Черно-белая палитра Куно Ольга

Глава 19

Я стояла у окна, придерживая рукой занавеску, и смотрела вниз. Здесь было непривычно высоко. Не башня, конечно, но все равно третий этаж в замке с высоченными потолками — это совсем не мало.

Под окном простирается ровно подстриженная зеленая лужайка, обрамленная розовыми кустами. Ее ярко освещает полуденное солнце. Красивый, жизнерадостный, внушающий оптимизм пейзаж. И никто бы даже не догадывался о том, в каком мрачном месте расположен замок, если бы не череда темно-серых, практически черных скал, которая огораживает все пространство, стоит лишь немного поднять глаза.

Моя историческая родина. Темный Оплот. Место, где когда-то нашли убежище мои темноволосые предки, бежавшие от репрессий, учиняемых их светлыми согражданами.

Я оглянулась, услышав за спиной негромкое шуршание. Алджи, уже отпустивший слуг, перекладывал что-то из вещей. Разом припомнились обстоятельства, при которых он предложил мне отправиться в эту поездку.

Он неожиданно позвонил, спросил, где я нахожусь и свободна ли. Я была дома, сказала, что он может приходить. Не прошло и двух минут, как Алджи был у меня.

— Я не спрашиваю, помнишь ли ты историю с эликсиром, — начал он, когда мы устроились в креслах для обстоятельного разговора. — Мы сталкиваемся с этим непонятным явлением раз за разом, его трудно забыть.

Я согласно кивнула. Сначала Алита с ее идеей стереть из памяти «жениха» измену, потом Свер Веллореск, воспользовавшийся эликсиром, чтобы убить свою сестру, а затем еще и дело спящих нищих.

— Ты помнишь Рейдона? — продолжал пробегаться по воспоминаниям Алджи.

— Это рыжеволосый эксперт по магическим технологиям? — уточнила я.

— Верно. Когда мы встречались все вместе, он заявил, что единственным известным ему источником, позволяющим создать такой эликсир, была Грань Безопасности, магическая преграда, которая когда-то не позволяла светлым попасть в Темный Оплот.

— Я помню, — подтвердила я. — Но вы также сошлись на том, что от Грани Безопасности ничего не осталось?

— Именно, — согласился Алджи. — Так вот, я попросил его проверить, нет ли где-нибудь на территории нашего королевства другого подобного источника. Он был настроен скептически, но все-таки искал. И, к собственному удивлению, нашел косвенные свидетельства того, что источник действительно существует.

— Где? — я аж подалась вперед от помеси любопытства с азартом.

— Все там же, в Темном Оплоте, — сообщил Алджи. — Только не на границе, а, наоборот, в самой глубине. Где-то на территории Замка Надежды.

— Даже так?

Я откинулась на спинку кресла, переваривая информацию. Замок Надежды являлся резиденцией королей Темного Оплота на протяжении всей истории существования последнего. Такое название, по-видимому, было призвано поднять дух темных беженцев, намекая на то, что новая династия улучшит условия их существования.

Подозреваю, что если подобные методы и помогали, то недолго. На первых порах для темноволосых было достаточно того факта, что новое убежище позволило им сохранить жизнь. Но тяжелые условия, нехватка ресурсов, неплодородная земля — все это не способствовало поднятию духа населения. Вряд ли кого-то могло всерьез подбодрить название королевского замка через пару поколений после побега.

— А кто сейчас живет в замке? — поинтересовалась я.

Алджи одобрительно кивнул в знак того, что я задала правильный вопрос.

— Лорд Альберт Нуорси.

Я напрягла память. Вроде бы имя было смутно знакомо, но ничего особенного мне не говорило.

— Он темный? — уточнила я.

— Светлый, — покачал головой Алджи.

— Хм. И, как я понимаю, о том, что в его замке существует настолько уникальное явление, он никому не сообщал?

— Он может не знать и сам, — заметил Алджи. — Как я понимаю, этот источник находится на одном из подземных этажей и, вероятно, очень хорошо спрятан. Я как следует покопался в семейных архивах, в частности в дневниках Александра. В тех записях, что были наиболее засекречены и хранились в магическом сейфе, открыть который могут только члены семьи Уилфортов. Там мне удалось найти подтверждение. В замке действительно существовал запас некой концентрированной магической энергии, которая многократно увеличивала могущество его обитателей — правда, не всех, а только посвященных. Главным образом короля и его ближайшего помощника. Благодаря этому источнику они могли творить то, что обычно недоступно темным магам. Возможно, изначально этот источник готовили как второй круг защиты, на случай, если бы светлым удалось преодолеть Грань Безопасности. Но в конечном итоге он был использован иначе. После Воссоединения его попытались уничтожить, как и саму Грань Безопасности, но из этого ничего не вышло. Приглашенным темным специалистам, которым доверял Александр, расформировать источник не удалось, а делать его существование достоянием гласности Александр не пожелал, и я его понимаю. Слишком много нашлось бы желающих этим знанием злоупотребить. По-видимому, в конечном итоге от источника так и не избавились, но засекретили настолько, что о его существовании практически не осталось памяти. А спрятан он был надежно.

— И, полагаешь, этот Альберт Нуорси его нашел?

— Он или кто-то другой, — серьезно откликнулся Алджи. — Управляться с темной магической энергией могут темноволосые. Либо рыжеволосые, когда речь идет о технологиях. Но в данном случае мы говорим об эликсире, поэтому я бы поставил скорее на темного. И это никак не может быть Нуорси.

— А он не может оказаться крашеным?

— Нет. Слишком заметная фигура. И про него, и про его род все хорошо известно, и в нашей базе данных он, опять же, фигурирует. Как светлый. Но, разумеется, он может быть в сговоре с каким-нибудь темным магом. Либо кто-то шарит по замку без его ведома. Такое тоже вполне возможно, как-никак в замке полно людей. Полный штат слуг, помощники, писари, казначеи. Ну и так далее.

Я немного подумала. Можно, конечно, нагрянуть в замок с официальной проверкой, но совсем не факт, что из этого выйдет что-нибудь путное. Преступнику наверняка удастся уйти, да еще и Нуорси может разгневаться, как-никак лорд. С высшими дворянами, увы, необходимо вести себя аккуратнее.

— Надо наведаться в этот замок под благовидным предлогом, — подытожила собственные размышления я.

Алджи улыбнулся.

— Именно это я и планирую сделать. Сейчас как раз подвернулся тот самый благовидный предлог. Как ты знаешь, приближается годовщина Воссоединения. В Замке Надежды ее традиционно отмечают. Приглашают гостей. Не очень много: Темный Оплот — место не самое привлекательное для большинства наших сограждан, но кое-какой круг все же собирается. Потомков Александра Уилфорта на это празднество традиционно приглашают. Я был там несколько лет назад; моей матушке тоже доводилось гостить в замке. Но чаще всего мы вежливо отказываемся от приглашения. Не то это место, куда бы хотелось приезжать каждый год, забрасывая все дела. Однако на сей раз я думаю согласиться.

— Действительно отличный повод, — восхитилась я. — Ничего подозрительного.

— Единственное, в чем я сомневаюсь… — Алджи сжал руку в кулак, затем разжал и потряс пальцами, будто смахивая с них невидимую пыль. — …это взять ли тебя с собой.

— Конечно взять! — тут же зацепилась за открывающуюся возможность я.

Еще бы: выезд на такое интересное задание, да к тому же в Темный Оплот!

— Почему-то я не сомневался в твоей реакции, — Алджи снова улыбнулся, но как-то напряженно. — С одной стороны, конечно, я хочу взять тебя с собой. Мне понадобится специалист по темной магии, а учитывая, что ты обладаешь необходимым опытом и к тому же посвящена в это секретное дело, ты — самая подходящая кандидатура. Но…

— Так какие могут быть «но»? — возмутилась я.

— Дело может оказаться опасным, — внятно, как ребенку, объяснил Алджи. — Продажи такого эликсира — это огромные деньги, во всяком случае в перспективе, когда дело можно будет поставить на поток. И ради таких денег люди способны очень и очень на многое.

— Можешь мне об этом не рассказывать, — заметила я, мягко напоминая Алджи, что перед ним не ребенок, а страж со стажем работы в участке. — Однако, помнится, в таверну «Резвый бычок» ты меня взял, хотя там тоже было опасно.

— Я понятия не имел, что дело окажется настолько опасным для тебя. — Алджи скривился, будто выпил бокал очень кислого вина. — Предполагалось, что мы вдвоем будем исключительно сидеть и наблюдать. Знал бы, как все повернется, отправился бы туда с кем-нибудь другим.

— Я тебе отправлюсь с кем-нибудь другим! — фыркнула я, припомнив, какая у нас была в той таверне легенда и как мы ее поддерживали. — Короче говоря, так: я еду с тобой — и точка. Реши только, в каком качестве.

— А в том же самом, что тогда в таверне, — развел руками Алджи. Говорил он с такой интонацией, будто рассчитывал меня этим смутить и заставить изменить свое мнение. Ну или как минимум хорошенько подумать еще раз. — Взять тебя с собой в качестве старшего сержанта я, сама понимаешь, не могу. Я мог бы представить тебя как свою жену, но все знают, что я не женат. Еще один вариант — невеста, но опять-таки…

— …о помолвке тоже бы прослышали, — закончила за него я. — А тайная помолвка — это уже слишком сложная легенда, которая может вызвать подозрения. Просто любовница — гораздо проще и достовернее. Меня все устраивает. А что ты так скептически смотришь? Я, знаешь ли, страж, а не девица на выданье, меня такими мелочами не смутить.

Плечи Алджи легонько затряслись.

— Надеюсь, страж все-таки окажется и девицей на выданье тоже, — заметил он. — Но что касается легенды, любовница действительно лучше всего.

— Ну и что тут такого? — пожала плечами я. — В конце концов, мы действительно любовники, так к чему лицемерить? Единственный вопрос: не случится ли так, что кто-нибудь меня узнает? Маловероятно, конечно…

— Если кто-то из обитателей замка достаточно хорошо осведомлен о делах участка, чтобы узнать тебя в лицо, значит, скорее всего он слышал и о причинах моего понижения по службе. Так что в этом отношении легенда поддерживается. Другое дело, что если за нашей работой достаточно внимательно следят, то и догадаться о причине моего внезапно проснувшегося интереса к ежегодному празднеству будет нетрудно. Но тут уж ничего не попишешь: это риск, на который придется пойти. Однако повторяю: тебе рисковать необязательно.

— Угу, а ты возьмешь для своей самой простой легенды какую-нибудь постороннюю девицу? Держи карман шире! — хмыкнула я, хотя на самом деле не особенно переживала по этому поводу и поехать хотела по совершенно другим причинам.

— Это не «Резвый бычок», а замок, где собирается приличное общество, — успокаивающе объяснил Алджи. — На людях себя надо будет вести пристойно, а поддерживать легенду в закрытой комнате никто не заставляет.

— Не важно, — нетерпеливо отмахнулась я. — Все равно я не упущу такую возможность.

Алджи глубоко вздохнул.

— Я так и предполагал. Ты ни за что бы не упустила возможность завершить однажды начатое расследование, равно как и возможность посетить свою историческую родину. Хорошо, только имей в виду: нельзя недооценивать потенциальную опасность. Я уже внедрил в окрестности замка нескольких агентов, но вряд ли они смогут подобраться к магическому источнику так же близко, как мы. И еще. Переместиться оттуда в мою квартиру при помощи амулета ты не сможешь: расстояние слишком велико. Но я дам тебе другой перстень, который настрою на более близкую точку. В Оплоте, но подальше от замка. И на этот раз, если я скажу тебе задействовать амулет, ты это сделаешь. Я серьезно, Тиана. В противном случае я никуда тебя не возьму.

— Ладно, — нехотя проворчала я. — Только давай уж договоримся, что и ты постараешься не оказаться в том же состоянии, как тогда в переулке возле таверны.

— Можешь мне поверить, я постараюсь, — усмехнулся Алджи.

Вот так и вышло, что, надавав друг другу с три короба малозначащих, как потом выяснилось, обещаний, мы с Алджи оказались в святая святых Темного Оплота — Замке Надежды. И теперь обустраивались на новом месте, куда предположительно приехали на неделю.

Хозяин замка, лорд Альберт Нуорси, производил впечатление весьма жизнерадостного и гостеприимного мужчины. Ему было тридцать шесть лет, и он до сих пор не был женат, что, несомненно, послужило причиной присутствия среди гостей нескольких девиц на выданье. Девушек и их родителей можно было понять. Помимо состояния, замка и титула, Нуорси и сам выглядел весьма представительно и мужественно. Любопытно, каковы его магические способности. В том, что они относятся к светлым, не оставалось ни малейших сомнений, лишь стоило бросить на хозяина замка один непродолжительный взгляд. Оттенок ниспадающих на плечи волос был несомненно естественным.

После знакомства с лордом Нуорси мы с Алджи поднялись в отведенные для нас комнаты. Сопровождал нас туда дворецкий, представленный как Джереми Маскотт. Вот он как раз оказался темноволосым и сразу же привлек к себе мое внимание. Как оказалось позднее, и внимание Алджи тоже. Дело было не только в масти; все же он был не единственным брюнетом в замке. Странным казалось поведение дворецкого. Даже я, совершенно не избалованная заботой слуг, ощутила нехватку… почтительности, что ли? Нет, формально все шло как положено. Дворецкий не произнес ни одного грубого слова, сказал все, что следовало сказать, и надлежаще вежливым тоном. Но то ли по его мимике, то ли по взглядам, то ли по поведению в целом впечатление складывалось такое, что мы господину Маскотту чем-то сильно мешаем. Будто мы влезли со своими глупостями и теперь отвлекаем его от по-настоящему важных вещей. Этот факт дворецкого раздражал, и, поддерживая на губах дежурную улыбку, он мысленно был не с нами, а где-то в своих судьбоносных делах и только и ждал, когда мы оставим его в покое.

Гуляя по замку и прохаживаясь по маленькому, но уютному парку, мы высматривали кругом брюнетов и рыжеволосых. Заметили нескольких слуг темной масти, но ничего конкретного, тем более подозрительного, сказать о них пока не могли.

Гостей было немногим больше, чем на недавней свадьбе Камиллы и Дональда. Среди них тоже обнаружилось несколько темноволосых, но гости интересовали нас значительно меньше слуг. Поскольку искомый преступник, вне всяких сомнений, если не жил в замке постоянно, то как минимум регулярно сюда наведывался. А Алджи заранее раздобыл список гостей, все проверил и выяснил, что Замок Надежды они посещали приблизительно с той же частотой, что и он сам. Так что оставалось лишь удостовериться, что реально присутствующие на празднике люди действительно соответствуют списку. С некоторыми, к слову, Алджи был хорошо знаком. К примеру, с одним рыжеволосым парнем по имени Мэтью (фамилию я не запомнила) они поздоровались очень даже тепло. Выяснилось, что тот, как и многие рыжеволосые на сегодняшний день, тоже занимается магическими технологиями. В детали ни он, ни Алджи не вдавались, но по брошенным тут и там фразам я сделала вывод, что парень — изобретатель, вероятно, высокого класса и, кажется, работает на корону.

В свои покои мы вернулись поздно вечером и легли спать, предварительно подкрепив свою легенду активными действиями, хотя с профессиональной точки зрения в таком подкреплении и не было необходимости. А назавтра специально встали пораньше, чтобы погулять по замку в тот час, когда господа спят непробудным сном и даже слуги по большей части еще не успевают подняться с постели.

За окнами пока не рассвело, так что можно считать, что дело было ночью. Быстро одевшись, мы с Алджи тихонько вышли в коридор и отправились на поиски тех самых подвальных этажей, что были упомянуты в дневниках его знаменитого предка.

Первые две лестницы мы проверили без результата. Обе заканчивались на первом этаже, том самом, где, собственно, и располагался вход в замок. Следующая лучше подходила под наши требования: еще два пролета позволяли спуститься на уровень ниже. Мы немного там покрутились, но быстро поняли, что ничего интересного не найдем. Подвальное помещение оказалось совсем небольшим. Пара пересекающихся коридоров, заканчивающихся тупиками. Несколько незапертых кладовок и тому подобных подсобных помещений. Продукты, ковры, ненужная посуда, обыкновенные, необходимые в любом хозяйстве инструменты… Ничего, что привлекало бы внимание или казалось хоть сколько-нибудь подозрительным.

Для успокоения совести мы немного покрутились внизу в поисках потайных ходов, но ничего не обнаружили и вернулись на первый этаж.

Нужная лестница нашлась, когда мы почти отчаялись. Она вела вниз даже не непосредственно из замка, а из небольшой пристройки. Перебраться туда можно было, не выходя на улицу, по открытому всем ветрам коридору, с обеих сторон которого располагалась череда незастекленных арок. Зато обнаружившаяся в пристройке лестница вела значительно ниже, чем предыдущая. Здесь было не два пролета, а целых шесть.

На втором стало темно, на третьем уже и вовсе ничего не было видно. Алджи воспользовался магическим факелом, который крепился на левую руку и мерно сиял безопасным белым пламенем. Спустившись, мы некоторое время стояли, осматриваясь и прислушиваясь. Смотреть было особенно не на что: просторный подвал, по большей части пустой, и проход в темный коридор с противоположной стороны. Зато оттуда доносились какие-то невнятные, приглушенные звуки. Мне показалось, что я слышу бурлящую воду. Что это, подземная речка? В принципе, почему бы нет? Должен же быть источник воды в любом уважающем себя замке. Но вскоре я услышала другой, совсем тихий звук…

— Мне показалось? — прошептала я, повернувшись к Алджи.

Он качнул головой.

— Вряд ли нам показалось обоим.

— А ты разобрал, чей это голос?

— Нет. Надо подойти поближе и проверить. Старайся идти тихо и ни на что не наступить. Я приглушу пламя до минимума; если придется, то погашу совсем. Держи оружие наготове. И, кроме того, будь готова задействовать амулет в любую секунду.

— Готова-готова, — пробурчала я. — Надеюсь все же, что, если возникнет такая необходимость, ты будешь готов открыть портал для нас обоих.

— Разумеется, — серьезно ответил Алджи.

Затем притушил факел, и мы, не говоря больше ни слова, стали медленно и аккуратно продвигаться к коридору.

Когда мы добрались до комнаты, из которой доносились упомянутые звуки, стало ясно, что огонь можно окончательно погасить. Из приоткрытой двери в коридор лился свет явно не магического происхождения. Должно быть, самые обыкновенные факелы.

Многочисленные меры предосторожности были приняты напрасно: вход в помещение никто не караулил; более того, дверь, как я уже упоминала, не была плотно закрыта. Странная небрежность для человека, занятого незаконной магической деятельностью… Алджи первым заглянул в комнату; затем это сделала и я.

Вода здесь действительно присутствовала, но ни о какой подземной реке речи не шло. Бурление, которое уловил мой слух, происходило в странной и невероятно сложной конструкции, состоявшей из многочисленных колб, пузатых сосудов, стеклянных трубочек, темных квадратных ящичков и прочего. В сосудах бурлила либо просто покачивалась жидкость разных цветов. Некоторые были заполнены на две трети, содержимое других плескалось на донышке. Наиболее подозрительной казалась мутноватая жидкость красного цвета. Ее вид наводил на очень нехорошие мысли.

Рядом с этой конструкцией, склонившись над какой-то колбой и неусыпно следя за происходящим, стоял не кто иной, как наш подозрительный дворецкий. Сейчас он меньше всего напоминал хорошо вышколенного слугу. Скорее помешанного на своих исследованиях ученого. Да-да, не просто увлеченного, а именно ненормального.

Я легонько сжала запястье Алджи и краем глаза увидела, что он согласно кивнул. Непохоже, чтобы Джереми Маскотт был вооружен, и маловероятно, что он вот так спонтанно нашел бы способ воздействовать на наш мозг, обойдя естественную защиту. А в моем случае также и не естественную, а заранее установленную. Однако сама по себе конструкция с бурлящей жидкостью неведомо какой природы запросто могла в случае необходимости сработать как весьма разрушительное оружие, способное покалечить противника.

Приготовившись во всех смыслах, мы вошли в комнату. Я предварительно оставила на полу в коридоре тонкую веревочку, перегородив ею вход. На случай, если у дворецкого окажутся сообщники. Эта веревочка, и так малозаметная, а в темноте — тем более, начинала издавать громкий писк, стоило через нее перешагнуть. Очередная разработка светлых магов. Правда, использовалась она не только стражами порядка, но и ворами, однако это, наверное, предсказуемый исход.

Дворецкий не сразу обратил на нас внимание. Мы вошли, приблизились, а он все всматривался в зеленую бурлящую жидкость. А наконец-то нас заметив, даже не вздрогнул. Только взгляд стал невероятно сердитым.

— Здесь не место гостям, — раздраженно заявил он. — Извольте подняться на два этажа и прогуливаться там. Вы мне мешаете.

Никакого намека на вежливость, пусть даже вынужденную и неискреннюю, уже не наблюдалось.

— Мы хотели бы полюбопытствовать, какому увлекательному занятию вы посвящаете свой досуг, — заявил Алджи, напротив, весьма светским тоном.

— Вас это не касается, — отрезал Маскотт.

— Ну почему же? Мне кажется, что это, напротив, касается нас самым непосредственным образом, — спокойно возразил Алджи. — Вам известна, что я являюсь начальником отдела по борьбе со злоупотреблением темной магией?

— И что? — Похоже, эти слова не произвели на дворецкого должного впечатления. Вообще никакого впечатления, говоря точнее. — Где вы здесь видите темную магию, не говоря уже о злоупотреблении?

— А что, вы хотите сказать, что темная магия здесь не используется? — полюбопытствовал Алджи, разглядывая сложную конструкцию.

— Никакой магии, — пробурчал дворецкий, следя за тем, как светло-желтая жидкость протекает по очередной трубочке. — Исключительно природные компоненты и алхимия.

Не вступая в их разговор, я извлекла из собственной сумки «зеркало» и пошла вдоль колб и трубочек, внимательно вглядываясь в пластину. Аппарат ровным счетом ничего не показал. Но это еще не доказательство. В данный момент воздействие на чей-либо мозг не производится, но не исключено, что в конструкции все же задействована темная магия. Как только ее начнут применять по назначению, «зеркало» отреагирует.

— Значит, природные, — повторил между тем Алджи, подходя поближе. — А не подскажете, что это за жидкость?

Он указал на сосуд, в котором плескалось нечто красное.

— Кровь, — будничным тоном отозвался Маскотт.

— Неужели? — столь же буднично откликнулся Алджи. — Не подскажете, чья именно?

— Понятия не имею, — последовал безразличный ответ. — Да вы не переживайте так сильно. Не факт, что человеческая. И даже если человеческая, это вовсе не означает, что ее обладатель мертв. Незначительная потеря крови даже полезна для здоровья, а здесь совсем немного.

— То есть вы хотите сказать, что сами не знаете, кто и что сюда налил?

— Говорю же: кровь! — раздраженно рявкнул Маскотт. — И не пытайтесь читать мне нотации. Так уж устроена природа, и так работает наука. Дорога к жизни идет через смерть, путь к исцелению — через кровь.

— К какому исцелению? — тут же ухватился за сказанное Алджи. — Вы больны?

Дворецкий раздраженно закатил глаза и даже распрямил спину, отвлекаясь от своей дражайшей конструкции.

— Если вы не способны постичь величие медицинской науки, даже не пытайтесь лезть в эти материи, — отрезал он. — Я не болен. Я — изобретатель и стою на пороге открытия. Еще чуть-чуть, и мне удастся вывести формулу универсального лекарства от любых болезней. А вы стоите тут и мешаете мне со своими дурацкими вопросами.

— Лекарство от любых болезней?

Мне не требовалось слышать иронию в голосе Алджи, чтобы понять: в версию Маскотта он не поверил ни на грош. И тут я могла с ним только согласиться. Вера в сказки — это, конечно, прекрасно, но все же взрослому человеку следует относиться к сказкам по меньшей мере избирательно.

Однако сам дворецкий-ученый, если и заметил иронию, никак на нее не отреагировал.

— Да, именно, лекарство от всех болезней, — подтвердил он. — Теперь вы понимаете, насколько важному делу мешаете?

— Да уж, могу себе представить, — отозвался Алджи, медленно прохаживаясь вдоль конструкции.

Вот это дворецкого явно нервировало. Видимо, боялся, что незваный визитер не то ненароком, не то умышленно повредит его драгоценные банки и склянки. А вот все остальное, включая должность визитера и, соответственно, вероятность скорого разоблачения, его, похоже, нисколько не смущало. И это казалось очень странным. А когда в поведении человека наблюдается вопиющая странность, мои мысли движутся в одном отработанном направлении.

Подойдя к сосуду с красной жидкостью, я повнимательнее присмотрелась, осторожно поднесла к поверхности руку и, убедившись, что не обожгусь, окунула палец в содержимое. Затем поднесла ко рту и, к недоумению обоих свидетелей этого процесса, попробовала жидкость на вкус. Поморщилась: мои подозрения оправдывались. Оглядевшись, я обнаружила поблизости что-то вроде небольшой деревянной чашечки без ручек, окунула в сосуд и, под ошарашенным взглядом Алджи, выпила содержимое. После чего скривилась еще сильнее.

— Тиана, ты что? — выпалил Алджи.

— Хочу стать вампиром, поэтому пью кровь, — радостно сообщила я. И вновь поморщилась. — Ненавижу томатный сок.

— Это томатный сок? — изумился Алджи.

— Угу. Гадость редкостная. Вампира из меня не выйдет, зато теперь меня станут бояться все помидоры в округе.

— И как это понимать? — повернулся к Маскотту Алджи.

Тот лишь недоуменно моргал. Похоже, и сам не ожидал, что содержимое сосуда окажется настолько невинным.

— Ну а что? — пожала плечами я, переходя к следующему сосуду. — Витамины весьма полезны для здоровья. Я плохо в этом разбираюсь, но в помидорах же, наверное, есть витамины?

Великий ученый, увы, не счел нужным удовлетворить мое любопытство. Он поспешил повторить мой подвиг, то бишь удостовериться в том, что алая жидкость — это действительно не что иное, как томатный сок. Я же продолжила дегустацию и быстро удостоверилась в том, что содержимое прочих сосудов столь же безвредно — и даже по-своему полезно.

На Маскотта было жалко смотреть. Он сел на низкую скамью, тянувшуюся вдоль стены, и обхватил голову руками.

— Я не понимаю, — жалобно пробормотал он. — Что все это означает?

И почему-то устремил полный мольбы взгляд именно на нас, словно мы могли дать ответ на высказанный вопрос. Впрочем, если говорить совсем откровенно, кое-какие предположения у меня были, и я не видела причин ими не поделиться.

— Насколько я понимаю, эти сосуды наполняли не вы? — поинтересовалась я.

Маскотт нахмурился и заморгал, как человек, с трудом фокусирующийся на разговоре.

— Я не знаю… Наверное, нет. Я только работал над достижением результата. Я знал, что выполняю важную миссию…

— Вам кто-то это сказал? — уточнила я.

— Не помню, — после продолжительной паузы покачал головой дворецкий. — Но я точно это знал. И знал, что остается совсем немного работы. Открытие совсем близко, и надо только как следует поднапрячься… А выясняется, что здесь нет ни одного стоящего ингредиента?

Я не стала уточнять, что фрукты и овощи — продукты по-своему весьма стоящие. Зачем издеваться над человеком, на которого и так было больно смотреть?

— Темное воздействие? — негромко уточнил Алджи.

Я кивнула.

— Видимо, парню внушили, что он занимается невероятно важным делом, подбросили вот эту ерунду и предоставили самому себе здесь в подвале. Скажите, — обратилась я уже к Маскотту, — вы никогда прежде не занимались алхимией? Или, может быть, собирались заниматься?

— Очень хотел, — мрачно изрек дворецкий. Он все еще пребывал под действием магии и не до конца осознавал происходящее, но уже начинал понимать, что его жестоко обманули. — Мечтал даже. В детстве и юности. Но семья была бедная, не было денег на обучение.

— И ему пришлось пойти в услужение, — позволила себе продолжить рассказ я, обращаясь по-прежнему к Алджи. — Он даже хорошо продвинулся по карьерной лестнице: дворецкий в таком замке — это весьма высокая должность. Но мечта осталась, и она была совсем о другом. Наверное, он кому-то об этом рассказывал или случайно обмолвился, а тот, кто надо, услышал или специально выяснил. Обладая нужными магическими возможностями, было совсем нетрудно внушить человеку, что его юношеская мечта сбылась, он действительно великий алхимик и вот-вот совершит открытие, которое перевернет судьбу человечества.

Алджи покосился на несостоявшегося алхимика со смесью жалости и неприязни. Возможно, причина второго чувства заключалась в недоброжелательном, раздражительном и даже грубом поведении последнего. Ведь такое обращение к темной магии никакого отношения не имело. Человеку внушили, будто он ставит важные опыты, а вот смотреть на окружающих сверху вниз он выбрал сам. А может быть, Алджи считал, что к своей мечте, если она настоящая, следует стремиться изо всех сил, если не получается сразу, но накопив денег за год или пять; если не получается прямыми путями, значит, окольными… Трудно сказать: спрашивать его в присутствии дворецкого было бы некрасиво, а впоследствии стало не до того.

— Вопрос заключается в том, зачем кому-то понадобилось так поступать, — проговорил Алджи. — Хотя постой-ка… Глупый вопрос. Вариантов всего два. Возможно, господин дворецкий сильно мешал тому, кто нас интересует, этот человек решил устроить ему искусственное занятие, чтобы не путался под ногами. Хотя в этом случае ненужного свидетеля можно было устранить более простым и надежным способом. Либо его посадили здесь специально для нас, в качестве козла отпущения. Было очевидно, что в его объяснения мы не поверим. Поведение его более чем подозрительно. Проведение эдаких опытов в подвале, в комнате, о которой мало кто знает, наводит на нехорошие мысли. Если бы мы купились, то вызвали бы сейчас коллег, арестовали дворецкого, вывезли на экспертизу все это хозяйство…

— И рано или поздно определили бы, что оно безвредно, — заметила я.