Фейкбук. Реальная история, основанная на настоящей лжи Чичирелли Дэйв
Дэйв Чичирелли
«Гремевшие в истории державы!
Отдайте мне всех тех, кого гнетёт
Жестокость вашего крутого нрава, —
Изгоев страстно жаждущих свобод.
Стань маяком величия и славы,
Светильник мой у золотых ворот»[16].
Мне нравтся Комментировать Поделиться
Стив Орено удачи
около часа с мобильного устройства мне нравится
Стив Кучиньелло по-моему, лезть туда — не лучшая идея
около часа с мобильного устройства мне нравится
Мэтт Кэмпбелл ты в курсе, что на той стороне могут быть минитмены с винтовками?
12 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Дэйв Чичирелли В храме меня познакомили с людьми, которые это много раз делали.
Все будет хорошо. Посольство в любом случае находится в Мехико, так что выбора у меня нет.
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Жизнь Фальшивого Дэйва снова двинулась вперед. Втравливать его в новые переделки было ужасно весело. И никаких дедлайнов!
Однако он не единственный, кто хотел перейти границу. Я сидел на кожаном диване напротив ресепшена и повторял в уме презентацию своего портфолио, готовясь к первому собеседованию за пять лет.
Странно… всех, с кем когда-либо снимал квартиру в Нью-Йорке, я находил на Крейгслисте. Я в буквальном смысле выдал двум десяткам незнакомцев со всего мира ключ от своей двери в надежде, что немодерируемый сайт объявлений меня не обманет. Но при этом искать там работу, зная, что на соседней вкладке ищут партнеров на одну ночь, было довольно стремно.
Но что я об этом знал? Когда я искал работу в прошлый раз, Крейгслиста толком не существовало. Вместо этого я нашел список нью-йоркских фирм, занимающихся графическим дизайном, и начал обзванивать всех по порядку, спрашивая, не нужны ли им стажеры. Конечно, это не метод — долго, скучно и нерезультативно. Поэтому я стиснул зубы и ответил на объявление на форуме.
Сейчас я, конечно, нервничал, но только самую малость, потому что был уверен в себе и чувствовал даже какой-то азарт. Будто вновь ожил тот парень, который когда-то обзвонил сотню арт-директоров, и это было круто. К тому же я сидел в приемной, а значит, моя стратегия работала.
И какая разница, что раньше я никогда не слышал о LiveWired Products? Компания оказалась шумной и многолюдной, вокруг постоянно ходили и разговаривали о процентах продаж, биржевых курсах и прочих вполне реальных вещах, о которых невозможно услышать работая в такой абстрактной области, как маркетинг. Кажется, здесь занимались делом.
— Мистер Чичирелли, — сказала девушка за стойкой, — Фредди готов с вами пообщаться.
Она проводила меня в большую переговорную, из которой открывался вид на Бродвей. Всего в нескольких кварталах к северу виднелась Таймс-сквер. Фредди сидел за большим столом из темного дерева. Поднявшись, он оказался ростом всего около пяти футов четырех дюймов. Его седеющие волосы были растрепаны.
Мы пожали друг другу руки.
— Как дела? Садитесь.
Сразу становилось ясно, что он мужик с характером. Может быть, немножко жуликоватый. Мне он сразу понравился.
— Итак. Покажите свои работы.
Я вытащил ноутбук и принялся демонстрировать ему портфолио.
— Хороший ноут. Ваш или собственность компании?
— Мой, — ответил я, — MacBook Pro, почти новый. Я все еще за него выплачиваю. — Тут я усмехнулся.
— Очаровательно, — серьезно сказал Фред, открыл ящик и выложил на стол кучу гаджетов и аксессуаров. Мышку, корпуса для айфонов, яркие фотоаппараты для детей.
— Это наша новая линейка. Что вы о ней думаете?
Я старательно рассмотрел и упаковку, и сами изделия. Очень достойно. Не высший класс, но весьма недурно.
— Только честно, — велел он, — я никогда не вру и терпеть не могу, когда врут мне. Говорите, что думаете. Если по-вашему это говно, так и скажите: «Фредди, это говно». Если вы считаете, что я говно, то скажите: «Фредди, ты говно».
Мы посмеялись.
— Серьезно, — продолжал он. — Я все это уже слышал. «Фредди, ты — кусок дерьма. Ненавижу тебя. Пошел в жопу». Я переживу. Привык.
— Вообще, неплохо. Правда. Но кое-что я бы изменил. Думаю, поэтому вы меня и пригласили.
— Та-ак.
— Например, мышки просто чудесные. Пастельные, перламутровые детали выгодно смотрятся на черном корпусе. Отличная вещь.
— Наш бестселлер, — гордо сказал он.
— Верю. Но посмотрите на упаковку. Вы положили их на блестящую серебряную подложку. Она отвлекает внимание от цвета и убивает контраст.
Я вынул мышку из коробки вместе с серебряной подложкой. Положил их на черный стол.
— Смотрите, контраст привлекает взгляд, и на серебряном вы видите, в основном, черный.
Потом я убрал подложку, оставив мышку на темном дереве стола.
— А теперь вы замечаете цвет. А именно цвет делает мышки уникальными.
— Ага, вижу, — согласился Фредди.
Мне было приятно. Мы принимали решения вместе, мою работу не отдавали сначала аккаунт-менеджерам, потом бренд-менеджерам, а потом вообще юристам, ни одного из которых я никогда не видел. Здесь я имел право на мнение.
— Мы ищем кого-то вроде вас, — сказал Фредди, — раньше мы отдавали всю дизайнерскую работу на аутсорс, но мы растем. Некоторые наши продукты расходятся, как попкорн в кинотеатрах. Мы планируем открыть арт-отдел и вкладываем в него кучу денег.
Я навострил уши.
— Мы хотели бы создать единый имидж LiveWired от продукта до упаковки. Полностью. Как вам?
— Очень интересно.
— Хочу быть полностью честен с вами. Мне всегда можно доверять. Я не вру. Некотрое время арт-отдел будет состоять только из вас одного. Но мы развиваемся, и у вас появятся подчиненные.
— По-моему, это отличная возможность.
— Не буду вас задерживать. Останемся на связи.
— Спасибо, Фредди. Рад был познакомиться.
Я прыгнул в метро и вернулся в Handler с «обеда». Возможность создавать что-то. Арт-отдел. Ничего не скажешь, соблазнительно. Зайдя к себе, я увидел еще одно напоминание о том, что все в жизни возможно.
Пиар — уникальная область для дизайнеров. Мы — не обычные художники в мастерской. Основная задача пиарщиков — «заставить говорить об этом», а это дает неограниченные возможности для дизайна.
Я начинал стажером без зарплаты и собственного стола. Три раза в неделю я занимался озеленением, зарабатывая на поезд до города. В офисе я обрезал картинки и каталогизировал файлы.
Но еще до конца лета все изменилось. Появился новый арт-директор, который хотел работать по-новому. Под его руководством все получилось. Дизайн стал одной из важных составных частей пиара в Handler. Мы сделались известной в нашем бизнесе студией, получали награды и серьезные заказы. Собирали портфолио в индустрии, в которой это считалось невозможным.
Я гордился своим вкладом. Путь от обзвона арт-директоров до отдела художников с завешанной наградами стеной был нелегок. Очень. Но, кажется, он подошел к концу.
— Что? Ты теперь встречаешься с девушкой-присяжной? — спросил Марк.
— Ну типа того, — сказал я в трубку, крутясь на стуле и разглядывая упаковку с супергероями, вселявшую в меня чувство гордости.
— А та, с которой ты в поезде познакомился? Мне казалось, там все сложно…
— Ну, понимаешь, государственные структуры — рыбное место.
— Невероятно.
— Видно, на что уходят налоги.
— Вообще, я хотел тебя подбодрить, но ты, кажется, в этом не нуждаешься.
— Я вполне могу стать еще счастливее. Что случилось?
— У Лизы на работе новый проект, так что она не сможет поехать в Джексон-Хол. Не хочешь поехать вместо нее? Четыре дня катания на лыжах и поедания дичи. Отъезд в четверг вечером, возвращаемся в понедельник. Все оплачено.
Бесплатная поездка в горы… Круто. И видит бог, отпуск я заслужил. Но… в последнее время я так мало времени поводил в офисе. Со стороны казалось, что я целый месяц работал по полдня. Просить отгулы теперь не слишком красиво.
Блин, вы только послушайте. Куча людей считает меня лентяем, а реальный Дэйв Чичирелли волнуется, прилично ли взять лишний выходной. В конце концов, я жду ответа от LiveWired.
— Да, — сказал я, — поехали.
Мы назвали это альчишником. Обычный отпуск, только более непринужденный. Начиналось все хорошо. Но в самолете, когда стало нечем заняться, я начал сочинять посты на Фейсбук.
Я находился очень далеко от места действия моей выдуманной истории. Конец близился и становился неминуемым. Если Фейкбук рухнет прямо сейчас, так тому и быть. Мне нравилась моя жизнь, мои перспективы и задачи. Сейчас я гораздо тверже стоял на ногах, чем в начале проекта. Появилась какая-то ясность.
Поэтому, придумывая долгожданную историю о том, как Фальшивый Дэйв попал в Мексику, я не стеснялся. Вышло длинно, безумно и неправдоподобно.
Но не только. История получилась очень личная и в своем роде совершенно честная. Через пару часов после посадки, в лобби отеля в Джексон-Холе, штат Вайоминг, я запостил заметку, ведущую Фейкбук к неизбежному абсурдному концу.
СВОБОДА… СВОБОДНОЕ ПАДЕНИЕЯ всегда любил свою страну, но никогда не имел возможности по ней скучать. Скучаю я теперь, когда оказался в ее тени.
Когда меня заманили в Центр, я был ужасно уязвим. Опустошение, боль, отчаяние… я был физически слаб после болезни, эмоционально опустошен из-за Кейт и духовно измучен неудачным путешествием.
Идя в Центр, я демонстрировал скепсис, а в глубине души мечтал получить то, что они обещали. Чувствовать свою принадлежность к чему-то большому, обрести некий путь. Но, обещая показать путь к принятию, они скрывали его, ввергая меня в болезненную зависимость и таким образом управляя мной.
Нам не разрешали выходить из Центра. Как можно построить рай, не изолировав нас от зла? Нам говорили, что внешнее влияние приводит к расколу, раскол — к конфликту, а из конфликта возникает неустойчивость и нарушение равновесия.
Но я никак не мог с этим согласиться, и меня поймали, когда я писал на Фейсбук, общаясь с внешним миром. Я начал подозревать неладное. Думаю, дело было в изоляции и недостатке сна. Сны и реальность смешались, и невозможное казалось возможным. Тогда у меня случилось… видение, что ли.
Я вернулся к своей старой жизни и шел по улице в Нью-Йорке. Я понимал, что влип во что-то. Паутина… нет, скорее плотная ткань, в которую вплетено все человечество, стала вдруг видимой. И мне очень захотелось раскрыть ее секреты. Я стал тянуть за нити, удерживающие меня.
Ослабив их, я поплыл над миром, видя все больше и больше, все глубже понимая жизнь, потому что я уже почти ей не принадлежал. Вскоре только одна тоненькая ниточка держала меня. Я видел почти все. Я был близок к озарению, которого жаждал, к пониманию, которого искал. Я почти понял мир и его законы… почти понял…
Наконец я избавился от последней нити, мгновение плыл над миром…
А потом, как удар молнии, пришло осознание, что я вовсе не лечу, а падаю, и мир вращается надо мной. И наконец, через целую вечность я увидел, что далеко-далеко кто-то падает вместе со мной.
Кейт.
Я звал ее, а она звала меня. Мы падали вместе, но порознь.
Она такая же, как я. Она бросила все ради пустого обещания. Мы могли бы быть вместе, а я оттолкнул ее.
* * *Проснувшись, я оказался в Мексике.
В Центре пытались меня сломать. Превратить в чистый лист, на котором они могли бы написать что угодно. В каком-то смысле это сработало. Я очистился — и от Центра в том числе.
Теперь все понятно. Я не там, где хотел бы оказаться, но все будет хорошо. В храме я познакомился с людьми, которые показали мне нарушителей границы. Если все пойдет по плану, скоро я вернусь в Штаты.
Не знаю, что будет потом, но впервые за долгое время я к этому готов.
Крис Патернит херня какая-то
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Тони Патернит Тебе бы книги писать
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Эллиотт Аскью А только мне кажется, что история Дэйва — полное говно? Ну, в смысле, что этого никогда не было.
только что мне нравится
Ну и ну.
11 Места
Вчера я написал пост, способный уничтожить Фейкбук, но до сих пор не догадывался об этом. Я думал о завтраке.
— Утиную сосиску, пожалуйста, — сказал Марк, — и бекон из бизона.
— Поджарить с двух сторон? — спросила официантка отеля «Снейк Крик».
— Да. И еще яйца и тост, пожалуйста.
Обжорство моего брата — одно из самых очаровательных его качеств. В том числе потому, что он сам им наслаждается. К каждому приему пищи он относится с таким безудержным детским энтузиазмом… словно ребенок, осознавший, что мороженое можно посыпать шоколадом.
— Мне овсянку, пожалуйста, — заказал я, посмотрев на цены.
— Бред, — отреагировал Марк.
— Нормально. Больше ничего не хочу.
— Хорошо, — кивнула официантка и повернулась, чтобы уйти.
— Постойте, — окликнул ее брат, — принесите вместо яиц… колбасу из лося.
Мы с Марком во многом похожи, но у нас все еще очень разный уровень жизни…
что естественно для нашей разницы в возрасте или МБА в Лиге Плюща и степенью бакалавра искусств, полученной в государственном колледже.
И когда мы обедаем вместе, он оплачивает счет чаще, чем мне хотелось бы.
— Слушай, — сказал Марк, когда я выскребал из миски остатки овсянки, — я понимаю, что это довольно дорогое место. Я заплачу. Я не могу радоваться поездке, когда ты ешь только овсянку.
— Марк… ну не знаю. Заказывая что-то, я как будто взываю к твоему благородству. Я не могу мириться с этим, понимаешь?
— Конечно нет. А ты, кстати, и не миришься, раз так себя ведешь.
— Логично. Но мне все равно неудобно.
Марк отрезал кусок лосиной колбасы и положил на мою тарелку.
— Ты заплатишь за пиво, а я за мясо. Попробуй.
Я попробовал. И у меня вырвалось: «Твою мать!» Нелучшая реакция для переполненного семейного ресторана, но я на ней настаиваю. Господи… почему в мире так мало лосей?
— Твою мать, — прошептал я, смущенно оглядывая ресторан и ржущего брата.
Я не слишком хорошо катаюсь на лыжах. Это была моя третья поездка на склон. Но все же выглядел довольно прилично. Утром я катался один, освоив несколько простых склонов. Было очень хорошо.
После полудня я решил, что пришло время присоединиться к брату на трассе посложнее, и сел в подъемник. Это был не обычный подъемник, где скамейка подъезжает сзади и подхватывает вас, а закрытая кабинка, и я чувствовал себя обманутым, потому что почти ничего не видел. Но даже через окно я не мог не оценить великолепие национального парка Гранд-Титон.
Горы такие огромные, что я не могу на них спокойно смотреть.
Я провел всю жизнь входя через семифутовые двери в комнаты с восьмифутовыми потолками. И это в Нью-Йорке, городе, где живет ошеломляющее количество народу. Но все же он построен для людей. Множество дверей, стульев, окон, такси… весь этот хаос создан для нас с вами.
А горы — нет. Горы гигантские. И поездка на вершину напомнила мне о нашем месте в этом мире. Глядя в окно, я не переставал удивляться. Каким крошечным и милым выглядит отсюда отель, где живу я и еще тысяча человек. Какими маленькими вдруг становятся огромные деревья и валуны — просто узорчик на земле, созданной без учета нашего удобства.
И вдруг меня осенило. Я очень долго поднимался наверх. Мне что, придется съехать вниз на лыжах? Бред какой-то! Это же гора!
Когда мы наконец доехали, в кармане зажужжал телефон. Я взглянул на экран — звонил Тед. Оторвавшись от монитора, я увидел, что земля круглая.
Может быть, сейчас я в последний раз поговорю с живым человеком. Не уверен, что это должен быть Тед.
Я убрал телефон в карман и осторожно, но в полном ужасе поехал по склону, пытаясь не смотреть на порхающих внизу птичек.
Добравшись наконец до поселка у подножия горы, я почувствовал, чтосовершенно вымотался. Проковылял через огромные ворота отеля, которые сверху казались крошечными, и побрел в номер. Побросал одежду прямо на пол и залез в душ.
Только вытащив телефон из кармана насквозь мокрых от пота штанов, я понял, что что-то случилось. Пять пропущенных вызовов от Теда.
Я все еще слишком радовался благополучному возвращению на землю, поэтому перезвонил, не задумываясь о причинах его бесконечных звонков.
— Ты где был? — завопил он. — Я тебе весь день звоню.
— Прости, Тед. У меня были дела.
Ну да, например, несущиеся на меня камни.
— Ты заходил сегодня на Фейсбук?
— Нет. А ты когда-нибудь задумывался, почему у лыж нет тормозов?
— Зайди прямо сейчас.
Так я и сделал.
Эллиотт Аскью
А только мне кажется, что история Дэйва — полное говно? Ну, в смысле, что этого никогда не было.
Мне нравится Комментировать
Тед Кайзер Кто знает, Эллиотт. В мире полно тайн — например, Снежный человек или Лохнесское чудовище. Мало ли что случилось с Дэйвом. Он словно бредит последнее время. Может, он в Мексике, а может, валяется в канаве в Аризоне и воображает, что он в Мексике. Я бросил попытки помочь ему. Он сам хочет пройти через это — в реальности или нет.
39 минут назад с мобильного устройства мне нравится
— Понял, — сказал я.
Обвинение Эллиотта меня испугало и немного удивило. И даже чуть-чуть порадовало. Что случилось? Наступил момент, которого я ждал и боялся все эти месяцы? Момент, когда меня во всеуслышание назовут обманщиком.
— Кстати, Тед, мне нравится твой комментарий.
Мне правда нравилось. Идеальный ответ. Способность Теда не возражать против чужих подозрений, демонстрируя их курьезность, уже полгода заставляла людей принимать Фейкбук, разве что пожимая плечами.
А уж предположить, что я могу оказаться не самым надежным рассказчиком, вообще было гениально. Умно и находчиво. Примерно этого я и хотел, кажется. Такое предположение дополняло тайну, а не разрушало ее. Ведь все могло случиться по-другому, правда? Примерно так же матери объясняют детям, что Санта-Клаус в торговом центре просто подменяет настоящего Санту.
Я отправился искать брата, которого обнаружил на террасе под тепловой лампой. Он заказал ланч — один деликатесный бургер с бизоньим мясом на двоих и по бокалу вина. Я не вытерпел:
— Это случилось. Кто-то разгадал Фейкбук. Я приближаюсь к финалу.
— Что будешь делать?
— Ну как что? Исповедуюсь.
Эллиотт Аскью
А только мне кажется, что история Дэйва — полное говно? Ну, в смысле, что этого никогда не было.
Мне нравится Комментировать
Тед Кайзер Кто знает, Эллиотт. В мире полно тайн — например, Снежный человек или Лохнесское чудовище. Мало ли что случилось с Дэйвом. Он словно бредит последнее время. Может, он в Мексике, а может, валяется в канаве в Аризоне и воображает, что он в Мексике. Я бросил попытки помочь ему. Он сам хочет пройти через это — в реальности или нет.
46 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Дэйв Чичирелли ну все, я раскрыт. На самом деле я уехал кататься на лыжах в Джексон-Хол. Вчера я съел кусок стейка из дикого лося за сорок шесть баксов и утиную сосиску. А сейчас я отдыхаю с бокалом мальбека на террасе в Four Seasons.
Ваше здоровье.
только что с мобильного устройства мне нравится
Мы с Марком посмеялись и выпили за честность. Мы даже запечатлели это событие на фото. Получилось идеально. Я выглядел полностью довольным жизнью. Мне даже захотелось его выложить — чтобы моя торжествующая усмешка стала финалом Фейкбука.
К счастью, я воздержался.
И, прежде чем я успел доесть бургер с мясом бизона, беконом из дикого кабана и синим сыром, выдержанным в дубовой бочке в течение восьми месяцев, Эллиотт ответил.
Эллиотт Аскью
А только мне кажется, что история Дэйва — полное говно? Ну, в смысле, что этого никогда не было.
Мне нравится Комментировать
Тед Кайзер Кто знает, Эллиотт. В мире полно тайн — например, Снежный человек или Лохнесское чудовище. Мало ли что случилось с Дэйвом. Он словно бредит последнее время. Может, он в Мексике, а может, валяется в канаве в Аризоне и воображает, что он в Мексике. Я бросил попытки помочь ему. Он сам хочет пройти через это — в реальности или нет.
около часа назад с мобильного устройства мне нравится
Дэйв Чичирелли ну все, я раскрыт. На самом деле я уехал кататься на лыжах в Джексон-Хол. Вчера я съел кусок стейка из дикого лося за сорок шесть баксов и утиную сосиску. А сейчас я отдыхаю от катания с бокалом мальбека на террасе в Four Seasons. Ваше здоровье.
12 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Эллиотт Аскью Я звонил в тату-салон «Татуин». Там никто не слышал о Дэйве Чичирелли.
только что с мобильного устройства мне нравится
— Что? — взорвался я.
— Что такое? — улыбнулся Марк. — Они пытаются выдать мальбек урожая восьмого года за урожай седьмого?
— Нет… Эллиотт звонил в «Татуин», и они говорят, что я там не работал. Крис должен был меня прикрыть.
— Эллиотт? Эллиотт Аскью? По-моему, я сидел с ним, когда он был ребенком.
Я проигнорировал шутку брата, набирая номер «Татуина».
— Добрый день, это Дэйв Чичирелли. Могу я поговорить с Крисом Бэйли?
— Слушаю.
— Что случилось?
— А что? Ты про Фейсбук? Прости, чувак. Трубку снял мой партнер, а он не в курсе.
— Хорошо, — я чувствовал себя так, будто из меня выпустили весь воздух.
— Удачи.
Я положил трубку и отпил вина.
Не знаю, почему я недооценил Эллиотта, размещая свой хитрожопый ответ. Я, наверное, вообще о нем не думал. Просто вдруг возникла возможность похвастаться чем-то еще. Честно говоря, я до сих пор не мог противиться этому искушению.
По уму, мне надо было бы подстроиться под Теда и нивелировать все вопросы, заданные Эллиоттом. Я мог бы даже поднять ставки — он ведь пошел на риск и объявил меня лжецом. Если бы я на самом деле пробирался в Америку без единого песо в кармане, с трудом избежав промывания мозгов в секте… Он выглядел бы полным мудаком.
Шах и мат.
— Все в порядке? — спросил Марк.
— Да, наверное. Смешно. Мне вроде как стало легче. Ну… я одновременно оттягивал этот момент и ждал его полгода. В глубине души… я думал «пусть будет так».
Я обернулся посмотреть на гору и подъемник, на котором утром добирался до вершины. Телефон на столе завибрировал. Звонили с номера с кодом Нью-Джерси. Я точно знал, кто это.
— Да, Эллиотт.
Эллиотт Аскью из тех «идеальных» френдов, для которых и создавался Фейкбук. Знакомый, который пропал бы вон из сердца, стоило ему убраться с глаз долой, но Фейсбук бы никогда этого не позволил.
Он был ускользающим воспоминанием — всего лишь человеком, с которым я когда-то был знаком.
Но при этом я постоянно вспоминал об Эллиотте — он часто писал на Фейсбуке. Фотографии напоминали, как он выглядит, посты раскрывали его мнение о мире, статусы подробно рассказывали о том, чем он занимается, где живет, с кем тусуется.
Это новый тип человеческих отношений. Корни их лежат в реальном мире, в общении, совместных занятиях, имевших место сто лет назад, но память об этом почти полностью стерлась, и на ее место пришла новая информация.
Поэтому Эллиотт Аскью, как воспоминание, словно бы законсервировался в цифровом виде. Бит за битом реальность заменялась на единицы и нули, и Эллиотт Аскью превратился в цифровую проекцию.
Читать бесплатно другие книги:
