Бесконечная любовь Кэмп Кэндис
— А что, если всего лишь хотела, чтобы вы увидели меня во всем великолепии?
И снова граф не нашел нужного ответа.
Они подошли к экипажу, который лорд Стьюксбери нанял на вечер. Надеяться на извозчика было опасно, а зависеть от слуг и их сплетен не хотелось.
Конечно, он полностью доверял своему кучеру и не опасался, что тот начнет рассказывать о том, как возил господина и леди Карлайл в игорный клуб. И все же надежнее было обеспечить гарантии безопасности. Наемному экипажу предстояло отвезти пассажиров по указанному адресу и дожидаться у подъезда.
Клуб располагался в приличном квартале. Больше того, едва войдя внутрь, граф собственными глазами убедился в безусловной респектабельности заведения. Он немного успокоился, хотя и видел, как дружно повернулись в сторону леди Карлайл головы присутствующих. Даже домино и маска не смогли скрыть красоту и элегантность вошедшей дамы.
— О Боже, здесь старик Аспиндейл! — Вивьен поспешно прикрылась веером. — А я-то думала, что он умер пять лет назад.
— Выглядит, словно так оно и было, но забыли похоронить.
Вивьен тихо засмеялась.
— И сын лорда Харвуда. Правда, всецело во власти азарта.
Стьюксбери посмотрел на рулетку, возле которой стоял молодой человек. Глаза лихорадочно блестели, а на лбу выступил пот, но он упорно следил за вращением колеса. Вивьен не ошиблась: несмотря на нежный возраст, юноша уже успел поддаться пороку многих аристократов. Оставалось надеяться, что избавиться от наваждения бедняге удастся прежде, чем придет пора наследовать огромное поместье.
Пара медленно шла по залу, не упуская из виду никого из присутствующих. Оливер кивнул нескольким знакомым и заметил удивленные взгляды. Он чрезвычайно редко появлялся в злачных заведениях, а рядом с подобной красавицей его и вообще никогда не видели. Граф улыбнулся про себя, представив завтрашние сплетни. Наверняка ему припишут новую любовницу — бриллиант чистой воды. Что ж, он не против. Пусть судачат, но только до тех пор, пока спутница останется неузнанной.
Вивьен тихо комментировала внешность и манеры каждого из игроков, причем настолько точно и остроумно, что Оливер не мог удержаться от смеха. Ни за что на свете он не сознался бы, что получал удовольствие от каждого мгновения этого более чем странного эксперимента. Возле одного из столов они остановились и по нескольку раз кинули кости. Оливер упорно проигрывал, зато Вивьен оказалась в выигрыше.
— Подстроено, — ядовито заметил Оливер, едва отошли от стола.
Вивьен рассмеялась:
— Проигрыш вовсе не означает, что кости фальшивые. Может быть, заметили, что мне всякий раз везло?
— Они просто хотели втянуть вас в большую игру. Если бы продолжили, то очень скоро все потеряли бы.
Вивьен снова взяла спутника под руку и заботливо сняла с сюртука пылинку.
— Ну, если вам приятно так думать…
Жест выглядел почти интимным, и Оливер понимал, что спутница позволила его себе исключительно потому, что скрывалась под маскарадным костюмом. Ощущение мягкой ладони на руке и приглушенный голос, предназначенный ему одному, возбуждали и лишали обычной невозмутимости. Изумрудные глаза таинственно мерцали из-под маски, а яркие чувственные губы на фоне черного атласа приглашали к поцелую еще настойчивее, чем обычно. Кажется, вечер грозил всерьез нарушить душевное равновесие.
Оливер откашлялся, пытаясь обрести деловой настрой.
— Так чем же именно мы собираемся здесь заниматься?
Вивьен задумчиво посмотрела по сторонам:
— Вообще-то я хотела выяснить, как выглядит это место, и понять, могут ли здесь орудовать воры.
— Не больше, чем обычно, я бы сказал. Все выглядит в достаточной мере респектабельно. И все-таки круг посетителей весьма широк.
— Кто-нибудь вполне мог залезть к сэру Руфусу в карман, особенно если он был в таком же состоянии, как во время нашего визита. — Вивьен задумалась. — Хорошо бы поговорить с кем-нибудь из тех, кто играл с ним в злополучный вечер.
— Вон тот франт, — Оливер кивнул в сторону худощавого, щегольски одетого человека, который шел к ним, ловко лавируя между столами, — скорее всего или хозяин клуба, или управляющий. Лучше всего спросить у него.
— Лорд Стьюксбери, — обратился незнакомец с галантным поклоном. Голос звучал уверенно и в то же время в должной степени почтительно. — Мадам. Польщен вашим визитом. Меня зовут О’Нил. Если могу быть чем-то полезен…
— Приятное местечко, — заметил Оливер, оглядываясь по сторонам с аристократическим высокомерием. — Мне о нем немало рассказывали, вот и решил заехать, составить собственное мнение. Надеюсь, никаких жуликов? — осведомился он словно между прочим.
— О, не сомневайтесь! — с обидой заверил хозяин. — У меня честный бизнес, милорд. Уверен, что ничего иного вы и не слышали.
— Это правда. — Оливер в упор посмотрел на О’Нила. — Но с другой стороны, осторожность никогда не помешает, не так ли?
— Несомненно. Может быть, хотите поучаствовать в какой-нибудь благородной игре? Фараон? Вист?
— Вообще-то, — продолжал Оливер, — мы здесь по поводу сэра Руфуса Данвуди.
Хозяин недоуменно поднял брови и посмотрел проницательными темными глазами.
— Сэр Руфус? Боюсь, я не вправе обсуждать посетителей. Надеюсь, вы поймете. Клуб гарантирует полную конфиденциальность.
— Но мы и не просим нарушать сложившиеся принципы, сэр. — Вивьен сосредоточила на хозяине напряженное внимание. — Сэр Руфус сообщил, что потерял в вашем заведении драгоценное украшение.
— Потерял? — О’Нил перевел непроницаемый взгляд на графа, и лицо стало еще более замкнутым. — Не понимаю, о чем вы.
— Проблема заключается в том, что в тот вечер лорд Данвуди позволил себе лишнего, а теперь не в состоянии вспомнить, что именно произошло с брошкой, — пояснил Оливер. — Он был здесь, но не может с уверенностью сказать, проиграл ли вещицу, случайно выронил или… или брошку украли.
О’Нил не на шутку встревожился, и в речи сразу послышался едва заметный ирландский акцент.
— Уверяю вас, милорд, что в ту ночь ни у сэра Руфуса, ни у других гостей ничего не украли. Спросите любого из посетителей, и каждый подтвердит, что у нас всегда спокойно и прилично. Ни воровства, ни меченых карт, ни манипуляций при игре в кости.
Вивьен заботливо тронула его за руку.
— Мйстер О’Нил! Лорд Стьюксбери вовсе не хочет сказать, что ваше заведение имеет хотя бы малейшее отношение к пропаже брошки. Скорее всего Данвуди просто проиграл ее в карты, и если бы удалось найти кого-то из тех, кто сидел с ним за одним столом… видите ли, мы пытаемся определить местонахождение украшения. Сэр Руфус выиграл его у моей близкой подруги. Та горько оплакивает потерю и готова заплатить за возвращение.
Оливер кивнул и добавил:
— Я надеялся, что мы сыграем партию в фараон, а вы тем временем осторожно наведете справки и выясните, не помнит ли кто-нибудь, как однажды сэр Руфус явился сюда с великолепной бриллиантовой брошью.
Потребовалось немало уговоров, но в конце концов удалось убедить мистера О’Нила заняться тайным расследованием.
— Ну и что? — тихо спросила Вивьен, едва хозяин удалился. — Он на самом деле так честен, как хочет показать?
Оливер склонил голову и шепотом ответил:
— Сомнительно. Не многие игорные клубы соответствуют той репутации, которую пытаются создать. — Тонкий аромат духов встревожил чувства и напомнил о недавней блаженной ночи. Граф быстро выпрямился и постарался сдержать внезапно нахлынувшую жаркую волну. — Но мы не предъявили никаких обвинений, так что скорее всего хозяин взвесит все «за» и «против» и сделает выбор в нашу пользу. Что ни говори, а оказать услугу графу почетно.
Чтобы исполнить данное мистеру О’Нилу обещание, Оливер сел за один из карточных столов. Вивьен играть отказалась.
— Лучше просто постою рядом, на удачу.
Стьюксбери холодно пожал плечами:
— В таком случае хочется верить, что удача окажется более благосклонной, чем при игре в кости.
Один из партнеров широко улыбнулся:
— А мне вы можете принести удачу, как только пожелаете, мисс.
Оливер крепко сжал губы и с трудом сдержался, чтобы не потребовать более уважительного обращения с ее светлостью. Неосторожный выпад вряд ли поддержал бы инкогнито. Впрочем, он все-таки смерил весельчака долгим пристальным взглядом, и тот немедленно стушевался.
О’Нил отсутствовал не меньше получаса, но, к счастью, карты увлекли графа намного больше, чем кости. Здесь он время от времени выигрывал, а потому не возражал против затянувшегося ожидания. Но он никогда бы не признался даже самому себе, что обязан терпением близости Вивьен: леди Карлайл стояла рядом, частенько наклоняясь, чтобы посмотреть, какие ему достались карты, и дать совет. Жаль только, что всякий раз, когда она шептала на ухо и согревала дыханием, все мысли тут же покидали голову, и граф безнадежно проигрывал кон.
Наконец хозяин вернулся в сопровождении неизвестного молодого человека.
— Милорд, это Джексон, — представил он. — Работал в тот последний вечер, когда приезжал сэр Руфус. Боюсь только, что ничего особенного он не заметил.
— Прошу прощения, милорд. — Джексон почтительно поклонился. — Признаюсь, что тот вечер ничем не отличался от других. Да и сам сэр Руфус оставался точно таким же, как всегда. А никаких брошек я и вообще не видел.
— Значит, в качестве оплаты или поручительства он ничего не предлагал? — уточнил Оливер.
— Нет, милорд. Гость был при деньгах. Сказал, что на той неделе ему везло.
— Но только не здесь, полагаю.
— Нет, сэр.
— Что же, благодарю.
Граф кивнул и в качестве компенсации за беспокойство протянул монету. А когда повернулся к Вивьен, заметил, что разговорчивый партнер не сводит с нее заинтересованных глаз.
— Сэр Руфус? — уточнил он. — Вы говорите о лорде Данвуди?
— Да. Вы его знаете?
Леди Карлайл ободряюще улыбнулась.
— Конечно, знаю. И его, и брошку. Во всяком случае, думаю, что это та самая, которую вы ищете.
— Правда? Вы видели украшение в руках джентльмена?
Улыбка стала ярче.
— Так же ясно, как вас сейчас. Трудно что-то не заметить, когда суют в нос. Может быть, это другая брошь? Красивая вещица: в середине бриллиант в форме сердца. Большой — должно быть, с кулачок младенца.
Оливер вопросительно посмотрел на спутницу, и та кивнула:
— Точно.
— Данвуди поставил ее на кон? — спросил Стьюксбери.
— Нет, в тот вечер у него хватало наличных. Рассказывал, как много выиграл. А этой брошкой просто хвастался: достал из кармана и всем показывал. — Незнакомец осуждающе покачал головой. — Выпил лишку, вот в чем проблема. Ничего не соображал. — Он проницательно посмотрел на Оливера. — А почему эта брошь так вас интересует?
— Одна знакомая проиграла ее сэру Руфусу, — беззаботно ответил граф. — Хочет выкупить, но он не может вспомнить, куда подевался трофей.
Собеседник презрительно хмыкнул:
— Куда там! В тот вечер бездельник проиграл целое состояние! Но брошку не ставил точно. Скорее всего, после того, как размахивал направо и налево, ее просто украли.
— Только не здесь! — возмущенно воскликнул хозяин. — У меня приличное заведение, уверяю вас, джентльмены. Все мои сотрудники пристально следят за происходящим, да и сам я постоянно в зале. Никому не удастся запустить руку в карман нашего гостя.
— Никто не винит ни вас, ни ваш клуб, — успокоил его Стьюксбери, но не счел нужным добавить, что если сотрудники так внимательны, как он уверяет, то Джексон должен был бы заметить бриллиант, который Данвуди с гордостью демонстрировал всем вокруг. — Должно быть, злоумышленник вышел вслед за сэром Руфусом и уже на улице завершил свое черное дело. Залезть пьяному в карман труда не составляет.
Незнакомец снова хмыкнул.
— Знаете, Данвуди был в таком состоянии, что любой бы стукнул по голове и взял все, что надо. — Он задумчиво склонил голову. — Не исключено, что так оно и случилось, да только он ничего не помнит. Хороший человек, но когда напьется…
Оливер почувствовал, как Вивьен обреченно сникла, а спустя несколько минут, когда они вышли из клуба и сели в экипаж, впечатление полностью подтвердилось.
— Все! — воскликнула леди Карлайл и без сил откинулась на подушки. — Боюсь, бедную Китти ожидает тяжкое разочарование. Мне так хотелось вернуть ей любимую брошь, но скорее всего этот человек прав: сэра Руфуса обокрали.
Оливер кивнул:
— Или потерял бриллиант по дороге домой.
— Или на него напали, а он уже обо всем забыл, — с отвращением добавила Вивьен. Минуту помолчала и неожиданно заключила: — Иными словами, совершена еще одна дерзкая кража драгоценностей.
— Что? — удивленно переспросил Оливер. — Да, но только… думаете, сэр Руфус пострадал от рук того же негодяя, который снял колье с шеи леди Холланд?
— Вы говорили, что есть и другие жертвы. И мистер Брукман подтвердил.
Оливер кивнул:
— Да, я слышал о двух случаях. Лорд Денмор и… — Он медленно выпрямился. — Кстати, лорда Денмора ограбили, когда он вышел из игорного клуба.
— Думаете, преступник принадлежит к этому кругу? Один из работников вроде Джексона, который так ничего и не сказал, хотя не мог не заметить беспечного поведения сэра Руфуса?
— Да, кто-то, похожий на Джексона. Или мистера О’Нила.
Вивьен кивнула. А потом неопределенно покачала головой и надолго замолчала.
Оливер подождал, а потом с подозрением прищурился:
— У вас опасное выражение лица — то самое, с которым вы обычно придумываете очередную выходку.
Вивьен беззаботно рассмеялась:
— Правда?.. Ах, вот и приехали.
Она посмотрела в окно. Оливер проследил за взглядом и увидел, что экипаж и в самом деле приближается к Карлайл-Холлу. Вскоре лошади остановились; граф вышел первым и подал спутнице руку. Жестом отпустил возницу и повернулся, чтобы проводить леди до дома.
— Разве экипаж больше вам не нужен? — со смехом поинтересовалась Вивьен. — Право, можно предположить, что вы собираетесь остаться здесь.
Стьюксбери взглянул изумленно:
— Что? Нет! Черт возьми, Вивьен! Вы же знаете, что я даже не думаю…
Она с улыбкой прильнула. Сладкий аромат духов дразнил обоняние. Полные чувственные губы манили и обещали награду.
— О чем? — соблазнительным шепотом уточнила она. — О том, чтобы провести со мной ночь?
— Да. То есть нет.
Она снова рассмеялась — низким гортанным смехом.
— Вовсе не обязательно оставаться на всю ночь.
Выпустила руку и легко взбежала по ступеням.
Стьюксбери поднялся следом.
Глава четырнадцатая
Вивьен вошла в холл и кивнула открывшему дверь лакею:
— Спасибо, Томас. На сегодня все.
Ни единым взглядом не выдав любопытства, слуга поклонился и неслышно ушел. Оливер недовольно поморщился, но снял шляпу и бросил на стол.
— Незачем было его отсылать. Уйду через несколько минут.
— А без него заблудитесь? — не осталась в долгу Вивьен. — Может быть, хотите чего-нибудь выпить?
Она сняла маску, скинула домино и повела гостя в маленькую гостиную.
— Разумеется, не заблужусь. Но это нехорошо. Лакей начнет сплетничать.
— Шутите? Он служит у нас много лет — с тех пор, когда папа еще жил здесь. Подозреваю, что видел много такого, отчего вы бы покраснели. Если бы не умел держать язык за зубами, давным-давно получил бы расчет.
— Понимаю, для чего вы пытаетесь создать видимость… свидания.
— Нет, свиданием это не назовешь. Вы же не собирались заходить? Просто так получилось. — Она посмотрела задумчиво. — Или специально организовали вечер так, чтобы остаться со мной наедине? Признаюсь, удивлена.
— Не переводите стрелки. Не я устраивал этот вечер. Идея целиком принадлежит вам.
Вивьен опустилась на софу и жестом пригласила сесть рядом.
— Вас так легко обидеть. Идите сюда, не бойтесь. Обещаю вести себя прилично.
Стьюксбери подчеркнуто устроился в кресле напротив.
— Слишком давно вас знаю, дражайшая. Наверняка задумали что-то предосудительное.
— Дорогой Оливер, существуют сотни идей, которые покажутся вам крайне предосудительными.
— Вивьен…
Имя прозвучало грозным предостережением.
— Хорошо-хорошо. Докладываю. Всего лишь думала о мистере О’Ниле и о том, не мог ли лорд Холланд играть в этом клубе перед тем, как леди Холланд лишилась колье. А еще, не из этого ли клуба вышел лорд Денмор в тот самый вечер, когда его обокрали.
Оливер тихо застонал. А потом вскочил и принялся нервно ходить по комнате.
— Советую забыть о проигранной брошке. Можно сойти с ума, гадая, что вы придумаете в следующую минуту. Достаточно и того, что Камелия способна, не задумываясь, предложить княгине Эстергази пострелять из ружья. А теперь ко всем приключениям добавилась погоня за похитителем драгоценностей.
— Вам не кажется, что я окажу всем ценную услугу?
— Черт подери, неужели необходимо шутить по каждому поводу? — Оливер остановился и посмотрел на нее с откровенным раздражением. — Рано или поздно одна из ваших безумных затей закончится плохо.
Вивьен встала с софы и подошла.
— И вас это огорчает?
— Что за вопрос? Еще как. Неужели думаете, что мне нет до вас никакого дела?
Она стояла рядом и выглядела настолько прелестной, что Оливер едва не задохнулся. Как он мог подумать, что маска способна скрыть такую красоту? Изумрудные глаза излучали мягкий свет, шелковистая кожа приглашала прикоснуться, погладить по щеке.
Вивьен пожала плечами:
— Думаю, что, подобно большинству мужчин, вы находите меня привлекательной. Но уступить соблазну в пьяном виде — это одно. А заботиться и оберегать — совсем другое.
Стьюксбери судорожно вздохнул:
— Значит, вы меня соблазнили?
— Конечно. Пыталась соблазнить в течение долгого времени. А вы и не заметили?
Не заботясь о терзавших его сомнениях, она подняла руку и прикоснулась ладонью к щеке.
— С вашим дьявольским чувством юмора трудно что-нибудь понять.
— А я не шучу. Не смеюсь и не дразню. Хочу быть с вами. Но при этом вовсе не прошу вашей руки, дорогой граф. И даже не претендую на сердце. Ни для того ни для другого я не гожусь.
Вивьен положила ладони на грудь, а в следующее мгновение скользнула под сюртук.
От теплого прикосновения остановилось дыхание. И все-таки он с горечью поинтересовался:
— Советуете презреть честь и достоинство? Сознательно разрушить ваше доброе имя?
— Что бы ни случилось, пострадает мое имя, а не ваше. — Вивьен запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. — За себя я как-нибудь отвечу. И запомните: я не собираюсь выходить замуж ни по любви, ни по расчету, ни из чувства долга перед семьей. И пока не встречала ни одного желанного мужчины, кроме вас.
— Вивьен… О Господи! Вивьен. Вивьен. — Между бесконечными поцелуями ее имя звучало как заклинание. — Это просто безумие.
Она по-девчоночьи захихикала и слегка отстранилась, чтобы снять скрывавший волосы тюрбан. Шпильки разлетелись в разные стороны, а огненно-рыжая копна рассыпалась по плечам. Вивьен встряхнула головой, запустила в локоны пальцы и вытащила застрявшие шпильки. Сейчас она напоминала видение — дикое, необузданное, прекрасное, — и Оливер подумал, что никто и никогда не будет обладать ею в полной мере. Да, Вивьен действительно принадлежала только себе, но, несмотря на все усилия и проклятия, противостоять волшебным чарам он не мог.
Вивьен с улыбкой протянула руку. Отбросив последние сомнения, Оливер крепко сжал теплые пальцы.
И она повела его наверх, в свою спальню.
В эту ночь они любили друг друга без спешки. Лихорадочное стремление к удовлетворению давно копившейся страсти уступило место долгим поцелуям и медленным сладострастным ласкам. Вожделение не стало менее требовательным, однако Оливеру удалось совладать с нетерпением и отдаться чувственному наслаждению. Он медленно раздел возлюбленную — так, как сотни раз делал это в мечтах. Расстегнул каждый крючок, снял каждое одеяние и с восторгом обнажил шелковистую кожу. А потом стоял и дрожал, как мальчишка, пока она делала с ним то же самое. Легкие прикосновения пальцев, едва заметные отметины ногтей, влажные горячие поцелуи дарили волшебные, неведомые впечатления, но лишали способности сдерживаться.
Оливер издал странный, похожий на звериное рычание звук, схватил любимую в охапку и вместе с ней рухнул на кровать. Но даже сейчас он не стал спешить, а обстоятельно исследовал каждую линию, каждый изгиб прекрасного тела и с наслаждением уступил ответному, не менее острому любопытству. Когда же наконец наступил блаженный миг единения, он поддался долго сдерживаемой стихии и, сжимая любимую в жадных объятиях, мощно взлетел на вершину, чтобы спустя мгновение рассыпаться в бесконечных искрах блаженства.
Потом они долго лежали, счастливые и обессиленные, и лениво, бессвязно беседовали. Вивьен уютно свернулась калачиком и положила голову на плечо любимого, а Оливер нежно перебирал густые пряди.
— Золотое руно, — пробормотал он.
Вивьен рассмеялась:
— Это тебе сейчас так кажется. А когда-то называл меня морковкой.
— Решила припомнить свои детские обиды и мою юношескую заносчивость?
— Ты сказал это не далее, как прошлым летом. Даже помню точную фразу: «шальная морковка, которая постоянно торчит в моем доме».
Оливер смущенно хмыкнул:
— Возможно, что-то подобное и было. Но уверен, что высказывание предназначалось не для твоих ушей.
— О да! Ты всегда обладал безупречными манерами!
— Чего не скажешь о тебе, — парировал Оливер. — Своими выходками ты постоянно доводила меня до бешенства. Ума не приложу, чем заслужил твое внимание.
Вивьен рассмеялась:
— А от тебя ничего особенного и не требовалось. Достаточно было просто оставаться таким же красивым и продолжать скользить по мне равнодушным взглядом. Прекрасно помню, как, вернувшись из Оксфорда, ты называл меня ребенком. А мне уже исполнилось четырнадцать. Приходилось постоянно напоминать о своем существовании.
— О, забыть о тебе было трудно. — Оливер спрятал лицо в сияющем водопаде волос. — Настолько трудно, что иногда хотелось придушить.
Оливер приподнялся на локте, посмотрел сверху вниз и нежно провел пальцем по ее щеке. Потом склонился, провел губами по лбу, щеке, подбородку и наконец замер в долгом глубоком поцелуе.
Вдруг Вивьен застыла, напряженно прислушиваясь. Оливер взглянул вопросительно.
— Что это было? Слышал? — испуганно прошептала она. — Какие-то голоса на улице.
В этот момент по дому разнесся гулкий стук медного кольца по дверной пластине, а вслед за ним послышался мужской голос.
— Грегори!
Вивьен в панике села.
— Как? Здесь?
Оливер тоже встревожено поднялся.
— О Господи! Что же он здесь делает? Должен быть в Марчестере!
Вивьен вскочила с постели, схватила ночную рубашку и суетливо натянула. За спиной Оливер с тихими проклятиями собирал одежду. Снизу донеслись торопливые шаги: один из слуг спешил впустить молодого хозяина.
На ходу запахивая и подпоясывая халат, Вивьен подошла к двери и немного приоткрыла, чтобы лучше слышать разговор.
— Милорд! — донесся голос лакея. — Простите. Не знал…
— Не переживай, Томас. Это я должен извиниться за то, что разбудил весь дом. Надо было взять ключ.
Вивьен осторожно закрыла дверь и повернулась. Оливер стоял полностью одетым, хотя мятый шейный платок в кармане и расстегнутый жилет могли вызывать подозрение. С решительным видом он направился к выходу, однако Вивьен предостерегающе подняла руку.
— Что ты делаешь? — испуганно прошептала она.
— Хочу спуститься вниз и встретиться с Сейером лицом к лицу. — Он вскинул брови. — А ты думала, буду прятаться здесь?
— С ума сошел? — возмутилась Вивьен. — Как в таком случае придется поступить Грегори? Вызвать тебя на дуэль? И чего ты этим добьешься, кроме как поставишь и себя, и его в идиотское положение? Да еще все, кому не лень, будут трепать мое имя.
Взгляд Оливера немного смягчился, и он шепотом осведомился:
— Что же прикажешь делать? Вылезти в окно?
— Еще чего не хватало! Сорвешься и упадешь. Сейчас спущусь и отвлеку брата, а ты тем временем выйдешь через парадную дверь.
— Кто-то недавно говорил, что я сошел с ума.
Вивьен предостерегающе подняла палец и осторожно выглянула в коридор. Внизу снова хлопнула входная дверь. Девушка бесшумно выскользнула на площадку, чтобы, вытянув шею, посмотреть вниз. А спустя мгновение вернулась в комнату.
— Все в порядке. Томас принес вещи, а Грегори все еще внизу. Слышала, как он отпустил Томаса спать: как только слуга выйдет из комнаты маркиза и поднимется по хозяйственной лестнице, сразу спускайся в холл и как можно тише уходи. А я тем временем постараюсь удержать брата в кабинете.
Она посмотрела вопросительно, и Оливер кивнул в знак согласия.
— Тебе подобная суета доставляет удовольствие? — с горечью спросил он.
Вивьен чуть смущенно улыбнулась:
— Немного.
Она склонила голову и прислушалась: Томас тяжело поднимался по лестнице. Леди Карлайл подошла, приподнялась на цыпочки и быстро, коротко поцеловала на прощание. Потом как тень метнулась в коридор и неслышно закрыла за собой дверь.
В этот момент Томас как раз входил в комнату молодого господина, так что она остановилась возле зеркала и внимательно на себя посмотрела. Никаких перемен во внешности заметить не удалось — пожалуй, кроме озарявшего лицо счастливого сияния. Но брат был не из тех, кто способен обратить внимание на столь деликатную подробность. А если бы даже и увидел что-то особенное, то ни за что не нашел бы верного объяснения.
Она легко сбежала по лестнице.
— Грегори!
С виноватой улыбкой лорд Сейер обернулся.