Джек Ричер, или Личный интерес Чайлд Ли

Глава 42

Местные правительственные карты нам очень пригодились бы, если б мы собирались отремонтировать канализацию или оптоволоконный кабель. На них имелось множество деталей подземных коммуникаций под тротуаром и полотном дороги. В кино мы нашли бы дождевой водосток шириной в мои плечи, проходящий под кухней Джоуи, я залез бы в него в двух кварталах от дома и начал потихоньку по нему ползти, пока штормовое предупреждение не стало бы грозить затопить меня прежде, чем я оттуда выберусь. И я с трудом, но успел бы. Однако в реальности никакого дождевого водостока не существовало. Все там оказалось не шире моего запястья. Газовая труба, телефонная линия, электрические кабели, водопровод и канализация. А дом, который на чертеже представлял собой большой прямоугольник без указаний внутреннего устройства, лишь получал коммунальные услуги.

План архитектора оказался несколько интереснее. Он был довольно мелким, но Найс сделала раздвигающее движение пальцами по экрану планшета, увеличила его и принялась перемещать, чтобы мы могли изучить все детали. Или представить, что движемся мы, а не план; получалось, что мы прогуливаемся по дому, из одной комнаты в другую, вверх и вниз по лестницам.

План был исписан заметками архитектора. Обычный почерк, как у многих других архитекторов. Может быть, при обучении на почерк обращают особое внимание. Однако сами слова на плане оказались простыми и понятными. Он уточнял структурные подробности. Дерево, металл, кирпич, штукатурка, стекло. А это полезно знать. Естественно, почти все сделано на заказ. Если вам нужна дверь шириной в три фута, вы отправляетесь в магазин. Если три фута и четыре дюйма – связываетесь со старыми мастерами, которые до сих пор работают на фабриках. Увеличение размеров в полтора раза приводит к десятикратному увеличению счета.

Дом имел всего два этажа, без жилой мансарды или подвала. На втором этаже находились спальни и ванные комнаты плюс отдельное помещение для гостей со спальнями и ванными комнатами, а также гостиной. Внизу – кухня, комната для завтрака, столовая и много других помещений, которые назывались гостиными, укромными уголками, прихожими, библиотеками и кабинетами. Укромные уголки были величиной с гостиную в обычном доме, с более высокими, ровно в полтора раза, потолками. Как музейные залы по ночам. Не огромные, но и не привычного человеческого масштаба, плохо освещенные и с далеко разносящимся эхом.

– Ты видишь, как туда можно войти? – спросила Кейси Найс.

– У нас нет бронированного автомобиля, – ответил я. – Поэтому мы ограничены дверями и окнами.

– На которых наверняка стоит сигнализация.

– Да, и с большим запасом. Им не потребуется колокол на крыше, чтобы узнать о том, что мы проникли в дом.

– И в каком месте мы туда проникнем? В дом, где четыре охранника и двое убийц мирового класса? Они превосходят нас числом ровно в три раза. Я уже не говорю, что такое здание гораздо легче защищать, чем штурмовать.

– Ну, это риторические вопросы, но в целом оценка правильная.

– Сколько времени потребуется, чтобы построить гигантскую низкочастотную акустическую систему?

– Мне следовало купить зажигалки вместе с пакетом.

– Серьезно, – сказала Кейси. – Я провела некоторое время в Форт-Беннинге. Нам говорили, что мы должны пересмотреть свой подход от нуля до минус примерно сто часов.

– Кто так говорил?

– Инструкторы.

– То есть люди, прожившие достаточно долго, чтобы стать инструкторами. Они импровизировали каждый следующий шаг, поскольку знали, что любые планы бесполезны.

– Ричер, нам нужен план.

– Давай посмотрим на результаты аэрофотосъемки, – предложил я.

С одной стороны, фотографии поражали воображение – удивительно четкие и цветные, хотя их сделали либо со спутника, находившегося на расстоянии много миль от Земли, либо с беспилотника, который также пролетал на большой высоте, либо с раскачивающегося вертолета с высоты в тысячу футов. С другой стороны, они оказались совершенно бесполезны, потому что мы уже видели всё собственными глазами, когда наблюдали за домом Джоуи в бинокли с приборами ночного видения. Такая же пустышка, только с другого угла зрения.

Один из снимков, сделанных с вертолета, указывал на то, что главной целью миссии являлся не дом, а встреча за выпивкой в саду. Фотографии прилагались для полноты картины – трое мужчин, поднявшие руки над головой. Однако так получилось, что дом был лучше всего виден именно с этой точки. Мы смогли разглядеть все четыре стены, двери, окна – сильные и слабые места. Впрочем, сильных мест оказалось больше, чем слабых. Не слишком легкая цель, даже если не думать о тех, кто находится внутри.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказал я. – У нас много времени. В любом случае нам нужно сначала разобраться с Джоуи.

– Хотя бы на этот случай у тебя есть план? – поинтересовалась Кейси Найс.

– То, что я делал раньше, срабатывало неплохо. Представь, что мы находимся на той парковке. За маленьким супермаркетом. В тени. Мы не могли бы промахнуться.

– Ты хочешь проделать это снова?

– Я не хочу. Готов выслушать другие идеи.

– Но сработает ли такое во второй раз?

– Хороший вопрос. Едва ли сработает, если мы будем действовать на том же уровне. Джоуи может почувствовать, что это ловушка. Мы должны призвать на помощь его учтивость. Нужно найти человека, который для него очень важен.

– И кто же это?

– Старина Чарли Уайт будет лучшим вариантом. Однако, я думаю, он позаботился о дополнительной страховке. Так что нам придется выбирать между Томми Миллером и Билли Томпсоном. Это может спровоцировать внутренние распри. Нечто вроде междоусобного конфликта из-за трофеев. В таком случае, возможно, на сцене появятся все трое, чтобы присматривать друг за другом. И тогда мы обеспечим «Мальчикам Ромфорда» полное отсутствие руководства.

– Однако для нас Джоуи важнее всего.

– Да, конечно, но если появятся и другие цели после того, как мы с ним покончим, нам следует приготовиться реагировать соответственно.

– Я должна получить добро у генерала О’Дея.

– Давай, но сначала отправь сообщение Беннетту. Пусть он расскажет, какая охрана у Миллера и Томпсона. Такая же, как у Джоуи? Лучше или хуже? И объясни, почему мы спрашиваем.

Она нашла свой телефон, и большие пальцы ее рук пустились в стремительный танец. Я услышал звук отправляющегося первого сообщения, довольно забавный, как если бы персонаж мультфильма поскользнулся на банановой кожуре. Она продолжила печатать, конечно же, чтобы ввести в курс О’Дея. Полное соблюдение обязательств. Генерал всегда так действовал на людей. Я снова задумался о пуленепробиваемом стекле.

– Ты рассказала О’Дею, что сегодня утром мы ездили в Уоллес-Корт?

– В первом же абзаце отчета.

– Нет, меня интересует, сообщила ли ты ему об этом вчера?

Она стала печатать немного медленнее, поскольку ей приходилось делать два дела сразу.

– Нет, заранее я ему ничего не докладывала, – ответила она. – Я не была уверена, что мы поедем именно в Уоллес-Корт, потому что не понимала, зачем нам туда нужно. В результате я решила, что лучше отправить доклад после того, как день закончится.

– Ладно. – Я кивнул.

Кейси Найс снова начала печатать быстрее, а я продолжал за ней наблюдать. Наконец она закончила и отослала рапорт, все с тем же банановым звуком.

– У нас есть адреса Миллера и Томпсона? – спросил я.

– В полученных нами документах их нет.

– Тогда отправь еще одно сообщение Беннетту. Я уверен, что он знает.

Следующий час ушел на обмен сообщениями с Беннеттом и О’Деем, они задавали вопросы и отвечали, накапливая информацию. Миллер и Томпсон также жили в Чигвелле, в четырех кварталах друг от друга и в четырех от Джоуи. И вовсе не по оперативным причинам. Просто именно в Чигвелле селились богачи Ромфорда. Система безопасности на их домах была такой же, как у Джоуи, – во всяком случае, на бумаге. У каждого имелись водитель и четыре телохранителя, которые менялись три раза в день. Миллер ездил на черном «Рейндж Ровере» последней модели, Томпсон – на новеньком «Рейндж Ровере Спорт», также черном. Многие считали, что этот автомобиль не хуже «Бентли».

Три лейтенанта, и ко всем одинаковое отношение. Во всяком случае, на бумаге. Однако Беннетт сказал, что люди, работающие с Миллером и Томпсоном, считаются вторым сортом. Малыш Джоуи отбирал себе лучших. Частично из-за того, что был Малышом Джоуи, частично потому, что Миллер и Томпсон превратились в бюрократов. Они являлись важными частями механизма, но не в тех случаях, когда доходило до боевых действий. Отсюда и неизбежные различия. Между Миллером и Томпсоном выбирать не приходилось. Они представляли собой одинаково уязвимые цели.

– Относительно, конечно, – заметила Кейси Найс.

– Нам нужен автомобиль, – сказал я.

– Генерал Шумейкер дал нам кредитные карты. Мы можем взять машину напрокат.

– Не лучшая идея. Слишком много бумаг.

– Может быть, мистер Беннетт сможет одолжить нам автомобиль.

– Я не сомневаюсь, что все они снабжены датчиками, связанными со спутниками, а значит, он будет опасаться судебного преследования.

– И как мы решим эту проблему?

– Вторым выбором будет угон. Но в идеальном варианте нам следует отыскать пару бойцов с черным фургоном. Это даст нам пару секунд с Миллером или Томпсоном. Они не почувствуют угрозы. Мы будем похожи на людей Малыша Джоуи.

Сначала.

– Значит, два нападения, а не одно.

– И впереди нас ждет еще два, – добавил я. – Два бойца с фургоном, потом Миллер или Томпсон, Малыш Джоуи и, наконец, те, кто будет находиться в доме.

– Значит, нам нужно пережить четыре схватки. Насколько это вероятно?

– Как в «Мировой серии»[23]. Сложная задача, но каждый год кто-то побеждает.

– Речь о восемнадцати людях.

– О двадцати. Ты забыла про водителей. У Миллера и Томпсона по одному, и еще один у Джоуи. Но нам не придется иметь дело со всеми двадцатью сразу. И это хорошая новость. Максимум шесть за один раз, когда мы дойдем до больших имен с водителем и четырьмя телохранителями.

– Часть из которых – лучшие в банде, и они будут стоять перед парнем почти в семь футов ростом.

– Мы можем целиться поверх голов.

– Безумие какое-то.

– Потому что ты не знаешь, чего ожидать. И что я тебе говорил?

Она задумалась, а потом повторила все слово в слово. Кейси Найс обладала превосходной памятью.

– Ты говорил, что никто никогда не знает, чего ждать. С каждой стороны. И это хорошо. Значит, победа достанется тому, кто думает быстрее. От меня больше ничего не требуется.

– Верно, – сказал я. – Случаются странные вещи, многое может измениться, земля будет двигаться под нашими ногами, но, если мы сможем быстро думать, с нами все будет хорошо.

– Ты уверен?

– Ты сама сказала, что все относительно. Главное – думать быстрее, чем Джоуи Грин. А ответ на этот вопрос получен очень давно. Современные люди пережили неандертальцев.

– Что ты имел в виду, когда говорил, что могут случиться странные вещи?

– Ничто не будет развиваться так, как ты предполагаешь заранее.

– Звучит так, словно ты имеешь в виду нечто вполне определенное. Тебе известно то, чего я не знаю?

Я не ответил.

Потом появился Беннетт и поднял ставки. Он позвонил в номер Найс, сказал, что ждет нас в ресторане, и пообещал угостить ланчем. Кейси выключила планшет, который спрятал свои не слишком полезные картинки между двумя нашими паролями, после чего мы поднялись на лифте и обнаружили Беннетта за столиком у окна. Он уже успел заказать бутилированную воду для Найс и кофе для меня, и я сразу понял, что англичанин собирается попросить нас об очень серьезном одолжении.

Так он и сделал.

Беннетт сказал, что подкомитет по психологии собрался снова, чтобы рассмотреть отчет, полученный сегодня утром. Очевидно, подкомитет расширил задачу по собственной инициативе. Все началось с того, что они, как и я, задумались о междоусобной борьбе. Если Миллер или Томпсон исчезнут, тогда, в зависимости от того, как именно распределяются доходы между Чарли Уайтом и его лейтенантами, что пока оставалось неизвестным, высвободится от пятнадцати до двадцати процентов доходов «Мальчиков Ромфорда». А это может привести к любопытным последствиям.

Но все может оказаться еще более любопытным, если ставки выше и в большей степени связаны с Эдиповым комплексом. Предположим, мы сначала нападем на самого Чарли Уайта. Тем самым у осьминога будет отрублена голова, а не просто одно щупальце. Тогда на сцену выйдут все три лейтенанта, и, даже если я не сумею разобраться с каждым из них, они могут сами позаботиться друг о друге, потому что начнется война за наследство.

Двое стариков против молодого узурпатора в борьбе за жирный пирог. Старики прекрасно знают детали бизнеса, а в молодом узурпаторе почти семь футов роста, что может привести к тому, что они начнут воевать в открытую и им будет не до еженедельных платежей, которые старина Чарли делал своим прикормленным полицейским и членам местного совета. В результате чего возникнет короткий промежуток времени, когда взятки не будут работать, и тогда полиции удастся сделать ряд арестов и довести дело до судов.

Ну и что мы думаем по этому поводу?

– Что вам удалось узнать относительно пуленепробиваемого стекла? – поинтересовался я.

– Нужно подождать, – ответил Беннетт.

– Сколько?

– Насколько срочно вам нужно получить ответ?

– Через минуту после вас. И в самое ближайшее время.

Он кивнул.

– Что мы намерены делать с Чарли Уайтом?

– Мы?

– Ну, ладно, вы.

– Где он живет?

– В Ромфорде. Там он родился и вырос. Считает себя подлинным представителем народа.

– Дом на одну семью? – спросил я.

– Что вы имеете в виду?

– Он стоит отдельно? – перевела Кейси Найс.

– Конечно, – сказал Беннетт. – Обычного размера, но вокруг стена, как у Джоуи. Или ограда, уж не знаю, как вы ее называете. Кирпич и кованое железо. Чтобы держать подальше благодарный пролетариат.

– Охрана?

– Шесть телохранителей и водитель.

– Отборные?

– Конкурентоспособные.

– Он часто выезжает?

– Если хотите знать, он выезжает сегодня вечером.

– Куда?

– На встречу с сербами. Чтобы выразить свои соболезнования.

– Это продуманный знак внимания?

– Один из фундаментальных принципов. Они ведут бизнес вместе. Сербы понесли потери. Аналогичное событие произошло вчера, когда сербы выражали соболезнования по поводу парня, которого вы ударили в горло.

– А через час ваш подкомитет соберется снова и предложит нам покончить еще и с сербами?

– Мы не могли бы желать большего, но у нас имеется чувство реальности. Вам не следует связываться со всеми сразу.

– Мы еще не согласились разобраться с Уайтом.

– Комитет просил обратить ваше внимание на то, что мы могли недооценить качество телохранителей Миллера и Томпсона. Они лучше, чем мы полагали. Иными словами, охранники Чарли Уайта не слишком их превосходят.

– И это соответствует действительности?

– Нет. Разница между ними велика.

– Но для них психология на первом месте.

– Как повезет.

– Получается гораздо лучше, если заранее проявить проницательность. Вы видели наши досье?

Беннетт улыбнулся.

– Вы уловили мой прозрачный намек, – сказал он. – С паролями? О’Дей снабдил нас вашими досье.

– Зачем?

– Потому что мы попросили.

– Раньше он послал бы вас куда подальше.

– Он уже не тот, что раньше. О’Дей нащупывает путь обратно. Его звезда начала закатываться пару лет назад.

– В Париже Хенкин произнес такие же слова.

– Если вам потребуется помощь, мы готовы ее оказать. Естественно, четверо телохранителей Чарли будут ехать в отдельной машине. Мы можем ее остановить. Организовать что-нибудь на дороге. Тогда вам останется разобраться с двумя другими, водителем и самим Чарли.

– Один охранник сидит впереди с водителем, а другой сзади, с Чарли?

– Да, именно так он ездит.

– Какая у него машина?

– «Роллс-Ройс».

– Черный?

– Конечно.

– Бронированный, как «Рейндж Ровер» Карела Либора?

– Только задние двери и задние стекла. И только против пистолетов. Наверное, они называют это защитой от обиженных случайных одиночек. Для тех, у кого есть враги, которые могут просто проходить мимо.

– А телохранители ездят на «Ягуаре»?

– У них дюжина «Ягуаров».

Я промолчал.

– Остановка автомобилей для проверки – дело непростое. И причина не только в деньгах. Возникают дополнительные риски, могут пострадать обычные люди. Вдруг беременная женщина не сможет добраться до больницы? Или у пожилого человека начнется сердечный приступ от волнения? Нам станут задавать вопросы. Такую тактику мы можем обосновать только в том случае, если возможен потенциальный прорыв.

Теперь пришел мой черед улыбаться.

– Нельзя править миром и оставаться белыми и пушистыми, верно? Вы хотите сказать, что готовы остановить «Ягуар», если мы попытаемся атаковать Чарли Уайта, но не в том случае, если мы займемся Томми Миллером или Билли Томпсоном. Так что мы можем выбирать схватку с двумя телохранителями Чарли или с четырьмя охранниками их лейтенантов. У Чарли они лучше, но не в два раза. Получается, нам стоит согласиться с вами. Это предложение вашего замечательного подкомитета?

– Мы здесь, чтобы помогать друг другу. Именно так нам следует работать.

– Когда я получу информацию о пуленепробиваемом стекле?

– Через минуту после того, как ее получу я.

– И когда же?

– Очень скоро.

– Когда Чарли должен выехать с визитом соболезнования?

– Поздно. Солнце должно зайти. Это как-то связано с национальными обычаями. У них собственные ритуалы. Мы располагаем некоторыми подробностями, в том числе знаем возможный маршрут. И полагаем, что сумеем найти место, где можно остановить «Ягуар». Мы доставим вам информацию на другом компьютере.

И он ушел.

– Это одна из тех странных вещей, о которых ты говорил? – спросила Кейси Найс.

– Нет, это было предсказуемо, – ответил я.

Глава 43

Новый компьютер принесли те же люди. Они сказали, что паролем для Найс будет справочный номер страховой компании ее матери, а для меня – имя второго парня, которого я застрелил на глазах у Шумейкера. Потом они ушли, а мы, как и в прошлый раз, отнесли компьютер в номер Кейси Найс, напечатали пароли, и на экране появился список файлов и документов.

Большая часть сведений была собрана за многие годы тщательных наблюдений и пропущена через компьютер в надежде, что прошлое поможет предсказать будущее. В частности, Чарли Уайт никогда не пользовался автострадой М-25, предпочитая Северную кольцевую дорогу, которая вместе с Южной кольцевой являла попытку создать орбитальную систему, охватывающую город, но была безнадежно отвергнута из-за того, что тот неуклонно разрастался во все стороны. Старина Чарли выбирал медленный путь в 85,7 процента случаев. Оставшиеся 14,3 процента приходились на центр. Считалось, что это позволяет сделать предсказание с высокой степенью точности.

Я же подумал, что воскресенье бывает только раз в неделю. Когда центр не загружен, прямая линия всегда лучше дуги, в будние же дни следует держаться подальше от центра. В неделе семь дне, если сто разделить на семь, получается ровно четырнадцать и три десятых. Вот только в современном мире нет существенной разницы между воскресеньем и будними днями. Однако Чарли пожилой человек, а привычка – вторая натура. Может быть, Лондон по воскресеньям представлялся ему городом призраков, а М-25 – дорогой, идущей мимо ферм.

– Какой сегодня день? – спросил я.

– Пятница, – сказала Найс.

Беннетт решил подготовиться к обоим вариантам маршрута: второй – прямой, через центр, первый – по дуге на север вдоль Северной кольцевой. Впрочем, это не имело значения. Потому что рано или поздно дуга должна где-то пересечься с прямой, в данном случае на западе, примерно в районе девяти, если взять циферблат часов. Что однозначно определяло место для остановки «Ягуара». Так Беннетт и поступил. В компьютере мы нашли сделанную с воздуха фотографию места пересечения двух дорог, сюрреалистический заасфальтированный участок, как четырехсторонний знак «стоп», увеличенный до огромных размеров, но пропорционально, точно дом Джоуи.

Дом Чарли Уайта обозначили на карте канцелярской кнопкой, цель его путешествия отметили другой кнопкой, где-то в Илинге. Место встречи на высоком уровне. Мы получили также фотографии большого красивого дома из красного кирпича. Не миллион миль от Чигвелла, но достаточно далеко. Улица была лет на тридцать старше, чем та, где жил Джоуи, но она появилась здесь по какой-то причине. Успешные люди должны где-то жить.

Последнему «Роллс-Ройсу» Чарли, большому и уродливому, с необычными заднепетельными дверьми, посвящалось отдельное досье. С фотографиями. Впрочем, он производил сильное впечатление. В девяноста трех и двух десятых процента случаев Чарли сидел за спиной водителя, один телохранитель – рядом с ним, другой – впереди. Оставшиеся шесть и восемь десятых процента Чарли менялся местами с телохранителем с заднего сиденья. Никакой закономерности установить не удалось.

Ничего удивительного, если имеешь дело с компьютерами. Никакого здравого смысла. Очевидно, основной водитель Чарли был невысоким. Руль находился справа, машина стояла на левой стороне дороги; возможно, Чарли не чувствовал себя комфортно, оказавшись рядом с тротуаром, когда автомобиль останавливался перед светофором или притормаживал, поэтому он садился так, чтобы находиться ближе к центру шоссе, за водителем, что вполне его устраивало, потому что тот был низкого роста. Однако изредка его заменял более высокий водитель, может быть, такое случалось двадцать пять раз за двенадцать месяцев, минимум возможных выходных, что и составляло шесть и восемь десятых процента от года.

– Мне нужно купить очень острый нож, – сказал я.

– Хорошо, – кивнула Кейси Найс.

Мы прошли одиннадцать кварталов по Пиккадилли и всю Бонд-стрит, посмотрели множество ножей, но часть из них была из серебра, другие – для рыбы; попадались перочинные ножи с перламутровыми ручками или для вересковых трубок, но они мне не подходили. Так продолжалось до тех пор, пока мы не зашли в дорогой магазин строительных товаров. Там было полно качественных инструментов, по большей части с темными деревянными ручками, в том числе нож для линолеума с кривым жутковатым клинком. Я купил пару, а также рулон серебристой изоляционной ленты, и продавец сложил все три предмета в коричневый бумажный пакет, который достался мне бесплатно.