Дело беглой медсестры Гарднер Эрл

9

Мейсон вошел в комнату для свиданий и сел за длинной стол, вдоль которого возвышался, разделял помещение, металлический экран с мелкой сеткой. Надзирательница ввела Стефани Малден и та села напротив адвоката.

— Мистер Мейсон, вы просто обязаны верить мне, — умоляюще сказала она. — Ведь я ваша клиентка, а значит, вы отстаиваете мои интересы.

— Я и буду отстаивать ваши интересы, не смотря на то, что верю я вам или нет. Вам по закону положен защитник. Вас по закону должны судить присяжные. Именно присяжные, а не отдельно взятый адвокат. Независимо от того, что вы совершили, Суд отводит под рассмотрение вашего дела время в своем расписании, а квалифицированный юрист ограждает ваши права от посягательств.

— Я нуждаюсь в вашем доверии, мистер Мейсон. Воспринимая меня исключительно как клиента, вы подрываете мою веру в саму себя. Так ведет себя хирург, оперирующий больного, у которого остался один шанс на тысячу.

— В вашей власти обратиться к другому адвокату, — сказал Мейсон.

— Мистер Мейсон, между прочим вы присвоили себе мои сто тысяч долларов, — укоризненно заметила она.

— Я ни доллара не взял из сейфа в той квартире, — с раздражением сказал Мейсон. — Я вам уже говорил об этом.

— Я знаю, что деньги у вас, мистер Мейсон. Сперва я считала, будто вы таким образом оберегаете меня от налогового инспектора и потом их вернете. А сейчас я в полном недоумении.

— Я могу предложить вам другую версию, — спокойно заявил адвокат. — Я считаю, что вы сами пробрались в квартиру, отворили сейф, забрали деньги, а потом завлекли меня в ловушку.

— Но зачем мне это, мистер Мейсон?

— Чтобы втянуть меня в ту игру, которую ведете в данный момент… Обвинить в присвоении ста тысяч долларов и заставить защищать вас от обвинения в убийстве вашего мужа.

— Мистер Мейсон, я не ездила в ту квартиру.

— Повторите свои слова, глядя мне в глаза. Можете?

— Конечно.

— Значит, вы никогда не заходили в квартиру девятьсот двадцать восемь в Диксивуд-апартаментах?

— Никогда, — она невозмутимо посмотрела Мейсону прямо в глаза.

— Именно это меня в вас и настораживает.

— Что?

— То, что вы упорно лжете своему адвокату. Совершенно недопустимая вещь.

— Я вам не лгу.

— Хм, — сказал Мейсон. — Вы приходите ко мне в кабинет и жалуетесь, что за вами следят. И тогда, защищая ваши интересы, я нанимаю детективов, чтобы они выяснили, кто за вами следит…

— Ах вот как!

— Да, — подтвердил Мейсон. — После вашего повторного визита вас сопровождали детективы, у которых было задание обнаружить таинственного преследователя.

— И что же?

— Никого они не обнаружили.

— Не может быть! — воскликнула она в смятении.

— Да, да, после визита за вами по пятам шли мои люди, — спокойно продолжил Мейсон. — Они и проводили вас до Диксивуд-апартаментов.

— Это ложь, мистер Мейсон. Вас ввели в заблуждение. Я не ездила в Диксивуд-апартаменты. Детектив рассказал вам то, что вам хотелось от него услышать. Самый легкий способ заработать. Ведь частные сыщики частенько подтасовывают факты, верно?

— В данном случае на задании работало несколько оперативников, поскольку нужно было проследить предполагаемых наблюдателей. Так что вас сопровождали два детектива независимо друг от друга. Оба показывают одно и то же — вы вошли в дом, поднялись на девятый этаж, вышли минут через десять. — Мейсон внимательно разглядывал собеседницу. Она на мгновение отвела глаза. — Будете дальше врать? — спросил адвокат.

— Хорошо, — устало призналась она. — Я была там. Я закрыла сейф. При всем доверии к вам я решила, что вы поступили неправильно, оставив все как было. Любой полицейский, попади он туда, мог бы заподозрить меня в краже. Нет, этого я не желала допускать.

— Как вы проникли внутрь? — спросил Мейсон.

— При помощи… ключа.

— Какого ключа?

— Дубликата. Я же сделала копии подозрительных ключей. Я вам рассказывала, как при помощи воска…

— Эти ключи вы отдали мне, — заметил Мейсон. — Припоминаете?

— Я сделала два комплекта ключей, — после некоторого молчания сказала она.

— Два комплекта?

— Да.

— Зачем?

— Сама не знаю, так мне захотелось.

— Значит, отдав мне ключи, вы в то же время сохранили их при себе.

— Без всякого умысла.

— Как я могу в этом убедиться?

— Поверить мне на слово.

— Пока мне это трудно сделать.

— Только один раз я сказала вам неправду, мистер Мейсон.

— Допустим. Что же вы делали в квартире?

— Я убедилась в вашей правоте, заперла сейф и повесила картину на место. Причем постаралась не оставлять отпечатков.

— Значит, соврали вы мне один-единственный раз?

— Да.

— Расскажите все остальное, — вздохнул Мейсон.

— Что вы хотите знать?

— О гибели вашего мужа. О том, почему вас забрали.

— Они подозревают, что Саммерфилда убили.

— Каким образом?

— Не знаю. Видимо, они думают, что к его гибели причастна я. А сообщником моим якобы был Раймон Кастелло.

— У вас с ним были какие-то дела?

— Я его ненавижу, — с отвращением сказала она.

— Почему?

— Потому что он двуличен. Потому что он всегда пренебрегал интересами моего мужа. Потому что… Одним словом, он мне не нравится.

— Он приставал к вам?

Поколебавшись с мгновение, она ответила:

— Да.

— Вы жаловались мужу?

— Нет.

— Почему?

— В то время… я… обстоятельства в тот момент сложились так, что мне не хотелось… не хотелось его беспокоить.

— И все же вы поехали к Раймону Кастелло после посещения Диксивуд-апартаментов?

— Да.

— Почему?

— Чтобы узнать, кто отвез мужа в аэропорт.

— Зачем?

— Раймон считает, что это сделала я. Я уверена, что он. Нужно было выяснить этот вопрос.

— Вы не отвозили доктора Малдена?

— Нет.

— А Кастелло?

— Говорит, что нет.

— Кто же тогда?

— Я не знаю.

— Подумайте, пожалуйста, миссис Малден, — настаивал Мейсон. — Кто это мог сделать?

— Существует одна-единственная возможность.

— Какая?

— Что его отвез Дарвин Керби.

— Кто такой Дарвин Керби?

— Я знаю о нем очень мало, мистер Мейсон. Хотя муж часто его вспоминал. Дарвин Керби — его старый друг с времен войны. Не врач, просто офицер. У них за плечами множество совместных приключений. Саммерфилд весьма дорожил этой дружбой.

— Он переписывался с Керби?

— Нет. Керби, был при деньгах, он жил то там, то здесь в свое удовольствие. А такие писем не пишут.

— Откуда вам все это известно?

— Так ведь он бывал у нас. Излагал в застольных беседах свою философию. Что он чувствует себя маленьким, ненужным человеком в огромном мире современной цивилизации и предпочитает держаться в сторонке. После демобилизации он не нашел общего языка с родственниками. С женой отношения не сложились, она им помыкала вместе с тещей. Короче, домой его не тянуло.

— Значит, с вашим мужем он не переписывался?

— Нет. Уверена, что нет. Муж то и дело о нем вспоминал, обижался, нет бы, говорит, черкнул строчку-другую… словом, в Дарвине он души не чаял.

— А потом Дарвин появился?

— Да.

— Когда?

— Вечером накануне гибели мужа.

— И заночевал у вас?

— Да.

— И на следующее утро уехал?

— Да. Они вместе уехали. Дарвин собирался в Чикаго, а оттуда в Канаду, по-моему, на прииски. Кажется, через Денвер или Омаху. Я невнимательно слушала.

— На какое время у него был самолет?

— Как я припоминаю, что муж намеревался забросить его в аэропорт по пути в клинику. По-моему, Дарвин улетал утренним рейсом.

— Значит, он не мог доставить в аэропорт доктора Малдена.

— Почему не мог? Вполне мог. Отложив свой вылет.

— У вас есть факты, подтверждающие ваше предположение?

— Да. Кто-то ведь отвез доктора Малдена. Вряд это был Раймон и совершенно точно, что не я. Ну и не Глэдис, в этом трудно усомниться.

— В таком случае машина доктора Малдена осталась бы в аэропорту, — заметил Мейсон. — Доктор Малден улетел на своем самолете, а Дарвин Керби отправился на рейсовом. Следовательно машина должна была остаться. Сначала вы думали, что доктора отвез Кастелло?

— Да.

— Почему?

— Обычно это делал он. Но вчера он отверг мое предположение. А я ему не верю, для него не составит труда солгать даже под присягой. Нет у меня уверенности, что он говорит правду.

— Хорошо, я постараюсь разобраться в деталях, — сказал Мейсон. — А теперь скажите, на чем основывается гипотеза полиции, что якобы вашего мужа убили? Вы что, с их точки зрения, подстроили аварию?

— Не имею ни малейшего понятия, мистер Мейсон. Каким-то образом эти подозрения связаны с показаниями Раймона Кастелло.

— Может, он подбросил им мысль, что вы копались в моторе?

— Я не знаю, мистер Мейсон. Не имею ни малейшего представления.

— Я буду настаивать на скорейшем предварительном слушании, — сообщил Мейсон. — Они ждут с моей стороны формальных придирок. Поэтому поспешили приписать вам убийство. Их тактика обернется против них самих. Я убыстряю ход событий, чтобы заставить противника выложить карты на стол.

— Вы по-прежнему представляете меня?

— А вы хотите, чтобы я представлял?

— Очень хочу.

— До предварительного слушания я, вне всяких сомнений, останусь вашим адвокатом. Мой уход на данном этапе нанес бы делу в глазах общественного мнения непоправимый ущерб. После сцены, которую я устроил окружному прокурору вчера ночью, после газетных сенсаций… Нет, нет, читатели такого не перенесут! А ведь кто такие присяжные заседатели? Те же самые читатели. Но должен вас предупредить, что у прокурора наверняка есть убийственные улики, напрямую свидетельствующие против вас. В противном случае они не посмели бы арестовать вас, да и разговаривали бы с вами иначе.

— Нет у них никаких улик, — покачала она головой. — Потому что никаких преступлений я не совершала. Объясните, как можно с земли настичь человека в самолете и убить его… Ерунда какая-то!

— А двое помещаются в самолете? — спросил Мейсон.

— Да, помещаются, за счет груза. Но в воздух поднялся один человек, и среди обгоревших обломков на песчаном грунте пустыни нашли один труп.

— Хорошо, — вздохнул Мейсон. — Я попробую что-нибудь предпринять. Хотя сложившаяся ситуация мне крайне не нравится.

— Мистер Мейсон, скажите, вы унесли хоть сколько-нибудь денег из той квартиры? Ведь унесли же? Скажите откровенно. Пожалуйста…

— Я уже говорил вам, — устало вздохнул адвокат. — И снова повторяю, что ничего я оттуда не уносил. Ни цента.

— Вы ведь нарочно это говорите… чтобы вас не обвинили в причастности к финансовым нарушениям?..

— Я это говорю, потому что такова правда, хотя вам она, возможно, видится в ином свете. А теперь я ухожу и постараюсь все-таки выяснить, что к чему.

Мейсон отодвинул стул, поднялся и подал знак надзирательнице, что визит завершен. Выполнив неизбежные формальности, Мейсон направился к выходу из тюрьмы. Проходя быстрыми шагами по коридору, он озабоченно взглянул на часы. Случайно боковым зрением адвокат заметил быстро приближающуюся тень. Мейсон остановился и поднял глаза. Женщина, с которой он едва не столкнулся, на ходу искала что-то в сумке.

— Простите, я засмотрелась, — извинилась она, увидев адвоката.

— Это я виноват, — сказал Мейсон, — я очень спешил и…

Ее синие глаза вдруг загорелись любопытством.

— Ничего, ничего. Вы — Перри Мейсон, известный адвокат, не так ли?

— Да.

— Вы меня не знаете, а я про вас много слышала и читала в газетах. Я видела вас вчера в вестибюле…

— В вестибюле?

— Ну да, в Диксивуд-апартаментах. Я как раз вошла, а вы уходили. Меня зовут Эдна Коулбрук. Мой муж Гарри Коулбрук служит в экспертном отделе. К нему-то я и тороплюсь.

— Понятно, понятно, — сказал Мейсон, пытаясь обойти ее стороной.

— А мы как раз живем в Диксивуд-апартаментах, знаете?

— До сих пор не знал.

— Я несколько раз видела вас в Суде. Вы, наверное, посчитали бы это нахальством, но я вчера чуть с вами не заговорила. По-моему, вы обратили внимание… Я как раз подняла глаза, увидела знакомое лицо, мгновенно узнала, хотела поздороваться и только через секунду сообразила, что мы не представлены друг другу. — Ее синие глаза улыбались. — Скажите, пожалуйста, мистер Мейсон, у вас в Диксивуд-апартаментах есть клиент? Я прямо умираю от любопытства. Нет, нет, я не сплетница и не сую нос в чужие дела. Но Диксивуд-апартаменты… это как клуб. У нас там своя теплая компания… С вами была очень милая дама. Она тоже там живет?.. Я вам не кажусь слишком назойливой? Муж говорит, что я куда угодно пролезу, но ведь в наше время слюнтяям делать нечего. Везде нужна инициатива.

— Боюсь, вы задали мне сразу слишком много вопросов, миссис Коулбрук, — рассмеялся Мейсон. — Честно говоря, я был в вашем доме по личному делу. Однако вынужден просить у вас прощения, я опаздываю на важную встречу и очень тороплюсь, даже чуть не сбил вас с ног.

Мейсон учтиво приподнял шляпу, обошел случайную собеседницу и быстрыми шагами устремился к двери. У выхода он остановился и оглянулся. Миссис Коулбрук все стояла на том же месте и внимательно смотрела ему вслед. Мейсон тут же понял, что его взгляд назад был непростительной ошибкой.

10

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в личном кабинете адвоката. Завтра должно было начаться предварительное слушание по обвинению Стефани Малден в убийстве Саммерфилда Малдена.

Пол Дрейк с осунувшимся от усталости лицом развалился в любимой позе в черном просторном кресле для посетителей. Делла Стрит с приготовленными блокнотом и ручкой смотрела на адвоката. Мейсон ходил по кабинету, засунув большие пальцы в проймы жилета. Он вынул из кармана часы, взглянул и вздохнул — уже почти одиннадцать часов.

— Почему ты не потребовал отсрочки? — спросил Дрейк.

Мейсон задумчиво покачал головой.

— Но все же почему? — не отставал детектив.

— Налоговые инспекторы ведут свое расследование по делу доктора Малдена, — сказал наконец Мейсон. — Пока им неизвестно про квартиру в Диксивуд-апартаментах, но рано или поздно они выйдут на нее. Никто еще не заподозрил ни в чем Чарльза Амбоя, фиктивного партнера фиктивной фирмы «Малден и Амбой», и не пытался установить его личность. Путешествует сейчас мистер Амбой, кажется, по Европе, а потому недосягаем. По сути дела, фигурой Амбоя пока никто всерьез не заинтересовался. — Мейсон кивнул на газету, которую недавно просматривал. — Но налоговые инспекторы преисполнены любопытства. Так или иначе они выйдут на Амбоя. Они переберут всех, кто был как-то связан с доктором Малденом.

— Ну и что? — удивился Дрейк. — Отсюда вовсе не следует, будто твоя клиентка повинна в убийстве.

— Когда мы с Деллой покидали Диксивуд-апартаменты, одна женщина, узнав меня, вознамерилась затеять разговор, но передумала. Это некая миссис Гарри Коулбрук. Муж ее служит в экспертном отделе при прокуратуре. Позже я столкнулся с ней нос к носу. Она бежала на свидание с мужем. Она прямо просвечивала меня насквозь своими синими глазами и засыпала вопросами. Ей, видите ли, позарез нужно знать, чем я занимался в Диксивуд-апартаментах. Ей до смерти важно установить, что за девица меня сопровождала. Она почти дозрела до смелой мысли, что я вью себе там любовное гнездышко. А стало быть, она вовсю займется расспросами. Едва в газетах мелькнут Диксивуд-апартаменты, ее осенит прозрение, о чем она мигом доложит мужу. Тот, естественно, схватится за телефонную трубку и сообщит прокурору.

— Ну и что? — пожал плечами детектив.

— Полиция обнаружит квартиру, обыщет и найдет пустой сейф. Естественно, раз я был в здании, то именно в этой квартире. Им известно, что доктор Малден мог припрятать от налогового обложения сто тысяч долларов. Что, в таком случае они подумают? Особенно, принимая во внимание их отношение ко мне?

— Что ты присвоил кругленькую сумму, — ответил Дрейк.

Мейсон снова принялся вышагивать по комнате из угла в угол. Остановился на миг у стола, взглянул на кипу принесенных Дрейком отчетов своих сотрудников.

— Я должен ускорить процесс, — сказал наконец Мейсон. — Я должен заставить прокурора на предварительных слушаниях привести Раймона Кастелло под присягу.