Рождение героев Прусаков Андрей
Ответом ему были бесконечные потоки отборной брани и непрерывный звон цепей, из которых пытался вырваться взбешенный гном. Вряд ли даже дикий зверь, посаженный на цепь, мог выплеснуть столько животной силы, пытаясь добраться до поймавших его охотников. От шума, издаваемого Регнаром, казалось, тряслось все здание.
– Эй, вы! А ну-ка заткнитесь, пока я вам ребра не пересчитал! – прикрикнул через дверь подошедший на шум тюремщик.
– Сам заткнись! – брызгал слюной гном. – Заткнись и сними с меня цепи. Я научу этого сопляка уважать старших! Я вобью ему в глотку все неучтивые слова!
– Если не заткнешься, гнусный карлик, все же отведаешь моей дубины, – пообещал тюремщик, обиженный таким ответом. – Бери пример со своего дружка. Он лежит спокойно и никому не мешает. Тупой гном. Даже сидя, как собака, на цепи, ищет неприятностей.
На несколько мгновений от злости Регнар совершенно потерял дар речи. Жилы на его шее и открытых руках вздулись, взгляд, казалось, мог прожечь сейчас окованную железом дверь. Набрав полную грудь воздуха, он взревел, словно ужаленный шершнем бык:
– Что-о-о-о-о?! Ты кого назвал «гнусным карликом»?! Ты, гнилая тюремная крыса! Иди сюда! Я и тебя поучу уму-разуму, жирная грязная свинья!
Повторять приглашение не пришлось – загремели ключи, лязгнул отпирающийся замок, дверь в камеру распахнулась, и в проеме остановился огромный, как медведь, тюремщик. Увесистая дубина в его лапах выглядела детской игрушкой.
– Ну что ты разорался, карлик? Ты разве не знаешь, что на нашем постоялом дворе надо вести себя культурно? – довольно оскалился он. – Теперь придется преподать тебе урок хороших манер.
С этими словами стражник шагнул в камеру, поднимая деревянную дубину над плечом для короткого тяжелого удара. Гном продолжал бесноваться на цепи, поэтому огромный детина шагнул чуть в сторону, получше примеряясь – куда бы ударить. Совершенно пренебрегая сломленным на вид юношей, он размышлял, сумеет или нет завалить крепкого гнома с одного удара.
– Как же я люблю, когда вы даете повод, – оскалился стражник. – Единственное, почему я еще служу у этого кретина Ай-Генса, – это возможность хорошенько намять бока такому отребью, как ты! Жаль, мой напарничек уснул, а то бы вместе повеселились…
И тут произошло совершенно неожиданное, спутавшее все планы громилы. Юноша, терпеливо дождавшись, когда стражник окажется в загаданном им месте, стремительно вскочил на ноги, распрямляясь, как пружина, и со всех сил толкая тюремщика в плечо. Если бы не эффект полной неожиданности, скованному кандалами Нарлингу вряд ли удалось столкнуть с места такого громилу. Но момент юноша улучил верный, и поэтому дюжий охранник от такого толчка не удержал равновесия и буквально вбежал в объятия беснующегося гнома. Расстановка сил мгновенно изменилась. Только что здоровенный детина, лениво замахиваясь крепкой дубиной, собирался размять мускулы, дубася скованного по рукам и ногам безоружного пленника. Но в следующий миг тюремщик, словно муха в лапах паука, оказался один на один с силой, которая не шла ни в какое сравнение со всей его молодецкой куражливой удалью.
Даже не поняв, что именно произошло, Регнар среагировал молниеносно. Он рывком направил пытающегося найти равновесие охранника в стену, к которой был прикован, а едва тот с гулким стуком врезался лбом в необработанный камень кладки, выверенным коротким ударом огромного кулака сломал тюремщику позвоночник у самого основания черепа. Так и не издав ни звука, громила бесформенным мешком сполз по стене.
Не торопясь, но и не медля, Регнар отстегнул связку ключей от пояса тюремщика и, определив нужный ключ на глаз, отомкнул замки на своих цепях. Сбросив цепи и разминая мускулы, он двинулся к Нарлингу со взглядом мясника, прикидывающего, как лучше разделать очередную тушу.
– А ты молодец, – нервно усмехнулся Гефорг, вдруг испугавшись того, что увидел в Регнаре. – Я боялся, что ты не сумеешь справиться с таким здоровяком. Да и топор твой невесть где сейчас…
Тяжелый удар похожего на кузнечный молот кулака буквально снес Гефорга с ног, отозвавшись болью во всем теле. Если бы гном так ударил в голову, то мозги Нарлинга вполне могли уже стекать с каменной стены. Но, видимо, понимая силу своих ударов, гном влепил кулак в грудь юноши. Впрочем, и этого хватило, чтобы ребра затрещали, а в глазах Гефорга помутилось и он едва не потерял сознание.
– Это тебе задаток, дружочек, – пообещал гном совершенно спокойным голосом. – Остальное получишь с процентами, если еще раз позволишь себе так неуважительно со мной разговаривать. Семья Нарлингов стала для меня родной. Но ты – не Вердис, и я по праву друга отца всегда могу тебе вправить мозги. И не притворяйся. Я не так сильно ударил, как ты заслуживаешь. Вставай. Нам надо выбираться отсюда.
Когда туман боли рассеялся, Нарлинг попытался встать, опираясь на холодные каменные стены. С трудом выровняв дыхание, он подошел к открытой двери.
– Следовало бы задать тебе хорошую трепку, чтобы ты вспомнил, как родители учили тебя уважать старших, – тихо прорычал Регнар и, медленно высунувшись из дверей, внимательно осмотрел коридор. – Нам повезло – нас посадили не в самую дальнюю камеру и не в самый глубокий подвал.
Коридор, разбегающийся от их камеры в две стороны, в одной из них заканчивался видимым тупиком. Второй конец коридора раздавался неким подобием овальной комнаты, из которой вверх поднималась каменная лестница. В этой же комнате, привалившись плечом к стене, дремал на грубой лавке второй тюремщик. Стены коридора на всем его протяжении зияли зарешеченными проемами окон в дверях, ведущих в соседние камеры. Гном, удовлетворившись осмотром, убрал голову назад, в камеру.
– Может, это оттого, что у стражников нет в планах долго держать нас тут, – ответил Гефорг. – Скорее всего, в самое ближайшее время нас отправили бы на костер.
– Они не посмели бы отправить на костер гнома, тем более посла Туманных Вершин! – рявкнул гном.
– Ну и что теперь? – спросил Гефорг, чувствуя, как предательская волна липкого страха вдруг проявилась бегущими по спине струйками пота и дрожащими руками.
– Ничего теперь. Просто возьмем и уйдем отсюда. Мне не нравится этот город и то, как тут встречают послов, – ответил Регнар, осматривая камеру в поисках чего-нибудь похожего на оружие. – Мы должны забрать наши вещи. Грамота, которую мне дал этот тупой идиот Баргнер, из-за тебя осталась в дорожном мешке на том постоялом дворе. Но мой шлем с волосами из бороды моего славного предка и мой боевой топор не достанутся никому! И если эти поганцы утащили их из тюрьмы куда-то в другое место, я разнесу по камням весь этот город.
На глаза гнома попалась дубинка, валяющаяся рядом с трупом тюремщика. Гном подобрал ее и задумчиво взвесил в руке. Сделав пару взмахов, он покачал головой, но дубинки не выкинул, а вернулся к двери.
– Послушай, Регнар, ты не объяснишь мне, за что ты так не любишь своего короля? – задал вдруг не к месту вопрос Нарлинг.
Гном зло сверкнул глазами, посмотрев на молодого человека взглядом, не сулившим ничего хорошего.
– Ладно, ладно. Не хочешь говорить – не надо, – пошел на попятную Гефорг, вдруг явно вспомнив недавний удар, которым Регнар едва не вышиб из него дух.
– Хватит болтать. Арраг любит не тех, кто на заднице мозоли натирает, а тех, кто от усилий жилы надрывает, – глухо прорычал гном и выметнулся прочь из камеры.
Скорее всего, Регнар пытался бежать тихо, но удавалось ему это плохо. Гефорг неотрывно следовал за гномом и внутренне буквально сжимался от мысли, что от грохота шагов Регнара сюда сбегутся все стражники тюрьмы. Но то ли у страха не только глаза велики, но и уши, то ли тюремщик в комнате в конце коридора спал особенно крепким сном, только гном успел добежать до этой комнаты, прежде чем горе-охранник проснулся, почуяв неладное.
– Просыпайся, – рявкнул Регнар, повергая в шок Гефорга.
Охранник продрал глаза и с удивлением обнаружил над собой разъяренного гнома. Рука стражника потянулась и схватила валяющуюся рядом с лавкой алебарду. Но реакция толстого охранника была слишком медленной.
Дубинка свистнула, рассекая воздух, раздался перемешанный с хрустом удар, и тюремщик, едва начавший подниматься с лавки, с проломленным черепом рухнул обратно, забрызгав кровью каменные стены.
– Любители избивать закованных в цепи! – рявкнул Регнар. – А как насчет честной схватки?!
Кроме лавки и штабеля подготовленных факелов, в комнате ничего не было. Поэтому Регнар, не задерживаясь, устремился по лестнице вверх.
Выбежав с лестницы на новую площадку, Регнар нос к носу столкнулся с двумя мирно болтающими стражниками. Мгновенно сориентировавшись, гном взмахнул дубинкой, и один охранник без чувств покатился вниз по ступеням. Не успел первый охранник скатиться с лестницы, как второй стражник, оглушенный, рухнул на пол.
Нарлинг, чуть отставший на крутых ступенях, удивленно вытаращился на лежащие у ног гнома неподвижные тела.
– Ты всех на нашем пути убить решил? – предположил Гефорг. – Чтобы у нас действительно не было никакого шанса уйти от правосудия?
– Ты предлагаешь заболтать их до смерти? – язвительно поинтересовался гном. – О каком правосудии ты тут толкуешь? Кто нас судил? Или ты думаешь, что прежде чем поджарить нас на костре, они удостоят тебя честного суда? Да они уже для себя решили, что ты приспешник Мрака. И никакая твоя болтовня не переубедит их в этом.
Гном вздернул за воротник оглушенного стражника и, хорошенько встряхнув, попытался привести его в чувство.
– Тем более что этих двоих я не убивал, – ворчливо заметил гном. – Пара сломанных ребер для той туши, что покатилась вниз по ступеням, не смертельно.
Охранник с трудом пришел в себя.
– Скажи мне, человек, куда вы дели все наши вещи, после того как нагло, словно крысы, стащили их с наших беспомощных тел?
Стражник забился в руках Регнара, вытаращив глаза так, словно увидел какого-то жуткого монстра. Вместо ответа на поставленный вопрос из его глотки вырывалось только бессмысленное мычание.
– Где наши вещи? – рявкнул Регнар, поднося огромный кулак к самому лицу стражника.
– Нет! Не бей! – взмолился тюремщик, обретя наконец дар речи и стараясь говорить быстрее, чтобы упредить очередной тяжелый удар. – Я немного знаю. Почти все, что у вас было, сейчас в большой караулке наверху в шкафу. Вон по той лестнице, за дверью, прямо туда и попадете. Только там не все ваши вещи. Что-то унес сам командор Ай-Генс. Скорее всего, что-то ценное, что он собрался показать его превосходительству магистрату Туккару. Точно я не знаю, потому что сам не видел. Но ребята говорили. А остальное все в целости и сохранности в караулке, как я и доложил. Не убивай…
На стражнике лица не было от страха. Хотя странно ли – ведь бугрящийся мускулами гном со старыми и свежими брызгами крови на одежде и яростью в глазах вполне мог внушить ужас и куда более серьезному противнику. И не беда, что тюремщик не видел Регнара в бою. Вряд ли его можно было испугать еще сильнее.
– А печать? Печать в шкафу? Сколько в караулке солдат?! – выкрикивал гном вопросы, не выпуская из стальных пальцев воротник стражника.
– Да, верно, – заблеял тот, едва не теряя сознание от ужаса. – Про какую-то печать тоже говорили. Вроде как господин командор, когда печать эту отыскали в ваших вещах, даже засомневался, тех ли схватили. И унес эту неведомую печать, чтобы не то проверить, настоящая ли она, не то посоветоваться с кем-то. Верно, опять же с магистратом…
– Где искать вашего магистрата? – рыкнул Регнар, перебив охранника.
– В двух кварталах от тюрьмы. Тут недалеко, вы сразу увидите его дом. Он большой. Ай-Генс иногда ходит к нему, но не часто…
Гном оборвал бессвязный лепет тюремщика, коротким ударом в челюсть отправив его в глубокое небытие.
– Посмотрим в караулке, а там видно будет, куда Арраг направит нас дальше, – подытожил результат беседы со стражником Регнар.
Не говоря больше ни слова, он стремительно ринулся по единственной ведущей вверх лестнице. Нарлинг, как ни старался, не мог даже держаться следом, отставая от невысокого гнома с каждым пролетом все больше. Будто гном бежал, а Гефорг плелся, едва переставляя ноги.
Не притормаживая перед дубовой дверью, Регнар просто вынес ее плечом. По словам стражника, караулка была как раз за дверью, а прислушиваться, в надежде понять ситуацию, не имело смысла, так как добротная толстая дверь глушила все звуки.
Дверь с грохотом рухнула на пол, приведя единственного находящегося в комнате за ней стражника в замешательство. Выйти из него он так и не успел, потому что огромный кулак гнома мгновенно вышиб из его головы все мысли и чувства.
– Жалкие насекомые! – сплюнул гном на каменный пол. – Если бы в наших домах водились тараканы, они дали бы более серьезный отпор! И этих недомерков поставили сторожить меня, Витязя Аррага?! Одним только этим они наносят мне оскорбление!
Окинув свирепым взглядом комнату, Регнар решительно направился к двум огромным шкафам, способным вместить, казалось, полдома вместе с хозяевами. Решительно ухватив за грубые ручки, он так рванул их на себя, что створки, не выдержав напора, слетели с петель, а все содержимое шкафов вывалилось на пол, наполовину погребя под собой распластанного стражника.
Гном расшвырял ненужный хлам и вытащил из кучи вещей свой топор. Еще мгновение спустя отыскался и шлем с волосами предка, и меч Гефорга. Пинками Регнар разбросал все содержимое шкафов по караулке и вскоре нашел даже свою трубку, хоть сейчас меньше всего думал о ней.
– Что ты так долго копаешься? – спросил Нарлинг, опасающийся, что уж теперь-то, когда они были на первом этаже тюрьмы, на шум непременно сбегутся все, кто мог держать оружие.
А как бы хорош гном ни был в бою и сколько бы улыбок Армалия им ни раздавала, а со всеми солдатами городской стражи им ни за что не справиться.
– Я ищу свою печать, дружочек, – ответил Регнар.
– Сдалась тебе какая-то печать, – попытался приободрить Гефорг друга.
– Сдалась ли мне Печать Посла? – удивленно переспросил гном. – Печать Посла королевства Туманных Вершин. Ты из какой семьи, дружочек? Твой отец был мудрым человеком. Я уже сомневаюсь, что они Эйдиса усыновили, а не тебя!
Гефорг покраснел от злобы, однако обвинения гнома были справедливы. Печатью Посла можно развязывать войны и заключать союзы.
Нарлингу пришло вдруг в голову, что выше Печати Посла в делах между королевствами – лишь печать самого короля. Тут же череда мыслей вновь возникла в голове Гефорга. Почему гном не стремился попасть быстрее в Эртию, где ждало его столь почетное место? Почему не спешил исполнить возложенную владыкой королевства Туманных Вершин обязанность? Много еще разных «почему» рождались в голове юного Нарлинга, но, как и всегда, они не находили ответа. А расспрашивать гнома сейчас, памятуя о том, что и в лучшие времена он не жаждал обсуждать свое прошлое, было бы еще глупее, чем позабыть о дорогой для Регнара печати.
Он начал вместе с Регнаром отчаянно перерывать весь хлам, вывалившийся из шкафа. Гефоргу попалось лишь несколько невесть как затерявшихся в этом хламе медяков. Юноша, мгновение борясь с глухо ворчащей совестью, сгреб медяки в пригоршню и ссыпал в карман. Однако печати, которую надеялись отыскать беглецы, нигде не было. Видно, не соврал стражник, рассказав, что капитан унес ее невесть куда.
– Ну что, дружочек, похоже, здесь искать больше нечего, – сообщил гном, закончив копаться в раскиданных по всей комнате вещах. – Печати здесь точно нет. Значит, нам все же придется навестить магистрата этого жалкого городишки. Как раз будет случай обсудить с ним ошибочность его взглядов на гостеприимство.
Еще заканчивая свою витиеватую фразу, Регнар шагнул ко входной двери и решительно толкнул незапертую створку широкой ладонью. Дверь с грохотом распахнулась, и гном шагнул через порог прежде, чем Нарлинг успел попытаться предостеречь друга от необдуманных торопливых поступков. Однако оставаться в караулке было еще опаснее, и Гефорг торопливо бросился следом за гномом.
Оказавшись на улице, Нарлинг с изумлением увидел недалеко от себя распахнутую калитку, возле которой валялось тело стражника. Но помимо открытой калитки, его взору открылось еще кое-что, что порадовать никак не могло. От ворот уходил между внешней стеной казарм и стенами здания тюрьмы покрытый брусчаткой плац, имеющий в длину не менее ста шагов. Как раз там, в дальнем конце плаца, командор городской стражи выстроил около двух десятков солдат. Грохот распахнувшейся двери не остался незамеченным – сейчас на щурящихся от солнечного света друзей удивленно смотрел целый отряд вооруженных стражников в начищенных до блеска медных нагрудниках.
– Задница Таллара! Я вас всех отправлю на свидание к вашим праотцам! – воскликнул гном, поняв, что все стражники смотрят только на них, и более тихим тоном быстро добавил: – Но вначале нам надо вернуть Печать Посла, так что давай-ка, дружочек, разомнем ноги.
– Бежим! – с готовностью согласился Нарлинг, первым устремляясь к калитке.
Гном, воинственно потрясая боевым топором, обогнал Гефорга.
Словно выйдя из спячки, стражники наперебой закричали проклятия.
– Командор Ай-Генс, что делать? – возопил один из капитанов, обращаясь к командиру.
– Закрыть ворота! – заорал Ай-Генс во все горло, понимая, что команда уже слишком запоздала. – Поймать беглецов!
Глава 7
Смертельная жажда справедливости
Гном и юноша выскочили из калитки, перепрыгнув через распластанные тела стражников, и со всех ног бросились к ближайшей улице. Заходящее Око Увара погрузило в полумрак темные улочки города. Пробежав с десяток шагов, молодой Нарлинг вдруг остановился, поворачиваясь к тюрьме.
– Ты что, спятил? – рявкнул Регнар, тоже останавливаясь и оборачиваясь к юноше. – Куда?
Из калитки выскочил первый стражник.
– Наверное, мне почудилось, – пробормотал Гефорг, пятясь и смотря на валявшиеся в лужах крови трупы стражников. – Вон там… Мне показалось, что там была Элейн.
– Кто?
– Та девушка, которую мы спасли, – пояснил юноша, вновь переходя на бег. – Наверное, померещилось. Что ей делать здесь, у тюрьмы?
– Работай лучше ногами, а не языком! – презрительно прорычал гном, рванув к совсем близкой уже узкой улочке. – Мерещатся ему девчонки…
Мимо свистнула выпущенная со стороны ворот стрела. Пролетев над головами беглецов, она с глухим стуком вонзилась в деревянную стену одного из домов. Беглецы припустили еще быстрее. Они вбежали в узкую тесноту улочки, когда стража не преодолела еще и половины расстояния от тюремных ворот до домов. В первой же подворотне они свернули в грязный двор, перемахнули через покосившийся забор и опять побежали кривым проулком, пока не оказались на соседней улице. Тут вновь сменили направление, стараясь уйти как можно дальше от тюрьмы. Крики погони отчетливо слышались позади и сбоку от них.
– Стой, – сказал Регнар, остановившись. – Так они нас опять схватят.
– Что же нам делать? – едва выговорил Гефорг, с трудом переводя дыхание.
Гном прислушался и осмотрелся. Вечерняя темнота сгущалась. Это было на руку беглецам, но теперь все патрули будут их искать, несмотря на приближающуюся ночь.
– Следуй за мной, дружочек, – грозно рявкнул гном. – Не отставай!
Беглецы продолжили бежать, сворачивая в попадающиеся переулки. Регнар теперь старался все время смещаться влево от первоначального направления. Наконец очередной поворот неожиданно привел их в тупиковый двор, со всех сторон окруженный стенами домов.
– Рамит тебя сожри! – воскликнул гном, вертя головой из стороны в сторону в поисках какого-нибудь выхода. – Куда теперь?!
– Ты у нас самый лучший следопыт – вот ты и веди, – ответил Гефорг, прислонившись спиной к стене дома. Он никак не мог отдышаться после такого отчаянного бега по подворотням.
Шум погони все еще был слышен, но теперь звучал где-то далеко. То ли беглецы сумели оторваться, то ли погоня ушла по какому-то ложному следу. А может, солдаты стражи, которые ищут их и находятся уже совсем рядом, просто умнее и молчаливее тех, которые создавали столько шума.
– Я уверен, что здание магистрата будет находиться где-то рядом. Тот тупой охранник сказал, что это в двух кварталах…
– В двух кварталах куда? В каком направлении? Налево? Или направо? – усмехнулся невеселой улыбкой Нарлинг. – А может, прямо за этим вон домом?
– Мы должны отыскать, – твердо ответил Регнар.
– А я и не спорю, – согласился Гефорг. – Должны! Только куда нам идти? Мы не знаем города! У нас тут никого нет! За нами по пятам гонится вся стража Ливинкрона.
– Да, это здорово! – раздался совсем рядом невинный детский голос. – Я видел, как вы бежали из тюрьмы.
Гефорг буквально подпрыгнул на месте от неожиданности. Регнар явил совершенно иную реакцию – неуловимым для глаза движением выхватив топор из заплечного чехла, он развернулся, готовый разрубить любого противника.
С совершенно невозмутимым видом в двух шагах от них, привалившись спиной к раскрытой створке окна какого-то подвала, сидел мальчишка лет восьми в довольно замызганной одежде. Только непослушно вьющиеся волосы цвета спелой пшеницы оживляли его вид. Однако, как бы ни был беспечен внешний вид, от беглецов не укрылся внимательный и напряженный взгляд, которым он следил за каждым их движением. Подвал за его спиной мало походил на обитаемое помещение, и не приходилось сомневаться, что при малейшей угрозе мальчишка просто нырнет в это раскрытое окно, как мышь в свою норку.
– Ты же не зарубишь беззащитного ребенка? – поинтересовался он, с улыбкой глядя на гнома.
– Чего тебе надо, оборванец? – спросил гном, сурово хмуря брови.
– Постой, Регнар, успокойся. Ты же пугаешь ребенка своим видом, – попросил Гефорг, подходя ближе и присаживаясь на корточки напротив готового ретироваться паренька. – Не бойся, малец. Он не станет обижать ребенка.
– Значит, говоришь, видел, как мы сбежали? – проговорил Регнар. – Что-то слабо верится.
Сквозь спутанные волосы, спадающие беспорядочной челкой на веснушчатое лицо, блестели ясные озорные глаза.
– Я отлично все видел, потому что пришел к тюрьме за старшим братом. Норил сказал, что у него какое-то важное дело было, и меня он не взял с собой, но я все равно пошел! – выпалил мальчуган, и по тому, как едва заметно он переместился практически в самый проем окна, было совершенно ясно, что он намеревается сообщить что-то важное для него. – А сам Норил пошел к тюрьме за Элейн!
– Понятно. Так ты, значит, не слушаешься своего старшего брата и суешь свой маленький нос во все, что тебе кажется интересным, – покачал головой Нарлинг. – Постой, ты знаешь Элейн?
– Она у нас известная воровка, – ответил парень. – Даже я ее уважаю.
– Вот дела! – удивился Нарлинг. – Элейн – и воровка!
– А ты думал, она благородная дева? – хохотнул гном и переключил внимание на парня. – Ты что-то собирался сообщить нам, мальчуган?
– Я хочу золотой! – выпалил мальчишка и подался еще глубже в окно.
– Что?! – ожил гном при упоминании золота. – Мне не очень нравится начало нашей беседы!
Регнар демонстративно перехватил поудобнее свой топор. Мальчишка мгновенно сиганул во тьму подвала.
– Ты куда, сопляк? – рявкнул Регнар вослед. – Уверен, Арраг простит мне убийство подрастающего скряги – ведь из них получаются самые подлые предатели!
Но парень убегать не спешил. Из спасительной тени зазвучал его обиженный голос:
– И вовсе не предатель! Я никогда не пойду помогать ни стражникам, ни ищейкам. Да меня же после такого родной брат знать перестанет, а отец и вовсе в сточной канаве утопит. Я хотел предложить вам свои услуги и за них честно получить свой золотой.
– Услуги? О чем ты сейчас говоришь, мелкий негодник? – поинтересовался Регнар, понимая, что сейчас достать этого мальчишку никак не сможет. – Какие услуги ты можешь нам оказать?
– Очень даже важные услуги, – показалось из полутьмы подвального окна веснушчатое лицо. – Вы не знаете города. За вами гонятся все стражники, какие есть в Ливинкроне. А сейчас вы и вовсе забрели в тупик. И если вас отыщут, то уже утром вздернут на центральной площади. Разве избавление от этих бед не стоит одного-единственного золотого?
– Это ты сейчас цену себе набиваешь, – усмехнулся Гефорг, поняв, что мальчишка не собирается бежать и звать к ним стражу. – Так и станет нас искать вся стража Ливинкрона. Скоро ночь, и за нами в погоню отправили разве что пару тюремщиков. Да и те, наверное, уже устали бегать и пошли обратно в тюрьму пить припасенное для ночной смены вино.
– Тогда вам опасаться нечего, – покивал мальчуган с совершенно взрослыми интонациями. – Можете смело идти в какую-нибудь таверну ужинать. А я, пожалуй, тоже пойду. Мое время чего-то да стоит.
Лицо в оконном проеме исчезло, а Нарлинг, испугавшись, что мальчишка уйдет, поспешно подался к окну:
– Эй, малец, погоди!
Веснушчатое лицо и светлые вихры тотчас появились вновь.
– Ах ты, пройдоха! – крякнул Регнар, закидывая топор за спину. – Пожалуй, дружочек, нам действительно понадобится такой помощник. Вот только цену он заломил совершенно неприемлемую.
– Так ведь вся стража… – начал было мальчуган, но замолк, остановленный решительным жестом гнома.
– Ты не кудахчи, как курица, – пробасил Регнар, тоже присаживаясь на корточки у окна. – Ты ведь взрослый и умный человек. Какой тебе резон твердо стоять на своих по-детски нереальных требованиях? Выгоднее договориться ко всеобщему удовлетворению о разумной цене.
– Я хочу за это золотой, – надулся мальчуган, видимо, уже поняв, что золотого ему не видать.
– За золотой мы бы подкупили стражу и не бегали сейчас в этих подворотнях, а сидели в теплой таверне, – ответил Нарлинг с ехидной усмешкой. – Ты видишь у нас полные сумы золота? Или забыл, что мы из тюрьмы сбежали? Не сомневайся, тюремная стража не брезгует и последним медяком.
Гефорг немного лукавил, надеясь убедить мальчугана. На самом деле он отлично помнил, что в одном из его карманов тихо позвякивают несколько медяков.
– Это точно, – важно покивал гном. – Так что давай-ка договоримся как серьезные люди. Ты выводишь нас туда, куда скажем, а мы тебе на месте заплатим медяк. Как ты на это смотришь?
– А если у вас сейчас нет и медяка, откуда он у вас там возьмется? – совершенно логично усомнился мальчишка.
– А там, куда ты нас выведешь, мы его как раз и возьмем, – пообещал Регнар. – Это не твоя забота, где взять медяк. Мы тебе его пообещали – мы и раздобудем. Тут уж не сомневайся.
– Так я вам и поверил, – покачал головой мальчуган, опять полностью выбравшийся из окна наружу. – Оружие-то при вас. Значит, вы все свое уже у стражников забрали. Да и мало слишком – один медяк за такой риск. Вас все одно уже приговорили. Я сам слышал вопли Ай-Генса.
– Ай-Генса? – переспросил Гефорг. – Это кто?
– Это командор городской стражи, – ответил паренек. – Его у нас все знают. Ему теперь все равно, живыми вас приведут или мертвыми, а мне свою шкуру за вас подставлять…
– Уж больно ты умный, как я погляжу, – усмехнулся Нарлинг. – Давай-ка посмотрим на нашу ситуацию с другой стороны. Мы тебя не знаем и не можем быть уверены, что ты неглупый мальчишка, который хочет заработать, но на самом деле не способен и гусей пасти. С другой стороны, нам не помешает помощь того, кто хорошо знает город, если он, конечно, толковый малый.
Парень постарался придать выражению своего лица серьезный вид и важно слушал Гефорга, который тем временем продолжал:
– И что мы имеем? Ах да, есть у нас малец, который запросил цену, будто он караван через пустыню Шакхи поведет. Однако этот же плут проговорился, что помогать страже для него хуже, чем утопиться в канаве. Я ничего не забыл?
Мальчуган обиженно посопел.
– Давай договоримся так – ты выведешь нас туда, куда скажем, а мы дадим тебе за это… – Гефорг задумался. – Пусть будет два медяка.
– Хотя и эта цена явно завышена! – вставил гном.
Гефорг замолчал, а паренек задумался, видимо, прикидывая в уме варианты и выгоды для него. В конце концов завершив мысленные вычисления, он улыбнулся:
– Вряд ли вы дойдете сами, совершенно не представляя даже, в какую сторону надо идти. Да и найти кого-то сейчас не так-то просто – сами сказали, ночь скоро. Вы же не будете у каждого встречного на улице спрашивать, не отведет ли он беглых преступников за медяк? Так что лучше меня вам все одно не отыскать. Я согласен на десять медяков.
– Пять. И закончим наш торг, – отрезал гном, хотя Гефорг готов был согласиться и на предложенную мальчишкой цену.
– Хорошо, хотя, видит Армалия, соглашаюсь на это только для того, чтобы помочь хорошим людям, – картинно вздохнул мальчуган, полностью выбираясь из окна и вставая в полный рост.
А росту в нем оказалось всего ничего. Глядя на этого худого и щуплого паренька, Нарлинг в очередной раз подивился, как спокойно и по-взрослому он вел себя во время «торгов».
– Тебе это зачтется перед богами Белого Трона, – заверил Регнар, оглядываясь по сторонам. – Нам нужен дом Ордея Туккара.
– Ордея Туккара?! – то ли изумился, то ли испугался мальчишка. – Вы хотите попасть к дому самого магистрата?
– А ты испугался? – насмешливо пробасил гном. – Может, ты с перепугу еще и от нашей сделки откажешься?
– Я ничего не боюсь, – взвился мальчуган.
– Мы идем – или до самой ночи тут болтать будем? – не выдержал Регнар, которого угнетала сама мысль, что они сейчас стоят в тупике, в котором их в любой момент могут зажать, словно крыс.
Мальчуган кивнул и, не говоря больше ни слова, отодвинул в сторону высокую доску, прислоненную к стене на стыке двух домов. Удивленным беглецам открылся довольно узкий, но вполне пригодный для прохода взрослого человека коридор между двумя стенами домов. Весь проход был завален всяким мусором и зарос сорной травой, но мальчуган решительно устремился в его полумрак. Беглецам ничего не оставалось, как поспешить за ним следом. Правда, при этом широкий гном со своим излишне массивным торсом едва не застревал, буквально протискиваясь меж двух стен.
Путь лежал через какие-то едва заметные для стороннего глаза переулки, дворы, спрятанные площадки с мусорными ямами. Солнце село, и мир вокруг погрузился в ночной мрак. Всю дорогу беглецы почти не видели людей, не считая нескольких весьма неопрятных на вид бродяг, скорее всего, обитающих в этих скрытых от взглядов местах.
Неожиданно, добравшись до очередного захламленного мусором узкого переулка, мальчишка остановился.
– Что? – напрягся Нарлинг.
– Мы пришли, – пояснил мальчуган, указывая рукой в сторону выхода из переулка. – Вон тот большой дом и принадлежит Ордею Туккару.
Нарлинг с Регнаром пристально осмотрели дом, на который указал мальчишка: самый большой на улице, почти крепость с толстыми стенами и крепкими дверями.
– Вот этот? – переспросил Нарлинг, рассматривая богатый дом, и, обращаясь к гному, добавил: – И что теперь будем делать?
– Надеюсь, как и в любом нормальном доме, тут есть черный ход? – поинтересовался Регнар, в задумчивости осматривая огромный дом. – Не может быть, чтобы у такого огромного дома не было черного хода.
– Конечно. – Паренек, даже не глядя больше на дом Туккара, указал направление. – Вон там, слева, вдоль стены дома идет точно такой же, как и здесь, коридор для прислуги. Как раз в него выходит черный ход. Так я могу получить свою плату?
Нарлинг строго посмотрел на мальчугана, стоящего с протянутой к нему рукой, и неторопливо выложил пять медяков в раскрытую ладошку.
Едва последний медяк скрылся в зажатом кулаке паренька, тот развернулся и исчез в переулке.
На улице уже зажгли масляные фонари, которые разгоняли своим светом темноту, в которой утонули улицы. Стараясь не привлекать внимания редких прохожих, спешащих по своим домам, Гефорг и Регнар перешли дорогу и свернули в узкий проход за домом магистрата. Пройдя несколько шагов по темному, зажатому со всех сторон стеной дома и высоким забором переулочку, они действительно обнаружили массивную деревянную дверь, к которой вела одна-единственная широкая ступень из грубо обработанного камня. Нарлинг шагнул на ступеньку и легонько толкнул дверь. Дверь не открылась. Гефорг, стараясь не шуметь, ухватил бронзовое кольцо и потянул на себя. Результат оказался столь же печальным.
– Она заперта, – пожаловался Гефорг, поворачиваясь к другу.
– А чего, интересно, ты ожидал? – хмыкнул гном, не признаваясь, что сам надеялся на то, что дверь окажется открытой. – Тут каждый второй – вор. Как же можно двери открытыми держать?
Он с безразличным видом шагнул на крыльцо и оперся на крепкую дверь. Не то чтобы гном не верил Нарлингу, но вдруг да и поддастся дверь под его, Регнара, тяжелой рукой. Однако попытки гнома также не увенчались успехом. Массивное полотно двери осталось все таким же незыблемым и надежным. Гном отступил от двери и потянул из-за спины огромный топор.
– Я могу разнести ее в щепки, – предложил он, не видя никакого иного выхода. – Пара хороших ударов – и делов-то…
Регнар взвесил топор в руках, примериваясь, как получше развалить широким лезвием крепкую дверь.
– Подожди! – остановил друга Гефорг, озираясь по сторонам и в предупредительном жесте поднимая руки. – Шум поднимешь – полквартала сбежится! А если хозяева с прислугой сейчас в доме? Ты что, решил во что бы то ни стало вернуться на ночлег в тюрьму? Убери-ка свой топор.
– У тебя есть предложения получше? – спросил гном друга, тем не менее опуская топор.
– Пока не знаю… – пожал плечами Гефорг, воровато озираясь в сторону улицы. – Должен быть какой-то иной выход, нежели крушить и ломать все на своем пути, а потом бежать, спасаясь от преследователей. И чувствовать, как петля на шее с каждым таким шагом все сильнее затягивается. Узел не надо пытаться разорвать, его надо аккуратно развязывать.
– Ты, умник, похоже, переучился в своей школе для малолетних теоретиков. Чем тебе не нравится добрый топор, способный разрубить любые узлы? Что?
Поднявший было вновь топор гном замер, увидев, что друг с тревогой напряженно всматривается во что-то на другой стороне улицы.
– Что ты там увидел? – Регнар бегло осмотрелся.
По улице шагали несколько воинов, одетых как наемники. Неожиданно гном уловил за спиной шевеление и, всмотревшись, увидел неясный силуэт в тени за углом дома.
Глава 8
Крах всех планов
Элейн не спеша подходила к воротам тюрьмы, как вдруг мурашки неприятной волной прошлись по ее спине. Она узнала одного из стражников. Его звали Блосс, но среди стражников он был известен как Блоха. Мысли о том, что надо помочь Гефоргу и Регнару, начисто вылетели у нее из головы. Словно не три года, а три дня прошло с той ночи, когда она попалась на краже драгоценностей ювелира. Блосс поймал ее.
Элейн стиснула зубы и заставила себя продолжать идти.
То, что он сделал с ней в ту ночь, осталось незаживающим шрамом на душе молодой девушки.
– Я убью тебя, тварь! – процедила еле слышно воровка.
Блосс тогда поймал ее, но не стал доставлять в тюрьму. Он отпустил девушку, избавив от суда и длительного заключения. Но прежде чем отпустить, Блосс изнасиловал ее. Элейн никому не сказала про эту ночь, превратившуюся для нее, гордой и своенравной, в кромешный ад. Лишь первые несколько недель Глоар заставал ее тихо плачущей поздними ночами. Время прошло, и боль от унижения утихла, но не исчезла совсем. И теперь, увидев ухмыляющееся лицо своего насильника, Элейн твердо уверилась, что сегодня, со смертью Блосса, ее рана заживет.
Она вытащила нож, метнула блестящее лезвие и тотчас вскинула лук с уже наложенной на тетиву стрелой. Ей оставалось только в одно движение натянуть тетиву и спустить стрелу. Но планы Элейн расстроил второй стражник. Он оказался опытным воином, воевавшим до службы в тюремном гарнизоне в пехотных рядах Королевской Армии. Едва только метательный нож сорвался с пальцев красавицы, как Насир, оттолкнувшись спиной от створки ворот, метнулся ей навстречу, вздергивая вверх копье.
У него и в мыслях не было убивать девчонку, хотя за нападение на стражу она вполне этого заслуживала. Но у стражника в отношении девушки были в мыслях несколько иные планы. Заметив краем глаза, как Блосс, отмахнувшись от летящего клинка, получил лишь порез на плече, Насир ударил девушку в голову тупым концом копья.
– Ах ты, мерзавка! – воскликнул Насир. – Ты что задумала?!
При желании так и всадника с лошади можно было ссадить, а уж хрупкой девчонке хватило и легкого тычка, чтобы, раскинув руки и выпустив лук с так и не спущенной стрелой, рухнуть в беспамятстве на брусчатку мостовой.
– Подожди, я ее где-то видел, – заметил Блосс, тоже подхватывая свое копье. – Смотри, она приходит в себя…
И тут, словно налетевший ураган, взвились полы бесформенного балахона за спинами Насира и Блосса. Тот, кого два стражника приняли за монаха, вдруг распрямился. Кажущаяся сгорбленной фигура оказалась могучим телом тренированного воина. Незнакомец поднял отлетевший в сторону метательный нож и, оказавшись за спиной Блосса, по самую рукоять вогнал клинок в его горло, коротким резким движением превращая рану нерадивого охранника в подобие раззявленного в широкой улыбке второго рта, распахнувшегося под подбородком. Кровь тугими струями хлынула в лицо второго стражника, обернувшегося на хрипы и бульканье. Копье показалось вдруг Насиру неимоверно тяжелым, когда он попытался развернуть его навстречу новой неожиданной угрозе. И, несмотря на весь боевой опыт ветерана, двигались противники с настолько разной скоростью, как по-разному летают лениво порхающая бабочка и охотящаяся за насекомыми ласточка. И бабочкой тут был сейчас именно Насир.
Элейн, придя в себя после удара, приоткрыла глаза и увидела, как странный незнакомец, зажав выпавшую из ее руки стрелу, вонзил ее в глаз второго стражника. Стрела, пройдя через глазницу, ворвалась в мозг Насира, отправляя его душу прямиком в Долины Смерти.
Во время мимолетной схватки капюшон, отброшенный порывом ветра, откинулся, и воровка увидела смуглое хищное лицо незнакомца.
Из-за ворот, за которыми находился внутренний двор тюрьмы, раздались странные звуки. Перешагнув через труп Блосса, незнакомец вдруг остановился и, мгновенно преобразившись в лице, на котором проступило изумление, скользнул в сторону от ворот, опять становясь неприметным и невзрачным. Шаркающей походкой немощного калеки он торопливо заковылял к ближайшему темному переулку.
Элейн, превозмогая боль от удара копьем, приподнялась и увидела, что двери тюремных казематов, расположенные прямо напротив главных ворот казарм, распахнуты, а ей навстречу бежит Регнар, которого пытается обогнать Гефорг. Увидеть, как толпа стражников, потрясая мечами и гремя сверкающими на солнце латами, топает за Гефоргом и Регнаром, вылетевшими из главного входа тюрьмы, казалось просто невероятным.
Девушка бросилась было в сторону, подальше от калитки и двух трупов стражников, но удар Насира не прошел для нее бесследно – перед глазами все поплыло. Земля качнулась под ногами, стремительно приближаясь, но чьи-то руки подхватили ее, не дав ушибиться о мостовую. Элейн попыталась отбиваться, но сквозь туман услышала знакомый голос:
– Эли, это я, пойдем отсюда.
Подхватив девушку под руки, ребята, ведомые Норилом, торопливо нырнули в ближайший переулок.
– Отпустите, – потребовала Элейн. – Я уже в порядке.
Ребята мгновенно подчинились, отпустив слегка пошатывающуюся девушку. Но с каждым шагом недомогание отступало, и вскоре Элейн бежала почти наравне с остальными. Самым разумным сейчас было избегать людных мест, поэтому они пробирались задворками и неприметными захламленными улочками, стараясь уйти подальше от здания тюрьмы. Страх подгонял беглецов, и, лишь достаточно удалившись от опасного места, Элейн позволила себе остановиться, чтобы перевести дыхание.
– Что это было? – спросил Норил, прислонившись спиной к шершавой стене.
– Не знаю, – ответила девушка. – Но чем бы это ни было, оно спасло меня.
– Спасло? – переспросил Норил.