Женщина с большой буквы «Ж» Барякина Эльвира
11 сентября. Телевизор смотреть невозможно – комок в горле.
«Папа, мы, кажется, умрем… Мы не можем выбраться…»
«Скажи детям, что я их люблю…»
«Кругом дым… Люди прыгают из окон… Мы будем пробиваться вниз».
Тысячи лиц на фотографиях. Шок – до остолбенения, до бессильных слез.
В этот день я всегда звоню Мелиссе.
Мелисса не всегда была гадалкой. Пять лет назад она жила в Нью-Йорке и работала секретарем в консалтинговой фирме.
Она явилась в офис раньше обычного: нужно было отослать факс для начальницы в Лондон. Мелисса спрятала под стол коробки с подарками. Программист Лора уходила в декрет, и на время ленча был запланирован небольшой сабантуй.
– Кофе хочешь? – спросил Вацлав, аналитик из соседнего «кубика». – Вчера свежий купили.
Мелисса махнула рукой.
– Сейчас! Факс отправлю и приду.
Она нажала на «Старт».
Ба– а-ам! Здание вздрогнуло, и связь прервалась. Откатившись на стуле, Вацлав заглянул к ней.
– Это что, землетрясение?
– Да строители что-нибудь долбят.
Мелисса еще раз набрала номер.
– Хм, все время срывается. Попробую с другого аппарата.
Жалюзи в офисе начальницы были закрыты. Услышав стук в стекло, Мелисса замерла. «Кто там может быть? Это же восемьдесят третий этаж!» Она потянула шнур… За окном шел дождь из бумаги. Листы с мягким стуком ударялись в стекло. Многие из них горели.
Вацлав и еще несколько ребят всунулись в дверь.
– Что за…
Мелисса не верила своим глазам: Северная башня горела так, будто ее подожгли со всех сторон.
Взрыв газа? Бомба? Но если это были террористы, они бы заложили взрывчатку где-нибудь внизу.
Пронзительно завыла сирена.
– Может, нам положено эвакуироваться? – спросил кто-то.
На подгибающихся ногах Мелисса вышла в коридор. Ей показалось, что горело десять этажей – не меньше.
Стефани, начальница юротдела, поймала ее за рукав.
– Мелисса! Ты отправила факс?
– Там пожар!
– Боже мой! Ну так мы-то не горим! Отправляй быстрее, тебя ждут!
Мелисса вновь набрала лондонский офис. На этот раз все соединилось.
– Джилл, это я. У нас тут что-то происходит, но мы в порядке. Я тебе сейчас все отправлю…
– Что?! – Голос на том конце провода взвился. – Да в вас самолет врезался! По телику показывают! Беги оттуда немедленно!
Перепуганная Мелисса схватила сумку и сгребла в нее недоеденную булку и фотографию сыновей.
– Господи! Еще один! – крикнул Вацлав.
Застегивая на ходу кофту, Мелисса заглянула в кабинет.
– Пошли! Джилл сказала, что это самолет не справился с управлением и врезался…
Она пресеклась на полуслове. Прямо перед ее глазами вниз пролетела человеческая фигура.
– Они падают из окон! Один за одним! – вопил Вацлав, цепляясь за Мелиссу.
В оконном проеме на той стороне появился силуэт: человек отчаянно махал белым платком. И тут сверху сиганули еще двое – держась за руки.
Они выскочили в коридор. Там метались какие-то люди. Пожилая бухгалтерша сидела на полу, обхватив голову руками, и плакала навзрыд.
Мелисса хотела пойти к лифтам, но Вацлав ее не пустил.
– Пожар может перекинуться на наше здание. Лифтами пользоваться нельзя.
Его била нервная дрожь.
На лестнице уже было многолюдно – но никто не давился и особо не спешил. Им предстояло спуститься через 82 этажа.
– Да я все каблуки собью, пока мы доберемся, – проворчала Стефани.
Пролет, еще пролет… От бесконечных поворотов мутилось в голове.
– Надо было забрать с собой бухгалтершу, – прошептал Вацлав.
Мелисса кивнула. У нее перед глазами все еще стояли люди, выпрыгнувшие из окна.
Самолет врезался в здание… Господи, ему неба, что ли, не хватило?
Динамики, установленные под потолком, ожили:
– Внимание! Объявление службы охраны Всемирного торгового центра. Наше здание в полной безопасности, причин для эвакуации нет. Во избежание давки просьба всем вернуться на рабочие места. На первом этаже размещен временный эвакуационный центр для пострадавших из Северной башни. Повторяю: во избежание давки возвращайтесь в свои офисы.
Мелисса взглянула на указатель: 70-й этаж.
– Я же говорила, что уходить не нужно! – сказала Стефани. – А вы распсиховались: эвакуация, эвакуация!
Она дернула на себя дверь, ведущую на этаж. Мелисса, Вацлав и остальные пошли следом за ней.
Перед лифтами собралась толпа. Двери открывались, но кабины были переполнены людьми с нижних этажей. Все переговаривались, какая-то девушка все еще всхлипывала.
– Джилл сказала, что пожар уже по Лондонскому телевидению показывают, – вздохнула Мелисса. – Надо маме, что ли, позвонить. А то она еще с перепугу подумает, что это в наше…
Внезапный грохот оглушил ее, пол вырвался из-под ног, пронзительно закричали женщины.
– Что это? Господи, что это?!
Свет мигал, стены ходили ходуном. Здание начало крениться.
– Северная башня упала на нас! Мы опрокидываемся!
Мелисса отняла руки от лица. Первое, что она увидела, был толстый дядька в светлом костюме. Он сидел на полу, прижимая ладонь к залитой кровью груди.
Коридор выглядел как после артобстрела. С потолка свисали провода и куски панелей. На полу – чей-то раскрытый портфель с окровавленными бумагами. Все кругом было покрыто бетонной пылью.
– Бежим!
Мелисса не помнила, как вскочила, как кинулась назад к лестнице, как мчалась, задыхаясь от смога.
– Здание эвакуируется! – трещало радио под потолком. – Мы ожидаем вас на первом этаже.
Орали друг на друга, призывая не паниковать, падали, поднимались, тащили на себе тех, кто не мог идти. Пыль, кровь, слезы, дым…
Кто– то сказал, что и в Южную башню врезался самолет.
– Это война! Нас атакуют!
«Господи! Дай мне выбраться отсюда! – Сердце тряслось маленьким зверьком. – Дети, Тедди… Они не переживут, если я…»
Этаж тридцать шесть, этаж тридцать пять, этаж тридцать четыре…
В центральном лобби их уже ждали выстроившиеся в цепочку полицейские.
– Мэм, туда нельзя!
– Выпустите меня отсюда! Я хочу выйти!
– Туда нельзя! Там завалы! Там уже столько трупов, что…
Полицейские передавали их друг другу, как мешки. Вниз, в подземный универмаг. Вниз по все еще работающему эскалатору.
Под светящимся рекламным коробом лежал человек. Мертвый.
– Бегите и не оглядывайтесь назад! – приказал полицейский, выведя их на улицу. И тут же нырнул назад – за остальными.
Мелисса не могла двинуться с места. Она стояла, подняв голову к небу. Головы башен тяжело чадили, и сквозь дым просвечивало бледное солнце.
Мимо пробежал парень с сотовым телефоном в руке.
– Родная, я жив! Не плачь…
Очнувшись, Мелисса полезла в сумку, пытаясь нащупать мобильник. Фотография детей вывалилась на асфальт, стекло треснуло посередине.
– Да боже мой…
– Уходите отсюда немедленно! – рявкнул пожарный, тащивший на плечах баллон. За ним протопали еще несколько человек.
«Мы убегаем оттуда, а они идут – туда».
Раздался гул, и кусок стены величиной с машину рухнул неподалеку.
Сотовый не работал.
Мелисса влетела в какую-то забегаловку. Там было полно народа – все, не отрываясь, смотрели Си-эн-эн.
– …была совершена беспрецедентная террористическая атака на Всемирный Торговый Центр. Предполагаемое количество жертв в настоящий момент назвать затруднительно. По нашим источникам, во время взрывов в зданиях могли находиться до двадцати тысяч человек…
Мелисса протолкалась к бару.
– У вас есть телефон? Мне нужно срочно позвонить!
Бармен показал ей на автомат, перед которым уже выстроилась очередь. Мелисса встала в конец.
– Можно мне водички? – попросила она зареванную официантку.
Та вернулась, держа на подносе стакан с трубочкой.
– Поверить не могу! Два самолета…
В телевизоре официальное лицо говорило о демократии и несгибаемой воле народа. Его прервали на середине, и кадр перескочил на Всемирный торговый центр.
– Она рушится! – заорал репортер.
Сначала был кадр с оседающим зданием, а потом понимание, что эта башня, в четверть мили длиной, находится за поворотом.
Оглушительный грохот. Вопли на улице.
Мелисса сорвалась с места, выскочила наружу… Огромное черное облако двигалась на нее. Мимо просвистел обломок и разбил витрину.
Они бежали изо всех сил. Кто-то крикнул: «Ложись!» – и все повалились на асфальт. Только тогда Мелисса обнаружила, что все еще держит в руке стакан.
Облако накрыло их, и день стал ночью. Она лежала ничком, стараясь дышать сквозь ворот кофты, но это не помогало. Пыль была везде – в глазах, в носу, в ушах… Поверх тек ядовитый запах гари.
Потом они поднимались, кашляли, ощупью искали укрытие.
Мелисса спряталась в холле жилого дома. Она потеряла туфлю, и какая-то женщина принесла ей обувь. С улицы заходили все новые и новые люди с седыми от пепла головами.
– Попить кто-нибудь хочет? – спрашивал худенький подросток. Он принес ящик воды и катал его на скейтборде, как на игрушечном грузовике.
В углу сидел мужчина с почерневшим лицом. У него дочь работала на последнем этаже Северной башни.
Владелец ресторана, находившегося в том же здании, принес скатерти и салфетки.
– Возьмите, через них будет легче дышать.
Если кому-то удавалось дозвониться до родных, все дружно радовались. Потом «счастливый» мобильник передавали из рук в руки, надеясь, что с него можно будет пробиться.
Консьерж включил радио погромче: Пентагон разрушен, захвачено четыре самолета…
– В нашей конторе работало тридцать шесть человек, – рассказывала Мелисса. – Спаслось двенадцать. Вацлав, Стефани, Лора – все погибли. В жизни не забыть, как мы бежали… Как помогали друг другу… Как плакали…
Я молча слушала, не смея прерывать.
– Мой младший сын смотрел все это по телевизору. Потом неделю не мог говорить. Просто не мог.
Через месяц Мелисса переехала в Лос-Анджелес. Она утверждает, что провидческий дар открылся у нее, когда она лежала на асфальте и клялась сделать все, если Бог оставит ее в живых.
– Теперь я возвращаю долг, – говорит она.
Загадки любви
Ищу свои книжки на Интернете. Никаких отзывов, никаких рецензий.
А может, не стоит мечтать о народной любви? Всеобщая популярность означает, что ты близка дуракам и неучам. Это ни о чем хорошем не говорит.
Впрочем, наплевать: пусть любят.
Подросток
Никто не понимает, почему я выбрала Зэка. Он чужой всем моим друзьям, и, когда они приходят ко мне, Зэк пять минут страдает с нами, а потом удирает в другую комнату. И всем неудобно.
Но я уже знаю, как быть. Все недостатки Зэка происходят оттого, что он еще маленький. Но через несколько лет он превратится в роскошного мужика. Я его выращу для себя – как кактус в горшке. Нужно просто дождаться, когда он расцветет.
Мелиска злится. Она уже все уши мне прожужжала:
– Не будь дурой: хватай Пола, пока дают!
Но Пола мне никто и не дает. Он не собирается ни на ком жениться – его раздражают ненакрашенные женщины в халатах. И даже если бы он позвал меня замуж, я бы не пошла. У меня будет истерика, если я увижу Пола в трусах.
– Ты не понимаешь смысла нашей дружбы, – сказала я Мелиссе. – Мне Пол нужен для того, чтобы чувствовать себя интересной, а я ему – для того, чтобы он чувствовал себя умным.
Она только фыркнула.
– Называй вещи своими именами. Вы банальные садомазохисты. Тебе нравится, когда тебя бьют по заднице, и он с удовольствием это делает. А Зэк вам обоим нужен только как декорация – чтобы было из-за кого драму разводить.
Неужели правда?
Пикник на детской площадке
Мы с Полом сидели на детской площадке и лопали гамбургеры. Он вытер салфеткой губы.
– Ну, давай, жалуйся на жизнь!
Я вспомнила наш разговор с Мелиссой. Мне действительно хотелось нажаловаться на Зэка и получить в ответ что-нибудь язвительно-веселое.
– Вы, мужики, вечно все портите. Я только что позвонила Зэку, говорю: «Подари мне цветочков!» А он прислал картинку по имейлу.
Пол ржал и составлял для Зэка вечернее меню: свиные ребрышки на вывеске, картошка по телевизору, а на десерт – фламандский натюрморт в раме.
Впрочем, семейный ужин для нас – это неактуально. Мы решили, что Зэк пока будет жить у Агнессы. Ему неудобно у меня: он чувствует себя нахлебником. «Вот начну получать проценты с фильма и тут же куплю дом».
– Ага, из конструктора «Лего», – глумился Пол. – Не будет у него никакого дома.
– Почему?
– Мозгов – ноль, образование – коридорное. Ты спроси, что он прочитал за последнее время? Надпись «Микрофон включен»?
– Да он всего «Гарри Поттера» проглотил за неделю!
– О да! Интеллектуал – привет Спинозе!
Мелисса права: я мазохистка. Я все время злюсь, когда Пол говорит гадости про Зэка, и сама же даю ему поводы.
На месте для пикников суетилась дюжина чернокожих мамашек: у них там проходило что-то вроде бэби-шауэра[17].
Уже родившимся деткам все это довольно быстро наскучило. Сначала к нам на детскую площадку пришли двое – пацан лет пяти и его сестренка-трехлетка.
– Идем качаться! – позвал старшенький.
Они понеслись занимать качели; задирая ноги, попытались влезть на сиденья, но те висели слишком высоко.
– Мистер, а помогите нам!
Я толкнула Пола в плечо.
– Иди работай!
Пол рассадил их. Ноги в запыленных сандалетах не доставали до земли.
– А подтолкните нас, пожалуйста!
Качели взлетели к небесам.
– Еще! Еще! Еще!
Восторгу не было предела. Глазенки по пятаку, хохот… Через минуту на детской площадке уже было полно малявок, прыгающих от нетерпения.
– А меня тоже покатать! А я тоже хочу!
Пол делал зверское лицо.
– Все, мне некогда: я пошел!
– Не-е-ет! Ну, пожалуйста! Ну, еще разочек толкните!
– Последний раз!
– И меня в последний раз!
У этих детей наверняка не было пап. Многие черные тетки рожают рано и зачастую от разных мужиков. Отчимы приходят и уходят, мамкам вечно некогда… И никто не катает на качелях.
Я дожевывала свой гамбургер и ужасно жалела нас всех. Зэка – за то, что он хочет купить дом, который мне не нужен, и экономит на цветах. Пола – за то, что он все никак не может разобраться в себе. Этих ребятишек, их несчастливых мам… Ну и себя, разумеется.
Избранное
Шесть фактов обо мне:
1. Однажды после очередного развода я сделала себе татуировку на животе: «Посторонним вход воспрещен!» А когда страсти утихли, исправила на «Алло, мы ищем таланты!»
2. Когда-то в молодости у меня был свой бизнес: я вышивала на кепках уродливейших Микки-Маусов с надписью «Адидас» и выдавала их за фирменные. Микки-Маусы шли как горячие пирожки.
3. Многие люди говорили мне: «Я убью тебя!» Еще больше: «Я тебе морду набью!». Один раз даже изнасиловать обещали. Но данного слова никто не сдержал.
4. Мое любимое вино – Cumaro урожая 1997 года. К сожалению, найти его все труднее и труднее – я его постепенно выпиваю.
5. Когда я училась в школе, наше руководство рассортировало всех учеников в классы для продвинутых, для средних и для слабых. Я постаралась, чтобы меня записали в дураки, потому что им меньше на дом задавали. Но мама пошла к директору и все испортила.
6. Я никогда не рою ямы врагам. Но с удовольствием наблюдаю, как они роют ямы мне и сами в них попадают.
Люди как боги
Иногда я жалею, что не могу заглянуть в будущее. Скольких ошибок можно было бы избежать! Арни говорит: «Представь себя через десять, двадцать, тридцать лет. Кем ты станешь? Как будешь выглядеть?»
А у меня не получается. Прогресс идет с такой скоростью, что я даже теоретически не могу представить, куда меня занесет.
Лучше я буду планировать не свою жизнь, а общественную.
Мой прогноз на ближайшие 50 лет:
Придумают новый вид топлива, который вытеснит нефть. В связи с этим страны ОПЕК накроются медным тазом. Им придется полностью менять свою идеологическую систему так, чтобы поощрять изобретателей и культурных деятелей, – больше им ни на ком не выехать.
Произойдут глобальные изменения в экономике и политике России. Она войдет в состав Евросоюза – хотя процесс этот будет непростым.
Китай превратится в мировую сверхдержаву. Мир будет трехполярным: США, ЕС и Юго-Восточная Азия с центром притяжения в Китае.
Африка станет объектом пристального внимания – там чего-нибудь найдут, какое-нибудь суперполезное ископаемое, и Запад вместе с развитыми странами Юго-Восточной Азии кинется вкладываться в местную добывающую промышленность.
Северная Корея прекратит свое существование и объединится с Югом. Южные корейцы будут от этого не в восторге, так как к ним хлынут северяне в поисках работы и лучшей доли.
Ближневосточный конфликт несколько поутихнет, в основном за счет нехватки средств у палестинцев. Но на окончательное урегулирование уйдет около ста лет.
Придумают программу, с помощью которой каждый сможет снимать свои виртуальные фильмы – с персонажами, выглядящими абсолютно как живые. От автора будет требоваться сценарий и задание всех параметров.
Видеоимейлы получат большое распространение. Интернет и телефон будут стоить копейки.
Автомобили заменятся на летающие тарелки. Города будут расти, и передвижение по земле будет физически невозможно из-за нехватки места. Придумают новые правила движения для езды по воздуху. Система навигации станет автоматической.
Книги будут электронными – впрочем, это уже существующая технология.
Библиотечное дело во всем мире совершенно изменится: можно будет подгрузить любую книгу на любом языке. Хранилища старых книг останутся, но новые фонды будут пополняться исключительно электронно.
Английский язык станет поистине мировым – еще больше, чем сейчас.
Изобретут полноценные электронные переводчики.
В домах будут созданы автоматические системы уборки.
Придумают, как лечить СПИД, рак и как делать «живые протезы».
Большинство народонаселения развитых стран перейдет на еду, содержащую минимум вредных жиров и углеводов.
Произойдет невиданное в истории переселение народов. Мы уже находимся в начале глобальной миграции людей с Востока на Запад и с Юга на Север. Дальше будет больше. Это станет предпосылкой создания единого культурного и экономического пространства на Земле.
Появится новое мощное религиозное движение. Как и старые религии, эта вера будет утешать и обнадеживать, но при этом не будет противоречить науке.
Придумают, как оптимизировать загрузку в мозг новой информации. Ее можно будет получать не только путем чтения и прослушивания, но и еще как-нибудь. В результате случится очередная научно-техническая революция. Знания будут доступны всем; другой вопрос, что емкость мозга у каждого останется своя, природная, да и скорость мыслительного процесса будет разной.
Третья мировая война будет назревать до определенного момента (противостояние Запада и исламского мира), но после изобретения нового вида топлива станет экономически невозможной.
Главными проблемами останутся: терроризм, бедность, экология.
Самое интересное, что большую часть этого мы увидим собственными глазами, так как будем жить долго (это тоже бонус будущего).
Успех
Зэк вошел на кухню, сел на стул и замер. Я подняла голову от книги. Вид у него был такой, будто ему все внутри переломали.
– Ты чего?
– Кевин снял меня с фильма.
Читать бесплатно другие книги:
