Каждый последний вздох Арментроут Дженнифер

– Кто-нибудь передаст мне цыпленка?

Это была Стейси.

– Все так странно.

– Ты себе даже не представляешь, – пробормотала я.

Рот ждал меня со стороны водительской дверцы и, когда я подошла, положил ладонь мне на поясницу.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, когда мы зашли в калитку и двинулись по дорожке мимо аккуратно подстриженных кустов.

– Немного болит, – призналась я, зная, что бравада не пройдет.

Наклонив голову, он коснулся моего лба легким поцелуем, прежде чем мы поднялись по ступенькам. Я оглянулась назад и обнаружила, что Зейн не остался в машине, как мы его просили. Он стоял рядом с «Мустангом», спиной к дому. Да, это был он, но, глядя на него, казалось, будто я вижу записанное на видеопленку изображение. Он был там, но его там не было.

Мы не успели постучаться, как дверь распахнулась, отвлекая меня от мыслей о Зейне. Бледно-голубая аура поблекла, и я увидела мать Тони. На этот раз она была одета в белый кардиган, но нитка жемчуга, которую я запомнила, все так же обвивала ее шею.

– Я по-прежнему не рада вас видеть, – сказала она.

Рот пожал плечом.

– И я бы сказал, что нам очень жаль, но это не так.

Господи, только бы они не сцепились.

– Впусти их, – раздался голос из-за спины женщины.

Она шагнула в сторону, и перед нами предстал он, провидец. Сначала я увидела белое свечение вокруг него – ярче, чем то, что окружало Зейна. Чистая душа, большая редкость. Желание, которое я обычно испытывала при виде чистой души, оказалось совсем слабым, почти забытым. Мальчишка вновь поразил меня своими белокурыми локонами и лицом херувима. Я находила его очаровательным – если бы не белые зрачки в глазах цвета кобальта.

Потому что эти глаза пугали.

Тони покосился на пакет в руках Рота.

– Еще один цыпленок? Ты серьезно?

– А то. Я слышал, что самые вкусные – от «Пердью», – ответил Рот.

– А я слышал, что и у «Тайсона»[15] они не так уж плохи. – Вздохнув, крохотный провидец кивнул матери. – Возьми это.

Женщина, которая, вероятно, привыкла к любым странностям, забрала пакет.

– Сегодня тако-вторник[16]. С цыпленком придется подождать.

– Тебя не уломаешь. – Провидец жестом пригласил нас следовать за ним. В доме пахло сосной и яблоками, и я затосковала по Рождеству. – Кстати, вы могли бы разрешить своим друзьям зайти вместе с вами. Вместо этого они торчат там, надутые как сычи, соседей только пугают.

– Полагаю, они самые безобидные существа из тех, кого видели ваши соседи, – заметил Рот.

– Все зависит от того, кого считать безобидным, а кого бояться, верно?

Я шлепнула Рота по руке, когда он приготовился высказать еще одно спорное суждение; если бы я не остановила его, он сам никогда бы не заткнулся. Демон выстрелил в меня взглядом, но Тони очень по-детски хихикнул.

Мы проследовали за ним в гостиную. Здесь стояла огромная украшенная елка с горой подарков, уже спрятанных под ней. На экране телевизора застыла на паузе очередная видеоигра, но на этот раз не на тему Средневековья. Кажется, что-то из полицейской серии.

Тони плюхнулся на «бобовый пуф»[17], который почему-то сразу стал напоминать трон.

– Я знаю, ребята, почему вы здесь.

– Кто бы сомневался, – пробормотала я, присаживаясь на диван.

Он поднял светлую бровь и взглянул на Рота.

– Просто чтоб ты знал, когда тебя заковали в огненной пучине, я не смеялся, как обещал.

Рот, устроившийся на валике дивана рядом со мной, сузил глаза от такого напоминания.

– Ну, разве что ухмыльнулся для порядка, – хитро добавил Тони.

– Ты уверен, что это было не писклявое хихиканье? – парировал Рот. – Поскольку ты еще не достиг пубертата.

О боже.

Тони поднял пухлую ручку и показал Роту кулак.

– Ах, я тебя расстроил, малыш, ну не реви…

– Рот, – вздохнула я и легонько ущипнула его за ногу. – С тобой никуда нельзя пойти.

– Неправда. – Он подмигнул мне. – Я адаптируюсь к любой ситуации.

Тони закинул ноги на журнальный столик, скрестив их в лодыжках.

– Хоть я и рад тому, что вы двое, очевидно, смирились с тем, кто вы такие, и разобрались с вашими чувствами друг к другу, у меня есть дела поважнее, чем смотреть, как вы оба…

– Тони! – раздался откуда-то крик его матери. – Сейчас же убери ноги с журнального столика!

Я сжала губы, чтобы не рассмеяться, когда Тони закатил свои странные глаза, но маму послушался. Ноги с грохотом опустились на деревянный пол.

– Вы хотите знать, как убить Лилин, – сказал он, бросая злой взгляд в сторону Рота. – Ты знаешь правила. Я не могу помогать одной стороне в ущерб другой.

– К черту правила! – рявкнул Рот.

– Тебе легко говорить, когда на кону стоит не твоя жизнь, – парировал провидец. – Суть в том, что вы оба уже должны знать ответ, который ищете.

– Мы знаем, как убить Лилин, – сказала я, подавшись вперед. – Кинжалом в сердце или обезглавить, и нам почти удалось прикончить его, но…

– Но возникло небольшое осложнение? – Он с грустью посмотрел на экран, как будто каждая минута вне игры была для него пыткой. – Смертельное ранение Лилин несет смертельное ранение тебе.

Я кивнула.

– Этого следовало ожидать. Частичка тебя была использована для создания Лилин, так же как из частицы Лилит создали вас обоих, – продолжал провидец, наклоняя голову набок. Несколько белокурых локонов упали на лицо. – Вы трое – одно целое.

Это говорили и раньше, но никто не упомянул о том, что убийство Лилин убьет и меня. Такая «маленькая» деталь, но именно ее забыли уточнить. Впрочем, меня это уже не удивляло.

– Нам надо знать, как разорвать эту связь между ними. – Рот сжал и разжал кулак. – Вот почему мы здесь.

– Можно не объяснять, я и сам знаю. – Тони уже вперился взглядом в экран, предвкушая продолжение игры. – Этот разговор – пустая трата времени и для меня, и для вас.

– Тебе что, плевать? Я знаю, твоя дурацкая игра для тебя важнее, но, если мы не сможем остановить Лилин, ты тоже умрешь. Все умрут! – Я вскочила с дивана, горя желанием схватить маленького провидца за шкирку и хорошенько встряхнуть, но разум подсказывал мне, что он не дурачится. Это мы сознательно делали вид, что на что-то надеемся. Злость и разочарование захлестнули меня. – Если мы не добьемся успеха, Лилин устроит конец света. Даже ты предупреждал нас об этом в прошлый раз, когда мы были здесь.

– В прошлый раз, когда вы были здесь, я увидел высокую вероятность того, что это может произойти. – Его зрачки сразу стали блестяще-белыми. – Теперь я вижу, что этого не случится. Ты это остановишь.

Я напряглась.

– Но…

– Ты, – повторил он, пристально глядя на меня, – это остановишь. И ты уже знаешь как. Вот и все. Конец истории.

Рот резко втянул носом воздух, но я, кажется, вовсе перестала дышать. То, что никто из нас не хотел признавать в первые часы после схватки с Лилин, вдруг вернулось и встало прямо перед нами.

Убить Лилин означало убить себя.

– Ты не помогаешь нам в этом деле, дружище. – Рот говорил спокойно, но злость и что-то еще, сродни отчаянию, расходились от него волнами, заполняя все пространство вокруг. – Нам необходимо знать, как убить Лилин, не причинив вреда Лейле.

– И, как я уже сказал, вы сами знаете ответ, – откликнулся Тони со своего «бобового» трона. – Просто не хотите его принять.

Я на мгновение закрыла глаза.

– То, что ты говоришь… действует и наоборот. Если мы убьем меня, то убьем и Лилин?

– Бред собачий, – огрызнулся Рот, и, когда я открыла глаза, он уже был на ногах. – Это неприемлемый ответ.

Сожаление мелькнуло на лице юного провидца.

– Это единственный ответ.

Рот ринулся к Тони, и я вовремя схватила его за руку. Он глубоко вдохнул, его грудь резко поднялась. В следующую секунду в комнате уже стояла мать Тони.

Она держала над головой блюдо с горячей запеканкой, словно собиралась запустить им в кого-то из нас.

– Я думаю, вам пора уйти.

Я крепче сжала руку Рота. Она была права. Мы могли уходить, потому что уже знали ответ. Мы знали его еще раньше, прежде чем пришли сюда, или, по крайней мере, знала я. Рот все еще буравил провидца свирепым взглядом, так что пришлось чуть ли не силком тащить его из комнаты.

– Рот, – прошептала я. – Пойдем.

Он перевел суровый взгляд на меня.

– Ты вот так запросто готова с этим смириться? – Он выбросил руку в сторону Тони. – С тем, что нет другого пути?

– Нет, – сказала я, и это была не столько ложь, сколько попытка положить конец этому разговору, пока в нас не полетела запеканка из зеленой фасоли. – Но здесь нам больше нечего делать. – Видя, что он мнется, я снова потянула его за руку. – Мы сами с этим разберемся.

Мои слова звучали жалким лепетом, но Рот, наконец, уступил. Мы направились к двери, проходя мимо строгой мамы Тони.

– Все происходит не просто так! – крикнул нам вслед провидец, и, когда я оглянулась уже в арочном проеме прихожей, он стоял, и меня поразило выражение его лица – серьезное и мудрое не по годам. – Ничто в этом мире не происходит без цели. Действия и поступки всех и каждого – Принца и твоих Стражей – постепенно вели к этому. Они все жертвовали собой ради тебя, для этого. Так что и твоя жертва будет не напрасной.

Лицо Стейси стало цвета бумаги, темные глаза расширились.

– Нет, – прошептала она и повторила уже громче: – Нет.

Повернувшись на переднем пассажирском сиденье, я взглянула на Рота. На его руки. Они так крепко сжимали руль, что побелели костяшки пальцев. Он не произнес ни слова, с тех пор как мы вернулись в «Мустанг». Просто смотрел прямо перед собой, и мышца дергалась на его скуле, пока он вез нас обратно, собираясь по дороге высадить Стейси у школы.

– Неужели действительно ничего нельзя сделать? – спросил Зейн, вцепившись в спинку моего сиденья. – Или провидец просто не знает, как это сделать?

– Я не думаю, что есть другой способ, – ответила я, возвращаясь взглядом к Зейну. Он не выглядел только злым или смущенным – скорее, в нем сочеталось и то, и другое. – В этом есть некий смысл. Лилин связан со мной, и мы оба связаны с Лилит. Ведь наша с ней кровь создала это чудовище…

– Может быть, это имеет смысл для тебя, – сказала Стейси, подтягивая ногу к груди. – Лично мне вся эта чушь представляется полной бессмыслицей, но это неважно. Что мы будем делать теперь? Если мы не можем убить Лилин…

– Если мы не убьем Лилин, мы потеряем Сэма. Мы потеряем те души, которые забрал Лилин, – напомнила я.

Ее лицо исказилось, и она отвела взгляд, уставившись в окно. Только что мелькавшие лужайки и домики сменились мрачными стенами.

– Я не забыла об этом. Просто…

Зейн откинулся на спинку сиденья, растирая руками лицо.

– Выход должен быть. Черт возьми, в кабинете моего отца… там столько всяких книг. Я покопаюсь в них, когда вернусь. Подключу и Деза. – Опустив руки, он тяжело вздохнул. – Мы не сдадимся.

То, что Зейн по-прежнему заботился обо мне и хотел помочь, немного облегчило бремя вины, что я несла на своих плечах, обидев его так жестоко. Впрочем, чему тут удивляться. Да, какая-то его частица, понятное дело, ненавидела меня, но это нисколько не отменяло того, что он хороший парень – отличный парень.

– Ты слышишь меня? – спросил Зейн, заставляя меня обернуться. – Мы не сдадимся.

– Я знаю, но… мы теряем время, отпущенное Сэму. И сколько еще Альфы будут терпеть этот хаос и насилие? – Я задавала чертовски логичные вопросы. Те, на которые ни Зейн, ни Рот не могли ответить. – Лилин уничтожил всю паству Детей Божьих. Да, я сомневаюсь, что они числились в любимчиках крутого парня на небесах, но это только вопрос времени, прежде чем Лилин сделает то, что уже никто не станет терпеть. Он почти разоблачил всех нас, когда пробудил тех горгулий. Сколько времени нам отпущено на поиски иного способа его устранения?

– Что ты говоришь? – Рот, наконец очнувшись, почти прорычал свой вопрос.

Вздрогнув от удивления, я посмотрела на него. Он не отрывал глаз от дороги.

– Я не знаю. Просто мы… у нас совсем не остается времени.

Рот снова погрузился в молчание, и вскоре мы остановились у здания школы. Увидев его спустя, казалось, вечность, я испытала смешанные чувства. Отчасти ностальгию, отчасти горькое разочарование – я не могла забыть, с какой радостью просыпалась по утрам, зная, что пойду в школу. В этих стенах я чувствовала себя обычной девчонкой или, по крайней мере, делала вид. Оглядываясь назад после всего пережитого, я понимала, насколько глупо это ребяческое желание сбежать от самой себя.

Я больше не могла притворяться.

Стейси схватила рюкзак с пола «Мустанга» и вылезла из машины. Я тоже вышла, чтобы коротко обнять ее на прощание. Мы не могли задерживаться. Если бы кто-то из администрации школы увидел меня на улице, это вызвало бы массу ненужных вопросов, на которые у нас не было ответов.

– Ты в порядке? – спросила я, высвободившись из ее объятий.

Кивнув, подруга откинула со лба чересчур длинную челку.

– Да. Нет. – Она поправила ремень сумки на плече. – Да и до меня ли сейчас, когда ты – практически сиамский близнец демона-психопата? Не беспокойся обо мне.

– Не могу.

– Или тебе так легче – переживать из-за меня, чтобы не думать о себе?

Я было открыла рот, но что сказать на это? Стейси попала в точку. Взглянув на густые облака, я вздохнула.

– Не знаю, что и думать. Я… – Голос дрогнул, и я покачала головой.

Стэйси протянула руку и легонько дернула меня за рукав свитера.

– Ты ведь знаешь, что ты для меня – сестра, о которой я никогда не просила?

Я усмехнулась.

– Да.

– И я люблю тебя, несмотря ни на что. Это ты тоже знаешь. И еще ты знаешь, чем для меня стала… потеря Сэма. – Слезы наполнили ее глаза, но взгляд оставался твердым. – Я не могу потерять и тебя.

Я разволновалась.

– Почему ты думаешь, что это случится?

– Потому что я знаю тебя, – ответила Стейси, и ее голос прозвучал хрипло. – Пообещай мне, что не будешь делать глупостей.

– Я? И без глупостей? – Я вымученно засмеялась, и мой смех больше напоминал треск сухих костей.

Моя шутка ничуть не развеселила ее.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Обещай мне, Лейла. Я хочу услышать это от тебя.

– Обещаю, – прошептала я.

Расставаясь со Стейси, я знала, что мое обещание ее совсем не убедило. По правде говоря, мне вообще не стоило раздавать такие обещания. Потому что во мне осталось слишком много глупого, и я уже знала, что делать.