Офицер Империи зла Кисличкин Михаил

Явно уже нетрезвый Дима открыл литровую бутыль пива и с удовольствием присосался к горлышку. Передал бутылку Илье, тот, сделав пару глотков, отдал ее Маше.

Прошло минут десять, и Илья вдруг ощутил, что с ним не все в порядке. И все уже не так хорошо, как еще несколько минут назад. Приятная серебристая сфера куда-то исчезла. Казалось, голова набита плотно слежавшейся ватой. Лицо и щеки сильно онемели. Эмоциональный контроль над симпантами почти не ощущался. Какой-то участок его мозга еще мог мыслить рационально, но с телом явно происходило что-то не то. Илья привстал с места, чтобы посмотреть на товарищей, и сам поразился, как сильно его шатнуло в сторону.

– Народ, я это… да, вот, – начал было фразу парень, но сам ужаснулся результату. Говорить получалось плохо, мысли разбегались, даже простейшие предложения не строились, а язык, казалось, утратил координацию с мозгом. «Блиииннн… попал», – криком кричал последний не отравленный участок мозга. Илья даже понял, что с ними произошло. Кто-то говорил ему, что выпивка на холоде переносится легче, но нужно быть осторожнее, когда заходишь в теплое помещение. Хороший совет, да жаль, поздно вспомнился.

Проблемы были не только у Ильи. Маша сидела зеленая, как кочан капусты, глядя перед собой остекленевшими глазами. А Дима… Да, не лучшее зрелище. Перегнувшись через поручень сиденья, парень опустошал желудок прямо на пол автобуса. Симпанты сгрудились возле своих хозяев, предельно растерянные. Илье было трудно представить себе, что они чувствовали в этот момент, но явно ничего хорошего.

«Так… держаться», – мысленно отвесил сам себе оплеуху Илья и попытался собраться с остатками сил. Не смог. Все, на что его хватило, так это сдвинуться в сторону прохода и последовать примеру Димы.

Странным образом, но это помогло, и к Илье на секунду вернулся дар речи. Следовало что-то срочно предпринимать, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.

– Каааррии, – заплетающимся языком сказал Илья. – Команд… ик… ры-ы боевых групп ране-е… ны. Нужна медицинская… эда… эба… эвакуация. – Илья крепко встряхнул головой, разгоняя подступающий туман, и продолжил уже более твердо. – Точка эвакуации – палатка у старого полигона. Следы замести, последствия устранить, постороннюю помощь вызывать запрещаю! Выполняяять! – рявкнул напоследок Илья и уронил голову на колени. Силы окончательно оставили его, но он сделал все, что мог.

Утро добрым не бывает. Не первого января. Илья открыл глаза и полежал немного, глядя в серый потолок палатки. Двигаться не хотелось. Жить тоже. Голова не то чтобы сильно болела – скорее безнадежно ныла, но это только если ею не шевелить. Очень хотелось пить, спать и в туалет, причем все одновременно. Немного подташнивало. Но физическая немочь это еще ничего. Хуже пришлось тогда, когда пришли воспоминания. Такого сильного стыда за себя Илья в жизни еще не испытывал.

Илья кое-как повернул голову вбок. Рядом с надувным матрасом, служившим курсанту постелью, сидели Карри с Лодой и смотрели на него счастливыми глазами. Парень ощущал исходящие от них волны радости – командир пришел в себя, теперь все хорошо.

– Рассказывайте, девочки, – тихо попросил Илья. Парень поморщился от раздавшегося сразу хора голосов симпанток и прервал их слабым жестом руки. – Кто-нибудь одна, – простонал он. – И тише, ради всего святого, тише.

– К его удивлению, все оказалось не так уж плохо. Илья был единственным из их компании, кто дал относительно внятную команду, перед тем как выключиться. Карри и Лода принялись ее выполнять, симпанты Маши и Димы, не получив никаких указаний от своих хозяев, стали делать то же самое. Команда в целом соответствовала базовой установке симпантов на спасение раненого члена боевой группы, тем более командира, так что какие могут быть сомнения? Дальше просто. Симпанты сложили два и два, учитывая, что про посиделки в палатке говорилось при них же. Выволокли тушки своих командиров из автобуса и кружным путем доставили на старый полигон. Разбили палатку, вскрыли подсобку, достали там списанные матрасы с одеялами и раскочегарили теплогенератор. Более того, выполняя приказ «замести следы», Карри с Лодой, порвав свои футболки, вычистили как умели все следы рвоты из салона автобуса, пока он ехал к ИЛУ. После всего уложили своих хозяев в импровизированные постели и остались ждать их пробуждения.

– Никто вас не видел? – с надеждой спросил Илья.

– Нет, – поморщившись, ответила Карри. Илья со стыдом понял, что чувствительный нос девочки раздражает исходящий от него запах перегара. «Чтобы я еще когда-нибудь в жизни эту гадость в рот брал? Да ни за что на свете», – покаянно подумал Илья.

– Помощь не звали, – ответила на следующий вопрос Лода. – Твое состояние не было критическим для жизни, а вызов медиков противоречил прямому приказу.

– Попить дай, – попросил Карри Илья, увидев у нее в руках котелок. Там уже был заранее заварен крепкий сладкий чай.

«Неужели пронесло?» – робко подумал курсант глотая живительную влагу. Сделав героическое усилие, он сел на постели. Так, справа Тод и Тор аккуратно поят водой из бутылочки приподнявшуюся на локте Машу, поодаль метрах в трех о чем-то тихо беседует со своими девочками распластавшийся на матрасе Дима. «Сейчас бы отлежаться хоть немного, прийти в форму, – подумал Илья. – Потом дойти в казарму и лечь отдыхать, девочки потихоньку свернут палатку. И все будет шито-крыто».

– Вот вы где, – удовлетворенно произнес Максимов, входя в палатку. Сразу за ним в помещение проскользнула Книсс и замерла, принюхиваясь. – Так, что тут у нас, – старший центурион быстро обежал глазами открывшуюся ему картину.

– Могу вас поздравить, господа курсанты, это залет! – торжественным тоном добавил он после паузы. – Это аж песец какой крутой залет.

Снег падал медленно и торжественно, нежно ложась на плац пушистыми белыми хлопьями. Снежинки красиво поблескивали, танцуя в свете фонарей и придавая зимнему вечеру шарм новогодней сказки. Вокруг стояла умиротворяющая тишина. В другое время Илья бы залюбовался картиной, но не сейчас. Дела обстояли довольно уныло. Плац упорно не желал чиститься. Илья отложил на минутку лопату и выпрямился, разминая затекшую спину. В голову поневоле лезли воспоминания о недавних событиях.

Сначала Максимов немного поорал на них. Ногами не топал, сильно не вызверялся, но обещал всякие ужасные кары, вплоть до отчисления и передачи дела «вразумляющим братьям». Но потом, видя болезненное состояние курсантов, оставил это неблагодарное занятие, отделавшись зловещим «завтра поговорим».

Состоявшийся на следующий день разговор прошел в более конструктивном ключе. Как понял Илья, сыграл свою роль тот факт, что по большому счету им предъявить было нечего. Алкоголя при курсантах не обнаружили, симпанты отделались от улик еще до входа в ИЛУ. Пьяными на территории их никто не видел. Жалоб из сторонних организаций не поступало. В общем, все зависело от доброй воли самого старшего центуриона Максимова. Он мог направить курсантов на медэкспертизу и написать рапорт о ЧП, раздувая дело. А мог этого и не делать. Максимов выбрал второй вариант. Тем более что сами курсанты, сговорившись о своем поведении, не стали лезть в бутылку и спорить с начальством – не тот случай, когда стоит качать права. Наоборот, понурив головы, имели самый виноватый вид. Так что все обошлось неофициальной отменой остатка увольнительной и уборкой плаца. Ну и конечно долгими нравоучениями. Хотя под конец своей воспитательной речи Максимов Илью удивил.

– Знаете, а в чем-то вы ухитрились отличиться в хорошем смысле, – изобразив намек на улыбку, сказал старший центурион. – Это же надо суметь – нажраться на первом курсе в хлам до потери сознания, но не утратить контроля над симпантами. Своего рода достижение… Но учтите, еще один такой залет – отчислю вас всех к хренам собачьим. Все, свободны.

Впрочем, плац оказался той еще задачкой. Илья с тоской посмотрел на ангар, где стоял небольшой тракторишко, который справился бы с работой максимум за полчаса. Но нельзя, чистить в воспитательных целях приказано лопатой. Вот морока. Хорошо еще симпанты помогают, вон как Лода бодро лопатой машет. Да, это неправильно, да симпанты не пили и вообще всех их спасли, а работают больше своих хозяев. Однако давно известно, что жизнь – боль и нет в ней никакой справедливости. А без симпантов вообще не справиться. Вы когда-нибудь чистили от снега лопатой большой квадратный плац? Если нет, то попробуйте. Тонкость момента не в том, чтобы брать больше и кидать дальше, а в том, что кидать банально некуда. Это же надо каждую лопату снега тащить за несколько десятков метров до периметра плаца. Или же оставлять на уже расчищенной площадке огромные кучи снега, которые потом тоже надо будет как-то перемещать. Тут важна не только сила, но и правильная организация труда, о которой лучше было бы подумать сразу, а не так как они… да. В довершение картины еще и валит снег, снова засыпая расчищенное пространство. Уже вечер, а сделана хорошо если половина. Ладно, хватит филонить, продолжаем работать…

Новогодние праздники закончились быстро. Вечером четвертого января Илья с Димой уже встречали вернувшуюся обратно Катю. Довольная, она выбралась из автобуса, окруженная своими симпантами. Короткий отпуск явно пошел всем на пользу. Вилль и Кнарр деловито суетились, таща разномастную поклажу, и даже непутевый Тилль выглядел совсем по-другому – уверенным в себе и даже каким-то холеным, что ли. Посторонний человек, конечно, ничего и не заметил бы, но Илье перемена в поведении симпанта была очевидна.

– Я тут жратвы привезла, – по-сестрински поцеловав парней, махнула рукой в сторону сумок Катя. – Домашненького. Сала, меда, рыбки по мелочи. Всё не казенные харчи. Сегодня жду у себя в блоке, угощать буду. Как вы здесь без меня, хорошо отдохнули?

– Неплохо, в общем, – немного замялся Илья. Рассказывать с ходу об их приключениях у парня не было никакого желания. – А ты как? Коровник, поди, новый построили?

– Где там, – покачала головой Катя. – Времени всего ничего было. Но мальчики дома очень помогли. Да и откормились как следует. Правда, Тилль? – Она ласково погладила симпанта по голове, и тот довольно сощурился.

Илья ощутил острый укол совести. Вот есть же люди, которые все делают правильно. Катя не раздумывала о том, как она поедет к родным, как их примут, кто как на нее с симпантами какими глазами будет смотреть. Она просто поехала домой, не заморачиваясь всякой ерундой. И все было хорошо. А он… Даже напиться не умеет. Надо брать с Кати пример. Ничего, летом еще будет время. Три недели – это хороший срок, и тут уж он постарается не налажать.

Думать так Илье оставалось немногим более месяца.

Утро десятого февраля начиналось как обычно. Подъем, завтрак, утреннее построение. Хотя Илье показалось, что руководивший построением опцион Воробьев заметно нервничал, проведя его быстро и скомканно. Но мало ли какие у человека могут быть проблемы? Далее по программе шли занятия по изучению средств химической защиты, тактико-специальная подготовка и изучение устава имперских войск. Устав Илья откровенно ненавидел, прежде всего за длиннющие, написанные казенным языком и плохо подающиеся заучиванию формулировки, которые, однако, надо было знать наизусть. Поэтому, когда за десять минут до начала занятий всех попросили в актовый зал, Илья был скорее обрадован, чем удивлен.

– У меня есть для вас интересная новость, господа курсанты, – со странной интонацией сказал Максимов, когда все заняли свои места. – Я бы сказал, неожиданная новость, да. – Старший центурион стоял рядом с кафедрой, сжав кулаки и смотря невидящим взглядом поверх голов собравшихся.

Илья с удивлением понял, что начальник факультета немного не в себе. Это Максимов-то? Что-то действительно происходит… важное. Впрочем, сейчас объяснят.

– Не буду тянуть кота за хвост, – резко мотнул головой сверху вниз старший центурион. – Короче так… наш факультет закрывают.

– Нифига себе новости! – Илья почувствовал, как реакция взволнованного недоумения обежала весь зал. Четыре десятка человек и около сотни симпантов удивленно уставились на Максимова.

– Этого следовало ожидать, – продолжил старший центурион. – Не секрет, что ваш набор сделан после перерыва в пять лет. Поэтому вы и не видели старших курсантов. Причина простая – Империя отчаянно экономит средства. Безусловный приоритет отдан космосу, наша же программа была полезна, но далеко не столь необходима в глазах императора. Однако нас закрывают не потому, что мы стали не нужны. Наоборот, это звучит парадоксально, но факультет ликвидируют из-за того, что мы стали очень нужны. Причем все до одного и прямо сейчас.

Максимов сделал паузу, наблюдая реакцию зала. Курсанты сидели молча, внимательно ожидая продолжения. Симпанты, чувствуя настроение своих хозяев, также напряженно замерли. Оставшись довольным увиденным, центурион продолжил свою речь.

– Начать придется издалека. Постараюсь изложить суть дела коротко. Дураков тут, смею надеяться, нет, поэтому повторять и углубляться в подробности не буду. Итак, реальное состояние дел: население Империи чуть более сорока миллионов человек, площадь девять миллионов квадратных километров. Относительно того, что было до войны со свободными нациями, это жалкие крохи. Ресурсов мало, тем более что в последнее время их остатки мы вычерпывали, как могли. Да, благодаря инопланетным технологиям у нас дешевая энергетика и есть ряд других преимуществ, но это не отменяет главного – развиваться дальше мы не можем. Конечно, еще можно запустить демографическую программу, но, скорее всего, это приведет только к уменьшению доли оставшегося пирога на каждого гражданина, но не вызовет роста. Потому что банально нет ресурсов и взять их неоткуда.

У свободных наций с ресурсами немного получше. Только вот никаких решительных задач для всего человечества наши противники перед собой не ставят, общего руководства у них нет, наука стагнирует, население медленно сокращается. Они опять, как до всеобщего экономического кризиса, попали в ловушку потребительского общества, когда все ресурсы уходят только на производство сиюминутных благ, то есть впустую.

Вывод: человечество обречено. Точнее, было бы обречено, если бы не наша космическая программа. Для вас эти слова пока абстракция, но сейчас самое время наполнить ее некоторым смыслом. – Максимов ненадолго задумался, машинально постукивая пальцами левой руки по бедру и, видимо, подбирая подходящие слова.

– Видите ли, цивилизаций во вселенной много, – продолжил офицер. – Разных: молодых и старых, миролюбивых и агрессивных, гуманоидных и не очень. Есть в ней и некие общие правила поведения, есть разные союзы между цивилизациями и разные формы организации совместных усилий. Вот так просто найти хорошую, богатую, с пригодной атмосферой планету и начать ее колонизировать нам никто не даст, это слишком большая ценность. Но выход есть, грубо говоря, он заключается в том, чтобы взять кредит, когда жизненно необходимы деньги. Нам дадут координаты такой планеты, пакет технологий для ее лучшей колонизации и даже помогут с транспортом для поселенцев. Не за так, естественно, отдавать должок придется, возможно, не одну сотню лет. Но руководство Империи пришло к мнению, что это единственный шанс для человечества, и пошло на переговоры. С кем и на каких условиях – информация не вашего и даже не моего уровня, – Максимов сделал паузу, ожидая пока курсанты переварят полученную информацию.

– Так вот, недавно стало известно, что переговоры прошли успешно. Но есть одно но – и это очень важное но… Нам надо сдать экзамен на свою жизнеспособность. Земляне уже на плохом счету, как цивилизация, пустившая на ветер первоначальные ресурсы и загнавшая себя в тупик развития. Инвесторам надо доказать, что в нас можно вкладываться, что мы не промотаем кредит впустую. Поэтому нам всем при помощи Духа Империи предстоит экзамен – космическому флоту Империи надлежит прибыть в точку его проведения и высадить десант из военных, ученых и производственников. Они должны будут пройти испытания на умение защитить себя от врага, решать научные задачи и суметь наладить устойчивое производство в заданные сроки. Детали будут известны позже. Так вот, мы направляемся с ними.

– Курсант Ватин, вопрос разрешаю, – кивнул Максимов поднявшему руку Диме.

– Мы тут при чем? – озвучил общую мысль парень. – Мы же недоучки, господин старший центурион. Разве эти задачи должен решать не спецназ военно-космических сил из дивизии «Меч», всякие ученые мужи из академии наук и прочие? Или число людей в десанте и мест в кораблях неограниченно и берут вообще всех подряд?

– Вопрос по существу, – согласился Максимов, окинув Диму одобрительным взглядом.

– Все так и есть, число участников десанта было строго регламентированно, поэтому до последних дней о нашем участии даже речь не шла. Условия для имперских военных были поставлены предельно четко. Для проведения испытания нам разрешили выделить пятьсот солдат с оружием любого класса, но не превышающего вес в сорок пять килограммов для каждого образца. И суммарной массой вместе с боеприпасами не более пятидесяти тонн на всех. Это стандартные требования к каждой цивилизации, проходящей испытание на выживание. Понятное дело, они отсекают всякую серьезную артиллерию и тяжелое вооружение, бронетехнику и все остальное, фактически оставляя только личное оружие. Кредиторам, иху маму, чтобы их разорвало нахрен, нужен Колизей с гладиаторами. Они, видите ли, хотят посмотреть на нашу жизнеспособность, мудаки. А нам остается только улыбаться и махать… – Максимов внезапно перешел на ругань.

– А потом вдруг в последний момент оказалось, что помимо жесткого лимита в пятьсот человек в помощь к ним можно добавить еще четыреста легких боевых роботов с искусственным интеллектом или столько же генно-инженерных биороботов, плюс еще пару десятков тонн боеприпасов, – продолжил офицер, чуть успокоившись. – Уж не знаю, что там в лесу сдохло, может, инопланетникам просто захотелось побольше крови и зрелищ. Факт в том, что нам теперь приходится экстренно приспосабливаться, ибо терять такую возможность усиления просто глупо.

Боевых роботов с ИИ в Империи отродясь не водилось, а вот подогнать вашу боевую тройку или четверку под понятие биоробота дипломатам удалось. Всего в Империи служит около полутысячи сынов и дочерей императора с симпантами. Пятая часть из них лететь по самым разным причинам не может. Так что поздравляю, вы на борту. Даже недоучившаяся и молодая боевая группа лучше, чем ничего. Ну а факультет закрывается за отсутствием учеников. Вешаем на воротах КПП надпись «все ушли на фронт», – через силу улыбнулся офицер.

– Да, еще важная информация. Вместе с нами сдают экзамен еще две гуманоидные цивилизации, попавшие, как и мы, по каким-то своим причинам в тупик развития и желающие получить свой второй шанс. Они не будут воевать или даже соперничать с нами, просто кредиторы зачем-то решили устроить испытание для всех в одном месте и в одно время. Нам запрещено помогать или мешать их испытанию и наоборот. Вот такие дела. Есть еще вопросы?

– Так точно! – Встал с места Илья. – Когда старт, господин старший центурион?

– Двенадцатого апреля, курсант, – ответил Максимов. – Император считает, что эта дата должна быть для нас счастливой. И вот об этом нам сейчас следует поговорить подробно. Времени осталось совсем мало, учебную программу приходится менять самым решительным образом, чтобы суметь еще хоть немного вас натаскать. Впереди у нас будет два очень веселых месяца на полигонах…

Максимов не соврал. Следующие два месяца Илья запомнил надолго. Теоретических занятий оставили самый минимум, зато уж практикой занялись всерьез. Марш-броски, стрелковая подготовка, ножевой бой, рукопашная. Илья хорошо помнил последнюю речь Максимова, и усиленные занятия по последним двум дисциплинам навевали курсанту грустные мысли о том, что боеприпасов в реальном бою будет мало. Ладно, это еще цветочки… Иногда у Ильи возникало ощущение, что их готовят как камикадзе, для полета в один конец. Разучивать посадку и сложный пилотаж не нужно, главное подняться в воздух, найти цель и направить машину в пикирование, не промазав мимо широкой палубы авианосца. В ушах каждый вечер не проходил назойливый гул, временами сменяющийся мертвой тишиной – грохот выстрелов не смолкал в течение всего дня. Курсанты отстреливали какие-то немыслимые горы боеприпасов. Новое вооружение не изучалось толком никак. Типовое упражнение: вот тебе, курсант, ручной реактивный огнемет ценой в автомобиль бизнес-класса. Целиться следует так, стрелять эдак. Как он устроен? Да зачем тебе это знать? Лучше отстреляй сейчас за пару часов двадцать штук для закрепления навыка. А завтра повторим.

Илья про себя только головой качал, вспоминая, как их раньше гоняли по теории, прежде чем вывезти на реальные стрельбы. Или, скажем, занятие по ножевому бою. Еще пару месяцев назад инструктор долго распинался о способах защиты, о психологии схватки и оценке противника, о том, как выдерживать нужный темп и расстояние. Сейчас все было по-другому – вот вам пять приемов на все случаи жизни, которые наиболее эффективны. Выучите их до полного автоматизма, а об остальном забудьте, все равно не успеете освоить. И так во всем. Максимов был кругом прав. Раньше их учили военному делу, а теперь лишь наскоро натаскивали. Илье это все весьма не нравилось, но что он мог поделать? Попала белка в колесо – пищи, но беги. Он и бежал, вместе с Лодой и Карри.

Дни улетали стремительно, и ничего с этим нельзя было сделать. Впереди была полнейшая неопределенность. Кто их противник, какова будет их роль во время испытания? Нет ответов. Максимов только отмахивался от неудобных вопросов – дескать, наше дело десятое, что прикажут, то и сделаем. И вообще, не бойтесь, с нами будет бравый спецназ дивизии «Меч» – лучшие бойцы Земли. Не великая война, не кинут как пятнадцатилетних пацанов под танки свободных наций, сдюжим. Только Илья за год в армии уже кое-что про нее успел понять, чтобы не питать ненужных надежд. Ага, спецназ, конечно. Плавали, знаем. Спецназ крут, слов нет. Только вот и берегут его в бою больше, чем бойцов-недоучек.

Скафандры осваивали уже в конце марта. Ну, как скафандры? Что-то вроде того. Встроенная в шлем кислородная маска, легкая, но чрезвычайно прочная ткань сплошного гибкого комбинезона, системы нагрева, охлаждения и теплоотвода, энергетическая батарея, компьютер. Звучит сложно, но сделано с умом. Все легкое, удобное, управление понятно интуитивно с первого объяснения. На теле сидит великолепно. Просто чудо какое-то. Кое-что прояснилось после того, как Максимов однажды обмолвился о том, что скафандры делали Киннеры по особому заказу Империи.

– Вы даже представить не можете, сколько это стоило, – покачал головой старший центурион. – Думаю, пару танковых дивизий с ноля за эти деньги можно создать. Последние резервы на вас император тратит, цените.

Интенсивная подготовка выжала Илью настолько, что старт экспедиции он принял почти с радостью. Лода и Карри были с ним согласны, они тоже вымотались не меньше хозяина. Все прошло достаточно буднично. Выстроили их вечером десятого апреля на плацу, зачитали приказ. Потом посадили в автобусы и повезли на космодром. Впрочем, основного комплекса зданий центрального космодрома Илья не увидел. Уже ночью автобусы подкатили к воротам в сплошном заборе с доброжелюбно блестевшей в свете фонарей спиралью Бруно поверху. За воротами открылось поле с орбитальными челноками. Илья видел их раньше в сети – толстые цилиндры с короткими треугольными крыльями и небольшим хвостовым оперением. В задней части челноков видны приплюснутые утолщения двигателей Бейла и сопла реактивных двигателей. Носовая часть вместе с кабиной пилотов откинута вверх, открывая слабо подсвеченный светодиодами провал грузового входа. Максимов молча махнул рукой на ближайший челнок – вам туда. Следом за грузовым отделением, в котором какие-то мрачные мужики в серой униформе молча крепили к стенам и полу металлические контейнеры, открылся пассажирский отсек. Там было неожиданно неплохо. Тепло, светло, чисто. Спинками к правой и левой стенкам отсека, впритык друг к другу, стояли широкие мягкие кресла, смутно напоминавшие Илье то ли зубоврачебные, то ли массажные. Никаких иллюминаторов, естественно, не было, просто глухие стенки отсека. По команде Максимова курсанты сели и пристегнулись, как показано в инструкции.

– Взлет через двадцать минут, – проинформировал курсантов старший центурион. – Отдыхайте пока.

Курсанты заворочались, устраиваясь поудобнее. Илья опустил голову на подголовник, расслабился и удобно вытянул ноги. «Кто как, а я буду спать, – подумал он. – Все равно ничего интересного не увижу, а за последние пару суток удалось лишь часа четыре покемарить».

Момент взлета Илья почувствовал и проснулся. Двигатели гудели, тело наливалось тяжестью, видимо, челнок брал разбег по взлетной полосе. Затем перегрузка исчезла, двигатели заработали тише, Илья различил легкий звон включившихся генераторов л-поля. «Взлетели», – отстраненно подумал парень и снова провалился в сон. Снился родной Арнинск, Юля Снигирева. Затем вдруг мирные картины во сне сменил какой-то трэш. Илья в военной форме с автоматом зачем-то метался между рядов каких-то наполовину обгорелых садовых домиков, напоминавших разрезанные пополам опрокинутые бочки. Ему срочно надо было найти какого-то парня в зимней одежде. Зачем? Непонятно. «Там он гад, на площади», – закричала на ухо внезапно возникшая рядом Карри. Илья, передергивая затвор автомата, рванул вперед, туда, где виднелось открытое пространство, на котором возвышался чей-то памятник, и… проснулся.

«Приснится же всякая дрянь», – удивленно подумал парень. Огляделся. Курсанты вокруг сидели спокойно, кто-то спал, кто-то уткнулся в коммуникатор или планшет. Факультет наслаждался неожиданным отдыхом.

– Четыре часа еще лететь до стыковки, – сказала Илье сидевшая через проход Маша, поймав его взгляд и улыбнувшись краешками губ.

– Откуда знаешь?

– Так Максимов говорил недавно. Ты все проспал.

– Да? – заинтересовался Илья. – Что он еще говорил?

– Да так… Говорил, что мы пристыкуемся к имперскому тяжелому крейсеру. Название у него какое-то странное. Корабль называется «Обреченный». Вот так просто: тяжелый космический крейсер «Обреченный» проекта четыреста десять. Всего в экспедиции три корабля. Грузопассажирский транспорт «Авангард», тяжелый крейсер, и какой-то эсминец, называется «Корсар». Мы полетим на крейсере. Вот и все.

– Интересно. А что еще сказал?

– Да говорю же тебе, это все, – с нажимом в голосе сказала Маша. – Не веришь, сам вон ему покричи, глядишь, ответит, – девушка кивнула на сидевшего через десяток кресел впереди вместе со своими симпантами Максимова.

– Ладно, ладно, – сдал назад Илья. – Маша, я тебе верю. – Илья постарался улыбнуться девушке самой очаровательной из своих улыбок. – Нервничаешь, поди?

– А то нет… конечно, – кивнула Леднева. – Ты, что ли, спокоен?

– Я? – Илья прислушался к своим ощущениям. – Ты знаешь, нет, не спокоен, конечно. Но это не главное. – Илью вдруг потянуло на откровенность. – Мне, скорее, грустно. Как-то глупо все у нас получилось, Маш. Глупо, быстро и нелепо. Помнишь, мы ехали поступать в ИЛУ? Надеялись, что поступим, станем детьми императора, впереди будет интересная жизнь и вообще все будет красиво… Или не поступим, неважно. В любом случае мы думали, что впереди у нас еще целая жизнь, нам же всего шестнадцать. А потом бац – симпанты, учеба и, наконец, эта экспедиция. У меня хреновые предчувствия, Маша, – неожиданно для себя выдал терзавшие его мысли Илья. – Мне кажется, что мы уже прожили нашу жизнь экстерном и скоро досрочно ее закончим. А я еще хочу пожить, понимаешь! И еще раз хочу увидеть маму, – упавшим тоном сказал Илья.

– Не стоит так… – начала было Маша, но Илья ее резко перебил:

– Да все нормально, я держу себя в руках, – твердым голосом сказал он. – Колеса отворачивать поздно, остается только попытаться через все это пройти. Зато когда пройдем – будем героями империи. Круто, правда, подруга?

– Героями империи… – тихо сказала Маша. – Героями. Понимаешь, Илья, я совсем не хотела быть героиней. И сейчас не хочу. Вот же я дура была… – Леднева прервала себя видимым усилием воли. – Ладно, Илюша, это у нас пустые разговоры. Ты прав, колеса отворачивать поздно. Знаешь, давай спать, что ли. Хоть во сне всякие дурацкие мысли лезть не будут.

Изнутри крейсер напоминал растревоженный улей. По узким проходам постоянно бегали туда-сюда какие-то люди в форме, что-то тащили, куда-то спешили с самым целеустремленным видом. Не протолкнёшься. Представившийся опционом Кузнецовым провожатый тоже явно спешил, но быстро провести сотню людей и симпантов в предназначенный им отсек никак не получалось. Курсанты и их подопечные с любопытством озирались по сторонам, замедляя движение, да еще все время кто-то попадался навстречу. Попробуй тут протиснись, в проходе шириной в лучшем случае метра полтора. Но всему приходит конец.

– Это что, наши койки? – недоуменно спросил Илья. – Вы серьезно, господин опцион? – Посмотреть было на что. Три узких откидных лежака, наскоро присобаченных один над другим в каком-то техническом тупике среди труб и кабелей выглядели жалко.

– Не только ваши, – на полном серьезе заверил его опцион. – Вот и их тоже – он указал пальцем на стоящую рядом Машу с Тором и Тодом.

– То есть как? – вступила в разговор Леднева.

– А так, – пожал плечами опцион. – Мест нет.

– Нам что, в одной койке вместе спать? – повысил тон Илья. – Вы это как себе представляете?

– Как я себе это представляю? – в голосе опциона не промелькнуло ни тени эмоций. – Можете спать вместе, если ужметесь. Можете спать по очереди. Можете хоть трахаться там, если хотите, хоть вдвоем, хоть все вшестером. Мне пох, если честно. Я тебе русским языком говорю, курсант, мест нет! Ты вообще представляешь себе, как вместить в боевой космический корабль лишнюю сотню рыл? Тут же все точно рассчитано на каждого!

Карри, стоявшая чуть позади Ильи, слегка оскалилась, показав острые блестящие зубки. Лода мягким скользящим движением переместилась опциону за спину. Тод и Тор тоже смотрели на опциона без восторга, с выражением «дай нам повод». На нового человека симпанты могли произвести должное впечатление, чем курсанты порою пользовались. Вроде ничего такого и не произошло, но Кузнецов вдруг решил взять тон помягче.

– Ладно, койки. Понимаю, неудобно. А еще для вас нужен кислород, вода, еда, дополнительные мощности для систем утилизации и регенерации отходов. Поглотители углекислоты, фильтры. Причем приказ пришел только за два месяца до старта! Как все это обеспечить? Уж чем богаты, тем и рады, господа курсанты. Это вам не круизный лайнер, личных сексодромов не предусмотрено.

– Сложно было лишний матрас на пол бросить? – недовольно заметила Маша.

– Где? – развел руками опцион. – Прямо в проходе, чтобы по тебе, красивая, бегали все кому не лень? – В командном отсеке? В кают-компании? В реакторном отсеке? Это же космический корабль, тут каждый сантиметр обитаемого пространства на счету. А если произойдет сбой в зеркалах Дэвиса и вся гравитоника нахрен вырубится? В невесомости все эти матрасы намертво закупорят проходы. Ничего не поделаешь, принимайте все как есть.

Не так себе Илья представлял космический перелет. Не так. Ему почему-то представлялись чистые небольшие белые каюты, иллюминаторы, в которые можно было смотреть на звезды, компьютеры, занятия на тренажерах, лекции. Какая-то особенная, космическая атмосфера вокруг, романтика.

В реальности все выглядело гораздо прозаичнее. Глухие стены, покрытые какими-то кабелями и непонятными приборами и датчиками, которые категорически запрещалось трогать. Постоянное тесное, замкнутое пространство вокруг – воплощенный кошмар клаустрофоба. Убогие койки, в которых его и Машиным симпантам приходилось спать посменно. Однообразное безвкусное питание. Скука. Флотские откровенно тяготились курсантами, для них они были навязанным сверху грузом, не более. Сидите себе в своем отсеке и не отсвечивайте – вот все, что они хотели от «пассажиров». И так день за днем.

Максимов, как любой толковый командир, безусловно знал, что безделье солдат – лучший путь к их моральному разложению. Но что он мог сделать? Строевую и физподготовку устраивать негде, занятия проводить тоже. Занять курсантов физическим трудом? Тоже неясно как – поступать по старому солдатскому анекдоту и заставить их «подметать столовую ломом» не получалось. Старший центурион делал, что мог – организовал рассылки разнообразной технической информации по планшетам курсантов и заставлял их «изучать матчасть». Но не делать же это круглые сутки? Илью спасал от скуки и подспудного нервного напряжения лишь пустой треп ни о чем с Машей и Димой и постоянные обсасывания с курсантами скупых корабельных новостей, которые удавалось узнать.

«Обреченный» стартовал с земной орбиты двенадцатого апреля в девять часов семь минут. Через трое суток он отдалился от планеты за пределы лунной орбиты и набрал скорость в семнадцать километров в секунду, после чего был захвачен Духом империи вместе с «Авангардом» и «Корсаром» в беспространство. Следующие две недели ни от корабля, ни от экипажа ничего не зависело – как и что делает Дух для перемещения в космосе, никто не знал. Тридцатого апреля по земному времени корабль вышел в обычное пространство в звездной системе, предназначенной для сдачи испытания.

Всех этих событий Илья мог бы и не знать, если бы не рассылки на планшет и объявления Максимова. Физически он так ничего и не ощутил – ни момента старта, ни времени, проведенного в беспространстве, ни выхода из него. Тем не менее известие о скором окончании экспедиции его обрадовало. Любое изменение лучше, чем мариноваться в тесном отсеке и ждать.

В честь скорого окончания путешествия Максимов смог все-таки выбить у флотских на время кают-компанию в свое пользование, как единственное место, в котором можно было поговорить со всеми своими подчиненными с глазу на глаз.

– Ну что же, начну с приятных новостей, – сказал Максимов, когда курсанты расселись вдоль длинного узкого стола. Симпантам мест не хватило, и они стояли поодаль, занимая все остающееся до выхода место.

– Говорить о важности нашей задачи лишний раз не буду, – продолжил старший центурион. – Скажу лишь, что командование в порядке вашего поощрения присваивает вам всем досрочно звания декурионов. Да, это старшее солдатское звание, но я практически уверен, что в случае успешного выполнения нашей миссии ваше первое офицерское звание не заставит себя долго ждать. Итак, теперь вы имеете официальное воинское звание, господа декурионы. Поздравляю!

– Служим Империи! – разнеслось под низкими сводами кают-компании.

– Теперь о деле. «Обреченный» вышел в обычное пространство в полумиллионе километров от планеты… космофлотские ее условно назвали «Фортуна». Планета похожа скорее на наш Марс. Песок и камни, крайне мало воды, разреженная кислородная атмосфера, холод. Притяжение – девяносто процентов от земного. В общем, «смотрящие» выбрали неплохой полигон для гладиаторов и, думаю, уже запаслись пивом и сухарями. Нашу задачу сформулировали так: продержаться на планете двадцать дней и выполнить ряд условий. По истечении этого срока испытание заканчивается. К сожалению, просто продержаться отведенный срок мало. За это время наши производственники и ученые должны суметь развернуть на планете промышленно-добывающий комплекс, найти командный центр противника и создать оружие для его гарантированного уничтожения. Вот такие пироги с котятами, – ненадолго прервался старший центурион.

Максимов налил себе немного минералки в стакан, отпил пару глотков и продолжил:

– Комментируя задачу, смотрящие заявили, что они согласны считать достаточно жизнеспособной лишь ту цивилизацию, которая не только может держать оборону, но и способна быстро разворачивать производство на незнакомом месте из незнакомых материалов, а также разрабатывать на их основе высокотехнологическую продукцию. Но я вам так скажу, господа курсанты, – это полная хрень.

Почему, спросите вы? Да потому, что только дурак верит официальным версиям, когда им противоречат факты. А факты говорят о том, что нами просто пытаются вживую сыграть в старую как мир компьютерную игрушку типа музейного старкрафта и прочей ерунды. Строим базу, налаживаем промышленность, выносим врага… ага, ага. Дожили… Юнитом я еще не бегал на старости лет. Скажу прямо – как по мне, так на этом все переговоры можно было бы и закончить. Не о чем говорить, когда нам ставят такие дурацкие условия, несерьезно это…

Центурион сделал крохотную паузу.

– Вся загвоздка в том, что император рассудил иначе. Может, ему нас не настолько жалко, чтобы не попробовать рискнуть, может, у него есть другая информация, может еще почему… В любом случае нам остается лишь выполнять приказ. Поэтому ближе к делу. – Старший центурион достал командирский планшет и замер ненадолго, разглядывая что-то на небольшом экране.

– Итак, высадка начинается уже завтра, но в первых рядах мы не пойдем. Завтра время для ученых и спецназа. Они должны обследовать место для базы и прикрыть ее развертывание с земли. Послезавтра – для нас и производственников. Оборона строится двумя контурами. Ближний – непосредственно база, окруженная сплошным периметром окопов и временных огневых точек, которую охраняют симпанты и спецназ внутренних войск. Дальний – точечные посты спецназа дивизии «Меч» с тяжелым вооружением и мобильными средствами обнаружения. Они первыми обнаруживают противника и вступают в бой, при необходимости оттягиваясь к базе. Наш факультет – резерв командования. Возможно, мы просто просидим все двадцать дней, так и не вступив в бой. Но лучше не слишком на это рассчитывать. Вряд ли все пройдет так легко. Следует ожидать привлечения к обороне периметра, либо выдвижения вовне, если «мечей» всерьез прижмут. С этим ясно? Вопросы есть?

– Есть, господин центурион, – с места отозвался Дима. – Курсант Ватин, у меня вопрос…

– Декурион Ватин, – поправил его Максимов.

– Так точно, господин центурион. Декурион Ватин. Господин центурион, кто наш противник?

– Кто бы знал, декурион. Если уж проводить аналогию с игрушками, то какие-нибудь роботы. Биологические или еще какие. Сами смотрящие в драку не полезут, они зрители. С двумя другими цивилизациями, которые сдают испытания вместе с нами, нас сталкивать не хотят. Остается только инопланетная робототехника в неком антураже, начиная от реальных роботов и кончая какими-нибудь биологическими подделками вроде эльфов, орков или еще какой нечисти. Раз уж они сделали из испытания людей на живучесть что-то вроде нашей же игрушки, то знаете, я даже эльфам с драконами не удивлюсь. С этих станется. Другой вариант – некая биоэкзотика в виде агрессивных животных или сложных симбионтов вроде роя насекомых. Да хоть нашествие псевдоразумных амеб. Неважно – все равно это будут по сути роботы. Во всяком случае, так считает командование, а как это будет в жизни – увидим на месте. Еще вопросы? – Обвел внимательным взглядом собравшихся Максимов.

– Хорошо, тогда общий сбор послезавтра в полдень по корабельному времени. Нам выделяют два челнока для десантирования. Сегодня и завтра приказываю проверить личное оружие и скафандры, о всех неисправностях немедленно доложить. Для факультета освободили второй грузовой ангар, сейчас там выгружают наше оружие и снаряжение. Жду вас там через час.

– Красиво! – Илья кивнул на экран в углу. – Скажи, Маша?

– Ага, впечатляет, – отозвалась лежащая на постели девушка из противоположного угла палатки, приподнявшись на локте. Илья, Маша, Дима и Катя вместе со своими симпантами занимали одну палатку, стоящую впритык к складскому модулю номер шесть. Герметичная, со шлюзом и автономной системой жизнеобеспечения, она только называлась «палаткой», на самом деле являясь гораздо более сложной конструкцией. Но живущие в ней новоиспеченные декурионы иначе чем «палатка» ее не называли, так уж повелось с первого дня. Сейчас подключенный к сети земной базы на «Фортуне» широкий экран телевизора показывал инопланетный корабль, сосед «Обреченного» на орбите. Поясняющая надпись утверждала, что это звездолет гуманоидной цивилизации «Великая Славия», – одной из двух сдающих экзамен на выживание вместе с землянами. Корабль был красив. Голубые и белые ажурные надстройки обвивали золотистый центральный корпус, оканчивающийся мощными колоннами двигателей. Блестящие в звездном свете изящные решетки, видимо относящиеся к системам обнаружения, гармонично соседствовали с пилонами непонятного назначения вдоль центральной части конструкции. Чувствовалось, что создателям этого корабля было присуще не только стремление к функциональности, но и к красоте. «Обреченный» хотя и не уступал инопланетному кораблю в размерах, но смотрелся гораздо проще, как воробей рядом с нарядной экзотической птицей.

– А как они выглядят? – отозвался из глубины палатки Дима. – Ну эти, инопланетяне из «Великой Славии».

– Не знаю, – пожал плечами Илья. – Сказано, что гуманоиды, фото в сети базы не представлены. Я удивлен, что нам вообще их корабль показали. С нашей-то манией секретности… Наверняка какие-нибудь зеленые человечки с большими глазами. А вот, еще есть видеофайл другого корабля наших соседей – написано «цивилизация Ленааа».

– Какая такая Лена? – спросила Катя.

– Да не Лена, а Ленааа, – уточнил Илья, вчитываясь в текст на планшете. – Вот так их назвали. Или они сами себя так называют. Неважно, в общем. Смотреть будете?

– Давай.

– Даю, – Илья открыл файл на воспроизведение.

Второй корабль тоже был красив, хотя от звездолета «Славии» отличался разительно. Длинный, вытянутый треугольник, окрашенный зелеными и темно-фиолетовыми цветами. Вдоль центральной части и ближе к корме есть какие-то обтекаемые овальные надстройки. Выступающих частей мало, весь облик звездолета какой-то скругленный, зализанный, единственные острые углы – это концы треугольника. По своему изящен, не смотря на сплошной корпус, корабль совершенно не создавал ощущения тяжеловесности конструкции. Пожалуй, что и неведомые Ленааа строили звездолеты красивее, чем земляне.

– Как у них, интересно, дела, у этих Славий и Ленааа? – спросил в пространство Дима. – Лучше чем у нас? Или тоже проблемы?

– Кто знает, – отозвался Илья. В палатке ненадолго воцарилось молчание.

Дела у землян обстояли не очень. Шли уже одиннадцатые сутки испытания. И по всему выходило, что Империя его проваливает.

Сразу после высадки земляне больше всего боялись обещанных атак неведомого противника. Спецназ зарылся в землю, периметр развернули мгновенно. Ощетинились стволами во все стороны и стали ждать орд врагов. А ничего такого страшного не случилось. Да, на третьи сутки позиции «мечей» на внешнем периметре базы атаковали. Как выяснилось, Максимов был в целом прав. Противником действительно оказались человекоподобные биороботы. Что-то вроде зомби, как их прозвали «мечи» после первых стычек. Две руки, две ноги, голова. Бегает быстро, довольно ловок, но ничего запредельного. В распотрошенных в научных целях трупах обнаружились крайне примитивные органы пищеварения. Органов размножения не было вовсе.

Вооружены «зомби» были длинными широкими ножами, скорее даже короткими мечами наподобие римских гладиусов и огнестрельным оружием, но довольно примитивным – убогими гладкоствольными ружьями. Для имперского спецназа – не противник даже в превосходящем числе. Первые атаки «мечи» отбили с ходу, потом, когда врагов стало побольше, применяли гибкую тактику, ловя противника в огневые мешки с господствующих высот, при необходимости пропуская вплоть до сплошного периметра базы. Единственное опасение вызывал повышенный расход боеприпасов, но эту проблему сняли уже на пятый день, когда заработал производственный модуль и первые партии инопланетной руды превратились в готовые патроны. Фортуна оказалась очень богата на металлы, азотистые соединения, углеводороды. А имперские инженеры давно поднаторели в умении перерабатывать даже самые бедные залежи, пригодился опыт выживания в Великой войне.

Проблема оказалась не в боевых действиях. Люди не могли выполнить два других пункта испытания. Казалось бы, чего проще – найти командный пункт противника и уничтожить его. А вот нет. Смотрящие устроили нехорошую пакость с первых суток испытания – взяли и отключили прямую связь с орбитой, наведя помехи. Так что спутники отследить передвижение врагов не могли. Беспилотники… беспилотников было мало, и хороши они оказались лишь для нормальной войны. Той, где противник не только наступает, но и отступает, а также снабжается едой, боеприпасами, вывозит раненых и вообще – имеет коммуникации. А если весь поток идет только в одну сторону – на тебя, а обратно никак? Да, можно обнаружить очередную группу противника на подходе, но как точно узнать, откуда она вышла? Ее можно только перебить, назад никто не побежит – проверено. Пленные тоже ничего не скажут, даже если удастся их взять. Средств связи у них при себе нет. А время идет, осталось только девять дней, причем обнаруженный командный пункт еще надо уничтожить.

Впрочем, бывших курсантов эти проблемы напрямую не касалась – их по-прежнему держали в резерве. И скорее всего, так будет и впредь. С этими мыслями Илья выключил экран и пошел к печке. Время обеденное. Пайки – это хорошо, но кофе надо заварить лично. Благо небольшой встроенный в печку титан позволял набрать кипяточка в любой момент. Декурион нажал пару кнопок, крикнул громко:

– Карри, Лода, какой ИРП достаем?

– С апельсиновым джемом! – закричала сладкоежка Лода.

– Нет, давай тот, что с рассольником! – перебила ее Карри.

– Так, девочки, вы определитесь уже… – начал было Илья, но не закончил фразу. Он услышал резкий сигнал зуммера и характерное для работы шлюза шипение. В палатку кто-то входил.

– Обедаете? – озвучил очевидный факт Максимов, стоя у самого порога. – Кофейком угостите командира? – спросил он принюхиваясь.

– Не вопрос, – отозвалась Маша, вставая с койки. – Илюх, отойди-ка. Вечно у тебя всякая бурда получается. Я для господина старшего центуриона сама расстараюсь. Иван Матвеич, вам сколько сахара?

– Пару ложек хватит.

– Принято. А вы к нам просто так или по делу?

– Да как сказать… – замялся Максимов, принимая в руки горячую кружку. – По делу вообще-то. Но приказывать не хочу. – Он сделал пару глотков, подождал, когда поближе подойдут Дима и Катя, и продолжил. – Вы в курсе нашей ситуации. А тут такое дело… В общем, есть неподалеку, километрах в десяти, одна высотка. Ее держит пятый полувзвод «мечей», командиром у них один мой знакомый, центурион Павлов. Мы с ним тут на базе пересеклись. Он просил командование разрешить ему глубокий рейд на пару суток, проверить свои мысли по поводу того места, откуда к нам зомбаки лезут. Начальство не против, но вместо него точку надо кому-то прикрыть, пока они из рейда не вернутся. И поручили это нашему факультету, дескать, мы все равно в резерве паримся, а так от нас хоть толк будет. Я, конечно, могу приказать. Но хотел бы пока найти добровольцев. У некоторых из вас в некотором плане опыт боевых действий есть. – Максимов многозначительно посмотрел на Илью. – И умение выбраться из заварушки без потерь тоже… вот хотя бы так, как на прошлый Новый год. Поэтому и пришел узнать, вы готовы? Кураж есть? Если боитесь, говорите сразу, найду других.

«На слабо берет, – подумал Илья. – Но отказаться – поставить на себе клеймо “трус” и “негоден к карьере”. Выбор очевиден».

– Мы с Лодой и Карри готовы, – после секундной паузы сказал он.

– Я тоже, – повторил за ним Дима. – Пусть мои девчонки прогуляются. Засиделись мы тут.

Маша и Катя только согласно кивнули головами.

– Ну раз так, то отобедаем и заодно обсудим детали, – довольно сказал Максимов. – Время не ждет.

К отмеченной на планшете высотке вышли уже вечером, перед самым ужином. Илья ощущал себя странно. Дело в том, что именно его Максимов назначил командиром их небольшой боевой группы из четырех человек и десяти симпантов. В таком качестве парню быть еще не приходилось. С одной стороны, забот добавилось, с другой – и лестно это и немного непонятно, как себя вести.

Позицию им оставили уже оборудованную. Палатка, два тяжелых пулемета с внушительным запасом патронов, окопы и средства наблюдения – все было готово к их приходу. Уходя в рейд, центурион Павлов не стал забирать с собой лишний груз. Хотя то, что он бросил оружие и дорогущее оборудование на несколько часов без присмотра, Илью удивило. Но мало ли какие у «меча» были соображения…

Много командовать не пришлось. Выставили симпантов в охранение, поужинали, договорились о дежурстве. Вроде все. Илья прямо в скафандре растянулся в окопе и любовался чужими звездами, время от времени обводя взглядом окружающие просторы. Красиво. Тьма на небе не полная, а как бы слегка подсвеченная бело-голубоватым, словно млечный путь разлился на полнебосвода. Звезд наверху много-много и выглядят они гораздо крупнее и ярче, чем на Земле. Вроде и ночь, а красноватую песчаную почву Фортуны далеко видно даже без ПНВ. А еще симпанты. Илья был уверен – его девочки противника незамеченным не подпустят. Легкое волнение перед возможной схваткой, конечно, присутствовало, но не более того.

Отстояв первую вахту, Илья отправился спать в палатку. Лег на всякий случай в скафандре, оставив открытым шлем. Мало ли что? Даже если палатка потеряет герметичность, захлопнуть забрало дело секундное.

Поспать удалось часа три. Пробуждение было громким и неделикатным. Рев тяжелого пулемета ударил в уши, заставив Илью чуть ли не подскочить на месте, прямо из лежачего положения.

– Ой черт, – автоматически захлопнув шлем, Илья рванул из палатки. Опередив на секунду Катю и Диму, он выскочил из шлюза наружу и бросился к окопу, где, слившись воедино с пулеметом, вела огонь Маша.

– Ты что! Где! – подходящие слова не подбирались, но все было ясно и так. Маша отпустила на секунду гашетку и показала рукой вперед.

– Твою дивизию, – ахнул Илья, внимательно всмотревшись в темноту. Метрах в двустах впереди лежало нечто большое. Бывшее еще совсем недавно живым. В темноте туша инопланетной твари напоминала помесь слона с динозавром.

– Тор заметил, – лязгнула зубами Маша. – Оно перло совершенно бесшумно прямо сюда. Ну я и…

– Охренеть, подруга, – только и сказал Илья. И ты его завалила? – Впрочем, вопрос был излишним. Существо лежало и лишь вяло подергивало ногами, агонизируя. О таких тварях на Фортуне Илья еще не слышал.

– Зомбаки на десять часов! – вдруг закричала Димина симпантка, Толла. И сразу же захлопали частые выстрелы, которые через несколько секунд перекрыл рев пулемета. Серьезная машинка этот «калькулятор», он же модель К-22. Жидкий порох подается из одного протестированного и опечатанного еще на заводе контейнера, пули из другого. Шесть тысяч выстрелов в минуту, скорость пули восемьсот метров в секунду. Только боеприпасов не напасёшься.

Илья, присмотревшись, увидел темные человекообразные силуэты, подбирающиеся к высоте. До них было метров триста, на пределе видимости. Что же, можно стрелять без разбора. Свои бы давно предупредили по радио, дураков нет. Он перевел селектор огня на одиночный огонь и, тщательно прицеливаясь, начал стрелять. Правду сказать, без особого успеха, ни одного своего попадания Илья так и не заметил. Однако стрелял не он один, а на таком расстоянии симпанты вели огонь эффективней хозяев. Упала сначала одна фигурка, потом другая…

Исчерпав запас пуль, смолк пулемет. Илья дождался, когда Маша подсоединит к нему еще один контейнер, но стрелять ей не дал, остановив жестом руки.

– Не трать патроны. Похоже, все.

Действительно, когда над высоткой воцарилась тишина, стало понятно, что бой кончился. Непонятная тварь лежала неподвижно, десятка полтора зомбаков тоже. Ни один из них не подобрался к высотке ближе сотни метров. Илья чувствовал, как у него от отходняка трясутся руки. В голове, мешая его собственным мыслям, был разлит целый коктейль эмоций Лоды и Карри – для симпанток сегодня тоже был первый бой.

– Удивительное дело, – у зомбаков появились биотанки? – К Илье, перезаряжая магазин автомата, подошел Дима.

– Пойти посмотреть хочешь? – спросил Илья.

– Да ну. Лучше как рассветет, – серьезно ответил Дима.

– Вот и я так думаю. До рассвета пару часов осталась. Что за…

Карри, присев на колено, без предупреждения выстрелила куда-то вперед длинной, захлебывающейся очередью. Спустя мгновение к ней присоединились автоматы Тода и Тора. Илья рванулся к брустверу и увидел, как к ним буквально летят, едва касаясь широкими лапами земли какие-то твари, похожие на огромных черных горилл. Точнее разглядеть не получалось, да и некогда было. Снова отчаянно заработал пулемет, но твари неслись слишком быстро. Вот две из них упали, но третья, немыслимым образом извернувшись в воздухе, буквально взлетела на бруствер и обрушилась на замершего с автоматом Илью.

«Конец», – промелькнула короткая удивленная мысль. Но вместо ожидаемой темноты, глаза парня ослепила яркая вспышка, а вместо боли упавший декурион ощутил лишь тяжесть. Рванув вверх, Илья попытался вскочить и отбежать в сторону, но удалось лишь немного сдвинуться из-под тяжелой туши. Впрочем, спешить было некуда. Вместо половины головы у твари была лишь опаленная дымящаяся рана.

– Е… блин. Это еще что за новости? – срывающимся голосом сказал Илья, когда ему удалось подняться на ноги. Стрельба затихла, но Лода и Карри почему-то напряженно целились из автоматов в один из камней неподалеку. Туда же смотрело дуло Машиного пулемета.

– Это был лазер. Очень мощный лазер. Он убил эту дрянь, – тщательно цедя слова, сказала Маша. – И я готова спорить на гарант против сотни, что стреляли вот оттуда, – кивнула на камень девушка.

– «Мечи» вернулись? – предположил Илья.

– Это не человек, – коротко проинформировала хозяина Карри. – Я видела его. Он стрелял точно в тварь.

Илья ошеломленно потряс головой.

– Получается меня кто-то спас, и он прячется за тем камнем?

– Так, – подтвердила Лода. – Поэтому мы и не стреляем.

– Нда… Илья попытался собрать в кучку расползающиеся мысли. – Так, атака вроде отбита. А с разными непонятками нужно разбираться. И чем быстрее, тем лучше.

– Хорошо. Не будем тянуть резину. – Чувствуя себя немного дураком, Илья сделал пару шагов вперед и закричал в направлении камня, переключив шлем на громкую связь.

– Эй, ты!.. – Молчание. – Выходи! Стрелять не будем! – Прошло несколько секунд, но никакой реакции не было.

– Оно живое там? – спросил Илья Карри. Та лишь пожала плечами.

– Выходи, выходи! – чувствуя непонятный кураж, снова заорал Илья. – Покажись, золотце!

Еще секунду ничего не происходило, а затем вдруг сливавшаяся до этого с почвой Фортуны серо-красная человеческая фигура в скафандре встала из-за камня. И медленно пошла мелкими шажками по направлению к ним. Земляне удивленно смотрели на нее, не убирая оружия. Когда до Ильи оставалось сделать пару шагов, фигура замерла и вдруг из серо-красной стала бело-золотой, видимо отключив режим маскировки. А забрало ее шлема вдруг потеряло свою непроницаемую матовость, став прозрачным, как чисто вымытое оконное стекло. Илья потрясенно уставился на нее. Девушка… молодая и симпатичная. Тонкое, красивое лицо, небольшой рот. Глаза, правда, не человеческие, большие, круглые и голубые-голубые, с черной точкой зрачка. Позади головы в шлеме виднеется краешек золотистых волос. Ох и нифига себе знакомство…

– Ты кто? – растерянно спросил Илья.

– Славия теплого льда и ясеня из клана серого леса. Мастер-офицер второго карательного легиона цивилизации Великая Славия.

Ее голос был невыразительный, с механическими нотками, и Илья понял, что девушка говорит через некое переводящее устройство.

– Но равные мне зовут меня просто Славя. И ты зови.

Пауза затягивалась. Девушка стояла и смотрела на Илью в упор, не отводя глаз. Илья понимал, что надо что-то сказать, но язык как будто примерз к зубам. Наконец, он справился с эмоциями и промямлил:

– А я Илья… «Ага, ага… просто Илья. Ты еще Илюшей представься, осел, – пронеслась дурацкая мысль. – Встряхнись, вы не свидании. Война кругом, блин».

– Анечкин Илья Сергеевич, – справился, наконец, с собой парень. – Командир боевой группы Империи, звание – декурион, человеческая цивилизация. Но ты можешь звать меня просто Илья.

– Хорошо, Илья, – ответила инопланетянка Славя. – Рада встрече. Так ты здесь командир?

– Да, – не без потаенной гордости ответил Илья. – Славя странно посмотрела на него, потом зачем-то перевела взгляд на Машу, затем на Катю.

– Это точно? Ты являешься командиром боевой группы землян при наличии в ней двух бойцов женского пола? – произнесла Славя странную фразу.

– Да. Я командир!

– Принято. – Она сделала секундную паузу, а затем вдруг сказала, явно повысив голос: – Так командуй, командир! Мы теряем время.

– Что командовать? – задал совершенно идиотский вопрос Илья, почему-то не в силах оторвать взгляд от ее лица.

– Так… – Славя решительно сделала шаг вперед и, взяв Илью за руку, потянула за собой. Не обращая внимания на такие мелочи, как то, что в этой руке был направленный на нее автомат. – Прикажи своим бойцам занять позиции, – продолжила она на ходу. – У меня есть к тебе важный разговор.

– Займите позиции, – машинально повторил Илья. – Маша, к пулемету. Лода, Карри – со мной, Дима, Катя – займите бруствер на той стороне. – Парень сделал пару шагов следом за Славей, но вдруг резко остановился. И мысленно отвесил себе сильнейшую затрещину. Если бы не скафандр, он бы врезал себе и физически. Хорошенько так, до крови.

– Какого хрена происходит! – взвыл его внутренний голос. – Она инопланетянка, понимаешь! Может быть бесконечно враждебная людям! Не прошло и минуты, как ты ее увидел, а ты уже успел обосраться полностью. Ты же фактически сдал ей не только инициативу, но и командование группой. Последний твой приказ – это ее приказ, понимаешь? Знаешь, как это называется на военно-юридическом языке?

– Стой! – закричал он на девушку. – Мы никуда не идем. Стой, где стоишь. Я немедленно связываюсь командованием и только после этого…

Славя послушно остановилась и заглянула ему в глаза, и Илья вдруг с ужасом понял, что она поняла все его метания. Вот так сразу взяла и поняла, как будто они были знакомы несколько лет.

– Не надо связи ни с кем. Пожалуйста, – прозвучал ее голос.

– Это уж мне решать, – Илья решительно достал командирский планшет.

– Этим ты подставишь свою цивилизацию. И мою. Не надо связи.

– Что за ерунда, – Илья был непреклонен. – Я обязан доложить о ситуации.

– Весь эфир контролируется устроившими нам это испытание, – терпеливо, словно маленькому ребенку, продолжала объяснять Славя. – Нам запретили помогать друг другу. Если факт помощи будет известен – мы все сойдем с дистанции, не сдав этот экзамен.

– Что? – Палец Ильи уже завис над кнопкой вызова, едва не нажав ее. – Что ты имеешь в виду?

– А зачем, по-твоему, я сюда пришла? – улыбнулась Славя так, что Илья невольно залюбовался. – Матриарх нашего легиона считает, что вы неизбежно провалите свое испытание. Мы его тоже проваливаем. Как и цивилизация Ленааа. Терять уже нечего. Но есть одна идея, как мы можем помочь друг другу и не попасться. Поэтому мы с Леной здесь.

– С Леной? – Илья бы удивился, если бы мог, но сегодняшний день был и так богат на эмоции. – Что еще за Лена?

– Представитель цивилизации Ленааа. Она рядом. Просто ленааа обычно очень скромные, так что знакомиться пошла я одна.

«Как это мило, – подумал Илья. – Одна девочка очень скромная, а другая пошла знакомиться. Охренеть, какой цирк. Ладно».

– Прикажи своим людям не стрелять в нее, – продолжала Славя. – Я подам сигнал, и она подойдет.

– Здесь я отдаю приказы! И я решаю, в кого стрелять, а в кого не стрелять! – грубо ответил Илья.

– Конечно ты! Ты же командир… – заверила его инопланетянка. – Так я зову Лену?