Лезвие пустоты Джордж Элизабет
Бекка отправилась на поиски Сета. Девушке требовался собеседник, который помог бы ей понять, что делать с новой информацией. Она была знакома лишь с двумя людьми, которые могли бы дать ей дельный совет. К сожалению, обе эти женщины были сейчас недоступны. Ее бабушка умерла. А Лаурель не имела возможности дозвониться до Бекки.
Она нашла Сета и Хэйли в фойе госпиталя. Они о чем-то говорили. Бекка даже издали видела, что их беседа накалилась. От них не исходило ни одного «шепота». Парень высказывал свои мысли вслух, и это было очень плохо. Вот что имеется в виду, дорогуша, когда людям советуют «думать, прежде чем говорить», сказала бы бабушка Бекки. Никогда не совмещай два этих дела.
Сет и Хэйли поступали неправильно, и это вело их к ссоре. Бекка направилась к рассерженной паре. Пора было выручать Сета, даже если его спасение казалось практически невозможным. Девушка притворилась, что не заметила накал их беседы.
– Все, – сказала она. – Мы можем уезжать.
Сет метнул на нее возмущенный взгляд.
– Дай мне минуту, ладно?
От одного из них пришел ясный и громкий «шепот»: не делай этого. Бекка хотела спросить: «Что именно не делать?», но вовремя спохватилась и промолчала.
– Ладно, – ответила она. – Я подожду тебя там.
Она указала на пластиковый филодендрон в дальнем углу фойе. Сет и Хэйли ничего не сказали. Они были просто поглощены друг другом. Бекка направилась к креслу, стоявшему рядом с пластиковым растением. И тут случилось нечто экстремальное. В вестибюль вошел отец Деррика. На нем была форма старшего помощника шерифа. Еще одна неприятность заключалась в том, что его сопровождала Дженн Макдэниелс. Они поздоровались с Сетом и Хэйли и прошли мимо них. Бекке крупно повезло.
Старший помощник шерифа островного муниципалитета был самой последней персоной, с которой она хотела бы познакомиться. Не важно, что он был приемным отцом Деррика. Пока Джефф Корри оставался нерешенной проблемой ее жизни, она не могла и не желала попадать на радары полиции.
Ей нужно было незаметно покинуть фойе. Передние двери хорошо просматривались с позиции мистера Мэтисона, поэтому Бекка свернула в коридор, ведущий к терапевтическому отделению. Там наверняка имелся другой выход. Нужно было найти его как можно быстрее. Она ворвалась в крыло «Скорой помощи», словно за ней гнались санитары психиатрической клиники. Внезапно ее голова наполнилась звуками, словами и «шепотами». Они приходили к ней со всех сторон.
Кто-то стонал за занавеской небольшой кабинки. Рядом кричала женщина: «Моя голова! Она раскалывается от боли!» Из динамиков на стенах гремело объявление: «Доктор Шапиро, доктор Ларю, срочный вызов!» Все эти звуки попадали в ее мозг, как пейнтбольные шарики. Бекка задыхалась от бега. Страх мешал ей думать. Она только знала, что ей нужно покинуть госпиталь. Наконец она увидела стеклянную дверь. Метнувшись к ней, девушка выбежала из здания госпиталя.
Пару минут она дышала как астматик во время приступа. Когда легкие начали пропускать достаточно воздуха, Бекка немного успокоилась и поискала глазами автобусную остановку. Она не могла полагаться на Сета. Наверное, он уже забыл о ней. Перед ним сейчас стояли помощник шерифа и крикливая Дженн, а в уме крутились мысли о Хэйли… Кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем он вспомнит о Бекке и начнет тревожиться о ней.
Автобусная остановка находилась на другой стороне широкого бульвара, который вел к центру города. Перебегая дорогу, Бекка увидела быстро приближавшуюся машину. Пикап дважды просигналил, словно водитель давал знать, что раздавит девушку колесами, если она не уйдет с дороги. Грузовик подкатил к тротуару, и Бекка подумала, что кто-то решил прочитать ей лекцию об опасной жизни неосторожных пешеходов. Но затем она увидела собак, суетившихся в кузове. На пассажирском сиденье сидел меланхоличный пудель. Еще через секунду водительская дверь открылась, и из кабины наполовину высунулась знакомая фигура.
– Привет, Бекка Кинг, – крикнула Диана Кинсейл. – В последнее время я встречаю тебя чаще, чем людей, которых знаю тридцать лет. Что ты делаешь в Каупевилле? Ты приехала сюда на велосипеде?
Бекка подошла к грузовику. Собаки в кузове столпились у борта, приветствуя ее взмахами хвостов. Оскар, сидевший в кабине, подмигнул ей по-дружески.
– Может, тебя снова подвезти на Блю-Леди-Лейн? – спросила Диана.
Девушка ответила, что направляется в Лэнгли.
– Садись, путешественница, – сказала миссис Кинсейл. – Только тебе снова придется делить место с Оскаром.
Пудель, как и в прошлый раз, был закреплен ремнем безопасности. Диана отстегнула его и передвинула к краю.
– Зачем тебе в Лэнгли? – спросила она, выезжая на дорогу.
Бекка рассказала ей, что остановилась в мотеле «Утес». Она хотела соврать, что Дебби Гриедер была ее тетей, но этому мешала логика. Во время их первой встречи она направлялась на Блю-Леди-Лейн. Зачем ей было ехать туда, если Дебби Гриедер жила в Лэнгли?
Сидя в кабине рядом с Дианой – без включенной «глушилки» – Бекка надеялась услышать хотя бы несколько мыслей женщины. Но миссис Кинсейл, как и прежде, ничего не излучала. Девушка не знала, что означало это отсутствие «шепотов». Обычно их не было только у мертвых людей. Даже Будда имел «шепоты», сказала бы бабушка. Даже римский папа! Даже Иисус Христос!
Тем не менее ее бабушка могла контролировать исходящий поток своих мыслей. Девушка с интересом посмотрела на Диану. Миссис Кинсейл теперь представлялась ей в абсолютно новом свете. Интересно, были ли на острове люди, подобные Бекке, – те, кто слышали отголоски чужих размышлений.
– И как ты справляешься с этим? – спросила Диана.
На мгновение Бекка подумала, что женщина имела в виду восприятие «шепотов». Но затем она вспомнила, что они говорили о Дебби Гриедер и о работе в мотеле.
– Пока все нормально, – ответила она. – Я помогаю наводить порядок в гостевых номерах и присматриваю за детьми. Они очень милые. Но Дебби не нравится один из моих друзей.
– Кто же это?
– Сет Дэрроу. Это он привез меня сегодня в город.
– И оставил тебя одну в незнакомом месте?
– Ему нужно было поговорить с бывшей подругой. С Хэйли Картрайт.
– Я знаю Хэйли.
– Они встретились в фойе госпиталя…
– Госпиталя? Что вы там делали?
– Я пришла навестить Деррика Мэтисона. Наверное, Хэйли тоже приехала сюда, чтобы повидаться с ним.
– Тогда все ясно.
Диана о чем-то задумалась. Бекка догадывалась, что женщине было известно о ссоре Сета и Хэйли. Несмотря на любопытство, она воздержалась от расспросов. Дальнейшее обсуждение темы казалось ей невежливым и бестактным. Посмотрев в окно, она увидела, что поля Каупевилла уступили место лесу. Пикап мчался по узкому шоссе. Внутри кабины было тепло и уютно. Монотонный шум двигателя навевал приятную дрему. Диана включила радио и настроилась на какой-то музыкальный канал. Тихая мелодия напоминала колыбельную песню. Оскар прижимался к плечу Бекки, и тепло его тела еще больше погружало девушку в сон. Она закрыла глаза.
Глава 19
Ее разбудила выбоина на дороге. В наступивших сумерках Бекка заметила, что они теперь ехали по проселочной дороге. Пикап свернул на покрытую гравием аллею и проехал между двух кирпичных колонн, к которым почти вплотную подступали ели. Диана включила фары, и девушка поняла, что они приехали на кладбище. В тени огромных деревьев виднелось множество надгробных плит. Следуя изгибам аллеи, они направились к той части кладбища, где было меньше деревьев. Миссис Кинсейл остановила грузовик.
– Давай навестим моего Чарли, – сказала она. – Ты нормально относишься к мертвым? Некоторые люди боятся посещать кладбища в вечернее время.
Бекка относилась к мертвым более чем нормально. Как только ее мать и бабушка поняли, что дар «шепотов», пропустив поколение Лаурель, с удвоенной силой перешел к их малышке, они начали возить ее на кладбище. Она тут успокоится, говорила бабушка, помогая Бекке выйти из машины. Ты повторяй в уме стих о Поле Ревире, а я опустошу свои мысли. И тогда она будет чувствовать себя прекрасно. Бекка помнила, как ходила по дорожкам среди могил и не слышала ни одного «шепота».
– Мне нравятся кладбища, – сказала она Диане.
– Нам со зверушками тоже, – ответила женщина. – Я выпущу собак побегать.
Она опустила задний борт кузова, и собаки, спрыгнув на землю, разбежались по сторонам. Диана вытащила из кабины пару горшков с белыми хризантемами и передала Бекке небольшой металлический ящик с инструментами. Затем она зашагала к могиле, где у гранитной плиты с надписью: «Чарли Кинсейл, любимый друг и супруг», стояла небольшая каменная скамья. Судя по дате, мужчина умер годы назад. Но плита выглядела как новая. Конечно, это объяснялось заботой Дианы. Миссис Кинсейл поставила горшки на землю и открыла ящик с инструментами. Достав тряпки и банку с политурой, она начала полировать плиту. Закончив работу, Диана установила горшки с хризантемами по краям могилы, затем сходила к водопроводному крану и набрала воды.
– Я пробовала сажать их в землю, но они увядают через несколько дней, – сказала она, аккуратно поливая цветы. – Наверное, хризантемам не нравится такой грунт. Иди сюда. Посиди со мной минуту.
Женщина подошла к каменной скамье и похлопала по ней ладонью. Затем она крикнула:
– Животные, ко мне!
Собаки прибежали к ней из разных мест кладбища. Они заюлили у ног хозяйки, обнюхивая ее карманы в надежде на угощение. Она достала какие-то вкусняшки и протянула им. Свора поощрительно замахала хвостами.
– Чарли ушел много лет назад, – сказала Диана. – Но я по-прежнему скучаю о нем. Так бывает, когда умирает близкий тебе человек.
Щемящая тоска возникла неожиданно и быстро – как птица, вспорхнувшая в небо перед самым ее лицом. Волна печали поглотила Бекку. Она так сильно скучала о матери, что ее глаза наполнились слезами. Девочка знала, что еще мгновение, и они польются по щекам, а ей придется позже объяснять их появление. Она вскочила на ноги и зашагала в глубь кладбища – туда, где фары пикапа не освещали темные могилы. Диана пошла следом за ней. Она обняла Бекку за плечи.
– Извини, что так получилось. Мне не хотелось расстраивать тебя.
Ее теплое прикосновение сотворило чудо. Бекка почувствовала неописуемую легкость, словно ноша упала с ее плеч – впервые с тех пор, как она, найдя Блю-Леди-Лейн, не смогла дозвониться до Лаурель.
– Все нормально, – сказала девушка. – Я в порядке. Мне уже пора идти домой.
– Хорошо. Но сначала позволь мне показать тебе кое-что. Это не займет много времени.
Она повела Бекку назад на центральную аллею и затем свернула на дорожку, покрытую гравием. Вскоре они оказались на другом краю кладбища. Одна из могильных плит была украшена статуей ангела. На надгробном камне этой могилы имелась выцветшая фотография. Чуть ниже виднелась надпись: «Тереза Гриедер». Судя по дате, девушка умерла, когда ей было четырнадцать лет.
– О-о! – тихо прошептала Бекка.
– Это событие изменило жизнь Дебби, – произнесла миссис Кинсейл. – Наполнило ее вечной виной и печалью. Жаль, что она не может простить себе смерть дочери.
– Сет говорил, что Терезу сбила машина, когда она ехала на велосипеде. А Дебби однажды призналась, что ее убила мисс Уорд – замдиректора нашей школы.
Они посмотрели на надгробный камень. Датировка свидетельствовала, что Риз Гриедер умерла пятнадцать лет назад.
– Они сказали тебе правду, – ответила Диана. – Но, как и во всем остальном, причина смерти была не столь однозначной. Помимо мисс Уорд и Риз на стареньком велосипеде, там фигурировал олень. Он выпрыгнул на дорогу прямо перед бедной Риз и машиной мисс Уорд. Обе попытались избежать столкновения с животным. Мисс Уорд повернула руль, и Риз сделала то же самое. В результате машина сбила девушку, а та, ко всему прочему, не потрудилась надеть шлем.
– Какой ужас! – воскликнула Бекка.
– Если бы не безумное желание искупить вину, Дебби покончила бы с собой. Но она решила жить дальше. Ей хочется сделать мир немного лучше.
– Никто не способен на это.
– Ты права, – согласилась Диана. – Жизнь невозможно переделать. Нам не дано менять события из прошлого. И не важно, какие поступки мы совершаем в свое оправдание.
Бекка заметила, что могила Риз была неухоженной. Надгробный камень порос лишайником. Это наполнило ее сердце печалью. Диана, почувствовав перемену в настроении девушки, сказала:
– Дебби не любит приходить сюда, и никто не хочет говорить ей о том, что могила находится в плохом состоянии.
Миссис Кинсейл взяла Бекку за руку, и они пошли к грузовику.
– Иногда мы не видим причин происходящего и пытаемся найти какие-то другие объяснения, – сказала Диана. – Нам легче обманывать себя, чем проходить через боль принятия реальных фактов. К сожалению, многие люди не понимают этого.
Часть 3
Конура
Глава 20
Хэйли Картрайт знала, что Сет никогда не признает настоящую причину разрыва их отношений. Он валил все беды на темнокожего парня, обвиняя его в совращении Хэйли. Но истина заключалась в том, что их расставание не было связано с Дерриком.
Сет думал иначе, потому что считал себя преданным. Однажды его трио пригласили в Линвуд. Парни приехали туда, надеясь выступить перед многочисленной публикой. Но оказалось, что произошла ошибка. В тот день на праздничных мероприятиях играла группа из Сиэтла – «Параноидальный янтарь». Это здорово испортило настроение Сета. Хэйли в чем-то понимала его. Он оплатил поездку на пароме, приехал в Линвуд вместе со своим трио, а ребятам сказали, что кто-то дал маху, выслав им приглашение. Вернувшись на остров, Сет отправился в клуб Лэнгли. Афиша гарантировала необычный концерт. В тот день к ним приехал музыкальный коллектив из Руанды. Сет был помешан на музыке. Естественно, он купил билет.
В зале собралась обычная публика – в основном постаревшие хиппи, жившие на лесопилках Южного Уидби. Они приходили в клуб на все представления, включавшие в себя музыку и танцы. На площадке перед сценой кружилось несколько пар. Среди них выделялись Хэйли и Деррик. Они пришли сюда не на свидание. Девушке просто хотелось познакомиться с одной из африканских культур. Она мечтала о работе в тех местах, где родился Деррик, – не конкретно в Руанде, но определенно в Африке. А Деррик, судя по его лицу, был рад встрече со своими соплеменниками. Хэйли никогда не видела его таким счастливым, как в тот вечер.
К сожалению, Сет не знал об этом. Он с обидой смотрел на Хэйли, танцевавшую с Дерриком – высоким и красивым сексуальным парнем, мускулистым спортсменом и школьным отличником. Оба парня интересовались музыкой, но Деррик превосходил Сета по многим позициям, и у него имелась куча мужских черт, на которые «клевала» каждая девчонка. Во всяком случае, так думал Сет.
Молодая пара завершила танец смехом. Им плохо удавалось двигаться под африканскую музыку. Однако такими же никчемными танцорами оказались и другие люди у сцены. Никто не мог сравниться с исполнителями из Руанды. Хэйли замерла в объятиях Деррика. Такое часто бывает с девушками в чудесные моменты жизни. В то мгновение ей казалось естественным, что пальцы Деррика ласкали ее лицо, а она прижимала ладони к его талии.
Увидев это, Сет не стал устраивать скандал. Он вышел из зала и побрел к машине. До конца вечера Хэйли даже не знала, что он был в клубе. Деррик Мэтисон проводил ее до грузовика, стоявшего на парковке. Они задержались там, делясь впечатлениями о концерте. Потом их губы снова встретились. Ласки его рук привели к еще одному поцелую. Ей нравилось целоваться с Дерриком, и это продолжалось довольно долгое время. Она же не знала, что Сет наблюдал за ними из своего «Фольксвагена». Затем рядом с ними завелась машина. Кто-то подъехал к ним, и знакомый голос удивил ее. В тот момент она вообще не думала о нем.
– Веселишься, Хэйл? Ну-ну…
Сет с отвращением посмотрел на Деррика. Такое выражение лица бывает у людей, когда они наступают на чужую рвоту. Он переключил сцепление и уехал.
На следующий день она позвонила ему домой, надеясь объяснить свое поведение. Она передала его матери просьбу, чтобы он перезвонил ей как можно быстрее. В течение вечера Хэйли три раза пыталась пообщаться с ним, но он не отвечал. Утром ей удалось застать Сета в постели. Она попросила миссис Дэрроу разбудить его, и, когда он взял трубку, Хэйли спросила:
– Значит, мы разрываем наши отношения? Я правильно тебя поняла?
Он ответил в своей манере:
– Ты сама так решила, Хэйли.
Каким неправильным, глупым и безумным было ее поведение. Зачем она целовалась с Дерриком Мэтисоном? Но ей нравилось целовать его. Если бы время вернулось вспять, она поступила так же. Подумаешь, поцелуи! Разве это измена? Однако Сет Дэрроу даже не захотел выслушать ее объяснения.
И тогда она подумала, что, если уж на то пошло, Сет не заслуживал ее внимания. К чему было тратить время на такого олуха? Свой досуг она начала проводить на репетициях джаз-бэнда и группы маршировки. Там она встречалась с Дерриком. Они не стали парой, но их дружба окрепла. Они в основном говорили об Уганде и о том, что он помнил о своей стране. Хэйли мечтала поступить в «Корпус мира» и уехать в Африку.
Мать не спорила с ее планами на будущее. Ее папа ничего не знал о них. На самом деле обстановка в их семье вызывала больше тревог, чем те страны, куда после окончания школы собиралась отправиться Хэйли. Ее отец был тревогой номер один. На любые вопросы о его здоровье мать всегда отвечала: «Давай не будем говорить об этом». В семействе Картрайтов скопилось так много проблем, о которых никто не собирался говорить, что большую часть времени они болтали о погоде или обсуждали план работ, необходимых для существования фермы. Хозяйство приходило в упадок, однако каждый притворялся, что у них все было нормально.
Хэйли устала от постоянных волнений и обмана. Естественно, Сет не догадывался о том, как она себя чувствовала, поэтому, когда они встретились в госпитале, их плохие отношения еще больше ухудшились.
Прежде всего, они давно уже расстались. Сет не имел никакого права расспрашивать ее, почему она приехала в госпиталь. В то же время Хэйли полагала, что эта тема будет первой в череде его вопросов. Она уже придумала план обороны: ей следовало сказать, что они больше никогда не сойдутся вместе и что, если кому-то из них захочется съездить в Каупевилл, им не нужно объяснять друг другу причины такого желания. Но Сета интересовал инцидент в лесу Саратоги. Он спросил, почему она оставила семейный грузовик на дороге, ведущей в лес Меткалфа, где никому не разрешалось парковаться. Не имелось ли у нее особых причин для проникновения на частную территорию? Возможно, она не хотела, чтобы кто-то увидел ее?
Каждый местный житель признал бы логику в словах Сета. Чтобы попасть из леса Меткалфа в лес Саратоги, нужно было совершить довольно сложную прогулку. К тому же следовало знать, куда идти, и никакая карта не помогла бы разобраться в путанице троп. То есть выбор такого маршрута не имел никакого смысла. Вот почему Сет, встретив ее в госпитале, первым делом задал вопрос об инциденте в лесу Саратоги.
– Почему ты спрятала свой грузовик у леса Меткалфа? Ты встречалась с Дерриком, верно? Вы хотели оставить эту встречу в большом секрете от других людей?
– Я не имею от тебя секретов, – сердито ответила Хэйли.
Конечно, это было ложью. Вскоре их разговор перешел в обычную ссору. Сет говорил о ловеласе Деррике. Девушка укоряла его тем, что он бросил школу ради музыки. Парень злился, что она отдала собаку его деду, а Хэйли напоминала ему о репетиторе, которого он до сих пор не нашел для домашнего обучения. Все эти доводы не давали повода для полного безоговорочного разрыва или начала новых отношений. Сет и Хэйли просто изливали накопленную боль и обиду. Им требовалось много времени для понимания и прощения друг друга.
К сожалению, такого времени они не получили. Посреди их беседы в фойе госпиталя вошли мистер Мэтисон и Дженн Макдэниелс. Дженн направилась к стойке регистрации, чтобы проверить список посетителей. Старший помощник шерифа подошел к Хэйли и Сету. Он поздоровался с девушкой и слегка кивнул парню, когда тот, запинаясь, выразил свое сожаление о несвоевременной оплате штрафов за превышение скорости. Мистера Мэтисона мало волновали штрафы. Хэйли хотела сказать это Сету, но подбежавшая к ним Дженн начала возмущаться, что список посетителей был безнадежно испорчен. Его следовало заменить другим – причем незамедлительно.
Ее вмешательство остудило молодую пару и отвлекло помощника шерифа от сиюминутного допроса. Зная характер маленькой склочницы, они поняли, что кто-то отметился не в той строке списка. Дженн с усмешкой посмотрела на Хэйли и Сета. Она тут же догадалась, что они снова поссорились. Это могло породить целую серию сплетен.
Сет сослался на дела и ушел, что вполне устраивало Хэйли. Она больше не хотела общаться с этим парнем, поскольку разговоры с ним были бесперспективными. Она вернулась с мистером Мэтисоном в палату Деррика, а Дженн осталась исправлять свой драгоценный список посетителей. Ей не терпелось выяснить, кто именно его испортил.
Войдя в палату, папа Деррика шагнул к кровати. Его лицо сияло от благоговения. Хэйли почтительно держалась позади. Помощник шерифа нежно опустил ладонь на лоб Деррика и прошептал:
– Вставай, малыш. Пора просыпаться.
Слово «малыш» показалось Хэйли странным. При своих шести с лишним футах Деррик был выше приемного отца. Наверное, Дэйв Мэтисон выражал таким образом свою привязанность, и это обращение вело к тому моменту, когда они впервые познакомились друг с другом.
Помощник шерифа склонился, поцеловал сына в лоб и разжал его ладонь, желая подержать ее в своих руках. Что-то выпало из пальцев Деррика на простыню. Хэйли, стоявшая у двери, увидела, что это был клочок бумаги. Мистер Мэтисон прочитал записку вслух: «Верни мне это, когда с тобой все будет хорошо». Его губы изогнулись в усмешке.
– Написала некто «Б». Ах, милые дети!
Он вложил записку обратно в руку сына. Хэйли подумала, что буква «Б» могла означать Бекку. Зачем Деррику возвращать эту бумажку, с удивлением подумала она.
Внезапно в комнату вбежала Дженн Макдэниелс.
– Кто-то приходил сюда, воспользовавшись моим именем! – закричала она. – Вы представляете, какая наглость! И это случилось сразу после твоего визита, Хэйли. Ты видела кого-нибудь?
Она вела себя так, словно здесь произошло преступление. Хэйли подумала, что Бекка вполне могла подписаться именем Дженн. А кто еще, кроме нее, был в палате Деррика? Но она не стала рассказывать Дженн о Бекке. Она не знала, почему пугливая девушка в очках воспользовалась чужим именем. Пока было ясно одно: Бекка пришла сюда тайком и вложила странную записку в руку Деррика. Все остальное Хэйли решила узнать позже.
Старший помощник шерифа попытался успокоить Дженн.
– Похоже, ребята отнеслись к моей просьбе с большим энтузиазмом. Они приходят повидаться с Дерриком. Я надеюсь, что так будет продолжаться и дальше. Кстати, девочки… Мне хотелось бы поговорить с вами о том дне в лесу Саратоги. Давай пойдем в кафетерий. Я выставлю вам «коку».
– У кого-нибудь из вас имеется мобильник? – спросил мистер Мэтисон.
Он отвел девушек в кафетерий, но вместо «коки» купил им по пирожному и по маленькому пакету молока.
Хэйли подумала, что отец Деррика хотел кому-то позвонить. Она знала, что Дженн не могла позволить себе мобильный телефон. Ее семья была слишком бедной. Ей даже новые туфли покупали раз в год. Поэтому Хэйли открыла свою сумочку.
– У меня есть телефон, – сказала она. – Мама купила его, потому что…
Ее фраза осталась недосказанной. Мать Хэйли ожидала больших неприятностей на ферме и поэтому хотела иметь постоянный контакт с дочерью. Но старшему помощнику шерифа не следовало знать таких подробностей.
– Где он?
Голос мистера Мэтисона звучал очень строго. Это удивило Хэйли. Она достала телефон из сумочки.
– Мама решила, что нам нужно быть в контакте.
Это не было обманом. Многие матери стараются держать детей под присмотром. Помощник шерифа взял у нее телефон и повертел его в руках.
– Когда вы купили его? Недавно?
– Несколько месяцев назад, – ответила Хэйли. – А в чем дело?
– Мы отслеживаем мобильный телефон, который оставили на парковке в лесу Саратоги. Он был найден под навесом у доски объявлений.
– Может, кто-то потерял его, – предположила Дженн.
– Нет, телефон намеренно спрятали. Его нашел Ральф Дэрроу. Мобильник купили в розничной торговой сети, но мы почти выследили владельца. Обычно люди не знают, как легко их можно найти по телефонному номеру.
Он следил за выражением лица своей собеседницы. Однако Хэйли зацепилась за фразу: Его нашел Ральф Дэрроу. Размышляя о связи Ральфа и Сета, она упустила остальные признания полицейского и ничего не сказала. Очевидно, это успокоило помощника шерифа, хотя он по-прежнему не сводил глаз с ее лица.
– Все мобильники имеют серийные номера. А серийные номера, Хэйли, приводят нас к магазинам, где были проданы телефоны. Отчетность магазинов позволяет нам определять те дни, когда осуществлялась покупка мобильников. Точные даты ведут нас к кредитным карточкам покупателей или к записям видеокамер слежения. Тут требуется кропотливый труд и некоторое время, но ведь это и является работой полиции. Ты понимаешь меня, Хэйли?
Он склонил голову набок и усмехнулся. Его взгляд был нацелен на девушку.
– Мы скоро узнаем, кто купил тот спрятанный телефон. Эта девушка позвонила в службу девять-один-один и сообщила о ранении Деррика. Она знает, что произошло в лесу. Я тоже хочу быть в курсе этого.
Хэйли собиралась сказать ему, что Деррик просто поскользнулся и упал. Но она уже поняла, что старший помощник шерифа был уверен в другой версии. Единственный иной вариант предполагал, что Деррика столкнули с обрыва или в безжалостной драке сбросили с тропы. Ей не хотелось, чтобы их беседа шла в этом направлении.
– Девочки, что вы помните о том дне? – спросил мистер Мэтисон. – Расскажите, что вы делали в лесу?
Дженн начала первой. Она сообщила, что готовилась к соревнованиям по триатлону и бегала с другими ребятами по лесным дорожкам. Они специально выбрали лес Путни, потому что там было много круговых маршрутов. Когда Дженн услышала звук сирены, они находились на Тропе кораллового корня. Их автобус остался на Лоун-Лейк-Роуд, откуда они начали пробежку. Там имелась стоянка машин, поэтому они не поехали на Келдлер-Роуд, где им пришлось бы парковаться на выступе утеса. К тому же ребятам хотелось потусоваться после тренировки, а стоянка на Лоун-Лейк-Роуд имела бар и закусочную…
«Интересно, – подумала Хэйли, – знала ли Дженн, каким жалким и виноватым звучал ее голос?» Она решила говорить спокойно и обстоятельно. Все остальное время ушло на подготовку к опросу. Через минуту полицейский снова повернулся к ней:
– А что ты расскажешь, Хэйли?
Девушка ответила, что отвозила младшую сестру в танцевальный класс. Занятия длились девяносто минут, и она не знала, что делать в свободное время. Ей не хотелось возвращаться из Лэнгли на ферму, поэтому она решила погулять в лесу. Конечно, она могла пройтись по магазинам поселка, но, когда ты бываешь в них по тысяче раз в год, это несколько надоедает. Поэтому она поехала в лес.
– И встретила там Деррика? – спросил помощник шерифа. – Ты можешь не стесняться меня, Хэйли. Я понимаю, какие отношения иногда бывают у парней и девушек.
Она почувствовала, как вспыхнула румянцем. Ее жизнь и без того казалась хаосом проблем. Единственный возможный ответ предполагал отрицание, поэтому она сказала:
– Нет, мистер Мэтисон. В моем распоряжении было только девяносто минут. Я гуляла одна, поверьте мне на слово.
Естественно, он не поверил ей. Она понимала, что должна была подкрепить свое алиби какими-то достоверными фактами. Но достоверные факты потребовали бы полного объяснения, а Хэйли боялась открыть ему правду, поскольку не знала, что из этого получится. Ей приходилось придерживаться выбранной версии событий.
Глава 21
Диана Кинсейл привезла Бекку в Лэнгли. Весь путь от кладбища они провели в молчании. Так обычно путешествуют подруги, подумала Бекка. Ей понравилась эта идея. Поездка оказалась недолгой. Когда пикап подъехал к мотелю, из офиса вышла Дебби. Точнее, она выбежала на крыльцо. Было ясно, что она ждала и тревожилась.
Открыв пассажирскую дверь, Бекка услышала «шепоты»: Господи, куда катится мир… вот как ты отплатила за мою доброту… Когда Диана вышла из машины, поток упреков оборвался.
– Я привезла твою помощницу, Дебби, – сказала миссис Кинсейл. – Как поживаешь? Давно не виделись, верно?
Проигнорировав ее вопросы, хозяйка мотеля направилась к Бекке.
– Ты говорила, что уедешь на пару часов. Что Сет отвезет тебя в Каупевилл и покажет автобусный маршрут.
– Да, он так и сделал. Но потом Сет встретился со своей бывшей девушкой. У них завязалась беседа, и я решила не мешать…
– Короче, он бросил тебя и занялся своими делами?
Бекка знала, что это станет еще одной черной меткой для Сета.
– Не совсем так, – сказала она. – Пока они с Хэйли разговаривали, я увидела миссис Кинсейл, и она предложила подвезти меня.
– Но тебя не было несколько часов! Я начала тревожиться. Ведь все могло случиться.
Ее слова сопровождались «шепотами»: парень, бывший с ним… наркотики… выпал из машины… как больно было знать, что он… Бекке захотелось закрыть уши. Девушка едва не закричала, что Дебби не была ее матерью, что ей не следовало тревожиться о чужом человеке, что хозяйка мотеля ничего не знала о Сете и зря так плохо думала о нем. Хотя, с другой стороны, Бекка и сама не знала этого парня.
– Пожалуйста, примите мои извинения, – сказала она. – Я поступила очень глупо.
– В ее опоздании частично виновата я, – вмешалась Диана. – Мне захотелось навестить Чарли, поэтому мы заехали на кладбище. Прости, что задержала Бекку. В любом случае была рада увидеть тебя. С удовольствием поболтала бы с тобой. Может, встретимся, когда у тебя будет время? Например, в кафе «Бесполезная бухта»?
– Конечно, – ответила Дебби, хотя выражение ее лица говорило: ни за что!
«Шепоты» тоже было ясными: она, наверное, думает… забрать ее к себе… ага, сейчас! Обрывки мыслей влетали в голову Бекки, как шарики из пейнтбольного ружья. Девушка почувствовала огромную усталость. Она поблагодарила Диану и зашагала к комнате 444. Но когда пикап выехал с парковки мотеля, голос Дебби остановил ее:
– Я так понимаю, что десерта у нас не будет. Но ты же обещала приготовить такос. Джош и Хлоя ждут тебя.
Они вернулись в апартаменты Дебби. Дети сидели на софе и, прижавшись плечами друг к другу, смотрели старое видео – «Школу выживания».
– У бабули куча классных фильмов на кассетах, – заявила Хлоя. – В этой картине самое прикольное, когда им приходится кушать жуков.
– Или змей, – добавил Джош. – Нам нравится, что там еще и змеи.
Затем он спрыгнул с софы и спросил:
– Ты видела Деррика? Он придет к нам поиграть?
Бекка слегка сжала его плечо.
– Я видела его всего минуту. Он крепко спал. Деррик обязательно придет поиграть с тобой. Через какое-то время.
– У-у, – печально вздохнул Джош.
– Мне кажется, вы хотели такос, – сказала Дебби. – Бекка пришла. Кто со мной на кухню? Хлоя? Джош?
– Такос! – одновременно закричали дети и побежали занимать места за столом.
– Бекка, быстрее! – пискнула Хлоя.
Взглянув на них, Дебби тихо спросила:
– Как он? Если плохо, не рассказывай Джошу.
– Он все еще в коме, – ответила Бекка.
Когда Дебби понимающе кивнула головой, девушка почувствовала себя немного лучше. Но затем она услышала «шепоты»: служила ему, как рабыня… делала все, что он хотел. Бекка восприняла это как пощечину. Она несколько раз моргнула и отвернулась.
– Бедный ребенок, – продолжила Дебби. – Мне очень жаль, что так случилось.
Странно, но голос женщины звучал искренне. Либо она лгала, говоря о Деррике, либо ее мысль – служила ему, как рабыня – относилась к кому-то другому. Бекка уже не раз сталкивалась с подобной дилеммой.
– Я не знаю, как сильно тебе нравятся холодные такос, – сказала Дебби. – Но если ты хочешь получить их в нормальном виде, нам придется постоять у плиты.
Когда Бекка проходила мимо хозяйки мотеля, та на краткое мгновение обняла девушку за плечи. Это побудило Бекку сказать, что она видела могилу Риз. Она понимала, насколько опасной была такая тема. Но ей не нравилось, что Дебби застряла в каких-то оправданиях и не могла принять факт смерти ее дочери. Однажды это нужно было сделать.
– По пути в Лэнгли миссис Кинсейл заехала на кладбище, – сказала девушка. – Она очистила могилу мужа и украсила ее цветами. С ней была свора собак. Животные бегали по всему кладбищу.
– Ох уж эти ее собаки!
В голосе Дебби чувствовалась осторожность, но она не сердилась. Бекка решила продолжать свой рассказ.
– Позже я пошла за ними, чтобы согнать их к грузовику, и увидела могилу вашей дочери.
Внезапно перед ней выросла стена. Уши заболели от гула эмоций и «шепотов». Чертов шлем… она знает… И затем пришло: нет… нет… нет. Словно ветер, который дует через пустыню в Сан-Диего, – безжалостный сухой ветер «Санта-Ана», иссушающий все на своем пути.
– Там была очень красивая фотография, – добавила Бекка. – На ее могильной плите.
– Давай согреем такос в микроволновке, – предложила Дебби.
Глава 22
Сет Дэрроу размышлял о споре с Хэйли почти целую неделю. Наконец он решил обсудить эту тему с кем-нибудь еще. Все шло как обычно. Он отработал утреннюю смену в «СтарСтор», сходил на репетицию и потусовался в поселковом клубе. Парень старался держаться подальше от родителей, избегая вопросов о репетиторе по обязательным образовательным предметам. Хотя и это не отвлекало его от мыслей о Хэйли.
«Пора действовать, любимый внук», – сказал бы ему дед. Как жаль, что Сет не мог последовать его совету. Тем не менее после недели размышлений он был готов к конкретному разговору. С кем-нибудь. Чтобы поболтать кое о чем. Лучшей персоной для этого был его дед. К тому же Гус по-прежнему находился у Ральфа, и Сет хотел забрать собаку обратно. Поэтому он поехал в старый особняк на Ньюман-Роуд.
Ральф работал в саду. Стоя на стремянке, он подрезал массивный куст рододендрона. Земля под ним была усеяна увядшими цветами. Гус дремал на переднем крыльце дома. Услышав шум машины, он вскинул голову и узнал «Фольксваген». Когда Сет начал спускаться в сад по грунтовой дорожке, пес помчался в его направлении. Он с лаем подпрыгнул вверх и лизнул хозяина в щеку. Ральф безмолвно смотрел на них со стремянки. Встреча Сета и собаки произвела на него впечатление. Они кувыркались на лужайке и бегали кругами друг за другом. Затем Сет вытащил из кармана бейсбольный мячик Гуса и принялся бросать его под команду «апорт».
– Ты хочешь загубить всю мою дрессировку? – крикнул Ральф. – Твои игры усилят его склонность мчаться куда глаза глядят. Если ты будешь мягким с ним, это приведет к большим неприятностям.
– Когда Гус видит мяч, он выполняет любую команду. А за вкусную еду он вообще сделает все что угодно.
Ральф покачал головой.
– Оставь его в покое. Лучше помоги мне. Передвинь эту лестницу.
– Куда ее перенести?
– А сам как думаешь? К следующему кусту.
Голос Ральфа звучал раздраженно, но Сет знал, что старик был в хорошем настроении. Забота о саде приносила ему удовольствие. Хотя размеры территории и обилие растений требовали больших затрат сил и времени.
– Ты еще не устал работать с утра и до вечера? Я хочу сказать, что этих кустов становится больше. Тебе скоро понадобится стремянка повыше. Интересно, когда это закончится?
– Наверное, вместе с моей смертью, – ответил Ральф. – Рододендронам трудно придать хорошую форму.
Старик сунул руку в карман и вытащил батончик «Буттерфингера». Он разломил его пополам и передал половинку внуку.
– Люблю эти сладости, – сказал он с усмешкой. – Они вязнут в зубах, и ты можешь радоваться им всю остальную часть дня.
Пару минут они жевали сладкую мякоть. Гус выжидающе обнюхивал землю вокруг их ног. Ральф указал рукой на холмистую часть сада, где виднелась рухнувшая оранжерея. Там, у обвалившейся стены, темнела чахлая растительность.
– За все лето на тех кустах не появилось ни одного цветка. Я вожусь с ними уже пять лет. Но они упорно не дают бутонов. И я не понимаю, что с ними не так.
Сет осмотрелся по сторонам.
– Говоря по правде, я не знаю, почему у тебя цветут остальные кусты.
– Они цветут, потому что я забочусь о них. Однако растения у стены получают такой же уход и почему-то не желают награждать меня цветами. Я думаю, вся наука садоводства является чушью. Иногда ты побеждаешь природу, иногда она побеждает тебя. Но большую часть времени мне совершенно не понятно, почему так происходит.
Сет склонился и почесал Гуса за ухом. Взглянув на старика, он догадался, что Ральф на самом деле говорил не о саде.
– Дед, я сделал все что мог, показывая Хэйли свою любовь. Почему же она ставит Деррика выше меня? Не уважает, игнорирует…
– Никаких глаголов, внук. Не позволяй словам создавать вокруг тебя корку лжи. Не бери пример с остального мира.
Читать бесплатно другие книги:
