Новый рассвет Браун Сандра

– Что это?

Новый залп убеждал, что дело плохо.

– Стрельба. Похоже на дробовик.

Джейк вскочил и помчался к Бурану, на ходу подхватив одной рукой тяжелое седло, а другой – винтовку. Бэннер скинула легкое одеяло и побежала за ним.

– Думаешь, фермер стреляет в Ли и Мику?

– Ничто другое в голову не приходит, – мрачно ответил Джейк.

Он застегнул подпругу и набросил стремена. Достал пистолет из кобуры, повернул барабан, чтобы проверить, заряжен ли он. Расчехлил винтовку и пересчитал патроны. Бэннер испуганно следила за его точно рассчитанными, отработанными движениями.

– Погоди, я с тобой, – попросила она, когда он сунул ногу в стремя и вскочил в седло.

– Нет, барышня, вы не поедете. И на этот раз я говорю серьезно, – отрезал Джейк. – Ты останешься здесь и не двинешься с места. Поняла? – Он отчаянно дернул Бурана за поводья и исчез в ночи.

Хорошо обученное животное уверенно мчалось вперед. Джейку оставалось только крепко держаться в седле и считать выстрелы, то и дело разрывавшие ночную тишину. Они раздавались слишком близко, явно не на ферме. Неужели он ошибся и зря затеял сумасбродную погоню? Он молил Бога, чтобы это было так.

Но его подозрения оправдались.

Джейк заметил всполохи задолго до того, как поднялся на холм и заглянул вниз, в сухой лог, который они пересекли днем. Он помнил его. Овраг метра четыре глубиной и двенадцать шириной. Через него перекинут узкий мостик. Он остановил Бурана и расчехлил винтовку.

Это в самом деле оказались Ли и Мика. Он увидел, как они съежились за высокой травой, а фермер через овраг стрелял в них из дробовика. К счастью, снайпером он был никудышным.

Лошади убежали далеко. Джейк заприметил их в рощице диких слив. Подполз к ним, успокоил и крепко привязал поводья к нижним ветвям деревьев. Затем снова подбежал к Бурану, вскочил в седло, положил винтовку на колени и вытащил пистолет из кобуры. Если сновать туда и сюда вдоль оврага и стрелять над головой фермера, можно прикрыть мальчишек, пока они добегут до лошадей. Когда же станет ясно, что из дробовика их уже не достать, он убежит следом за ними. Вряд ли фермер затеет погоню. С ним девчонка. Подъехав ближе, Джейк услышал ее мольбы:

– Папа, честное слово, мы ничего не делали.

– Ты так считаешь? А удрать на свидание с двумя бабниками-ковбоями – это как называется? – Прогремел еще один залп дробовика.

– Ты совсем не даешь мне развлекаться.

– Тебе и не положено. Я обещал твоей матери, что воспитаю тебя в добронравии.

– Я и так добронравна. Они только хотели со мной поговорить.

– Знаю я, чего они хотели. И сдается мне, вовремя поспел, чтобы они этого не получили. Один из этих негодяев тебя целовал.

– Всего один раз. Честное слово.

– Заткнись. Я до тебя еще доберусь.

Все это было бы смешно, если бы не было так серьезно. Тень усмешки мелькнула на губах Джейка. Он издал воинственный клич, от которого у самого безжалостного дикаря кровь застыла бы в жилах, и пришпорил Бурана. Конь пустился в галоп, словно силы тяготения для него не существовало. Могучие бедра сжимали спину жеребца. Джейк промчался вдоль края оврага, паля из пистолета и винтовки. Целился он намного выше голов Нормы и ее разгневанного отца.

Ли и Мика не теряли времени. Убедившись, что ночным стрелком был Джейк, а не демон из преисподней, они вылезли из укрытия и побежали к лошадям. Но фермера было не так-то легко запугать. Не успели они выбраться за пределы досягаемости дробовика, как он снова начал стрельбу, отчаянно ругаясь.

Джейк развернул Бурана и поскакал обратно. Почти поравнявшись с фермером, он едва не врезался в другого всадника.

– Что за…

Он не закончил фразы – мимо него вспышкой молнии пронеслась Бэннер. Только дробь из ружья фермера, просвистевшая мимо уха, заставила Джейка пригнуться к седлу и скакать дальше. Он остановил Бурана и развернулся. Привычным движением, не задумываясь, перезарядил пистолет.

Бэннер, повернув коня, скакала к нему. Дура! Ну почему она не надела рубашку?! Белый лиф представлял собой идеальную мишень. Бэннер усеивала пулями противоположную сторону оврага. Когда они снова проскакали мимо друг друга, она прокричала сквозь грохот фермерского дробовика:

– Ребята уже у лошадей?

Джейк повернул голову и увидел, что Ли и Мика наконец-то добежали до рощицы.

– Сматываемся. – Он повернул Бурана в их сторону, перегнулся в седле, чтобы еще несколько раз для острастки пальнуть над оврагом. Бэннер следовала за ним.

Около рощицы к ним присоединились Ли и Мика.

– Спасибо! – крикнули они сквозь топот копыт.

– Скачите быстрее! – заорал Джейк. Лошади неслись как ураган, вздымая пыль. Джейк обернулся через плечо, чтобы посмотреть, нет ли погони, но разглядел позади лишь похожее на призрак облако пыли.

Они въехали в лагерь. Джейк ловким движением соскользнул с седла. Едва ноги Мики коснулись земли, как стремительный кулак Джейка врезался ему в подбородок. Его голова отлетела назад и чудом удержалась на плечах.

– Какого черта? Вы хоть подумали, что делаете? Хотите, чтобы нас всех прикончили? А? – лютовал Джейк. – До Форт-Уэрта держите штаны на замке, ясно? А там можете перетрахать всех шлюх Квартала красных фонарей, мне дела нет. Но держитесь подальше от хорошеньких девчонок.

Мика согласно кивал головой.

– Да, сэр. – Ли облизал губы пересохшим, покрытым коркой пыли языком, моля Бога, чтобы зубодробительный кулак Джейка не опустился на его челюсть. Джейк был единственным человеком, которого он уважал не меньше, чем отца. И боялся его гнева не меньше отцовского.

– Теперь загасите костер. Этот землепашец может к нам пожаловать. Почистите лошадей. Потом живо залезайте в спальные мешки. Бэннер, ты…

Джейк оглянулся по сторонам, но увидел лишь виноватые физиономии Ли и Мики.

– Куда она делась?

Мика, оглушенный полученным ударом, не был уверен, что вообще знает кого-нибудь по имени Бэннер. Взгляд Ли обежал лагерь. Он бы с удовольствием услужил Джейку, чтобы искупить грехи, но достать Бэннер из-под земли он не мог.

– По-моему, она ехала следом за тобой.

– Бэннер! – крикнул Джейк в темноту. Страх липким кулаком сжал его сердце. – Бэннер! – Никакого ответа, лишь безжалостная тьма да стук его сердца. – Кто-нибудь из вас ее видел?

Парни покачали головой. Ли сказал:

– Когда я садился на лошадь, то заметил, что она скачет прямо за тобой. Потом я выехал тебе навстречу и больше никуда не смотрел, только вперед.

Джейк вскочил на Бурана.

– Оставайтесь здесь. – Он снова поскакал в ночь.

Джейк никогда не ударялся в панику. Его называли холодным и бессердечным. Мужчины, с которыми ему доводилось странствовать, видели, как он хоронил друзей – в его голубых глазах не появлялось и следа каких-нибудь чувств. Стальные нервы. Ледяная вода в жилах. Так приятели говорили о Джейке Лэнгстоне.

Но они бы этого не сказали, если бы видели, как он ночью скачет обратно к оврагу. Его лицо превратилось в маску страха.

Что, если чертов фермер сделал единственный удачный выстрел? Что, если он попал в Бэннер? Не может быть. Она скакала вместе с ними. Или нет? Сколько лошадей въехало в лагерь – четыре или три? Господи, в такой пыли и в грохоте он не мог сказать наверняка. А если она успешно добралась обратно, то куда подевалась?

Джейк добрался до оврага и пустил Бурана рысью. Бока коня вздымались, на них выступила пена. Впервые Джейк не замечал мучений животного. Его глаза обшаривали темные окрестности. Он вдруг осознал, что ищет тело, тело Бэннер, лежащее в пыли, безжизненное, истекающее кровью, в окровавленном лифе с оборками. В горле встал комок.

Прогнав навязчивое видение, он подъехал к самому краю оврага. На противоположной стороне было тихо. Он проскакал вдоль кромки, снова вернулся. И так несколько раз, но напрасно – ни Бэннер, ни ее одолженного мерина не было видно.

Ничего не оставалось, как вернуться в лагерь. Может, она просто пошла в кусты облегчиться и не слышала, как он ее звал. Наверное, так оно и есть. Он умчался из лагеря сломя голову, не дождавшись ее возвращения. Может быть, приятели в лагере уже смеются над ним.

Но, когда Джейк вернулся, среди лошадей мерина не было. Ли и Мика послушно свернулись в спальных мешках. Ли поднял голову:

– Нашел?

– Еще нет. Но найду. Она наверняка где-нибудь тут. Поспи немного.

Джейк вспомнил все жестокие слова, которые говорил Бэннер. Как он жалел о том, что нарочно ее обижал. Во рту стоял омерзительный вкус презрения к себе. Если с ней что-нибудь случится, он никогда себе не простит. Никогда.

А если фермер пристрелил ее и утащил к себе в дом? Что, если он бросил ее истекать кровью? Что, если… что, если… что, если… От этих диких фантазий можно сойти с ума.

Джейк еще раз объехал вокруг лагеря, пронизывая взглядом темноту. Размышляя о том, как он сообщит весть о смерти Бэннер Россу и Лидии, он повернул обратно, чтобы поднять на ноги мальчишек, и вдруг услышал звук, непохожий на обычные ночные шорохи.

Тихое пение.

Со стороны ручья доносилась веселая песенка, резко выделявшаяся на фоне голосов природы. Джейк слез с Бурана и спустился к ручью, раздвигая виноградные лозы и терновник.

У берега к ветке тополя был привязан мерин. На валуне лежали брюки и сапоги Бэннер. А сама она плескалась посреди ручья, набирая пригоршни воды и поливая себе плечи. И при этом напевала.

Услышав звон шпор о камень, Бэннер повернула голову. Вода доставала ей до талии. Она была в сорочке, но все равно присела поглубже.

– Ты меня до смерти напугал, – вполголоса проговорила она.

– Я? Напугал тебя? Где тебя носит и какого черта ты тут делаешь?

– Принимаю ванну.

– Ванну? – Джейк бросил шляпу на землю и начал расстегивать кобуру. – Вот подожди, доберусь до тебя… – Угроза осталась незаконченной. Прыгая сначала на одной ноге, потом на другой, Джейк снял сапоги и зашвырнул их в высокую траву, которой заросли берега ручья.

Они разговаривали шепотом, хотя ни тот, ни другой не понимали почему.

– Что ты на меня злишься? Я не ускакала среди ночи, как мальчишки. Ты их наказал?

– Да. Теперь твой черед.

– За что?

– Ты меня не послушалась. Я тебе велел оставаться в лагере. Какого черта тебя туда понесло? Бросилась в атаку, как кавалерист, и… Откуда у тебя пистолет?

– Отец подарил в день шестнадцатилетия. Я не могла тебя послушаться, Джейк. Ли и Мика попали в беду. Я не смогла бы остаться и сидеть сложа руки! Я подумала, что смогу помочь, и ведь я и вправду помогла. Они убежали целыми и невредимыми.

Джейк нетерпеливо расстегивал рубашку. Пуговицы не хотели повиноваться неловким пальцам, и он дергал их что было сил.

– Почему ты не поскакала с нами в лагерь? Мы нигде не могли тебя найти.

– Я проглотила добрый фунт пыли. Мне было жарко, я вспотела и захотела искупаться. Какое кому до этого дело?

– Сейчас объясню, какое дело. – Джейк наконец расстегнул рубашку. С трудом выпутался из нее и швырнул на землю. – Ты разве не слышала, как я тебя звал?

– Нет. Я мыла голову.

Джейк вошел в воду. Бэннер инстинктивно начала пятиться.

– Пока ты тут мыла голову и прохлаждалась на бережке, – он почти выплюнул эти слова, – я как ненормальный прочесывал окрестности в поисках твоего тела.

– Моего тела?

– Я думал, что тебя застрелили! После того как мы въехали в лагерь, тебя никто не видел.

– И ты подумал, что меня застрелили? Да этот фермер не попал бы и в стену конюшни.

– А вдруг бы ему повезло? Ты же просто подставляла себя под пули. Что на тебя нашло, почему ты выкинула такую глупость? Тебя могли убить.

– Вижу, ты разочарован, что этого не случилось. И держись от меня подальше, Джейк Лэнгстон! – Бэннер выставила руку вперед. – Что ты задумал?

Джейк шел по ручью, вода заливала его брюки. Но шаги были ровными и твердыми, как будто он ступал посуху. Он поставил себе цель и не намеревался от нее отступать. Об этом говорил бестрепетный огонек в его глазах.

– Собираюсь задать тебе заслуженную трепку. И, думаю, Росс меня не упрекнет.

– Ох, нет, не надо. – Бэннер кинулась к противоположному берегу, но, поскользнувшись на мокрой глине, забарахталась в воде. Наконец она добралась до твердой земли и почти выкарабкалась на покрытый травой берег, как вдруг железная рука ухватила ее за лодыжку.

Она взвизгнула. Но Джейк не отставал, не выпускал ее, хоть она и вырывалась изо всех сил. Когда она упала лицом вниз в высокую траву, задыхаясь от борьбы, он подполз к ней, навалился сверху, схватил за плечи и перевернул.

Их учащенное дыхание сливалось. Он яростно смотрел в ее лицо. Она дерзко встретила его гневный взгляд.

– Бэннер, я велел тебе оставаться в лагере для твоей же пользы. Тебя могли убить.

В глазах Джейка читалась не только ярость, но и страх. Он цепко держал ее за плечи, прижимая к земле, но Бэннер все равно ощущала, как дрожат его руки. Она вдруг осознала истину, и ее губы приоткрылись.

Она медленно подняла руки. Запустила пальцы в светлые волосы, окружавшие худое суровое лицо, и прошептала:

– А ты обо мне тревожился, Джейк. Ты обо мне беспокоился.

Он мигнул. В следующее мгновение он опустился на нее и прижался к ней губами. Из его горла вылетали низкие, гортанные, животные стоны. Он стал един со всеми самцами мироздания, движимый, как и они, потребностью заявить свои права на самку, защитить ее, покрыть собой, спариться.

Бэннер, захватив полные горсти волос Джейка, крепко держала его голову. Его язык скользнул к ней в рот, в самые сладкие глубины. Он взял ее губы в свои, выпустил, снова взял. Его пальцы нежно сжимали ее плечи.

Она беспокойно зашевелилась под ним. Когда ее бедра раздвинулись, он втиснулся между ними. Она была такая мягкая, а он такой твердый. Женщина и мужчина. Идеально подходящие друг другу. Жадно стремящиеся друг к другу.

Он приподнял ее голову и отвел мокрые волосы со щек.

– Господи, конечно, я тревожился. Волновался. Не хотел, но волновался.

Он слизывал воду с ее лица, ушей, шеи. Потом приподнялся и посмотрел на нее. Сорочка свернулась вокруг ее бедер, оставляя открытыми икры и колени. Тонкая ткань прилипла к телу, обрисовывая фигуру.

Ее груди уже не были тайной. Высокие, округлые, прекрасные. Темные кружки морщились вокруг сосков, набухших от страсти. Рука Джейка потянула за ленту, стягивающую верх сорочки. Еще пять перламутровых пуговиц, и его горящий взгляд приник к ее обнаженному мокрому телу.

Он коснулся ее. Ее веки затрепетали, глаза закрылись.

– Джейк, – выдохнула она сквозь влажные от поцелуев губы.

Его теплые руки чудно контрастировали с ее прохладным от воды телом. Когда теплота через мгновение исчезла, Бэннер открыла глаза. Джейк отстранился, чтобы вглядеться в нее, потом накрыл руками ее груди. Заглянул ей в глаза и на целую вечность утонул в обжигающем взгляде.

Затем подушечками средних пальцев он начал нежно поглаживать чувствительные соски.

Бэннер всхлипнула, и Джейк снова посмотрел на нее. Еще на одно долгое мгновение они застыли, глядя друг другу в глаза. Бэннер подумала, что ее сердце вот-вот выскочит из груди и сольется с его сердцем, так созвучно они бились. Джейк улыбнулся ей. Она никогда не видела в его лице такой нежности. Ласковая, почти извиняющаяся улыбка согнала с него холодный цинизм, давно ставший частью его натуры.

Джейк снова начал ласкать ее. Одна ладонь охватила ее грудь, повторив мягкие очертания. Он слегка сжал ее и притянул к губам. Стал мелкими поцелуями покрывать сосок, пока тот не набух, раздвинув ему губы.

Если бы Бэннер смогла перевести дыхание, она бы застонала. Она и не представляла, что бывают такие сладостные ласки. Прикосновения руками – да. Но губами! И тем не менее это было наяву. Она чувствовала обволакивающее тепло губ Джейка. Их влажная шелковистость затягивала ее, его язык теребил ее сосок. Вот он легонько его подтолкнул, потом накрыл томно.

– У тебя такие сладкие груди… такие сладкие… такие…

Губы двинулись вниз, целуя и лаская. Бэннер испугалась, что лишится рассудка. Джейк приподнял ее бедра, прижал к своим, как колыбель для своей отвердевшей плоти, затянутой в мокрые джинсы. Бэннер раскрылась, влажная и теплая, ее тело горело, жаждая, чтобы он наполнил ее. Ей отчаянно захотелось ощутить Джейка, она пробежала руками по его груди.

– Да, – простонал он. – Ласкай меня, Бэннер.

Она погладила пальцами золотистые волосы на его груди, чувствуя крепость округлых мышц. Провела рукой по гладкой полоске волос, спускающихся вниз, и погрузила палец в пупок.

Низко, хрипло вздохнув, Джейк снова приподнялся и слился с ней в поцелуе. Ее губы сомкнулись вокруг его настойчивого языка, и он застонал от страсти. Перевернулся на бок и стал лихорадочно расстегивать брюки.

Но едва первая пуговица выскользнула из петли, как он застыл, вспомнив собственные слова: «До Форт-Уэрта держите штаны на замке».

Он оторвался от губ Бэннер и уставился в темноту, тяжело дыша. «А там можете перетрахать всех шлюх Квартала красных фонарей, мне дела нет». Взглянул вниз, на озадаченное лицо Бэннер. «Но держитесь подальше от хорошеньких девчонок».

Смысл этих слов настиг его. Он совершил все прегрешения, от которых предостерегал Ли и Мику.

Джейк сел. Подтянув колени к груди, обхватил их руками и опустил голову.

Бэннер лежала неподвижно. Ее глаза недоуменно округлились. Тело трепетало от желания. Она ничего не понимала. Хотела коснуться его обнаженного тела, гладкого и темного в неверном свете луны, но не посмела. Попыталась вздохнуть – воздух толчком вырвался из легких.

– Джейк, что-то не так? Что я сделала? – Он застонал, но в ответ только покачал головой. – Ты на меня все еще сердишься?

– Нет.

– Тогда почему ты меня не целуешь?

– Не могу.

– Почему?

– Потому что, когда целую, не могу остановиться.

Тишина стала такой густой и гнетущей, что ее можно было пощупать руками.

– Ты имеешь в виду, что снова хочешь любить меня?

На щеках Джейка вздулись желваки.

– Да…

– Тогда почему…

– Ты знаешь почему. Этого не должно быть. Твои родители верят мне. Я для тебя слишком стар. Я слишком… – Тяжелый тоскливый вздох. – Я не очень-то для тебя хорош.

Бэннер прижала кулак к губам, чтобы сдержать рыдание, но слезы сами собой хлынули из глаз.

– Ты просто не хочешь меня.

У Джейка закружилась голова, он впился в нее глазами.

– Я тебя хочу. Ты чувствовала меня рядом с собой. Ты знаешь, что я хочу тебя. Хочу быть глубоко в тебе… о господи. – Джейк закрыл лицо руками.

– Тогда почему? – тихо заплакала Бэннер.

Джейк провел руками по лицу и встал. Сгреб руками волосы, безжалостно пропахав пальцами густую копну.

– Потому. Причины тебе известны. Этого не должно быть. На том и покончим.

Он нырнул в мелкий ручей и переплыл на другую сторону. Когда он выбрался на берег, она все еще лежала в высокой траве и горько плакала.

15

Даже виски казалось кислым. Куда делось теплое мерцание, которое он жаждал ощутить в глубине живота? Почему не шумит в голове – это так приятно в конце путешествия?

Только что опрокинутый стакан виски не принес Джейку ни одной из этих радостей. Он даже не опьянел, хотя ничто не мешало ему надраться в стельку. Но спиртное подействовало на него не больше, чем на дубину стоеросовую. Если бы он не понимал, в чем тут дело, он бы подумал, что Присцилла разбавляет выпивку. Но каждому ковбою известно, что в «Райских кущах» можно отведать самое лучшее, крепчайшее виски и самое холодное пиво.

Народу прибавлялось. Мужчины входили во дворец увеселений поодиночке, парами и шумными компаниями и разбредались по игорным залам и гостиным. Сквозь пелену дыма еле пробивался свет газовых канделябров. Пианист наигрывал веселые мелодии. К той минуте, когда настала пора выйти к собравшимся и предложить себя, девочки стали более дружелюбными, а их одежда – более откровенной. Они улыбались и развлекали, были изящными и соблазнительными – именно такими, как учила мадам.

Джейк не мог не признать, что девочки и впрямь привлекательные. Некоторые – чудо какие хорошенькие и милые. Другие – утонченные, словно знают все на свете, что стоит знать, а чего не знают, то не имеет значения. Здесь нашлась бы шлюха на любой вкус.

Он глотнул еще виски. Все, чего он добился, это что оно обожгло горло. Он подумал, не сыграть ли в покер, но так и не собрался. Просто сидел, облокотившись о стойку бара, пил и надеялся, что виски наконец возымеет эффект и прогонит мысли о том, где ему на самом деле хочется быть и с кем.

Перед ним проплыла Пастилка Долтон.

– О, привет, Джейк.

– Привет, Пастилка.

Она выглядела еще более жалко, чем тогда, когда он был здесь в прошлый раз, вечером, накануне свадьбы Бэннер. Ее лицо опухло. Кое-как наложенная косметика не скрывала морщин вокруг рта – следов несчастной и беспутной жизни.

Но ее глаза, исполненные одиночества, были добрыми, как всегда. Говорили, что она обращается с клиентами с нежной материнской заботой. Именно это и было нужно некоторым мужчинам, особенно молодым, кто впервые пришел поразвлекаться. Джейк подозревал, что только поэтому Присцилла и держит Пастилку в штате.

– Выпьешь, Джейк?

Он только что выпил порцию, налитую барменом, но согласился, зная, что девушки получают проценты с каждого бокала, на который раскрутят клиента. Пастилке, окруженной более молодыми и симпатичными конкурентками, явно приходилось трудновато.

– Только если ты выпьешь со мной.

Пастилка понимала, что Джейк оказывает ей покровительство, но слишком сильно хотела выпить, чтобы отвергнуть его щедрость. Перегнувшись через стойку, она шепнула бармену:

– Налей мне из той же бутылки, что и ему, а не из той, что мадам Прис держит для нас. – Она одарила Джейка чувственным взглядом. – Как поживаешь?

– Не могу пожаловаться.

– Какими судьбами в городе? Ты разве не уехал в Восточный Техас? – Пастилка отпила виски и долго держала его во рту, прежде чем проглотить.

– Приехал купить скот. Набираю стадо.

Она улыбнулась с неподдельной веселостью.

– Хорошо, Джейк, просто отлично. Рада за тебя.

– Спасибо. Стадо не мое. Я всего лишь управляющий.

– Вот здорово. Рада слышать, что у тебя хорошая работа. Когда ты прибыл?

– Сегодня днем.

Они остановились в гостинице «Эллис». Если бы с ним были только ребята, он бы подыскал жилье поскромнее. Но Джейк пошел на лишние расходы и поселился в «Эллис» не только ради удобства, но и для безопасности Бэннер. Он, Ли и Мика занимали комнату, смежную с ее. Их номер находился на третьем этаже.

– Смотри-ка, здесь балкон, – сказал Джейк, раздвигая занавески. Из окна открывался вид на Трокмортон-стрит, одну из самых оживленных улиц города. Он надеялся, что непрестанный поток пешеходов и парад колясок и омнибусов на лошадиной тяге развлечет ее.

Но Бэннер едва кивнула. Еле заметно улыбнулась.

– Да, Джейк, красиво. Спасибо.

С тех пор как они утром свернули лагерь, между ними было произнесено всего несколько слов. Ли и Мика все еще пытались оценить реакцию Джейка на их выходку прошлой ночью и прикинуть, как она скажется на их свободе в Форт-Уэрте, поэтому вечером, когда они вошли в вестибюль гостиницы, настроение у них было весьма подавленным.

Чумазая компания не вызвала особого уважения у клерка за регистрационной стойкой. Но, когда Джейк упомянул мистера Калпеппера, торговца скотом, его обращение стало гораздо более вежливым. Возымели действие также и наличные, которыми Джейк расплатился за двое суток проживания, – он их взял из сейфа Росса, чтобы покрыть расходы на поездку.

И вот теперь голова Джейка кружилась от дыма и шума «Райских кущ». Он вдруг понял, что совсем не хочет здесь оставаться. Ему только казалось, что он сюда стремится, что ждет не дождется, когда вырвется из роскошного номера гостиницы и окажется среди людей того круга, который хорошо знал.

– Пусть обе двери все время будут заперты. Не открывай никому, кроме меня и мальчишек, – велел он Бэннер перед уходом. Мика и Ли уже отчалили, сказав, что к ужину не вернутся. Джейк распорядился, чтобы поднос с едой принесли Бэннер в номер. Он не хотел, чтобы она ужинала одна в ресторации на первом этаже.

– Ты мне сто раз это говорил. Я поняла. – Бэннер стояла у окна и глядела на улицу, как заключенный в камере. Исходя из их разговора, Джейк не мог не признать, что так оно и есть. – Все, что я хочу, это принять ванну и лечь в постель.

– Тогда ладно. – Ему вдруг расхотелось уходить. – До свидания.

– До свидания.

Голос Бэннер был таким удрученным, а лицо – таким печальным, что он чуть не решил остаться с ней. Но поспешил уйти, пока не успел уговорить себя.

А теперь он спрашивал себя, какого черта здесь торчит. Хотя Бэннер после прошлой ночи с ним почти не разговаривала, ему все равно хотелось быть с ней, а не среди этой хрипло орущей толпы. Хотелось смотреть на ее лицо, даже если оно будет сердитым, а не на размалеванных шлюх, слонявшихся вокруг со страстным призывом в глазах.

Пастилка допила бокал. Джейк улыбнулся ей:

– Со мной двое ребят.

– Так где же они?

Несмотря на мрачное настроение, Джейк рассмеялся:

– По-моему, на улице, набираются храбрости. Завтра нам предстоят дела, так что сегодня я им велел ограничиться тиром. Я приведу их завтра вечером и познакомлю с тобой.

Пастилка положила ладонь ему на руку.

– Спасибо, Джейк. Ценю твою доброту. – Ее взгляд потеплел, рука сжала его локоть. – Сейчас я ничем особенно не занята. – Это было приглашение, высказанное с надеждой.

Уголки его губ опустились, он самоуничижительно покачал головой.

– Не могу допустить, чтобы ты тратила свое драгоценное время на старого бродягу вроде меня. Найди клиента побогаче.

Это был вежливый отказ, но у Пастилки хватило самообладания ответить на него в той же манере.

– Настанет день, и один из этих богатых клиентов безумно влюбится в меня.

– Не сомневаюсь.

– И увезет меня отсюда. Подальше от нее, – вполголоса добавила она и кивнула в сторону портьеры, отделявшей бар от игорных залов, где стояла, положив руку на талию, Присцилла. В другой руке она держала веер из алых перьев.

Когда Присцилла двинулась вперед, Пастилка отошла от бара.

– Пока, Джейк. И спасибо.

– Погоди-ка минутку, – проговорила Присцилла, когда Пастилка попыталась проскользнуть мимо. Она молча окинула старую проститутку долгим укоризненным взглядом и сильно ударила по щеке. Звук пощечины перекрыл гул, стоявший в зале. Наступила тишина.

Джейк выпрямился, готовый вступиться за Пастилку, но Присцилла острым, как кинжал, взглядом велела ему не вмешиваться. Он остался на месте, потому что иначе после его ухода Пастилке пришлось бы еще хуже.

Пастилка, защищаясь, прикрыла щеку рукой.

– За что?

На самом деле пощечину она получила за мимолетную нежность, которую Присцилла подметила на лице Джейка, когда тот смотрел на Пастилку, и за поцелуй, которым он ее наградил. Но Присцилла ответила:

– У тебя на чулке дырка. Поднимись наверх и не появляйся до конца вечера.

– Но мне нужны деньги, – захныкала Пастилка.

– Ты слышала! – холодно оборвала ее Присцилла.

Избегая любопытных глаз, Пастилка крадучись поднялась по лестнице и вышла из зала. Присцилла шевельнула бровью в сторону пианиста, и тот сразу возобновил игру. Затем глаза, холодные и жесткие, как металлическая стружка, снова метнули взгляд на Джейка.

Страницы: «« ... 1314151617181920 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Проза Сергея Носова – это всегда игра. Хулиганство трех молодых бездельников превращается в акт совр...
«Фанечка у нас не красавица, да еще и заикается. Бедная девочка». Так в детстве отец говорил об актр...
Андрей Рубанов – автор романов «Сажайте и вырастет», «Иод», «Готовься к войне», «Жизнь удалась», «Пс...
В книгу известного прозаика Михаила Шишкина вошли романы «Взятие Измаила», «Венерин волос» и «Письмо...
Впервые! Две книги – в одном томе: «Succes (успех) в большом городе» и «Sex в большой политике».Ирин...
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ, СОДЕРЖАЩИ...