Год, прожитый по-библейски Джейкобс Эй Джей

Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня?

Евангелие от Матфея 18:21

День 287. Сегодня в девять пятнадцать Джули оставляет дверь нашей спальни открытой. Я неоднократно просил ее так не делать. Не могу спать, если в комнате не холодно, как в Рейкьявике, поэтому в семь вечера всегда закрываю дверь и выставляю кондиционер на полную мощность. Джули, которая может уснуть всегда и везде, неизменно об этом забывает, оставляет дверь открытой и выпускает мой драгоценный прохладный воздух.

Я огрызаюсь:

– Закрой дверь!

Хм. Резковато вышло. Чтобы смягчить свои слова, добавляю шутку на тему буквализма:

– На этот раз я тебя прощаю. Но если ты сделаешь это еще четыреста восемьдесят девять раз, уже не прощу.

Джули закрывает дверь, не попросив у меня объяснений. Так что расскажу вам, в чем дело.

Я имел в виду отрывок из главы 18 Евангелия от Матфея: «Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз». Иными словами, четыреста девяносто раз.

Когда я в первый раз составил список библейских правил, это было частью моего плана. Я воспринимал серьезно все, даже явно метафорические высказывания. Я бы простил кого-то четыреста девяносто раз, хотя Иисус почти наверняка имел в виду, что следует прощать бесконечно.

Я пересмотрел план по двум причинам. Во-первых, в противном случае мне пришлось бы отрезать себе некоторые части тела (см. ниже), чего мне бы не очень хотелось. Во-вторых, вскоре стало ясно, что я могу подтвердить свою мысль: библейский буквализм неизбежно основан на выборочном подходе – без намеренного искажения смысла.

Но моя жизнь могла бы стать еще более причудливой. Вот несколько примеров.

• Я мог бы вырвать себе глаз, поскольку Иисус говорит: «И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную…» (Евангелие от Марка 9:47). Христианские лидеры обычно толкуют это так: нужно отказаться от того, что побуждает вас к греху. «Если вы впали в зависимость от порнографии в интернете, подумайте о том, чтобы избавиться от компьютера», – говорит доктор Кэмполо. Хотя и в этом случае, как обычно, нашлись люди, которые восприняли отрывок буквально. Уэйн Оутс, специалист по религиозной психологии, пишет о пациентах с расстройствами психики, которые пытались выполнить наказ Иисуса и выдрать себе глаз.

• Я мог бы возненавидеть родителей, раз Иисус говорит: «…если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником…» (Евангелие от Луки 14:26). Идея здесь в следующем: если возникнет трудный выбор между Богом и семьей, надо выбрать Бога. Это не значит, что Иисус оправдывает ненависть к родителям.

• Я мог бы на год отказаться от слова «добрый» в буквальном соответствии с этим отрывком: «Один из видных людей спросил Иисуса:

– Добрый учитель, что мне надо сделать, чтобы получить вечную жизнь?

– Что ты называешь Меня добрым? – спросил Иисус. – Никто не добр, один только Бог» (Евангелие от Луки 18:18–19, перевод «Радостная весть»).

Такой подход напоминает один из дурацких розыгрышей моего папы. Он начинал лить воду в стакан для какого-нибудь моего друга и предупреждал простака: «Скажи, когда». Простак говорил: «Стоп!» – а папа продолжал лить. Простак кричал: «Хватит!» – а папа продолжал лить. И не останавливался, пока вода не переливалась за край стакана и не выплескивалась на стол. А потом папа смотрел на друга в притворном замешательстве и укоризненно говорил: «Ты так и не сказал “когда”». Классическая шутка.

И вот что поразительно: те, кто воспринимают слова Бога слишком буквально, высмеиваются в самой Библии. Я узнал об этом, читая книгу «Спасение Библии от фундаментализма»[223], которую написал отошедший от дел епископ Епископальной церкви Джон Шелби Спонг. Он говорит об этом отрывке из Евангелия от Иоанна:

Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия. Никодим [фарисей] говорит Ему: как может человек родиться, будучи стар? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?

(Евангелие от Иоанна 3:3–4)

Никодим похож на тупицу из телевизионной комедии. Родиться второй раз? Как это возможно? Как взрослый протиснется в матку своей матери? Он не понимает, что слова Иисуса образны и поэтичны, и становится объектом насмешек.

…Истина сделает вас свободными.

Евангелие от Иоанна 8:32

День 290. После разгульного вранья в поездке к Фалуэллу я вновь вернулся к предельной честности. Джули начала задавать мне один и тот же пугающий вопрос: «О чем ты думаешь?» Например, мы идем на игровую площадку, и она вдруг нападает:

– Ку-ку. О чем ты думаешь?

И я не могу ответить: «Да так, ни о чем». Приходится говорить правду. Правду без прикрас.

– Я думаю о грубом мужике в магазине «Иудаика» на Бродвее. Думаю, надо было сказать ему: «Знаете, вы только что стали злодеем в моей книге».

– Похоже на месть. Разве Библия это не запрещает?

Джули в восторге от нового трюка. Как будто она нашла дырочку в моей броне и теперь, подглядывая в мою душу, может выяснить, за кем она действительно замужем. Или, по ее собственным словам, как будто она «вытащила карту “Шанс” в “Монополии”».

Мы раскладываем купленные продукты, и вдруг я слышу:

– О чем ты думаешь?

– Да так, о бизнесе.

Этим ее не проведешь.

– А что именно о бизнесе?

– Что я хотел бы вернуться в 1991 год и купить сотни доменных имен вроде flowers.com, beer.com и cabbage.com, а потом продать их за миллионы производителям соответственно цветов, пива и капусты. И тогда мне больше не надо было бы работать. (Эта фантазия приходит ко мне тревожно часто.)

– Это самая печальная фантазия, о которой я слышала. Кроме того, это жадность.

Она права. Я трачу жизнь на жадные и злые мысли. Но не всегда, поверьте. Иногда Джули задает вопрос, когда я думаю о чем-то благородном, например о защите окружающей среды или о будущем сына. Более того, по сравнению с добиблейскими временами доля моего мозга, отвечающая за благодарность и сострадание, увеличилась. Но пока еще у меня много мыслей вроде вот этой:

– О чем ты думаешь?

– Вообще-то, о Библии.

– А о чем именно в Библии?

– Об истории Эсфири.

– И что с историей Эсфири?

– Ну… о том, каково было бы оказаться на месте царя в ее истории и провести по ночи со всеми красивейшими женщинами царства – своего рода тест-драйв, – а потом выбрать лучшую.

– Да, прогресс налицо.

Последние дни я старался очистить мозги. Вполне возможно, Бог проверяет мои мысли. Джули делает это совершенно точно. Поэтому я приказал себе думать о хорошем. И сегодня получил плоды.

– О чем ты думаешь?

– Как мне повезло иметь здоровую жену, здорового сына и двух на данный момент здоровых младенцев.

Джули делает вид, что ее тошнит. Но я правда об этом думал.

…Составлять много книг – конца не будет…

Екклесиаст 12:12

День 292. У меня уже приличная коллекция книг о Библии. Штук сто или около того. Я поделил их на разделы: «Умеренный иудаизм», «Фундаментальный иудаизм», «Умеренное христианство», «Фундаментальное христианство», «Атеизм», «Агностицизм» и «Кулинарные книги для верующих».

Я старался держать все консервативные книги с правой стороны, а либеральные – с левой. Начиная год, думал, что правее собрания Фалуэлла не поставить уже ничего. Но, конечно, я ошибался. Мне только что прислали книгу «Справочник по библейскому закону»[224], написанную Чарльзом Вайсманом.

Я бы попытался описать ее содержание, но оно прекрасно отражено в подзаголовке, поэтому просто его приведу: «Путеводитель по более чем 1500 библейским законам, заповедям, положениям, принципам, указаниям, предупреждениям и наставлениям с предметным указателем и рубрикатором».

Когда я нашел «Руководство по библейским законам: путеводитель по более чем 1500 (и т. д., и т. п.)», мне показалось, что это идеальный всеобъемлющий путеводитель для духовных поисков. Все законы в одном месте! И так хорошо организованы, что, возможно, стоит поговорить с автором. Поэтому сегодня я поискал информацию о Вайсмане в Google. Как выяснилось, он вряд ли обрадуется письму от меня. И наоборот.

У Вайсмана небольшое издательство в Бернсвилле, которое распространяет такие шедевры, как «Международное еврейство»[225]: собрание антисемитских нападок, изначально изданное Генри Фордом. Еще можно приобрести труд под названием «Америка: свободная, белая и христианская»[226] и книги о том, как «белая адамическая раса стала новатором и строителем продвинутых цивилизаций в ходе мировой истории». Ну, общая идея понятна. И «Справочник по библейскому закону» Вайсман публикует не из научного интереса. Он хочет, чтобы прямо сейчас в Америке установилась теократия.

У Вайсмана есть соратники. Это тысячи откровенных фундаменталистов, которые хотят установить библейское государство на основе обоих Заветов. То есть общество, в котором гомосексуалистов, прелюбодеев и богохульников казнят. В котором все синагоги, мечети и умеренные церкви закрывают. Словом, американский Талибан. Не все они расисты, как Вайсман, и большинство каждый раз это подчеркивают, но абсолютно все они меня пугают. В отличие от обычных христиан, они считают, что смерть Христа в целом не отменила закон. И, в отличие от обычных иудеев, они не смягчают резкие отрывки из еврейской Библии, вроде казни за измену, богохульства и тому подобного.

Да, это далеко не мейнстрим. Но все же не так далеко от него, как мне хотелось бы. Движение называется реконструкционизм или доминионизм (разница тонкая, но, насколько я понимаю, доминионизм – для менее экстремистских экстремистов). Такие авторы, как Мишель Голдберг из онлайн-журнала Salon и Гарри Уиллз, утверждают, что доминионизм слишком повлиял на некоторых правых христиан из числа более респектабельных. И это влияние несоразмерно количеству доминионистов: они были ведущей силой движения за домашнее образование и помогли сформировать мировоззрение Пэта Робертсона.

Они делают то же, что и я, но не в рамках духовного поиска или работы над книгой. Благодаря им я начал еще больше ценить относительную снисходительность ребят Фалуэлла.

…Будут брать змей…

Евангелие от Марка 16:18

День 297. Я заметил, что, если в Америке хотят заклеймить библейский буквализм христиан, часто употребляют слово «змеедержец». Например: «Среди правых христиан полно первобытных змеедержцев».

На самом деле большинство моих знакомых евангельских христиан их осуждают. Но нетрудно понять, почему эта маленькая секта стала символом религиозного экстремизма в нашей стране. В передачах канала Discovery змеедержцы из Аппалачей выглядят так же дико, как парень с Кони-Айленда[227], который сует себе в нос пятнадцатисантиметровые гвозди, или Ник Нолти[228] после пары стаканов водки с тоником.

Я знаю, какая идея стоит за змеедержанием. Однажды я заказал статью на эту тему у Денниса Ковингтона, автора замечательной работы «Спасение на Песчаной горе»[229]. Как объясняет Деннис, змеедержцы черпают вдохновение в словах Иисуса из Евангелия от Марка 16:17–18: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им…»

Большинство христиан воспринимают фразу «будут брать змей» как метафору. Вера поможет справиться со «змеями» жизни: сложными задачами, дурными людьми и искушениями. Но змеедержцы не считают ее образной. Они демонстрируют свою преданность Иисусу тем, что берут в руки змей – ядовитых – во время богослужений.

Их можно назвать безумцами, но ясно одно: это не те буквалисты, которые сначала слепили политическую программу, а потом накопали в Писании подходящие отрывки. Они просто прочли кусок из Библии и сделали то, что там говорится. Это крайние буквалисты. И мне необходимо их навестить.

Я позвонил человеку по имени Джимми Морроу. Его телефон мне дал Ральф Худ, профессор религиоведения в Университете Теннесси. Джимми был рад моему звонку и пригласил приехать в любое время.

– А мне надо будет держать змей?

– Ни в коем случае. Можно ходить в церковь тысячу лет и ни разу не взять в руки ни одной змеи.

После службы, «если все будет нормально», Джимми поедет на пикник, и я тоже приглашен. Если все будет нормально. Звучит пугающе – змеи-то настоящие. Они иногда убивают людей (хотя и редко): в прошлом веке было шестьдесят случаев.

Итак, в субботу вечером я лечу в Ноксвилл, а утром еду сто сорок километров до Дель-Рио – поворот после магазина Walmart. Я паркуюсь на подъезде к «Церкви Бога с последующими знамениями». Это маленькое деревянное здание с одной комнатой. Снаружи на беленой доске написаны стихи 16:17–18 Евангелия от Марка.

Через пару минут появляется Джимми. Он обнимает меня и приглашает войти. Это высокий седой пятидесятиоднолетний мужчина с выдающимся подбородком, как у Клинтона. И у него самый сильный акцент, который я слышал в своей жизни. Чтобы приспособиться, нужно время: первые полчаса я напрягаюсь, как на спектакле по Шекспиру, когда актеры начинают фонтанировать английским эпохи Елизаветы.

Джимми – самый скромный фундаменталист, какого только можно вообразить. Даже его легкая сутулость излучает смирение.

– Я просто житель гор, – говорит он мне.

Его речь пересыпана фразами вроде «ну, я думаю» и «это моя интерпретация».

– Я просто сообщаю слово Божье, а люди могут принимать или отвергать его. У меня тут были мормоны – я с ними по-доброму. Были люди из Финляндии – и с ними по-доброму. Я ничего против них не говорю. Просто повторяю слово Божье.

Джимми спасся, когда ему было тринадцать. Он увидел на дороге змею, и та попыталась его укусить: «Бог сжал ей челюсти. И тогда я понял, что это правда».

С тех пор он накопил, по его словам, самый большой в мире архив материалов по змеедержанию. Это пожелтевшие вырезки из газет, черно-белые фотографии и видеозаписи фильмов National Geographic. Здесь можно прочесть, как началась практика змеедержания: в 1908 году, когда проповедник и бывший спекулянт из Теннесси Джордж Хенсли услышал Божье слово. Еще можно прочесть, как с тех пор она распространилась по девяти штатам, проникла в Канаду и теперь имеет около двух тысяч последователей.

Джимми достает свою Библию короля Якова. Почти все стихи в ней выделены тем или иным цветом – розовым, желтым, голубым. Он показывает Евангелие от Марка 16:17 и читает отрывок очень быстро, как одно длинное слово.

Я спрашиваю Джимми, во что еще верят змеедержцы. Некоторые пьют стрихнин, потому что в отрывке сказано: «Если что смертоносное выпьют, не повредит им». Еще они избегают украшений в соответствии с Первым посланием к Тимофею 2:9: «…чтобы также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою…» Некоторые приветствуют друг друга «целованием святым» в щеку или в губы, как велит Послание к Римлянам 16:16.

Джимми держал в руках тысячи ядовитых змей. Чаще всего он находит их в горах прямо у своего дома. Он уже подбирал медноголовых щитомордников, водяных щитомордников, гремучих змей, двухметровую королевскую кобру и «двушаговую вьетнамскую гадюку». Почему «двушаговую»?

– Если она укусит, умрешь, сделав два шага. Но Бог дал мне победу над ней.

Однако его кусали. Дважды. В первый раз – в 1988 году.

– Будто паяльной лампой обожгли. Я не мог спать пять суток. Это была пульсирующая боль, вроде зубной.

В следующий раз, в 2003 году, медноголовый щитомордник укусил его в грудь. Но он ничего не почувствовал.

Джимми сам построил свою церковь. Обстановка проста: линолеум на полу, электроорган, деревянные скамьи, несколько тамбуринов – некоторые с крестами, один с игрушечной черепашкой. Джимми знает, что я еврей, и поэтому показывает отрывок из Библии на иврите, написанный на стене.

– Мы верим, что евреи – избранный народ, – говорит он.

«Церковь Бога с последующими знамениями» не совсем укладывается в мою упрощенную схему евангельских христиан – «либералы против консерваторов». В политике Джимми – поклонник демократов в духе Линдона Джонсона[230]. В теологии же он ближе к Робертсону, с акцентом на тему последних времен.

По капле прибывают прихожане. И это действительно «капли». Всего их человек шесть, что меня несколько печалит. Но Джимми, кажется, все равно.

– Однажды не пришел никто. Но я все равно встал за кафедру и начал проповедовать. Мимо проходил один человек, он просунул голову в дверь и спросил: «Что вы делаете? Никого же нет. Вас никто не слышит». А я сказал: «Но вы же меня услышали».

В одиннадцать с небольшим Джимми просит друга Мэтью произнести вступительную проповедь. Мэтью выходит. Он молод – ему двадцать восемь – и похож на актера Стива Бушеми. Читая проповедь, он ходит взад-вперед, позвякивая цепочкой с ключами, которая висит у него на поясе.

– Люди говорят мне: «Я соблюдаю Десять заповедей». Это хорошо. Но, кроме этих десяти, есть много других заповедей. Надо выполнять все, что говорит Господь.

Голос Мэтью заполняет церковь. Он очень старается и сильно сутулится – спина почти параллельна полу, будто Мэтью изображает Граучо Маркса[231].

– Я слышал, как люди говорят, что Библия значит то или се. Но, друзья мои, Библия значит только то, что в ней написано. Если бы Бог хотел ее изменить, то велел бы пророку это сделать.

– Ну же! – призывает Джимми со стула за алтарем, поднимая руки. – Аминь!

У Мэтью синий носовой платок. Он ежеминутно вытирает лоб или слюну в уголке рта. Он спал три часа – прошлым вечером проповедовал в другой церкви.

Предполагалось, что он будет говорить несколько минут. Но прошло уже двадцать, а он не собирается останавливаться. Он переходит от одной темы к другой, куда бы ни направил его Бог: излечение, карающая рука Господа, больная нога его сына, милосердие Иисуса, война в Ираке («Нам надо уйти из Ирака, и Бог накажет президента Буша»).

Католические и лютеранские службы, на которых я бывал, напоминали хорошо разыгранные концерты Баха. Эта же похожа на фри-джаз Орнетта Коулмана[232]. Абсолютная спонтанность.

– Я пытался не начинать вновь, – говорит Мэтью, – но я верю, что надо слушаться Духа Святого… да.

– Сегодня день спасения, да. Прямо здесь, в этой церкви, да.

Прошел час. Джимми топает ногой. Его жена, которая сидит рядом со мной, плачет и говорит: «Слава Иисусу». Другая женщина чуть сзади что-то бессвязно бормочет.

– Шамамамамама, – произносит она.

И вздрагивает всем телом.

– Шамамамам.

Я чувствую, что повторяющиеся «да» гипнотизируют и меня. Как будто макушку головы тянет вверх. Вдруг я понимаю, что вижу только Мэтью, его рубашку и синий носовой платок, и слышу только его благочестивые «риффы».

Я заставляю себя резко выйти из этого состояния. Иначе как я вернусь в Нью-Йорк и расскажу Джули, что был спасен в церкви змеедержцев в Теннесси? С силой опускаю себя на Землю. Я еще не готов поддаться.

Мэтью проповедует полтора часа, пока Святой Дух не велит ему остановиться. Разогрев длился так долго, что в основном мероприятии Джимми нет нужды. Он завершает службу помазанием паствы оливковым маслом. Джимми неудобно: ведь я пришел издалека и пропустил главное шоу. Ни одной змеи не подняли, ни капли стрихнина не выпили.

– Посмотрим, куда приведет меня Святой Дух, – говорит он.

Пастор вытягивает из-за алтаря деревянный ящик с прозрачной пластиковой крышкой. Внутри, высовывая язык, извивается медноголовый щитомордник с метр длиной.

Джимми говорит, что хорошо ухаживает за змеями.

– Чищу их, забочусь о них, пою и кормлю мышами.

А потом он возвращает их в горы. (Несмотря на это, моя тетя Марти, борец за права животных, пришла в бешенство, когда узнала, кого я собираюсь посетить.)

Джимми садится на скамью и закрывает глаза.

– Ха-та-та-та-та-та, – произносит он.

Он произносит бессвязный набор звуков с нисходящей интонацией.

– Ха-та-та-та-та-та. О, спасибо, Иисус. Ха-та-та-та.

Джимми открывает глаза и нагибается за щитомордником. Одной рукой он берет его у головы, а другой около хвоста, делая медленные круговые движения.

– Ха-та-та-та.

Змея только высовывает язык. Джимми около минуты держит ее на уровне глаз. А потом медленно и осторожно опускает в ящик. И выходит из транса. Странно, но его внешность совершенно изменилась. Он выглядит счастливее, гармоничнее, он преобразился за эти две минуты. Может, так сиял Моисей, спустившись с горы.

– И как змея на ощупь? – спрашиваю я.

– Не холодная и не скользкая. Скорее как бархат.

– А что вы чувствовали?

– Радость, – говорит Джимми. – Словно на голову вылили ведро теплой воды.

Сам я не касаюсь щитомордника. Я обещал Джули. Она сказала: если так уж необходимо буквально следовать этому отрывку, всегда можно взять ужа. Писание не обязывает возиться с ядовитыми змеями.

Потом Джимми везет меня на пикник к другу. Мы едим курицу и торт и рассматриваем яркую китайскую картину с птицей. Мы говорим о наших семьях, и о бурых медведях, и об апокалиптических временах, в которые мы живем. А потом Джимми обнимает меня и говорит, что я должен приехать к нему еще и погостить подольше.

По дороге в аэропорт я слушаю по радио кантри-песню о конфликте Моисея с фараоном и думаю о двух поразительных вещах. Во-первых, там, в однокомнатной церкви, змеедержание вовсе не казалось таким уж диким. Где-то я вычитал отличную мысль: религия делает «странное обычным, а обычное странным». Здесь странное стало обычным.

А во-вторых, мне хочется, чтобы Джимми перестал трогать змей. Мои преподаватели антропологии в университете были бы шокированы. И Ральф Худ, религиовед, который связал меня с Джимми, – тоже. Он написал культурно-релятивистское эссе о том, что змеедержание – ценная разновидность богослужения и что змеедержец проникается значимостью жизни, побеждая смерть. Не судите, да не судимы будете.

Но, поскольку я до сих пор мыслю в категориях соотношения прибыли и риска, мне кажется, риск для жизни Джимми перевешивает прибыль в виде трансцендентального переживания. Мало кто из новых знакомых понравился мне так сильно, как он. И вот почти каждое воскресенье Джимми искушает смерть. Но почему? Потому что отрывок из главы 16 Евангелия от Марка был истолкован буквально. А некоторые исследователи Нового Завета вообще говорят, что изначально его не было в Писании. Я хочу, чтобы Джимми пережил трансцендентальный опыт с помощью танцев, пения гимнов или суфийского вращения[233]. Чего угодно.

Ну, Ральф Худ приводит старое высказывание горцев: «Если вы не верите в змеедержцев, помолитесь за них». Это мне по силам.

Месяц одиннадцатый: июль

…Кто жаждет, иди ко Мне и пей.

Евангелие от Иоанна 7:37

День 306. Я вновь провожу утро в столовой для бездомных «Святые апостолы». В последнее время я пытался понять, как здесь распределяются задания. И вот что заметил: на раздачу напитков – а это первая остановка в главном зале, прямо рядом с входом, – всегда ставят… красивую волонтерку. Совпадение? Или они пытаются добавить сексуальности?

Я думаю, второе. Что, возможно, не по-библейски. Мы ведь должны заботиться о духе, а не о теле, правда? Сегодня работаю рядом с красавицей дня. Я наливаю розовый лимонад, она его раздает. Это невысокая блондинка в желтой футболке, лидер молодежной церковной группы из техасского города Абилина. Она протягивает стакан, говорит: «Хорошего дня», – и улыбается, как в рекламе морских круизов. Кажется, у нее отлично получается, но столовские старейшины суровы.

– Ты каждый раз делаешь шаг вперед, – резко говорит волонтер-ветеран. – Это задерживает очередь. Просто выдавай стакан.

Пристыженная блондинка кивает.

В столовой для бездомных почти всегда работает молодежная церковная группа. Никогда не видел здесь молодежную группу атеистов. Ага, я в курсе, у верующих нет монополии на добрые дела. И уверен, что толпы агностиков и атеистов в других столовых плюхают в тарелки картофельное пюре. И знаю, в мире полно светских организаций вроде «Врачей без границ», в которых состоят самоотверженные люди.

Но должен сказать, что гораздо легче творить добро, если веришь в книгу, которая этого требует. В старших классах наш директор, строгий мужчина в обманчиво жизнерадостных розовых очках, ввел «добровольные обязательные работы». Те, кто хотел окончить школу, должны были два часа в неделю заниматься добрыми делами.

Мы, ученики, страшно злились. «Добровольные обязательные работы» – это же оксюморон! Нельзя законодательно принудить к нравственности. Ее необходимо воспитывать. Кроме того, это было правило, установленное властями, а значит, хорошего от него не жди.

Но я хотел окончить школу, поэтому пошел очищать подносы в столовую для бездомных. И это оказалось не так уж плохо. Оглядываясь назад, понимаю, что обязательные добрые поступки – не худшая идея. Будь я предоставлен сам себе, сидел бы дома и играл в «Звездных рейдеров» на Atari 800[234] или мусолил папин цензурированный Playboy. Может, Конгрессу стоит взять пример с моей школы – или с мормонских миссионеров, или с израильской армии – и потребовать от американцев гражданской сознательности. Оканчиваешь школу, и тебя на год отправляют в Амери-Корпус[235]. Таков закон.

…И сделай из них искусством составляющего масти курительный состав…

Исход 30:35

День 309. Осталось всего два месяца, и я начинаю паниковать. Надо сделать еще очень много. Остались десятки заповедей, которые я не выполнил. И, несмотря на опыт пастушества и поедания кузнечиков, все еще недостаточно погрузился в примитивный образ жизни. В этом месяце я даю обет как следует им заняться. Достаю тонкую книжку в коричневом переплете – «Повседневную жизнь в библейские времена» – и приступаю к делу.

Благовония. Я начал каждый день жечь мирру. Как вы, возможно, знаете, мирра (смирна) была в числе даров, которые волхвы принесли Иисусу. Также она несколько раз упоминается в Ветхом Завете. Бог велел Моисею сделать елей из смирны вместе с корицей, благовонным тростником, кассией и оливковым маслом (этот рецепт был настолько свят, что за использование в несанкционированных целях полагалось изгнание).

Я купил мирру в магазине на Бродвее. Это тесное помещение, полное восточных ковров и медных украшений. За прилавком сидит угрюмый человек, раздосадованный, что я зашел за покупками в то время, когда он очень занят разгадыванием важного судоку.

Мирра продается в виде затвердевших конусов размером с шоколадный трюфель. Вернувшись домой, я поджигаю один и ставлю его на кухонный стол.

Джули морщится и говорит:

– Здесь пахнет, как в соборе.

Да, именно так и пахнет: нефом собора Парижской Богоматери или Святого Павла. Это не легкомысленный запах. Он древний, серьезный и святой.

Гостеприимство. В библейские времена умели принимать гостей. Если вы ищете кандидата на роль лучшего хозяина в истории, включите в свой список Авраама. Когда у его шатра появились три посетителя, он сразу побежал за телятиной, хлебом и молоком. Он усадил гостей в тени дерева и стоял рядом, пока они ели, – на случай, если телятина окажется недожаренной или закончится хлеб. Это оказалось правильным ходом. Странники открыли свою божественную сущность, и гостеприимство Авраама было вознаграждено.

Стремление оказывать гостеприимство сохранилось на Ближнем Востоке по сей день. Когда я был в Израиле, то, признаюсь, начал от него уставать. Стоило сунуть нос в какой-нибудь магазин в Старом городе, и его владелец заставлял войти, сесть и выпить с ним чаю.

– Я бы с радостью, но мне надо бежать, – говорил я.

Тогда хозяин смотрел на меня так, словно я ударил по его ветровому стеклу клюшкой для гольфа.

– Сядьте и выпейте чаю.

Это была не просьба. Я садился и пил чай.

Кроме еды и питья, настоящий библейский хозяин предлагал кое-что еще: воду для омовения ног гостя. Все носили сандалии, дело было в пустыне – в общем, это было уместно. В последние две недели я старался тоже так поступать.

– Заходи! – сказал я Марджи, подруге Джули. – Съешь чего-нибудь? Или выпьешь? А хочешь помыть ноги в тазике?

В наши дни это предложение всегда кажется подозрительным, и не важно, какого пола гость. Я понял, что мытье ног – очень интимная процедура, вроде полоскания горла. Моим предложением никто не воспользовался. Марджи пошла дальше всех: она разрешила мне принести тазик, но он так и остался стоять на столе.

Лампа на оливковом масле. Радуйтесь: это не просто библейский предмет. Он еще и экологически чистый. Как пишет интернет-магазин с уместным названием Tree Hugger («Обнимающий деревья»), «Лампы на оливковом масле – приятное решение для освещения дома. Оливковое масло – возобновляемое топливо не на основе нефти, которое горит без запаха и дыма. Также вы можете использовать любое овощное масло или жидкий жир».

Я заказал из Израиля копию древней лампы под названием «Самария». Она терракотовая, размером с грейпфрут, с толстым белым фитилем. Такое ощущение, что из нее в любой момент может появиться джинн.

Вечером я зажег лампу и сейчас печатаю при ее свете – на столе лежит приятный отблеск. Пламя сильное и устойчивое, но такое высокое, что становится тревожно. Я не смог отрегулировать фитиль, и получился факел, как на открытии Олимпийских игр. За полчаса масло выгорает. Выходит, не так уж она экономична.

Одежда. Я ношу белую одежду несколько месяцев, и она уже стала сероватой, но теперь мне кажется, что этого недостаточно. К концу года я захотел попробовать по-настоящему библейский наряд. Заказал рубаху до пят на eBay, но в ней выгляжу так, словно собираюсь петь госпелы в хоре. Не то. Единственная более-менее библейская рубаха по нормальной цене нашлась в магазине карнавальных костюмов. Она висела там рядом с тогами римских императоров и называлась костюмом пастуха. Это белая рубаха с V-образным вырезом и поясом из веревки. Она удивительно удобна. Мужчины редко появляются на людях, не сковав себе ноги штанами. Это приятная перемена.

Опробовав новый костюм, я понял, что он вызывает диаметрально противоположную реакцию. Порой на меня смотрят как на третьеразрядную знаменитость: два австралийских подростка захотели со мной сфотографироваться. А иногда я вызываю не только обычные подозрения, но и нескрываемую враждебность. Недавно проходил мимо человека на улице – он посмотрел на меня, зарычал и показал средний палец. О чем он думал в этот момент? Может, он ненавидит пастухов? Или религию? А может, только что прочел книгу Ричарда Докинза?[236]

За последние десять месяцев я не раз чувствовал себя чудаком. Однако в белой юбке мужчина ощущает себя совсем неловко. Борода тоже привлекает внимание. Но, как это ни парадоксально, она же и защищает, поскольку закрывает лицо. А рубаха – нет. Рубаха делает меня ранимым.

Друг Натаниель рассказал мне о литовском раввине XIX века, который требовал, чтобы его студенты совершали смехотворные поступки. Он заставлял их идти в булочную за коробкой гвоздей или спрашивать буханку хлеба у портного. Так он хотел сломить их эго, которое считал препятствием к настоящей вере. Шагая по городу в одежде пастуха, порой взлетающей, как белое платье Мэрилин Монро, я стараюсь об этом не забывать: я ломаю свое эго.

Раб/практикант. Мой раб и практикант в одном лице приступил к работе пару недель назад. И это одно из десяти лучших событий в моей жизни.

У меня уже были ассистенты, но это совсем другая лига. Кевин – приятный юноша из Огайо. Он светится чистотой, у него русые волосы, и выглядит он так, словно снимался в рекламном ролике средства от герпеса. (Между прочим, это комплимент: для таких роликов всегда выбирают очень энергичных молодых людей американского типа.) Еще он входит в вокальную группу, которая исполняет мелодии Джея-Зи[237] а капелла. Я послушал их, здорово получается.

И с каким жаром он играет роль библейского раба! Да, он много работает как обычный ассистент: находит информацию, звонит, вводит данные (он создал для меня учетную запись на eBay, чтобы я мог продать кое-какие вещи – в основном DVD и фланелевые рубашки – и отдать деньги на благотворительность). Но еще он шлет вот такие электронные письма: «Ничего не надо купить? Может, детскую одежду или что-нибудь в этом духе?» Или: «Готов работать хоть восемь, хоть восемьдесят часов в неделю».

Сначала меня немного мучит совесть, но это скоро проходит. Грех жаловаться, если парень несется в хозяйственный магазин, как только перегорает лампочка.

А вчера он написал мне вот что: «Если можно завтра воспользоваться вашей кухней (моя слишком маленькая), я бы с радостью испек хлеб Иезекииля. Вы могли бы есть его в шаббат и на выходных».

Сегодня я прихожу домой со встречи и нахожу Кевина на кухне. Он растирает в ступке зерновую смесь, его руки в муке. Хлеб Иезекииля – один из немногих рецептов, приведенных в Библии. Бог велел пророку Иезекиилю испечь хлеб из пшеницы, ячменя, бобов, чечевицы, пшена и полбы. У Кевина вышло хорошо. Похоже на печенье из цельнозерновой муки, только не хрустящее. Потом он признался, что подправил библейский рецепт, добавив мед, но я удержался от мелочных упреков.

– Может, стоит угостить соседей, – говорит Кевин. – Это было бы по-библейски.

Мы стучимся в двери, но никого нет дома. Кроме Нэнси. Она кричит из-за двери:

– Я бы с радостью, но у меня трещина в ребре и постельный режим.

Напоминаю себе: когда ей станет лучше, надо будет поработать над книгой о Хендриксе.

Кевин говорит, что хочет взять часть хлеба, чтобы раздать по дороге домой. Он напоминает мне о хорошем рабе из притчи Иисуса. Хозяин уехал в путешествие и дал денег хорошему рабу и плохому рабу. Хороший вложил деньги и удвоил их. А плохой зарыл и поэтому не получил никакой прибыли. Хороший раб просчитывает свои шаги. Кевин явно удвоил бы деньги, а может, даже утроил.

Если бы какой человек родил сто детей…

Екклесиаст 6:3

День 314. Мы идем в китайский ресторан с отцом и мачехой Джули. У жены уже большой живот. Он выпирает под прямым углом, почти параллельно столу. Она проскальзывает на свое место с поразительной грацией.

Официант принимает заказы. Я прошу овощи на пару – невыразительно, но безопасно с библейской точки зрения. Пару недель назад я решил дать тете Марти из Беркли повод для гордости и стать вегетарианцем. Это было скорее прагматичное, чем этическое решение. Если держаться подальше от животных, гораздо проще соблюдать пищевые запреты Библии. Кроме того, там написано, что человеческая раса изначально была вегетарианской – так питались Адам, Ева, Каин, Авель и так далее, вплоть до Ноя, который первым начал есть плоть. Поэтому отказ от мяса имеет обоснования в Писании.

Еще я стараюсь не есть яиц. На это меня натолкнуло интервью с караимом, членом иудейской секты, которая следует Библии максимально строго.

– Сейчас я сброшу на вас атомную бомбу, – сказал этот караим.

Его зовут Неемия Гордон, и он ведет сайт под названием «Уголок караима».

– Невозможно буквально следовать всему написанному в Библии, потому что мы не знаем значения некоторых слов.

В главе 11 Книги Левит к скверным причисляются орел, гриф, морской ястреб, пеликан и так далее. Проблема, однако, в том, что это всего лишь догадки: мы не можем точно сказать, какие именно птицы упомянуты в Библии – эти сведения были утрачены в тумане времен. Поэтому некоторые караимы на всякий случай вовсе не едят яиц и птицу. Это глубокая идея, благодаря которой моя диета стала еще более сложной.

Так или иначе, вот мой ужин: овощи, которые парили до тех пор, пока они не утратили вкус. Мачеха Джули пытается успокоить ее насчет переизбытка Y-хромосом в нашем доме.

– Если у тебя будет еще ребенок, держу пари, родится девочка, – говорит она.

Когда мы возвращаемся домой, я спрашиваю мнения Джули об этом полезном совете.

– Как думаешь, нам стоит заводить еще детей?

– Нет. Ни за что на свете, – говорит Джули. – Мои яичники свое отработали.

– Полностью с тобой согласен.

– Хотя у нас же есть замороженный эмбрион в клинике, да?

Я не знаю. Есть ли у нас замороженный эмбрион? Поверить не могу, но правда не знаю. Как же я мог такое упустить.

На следующий день звоню в клинику и приглашаю к телефону медсестру. Нет, у нас не осталось эмбрионов. Выжили только два, которые сейчас в надутом животе Джули. Мне становится легче. Не надо думать, что делать с лишним эмбрионом. Одним моральным выбором меньше.

Этические вопросы, связанные с эмбрионами – стволовыми клетками и абортами, – конечно, ужасно сложны. И, откровенно говоря, споры о них выходят за рамки моей книги. Поэтому я не стану приводить свои аргументы. Моя точка зрения типична для либерала. Но вот что я скажу: читая Библию, не обнаружил аргументов ни против, ни в защиту абортов. Религиозная традиция, церковная доктрина, раввинская интерпретация приводят доводы, и еще какие. А в тексте Библии никаких аргументов нет.

Противники абортов с этим не согласны. Они указывают несколько мест, где говорится, что жизнь начинается с зачатия. Среди них вот эти:

Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей (Псалтирь 138:13). (Этот отрывок цитируется, чтобы доказать: Бог работает над зародышем, пока он находится в матке, и таким образом делает нерожденного ребенка священным.)

Господь призвал Меня от чрева, от утробы матери Моей называл имя Мое… (Исаия 49:1). (Здесь пророк Исаия говорит, что Бог сделал его священным, когда он еще не был рожден. И снова Бог работает с ребенком в утробе.)

Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа… (Евангелие от Луки 1:41). (Здесь беременная мать Иоанна Крестителя встречается с Девой Марией, тоже беременной. И тут Иоанн Креститель прыгает от радости – это место цитируют, когда хотят показать, что у нерожденных детей бывают эмоции.)

Но, кажется, этих отрывков недостаточно, чтобы принять на их основе важнейшее этическое решение. Их можно толковать по-разному – и, естественно, защитники абортов из числа христиан и иудеев так и поступают. Но они идут еще дальше, чего я не ожидал. Они цитируют другие отрывки. В научном журнале Humanist Perspectives я прочел статью под названием «Библия поддерживает выбор». В ней обсуждается следующая цитата из Книги Екклесиаст 6:3.

Если бы какой человек родил сто детей, и прожил многие годы, и еще умножились дни жизни его, но душа его не наслаждалась бы добром и не было бы ему и погребения, то я сказал бы: выкидыш счастливее его…

То есть иногда лучше вообще не жить.