Его звездная подруга Пашнина Ольга
— Это киланг, — пояснил Грант. — Травоядное с планеты под названием Клария. Ездовое, между прочим. Милая игрушка, Брэнд принес?
— Не знаю, — пробормотала я, снова вспомнив странный сон.
Там точно был Брэндон Эко, а еще… еще дождь, и люди, и какое-то странное ощущение, ни с чем не сравнимое. Словно приятная дрожь вкупе с зарождающимся где-то внизу живота напряжением. К сожалению, я не успела обо всем этом подумать. С меня сняли все датчики и заставили выполнять какие-то задания. Я дотягивалась пальцами до кончика носа, называла цвета фигур на экране, указывала руками то вправо, то влево, то вверх, то вниз. И все это продолжалось, наверное, с час, на протяжении которого Артен не покидал мою палату.
— Где Миранда? Как она? — спросила я, когда Грант дал мне небольшую передышку на еду.
— Все хорошо, выздоравливает. Спасибо тебе, Джен. Огромное.
Я улыбнулась этому славному парню, который таки спас свою сестру. И поняла, что помимо самой спасенной не хватает минимум одного. И почему я так удивилась отсутствию Брэнда?
— Где твой отец? Все еще злится на то, что я плохо влияю на тебя?
Артен побледнел и отвел глаза.
— Он… кхм… понимаешь… в общем, на него столько всего свалилось, что он немного расслабился, выпил. Потом пришло сообщение, что ты очнулась, он рванул к флаеру, а система учуяла алкоголь в его крови и заблокировалась. Теперь ему надо пролежать минимум семь часов во флаере, дыша вытрезвляющим газом. И тогда система безопасности разблокирует двери. Так что он спит.
Я не сдержалась и фыркнула, живо представив себе картину. Потом принялась осматривать киланга, который после тщательного изучения был сочтен милым. Я никогда не спала с игрушками, да и в доме их не водилось. Но эту сохраню как подарок, пусть даже и Брэнда.
На обед (или завтрак?) мне дали нечто жидкое и слабосоленое. Я скривилась, но разжалобить Гранта не вышло.
— Мы будем ежесекундно наблюдать за тобой и кормить тебя так, чтобы постепенно вывести на нормальный режим. Я не исключаю повторения комы. Потому что не знаю, что стало причиной. Не спорь, Джен!
Я и не спорила. Уже тот факт, что я очнулась здоровой, относительно бодрой и веселой, говорил о том, как мне повезло. И повторения я не хотела, пусть и не помнила состояния комы. Мне гораздо больше нравился этот мир, яркий, цветной. Даже при отсутствии сильных эмоций он был мне дорог.
— Миранда знает? — спросила я, укладываясь обратно под одеяло.
— Да, мы ей сказали днем. Сейчас она спит, но кричала — ужас. Поговоришь с ней, как окрепнешь, ладно?
— Конечно. Что ж, хорошо то, что хорошо кончается. Не надо на меня так смотреть, я не собираюсь опять отключаться. По крайней мере, осознанно.
На лице Артена появилась улыбка, а Грант был с головой погружен в свои исследования и меня не слишком-то слушал.
— Пойду загляну к Миранде, — парень поднялся, — потом выковыряю отца из флаера. Вообще отец был трезвый, ты не думай, но запах машинка учуяла.
— Погоди! — Я вдруг поняла, что… ничего не поняла. — А какие флаеры внутри станции?
— Джен, уровни огромны. Ходить везде пешком нереально. Есть специальные коридоры и лифты, которые помогают быстро преодолевать большие расстояния, скажем, из дома на работу. Отец как раз был на работе, накопилось много дел. В общем, пойду вытащу его из флаера. Думаю, он к тебе зайдет.
— Ожидаю с нетерпением, — скривилась я.
Но при взгляде на забавную моську киланга сразу стало смешно. И мы улеглись спать. Я и киланг. Надо бы дать ему имя…
Брэнд пришел вечером, когда я поужинала. На этот раз мне дали что-то вроде йогурта. Хоть и жидкий, но сладкий и горячий, что в атмосфере палаты было просто спасением. Я жутко мерзла, спасаясь только под одеялом и удивляясь, как вообще выжила, валяясь здесь без сознания, и не заработала воспаление легких. Правда, Артен обещал, что наутро, если все будет хорошо, меня переведут в нормальную палату. И я наконец-то высплюсь, не просыпаясь каждый час от того, что одеяло свалилось и я замерзла.
После ужина я проснулась и увидела Брэнда, который сидел неподвижно, глядя на меня. Он сменил стиль одежды: теперь на нем была явно спортивная черная куртка с множеством карманов и ботинки на шнуровке. Словно он собирался на охоту или куда-то в поход.
— И давно вы здесь сидите?
— Минут десять. Я как раз собирался тебя будить.
Врет? Не врет? И если врет, то зачем?
— Заказать тебе чаю?
— Давайте. — Чай мне уже было можно. А учитывая холод — нужно!
Я украдкой поглядывала на Брэнда и зачем-то прятала киланга под одеялом. Глупо, наверное, я смотрелась с игрушкой. Но спать с ним было забавно и хоть не так скучно. Можно было подбрасывать игрушку и ловить. И изучать как представителя внеземной фауны.
— Как дела? Как ты себя чувствуешь? — спросил Брэнд.
— Нормально, только холодно.
— Да, это необходимо. Принести тебе еще одеяло? Или какую-нибудь теплую одежду?
Я, если честно, просто поражалась. Брэнд, которого я буквально ненавидела накануне операции, сидел и спрашивал, не нужны ли мне теплые вещи. С чего такая забота?
— Завтра меня переведут в обычную палату. Не нужно, спасибо. Одеяла хватает.
Он несколько раз кивнул. Словно не знал, что еще сказать. Похоже, этот визит, напоминающий вынужденный, напрягал и меня и его. Он не интересовался мной, а мне не нужна была его забота. Но мы оба упорно делали вид. Я — что рада визиту, он — что беспокоится.
Пока я размышляла над тем, как бы все это выразить вслух и уже остаться одной, Брэнд задал вопрос, которого я никак не ожидала.
— Грант рассказал мне о твоей… особенности. Почему ты не хочешь, чтобы он попытался тебе помочь?
Вопрос дубиной ударил по голове, и все заранее приготовленные слова куда-то испарились. Я открыла рот. Потом закрыла. Потом снова открыла, набрав в грудь воздуха.
— Я привыкла к этому и не хочу меняться.
— Но это эмоции. Сильные эмоции, возможно, приятные.
— Возможно, нет. — Я улыбнулась и пожала плечами. — Это в первую очередь страх, а страх мешает в моей работе. Сейчас я его контролирую, а если перестану… знаете, несколько жизней было спасено из-за этой моей… особенности. Меня все устраивает. Но спасибо, что спросили.
— Тебя пугает, если ты будешь что-то чувствовать?
Темные глаза смотрели будто в самую душу, и мне невольно хотелось как-то свернуться, закрыться, отгородиться. И не отвечать на неприятные вопросы.
— Операция едва не сорвалась из-за того, что я разозлилась, — медленно проговорила я. — Это не то, что мне нужно.
— А что? — спросил Брэнд. — То есть не подумай, что я пытаюсь заплатить тебе, но все-таки, может, тебе что-то нужно? Ты рискнула жизнью ради Миранды и не думай, что я это не ценю.
Минутное наваждение прошло, и Брэнд снова стал тем самым мужчиной, которого я не любила. И которого предпочла бы не видеть.
— Может, бабушке что-то нужно? Или вам нужно жилье?
— Нам ничего не нужно, мистер Эко. — Я не знала, какие обращения приняты в их обществе, поэтому использовала земное. — Впрочем, если поможете отряду, мы будем благодарны. Нам всегда не хватает оборудования, расходников, техники, людей. Мы ценим любую помощь.
Он кивнул и поднялся.
— Тогда отдыхай. Я еще зайду.
— Когда меня выпишут, я вернусь на Землю?
Прежде чем ответить, Брэнд помедлил.
— Грант скажет по результатам обследований. Мы планировали отправить тебя немного отдохнуть и восстановиться. Но видно будет через пару дней, тогда и обсудим.
— Хорошо.
Я улеглась, достала киланга и зачем-то ему сообщила:
— Бабушка волнуется.
Миранда безмятежно фыркнула и запустила в рот еще орешек.
— Плевать. Нагоню потом, в процессе.
Я покачала головой, только улыбнувшись ее жизнерадостности. Артен пытался заставить сестру хоть немного учиться, но та просьбы игнорировала с попустительства отца и целыми днями сидела в моей палате. Мне разрешили потихоньку вставать и, когда приходили Артен или Брэнд, выходить с ними в сад. Брэнд за все время был один раз и в сад меня не потащил. Ограничился коротким разговором. А вот Артен таскал всегда и меня и Миранду.
— Тогда не поступишь в университет, — поддел сестру Артен.
— Поступлю. Я умная, а до поступления три года! Не нуди, Арт, лучше дай еще орехов!
Ей, в отличие от меня, орехи есть было можно. Я же довольствовалась мягкими сырками, которые приносил Артен. Жутковатые на вид, зеленого цвета, они были очень вкусными. Напоминали те ягоды, что я пробовала на корабле. Их Грант разрешил.
Мы сидели на любимой полянке, где некогда нашел меня Брэнд. Иногда играли в настольные игры, иногда просто болтали. На удивление с ребятами младше меня было очень интересно. Артен так и вовсе был раз в двадцать умнее, а Миранда компенсировала вполне понятное для ее возраста нежелание учиться оптимизмом. У нее будто открылось второе дыхание. А хотя так оно и было. Она ведь получила шанс…
Шрам на моем животе был едва заметен. Грант сказал, его можно будет свести, и Брэнд даже готов оплатить мое пребывание на станции в течение следующих трех месяцев, необходимых для полного восстановления. Но я отказалась. Не так уж этот шрам был заметен. На колене у меня была гораздо более яркая отметина — последствие встречи с битым стеклом.
Мы не заметили, как ветки шевельнулись и на нашей уютной, скрытой от всех полянке появился Брэнд.
— Так и думал, что вы здесь. Мира, хорошие новости: Грант готов тебя выписать.
— Ура! — Миранда подпрыгнула и хлопнула в ладоши.
— Тебя, Джен, тоже. — Брэнд повернулся ко мне. — При условии, что не будешь нарушать режим и не перестанешь правильно питаться.
Я замерла, не зная, как реагировать на эту новость. И… что дальше? Куда мне идти и где соблюдать этот режим? Он отвезет меня на Землю?
— Я отпраздную день рождения дома! — радовалась Миранда. — Пап, а ты помнишь, что мне обещал?
— А что я тебе обещал? — Брэнд улыбнулся, и стало ясно, что он просто делает вид, будто забыл.
С детьми он был другим. Красивым, заботливым, веселым. У него даже взгляд преображался, излучал тепло. Пожалуй, каким бы ни был Брэндон Эко вне своей семьи, Миранде и Артену с ним повезло.
— Ты обещал мне праздник! Мне шестнадцать! Грант сделает мне предложение!
Я подавилась сырком и закашлялась. Все присутствующие перевели на меня взгляд.
— Какое предложение?
— Выйти замуж! — просияла Миранда.
— Почему так рано? — Я повернулась к Брэнду.
Тот, к счастью, пояснил:
— С шестнадцати лет можно просить разрешения взять замуж. Выйти замуж нельзя до восемнадцати. Считай, помолвка. Никого ни к чему не обязывает. Прежде всего, конечно, является традицией. Если они хотят, почему нет?
— А сколько Гранту лет?
— Двадцать… — Брэнд повернулся за помощью к Артену.
— Ему двадцать, — подтвердил он. — Но Грант — не человек, так что по меркам его расы возраст очень молодой. И ему, собственно, тоже разрешено будет жениться лишь через два года.
— В Империи для каждой расы свой закон, — сказала Миранда. — Нет общего совершеннолетия. Это правильно, иначе была бы великая путаница.
Она хихикнула, видя мое выражение лица, и снова повернулась к отцу:
— Так что, праздник будет?
— Будет! — подтвердил Брэнд, и Миранда повисла у него на шее.
Мы с Артеном сдержанно улыбались, тоже радуясь тому, как она светится. Нет, жалеть о том, что помогла ей, я точно не буду.
— А Джен сможет быть на празднике? — вдруг спохватилась девушка.
Во второй раз за вечер ко мне были прикованы три пары глаз. Только сейчас очень хотелось оказаться где-нибудь в другом месте.
— Ну-у, — медленно начал Брэнд, в глаза которому я не смотрела, — если она захочет…
Вот тут четко пришло понимание, что всеми правдами и неправдами надо отказаться. Чего бы это ни стоило, как бы я ни хотела поближе узнать Миранду, Артена и Гранта, я должна сделать так, что на празднике этой девочки меня не будет. И в жизни этой семьи тоже.
— Миранда, я должна лететь домой, — тихо сказала я, — бабушка волнуется, она совсем одна.
Миранда грустно кивала соглашаясь.
— Но ведь мы можем отправить ей письмо и предупредить! День рождения всего через три недели! Джен, пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — мелко затараторила девушка.
Я в растерянности посмотрела на ее отца, мол, помогай выкручиваться, это у тебя от одного моего вида трясучка начинается. Но тот как-то совсем незлобно смотрел на меня и ухмылялся. Эта ухмылка сбила меня с толку, как и то, что Брэнд подошел, одной рукой обнял меня за плечи и тихо, так, что слышала лишь я, произнес:
— Соглашайся, Дженни.
Мой открытый рот и ошеломленный вид, похоже, окончательно убедили Миранду в том, что я готова согласиться. Она вцепилась в мою руку и трясла ее, а Артен поддакивал. Брэнд просто удерживал меня на месте, чтобы его дети могли делать все, что им вздумается.
— Полагаю, она согласна, — вальяжно произнес он.
Глава седьмая
ВНУТРИ СЕМЬИ
Брэнд
Брэнд вошел в кухню, где Джен и Миранда ели мороженое. Он чувствовал только одно желание: упасть на кровать и уснуть хотя бы на пару часов. В последнее время слишком много презентаций, слишком много совещаний и собеседований. И еще пропал корабль на пути к Канопусу. Найти-то найдется, скорее всего просто сбой в системе слежения. Но крови у него попьют немало.
Брэнд бросил быстрый взгляд на Джен. Она уже довольно много ходила, ела почти все, и он даже привык к запаху ее духов. Хотя нередко думал, что разрешить дочери позвать ее на праздник было ошибочным решением.
— Привет, пап! — Миранда улыбнулась. — Мы с Джен сегодня плавали. Она очень хорошо плавает!
— Рад за нее. А что-нибудь еще она умеет?
— Умеет, — откликнулась Джен. — Но вам не покажет.
— Чудесно. — Брэнд достал из холодного шкафа графин с водой и налил полный стакан.
В отражении зеркальной дверцы шкафа он мог оценить внешний вид леди Ламбэр. Что и сделал, хотя не собирался. Дома было достаточно тепло, так что девушка ходила в коротких свободных шортах из тонкой светлой ткани и любимой майке с открытой спиной. Будь его воля, он заставил бы ее одеться во что-то нормальное, но Грант попросил не лезть к ней со своими указами, и в кои-то веки Брэнд послушался.
— Спокойной ночи, дети, — хмыкнул он, выходя.
Уже вслед ему донеслось тихое, удивленное:
— Мира, почему он меня ненавидит, я не могу понять?
О не-э-эт. Брэнд не ненавидел Джен. И даже отвратительные воспоминания восьмилетней давности его беспокоили настолько слабо, что он от них просто отмахивался. Брэнд злился на себя. На то, что эта Ламбэр не выходила у него из головы. На поцелуй. На то, что он поддался искушению и привез ее в свой дом. На то, что она нравилась Артену и Миранде. Все, что Брэнд так тщательно, с таким трудом и почти маниакальной любовью выстраивал за годы воспитания детей в одиночку, летело в черную дыру.
Джен кардинально отличалась от всех девушек, которых он видел. И на первый взгляд была последней, кого бы он хотел видеть.
У нее не было образования. Но девушка оказалась начитанной и умной. Она на лету схватывала все новые знания об Империи и часами сидела за планшетом, доводя до совершенства язык.
У нее не было сильных эмоций, но тем не менее дом с ее приездом преобразился. Даже Артен смеялся куда чаще. Дети к ней тянулись, и не только из-за благодарности.
Наконец, Джен была намного младше его и не обладала принципами, которые он ценил в молодых девушках. Но она спасла Миранду, а еще его к ней неудержимо тянуло после того поцелуя. Брэнд злился не на нее и ненавидел совсем не Джен Ламбэр. Он злился на себя и впервые в жизни не знал, чего от этой самой жизни ему нужно.
Спать резко расхотелось. Так иногда бывало: Брэнд знал, что проваляется в постели несколько часов, прежде чем заснуть. Дал о себе знать голод, но возвращаться на кухню, чтобы там снова увидеть Джен, не хотелось. Мужчина включил лэптоп и какое-то время просто смотрел на мелькающие яркие голорекламки, машинально отмечая свои. Но занятие это только вредило. Уставшие за день глаза слезились и сопротивлялись яркому экрану. В итоге Брэнд не выдержал, спустился на первый этаж, чтобы немного перекусить. Плохая это идея, есть по ночам.
Дети сидели в гостиной, на мягком ковре. Во что-то играли, кажется, в одну из старинных, еще бумажных, игр Артена. Мальчик собирал их лет с десяти, и, хотя такие игрушки были удовольствием недешевым, Брэнд этой страсти потакал. Ему вообще нравилось, что дети выражают заинтересованность в чем-то. Миранда, правда, ничего не собирала, но зато любила активный отдых, как и он сам. А Артен любил одиночество. Дети друг друга дополняли идеально, а теперь в их компанию влилась Джен.
— Пап, будешь с нами? — спросила Миранда.
— Давай, — согласился с ней Артен. — Вчетвером интереснее, трое — слишком мало.
Брэнд подумал и… кивнул. Почему бы не провести это время с детьми?
Он сообразил себе на кухне бутерброд, а вернувшись на кухню, обнаружил, что в кругу свободное место — рядом с Джен. Ему показалось или раньше было пространство между Артеном и Мирандой?
— Тогда заново! — объявила дочь. — Каждый сам за себя, проигравший все выходные готовит еду, настоящую, а не синтезированную.
— Так не интересно, — сразу же возразил Артен. — Давайте, двое проигравших готовят еду? А то стимула мало — достаточно только не оказаться в хвосте, и тебя кормят.
— Согласна.
Миранда обвела присутствующих взглядом.
— Все согласны?
Они неуверенно кивнули.
Джен улыбнулась и спросила:
— А если я продую, вы мне покажете, как пользоваться вашей техникой для готовки?
— Не волнуйся, проигрываю обычно я. — Миранда мрачно вздохнула, явно припомнив прошлые их игры.
— Покажем, — загадочно улыбнулся Артен.
Мира раздала пластиковые карточки, и не успел Брэнд взглянуть на них, как во всем доме погас свет.
— Да чтоб вы в черную дыру провалились! — Глухое раздражение вяло шевельнулось внутри. — Хотя бы предупреждали!
— В мире будущего отключают электричество? А воду на две недели летом у вас тоже отключают? — Брэнд хорошо видел в темноте и хорошо рассмотрел удивленное лицо Джен. — Это экономия такая?
— Это противометеоритный щит, — поспешил объяснить Артен. — Станция находится в открытом космосе, и нередко космический мусор или мелкие метеориты к ней приближаются. Есть энергетический щит, который эти объекты уничтожает. Он требует энергии, и, когда щит включается, вся станция, за исключением систем жизнеобеспечения и больниц, лишается электричества. Ну а всякие аттракционы, флаеры и прочее имеют собственные аккумуляторы, генераторы и преобразователи.
Брэнд поднялся.
— На складе есть генератор, его хватит часа на три. Подключу.
— Не надо! — Миранда умоляюще на него посмотрела. — У меня есть фонарики! Давайте посидим без света, это здорово!
— Это вредно для зрения.
— Пап, это по-любому учения, — присоединился к сестре Артен. — Доиграем разок и пойдем все спать, давай с фонариками. Можно рассказывать страшилки!
Миранда сразу же запротестовала: страшилок Артена она боялась с детства. Потом дети хором принялись его уговаривать. Джен молчала.
— А может быть такое, что щит не выдержит? — тихо спросила она, разом заставив всех умолкнуть.
Брэнд задумался. Этот вопрос ему, выросшему с такими технологиями, никогда не приходил в голову.
— Полагаю, нет. Настолько большие метеориты, которые способны повредить станции, мы заметим на достаточном расстоянии и просто их уничтожим. Не бери в голову. Нет света, и ладно. Мира, тащи фонарики.
Он дернул руку, когда в нее вцепились «коготки» Джен, и рассмеялся.
— Нельзя красть фишки! — возмущенно воскликнула девушка.
— Откуда она знает? — спросил Брэнд у Артена.
Тот фыркнул:
— Я уже пробовал.
— Дженни, вытащи из меня коготки, — попросил Брэнд. — А то придется делать прививки от бешенства.
— Прививки вам уже не помогут. Не лезьте к моим фишкам!
Но руку убрала, хотя, по правде, не такая уж сильная была боль. Брэнд взглянул на руку: на тыльной стороне ладони остались царапины. Вот реакция у нее… Он даже не думал, что заметит: Джен была поглощена размышлениями о щите и разговорами детей.
Миранда вернулась минуты через три, держа в руках два портативных фонарика, больше подходящие для развлечения, нежели освещения. Они пришли ей в посылке, которую Брэнд как-то разрешил заказать с Канопуса. Наигралась забавными светильниками в виде банок Миранда быстро. А вот теперь пригодились.
Они излучали приглушенный и теплый желтый свет. Установленные посреди игрового поля, хорошо освещали даже карточки, находившиеся в руках участников. А еще Миранда поставила большую банку с красными печеньками в виде небольших клубничек.
— Грант принес, — пояснила она. — Утром заходил, осматривал Джен.
Грант бывал у них через день, снимая показания с Джен. Все еще опасался за ее здоровье и одновременно пытался найти причину комы.
— Если он принесет тебе еще что-нибудь клубничное, я из него весь сироп выдавлю, — мрачно пообещал Брэнд.
Ему нравился Грант как будущий муж Миранды, но исключительно тогда, когда Грант находился на расстоянии от нее. Хотя… Мира — человек, и как только ей исполнится шестнадцать, он уже не сможет им мешать. Хоть Брэнд и надеялся, что Грант будет благоразумен.
— А, он просто пытается подлизаться. Я обиделась на него за то, что он не сказал о коме Джен, вот он и таскает вкусненькое.
Она бросила в рот пару печенек и зажмурилась от удовольствия. Брэнд был не против печенья на ночь, но ведь кому-то придется идти за питьем.
Они быстро вошли в ритм игры, и, поскольку игра оказалась экономической, Брэнд уверенно пошел вперед, используя линию продажи космических кораблей. Миранда, как обычно, выбрала линию одежды, хоть и знала, что шансов с этой стратегией меньше, Артен — медикаменты. А Джен использовала стратегию продажи информации и до определенного момента шла вровень с Брэндом, но потом споткнулась на снижении курса астероидного золота и стремительно начала терять накопления. Да и Брэнд в определенный момент проиграл Артену и, к собственному изумлению, не смог оплатить гарантию на заем. Фишек оказалось намного меньше, чем он думал. Поначалу Брэнд решил было, что совсем заработался: не может обыграть детей в простую настольную игру. А потом до него дошло…
— Дженни, — вкрадчиво позвал он.
Джен сидела с абсолютно спокойным лицом, смотрела в карточки. На игровое поле. Фишек у нее было нормальное количество, но если тянуть постепенно, по одной, никто ничего не заметит.
— Что такое? — чуть улыбнулась она. — Я что-то неправильно сделала?
Брэнд напряг мозги, подсчитывая, сколько фишек у него должно было остаться. Не хотелось думать и анализировать после рабочего дня, но ради Дженни он это сделает. И когда сделал, сам рот открыл от удивления.
Нервы у девчонки все же были не железные. Она фыркнула и отсела на всякий случай подальше, но, поняв, что Брэнд намерен ее поймать, вскочила на ноги.
— Правилами воровать не запрещено! — выкрикнула она и рванула к лестнице.
— А законом — запрещено! — ответил он, бросаясь следом.
Ему в спину летел веселый смех Миранды и боевые кличи Артена, который выкрикивал: «Джен, вперед!» Никакого уважения к отцу.
Казалось бы, куда могла деться девчонка в чужом доме, в кромешной тьме? Ан нет, Джен куда-то пропала и затаилась. Но Брэнд был полон решимости ее найти и сделать что-нибудь нехорошее под предлогом игры и темноты. Поцеловать, может… хотя мысль эта четко еще не оформилась. Только навязчивые воспоминания о вечере в больнице лезли в голову.
— Все равно ведь найду, — протяжно произнес он, продвигаясь по коридору вперед.
Его вел запах ее духов. Вообще обоняние у Брэнда было разве что совсем немного лучше, нежели у Джен. Но шлейф ее духов он чувствовал очень хорошо, потому как этот запах выделялся из всех прочих. Но вот слух у мужчины был натренирован. И, проходя мимо одной из дверей, он услышал тихое дыхание. И почувствовал улыбку. Эта хитрюга еще и улыбалась, похоже думая, что самая умная. Что ж, он не будет ее в этом разубеждать.
Брэнд демонстративно прошел мимо, прикидывая, на каком расстоянии его шаги перестанут доноситься до Джен. Потом быстро и бесшумно разулся и выглянул из-за угла. Джен, как любопытная лисичка, выглядывала наружу. Его она не видела, хотя в темноте ориентировалась очень хорошо. Она — кстати, тоже без обуви — легко выскользнула из комнаты.
Брэнду нравилась игра. Азарт охоты прогнал всю сонливость, словно ее и не было. Усмехаясь, он позволил Джен добраться до лестницы и тогда совершил рывок. Она вздрогнула, но Брэнд быстро зажал ей рот и впихнул в ближайшую дверь, оказавшуюся шкафом для хранения полотенец, постельного белья и домашнего робота. Джен непроизвольно уселась прямо на голову отключенному домашнему трудяге, и Брэнд, угрожающе надвигаясь, встал так, что Джен покраснела.
— Вы… кхм… отодвиньтесь! — потребовала она.
— Верни фишки, отодвинусь.
— Что за бред? — Девушка возмущенно тряхнула русыми волосами. — Вы тоже у меня воровали! Я кричать буду!
— И что будешь кричать? — с интересом спросил Брэнд. — Значит, так. Либо сама сейчас отдаешь фишки, либо я их ищу. И кричи не кричи, все равно ничего не поможет.
— Нет у меня никаких фишек!
Она решила идти до последнего? Брэнд уважал такое упорство. Потому что предположить, что Джен намеренно провоцирует его, нельзя.
— Мне поискать самому?
— Где? — Она подняла руки. — У меня нет карманов.
Брэнд задумчиво осмотрел точеную девичью фигурку.
Он был уверен, что фишки при ней, и был полон решимости забрать свое. Дело даже не в фишках, а в противостоянии. Ему жизненно необходимо обыграть Джен.
Она все равно что-то чувствовала. Может, не возбуждение, но напряжение между ними было, потому что Джен внимательно следила за каждым его движением. И дышала не очень спокойно. Бесчувственная? Как бы не так!
Брэнд демонстративно медленно оглядел девушку с ног до головы, а потом склонился к ее губам. Джен замерла, не предпринимая попыток высвободиться. Ему так хотелось снова ощутить вкус ее губ, что Брэнд на короткий миг забыл, зачем он здесь. Ладонь скользнула по ее спине, остановилась на пояснице, и он рывком притянул девушку к себе. Джен смотрела, похоже не веря в то, что это все реально. Он склонялся все ближе и ближе, согревая дыханием ее кожу, а рука спускалась вдоль позвоночника к попе и… нырнула в карман ее шорт, где и лежали украденные фишки.
Наваждение с Джен спало, и она возмущенно дернулась, но было поздно. Фишки были у Брэнда, причем больше, чем она у него украла. Но возвращать он их все равно не собирался.
— Так нечестно!
— Почему? — спросил он.
А сам подумал, что, если она сейчас толкнет речь о несправедливости и… несостоявшемся поцелуе, детям придется ждать их очень долго. С момента разрыва с Ирэн прошло довольно много времени, а Брэнд — вполне здоровый мужчина со своими потребностями. Лучше бы ей его не провоцировать.
Она и не стала. Отпихнула его с прохода.
— Я вам еще припомню!
Он только смеялся, наслаждаясь ее возмущением, в кои-то веки не продиктованным неприязнью. И сам, к собственному удивлению, чувствовал только веселье от хорошего вечера и чуточку разочарования. Надо было все-таки ее поцеловать.
— Итак, я полагаю, проиграла у нас леди Ламбэр, — объявил он, спускаясь вслед за пресловутой леди в гостиную. — И… кто еще?
Артен показал на Миранду.
— Обожаю, когда девушки готовят, — заключил Брэнд.
Джен
Мне снилось что-то очень странное. Я не могла запомнить сон, только отдельные детали всплывали наутро, причем детали эти заставляли краснеть. Я никогда не видела во сне ничего… такого и теперь недоумевала. С чего вдруг? Просыпалась с горящими губами и бешено бьющимся сердцем. И пугалась, минут по десять лежала в постели. Смотрела на плюшевого киланга, словно хотела, чтобы он мне ответил.
Читать бесплатно другие книги:
