Правила Кавасаки. Жесткое руководство для тех, кто хочет оставить конкурентов позади Кавасаки Гай

Последний раздел этой книги объясняет реальность благих дел. Я включил его в книгу, потому что верю, что в конце жизни каждого из нас будут оценивать не тем, сколько денег удалось заработать, сколько домов купить или даже сколько книг написать. Значение будет иметь лишь то, насколько вы помогли миру стать лучше.

Глава 90. Шесть уроков Kiva

Дело – это все, слава – ничто.

Иоганн Вольфганг фон Гете

Цель этой главы – показать вам, как можно извлечь ценные уроки из деятельности некоммерческих организаций. Мэтт и Джессика Джекли Флэннери создали проект Kiva, который позволял участникам предоставлять микрозаймы предпринимателям со всего мира. Результаты поразили: по состоянию на 2008 год более 123 000 человек дали в долг 18 000 предпринимателям свыше 12,4 миллиона долларов. Желающих стать кредиторами оказалось так много, что недавно пришлось ввести ограничения на их количество, чтобы можно было уделить каждому достаточно внимания.

Решение о кредитовании принимается в течение пяти минут после изучения краткого резюме каждого предпринимателя. Хотя кредиторы не получают проценты от предоставленных займов, Kiva платит комиссионные организациям, которые занимаются микрофинансированием и помогают в оформлении процесса финансирования отдельных предпринимателей. На текущий момент предприниматели вернули проекту 99,67 % выданных займов.

Вот какие уроки могут извлечь предприниматели из опыта Kiva.

1. Создавайте осмысленные партнерства. Большинство предпринимателей создают партнерства для того, чтобы произвести впечатление на инвесторов, журналистов, клиентов и собственных родителей. Именно поэтому большинство проектов представляет собой ту или иную форму бессмысленной болтовни. Протестировать качество партнерства довольно просто: спросите себя, потребуется ли при его создании изменить цифры доходов или расходов в ваших бюджетах и планах. Если изменений не предполагается, то в партнерстве нет никакого смысла. У Kiva имеется 67 партнерств с организациями, которые занимаются микрофинансированием. Именно эти организации помогают предпринимателям найти кредиторов с достаточным объемом средств.

Кроме того, у Kiva налажено партнерство с PayPal (бесплатные финансовые операции) и Google (бесплатный трафик), а также с Yahoo! Microsoft, MySpace и YouTube. Легко себе представить, до какой степени подобные партнерства могут помочь вам улучшить свои финансовые показатели.

2. Катализируйте и поддерживайте евангелизм. В работе Kiva принимает активное участие 250 добровольцев. Эти ребята, развивая предпринимательство, хотят помочь Kiva сделать мир лучше. Евангелизм начинается с великолепного продукта или услуги, и вот почему компании типа Apple, Harley-Davidson, TiVo (а теперь еще и Kiva) имеют своих евангелистов.

3. Найдите свою бизнес-модель. Вы не поверите, сколько людей пренебрежительно отмахиваются от этой рекомендации и вообще не обсуждают тему бизнес-модели. Модель Kiva предполагает добровольный взнос не менее 2,5 доллара, который платят кредиторы. Да, да, все правильно: кредиторы не только не получают проценты, но и платят добровольный взнос в пользу Kiva для того, чтобы получить возможность дать деньги в долг. И что, вы до сих пор считаете бизнес-модель Google самой великой?

4. Не бойтесь делать ставку на непроверенных людей. Кто мог бы стать идеальным учредителем Kiva? Инвестиционный банкир из Goldman Sachs[143]? Вице-президент Всемирного банка? Вице-президент Корпуса мира? Вице-президент Фонда Рокфеллера? Партнер компании McKinsey? А как насчет временного помощника по административным вопросам Стэнфордской школы бизнеса? Потому что именно таким образом Джессика начала свой путь.

5. Сконцентрируйтесь на бесплатном маркетинге. Проект Kiva был запущен в 2005 году с участием семи компаний из Уганды. Первый «маркетинговый шаг» заключался в отправке электронного сообщения тем людям, которые вошли в список гостей на свадьбе Джессики и Мэтта. Все семь компаний получили финансирование в нужном объеме за выходные. После этого газета Daily Kos опубликовала статью на основе разосланного проектом пресс-релиза. Далее проектом заинтересовалась телепередача Frontline с канала PBS, после чего средний объем займа вырос с 3000 до 30 000 долларов за считаные дни. Никаких встреч и переговоров! Никаких пресс-туров. Никаких переговоров по конференц-связи.

6. Не обращайте внимания на скептиков. Благодаря скептикам семейство Флэннери узнало о том, что Kiva не может отправлять деньги через интернет без одобрения правительства, не может распространять свою деятельность за пределы нескольких африканских деревень, не имеет права предлагать инвестиционные продукты, а деятельность проекта не соответствует «Патриотическому акту»[144]. Говоря словами Джорджа Оруэлла, «незнание – сила».

Ну что, вы все еще считаете, что работаете в непростом бизнесе? Представьте себе, что Kiva приходится иметь дело с банковским законодательством всех стран мира, оценивать добропорядочных заемщиков, живущих за тысячи миль от головного офиса компании, а также убеждать людей не только ссужать этим заемщикам деньги под нулевой процент, но и платить за эту привилегию определенную сумму. Мы можем многому научиться на опыте Kiva.

Глава 91. Социальное предпринимательство

Социальные изменения невозможно повернуть вспять. Вы не можете заставить разучиться человека, умеющего читать. Вы не можете унизить человека, испытывающего гордость. Вы не можете пугать людей, которые перестали бояться. Мы уже увидели будущее, и оно принадлежит нам.

Сесар Чавес, американский правозащитник

Дэвид Борнштейн написал прекрасную книгу How to Change the World: Social Entrepreneurs and the Power of New Ideas[145]. Нельсон Мандела назвал эту книгу «удивительно вдохновляющей и поучительной». Приведенное далее интервью объясняет суть концепции социального предпринимательства и то, каким образом этот специфический вид предпринимательства меняет мир.

Вопрос: Существуют ли фундаментальные отличия между основателями социальных и коммерческих организаций?

Ответ: Это зависит от того, что вы считаете «фундаментальным». С точки зрения темперамента, навыков, драйва, способа задавать вопросы и размышлять о проблемах основатели социальных и коммерческих проектов очень похожи друг на друга. Все чаще и чаще основатели социальных проектов, желая достичь своих целей, берут на вооружение инструменты, присущие бизнес-формату. Полагаю, что в будущем мы увидим множество примеров коммерческого социального предпринимательства, а также столкнемся с различными видами смешения юридических форматов.

Основное отличие заключается в том, чего на самом деле хочет добиться учредитель. В чем заключается основной мотив создания и развития организации? Пытаетесь ли вы создать лекарство от болезней, преследующих огромное количество бедняков в развивающихся странах мира (как это делают Виктория Хейл и организация One World Health), или же вы стремитесь завоевать доминирующие позиции на всемирном рынке кроссовок или модных трусов? Коммерсанты руководствуются четкими цифрами, а социальные предприниматели мотивированы в первую очередь этическим императивом. Они хотят отвечать на самые срочные потребности общества.

В: Существуют ли фундаментальные отличия между сотрудниками, которые приходят на работу в социальный и в коммерческий стартап?

О: Важное отличие заключается в том, что люди, которые приходят в стартап, сконцентрированный на идее социальных изменений, мотивированы не заработком. Успех некоммерческого стартапа означает не то, что вы станете богаче, – у вас появляется возможность изменить мир. Это отличие каким-то образом связано с иерархией ценностей этого человека и тем, что он считает нужным делать для того, чтобы чувствовать себя счастливым (или же получать поощрение от людей, которых он ценит и к любви которых стремится).

В: В мире прибыли успех выражается показателями выручки. А какие показатели можно применять в некоммерческом мире?

О: Вопрос сложный, потому что в данном случае мы пытаемся сравнивать между собой яблоки и груши. В бизнес-мире вы можете сравнить между собой финансовые результаты компаний, что бы они ни продавали: кофе или автомобили. А как можно сравнить степень успеха организации, которая помогает инвалидам жить более достойной и независимой жизнью или детям из малообеспеченных семей заработать немного денег после учебы? У нас нет единого эталона, аналогичного показателям выручки или прибыли в мире бизнеса. Однако по отдельным направлениям (например, предоставление возможности учебы в колледже, медицинское обеспечение, защита окружающей среды) мы можем довольно четко рассчитать эффективность работы той или иной организации в расчете на каждый потраченный доллар.

В данном случае дело не ограничивается переносом данных в электронную таблицу и проведением расчетов. Однако, совместив хорошо продуманную систему показателей с другими формами неколичественного анализа, мы можем вынести взвешенные и разумные суждения о том, какие организации делают свою работу лучше остальных и кому из них стоит обеспечить большую степень доступа к капиталам, необходимым для развития.

По сути, это очень напоминает интуитивные действия многих инвесторов и рейтинговых агентств в мире бизнеса. Перед принятием решения инвесторы изучают множество нематериальных факторов: состав команды, степень ее энтузиазма, качество решения проблем, драйв, деловая репутация и потенциал роста. То же самое можно делать при анализе работы социальных предпринимателей.

В: Чем социальные предприниматели могут привлечь талантливых людей, не имея возможности предложить им высокую зарплату или опционы?

О: Достаточно предложить талантливым людям работу, соответствующую уровню их таланта, ценностям и интересам. Вы можете вдохновить их своим стремлением изменить мир, возможностью стать частью чего-то большего. Разумеется, при этом мы должны помнить, что каждый человек стремится заработать. Однако решения, которые люди принимают буквально каждый день: становятся преподавателями, рожают детей или перечисляют деньги благотворительным организациям, – показывают, что мы довольно сложные существа и мотивация у нас очень разнообразная.

Мы живем в необыкновенно интересный момент американской истории. При всем нашем богатстве и свободе выбора мы стремимся найти счастье. Порой кажется, что каждый день на полках магазинов появляется новая книга, рассказывающая о том, как стать счастливыми. Большинство американцев в наши дни невероятно богаты по сравнению со своими дедами и бабками, однако многие исследования показывают, что при этом мы не стали более счастливыми (а то и наоборот). Чаще всего люди чувствуют себя счастливыми, а свою жизнь – полной, когда заняты интересной и осмысленной работой вместе с коллегами, которых они уважают и о которых заботятся. А создать такой климат в организации вполне по силам именно социальному предпринимательству.

В: Не по этой ли причине многие преуспевающие бизнесмены начинают заниматься социальным предпринимательством?

О: Бизнесмены перемещаются в область социального предпринимательства по тем же причинам, что и другие представители общества: они видят новые возможности для решения насущных проблем. Они могут решать масштабные проблемы. Они испытывают необходимость решать проблемы, на которые не обращают внимания традиционные учреждения (компании, правительство или некоммерческие организации). Многие из них переживают то, что можно назвать «провалом, вызванным успехом»: огромные темпы накопления богатства и собственности за последние 50 лет привели множество успешных людей к неудовлетворенности и опустошению.

Когда Билл Гейтс объявил, что отходит от оперативного управления Microsoft и станет больше времени уделять делам своего фонда, он недвусмысленно дал понять, что не подает в отставку, а просто меняет свои приоритеты. Почему? Путешествуя по миру, он своими глазами увидел страдающих и умирающих людей и не мог забыть об этом. Он понял, что принесет миру больше пользы, если сможет помочь в создании вакцин против СПИДа или малярии, в облегчении доступа к системам здравоохранения. Для него это оказалось куда более важным, чем разработка новых программных продуктов. К такому заключению приходят многие. Это кажется каким-то глобальным пробуждением.

В: Людям симпатичны корпоративные гуру, которые отказываются от больших денег и начинают работать на некоммерческую организацию. А знаете ли вы примеры обратного?

О: В наши дни мы видим множество примеров взаимопроникновения бизнеса и социального предпринимательства. Довольно часто люди, которые работают над какой-то социальной или экологической проблемой на протяжении многих лет, находят возможность для более эффективного ее решения с помощью бизнес-проекта.

Идеальным примером служит всплеск предпринимательства в компании CleanTech[146]. Ее деятельностью управляют люди, которые имеют огромный опыт работы в области охраны окружающей среды и относятся к бизнесу как мощному средству достижения экологических целей. Множество профессионалов, прежде работавших в области общественного здравоохранения, создают компании, нацеленные на решение проблем, с помощью эффективной бизнес-модели. Все чаще люди пытаются найти наилучшие инструменты для реализации своих задач. По всей видимости, эта тенденция сохранится и в будущем.

В: Что заставляет одних людей заниматься делом, а других – лишь размышлять?

О: Сложно сказать. Почему люди тянут несколько месяцев, а потом вдруг спохватываются и начинают лихорадочно заполнять свои налоговые декларации прямо перед наступлением срока сдачи? В какой-то момент из двух зол (санкции за несданную декларацию или время, потраченное на заполнение декларации) выбирают меньшее. То же самое справедливо в отношении и других аспектов жизни. Бездействие вызывает эмоциональный дискомфорт, особенно когда речь идет о чем-то важном. Поэтому чем чаще мы будем говорить людям о проблемах, да еще так, что им будет сложно пропускать их мимо ушей, тем больше активных действий мы получим в ответ.

С другой стороны, у действия есть положительная сторона – ощущение удовольствия и удовлетворения. Обратимся еще раз к примеру с налоговой декларацией. Если вы знаете, что вам предстоит большой возврат из бюджета, то будете мотивированы на то, чтобы подать декларацию уже в январе и получить деньги как можно скорее. Положительная сторона действия – удовольствие от сотрудничества, оущение удовлетворенности и предвкушение результата, радость, связанная с дарением, – все это потенциально способно стать отличными мотивирующими факторами. Однако мы часто забываем говорить об этих аспектах изменений.

Подводя итог, скажу, что мы уделяем большое внимание «деланию» добрых дел, пожертвованиям и этической стороне вопроса, забывая при этом, насколько приятно действовать в соответствии со своими убеждениями. Люди часто откладывают дела на потом только потому, что не понимают, куда идти, чем заниматься или как сделать первый шаг. Поэтому нам нужны инструменты, которые помогут людям найти свое место в области социального предпринимательства и социальных инноваций. Этому вопросу посвящена книга, над которой я работаю в настоящее время.

В: Что мешает социальным предпринимателям более полно реализовать свой потенциал?

О: Основная проблема – это отсутствие рационально распределяемого финансирования. Большинство крупных коммерческих компаний способны привлекать сотни миллионов долларов на рынках капитала через долговое финансирование или путем выпуска акций. А социальные предприниматели вынуждены привлекать значительные объемы финансирования в виде грантов от фондов (причем поступления обычно приходят в виде небольших сумм). А так как подобное финансирование слишком раздроблено, социальные предприниматели тратят в итоге до половины своего времени на поиск денег, а не управление своими организациями.

И это довольно серьезное препятствие. Социальные предприниматели, управляющие «социальными предприятиями», сталкиваются с той же проблемой: им сложно обеспечить финансирование своих проектов, так как они пытаются одновременно максимизировать социальную, экологическую и экономическую отдачу. Следствием является сложность с наймом и удержанием талантливых людей. Еще одно препятствие – отсутствие двусторонней связи между социальными предпринимателями, с одной стороны, и корпорациями и правительствами – с другой.

В: А что могли бы сделать правительство, общество в целом для поощрения социального предпринимательства?

О: Существует много уровней, на которых социальное предпринимательство может и должно поощряться. В сущности, цель состоит в создании общества, в составе которого множество людей имеют уверенность, мастерство и желание решать окружающие проблемы. Главнейшими качествами социального предпринимательства можно считать сопереживание, способность сотрудничать с другими и упорную веру в возможность сделать что-то по-настоящему значимое – то есть все то, что мотивирует людей и стимулирует их к действию.

Назрела необходимость улучшить образовательную систему так, чтобы молодые люди приобрели опыт, позволяющий сформировать эти качества, и ощутили свою ответственность и силу. С моей точки зрения, это должно стать одной из основных целей образовательного процесса. Как только ребенок обретает подобный опыт, он никогда уже не будет пассивным членом общества. Он всегда будет задавать вопрос: «Почему бы нам не решить эту проблему?» – и будет стремиться решить ее.

Мы могли бы ввести такой опыт в программы каждой школы и каждого колледжа, а также использовать мощные медиаресурсы для того, чтобы поднять уровень понимания сути социального предпринимательства. На более высоком уровне социальное предпринимательство нуждается в широкой финансовой и структурной поддержке: в новых законах, менее фрагментированных и более рационально выстроенных финансовых рынках, а также крепких связях с правительством, бизнесом и научными кругами. И здесь кроется непочатый край работы для творческих людей, желающих стать позитивным отклонением от принятой нормы.

В: Кого можно считать «Стивом Джобсом» в области социального предпринимательства?

О: Пожалуй, самым известным социальным предпринимателем можно считать Мухаммада Юнуса, основателя Грамин-банка[147]. Как и Джобс, Юнус взял продукт – кредит, который когда-то считался чем-то эксклюзивным (примерно таким же, как первые компьютеры), – и представил его массовой аудитории. Тем самым его банк помог обеспечить демократический доступ к капиталу примерно таким же образом, как Apple Computer смогла обеспечить демократический доступ к информации. Это действие привело к сходным результатам – расширению свободы выбора и ответственности за свою судьбу для множества людей по всему миру.

В: Насколько отличается предприниматель из Центральной Африки, получающий микрозаем и поддерживающий свою семью, от Билла Гейтса или Стива Джобса?

О: Сложно сказать. С точки зрения видения и устремлений люди, подобные Биллу Гейтсу и Стиву Джобсу, встречаются в нашем мире крайне редко. И дело совсем не в Африке – множество людей по всему миру имеют привилегии с рождения, отличное образование, широкие связи и уверенность в себе, однако так и не становятся предпринимателями. Просто это им неинтересно. Предпринимателей вдохновляет, когда их видение превращается в реальность. А другие люди черпают вдохновение в другом: в личных отношениях, преподавании, медицине или создании прекрасной музыки.

Различия между бизнесменами типа Билла Гейтса или Стива Джобса и ведущими предпринимателями, занимающимися социальными проблемами, такими как Джим Грант, Мухаммад Юнус, Фазле Абеда и Билл Дрейтон, не так велики. Но, слава богу, далеко не у всех есть темперамент и желание быть предпринимателем!

Кроме того, существуют разные уровни предпринимательства. Кто-то создает небольшие предприятия, кто-то – средние, а кто-то – крупные. Различие лишь в том, что эти люди считают самым важным в своей жизни, насколько грандиозны их мечты и в какой момент решают уйти на покой. Вне всякого сомнения, миллионы микропредпринимателей в Африке и Бангладеш, да и во всем развивающемся мире обладают огромным и не до конца реализованным потенциалом.

При наличии правильной поддержки (в том числе финансовой) многие из них могли бы создать очень успешные компании или социальные организации, а некоторые – выстроить компании даже мирового уровня, такие же, как в США. Однако, даже отдавая должное таланту предпринимателей, мы должны понимать, что они лишь верхушка айсберга.

Предприниматели достигают успеха лишь тогда, когда им удается объединить людей с различными талантами и способностями, которые в команде способны создать то, что нельзя создать в одиночку. Предпринимателей можно сравнить с гаванями или магнитами, то есть организующей силой. Однако для совершения чего-либо значительного нужно множество рук.

Мне довелось работать в составе правлений полуцерковной организации Hawaiian Islands Ministry и школы Bowman International School, работающей по методу Монтессори. Руководствуясь своим опытом, могу сказать вам, что социальные предприниматели и предприниматели, работающие в некоммерческих проектах, решают одни и те же задачи: определение цели для своей организации, поиск финансирования, решение вопросов с позиционированием, брендингом и персоналом. Дэвид совершенно прав, так что давайте воспользуемся его советами и изменим мир.

Глава 92. Переход из мира корпоративного в некоммерческий

Симпатия не может заменить действие.

Дэвид Ливингстон, шотландский миссионер

Ричард Стернс – президент организации World Vision, «христианской организации, призванной помогать детям всего мира и обществу, в котором они живут, реализовать свой потенциал, устраняя причины бедности». Ранее он был президентом и CEO компании Lenox[148], годовые продажи которой составляли около 500 миллионов долларов. Он занял пост президента World Vision в 1998 году. Его интервью позволяет нам понять, почему человек может перейти из корпоративного мира в некоммерческий, и извлечь целый ряд уроков из опыта организаций, ежегодно привлекающих миллиарды долларов.

Вопрос: Вы имели почти семизачную зарплату и корпоративный автомобиль марки «Ягуар», однако решили заняться другим делом, которое приносит вам на 75 % меньше денег. Почему вы решили после 23 лет карьеры оставить корпоративный мир в 1998 году и возглавить международную гуманитарную христианскую организацию?

Ответ: На самом деле я не планировал, что все получится именно так. В то время мне даже не нужна была новая работа. На тот момент я был благотворителем World Vision уже 15 лет и участвовал в целом ряде проектов организации. Со мной связались ее представители и после серии переговоров предложили мне должность. Я как истый христианин не мог отказаться. Когда Господь дает вам возможность служить людям, вы должны подчиниться его воле. Я много лет говорил о своей приверженности идеям христианства, теперь пришло время доказать это делом. И дело служения беднейшим из бедных во имя Христа оказалось для меня одной из главнейших привилегий в жизни.

В: Что вам пришлось изменить в своей жизни, чтобы соответствовать новой роли?

О: Многое. Перед поездками приходится делать массу прививок от желтой лихорадки, малярии, тифа и гепатита. Раньше я путешествовал в Лондон, Париж и Милан, обедал в дорогих ресторанах с главами других компаний, торговавших предметами роскоши. Теперь же я лечу к отчаявшимся людям в Эфиопию, Индию, Перу и Уганду. И мне приходится посещать свалки, бордели и лагеря беженцев куда чаще, чем пятизвездочные гостиницы.

В: Каковы основные отличия и сходства между управлением крупной корпорацией и крупной некоммерческой организацией?

О: И то и другое – бизнес с доходами, расходами и итоговыми строками отчета о прибылях и убытках. Обе они имеют отделы маркетинга, продаж, финансов, ИТ, отдел персонала и т. д. Возможно, самое большое отличие заключается в том, что результат нашей работы меняет человеческие жизни, а деньги представляют собой средство для достижения этой цели. Наши акционеры бедны, поэтому работа становится возможной лишь благодаря благотворителям.

В: Сколько денег удается привлекать World Vision в год?

О: По всему миру World Vision привлекает около двух миллиардов долларов, а офис в США, который я возглавляю, – около половины этой суммы.

В: Справедливо ли в этом случае правило 80:20–20 % людей отправляют 80 % денег, либо же взносы распределяются как-то иначе?

О: Сила World Vision заключается в том, что нас поддерживают сотни тысяч верующих людей, каждый из которых выделяет детям примерно по доллару в день. Вклад наших основных благотворителей составляет менее 5 % общего дохода. Кроме того, у нас достаточно разнообразный (для некоммерческой организации) портфель доходов. Около 40 % доходов – поступления от частных лиц; 30 % – правительственные гранты в виде денег и продуктов питания; а еще 30 % поступают в виде продуктов питания от различных корпораций – то, что мы обычно называем «дары в вещественном виде».

В: Пытаетесь ли вы покончить с бедностью, или же пропагандируете христианство?

О: Мы как христианская организация руководствуемся заветом Христа возлюбить ближних своих и позаботиться о несчастных. Именно потому мы и делаем то, что делаем. Но мы никого не обращаем в свою веру, не навязываем своих религиозных убеждений и не занимаемся какой-либо дискриминацией. Если люди, которым мы служим, хотят знать, почему мы оказались здесь, то мы им рассказываем. Как сказал святой Франциск, «проповедуйте Евангелие всегда, но пользуйтесь словами только по необходимости». Любовь, выраженная в действии, – это убедительный и созвучный нам взгляд на мир.

В: Каким образом люди, не желающие радикально менять свою жизнь, могут изменить к лучшему жизнь бедняков?

О: Для того чтобы изменился мир, должны измениться ценности. Возьмем, к примеру, движение за гражданские права. Когда-то расовая дискриминация считалась в США совершенно нормальной. В наши дни она совершенно недопустима. Мало кто из нас занимается борьбой за гражданские права, однако мы декларируем свои ценности через работу, через обучение в школах и через избираемых нами должностных лиц.

Сейчас мы живем в мире, который относится к крайней бедности так же терпимо, как к расизму пятьюдесятью годами ранее. Каждый из нас может сделать что-то конкретное для изменения мира. Мы можем заниматься публичными выступлениями, работать в качестве добровольцев или быть благотворителями. Решение проблемы крайней бедности требует денег, политической и нравственной воли, а также изменения системы ценностей. И когда это понимает достаточное количество простых людей, многое начинает меняться.

В: Как вы считаете, кто в глазах Бога ведет себя более правильно: тот, кто едет в Африку и помогает жертвам СПИДа, или тот, кто каждый месяц жертвует на благотворительность?

О: Я не могу говорить от имени Господа, но верю, что он радуется всякий раз, когда кто-то совершает поступок из любви к угнетенным и подавленным. Важно все: и руки, и сердца, и чековые книжки. Даже если каждый из нас сделает совсем немного, мы сможем изменить мир.

В: Что не дает вам как CEO World Vision спокойно спать по ночам?

О: Я не могу спокойно спать, когда начинаю думать об ужасающих страданиях людей по всему миру. Я стараюсь сохранить связи с бедняками и с благотворителями – думаю, что в этом заключается моя священная обязанность.

В: В чем состоят основные трудности на пути преодоления бедности?

О: Произнесу лишь одно слово: равнодушие. Человечество в состоянии покончить с ужасающей бедностью. Мир просто не занимается решением этой проблемы. При этом правительство США на данный момент потратило на войну в Ираке более 400 миллиардов долларов.

Наш годовой бюджет на гуманитарную помощь во всем мире составляет всего около 21 миллиарда долларов. Страна тратит меньше половины процента федерального бюджета на гуманитарную помощь, а меньше 2 % частных пожертвований направляются на решение глобальных проблем. Люди и правительства принимают решения, руководствуясь собственными приоритетами. Бедность до сих пор не считается в мире важнейшей проблемой.

В: В чем заключается основное препятствие, мешающее богатым людям заботиться о бедных?

О: Основное препятствие связано с тем, что нам сложно представить себе, что такое бедность. Если ребенок вашего соседа будет умирать и для его спасения понадобится 100 долларов, вы не будете долго думать. Однако когда речь заходит о ребенке, находящемся от вас на расстоянии 15 000 километров, дело приобретает совсем иной оборот.

Каждый день около 29 000 детей умирают от предотвратимых причин… Двадцать девять тысяч! У каждого из них есть имя, лицо, надежды и мечты. Родители любят их ничуть не меньше, чем мы любим своих детей. Мы должны по-настоящему осознать, что такое бедность. Когда-то Сталин сказал: «Смерть одного человека – трагедия, смерть миллионов – статистика»[149]. Мы должны попытаться увидеть лицо каждого ребенка.

В: Чем вызвана столь успешная деятельность World Vision по сбору пожертвований?

О: Секрет нашего успеха связан с тем, как мы понимаем помощь детям. Мы даем благотворителям возможность увидеть лицо ребенка, которому помогаем, – ребенок становится для них вполне реальным существом. Довольно сложно привлекать финансирование для проектов в области избавления от бедности – куда проще найти деньги для помощи конкретному ребенку. Это становится личным делом.

Разумеется, нам помогают невероятно умные и преданные специалисты по маркетингу, преданные нашему делу. Кроме того, мы делаем потенциальным благотворителям очень привлекательное предложение: где еще вы можете потратить свои деньги и знать, что вы спасли вполне реальную жизнь или изменили мир к лучшему?

В: Повлияла ли такая технолгия на организацию работы World Vision?

О: Пожалуй, что нет. Думаю, что мы делаем лишь первые шаги в процессе использования технологий и интернета для изменения системы ценностей американцев и привлечения финансирования для нашего дела. Технологии способны превратить абстрактное и довольно далекое от нас понятие глобальной бедности во вполне реальный образ. С помощью сети мы можем перенести вас в Африку и познакомить с ребенком, которому вы помогаете. Мы можем показать вам деревенский праздник, посвященный открытию первого колодца с чистой водой или открытию новой школы либо больницы. Мы начинаем экспериментировать с новыми технологиями, позволяющими привнести все это в реальную и повседневную жизнь людей. Возможно, в этом деле нам сможет помочь кто-то из ваших читателей.

В: Какой совет могли бы вы дать читателю моей книги, помышляющему о том, чтобы покинуть корпорацию и заняться чем-то «изменяющим мир»?

О: Многие люди, которые ничего не знают о глобальной бедности, считают: «В этом нет ничего сложного. Люди голодны – давайте их накормим». Однако они не понимают, что чем глубже вы погружаетесь в эти проблемы, тем яснее понимаете, что ситуация куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Бедность, болезни и голод представляют собой самые неразрешимые проблемы человечества, которые не были решены за последние 5000 лет и с которыми вряд ли можно справиться за пару дней.

Мы должны систематически возвращаться к целому ряду социальных, экзогенных, культурных, политических и религиозных вопросов. Однако хорошая новость состоит в том, что у нас есть нужные ответы. Теперь нужно всего лишь превратить борьбу с бедностью в дело высокой важности и настаивать на своем, пока мы не увидим результаты. Мы можем решить эту проблему – это действительно нам по силам.

В: Действительно ли усилия рок-звезд и киноартистов помогают решить проблемы бедности и СПИДа, либо же эти люди просто ищут дешевой популярности, помогающей им продавать больше альбомов?

О: Они играют по-настоящему важную роль. В нашем мире столько знаменитостей, что удивительно, как мало они используют свою популярность для того, чтобы сделать что-то значительное. Боно[150] просто великолепен. Он сделал для бедных людей куда больше, чем большинство жителей мира за все прошедшее столетие. Я зову его Мартин Лютер Боно, потому что считаю его настоящим лидером нашего движения.

Билл и Мелинда Гейтс вносят огромный вклад в области здоровья и образования[151]. Представители СМИ редко хотят говорить о вопросах бедности со мной, но у них появляется шанс обсудить эту тему с Брэдом Питтом, Анжелиной Джоли или Опрой Уинфри. Я всегда приглашаю к сотрудничеству знаменитостей, которые искренне хотят сделать что-то поистине значимое и важное.

В: Какой будет World Vision через 25 лет?

О: Я хочу, чтобы World Vision была лучшей в нашем деле. Ставки слишком высоки для того, чтобы быть посредственными. Если кто-то сможет сказать про нас, что мы дали бедным право заявить о себе, побудили богатых и влиятельных к действию и подарили надежду отчаявшимся, я буду безмерно рад. Я очень люблю один отрывок из библейской книги Иова, и он может считаться отличным эпиграфом ко всей деятельности World Vision:

Ухо, слышавшее меня, ублажало меня; око видевшее восхваляло меня, потому что я спасал страдальца вопиющего и сироту беспомощного.

Благословение погибавшего приходило на меня, и сердцу вдовы доставлял я радость. Я облекался в правду, и суд мой одевал меня, как мантия и увясло[152].

Я был глазами слепому и ногами хромому; отцом был я для нищих и тяжбу, которой я не знал, разбирал внимательно. Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное. (Иов 29:11–17)

Должен признать, на меня произвели впечатление слова «Мартин Лютер Боно». Стернс действительно способен обеспечить организации серьезные контакты. С одной стороны, он говорит, что самое главное для привлечения средств – это дать каждому благотворителю знать, что он спасает вполне конкретного ребенка. Затем он утверждает, что люди типа Боно и Анжелины Джоли способны внести значительный вклад в это дело. Лично я делаю из этого интервью вывод о том, что мы должны использовать все наши инструменты и не цепляться за привычные и порой устаревшие методы ведения дел в той или иной области и уж тем более не считать их единственно верными.

Глава 93. Искусство выживания

Когда японцы чинят какие-либо повреждения, они отдают им дань уважения, заполняя трещины золотом. Они верят, что, когда объект пережил разрушение, у него появляется история и он становится красивее.

Барбара Блум, американская писательница

Джерри Уайт – один из основателей организации Survivor Corps (прежнее название – Landmine Survivors Network). Его жизнь резко изменилась в 1984 году, когда он потерял ногу в результате взрыва мины во время поездки в Израиль. Пережив это, он серьезно занялся вопросом, как наладить жизнь после кризисных событий, и стал одним из лидеров международной кампании по запрету использования мин. В 1997 году Survivor Corps, сам Джерри и Джоди Уильямс стали лауреатами Нобелевской премии мира. Джерри – автор книги I Will Not Be Broken: Five Steps to Overcoming Life Crisis. St. Martin’s Press, 2008 («Меня не сломать: пять шагов по преодолению жизненного кризиса»).