Начальник для чародейки Одинцова Алиса

— Что здесь все слишком правильно. Мне все время кажется, что, как только мы уйдем, этих несчастных посадят на цепи и будут насильно пускать им кровь. Я не сильна в методах «лечения» душевнобольных, но, кажется, лет триста назад это был один из способов.

— Никто не будет делать им кровопускание. Посмотрите на щеки того лысого. — Эйрик указал на румяного послушника, который отбирал у соседа ложку, чтобы есть сразу двумя. Я прыснула. — Видите, не стоит искать джинна в обычном чайнике.

— Кстати о джиннах… Я поручила поискать информацию о существе одному надежному человеку. Завтра я пойду к нему, и меня не будет в управлении до обеда.

— Спасибо, что поставили в известность, — в голосе начальника тайной службы проступил сарказм. Он точно был недоволен моим самовольством. — Надежный человек, как я понимаю, не Талейн.

— Талейн ищет сведения о жертвах мертвых воронок и будет занят этим, по крайней мере, до конца следующей недели. Задача не из легких, учитывая, что ему придется помотаться по архивам разных городов.

— Вы привлекли постороннего к нашему делу. Это может негативно отразиться на ходе расследования, не говоря уже о том, что так делать не по уставу.

— Сейчас я открою вам один секрет, который в Ордене заставляют усвоить еще в первый год обучения. Вы ничего не достигнете в магии, если будете действовать по правилам. Соответственно, вы ничего не добьетесь в расследовании магических преступлений, следуя уставу.

Эйрик посмотрел на меня недоброжелательно. Мне пришло в голову, что сейчас я учу жизни взрослого мужчину, который к тридцати годам умудрился достичь поста настолько близкого к Правителю, насколько это возможно.

— Когда я просила Ивара помочь с информацией, я не знала, что будет расследование.

Ну вот. Теперь я начала оправдываться. Да что со мной такое?!

— Вы подключили Ивара? — сразу же удивился Эйрик, как будто они с библиотекарем — давнишние собутыльники.

— А вы его знаете?

— Это наш внештатный сотрудник.

Наверное, скрип моих зубов раздался на всю столовую. Так вот как тайной службе удалось узнать, что ксианский ювелир скончался от асфиксии магического происхождения, а не вызванной действием яда. Больше всего я не любила, когда меня обводят вокруг пальца. Эйрик наблюдал мою реакцию с нескрываемым наслаждением.

— Не все же вам нас за нос водить, — подмигнул он.

Мне захотелось надеть тарелку ему на голову.

— Твоих… ваших рук дело? — вкрадчиво и очень тихо спросила я. Обычно такой тон заставлял моих собеседников покрываться холодным потом… в подземельях Ордена. Здесь, конечно, антураж совсем не тот, поэтому Эйрик даже ухом не повел. Только заулыбался еще шире. — Ну, знаете!.. Вы… Вы…

Мужчина благоразумно отодвинулся. Мало ли что придет в голову бывшей магичке.

— Мое невиданное свинство сможем обговорить позже, в Ксиане. Сейчас нам пора в обратный путь, если не хотим попасть в бурю.

За окном стремительно темнело. И не только потому, что время близилось к ночи. Свинцовые тучи затягивали небо, некоторые, что потяжелее, спускались вниз и плотным ковром стелились по долине. Монастырь, расположенный на склоне горы, оказался меж двух слоев облаков, как начинка в бисквите. Добраться до Бедаха мы не успевали.

Настоятеля просить не пришлось. Он сам предложил нам остаться на ночь, но одному из нас предстояло спать в комнате, где вчера «оздоравливался» Фейт. Амбре наверняка выветрилось, но отчего-то мне было бы неуютно находиться в том же помещении. Эйрик благородно взял это бремя на себя. С помощником главы Ордена он встречался всего несколько раз, года четыре назад, когда Фейт еще не занимал столь важный пост и периодически ассистировал мне в несложной работе.

Как и ожидала, к нашему приходу комнату начисто вымыли и проветрили. Монах, проводивший нас на место, посоветовал сразу запереть ставни и предупредил, что с непривычки заснуть под шум ветра бывает сложно. Если станет скучно, можно спуститься на первый этаж постройки и зайти в небольшую импровизированную библиотеку. Магических светильников в монастыре нет, но свечи можно жечь в любом количестве — послушники делают их в избытке и даже окрашивают в разные цвета для галереи и последующей продажи.

Окна моих покоев выходили на склон горы. Кровать оказалась жесткой, но я спала на такой большую часть своей жизни и привыкла. Когда меня ребенком взяли в Орден, первые годы обучения прошли в Третьей Башне. Она расположена на маленьком островке, куда попасть можно только через стационарный телепорт на побережье материка. Эта Башня была около трехсот (!) футов в высоту и своими сводами попирала само небо. Незабываемое зрелище для новоприбывших адептов. Более сообразительные понимали, что отсутствие пространства для строительства предполагало тесные комнатушки, прежде всего для учащихся. В моей помещалась только кровать и письменный стол. Учителя тоже не шиковали. Больше всего меня возмущала общая ванная, причем не было разделения на мужскую и женскую половину. Как только человек начинает обучение в Ордене, он перестает быть просто мужчиной или женщиной, он становится магом. Поэтому среди магов не было места обычным людским чувствам вроде смущения, а на общественную мораль и нормы поведения они смотрели свысока. Помню, как после первого прыжка из Башни в город мы с Аэлмаром сидели в библиотеке и посмеивались над жалкими людишками, всеми этими джентльменами и леди. Джер тогда остался на постой в одном из борделей, что также послужило темой для шуток. Соха — дородная заведующая читальней — постоянно цыкала и даже грозилась подпалить нам задницы, если не прекратим шуметь. Тогда я была счастлива. Казалось, весь мир лежит у моих ног, а рядом всегда были надежные друзья. Не знаю, в какой именно момент жизнь так круто изменилась. Возможно, когда я попала в совет Ордена, а может, все было не так с самого начала. Людям ведь надо во что-то верить, даже магам.

Я вспоминала об этом, глядя вторым зрением, как небо пронизывают энергетические потоки, стягивают тучи к высоким вершинам и закручивают их в темные спирали. Такого явления в природе нет. По ту сторону хребтов Эйдирсгул над каменистым обрывом стояла Первая Башня. Туда определяли самых способных адептов для обучения левитации. Сказать, что было страшно, — не сказать ничего. В свой первый полет в бурю я почти не могла дышать от волнения. Не справишься — разобьешься о скалы. Для экзамена учителя создавали бурю особенно сильную. Обычно это было перед самым началом зимы, в конце ноября. Тогда я не смогла поймать восходящие потоки, чтобы подняться над скалистым выступом. Пришлось импровизировать и на лету корректировать направление ветра. Экзаменаторы — учителя и старшие адепты — поставили мне за этот нечестный маневр «отлично» с особой отметкой. Это было почетно и угрожающе одновременно, потому как с того момента ко мне начали присматриваться в совете.

— Все еще злобствуете? — прервал мои воспоминания Эйрик. Он вошел без стука. У меня научился.

— Нет. — На самом деле мне было не на что обижаться. Информатор — обычная практика для тайной службы. Я слабо представляла Ивара доносчиком по своей воле, так что, скорее всего, его принудили сблизиться со мной, когда заметили, сколько времени я провожу в библиотеке. Нет, злиться надо только на себя, что мне не пришло в голову задаться вопросом, с чего бы обычный библиотекарь не остерегается дружить с магессой из совета. Дура. Если бы я до сих пор работала на Орден, Ивара следовало бы убрать. Но сейчас мы вроде как на одной стороне. Может, посмеемся вместе над моей глупостью и будем делать вид, что по-прежнему приятели.

— Это разумно. Кстати, завтра я надеюсь застать Ивара в живых, — это был скрытый вопрос.

Я фыркнула.

— На этот счет можете не беспокоиться. У меня достаточно ума, чтобы не ликвидировать своих же информаторов.

— Вот и ладно, — Эйрик улыбнулся мне вполне доброжелательно, но после разговора все равно остался неприятный осадок. Я закрыла ставни на окне и задвинула щеколду. Дверь на ключ не закрывалась, что будило во мне бессознательное чувство опасности. Я никогда не сплю спиной ко входу, а сейчас и подавно. Думаю, Фейт испытывал те же чувства, ночуя в монастыре.

Перед сном я хотела еще раз пробежать глазами по записям Геррке, но обнаружила, что за свечами нужно спускаться вниз. На улице уже вовсю завывал ветер, заставляя ставни вздрагивать и стучать друг о друга. Возможно, кто-то из адептов сейчас готовится к своему последнему полету, но еще не знает об этом… Я завернулась в колючее одеяло из овечьей шерсти и почти сразу провалилась в сон. Мне виделись хребты Эйдирсгул, величественные и недоступные. Я снова летала…

Вдох. Выдох. Я отчаянно вглядывалась в темноту вторым зрением. Ничего… но что-то было не так. Опасность совсем близко, она сочилась отовсюду и, впитываясь через кожу, расходилась по венам. Виски пульсировали, мешая думать трезво. Меня трясло. Последний раз я так болезненно ощущала тревогу недалеко от Зиррода, перед выгоранием. Мысль об этом повергла в состояние на грани паники. Тогда я была слишком уверена в своих силах и отмахнулась от предчувствия, сейчас не стану. Я выскользнула из-под одеяла на холодный пол. Стараясь производить как можно меньше шума, на ощупь обула кожаные сапоги и надела бекешу. Теперь главное — не стучать каблуками. На цыпочках прокралась к двери и возблагодарила все монашество, что в ней нет замка, щелчок которого мог легко меня выдать.

Тенью шмыгнула к двери напротив. Эйрик лежал очень тихо, и я испугалась, что он уже мертв. Но как только подошла к кровати, мужчина схватил меня за руку, одновременно притягивая к себе и выхватывая кинжал. Я не удержала равновесия и, тихо ругаясь, повалилась на него сверху. Холодное лезвие замерло в нескольких дюймах от моего горла, темные глаза Эйрика напротив. Ситуация была даже несколько возбуждающей, если бы не жуткое чувство опасности, которое сгустилось в воздухе и мешало дышать.

— Какого черта вы делаете? Я же мог вас…

— Заткнись! — приглушенно потребовала я, забыв о субординации. Кивнула в сторону двери. Начальник тайной службы нахмурился и пожал плечами, давая понять, что ничего не слышал. Он быстро оделся, и мы проследовали в мою комнату, откуда удобнее спускаться на землю. Уже было понятно, что нужно бежать.

Ставни тихо скрипнули, открывая доступ к оконному проему. Эйрик первым забрался на узкий подоконник и мягко спрыгнул. Двигался он ловко и почти бесшумно. Хотя до земли было всего футов пятнадцать, я знала, что не смогу амортизировать падение, поэтому замешкалась, примеряясь к высоте. В конце концов одна нога соскользнула, и я кулем свалилась в руки Эйрика. Без своей силы я чувствовала себя беспомощной и никчемной. Даже со второго этажа приземлиться на ноги не сподобилась.

Вокруг было тихо. Буря улеглась, и только редкие порывы ветра срывались ввысь, тревожа нерушимый покой хребтов. Не было слышно ни людей, ни скота. Мы посчитали, что покинуть монастырь лучше всего через заднюю калитку, которую используют для выхода к пастбищам. О том, чтобы забрать лошадей, не могло быть и речи.

Мы двигались вдоль серых каменных стен монастырских построек и не заметили света ни в одном из окон. Монахи и послушники спали, никто не почувствовал приближения смерти.

— Так что случилось? — шепнул мне Эйрик, когда мы миновали один из жилых домиков.

— Не уверена… — коротко ответила я. — Но мне кажется, скоро все здесь умрут. И мы вместе с ними, если не успеем спастись.

— Фейт?

— Вряд ли. Он бы убил всех еще в прошлый визит.

Дальше постройка заканчивалась, и за ней следовало открытое пространство. Я остановилась в нерешительности, раздумывая, как пересечь его. Эйрик кивнул в сторону забора. Придется лезть.

— Вы дрожите, — заметил начальник тайной службы. Его дыхание грело затылок, когда он подсаживал меня.

— Это от холода, — соврала я. В горах свежо, но мысли были совсем не об этом. Вполне возможно, что где-то рядом ходит то самое существо… Меня подмывало, чтобы остаться и узнать о нем хоть немного больше. Что это? Как оно выглядит? И самое главное: каким образом создает мертвые воронки? В монастыре живет около пятидесяти человек. Использует ли существо одну большую воронку или создаст много маленьких? В то же время я хорошо помнила, как попала в такую под Зирродом и чего мне это стоило. На этот раз свернуть даже самую слабую из них у меня не получится. Если не выберемся из радиуса поражения — умрем. Мы продолжали двигаться, сначала вдоль забора, потом через кустарник. Ветки трещали под сапогами, поэтому мы старались идти перебежками, только во время порывов ветра. Потом было проще: сразу за территорией монастыря протекал ручей и шум воды перекрывал звук наших шагов.

— Нужно найти место и проследить за этим… существом.

— С ума сошли? Если оно сумеет создать воронку достаточного диаметра, мы в нее попадем. Я не смогу закрыть ее. — При мысли о том, чтобы еще раз оказаться рядом с действующим заклинанием, моя спина покрылась холодным потом. Эта странная магия вселяла в меня первобытный, почти непреодолимый ужас на уровне инстинктов. Думаю, примерно так ощущает себя косуля, когда видит приближающуюся пуму. Бежать, бежать как можно быстрее и дальше… Эйрик не был сенсором и не чувствовал приближающейся угрозы. Видимо, он воспринимал происходящее так, будто столкнулся с обычным преступником-убийцей. Я впервые в жизни молилась, чтобы ему не взбрело в голову попытаться задержать это существо.

— Пойдемте в те кусты, — начальник тайной службы потянул меня за руку к зарослям. Я хотела сострить по поводу его приглашения, но язык не слушался. Ноги налились тяжестью. Я читала в книгах, что, когда боишься настолько сильно, сердце выпрыгивает из груди, но своего я не слышала вовсе, будто оно остановилось. По коже пробежали мурашки. Заклинание завершено. Сейчас все закончится… Эйрик дернул меня вниз, в укрытие густых веток. Мне хватило самообладания, чтобы снова перейти на второе зрение.

Ауру Фейта я узнала сразу. Его макушка торчала из-за ограды и излучала багрово-коричневое сияние. Сейчас оно было ярче, чем обычно, и даже немного слепило глаза. Человек, стоявший рядом, был почти на голову выше его. Вокруг темного силуэта расплывалось неясное пятно, как будто сам воздух рябил и подрагивал. Он скрыл свою ауру. Я едва сдержала разочарованный вздох. А в следующую секунду мне стало не до того. Визуально ничего не изменилось, только дыхание перехватило от магической отдачи. Мощь отката была невероятной, меня пробрало до самых костей. Открылась одна большая воронка, словно гигантский ненасытный зев. Через окна монастыря я видела, как вспыхивают и мгновенно гаснут ауры его обитателей. Их энергия, попадая в воронку, становилась такой же полупрозрачной, как оболочка спутника Фейта — Существа.

— Рэйвен, что происходит?! — Оказалось, Эйрик уже некоторое время крепко прижимал меня к себе, стараясь унять дрожь. В его объятиях я тряслась, как эпилептик, а все из-за того, что не могла поставить щит. Фейт такого дискомфорта не испытывал, хотя стоял намного ближе к эпицентру. Если бы неподалеку были еще сенсоры моего уровня, которые не поставили защиту, им пришлось бы несладко…

Я хотела ответить, что все в порядке, но в этот момент Существо закончило поглощать энергию, и воронка резко свернулась, как ее и не было. Мне послышалось сытое урчание — воображение сыграло злую шутку. Я потеряла сознание.

Эйрик спал очень чутко и проснулся, как только приоткрылась дверь. В комнату кто-то вошел. Судя по комплекции и характеру движений, ночной гость не был воином. Может, кто из послушников сумел ускользнуть от смотрителей и решил подшутить? Мужчина на всякий случай положил руку на кинжал, который со времен службы в боевом отделе всегда держал под подушкой. Шероховатая деревянная рукоять привычна и приятна на ощупь. Дальнейший ход событий за годы тренировок отлажен, как часовой механизм. Эйрик подпустил вошедшего максимально близко к кровати и рывком потянул его на себя, одновременно приставляя кинжал к горлу визитера. Здесь главное — вывести из равновесия. Но вместо потенциального убийцы на мужчину свалилась Рэйвен. Она бросила на лезвие презрительный взгляд, но в целом вид у нее был серьезный и встревоженный. Ее глаза были так близко и казались почти черными в темноте.

— Какого черта вы делаете? Я же мог вас…

— Заткнись! — прошипела она, кивая в сторону выхода. Не время для вопросов. Эйрик ожидал чего-то подобного от Фейта. Ему не удалось завершить начатое прошлой ночью, он решил исправить упущение. Значит ли это, что жители монастыря погибнут? Вероятно. Начальник тайной службы давно спокойно относился к убийствам, только не любил, когда они беспрепятственно совершаются у него под носом.

Рэйвен повела его в свою комнату, откуда до земли было ближе и прыгать сподручнее. Эйрик подумал, уж не намеренно ли она выбрала именно это помещение, чтобы в случае чего легче было скрыться. Хотя вряд ли магессе совета Ордена часто приходилось бегать от кого бы то ни было. Скорее уж от нее кто угодно сбежит. Раньше мужчина и сам предпочитал держаться от нее подальше, ограничиваясь короткими рабочими встречами, когда магесса передавала ему папку с доказательствами непричастности Ордена к очередному убийству. При этом она неизменно улыбалась, наслаждаясь победой. Что ж, какое-то время Эйрик играл по ее правилам, а со временем вошел во вкус. Когда удалось завербовать Ивара, чтобы следить за Рэйвен, начальник тайной службы даже отметил это бутылочкой красного. Незаметно для него самого расследование магических преступлений стало не столько противостоянием с Орденом, сколько личным соперничеством. Это было неправильно и непрофессионально. И все же, когда удавалось обскакать Рэйвен, мужчина радовался как ребенок. В глубине души он даже восхищался ею. Так охотник с мешком зайцев и куниц восхищается преследованием хищной кошки, рвущей артерию на шее лани. Поэтому Эйрик, когда узнал о ее выгорании, испытал разочарование и досаду. Исчез азарт, рабочие дни стали похожими один на другой. Орден поставил кого-то на ее место, с кем у него не было интереса пересекаться. Начальник тайной службы перевел Морврана из уголовного отдела, чтобы тот сам разбирался с новым «чистильщиком»… А потом увидел Рэйвен через окно трактира «Волчья пасть». Она сидела одна за столом и неспешно потягивала эль из высокой кружки. Исхудавшая, но по-прежнему надменная, как черная роза среди полевых ромашек. Тогда Эйрику пришла в голову безумная мысль заполучить бывшую магессу в тайную службу. Идея казалась абсолютно дикой по многим причинам, но именно это раззадорило его, и уже на следующей неделе мужчина пришел к ней с предложением о работе. Реакцию некоторых коллег трудно описать без брани, но Эйрик умел стоять на своем. Что ж, пока это назначение шло только на пользу. Значит, он не ошибся.

Несмотря на всю свою циничность, Рэйвен не умела принимать обычных знаков внимания. Каждый раз, когда мужчина подавал руку или открывал дверь, она недоуменно хмурилась, как будто в уме соображала, что ей за это будет. Но вот чего Эйрик никак не ожидал, когда поймал ее из окна, что Рэйвен будет дрожать. Так трепещут барышни в объятиях кавалеров, но это явно не тот случай. В отговорку про холод он, понятное дело, не поверил. Происходило что-то настолько серьезное, что заставило бывшую магессу бояться. Мертвая воронка.

Когда они заняли позицию за стенами монастыря, начальник тайной службы смотрел во все глаза. Он заметил Фейта и другого человека, но казалось, те не предпринимали никаких действий. О том, что воронка открылась, Эйрик догадался, когда Рэйвен начало колотить. Через несколько минут дрожь стала практически неудержимой, и мужчина испугался, что их заметят. Он обнял ее и прижал к себе так крепко, как только мог. Ее волосы пахли полынью…

— Рэйвен, что происходит?!

Она не смогла ответить. В следующее мгновение обмякла в его руках, уткнувшись в плечо. Кровь из носа испачкала пальто. Эйрик бережно перевернул ее на спину и прислушался. За забором монастыря разговаривали двое.

— Рэй… Рэй… — Звук шлепка где-то вдалеке. Постойте-ка! Кажется, мне дали пощечину!

— Не называйте меня так. И уберите руки. — Я раздраженно замотала головой и привстала на локтях. В рот скатилось что-то вязкое и солоноватое: из носа шла кровь. Я отерла ее и попыталась сесть. Голова почти не кружилась. Это хорошо. — Как долго?

— Вы были в отключке? Пару минут, не меньше. Я уже думал, придется выносить тебя на руках. — Эйрик отодвинулся и сел рядом на округлый камешек.

— Где Фейт и… оно?

— Ушли. Прыгнули, как вы выражаетесь. Почти сразу после того, как вы потеряли сознание. Тот, второй, был недоволен. Говорил, что Фейтворд не справляется и ему придется найти другого преемника.

Я застонала. Фейт — преемник?! Так вот почему он пытался выпить энергию Геррке! Но как такое возможно?

— Что еще?

— Пропуская тарабарщину на другом языке, сказал, что сосуд ненадежен и скоро ему понадобится новый.

— Плохо. Очень плохо. Сосуд — это человек, тело которого заняло Существо. Будут еще жертвы, высушенные трупы и пустые сосуды. Я не знаю, как его остановить.

— Выясним. Сначала нужно придумать, как выбраться отсюда.

Я кивнула. Напряжение постепенно отпускало и сменялось усталостью.

— Лошади мертвы. Придется идти пешком.

— Сначала я должен посмотреть на трупы.

— Что вы хотите там увидеть? Существо высушило их, как тех бабочек в «Мятной пастиле».

— Так положено. Я взгляну на место преступления и заберу записи настоятеля. Там должны быть имена всех послушников и монахов. Позже оповестим их семьи, раз уж мы здесь.

— Ладно. — Я снова опустилась на землю и свернулась калачиком. Будь у меня хоть капля былой силы, я бы заслонилась щитом от магической отдачи. Мне хотелось оказаться в тепле и забыть последние полчаса. Или чтобы меня просто обнял кто-то, кто может пообещать, что все будет хорошо. Такой, как Эйрик… Этим двум вещам не суждено сбыться в ближайшее время.

— Не лежите на земле. Простудитесь. — Начальник тайной службы мягко приподнял меня и помог дойти до ближайшего дерева, чтобы облокотиться. — Сейчас принесу пару одеял. Путь неблизкий.

— Спасибо.

При этом слове лицо мужчины удивленно вытянулось. Видимо, это последнее, что он ожидал от меня услышать. А я была слишком слаба, чтобы изображать каменное изваяние.

Не знаю, сколько простояла так, прислонившись к стволу. Десять минут, тридцать, час… Эйрик вернулся с нашими седельными сумками и моим саквояжем, который я неосмотрительно оставила в комнате. Если бы Фейт зашел туда, наверняка бы заметил его. Впрочем, момент, когда меня вычислят, не за горами. Если Орден повесил на меня «хвост», они скоро узнают, что я выпустила Джера. Обычно Абархам просматривает бумаги с докладами в конце недели, но в этом случае ему доложат, как только установят личность освобожденного. Начнутся вопросы. Так как в мои планы не входило скрывать свою причастность к помилованию Призрака, я собиралась нанести визит главе Ордена еще до того, как он пригласит меня сам. Официальный, разумеется, уже как представитель тайной службы. Каким бы ни был новый специалист по безопасности, он не сможет представить массовые смерти от мертвых воронок как немагические. Даже я бы не смогла. Значит, Орден будет проводить собственное расследование, если, конечно, Фейт не решит сознаться дядюшке, что подчинился потусторонней сущности. Но мерзавец узнает, что я была в монастыре. Я хожу по краю пропасти. Не так представлялась мне жизнь без магии. Скорее думала, что умру в своей постели в каком-нибудь захолустье, забытая всеми, в окружении кошек и пробирок с эликсирами молодости. По крайней мере, обычно именно так заканчивают маги-недоучки и другие неудачники.

Мне было тяжело идти, но я сцепила зубы и упрямо отказывалась от помощи Эйрика. В дороге он рассказал мне, что монастырь превратился в один большой склеп. Почти все останки лежали в постелях. Только один высушенный труп был найден на пороге своей комнаты и повис на ручке двери. Наверное, это был слабенький сенсор, который почувствовал неладное слишком поздно, чтобы успеть выбраться.

— Будем в Бедахе к полудню, — оптимистично заявил Эйрик. Я его энтузиазма не разделяла. Мне было тяжело дышать, ноги почти не слушались, а на спуске начала кружиться голова. Мы были вынуждены ненадолго остановиться. Мужчина передал мне флягу с водой.

— Завтра дам тебе выходной.

— Вы так щедры, — саркастически заметила я. С таким самочувствием выходной понадобится мне не только завтра. Но отдыхать нельзя. Я пообещала себе навестить Абархама на следующий же день.

— Иронизируете — значит, идете на поправку. Послезавтра зайдем к Ивару. Будьте добры, если у вас вдруг возникнут сомнительные планы, предупредите сначала меня.

Он что, мысли читает?

— Возникнут, так что вам придется быть начеку, — я честно предупредила. Аудиенция у главы Ордена — очень даже сомнительный план. Но другого не было.

Начальник тайной службы усмехнулся каким-то своим мыслям, и мы продолжили спускаться вниз по склону в полном молчании. На разговоры просто не осталось сил. К полудню мы уже переместились в Ксиан, а дома меня ждал Джерласс.

ГЛАВА 6

Кошки-мышки

Я проснулась от восхитительного аромата запеченной форели с клюквой и лимоном. Это блюдо я любила и уважала, потому запах не спутала бы ни с чем. Именно такую форель готовят в «Волчьей пасти», и Ульв всегда пользовался ею, чтобы затащить меня к нему на огонек.

За окном — вечерний Ксиан, окрашенный осенним закатом в золотые и багровые тона. Самый прекрасный город на Анизаре… А в кухне — Джер в фартуке, старательно делающий вид, что приготовил рыбу самостоятельно.

— Передай Ульву спасибо за форель, — сказала я, игнорируя его маскарад. Мне не терпелось начать трапезу.

— Так и знал, что догадаешься, — досадливо поджал губы Призрак и присел рядом. Судя по его сытому виду, к концу подошли все продукты, купленные мной накануне. — Между прочим, за годы скитаний я поднаторел в готовке.

— Прафда? Тогда мофеф пока офтатьфя у меня. — Обычно я не говорила с набитым ртом. Но рыба была слишком вкусной, чтобы оторваться от ее поедания. Призрак наблюдал за мной тем особым ехидно-кокетливым взглядом, который я прозвала фирменным джерлассовским. Ему бы набрать пару кило — и барышни потянутся вереницей. Так всегда было. Обычно Джер предпочитал ярких и жизнерадостных блондинок, легких, как лебединое перышко. Такие девушки забавны и необременительны, а главное — взаимозаменяемы. Поэтому я очень удивилась, когда полгода назад он предпочел меня смазливой травнице из пригорода. Первую ночь, когда он остался у меня не как друг, я позволила просто из любопытства. И сразу поняла, почему Джер прослыл сердцеедом. Наш роман продлился недолго, так что его скорее можно назвать интрижкой. Не было и всепоглощающей любви, за которой так гоняются современные сочинители дамской прозы. Но этот негодяй точно знал, как заставить меня сначала трястись от смеха, а потом плакать от удовольствия. Наши ночи были наполнены подростковым ребячеством и взрослой страстью. Нам было хорошо вместе, но я дала себе обещание не оглядываться назад. Призрак оставался все тем же сорвиголовой и женским угодником. Я простила его, что и так было слишком много для меня. И хотя понимала, что нужно идти дальше, от такого взгляда глубоко внутри зашевелились воспоминания. Видимо, почувствовав мои мысли, Джер наклонился и заправил выбившиеся волосы мне за ухо. Черт, как ему это удается?

— Я скучал по тебе.

— Могу себе представить. — Горечь в моем голосе не оставляла места флирту. — В тюрьме небось только меня и вспоминал. Жаль, не в том смысле.

Призрак сдержанно улыбнулся и опустил глаза. Смущение изобразил мастерски.

— Ну, и в том тоже. Воображение рисовало разные способы наказания.

Я чуть не подавилась рыбной косточкой.

А он продолжил как ни в чем не бывало:

— А теперь выходит, что тебя нужно отблагодарить.

Кажется, у меня начали краснеть уши. Единственный известный мне способ избежать этого разговора — нагрубить и перевести тему в корыстное русло.

— Я тебе не собака, чтобы служить за косточку. Но раз ты подходишь к вопросу с практической точки зрения, от тебя мне понадобится кость побольше.

— Говори, — Джер отстранился. Сработало.

— Для начала тебе нужно набраться сил и восстановить ток магии. В тюрьме тебя окуривали или поили?

— Окуривали. Мерзость.

Сбор трав, который применяли для блокировки тока силы магов, пришел к нам из-за океана и назывался «абангу», дословно — «из леса». На большее, видимо, фантазии не хватило. Конечно, Орден по мере сил контролировал поставки этого вещества, но, насколько мне известно, в тайной службе хранились немалые запасы. На черный день, так сказать.

— Настойка не лучше, поверь. Но если бы ты доучился до практики в Шестой Башне, смог бы запустить процесс самоочищения. А так придется подождать некоторое время. Такая концентрация блокирующих веществ в организме выведется в лучшем случае через месяц. Но мы все равно можем приблизить это событие, нужно только вскрыть мою лабораторию…

— Я уже увидел, что стена гардеробной отличается от других.

— Твоя страсть к дамским принадлежностям должна меня беспокоить?

Джерласс фыркнул.

— Если бы там обнаружилось что-то похожее на дамские принадлежности, я бы тут же закрыл дверь с другой стороны. Таким количеством брючных костюмов может похвастаться не каждый мужчина.

— Нашел что-нибудь своего размера? — Мне нравилось дразнить его. В детстве делать это было намного интереснее, а реакция Джера была бесценной. Чем больше он петушился, тем активнее мы с Аэлмаром подшучивали. По-доброму, конечно. Тогда все было как будто понарошку. Сейчас Призрак пропустил колкость мимо ушей и даже улыбнулся. Он давно смирился с моим чувством юмора.

— Позже примерю что-нибудь из твоей лаборатории, — и подмигнул мне. — У тебя ведь еще остались те прекрасные маскировочные браслеты?

Эти невзрачные на вид цацки поглощали следы магической деятельности носителя. Таким образом, захоти Призрак что-нибудь спереть и воспользоваться порталом, его путь не смогли бы отследить. Будь такие украшения у всех адептов, моя работа в Ордене была бы не столь высокооплачиваемой. Поэтому это свое изобретение я держала в секрете. Но Джерласс многое узнал обо мне за время наших романтических встреч и не брезговал этими знаниями пользоваться.

— Раз уж ты положил глаз на мои браслеты, придется попросить тебя об одолжении.

— Есть дело?

— Возможно. Хочу, чтобы ты помог мне с одним артефактом.

Глаза Джера хитро блеснули.

— Это и есть твоя большая кость?

— Нет, это блюдо для двоих. Я покажу тебе, как надо потрошить крупную рыбу.

— Звучит аппетитно, но в таком случае боюсь представить, что мне предстоит сделать.

— Ничего, если ты сам этого не захочешь.

— С чего бы такое благородство?

— Это не благородство, а здравый смысл. Что ты знаешь об искусстве эрилей?

— Магия рун? Ну… когда-то я… э-э-э… позаимствовал полный рунический круг у одного эриля. — Он неожиданно засмеялся. — Это была моя первая кража. Мне просто понравился медальон.

— Так ты, оказывается, обычный клептоман!

Мы расхохотались. Шутки о том, что Джер прикарманивает все, что плохо лежит, правдой не являлись, но для нашей троицы были традиционными. Я отметила себе на выходных черкнуть пару строк Аэлмару об освобождении Призрака.

— Так вот… Ты обращал внимание, что все амулеты наших магов созданы с помощью эрилей? Ты вообще задумывался, откуда берутся накопители и отражатели, которыми ты так любишь баловаться?

— Обычно из тайников других магов. Работают, и ладно. — Джерласс облокотился на спинку стула и склонил голову набок, показывая, что готов выслушать мою лекцию.

— Эрили могут направлять магию в символы — руны — и заставлять их действовать. Так появились артефакты. Проблема в том, что эрили сами по себе довольно слабые маги. Чтобы создать по-настоящему мощную штуку, они работают вместе с адептами Ордена Анизара. Поэтому совет пристально следит за каждым чистокровным северянином, иначе несанкционированные артефакты могли бы сильно подпортить им жизнь. С другой стороны, адепт, желающий сделать что-то подобное, обязан подать прошение на имя главы Ордена и дождаться его личного решения.

— То есть браслеты ты сделала в обход Абархама?

— Ну, должны же у меня быть какие-то плюшки за вредную работу. — Мне было приятно думать, что еще тогда я в чем-то обставила Орден. Вообще-то поговаривают, что некоторые особо ушлые адепты, вхожие в магическую секту «Братство Дайре», нашли способ создавать артефакты в обход эрилей и, соответственно, Ордена. Сам принцип чем-то схож с магией северян, только для управления силой используются не руны, которые можно легко увидеть, а слова. То есть что-то вроде вербальных заклинаний. Вздор, скорее всего.

— Так ты хочешь, чтобы я помог смастерить какую-то игрушку? Есть знакомый эриль на примете?

— Есть. Но то, что я хочу сделать, — не игрушка. Я не знаю, насколько это может быть опасно для нас всех.

— Ты меня заинтриговала. Продолжай.

— В общем, в качестве исходного материала для артефакта я хочу использовать человека. Себя. Ульв может составить руны для усиления моей физической оболочки, а ты наполнишь их силой.

— Этот стряпун из трактира — эриль? — Джерласс уставился на меня с недоверием. Не знаю, почему этот факт удивил его больше, чем моя затея.

— Ты вообще слышал, что я сказала?

— Слышал. Ты хочешь сделать из себя артефакт. Я приму участие в процессе и буду носить тебя с собой в качестве тотема.

— Так ты согласен?

— Носить тебя с собой? Еще бы.

— Очень смешно.

— Я серьезен, насколько это возможно в данной ситуации. Ты правда считаешь, что это сработает?

— Теоретически — должно. Единственное возможное препятствие — нестабильность твоей силы, тем более после трехмесячной блокировки синусов.

— То есть ты считаешь, что в этой цепочке слабое звено — это я?

— Наоборот. Без тебя ничего не получится. Как и без Ульва.

Я позволила Джерлассу осознать собственную значимость в моей жизни и посмаковать момент. Выдержав драматическую паузу, он в конце концов согласился.

— Я подозревал, что ты не оставишь магию в покое.

— Скорее, это она меня не оставляет, — и рассказала ему о новой работе в магическом отделе тайной службы и радостях от последнего визита Фейта. Упоминать о мертвых воронках и его связи с неизвестным существом пока не стала. В кои-то веки решила посоветоваться с Эйриком, прежде чем делиться такой информацией. Джер присвистнул.

— Вот мерзавец! Жаль, меня не было рядом…

— Советую обходить Фейта стороной. Он теперь помощник Абархама и может надавать тебе по шапке.

Призрак скривился.

— И все это я пропустил, сидя за решеткой?

Я пожала плечами. Все течет, все меняется. Но в чем-то он прав: столько важных событий иногда за год не происходило, а тут за три месяца весь привычный мир перевернулся с ног на голову. Мог ли кто представить, что член совета Ордена будет работать на противоборствующую организацию? До сих пор удивляюсь, как такое пришло в голову Эйрику. Он либо гениальный руководитель, либо сумасшедший новатор. Впрочем, иногда эти понятия идут рука об руку.

Кстати, об Эйрике. Когда он практически дотащил меня домой, Джерласс благоразумно следовал моим указаниям не высовываться и не показывался ему на глаза. Учитывая темное прошлое моего экс-любовника, я бы предпочла не знакомить их вовсе. Начальник тайной службы не очень хорошо относился к преступникам на свободе. Можно сказать, они были абсолютными противоположностями: виртуозный вор, в прошлом перспективный адепт Ордена и человек, посвятивший себя борьбе за правосудие. Меня всегда привлекали плохие парни вроде Джера, но я никогда не позволяла себе обжечь о них крылья. А теперь все чаще думала об Эйрике… С ним я начинала чувствовать себя не выгоревшей магичкой с богатым прошлым или ценным сотрудником сыскной организации, а просто человеком. Ощущение было новым, и я пока не могла определиться, нравится мне это или нет.

— Так что там с твоей лабораторией? — Джер прервал мои раздумья на самом интересном месте. — Должен признать, тайник выполнен мастерски! Я так и не нашел вход.

— И не найдешь, поскольку входа нет. По крайней мере, в традиционном понимании этого слова…

— Портала с привязкой я тоже не обнаружил.

— Еще варианты будут или дашь договорить?

Призрак поднял руки, уступая мне слово.

— Там кирпичная стена толщиной в три фута. Раньше я свободно проходила сквозь нее, теперь придется делать другой вход. Может, тот же портал. Привлекать посторонних не хочу, тем более магов. Но все-таки желаю видеть свой дом в целости.

— А есть план особняка?

— Конечно. Но лаборатория, как ты понимаешь, на нем не обозначена. — Я принесла чертеж и развернула перед ним на столе.

— Женщина! — воскликнул он, глядя на план. Вид у него был донельзя самодовольный. — Эта стена не несущая. Ничего с твоим домом не случится, если мы ее просто выбьем.

— Значит, нужен каменщик?

— Нужен мужчина.

М-да, вот с этим у меня в последнее время трудности.

— Ну, раз я хочу получить твои браслеты, мне и стену выбивать. Инструменты хоть есть?

— Какие инструменты? — Перед глазами почему-то возникла пыточная Ордена.

— Кувалда, молоток, зубило.

— Будут. Еще что-нибудь нужно?

— Твоя нежность, Рэйвен, я уже говорил тебе об этом.

Я не могла понять, шутит он или серьезно. С Джером всегда так. Редко кто мог заставить меня смутиться, но ему почему-то это всегда удавалось. Мне хотелось ответить какой-нибудь колкостью, но ничего подходящего на ум не приходило. Поэтому я просто молча вышла из кухни.

На полный желудок мысли ворочались совсем вяло. Я прошла в свой кабинет, чтобы немного подготовиться к встрече с Абархамом. Не дело приходить к главе Ордена с косвенными обвинениями и требовать совместного расследования. На последнее я не слишком надеялась, скорее рассчитывала, что учитель заинтересуется в проведении собственного. Все-таки огромная мертвая воронка неподалеку от Первой Башни — уже неплохая мотивация к действию.

Я выложила из саквояжа записи Геррке и вырезку из статьи о Зирроде. Наконец специалистам по безопасности Ордена предстоит работенка посложнее заметания следов. Моя задача — ненавязчиво подтолкнуть их к правильным выводам. Так как большая часть необходимых документов хранилась в тайной службе, я решила наплевать на свой завтрашний выходной и с самого утра заглянуть в управление. Протоколы с места преступления и опросы возможных свидетелей наверняка в столе у Морврана. Вот и появился повод наладить отношения с непосредственным начальством.

* * *

Утром я проснулась разбитой. Сказывалась отдача от воронки и беспокойная ночь. Мне снилось Существо, занявшее тело Эйрика и Фейт, пытающееся меня спасти, что само по себе абсурдно. Настроения встречаться с Абархамом не было. Это игра с огнем, а сегодня я была не в форме, чтобы укрощать стихию. Быстро приведя себя в порядок, я стала искать одежду, подходящую для приема. Бекеша была безнадежно испорчена. Повсюду мазки грязи, труха, листья, следы крови на рукаве. Плохо без слуг… Мои верные зомби, к помощи которых я успела привыкнуть, уже наверняка покоятся на полках учебных кабинетов в качестве экспонатов для изучения анатомии. Или разлетелись пеплом по ветру. Когда-то в детстве я случайно подняла мертвую собаку, и Абархам сжег ее у меня на глазах. Через несколько лет, после серии практических занятий по некромантии, я признала, что неконтролируемый зомби-доберман — плохая идея. Но тогда я разрыдалась перед учителем, первый и последний раз в своей жизни. Непозволительно для мага — настолько давать волю эмоциям.

Я выбрала светлые брюки с высокой талией и туфли на каблуках. Насколько мне известно, именно это сейчас модно среди почтенных магесс, которым по карману шить на заказ у портного Ордена. Никакой другой костюмер не решится шить подобное для женщины. Пиджак надевать не стала, ограничившись легкой блузой, которую заправила за пояс, и небрежно расстегнула верхние пуговицы. Наверх надела пальто в тон. Можно было подумать, что, совершая свой обычный дневной променад, я решила заскочить к главе Ордена на чашечку чая. Перед выходом, поймав на себе тот самый джерлассовский взгляд, поняла, что сделала правильный выбор костюма.

В управлении меня уже ждали. Талейн предоставил сведения обо всех зарегистрированных жертвах мертвых воронок, чтобы попробовать отследить закономерность. Он также выписал список существ, которые когда-либо были замечены вблизи мест проявления этой аномалии. Близнецы оставили на моем столе папку с показаниями горожан, живущих или работающих в районе «Мятной пастилы». Мне было отрадно, что сначала они решили поделиться этими данными со мной, а не с Морвраном. С другой стороны, возможно, что таким образом они решили избавиться от необходимости отчитываться перед начальником магического отдела, предоставив эту сомнительную привилегию мне.

По всему видно, что они еще не были в курсе произошедшего вчера в монастыре. Зато Морвран, завидев меня, сразу позвал к себе в кабинет.

— Что у вас случилось? Эйрик сказал, что в Бедахе все погибли.

— Не в Бедахе, а в монастыре. И да, все мертвы. Мы видели убийцу и его сообщника и едва выбрались сами.

— Снова воронка?

— Угу. А где Аки?

— Без понятия. Он забежал вчера днем и сообщил, что появится не раньше завтрашнего утра. Кстати, просил передать эти отчеты, когда вы явитесь в управление.

Морвран вручил протокол из монастыря, который составлял Эйрик, пока я подпирала дерево. Начальник тайной службы знал, что мне не усидеть на месте. С каких пор я стала такой предсказуемой?

— Как ваш вороватый подопечный? — внезапно поинтересовался Мор. Уже и о Призраке ему известно!

— Развлекается. Ему нужны кувалда, молоток и зубило. Не подскажете, где взять?

Мой собеседник уставился на меня с подозрением.

— Это так теперь замки вскрывают, что ли? Зачем ему кувалда?

— То есть молоток и зубило вас не смущают, — я усмехнулась. — Затеяли небольшой ремонт у меня дома.

— Вы поселили его у себя? Эйрик будет не в восторге.

— А какое ему дело до того, с кем я живу?

— В принципе никакого, если только сотрудник тайной службы не сожительствует с преступником, который может узнать то, что ему знать никак не положено.

Резонно. Тем более что уже был прецедент. Морвран оказался не таким противным, как я себе изначально надумала. С ним вполне можно иметь дело.

— Я с ним не сожительствую, в смысле мы с ним не…

— Рэйвен, избавьте меня от этих подробностей. Я не блюститель нравов сотрудников своего отдела, тем более бывших магесс. Главное, чтобы ваша личная жизнь не мешала работе. Тем более Эйрик говорил, что Призрак невиновен в убийстве ребенка.

— Думаете, я попросила освободить его, потому что он — мой любовник? — прозвучало не очень, но доля правды в этом все-таки была. Бывший любовник и друг детства, да. А еще возможность стать сильнее.

— По правде говоря — да. И так будут думать все в тайной службе, если скажете кому-нибудь еще, что он живет у вас.

Честность я уважала.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»