Рысь Господня Негатин Игорь

Глава 37

– Надеюсь, Жак, вы не забыли о грядущем путешествии? – спросил де Брег, когда деньги, полученные от покойного купца, почти закончились. Мы, если память не подвела, пировали четыре дня подряд и пропили все полученное от этого проклятого семейства. Пусть мне и не давали пить в таком количестве, как остальным, но телу, непривычному к бражничеству, хватило, чтобы надолго потерять вкус к вину и пиву.

– Боже меня упаси! – хмуро отозвался я и продолжал хлебать жирную баранью похлебку, рекомендованную Гаем Григориусом. По его словам – лучшее средство для восстановления подорванного здоровья. Оторвавшись от сытной трапезы, я обвел взглядом зал, заполненный людьми, и поморщился:

– Признаться, готов отправиться куда угодно, лишь бы подальше от этого города. Хоть к черту, хоть к дьяволу!

– Вот как? – удивился Орландо и удивленно заломил бровь. – Позвольте узнать причину столь грустных мыслей? Вас мучают головные боли или в похлебке слишком много перца?

– На душе мерзко.

– Раздери вас дьявол, Жак де Тресс… – протянул шевалье. – Вам не кажется, сударь, что вы слишком категоричны для пятнадцатилетнего юнца? Да, выглядите слегка старше своих лет, но эта малость не дает вам права ненавидеть весь мир! Какого дьявола развесили слюни, как ребенок, который первый раз упал с лошади?! Потеряли семью? Нет. Ваши братья живы и наслаждаются жизнью. Потеряли друзей? Нет. Какого черта вы сидите, нахохлившись как сыч, изображая вселенскую скорбь? Вы молоды и сильны! У вас есть дом, деньги, изрядное везение в делах! Чего вам еще не хватает?

– Не буду спорить, шевалье, но, пока мы пили, я только и делал, что пытался выбросить из головы некоторые мысли.

– Погодите, Жак. Что именно вас так растревожило? Не семья же этого торговца, будь он проклят.

– Подземелье… – нехотя выдавил я. – Оно не выходит у меня из головы.

– Вот оно что! Останки людей или… Хм. Жак, вас расстроила та светловолосая девушка, которая была распята? Представили на ее месте графиню Ирэн де Фуа, которая запала вам в душу? Поверьте, это обычное явление! Я бы удивился, если бы ее красота не вскружила вам голову. Со временем это пройдет, и вы обратите внимание на более доступных красавиц.

– Нет, сударь, вы не так поняли! Я прибыл в Баксвэр, чтобы жить в монастыре. За два месяца, проведенные в святой обители, имел возможность убедиться, что святостью там не пахнет! Пожалуй, даже лучше, что меня изгнали. Подземелье стало лишь последней каплей.

– Да, с этим трудно не согласиться.

– Шевалье, вы знаете, я уже видел смерть. Знаю вкус крови и свет костров, на которых сжигают грешников, но замучить невинных людей… – Я умолк, не закончив фразы и покачал головой.

– Вас так встревожила судьба этой неизвестной вам женщины?

– Да.

– Признаться, мне тоже интересна эта история, но не настолько, чтобы бросить наши дела и заняться мучениками прошлых лет.

– Останки девушки… – Я поморщился, пытаясь отогнать это навязчивое видение. – Они не выходят у меня из головы. Неужели это совершали монахи?

– Нет, я не думаю. Возможно, – он поднял руку, – но не обязательно.

– Тогда кто? Святой Трибунал? Солько им нужно сжечь людей, чтобы… насытиться?

– Не будьте так категоричны, Жак! – перебил меня де Брег. – Один священник, который, к слову, был сожжен на костре, сказал, что Святой Трибунал никогда не успокоится. Его война против грешников станет вечной. Разве что приобретет другие черты. С городских площадей исчезнут костры, но кара Небесная все равно настигнет этих несчастных. Более того – она их создаст! Создаст, чтобы уничтожить и очистить мир от малейших признаков скверны.

– Господи, шевалье! – Я даже перекрестился. – Как такое возможно?!

– Как можно создать грешников? – усмехнулся шевалье де Брег. – С легкостью, мой друг! С необычайной легкостью! Снимите запреты и предъявите людям так называемую свободу. Свободу нравов и мнимую сладость запретного плода. Научите уважать лишь телесное, а не духовное, и стадо побежит навстречу смерти. Кровосмешение, содомия… Преврати мужчин в женщин, а женщин в мужчин. Возложи на одно ложе отцов и дочерей. Заставь поклоняться лохматым шутам, недостойным танцевать с бубном для увеселения публики. Они будут уничижать память своих великих предков и станут лживыми пророками, которые понесут новые грехи людям.

– Де Брег… – прошептал я. – Это будет концом света!

– Это станет началом Великого Очищения! Бесполые твари не смогут продолжить род, а значит, передохнут. Шуты так и останутся шутами. Все это и будет главной победой Святого Трибунала.

– Не дай Бог дожить до такого!

– Как знать, как знать… Мне кажется, на эти зрелища было бы любопытно взглянуть.

– Нет! – Я скривился. – Увольте меня от этой гадости.

– Жак де Тресс… – усмехнулся шевалье и похлопал меня по плечу. – Вы просто слишком мало видели. Поверьте мне на слово.

– Что еще я должен увидеть? – Я поднял голову и посмотрел на де Брега.

– Сейчас вы видите только черное и белое. Настанет время, когда будете вспоминать эти времена с добродушной и счастливой улыбкой! Вы должны многое познать. Радость побед и боль поражений. Почувствовать, как ломаются людские судьбы. Увидеть храбрецов, которые презирают Небытие, да так, что обретают Бессмертие! Когда это произойдет, вы научитесь различать цвета и оттенки. Поймете, что мир, несмотря ни на что, прекрасен.

– Любовь… – неожиданно сказал я. – Что это такое?

– Вот уж не ожидал от вас этого вопроса! Вы начинаете превращаться в мужчину!

– Вспомнил одну балладу, которую любит слушать графиня, – сказал я.

– Не люблю баллады… – поморщился Орландо и хотел что-то добавить, но распахнулась дверь, и в зал вошел бездомный оборванец. Он обвел взглядом таверну, увидел моего друга и кивнул, приглашая его к разговору.

– Я сейчас вернусь, – сказал де Брег. Он поднялся, подошел к двери и обменялся с этим странным посетителем короткими фразами. Закончив беседу, шевалье кивнул и вернулся к нашему столу довольно озабоченным.

– Что-то случилось?

– Плохие новости.

– Я могу вам помочь?

– Вчера ночью в город вернулся Ван Аркон, – сообщил де Брег и выругался.

– Он же был в Магсиэле?!

– Не знаю, какого черта он забыл в нашей дыре, но его схватили люди шерифа. Сейчас он содержится в подземелье городской тюрьмы.

– Святые угодники…

– Да, веселого мало.

– Как долго он там пробудет?

– Не знаю, но полагаю, – пожал плечами Орландо, – до дня казни.

– Его повесят?

– Это решит городской суд.

– Он разбойник… – осторожно заметил я.

– Он мой друг, – отрезал шевалье, – а я не бросаю друзей в беде, будь они разбойниками или посланцами самого дьявола! Надо его вытаскивать.

– Как?!

– Эти подземелья, будь они прокляты, охраняются лучше, чем казна его величества, к слову, постоянно пустая! Надо что-то придумать.

– Де Брег… Я с вами.

– С какой, позвольте спросить, стати?

– Он был готов нам помочь в Магсиэле. Я готов помочь ему в Баксвэре.

Некоторое время шевалье молчал, и только левая щека подергивалась, выдавая тяжелые мысли. Он прищурился и посмотрел на меня:

– Вы понимаете, Жак, чем это грозит в случае нашей неудачи?

– Чем бы это ни грозило, но моя помощь вам не помешает.

– Ну что же… Хорошо, я подумаю, как лучше воспользоваться вашим предложением, а сейчас доедайте свою похлебку и ступайте домой.

– Домой?

– Разумеется. Отдохните и выспитесь. Силы вам еще понадобятся.

– Да, вы, пожалуй, правы…

Дабы не уподобляться многим летописцам, кои готовы согрешить против истины, придав своим правителям достойные, но несуществующие черты, я не стану упоминать о знатных жителях Баксвэра. Более того – не вижу смысла в упоминании или осуждении деяний королевского наместника, графа Шарля де Бо, правящего нашим городом.

В те годы он был еще крепок и преисполнен множества желаний, подобающих характеру мужчины, но недостойных правителя. Должен признаться, что ни сейчас, ни когда-либо потом мне не доводилось встречаться с этим знатным вельможей. Все сведения, которыми я располагал, основывались на городских сплетнях и слухах, а следовательно – не могли быть проверены, доказаны или опровергнуты.

Если и упомянул это имя, то лишь потому, что именно в годы его правления Баксвэр был наиболее слаб. Как я уже говорил, дела города находились в упадке. Все это способствовало развитию казнокрадства, мздоимства и прочих грехов, усугубляющих и без того тяжелую жизнь горожан. Поэтому я не удивился, что не прошло и нескольких дней, как шевалье де Брег знал не только о месте заточения Ван Аркона, но и дальнейшей, весьма неприглядной судьбе. Судя по скупым рассказам Орландо, разбойнику грозило публичное четвертование. Учитывая его известность, эта казнь должна была стать еще одним зрелищем, на которые так падки жители города.

Глава 38

– Пьер! Пьер, чтобы тебя на том свете черти задрали! – Голос у Магды сильный. Если она начинает кричать, то с легкостью затыкает соседку, чей противный голос стал притчей во языцех всех жителей этой улочки.

– Ох, святые угодники… – тяжело вздохнул слуга и отложил нож в сторону.

Некоторое время он настороженно слушал, надеясь, что его товарка затихнет или обратит свой взор на нечто более близкое и доступное для расправы. Например, на жирную курицу, купленную этим утром, которой суждено обратиться в суп.

– Пьер! – Крик повторился, а из дверей дома вышла сама Магда. Она подбоченилась, что служило очень плохим знаком для нашего тихони.

– Что? – обреченно выдохнул он.

– Какого, прости меня Господи, дьявола ты расколотил кувшин?

– Кувшин?! Да я в глаза его не…

– Наш хозяин, дай Бог ему здоровья, для тебя, бездельника, его покупал?!!

Жалкий лепет Пьера, призывавшего в свидетели всех святых, не убедил Магду. Она, судя по всему, собралась вывести негодника на чистую воду. Не оставалось ничего другого, как повернуться и прийти на помощь моему слуге.

– Успокойся, Магда. Этот кувшин разбил я.

– Простите, сударь. Я только…

– Ступай, возьми деньги и купи новый.

– Разумеется, сударь. – Магда кивнула и отправилась обратно в дом, бросив суровый и подозрительный взгляд на Пьера, которому, по ее глубокому убеждению, просто повезло. Да, этот малый, который кулаком может убить быка, до смерти боялся Магды. Он перевел дух и даже перекрестился. Парень на самом деле не виноват. Признаться, я тоже не разбивал этого кувшина, но не говорить же про это служанке?

Дело в том, что…

Нет, пожалуй, начну обо всем по порядку.

Неприятность, которая обрушилась на меня и шевалье де Брега, заставила в который раз отложить путешествие в деревню, откуда прибыл оборотень, убивший священника и монаха из святой обители. Судя по одной фразе шевалье, про деревню он узнал от отца Раймонда.

Орландо пропал на целых три дня, но я надеялся, что он не забыл о моем решении помочь в освобождении Ван Аркона. Ждал, что шевалье даст о себе знать и я смогу не только оказать услугу, но и попросить совета в одном очень непростом деле, которое меня изрядно тревожило.

Спустя сутки после завершения нашей пирушки в заведении Гая Григориуса судьба подбросила еще одну загадку, на которую я не смог найти ответа. Это были сны, а если быть точным, один и тот же сон, который приходил ко мне каждую ночь.

Светловолосая девушка…

Она являлась ко мне и молча садилась напротив. Лицо незнакомое, но я точно знал, кто она такая. Та самая мученица, останки которой мы нашли в подземелье […]

…[женщ]ине лет двадцать. У нее красивое лицо и добрые, но очень грустные глаза, цвета небесной лазури. Одежда… Увы, я не могу описать. Все мое внимание приковано к лицу. Она смотрела так, будто ждала каких-то вопросов или слов ободрения. Потом, словно обессилев от моей нерешительности, прятала лицо в руках, а узкие плечи содрогались от сдерживаемых рыданий. Мне хотелось что-то сказать, но тут она поднимала голову и я видел вместо лица обнаженные кости черепа! Черепа, в зубы которого забит плоский речной камень! Я кричал от ужаса и просыпался, мокрый от пота и совершенно измученный видением, которое повторялось каждую ночь.

Не прошло и двух дней, как ночной кошмар дополнился вполне реальными ужасами. В моем доме начали твориться непонятные вещи. Билась посуда. Трофейный меч, висевший на стене спальни, оказывался на полу. Кошелек, лежавший на столе, оказывался раскрытым, а монеты были разбросаны по полу. Кроме этого […]

…[Сла]ва Богу, что эти непонятные странности происходили в тот момент, когда ни слуг, ни меня не было в доме. Таким образом, я мог сохранить происходящее в тайне и выиграть немного времени, дабы собраться с мыслями и найти способ, как избавиться от беспокойной гостьи, обратившейся за помощью столь невероятным образом.

Как я понял – поначалу душа убиенной женщины пыталась привлечь внимание во сне, а потом рассердилась и начала буйствовать. Пусть и осторожно, еще не тревожа остальных, но кто знает, чем это могло закончиться? Признаться, я устал и обессилел, а отдых, дарованный нам Богом, превращался в еженощный кошмар.

Шевалье де Брег появился через четыре дня. Он вошел в двери и уселся за стол с таким видом, словно мы расстались несколько часов назад.

– Однако, Жак, вы скверно выглядите! – сказал шевалье и бросил перчатки на стол.

– Добрый день, Орландо.

– Я бы предположил, что вы опять бражничали, но хочу верить в ваше благоразумие.

– Боже меня упаси! – вздохнул я. – Рад вас видеть, шевалье.

– Это сказано таким тоном, что иной бы усомнился в этой радости. Что-то случилось?

– Как вам сказать… – замялся я.

– Надеюсь, вы не впутались в очередную историю? Нет, я понимаю: молодость – время для приключений, но вам, Жак, грех жаловаться на недостаток развлечений.

– Даже не знаю, с чего и начать…

– Хм… Сдается, что дело не в куртизанках и выпивке. Так уж и быть – рассказывайте.

Орландо де Брег выслушал мой рассказ, поджал губы и даже поморщился:

– Жак, это плохие новости. Очень плохие. Видимо, я все-таки ошибся насчет монахов. Мало того что эти бездари не смогли запрятать дела рук своих, но и забыли провести обряд очищения, как завещано в Евангелии от Матфея.

– Признаться, я не знаю, что делать.

– Вот дьявол… – Орландо задумался и провел рукой по лицу. – Экзорцистов, достойных нашего доверия, в городе нет.

– Вы упоминали о деяниях отца Хьюго.

– Я говорил о достойных доверия, – подчеркнул де Брег. – Тайна подземелья, если вы запамятовали, связана с монастырем. Не думаю, что это хороший выход.

– Может быть, мне заказать мессу во упокой ее души?

– Вы что, знаете имя этой девушки?

– Хм… Пригласить священника, дабы он освятил мое жилище?

– Сомневаюсь, что это поможет. Более того… – Он поморщился. – Это может еще больше усугубить ваши беды. Учитывая обстоятельства этой истории, я даже боюсь предположить, чем это может закончиться. Души не любят притворщиков и прекрасно чувствуют фальшь.

– Святая молитва… – начал я, но шевалье не дослушал и отмахнулся.

– Святая молитва? Жак, будь это так просто, экзорцизм не представлял бы собой тайну, в которую посвящены лишь немногие воистину верующие.

– Вы богохульствуете!

– Оставьте ваши глупости, Жак де Тресс! – рассердился де Брег. – Неужели вы полагаете, что полуграмотный и погрязший в грехах священник способен разгадать Божественную тайну? Тайну, чья истинная сущность не разгадана до сих пор! Вы уж поверьте мне на слово, что подлинный экзорцизм не имеет ничего общего с мессами, кои мы наблюдаем в храмах! Это настоящее таинство, доступное очень немногим. Лишь Господь Бог в своей несказанной щедрости может одарить смертного этой силой. Силой, позволяющей избавлять страждущих от подобных напастей!

– Я полагал, что сан священника…

– Вы с ума сошли?! Вы вдумайтесь! Экзорцист – это человек, который обладает силой, позволяющей обуздать нечистого! Если бы все священники возымели такую силу, то на земле воцарились мир и благоденствие! Можете мне не верить, но в Баксвэре нет экзорцистов. Разумеется, кроме отца настоятеля.

– Что же мне делать?

– Во-первых, успокоиться. Во-вторых, положиться на милость Господню. Если эта душа пришла к вам, значит, вы достойны ее доверия и она уверена в том, что вы, Жак де Тресс, можете оказать ей помощь.

– Помилуй меня, Господи… Знать бы как?!

– Кстати, вы говорили, что согласны мне помочь…

– Разумеется! Я не отказываюсь от своих слов.

– Вот и прекрасно. Вашей беспокойной гостьей мы займемся чуть позже, а сейчас нужно позаботиться о живых. Если быть предельно точным – о пока живом Ван Арконе. Его казнь состоится через неделю, и у нас очень мало времени, дабы вытащить этого грешника из рук палачей.

– Я весь внимание, шевалье!

– Что касается вашего покоя… – Он сделал паузу и нахмурился. – Попробуйте поговорить с этой девушкой и убедить ее подождать.

– Как это сделать?! Я же говорил, что во сне не могу произнести и слова!

– Обратитесь к ней днем, – пожал плечами де Брег. – Так, словно она рядом с вами.

– Вы уверены?

– Иногда это помогает.

– Я… Я постараюсь.

– Вот и славно.

Когда шевалье ушел, я зашел в спальню и попросил гостью дать мне немного времени, обещая сделать все возможное, дабы ее душа обрела покой. Голос предательски дрожал, но я говорил искренне. Мне было жаль эту неизвестную девушку, которая была совсем не похожа на ведьму.

Шевалье оказался прав, и ночью никто не тревожил мой покой. Мне снился отцовский замок, довольные лица братьев и даже Барт Уэшем, который грозился меня наказать, если не перестану бездельничать и не возьмусь за ум.

Глава 39

– Итак, – поморщился де Брег, – все решится завтра. В полдень.

– Если что-то пойдет не так, то… – Я не закончил фразу, но этого и не требовалось. Исход неудачной вылазки ясен. В лучшем случае нас просто убьют, а если, не дай Бог, поймают, то осудят и отрубят головы.

– Жак, оставим причитания женщинам.

– Неужели вы готовы схлестнуться с городскими стражниками?

– Во-первых, Жак, осужденного сопровождает не городская стража, а охранники тюрьмы. Признаться, я не испытываю к этим господам ни капли дружеских чувств. Среди них есть достойные уважения мужчины, но они, – усмехнулся Орландо, – в тот день останутся дома, избежав нежелательной драки. Двухэтажный дом, который нужен для выполнения плана, находится на полпути к эшафоту. Кстати, это единственная дорога, и там не будет толчеи, которая может нам помешать…

Шевалье оказался прав: площадь была похожа на огромный котел, в котором варилось диковинное блюдо. Люди начали прибывать задолго до полудня и к десяти часам заполнили все прилегающие улочки, кроме одной – ведущей к тюрьме.

Мы с де Брегом сидели на лошадях в двух кварталах от площади и наблюдали, как суетятся редкие стражники, разгоняя досужих зевак, готовых забраться в такую даль, лишь бы первыми увидеть повозку, на которой повезут разбойника. Дом, который был нанят ради этого случая, находился прямо перед нами. Судя по двум здоровым малым, которые сидели на каменной ограде и пялились в небеса, все было готово. Как мне рассказывал де Брег, во дворе дома устроились еще двадцать человек из числа друзей Ван Аркона. Когда процессия будет проходить мимо, ворота распахнутся и… Помоги нам, Господи!

Если Всевышний захочет наказать человека, то заставит ждать. Нет пытки мучительней, чем медленно текущее время. На лице Орландо де Брега были написаны те же чувства. Он сидел в седле, хмуро наблюдал за улицей и покусывал кончики усов.

Обычная для Баксвэра улица… Некогда мощенная камнем, но со временем покрывшаяся ухабами и рытвинами. Лужи, грязь и куча щебня, вываленная кем-то из хозяев для будущего обустройства дороги. Из дыры в заборе выбралась рябая курица, но вовремя одумалась и скрылась обратно, решив не искушать городских воришек, которые не преминут свернуть ей голову. Прошло не меньше двух часов… Несмотря на довольно прохладную погоду, я был мокрый от пота…

– Шевалье… – прошептал я.

– Тихо! – прорычал де Брег и напрягся. Парни, сидящие на заборе, перестали пялиться в небо. В конце улицы показалась процессия: повозка, запряженная парой вороных, глашатай, несколько судейских и полтора десятка стражников. Шевалье зло оскалился и положил руку на луку седла. Я сделал то же самое.

Вот уже можно разглядеть лица…

Повозка с закрепленным на ней столбом, к которому был привязан разбойник. Господи, он так изуродован, что лицо покрывала сплошная маска из засохшей крови! Еще несколько шагов… Неожиданно Орландо де Брег расслабился и выдохнул. Он посмотрел на подручных и покачал головой. Парни, даже не ответив, скрылись во дворе дома.

Процессия мирно прошла мимо нас…

– Слава Богу… – выдохнул шевалье, когда повозка скрылась. – Это не Ван Аркон.

– Как же так, шевалье? – растерялся я.

– Жак, наш план о нападении на стражников был задуман лишь на тот случай, если бы не сработал основной. Я говорил, что никогда и никому не доверяю. Особенно тем, кому плачу деньги. Ван Аркон был выкуплен, – пояснил шевалье. – Вместо него на эшафот пошел какой-то немой, которого так изуродовали пытками, что сам черт его не узнает. Их должны были обменять перед отправкой из тюрьмы. Если бы обмен не удался, нам бы пришлось отбить нашего знакомого.

– Где же он сейчас?!

– Надеюсь, Ван Аркон уже покинул узилище и находится в одном из притонов. Когда эта шумиха утихнет, он выберется из Баксвэра. Пройдет немного времени, о нем забудут, и он сможет вернуться. Вернуться и вновь заняться известным ремеслом. Пусть и не самым достойным, но и не самым страшным. – Шевалье вдруг замолчал и поднял руку. Послышался рев толпы. – Слышите? Скорбная процессия добралась до площади, и люди приветствуют знаменитого разбойника! Безвестный немой удостоился большой чести: его четвертуют под крики всего Баксвэра.

– Panem et circenses…

– Вы правы, Жак! Хлеба и зрелищ! Идемте обедать! Я что-то проголодался…

Спустя полчаса мы открыли дверь, увидели полупустой зал и мастера Гая Григориуса, протиравшего тряпкой глиняные кружки. Рядом с прилавком топтался монах, который, судя по всему, рассчитывал на хороший и, разумеется, бесплатный обед. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как мастер Гай отставил кружку в сторону, подбоченился и заявил:

– Брат мой во Христе! Не будь я изрядно обобран вашими толстопузыми собратьями, то с превеликой радостью обсудил бы эту важную тему, сообщив, где и чем именно занимается ваш жареный фазан! Вместо этого я отправлюсь отдыхать, вознеся молитву во избавление слуг Божьих от греха чревоугодия. Возвращайтесь в святую обитель! Возвращайтесь и благодарите Всевышнего, что ваш настоятель не так строг, как я… Пошел вон, бездельник!

Монах пробурчал что-то недовольное, затем бросил взгляд на мастера и ушел. Судя по всему, он хотел расплатиться за обед молитвами и отпущением грехов, но эти ценности, надо заметить, не пользовались в «Королевской охоте» большим спросом.

Повинуясь жесту мастера Григориуса, мы прошли через залу и подошли к неприметной двери, которая, как мне было известно, вела в одну из комнат, где часто собирались друзья хозяина, дабы отдохнуть от мирских забот, выпить вина и сыграть несколько партий в кости.

Стукнула дверь, и мы вошли в небольшое помещение. Будь я проклят, но за столом, на котором стоял поднос с разнообразными закусками, сидел… разбойник Ван Аркон! Увидев нас, он расплылся в широкой улыбке, поднялся и вытер жирные руки о чистую рубашку. Мне показалось, что комната – и без того маленькая – оказалась заполнена этим громадным мужчиной, чье имя повергало в ужас купцов, торгующих в окрестностях Баксвэра.

– Добрый вечер, господа! – сказал он.

– Ван Аркон! Рад видеть вас на свободе.

– Уж я-то как рад! Вы даже представить себе не можете!

– Не сомневаюсь, – кивнул де Брег. – Нам не дали спокойно поболтать в тюрьме, но один вопрос не дает мне покоя.

– Отвечу на любой ваш вопрос, сударь! С большой радостью! – пророкотал разбойник и показал на уставленный яствами стол. – Надеюсь, вы не откажетесь от скромного угощения?

– Не откажемся. Ожидание вашей казни, любезный, оказалось утомительным делом.

– Я перед вами в большом долгу!

– Пустое! Я и сам, если запамятовали, ваш должник. – Шевалье развязал завязки плаща, сбросил его на лавку и повернулся ко мне. Я был так удивлен, что не мог вымолвить и слова, пока не услышал веселый голос Орландо: – Жак, не стойте столбом! Обед, после стольких треволнений, – это святое.

– Да, конечно… – пробормотал я.

Когда мы уселись за столом и налили в кружки вино, де Брег посмотрел на Ван Аркона и усмехнулся:

– Скажите, какого черта вы забыли в этом проклятом городе? Не сиделось в Магсиэле?

– Простите, – пробурчал Ван Аркон и впился зубами в кусок жареной баранины, – но это было крайне важно.

– Какая-нибудь очередная красотка, вскружившая вам голову?

– Сударь… – с набитым ртом пробурчал Ван Аркон. – Я спешил к вам!

– Вот как?! Это уже интересно.

– Вы помните одну просьбу, которой вы меня озадачили два года назад?

– Разумеется. – Я заметил, как шевалье вдруг напрягся и прищурился, словно зверь перед броском. – Где вы его видели?!

– Он прибыл в Магсиэль морем, но собирался куда-то на север.

– Куда именно?!

– Увы. Единственное, что мне удалось узнать, – он спрашивал о землях Буасси.

– Дьявол!

– Это еще не все. Дело в том… – Разбойник слегка замялся и вздохнул. – Один парень из нашего общества, с которым я свел знакомство, находясь на содержании его королевского величества, рассказал историю о недавних событиях, случившихся в бедном Баксвэре.

– О чем именно повествует эта история?

– Речь, сударь… – Ван Аркон повернул голову и ткнул в меня пальцем. – Речь пойдет о нашем общем знакомом… Жаке де Трессе.

– Что?!!

– Я честный человек, – заметил Ван Аркон, – и если у меня возникают некие вопросы или сомнения, то предпочитаю выяснять их сразу, дабы не возникало и тени сомнений. Жак, вы уж не обижайтесь, но дело серьезное.

– Разумеется… – сквозь зубы процедил я.

– Простите, господа, но мы с вами старые знакомые, и промолчать о таких вещах… – Ван Аркон покачал головой и замолк.

– Интересно… – протянул шевалье де Брег. Он бросил взгляд в мою сторону, усмехнулся и наконец кивнул: – Рассказывайте!

– Этот малый…

– С которым вы свели знакомство в тюрьме? – уточнил Орландо.

– Да, его зовут Дегэйра. Мелкий воришка, который не брезгует грязной работенкой. При этом выглядит словно Ангел Господень. Белокурый и розовощекий, но плут, каких мало! Он готов на любую подлость, коль посулить немного деньжат.

– Звучит очень многообещающе, но при чем здесь Жак де Тресс?

– Вы помните про убийство священника?

– В доме графини де Фуа? – кивнул де Брег. – Разумеется.

– Так вот, сударь, за неделю до этого происшествия Дегэйра наняли, чтобы он проследил за домом графини, что он и сделал. Даже свел знакомство с кем-то из тамошних слуг, чтобы разузнать все в мельчайших подробностях. Некто захотел узнать, выходит ли графиня де Фуа по вечерам, а если выходит, то куда и с кем именно. Вы знаете, сударь, многие дамочки не прочь… – Он перехватил взгляд шевалье и замялся. – Ну вот… Мальчонка узнал, что госпожа любит прогуливаться по саду, который находится на заднем дворе. Иногда ее сопровождал кто-то из челяди, а иногда духовник. Вечерние прогулки, сударь, полезны для…

– Дальше! – оборвал его де Брег.