Орел/Решка Майерс Ю.

Эфраим замялся. Он не хотел признаваться, что мать пыталась покончить жизнь самоубийством. Натан знал, что у Мадлен были проблемы, но в самое худшее Эфраим его не посвящал. А теперь она стала нормальной, и его история покажется еще более невероятной, если он попытается объяснить, какой мама была прежде.

– Как я уже сказал, я захотел понравиться Джене.

– Да ты всегда нравился Джене.

– Вот об этом я и говорю. До того как я загадал желание, она не интересовалась мной. Ты помнишь о ее симпатии, потому что мое желание сбылось, – он сглотнул. – И не только оно. Прошлой ночью я опоздал на последний автобус, но загадал желание, и он пришел.

– Да брось, это просто совпадение или повезло тебе, идиоту. Если у тебя есть волшебная монетка, почему тогда ты не пожелал просто оказаться дома? – Натан погрузил руку в воду так, что намочил короткий рукав рубашки, схватил горстку монет, подержал их с мгновение, а потом с плеском швырнул обратно в фонтан.

Эфраим уставился на друга. Тот был прав – такое желание имело больше смысла, но ночью голова у Эфраима работала плохо.

– Я в этом деле новичок, понятно? Эй, я не шучу, – он повысил голос. Он не думал, что будет так трудно убедить Натана. Но ведь и ему самому потребовалось время, хотя он все видел собственными глазами.

– Но люди бы заметили, как все вокруг меняется. Как я мог такое пропустить?

– Это словно… когда переписываешь им память.

Натан потер лоб, размышляя:

– Ты хочешь сказать, что монетка перекраивает весь мир, чтобы исполнить твое желание? Как ленивые авторы комиксов пишут кучу историй о прошлом, которые никогда не случались, чтобы оправдать провалы в собственных сюжетных линиях?

– Ммм… можно и так сказать.

– Значит, мне придется поверить тебе на слово, потому что, если ты загадаешь желание, я не буду об этом помнить. Ужасно удобно для тебя, – Натан щелкнул пальцами и протянул руку. – Дай посмотреть.

Эфраим с неохотой вручил другу монетку, внимательно наблюдая за тем, как тот ее изучает.

– Ладно, это странно, – признал Натан и показал Эфраиму реверс монетки с лягушонком и пальмой. – Пуэрто-Рико – это не штат.

– Угу, я знаю.

– Но это не делает ее волшебной, – Натан подержал монетку и осмотрел ее с разных сторон. – Откуда она взялась?

– С трупа в больнице. Они перепутали меня с другим парнем и передали его вещи моей матери. Я… оставил себе четвертак, но это было раньше, чем я узнал, что она волшебная.

Глаза Натана расширились.

Эфраим рассказал ему о гибели парня и обо всем, что выяснил – или не выяснил – в больнице. Эх, если бы у него сохранились второй бумажник и часы, хотя они тоже не были исчерпывающим доказательством. От той ночи осталась лишь монета, второй читательский билет и парочка воспоминаний, которые он предпочел бы забыть.

– Да ты рехнулся, – сказал Натан. – Сам-то понимаешь, как все это звучит?

– Я думал, мама все это вообразила, но все дело в монетке. И это магия.

– Как она работает?

– Ты загадываешь желание, – сказал Эфраим. – Затем подбрасываешь монетку.

– И как ты это выяснил?

– Помнишь про записку в моем шкафчике? Я показал ее тебе после собрания. Еще думал, что ее написал ты, почерк был очень похож на твой.

Натан покачал головой.

– Я такого не помню. И спорю, у тебя больше нет записки, – он притворно улыбнулся.

– Нет. Она тоже пропала.

– Ага.

Эфраим поморщился. Джинсы уже промокли не только спереди, но и сзади.

– Ну есть только один способ доказать ее волшебность, – Натан встал. – Я загадаю желание.

– Стой! – Эфраим схватил друга за запястье.

Тот нахмурился:

– Прекрати паясничать. Мы с тобой оба знаем, что это не сработает. Ты все выдумал, и это хреновый способ извиняться.

– Все не так, – Эфраим отпустил руку. – Каждый раз, когда я что-то менял, люди вокруг ничего не замечали. Что, если ты ее используешь, и то же самое случится со мной?

Натан пожал плечами:

– Тогда я об этом узнаю. И расскажу тебе, что случилось.

– А что, если я тебе не поверю? Я просто… – Эфраим не хотел уступать контроль над монеткой. Он боялся, что больше не увидет волшебный четвертак, если Натан загадает желание. Даже хуже – Эфраим мог просто забыть о нем. Он мгновенно возненавидел себя за такие подозрения, но чувство не уходило.

– У тебя есть другое предложение? – Голос Натана похолодел.

– Мнэ… – Вид бездомного напомнил Эфраиму о том, что случилось прошлой ночью, когда действие монетки явно затронуло их обоих. Возможно, причина была в том, что мужчина держал его за руку, когда Эфраим коснулся четвертака? Если магия работала на физическом контакте…

– Возьми меня за руку, – сказал он.

– Что, прости?

– Я думаю, что если мы будем касаться друг друга, пока ты загадываешь желание, то оба поймем, если все и вся изменится.

– Ты просто наугад предполагаешь, да?

– Считай это рабочей теорией.

Натан со вздохом протянул другу руку:

– Давай попробуем.

– Чего мы ждем? – Эфраим встал на ноги и потянулся, чтобы отлепить мокрые джинсы от кожи. Плавки тоже промокли.

– Просто кажется, что так лучше. Драматичнее.

Эфраим схватил Натана за руку и посмотрел на него в ожидании.

– И давай без глупостей, – Натан закрыл глаза. – Я хочу, чтобы Шелли Моралес была в меня влюблена.

Через мгновение он открыл глаза и посмотрел на монетку.

– Она нагрелась? – спросил Эфраим.

– Нет, – Натан подбросил четвертак в воздух, поймал и разжал пальцы. – Решка.

Ничего не поменялось. Он попытался снова. На этот раз выпал орел.

– Очень смешно, Эфраим, – сказал Натан и махнул рукой в сторону фонтана.

– Нет! – Эфраим повернулся и попытался увидеть, где приземлилась монетка. Он не мог ее потерять…

– Расслабься, – Натан держал монетку в другой руке. – Настоящая магия в ловкости рук. Вот ты ее видишь, а вот нет.

Он бросил монетку Эфраиму, и тот сложил руки чашей, чтобы поймать ее.

– Я просто пошутил над тобой, – сказал Натан. – Как ты пошутил надо мной. Я почти купился.

Эфраим стиснул зубы.

– Я не вру. Это магия. Настоящая магия. Не простой трюк, – он не хотел признавать, что магия монетки могла просто иссякнуть в худший из всех возможных моментов. Может, какие-то заклинания уничтожаются, если рассказать о них?

Они с мгновение смотрели друг на друга, не желая уступать.

– Может, она работает только на мне, потому что я ее нашел, – сказал Эфраим. – Это единственное объяснение.

Натан закатил глаза.

– Далеко не единственное.

– Слушай, давай попытаемся еще раз. На этот раз я загадаю желание. Если не сработает, я признаюсь, что ошибался. Швырну монетку в фонтан, и ты сможешь подшучивать над этим столько, сколько захочешь.

Натан ухмыльнулся:

– Ты же знаешь, что я повеселюсь в любом случае.

Но он взял друга за руку и сжал ее крепче, чем стоило.

– Я хочу… – начал Эфраим. – Ты уверен, что хочешь этого? Это неправильно.

– Давай, – сказал Натан. – Ты точно так же пожелал нравиться Джене.

Эфраим вздохнул:

– Я желаю, чтобы Шелли Моралес нравился Натан.

– Влюбилась! Я сказал, влюбилась! – воскликнул Натан.

Эфраим подбросил монетку и поймал ее в воздухе.

Воздух задрожал. Рука Эфраима неожиданно опустела.

Он огляделся по сторонам в тревоге и увидел, что друг сидит в нескольких футах, на краю фонтана. Натан удивленно посмотрел на него, затем наклонился над водой. Его вырвало. Эфраим отвернулся. Если смотреть, его тоже вырвет. Хотя пока не тошнило: он определенно привыкал к последствиям от действия магии.

Эфраим раскрыл ладонь и посмотрел на четвертак. Решка. Если он был прав по поводу побочных эффектов каждого желания, должно было случиться что-то плохое.

Натан вытер рот и уставился на воду.

– Отвратительно, – он поднял камеру дрожащей рукой и сделал снимок.

– Гадость какая, – сказал Эфраим.

– Эй, а куда делись все монетки? – спросил Натан.

– Что?

– Фонтан пустой.

Эфраим перегнулся через край и посмотрел в чашу. Там было грязнее, чем раньше, дно и стены испещряли зеленые и коричневые пятна, но Натан оказался прав – все монетки исчезли. Раньше на дне лежало мелочи на полсотни долларов, а теперь не осталось ни пенни.

– Вот ты ее видишь, а вот нет, – прошептал Эфраим.

Натан шлепнулся на скамейку и откинул со лба длинные волосы.

– Ну так что? – спросил Натан.

Эфраим улыбнулся.

– Магия сработала.

– Откуда ты знаешь? Потому что меня стошнило или потому что монетки исчезли?

– Ну что-то случилось. Ты что, не чувствуешь? Как еще объяснишь перемены?

Натан потер щеку, уставившись в фонтан.

– Эй… Какого цвета твой рюкзак?

– Красного, – ответил Эфраим.

– Вот и я так думал. А теперь он зеленый, – сказал Натан.

Эфраим повернулся. Рюкзак все еще лежал на бортике, где он его оставил, но Натан был прав – он стал зеленым.

– Вот блин. Ненавижу зеленый.

– Может, нам все привиделось, – предположил Натан. – Это как массовая галлюцинация. У двух человек бывают такое?

– Побочный эффект использования монетки. Я уже видел это раньше. Мелочи изменяются так же, как основные цели.

– Ууу, парень, это какой-то фокус. Монетка поменяла цвет твоего рюкзака! Украла мелочь из паркового фонтана! Это действительно что-то. И в качестве бонуса она выворачивает людей наизнанку.

– Она делает больше, – сказал Эфраим и смутился, услышав, что чуть ли не умоляет. – Мы держались за руки, а после желания разделились на несколько футов.

– Проклятие, это полезно. За четвертаком надо следить, не то он попадет не в те руки, – Натан закрыл глаза на мгновение и прижал ладони к животу, громко рыгнув.

Эфраим засунул монетку обратно в карман.

– Ты только что видел магию. Маленькую, но все равно что-то произошло…

– Я даже не уверен, что цвет изменился. Может, он всегда был зеленым.

Эфраим не мог поверить, что Натан отнесся к этому… чуду так, словно это был какой-то фокус. Он не знал, как убедить друга. А затем сообразил.

– Твоя камера! – воскликнул Эфраим.

– А что с ней? – Натан нахмурился и поднял руку, с запястья которой на ремешке свисала фотоаппарат.

– Ты сфотографировал меня меньше пяти минут назад. Проверь. Если мой рюкзак другого цвета, это доказывает, что монетка волшебная.

Натан медленно и картинно взял камеру и поискал недавно сделанный снимок. Помедлил с мгновение, прежде чем посмотреть на Эфраима. Потом вновь взглянул на экран камеры.

– Вот, – Натан вручил ему фотоаппарат. На экране был снимок Эфраима, сидевшего на фонтане. За спиной замер каскад воды, и штаны точно были мокрыми. Но вот рюкзак лежал рядом, слегка не в фокусе, и совершенно точно красного цвета.

– Вот! – сказал Эфраим. В снимке было еще что-то странное. На заднем плане, за фонтаном, кто-то словно спрятался за деревом. Эфраим подумал, что увидел лицо и светлую шевелюру, такого же оттенка, как у Натана. Он увеличил изображение, но из-за плохого разрешения оно размывалось.

Эфраим глянул на дерево, но там больше никого не было. Он не упомянул об этом Натану, не желая еще больше запутывать друга.

Тот поднял бровь:

– Это трюк, так ведь? Но я не знаю, как ты это проделал.

– Это магия, – Эфраим пнул ногой камень.

Натан яростно принялся копаться в камере.

Вместо того чтобы испытывать воодушевление, его, похоже, мучило беспокойство. Эфраим не стал облегчать его терзания.

– Знаешь что? Неважно, – улыбнулся Эфраим. – Меня мучила совесть за то, что я бросил тебя вчера, так что я хотел все исправить. Знаю, как ты любишь хорошие шутки.

Натан поднял руки, признавая поражение.

– Эй. Это здорово, парень. Не переживай об этом. Знаю, что ты просто дурачился.

Они недолго посидели в тишине, затем Натан резко подпрыгнул.

– Слушай, мы рядом с библиотекой. У меня есть для тебя несколько новых фотографий. Может, Шелли будет там и захочет со мной встречаться, благодаря «желанию».

Эфраим улыбнулся, притворяясь, что согласен с шуткой. Ему просто надо пустить дела на самотек – они вновь разговаривали, вновь были лучшими друзьями. И монетка все еще у него. Кроме того, он не прочь был провести день в библиотеке. Чтобы еще раз увидеть Джену.