Дом Цепей Эриксон Стивен

— Вот ублюдки!

— Да, ублюдки.

— Один я использовал бы, — признался Каракатица. — Подползя под ноги Корболо Дому. И пусть меня Худ с ним заберет, все равно.

— Что-то мне подсказывает: Еж так и сделал. Он всегда кидал слишком близко — в этом типе глиняных осколков столько, что можно полку заполнить. — Он неспешно качал головой, не сводя глаз с умирающего огня. — Хотелось бы там быть. И всё тут. Вискиджек, Ходунок, Колотун, Хватка, Быстрый Бен…

— Быстрый не умер. После твоего ухода я слышал: Тайскренн сделал вашего колдуна Верховным Магом.

— Ну, это не удивляет. Значит, выжил. Интересно, Паран еще был капитаном…

— Он умер с ними.

— Брат Адъюнкта. Интересно, горюет ли она?

— Интерес — напрасная трата времени, Скрипач. У нас здесь под началом парни и девчонки. Воины Корболо знают, как сражаться. Думаю, нас побьют, мы поплетемся к Арену поджав хвосты — но второй Упряжки не будет. Далеко не уйдем.

— Какое замечательное пророчество, Карак.

— Да ладно. Я убью предателя-напана и его мага. Если сумею.

— А если близко не подберешься?

— Тогда возьму их побольше. Назад не вернусь, Скрип. Хватит.

«Только вспомни, когда момент настанет». — Что там насчет заботы о новобранцах?

— Э, тут не прогулка, верно? Поход. Мы доведем их до битвы, если сможем. А потом поглядим, какое железо они держат.

— Железо. — Смычок улыбнулся. — Давно я не слышал этих слов. Раз мы жаждем мести, ты мечтаешь о горячем железе?

— Ты ошибся. Погляди на Тавору — от нее жара не дождешься. В этом она похожа на Колтейна. Все очевидно, Скрипач. Железо должно быть холодным. Холодным. Если охладимся в достаточной мере, кто знает, может, и имя заслужим.

Смычок протянул руку над костром, постучал по костяшке на поясе сапера: — Думаю, начало положено.

— Возможно, сержант. Это и знамена. Начало. Она знает себя, помяни мое слово. Она знает.

— А нам выпало показать это всем.

— Да, Скрип, именно нам. Ну, иди. Эти часы я проведу в одиночестве.

Кивнув, сержант встал. — Похоже, я все же смогу заснуть.

— Тебе помогла моя искрометная речь.

— А то.

Пока Смычок пробирался к небольшой палатке, что-то в словах Каракатицы не желало уходить из памяти. «Железо, холодное железо. Да, в ней это есть. А мне нужно хорошенько поискать его в себе».

КНИГА ТРЕТЬЯ ЧТО-ТО ЛОМАЕТСЯ

Искусство Рашана исходит из напряжения, связующего игры света, но имеет аспект растворения — создания тени и тьмы, хотя тьма в нем не абсолютна, как в старинном садке Куральд Галайн. Нет, эта темнота особенная — она существует не из-за отсутствия света, но по праву зримости.

Мистерии Рашана — лекции безумца, Унтураль из Лато Ревэ

Глава 12

Свет, тень и тьма — Война бесконечная.

Рыбак

Блестящие серебром доспехи висели на Т-образной стойке. Масло капало с кольчуги длиной до колен, образовав лужицу на каменном полу. Рукава были длинными и довольно узкими; эта вещь явно использовалась много раз, ряды колец чинились вставками из более темного железа.

Рядом на отдельной железной подставке с крюками ждал двуручный меч. Ножны покоились на крюках, расположенных ниже. Меч был необычайно тонким, с удлиненным скошенным острием и заточкой по обеим краям. Поверхность, кроме желобка посредине, была покрыта странными пятнами синего, красного и серебристого оттенков. Рукоять — круглая, обмотанная шелковой нитью — заканчивалась навершием в виде полированного гематитового шара. Ножны черного дерева были скреплены двумя серебряными полосами, а более ничем не отделаны; перевязь сделана из тонких, кажущихся ненадежными черных цепей.

Кольчужные перчатки лежали на деревянной полке; тусклый шлем представлял собой обычный шишак с решеткой из тупых прутьев впереди. Полосы железа опускались, словно пальцы мощной руки, защищая нос, щеки и рот. С заднего гребня свисал кольчужный «хвост омара».

Стоя на пороге скромной, с низким потолком комнаты, Резак следил за готовившимся к облачению Даристом. Юный дарудж не мог поверить, что такие прекрасные доспехи и оружие, видевшие десятилетия, если не столетия практического использования, принадлежат этому седовласому старику, более походящему на рассеянного ученого — взор его имел постоянно недоуменное выражение, он двигался, словно старался беречь хрупкие кости…

«Однако я испытал на себе силу старого Анди. Есть в его движениях некая обдуманность… узнаю, я видел то же в другом Тисте Анди, за океан отсюда. Расовая черта? Возможно, но она отдается шепотом тревоги в моих костях».

Дарист стоял перед доспехами, словно застыв в каком-то внезапном размышлении — или он забыл, как все это надевать?

— Тисте Эдур, Дарист, — сказал Резак. — Сколько их?

— Выживем ли мы в схватке, ты об этом? Вряд ли. По меньшей мере пять кораблей пережили шторм. Два дошли до берега и высадили экипаж. Могло быть и больше, но они сцепились с малазанским флотом, случайно оказавшимся поблизости. Мы следили за битвой с утеса Пураль… — Тисте Анди неспешно оглянулся на Резака. — Твои люди были хороши, куда сильнее, чем воображали Эдур.

— Морская битва между малазанами и Тисте Эдур? Когда это было?

— Возможно, неделю назад. Было всего три малазанских дромона, и каждый ушел в пучину не один. Среди людей был сильный маг — обмен колдовскими ударами произвел на нас впечатление…

— Вы и ваши родичи следили? И не помогли? Вы же знали, что Эдур ищут остров!

Дарист шагнул к кольчуге, без видимых усилий снял его со стойки. — Мы больше не покидаем острова. Много десятков лет назад мы решили остаться в изоляции.

— Почему?

Тисте Анди не отвечал. Он влез в рукава, надел кольчугу — та скользнула легко, словно была сделана из воды. Потянулся за мечом.

— Похоже, он готов сломаться от удара более тяжелого оружия.

— Не сломается. У этого необычного меча много имен. — Дарист снял меч с крюков. — Создатель назвал его Мщением. Тэн Арк на нашем языке. Но я называю его К» орладис.

— Что означает?

— Горе.

Резака пробрал холодок. — Кто его сделал?

— Мой брат. — Он вложил клинок в ножны, надел перевязь на плечи. Потянулся за перчатками. — Прежде чем нашел другой, более соответствующий его природе. — Дарист повернулся, окинул Резака взглядом относа до пят и обратно. — А ты хорошо умеешь обращаться с ножами, которые держишь при себе?

— Достаточно хорошо. Но я не люблю лить кровь.

— Тогда для чего они? — спросил Тисте Анди, надевая шлем. Резак пожал плечами; он сам хотел бы знать точный ответ. — Ты намерен сразиться с Эдур?

— Если они ищут трон, да.

Дарист неспешно склонил голову набок. — Не твоя битва. Почему ты решил помогать нашему делу?

— На Генабакисе, моей родине, Аномандер Рейк и его последователи решили сражаться против Малазанской Империи. Это не была их битва, но они решили вступить в нее.

Он с удивлением заметил, что лицо старика за кривыми пальцами забрала исказилось кривой усмешкой. — Интересно… Хорошо, Резак, иди со мной — но предупреждаю: это будет последней твоей схваткой.

— Надеюсь, что нет.

Дарист вывел его из комнаты в широкий вестибюль, сквозь низкую, отделанную черным деревом арку. Коридор казался вырезанным из массива древесины — громадного ствола поваленного дерева? Конец терялся в сумраке. Пологий путь вел вверх.

Резак шагал за Анди. Кольчуга старика тихо шелестела, словно дождь на песчаном пляже. Проход вдруг закончился вертикальной шахтой. Узкая лестница из корней вела к бледному кругу далекого света.

Дарист поднимался медленно, размеренно; Резак подпрыгивал на ступенях на шаг позади, пока мысль о скорой смерти не овладела им, наполнив мышцы тупой усталостью. Он уже с трудом поспевал за дряхлым Тисте Анди.

Наконец они оказались на засыпанных листьями плитах. Солнце посылало лучи из узких окон и прорех в крыше, высвечивая пыль. Казалось, буря без вреда миновала это место. Одна из стен почти целиком рухнула. К ней и двинулся Дарист.

Резак поспешил следом. — Немного починки, и это место стало бы удобно защищать, — пробормотал он.

— Постройки на поверхности не андийские, а эдурские. Они были в руинах, когда мы прибыли.

— Близко ли враги?

— Прочесывают лес. Осторожно — знают, что не одни.

— Многих ли вы чувствуете?

— В первой партии около двух десятков. Мы встретим их во дворе. Там достаточно места для игры мечей и есть стена, чтобы прижаться в последний миг.

— Дыханье Худа, Дарист! Если мы отгоним их, вы, похоже, помрете от потрясения.

Тисте Анди искоса глянул на даруджа и махнул рукой: — За мной.

Они пересекли шесть разрушенных комнат, прежде чем оказаться во дворе. Увитые лозами стены были вдвое выше человеческого роста, под растительностью виднелись тусклые фрески. Напротив дверного проема, из которого они вышли, виднелась арка ворот; дальше неразбериха усыпанных иголками хвои корней и валунов уводила в заросли громадных деревьев.

Резак решил, что двор имеет шагов двадцать в ширину и пять в глубину. — Тут слишком просторно, Дарист. Нас окружат…

— Я встану в центре. Ты останешься сзади, чтобы никто меня не обошел.

Резак вспомнил бой Аномандера Рейка с демоном на улице Даруджистана. Манера Сына Тьмы орудовать двуручным мечом предполагала простор; кажется, Дарист привык к подобному же стилю — но лезвие меча, на взгляд Резака, слишком тонко для яростных размашистых выпадов. — В ваш клинок вложено колдовство? — спросил он.

— Не обыкновенные чары, — отозвался Тисте Анди, вынимая меч и берясь за рукоять обеими руками. — Сила Горя лежит в строгом намерении его изготовителя. Меч требует от владельца исключительной воли. С волей он непобедим.

— А у вас есть такая исключительная воля?

Дарист медленно опустил острие наземь. — Будь у меня такая, тебя не ждали бы нынче врата Худа. Что же, советую и тебе извлечь оружие. Эдур нашли тропу и приближаются.

Резак вытащил главные ножи, замечая, что руки дрожат. Вытер ладони. У него было еще четыре ножа на боках. Он отвязал нити, удерживающие их в ножнах. Эти клинки были сбалансированы для метания.

Тихий звук заставил его вскинуть голову. Дарист занял позицию для боя, хотя кончик меча еще покоился на камне.

Дарудж заметил и еще кое-что. Листья и мусор на мостовой двора пришли в движение, словно их поднял незримый ветер — полетели к воротам и стенам, скапливаясь грудами.

— Сощурь глаза, — тихо сказал Дарист.

«Сощурить?»

В тени под аркой что-то воровато задвигалось, затем три фигуры вышли из ворот.

Высокие как Дарист, кожа тусклая и бледная, длинные коричневые волосы заплетены, увешаны фетишами. Варварский вид дополняли ожерелья из когтей и клыков. Грубо окрашенные кожаные доспехи были усыпаны полосками бронзы. Шлемы, также бронзовые, имели форму волчьих и медвежьих черепов.

Он не были наделены величественностью, свойственной Даристу или Рейку. Эти Эдур казались озверевшими подонками. В руках появились черненые кривые скимитары, обтянутые тюленьей кожей щиты.

Они замешкались, видя Дариста. Тот, что в середине, рявкнул нечто на незнакомом Резаку языке.

Сребровласый Анди пошевелил плечами, ничего не ответив.

Эдур выкрикнул слова, очевидно бывшие приказом. Воины приготовили мечи, подняли круглые щиты.

Резак видел, что за воротами скапливаются новые воины-дикари.

Первые трое отошли от арки, причем средний встал на шаг позади двоих других. Это походило на какой-то пинцет.

— Не знают, на что вы годны, — буркнул Резак. — Никогда не сражались с…

Те, что стояли по бокам, одновременно двинулись вперед.

Меч Дариста поднялся — и тут же яростный порыв ветра облетел дворик, окутав троих Эдур облаком листвы и пыли.

Резак наблюдал за атакой Тисте Анди. Меч был расположен горизонтально, угрожая правому Эдур, однако настоящий выпад был произведен эфесом. Воин, что слева, быстро подставил щит, но щит раскололся пополам. Левая рука Дариста соскользнула с рукояти, отметая меч противника. Тисте Анди присел, проведя клинком Горя по груди воина.

Казалось, он не смог дотянуться до него — но нет, кровь хлынула из раны под ключицей, стекая в пах.

Дарист прыгнул назад из низкого приседа, пружинами распрямив ноги и угрожая двум оставшимся воинам. Те испуганно отскочили.

Раненый Эдур упал в лужу крови; Резак понял, что Горе разрезал не только ключицу, но и все ребра слева.

Воины за воротами издали визгливый клич и полились на выметенный ветром двор.

Единственным шансом на успех было для них приблизиться к Даристу, мешая и путая широкие взмахи меча. Эти Эдур явно отличались избытком смелости…

Резак видел, как пал второй, еще один получил удар эфесом по шлему — бронза вдавилась слишком сильно, ноги и руки воина бешено задергались, он упал на камни.

Дарудж перехватил кинжалы левой рукой, а правой вытащил метательный нож. Он замахнулся из-за плеча, послав оружие в глазницу Эдур, и понял, что острие достигло затылка. Метнул второй нож и выругался: враг успел прикрыться щитом.

Меч Дариста, казалось, оказывается повсюду, вздымая бурю листьев; он блокировал один выпад за другим. Но затем один из Эдур бросился на живот и сумел обвить руками колени Тисте Анди.

Блеснула сабля. Правое плечо Дариста окрасилось алым. «Яблоко» Горя вдавилось в шлем упавшего воина, и Эдур поник. Чей-то клинок коснулся бедра Анди, звякнув о кость. Дарист пошатнулся.

Резак побежал навстречу оставшимся Эдур. Сквозь круговерть шелестящих листьев, в спокойную середину. Дарудж уже успел уяснить, что прямое столкновение мало подходит для сражения с ножами. Он выбрал Эдур, всецело сосредоточившегося на Даристе — но тот уловил его приближение и резво развернулся, отмахиваясь скимитаром и прикрываясь щитом.

Кинжал Резака поймал меч, отводя в сторону. Вторым кинжалом он остановил замах противника, проткнув кожаную куртку на предплечье и разрезав плоть до костей. Одновременно перекладина первого клинка выбила меч из онемевшей руки Эдур.

Эдур громко застонал и начал ругаться. Резак прошел дальше, с трудом вырвав лезвие из руки врага. Ноги воина подогнулись, он встал на колено, начал поднимать щит — дарудж выбросил руку, разрезая Эдур горло.

Край щита чуть не выбил клинок из вытянутой руки, но Резак сумел удержать захват.

Другой щит ударил в бок, подбрасывая даруджа кверху; мокасины оторвались от мостовой. Он изогнулся, пытаясь резануть врага, но промазал. Весь левый бок стал сгустком тупой боли. Он упал и перекатился.

Что-то покатилось вслед, стуча и подскакивая. Когда Резак вскочил на ноги, по правой лодыжке сильно шлепнула отрубленная голова.

Боль от этого нелепого «нападения» пересилила всю предыдущую. Он громко выругался и запрыгал на одной ноге.

К нему бежал другой Эдур.

Резак вымолвил особо гнусное ругательство. Метнул кинжал, что был в левой руке. Воин присел, скрывшись за щитом.

Резак, морщась, рванулся к временно не видящему его Эдур и ударил сверху. Нож погрузился за ключицу и вышел обратно; вырвался фонтан крови.

Двор огласился воплями — казалось, битва шла повсюду. Резак попятился, видя, что подоспели другие Тисте Анди, и среди них — Апсалар.

За ними Эдур лежали на камнях, извиваясь в крови и желчи.

Оставшиеся отступали за ворота.

Апсалар и ее спутники не стали выходить туда.

Вихрь медленно затихал листья сыпались словно пепел.

Резак поглядел и увидел Дариста на ногах. Однако он прислонился к стене, все костлявое тело залито кровью, шлем пропал, мокрые слипшиеся волосы завесили лицо. Меч Горе снова опустился острием на камни двора.

Одна из Анди подошла к троим шумно умиравшим Эдур и без лишних церемоний перерезала горла. Закончив, она принялась разглядывать Апсалар.

Резак осознал, что все беловолосые сородичи Дариста не выглядят старыми — наоборот, слишком молодыми, как сам дарудж. Доспехи и оружие отличались изрядным разнообразием, но держали они клинки так, словно не привыкли к сражениям. Нервные взгляды метались от ворот на Дариста и обратно.

Пряча ножи кетра, Апсалар подошла к Резаку. — Прости, что запоздали.

Он моргнул и дернул плечами. — Думал, ты утонула.

— Нет, я легко выбралась на берег, хотя лодка ушла за тобой. Улизнула от магического поиска. Нашла этих на стоянке довольно далеко отсюда. Они… прятались.

— Прятались. Но Дарист сказал…

— А, так он Дарист. Точнее, Андарист. — Она задумчиво взглянула на дряхлого Тисте Анди. — По его приказу. Он не хотел, чтобы они оказались здесь… он считал, что они погибнут.

— Так и будет, — прогудел Дарист, поднявший наконец голову. — Ты приговорила всех, ибо Эдур будут их ревностно искать. Старая вражда пробудилась.

Казалось, слова ее не тронули. — Трон нужно защитить.

Дарист оскалил окрашенные красным зубы, глаза блестели в полутьме. — Если он действительно желает его защитить, пусть сам приходит.

— Кто? — спросил Резак.

— Его брат, разумеется. Аномандер Рейк.

Лицо Дариста подтвердило верность ее догадки. Младший брат Аномандера. В его жилах нет драконийской крови Сына Тьмы. В его руках меч, который изготовитель счел неподходящим в сравнении с Драгнипуром. Однако знание это казалось едва слышным шепотом — Резак подозревал, что ни один из братьев не готов повествовать о темной буре, что бушевала между ними.

Паутина горечи оказалась еще запутаннее, чем показалось вначале Резаку, ведь оказалось, что все юнцы здесь — близкие родственники Аномандера. Внуки. Их родители унаследовали порок предка — жажду скитаний, привычку исчезать в туманах, создавая личные мирки в забытых, далеких местах. «В поисках чести и долга», буркнул Дарист с гримасой, пока Фаэд — молодая женщина, явившая «милость» к жертвам Апсалар, перевязывала его раны.

Задача была нелегкая. Дарист — Андарист — получил дюжину ранений, тяжелые скимитары рассекали кольчугу и доставали до костей. То, что он смог устоять и даже сражаться, явно не соответствовало заверениям о слабой воле, о недостойности владеть клинком по имени Горе. Однако сейчас, когда схватка окончилась, охвативший старого воина задор угасал. Правая рука не работает; рана в поясницу не даст ему снова встать на ноги.

На камнях девять мертвых Эдур. Отступление стало, скорее всего, не результатом мощного отпора, а только желания перегруппироваться.

Хуже того: это была лишь передовая партия. Крупные корабли у берега вполне могут вместить по две сотни воинов — так считала Апсалар, разведавшая места их расположения.

— В воде много обломков, — добавила она. — Похоже, оба эдурских корабля побывали в переделке.

— Три малазанских дромона. Случайная стычка. Дарист говорит, малазане дорого продали свою жизнь.

Они сидели на груде какого-то мусора в дюжине шагов от Тисте Анди, смотрели, как молодые хлопочут и суетятся вокруг Дариста. Левый бок Резака болел — не было нужды снимать одежду, чтобы понять: синяки растут. Пытаясь не обращать внимания на неудобства, он следил за Анди.

— Не такие, как я ожидал, — сказал он спокойно. — Мало обучены боевым искусствам…

— Верно. Желание Дариста их защитить окажется роковым.

— Да, Эдур знают об их существовании. Не так планировал Дарист. — Апсалар пожала плечами. — Им дали задание.

Он промолчал, обдумывая ее резкие слова. Резак всегда думал, что умение профессионально причинять смерть порождает некую мудрость — понимание хрупкости, ранимости нашего духа; в Даруджистане таким человеком казался ему Раллик Ном. Однако в Апсалар не было ничего от этой мудрости — слова ее всегда были суровыми, а зачастую просто презрительными. Она ранила словами, как оружием… или защищалась ими.

Апсалар не стремилась быстро убить трех Эдур, с которыми сражалась. Но, казалось, и садистического удовольствия она не испытывает. Скорее это похоже на… привычки опытного мучителя.

Но Котиллион не был палачом. Он был ассасином. Откуда же в ней эта склонность к жестокости? Она такова по природе? Какая неприятная, тревожащая мысль.

Он нервно поднял руку, заморгал. Следующий бой выйдет коротким даже с участием Апсалар…

— Ты не можешь сражаться, — заметила она.

— Как и Дарист, — бросил Резак.

— Его поведет меч. Но ты можешь стать помехой. Не хочу отвлекаться, защищая тебя.

— И что предлагаешь? Мне убить себя, чтобы тебе не мешать?

Она покачала головой так, словно это было вполне разумное, хотя и несвоевременное предложение, и тихо сказала: — На острове есть другие. Прячутся тщательно, но я все же заметила. Хочу, чтобы ты отыскал их. Хочу, чтобы ты просил помощи.

— Кто они?

— Ты сам определил, Резак. Малазане, выжившие с трех военных галер. Среди них есть кто-то могущественный.

Резак оглянулся на Дариста. Молодые перенесли его, чтобы старик мог сидеть спиной к стене напротив ворот. Голова его была опущена, борода закрыла грудь; лишь слабые движения грудной клетки показывали, что он еще жив. — Ладно. И где их искать?

* * *

Лес был полон развалин — стертых до оснований, покрытых мхом. Резак понял, что вышел на узкую, едва заметную тропу, которую описала Апсалар. Лес вырос в сердце великого мертвого города, некогда отмеченного громадными зданиями. Там и тут лежали куски статуй, величавых фигур, части которых скреплялись кусками какой-то стекловидной субстанции. Он подозревал, что скрытые лишайниками фигуры изображали Эдур.

Унылый сумрак густых крон заставлял расплываться перед глазами все вокруг. У многих деревьев была содрана кора; под черной корой обнажалась кроваво-красная древесина. У давно упавших стволов яростная краснота сменилась черным. Раненые, но стоящие деревья напоминали Резаку Дариста, черную кожу, пересеченную алыми разрезами.

Он невольно дрожал, шагая в промозглой полутьме. Левая рука отказала, и хотя он нашел свои ножи, но сомневался, что от них будет какой-то прок в схватке.

Он уже видел цель путешествия. Гора мусора, пирамидальная и особенно большая — вершина купается в солнечном свете. На боках растут деревья, хотя почти все мертвы, задушенные лозами. В боку видно пятно непроницаемой тьмы.

Резак замер в двадцати шагах от пещеры, хотя все инстинкты приказывали бежать отсюда. — Малазане! — крикнул он и поморщился от громкого голоса. «Но Эдур смыкаются вокруг Трона, меня не услышат. Надеюсь». — Я знаю, вы здесь! Я хочу поговорить!

Из углов пещеры показались двое с наставленными на Резака арбалетами. Затем из тьмы появились еще трое — две женщины и мужчина. Та, что была слева, махнула рукой. — Иди ближе, руки в стороны.

Резак чуть помедлил и вытянул правую руку. — Боюсь, левая не действует.

— Иди вперед.

Он приблизился.

Говорившая была высокой и мускулистой. Волосы длинные, темно-рыжие; выцветшая кожаная одежда. У бедра длинный меч. Кожа ее была оттенка бронзы. Резак решил, что она старше лет на десять, ощутив трепет, когда встретил взор раскосых, золотистых глаз.

Вторая женщина была старше, без оружия. Вся правая половина тела — лицо, голова, торс и нога — были страшно изуродованы, после магической атаки плоть спаялась, спеклась с клочьями одежды. Удивительно было, что она стоит, что она вообще жива.

Мужчина держался на шаг позади них. Резак решил, что он из Даль Хона — темнокожий, седые волосы коротко острижены. Впрочем, глаза были на удивление глубокого синего цвета. Черты лица вполне приятные, несмотря на множество шрамов. Он носил видавшую виды кольчугу, у бедра был простой длинный меч; если судить по выражению лица — прямо братец Апсалар.

Охранявшие вход моряки носили полные доспехи, лица скрывали забрала. — Только вы остались? — спросил Резак. Первая женщина скривилась.

— Времени нет, — продолжал дарудж. — Нужна помощь. Эдур осадили нас…

— Эдур?

Резак мигнул, кивнул. — Те на кораблях, с которыми вы бились. Тисте Эдур. Они кое-что ищут на острове, кое-что наделенное большой силой, и оно готово попасть им в руки. Зачем вам помогать? Если это попадет в их руки, Малазанской Империи может настать конец. Да и всему роду людскому…

Обожженная закашлялась, причем так сильно, что на губах показалась алая пена. Не сразу ей удалось оправиться. — О, молодость! Всему роду людскому? Почему не всему миру?

— На острове Трон Тени, — заявил Резак.

Услышав это, дальхонезец чуть пошевелился.

Обожженная закивала головой: — Да да да, верные слова. Понимание затопило меня! Тисте Эдур, Тисте Эдур, флот в поиске, флот издалека. Теперь они нашли. Амманаса и Котиллиона скоро изгонят — ну и что? Трон Тени… мы будем драться с Эдур ради него? Ох, какие напрасные потери — наши корабли, наши моряки — моя жизнь ради Трона Тени? — Она снова согнулась от кашля.

— Не наша битва, — пробурчала вторая женщина. — Мы не искали схватки, но глупцы не желали вести переговоры — видит Худ, этот остров не принадлежит Малазанской Империи. Поищи кого-то…

— Нет, — пророкотал дальхонезец.

Женщина удивленно повернулась: — Мы ясно выразили благодарность за спасение жизни, Скиталец. Но вряд ли тебе передали командование…

— Трон не должен достаться Эдур, — заявил человек, названный Скитальцем. — Не имею желания бросать вызов вашей власти, капитан, но парень описал риски без всякого преувеличения… и насчет империи, и насчет рода людского. Нравится нам это или нет, но Садок Тени связан ныне с человечеством… — он неловко улыбнулся, — и это вполне соответствует нашей природе. — Улыбка пропала. — Наша битва. Если не сейчас, то после.

— Ты требуешь сражения ради Малазанской Империи? — спросила капитан.

— Именно.

Капитан подозвала одного и морпехов: — Гентур, выводи остальных, но Ябеда пусть остается с ранеными. Пересчитать болты — хочу знать, с чем мы остались.

Морпех спустил крючок арбалета и скользнул в пещеру. Вскоре показались другие солдаты — вместе с теми, что были снаружи, можно было насчитать шестнадцать человек.

Резак подошел к капитану. — Среди вас есть человек силы. — Он кивнул в сторону обожженной женщины, которая все заходилась в кашле. — Она колдунья?

Капитан нахмурилась. — Да, однако она умирает. Сила, о которой ты…

Воздух сотрясся от далекого гула. Резак вихрем развернулся: — Они напали снова! Теперь с магией… За мной! — Бросив взгляд назад, дарудж побежал по тропе. Капитан тихо ругнулась и начала выкрикивать команды.

Тропа вела прямиком к дворику; по непрерывным звукам взрывов Резак понял, что отряд не собьется с дороги, и можно не медлить. Апсалар там, и Дарист, и горстка необученных Тисте Анди — им нечем защититься от магии. Но самому Резаку, вроде бы, есть чем…

Он мчался сквозь сумрак, придерживая правой рукой раненую левую. Каждый скачок вызывал вспышку боли в груди.

Перед глазами завиднелась стена дворика. В воздухе мельтешили дикие цвета, окрашивая деревья темно-красным, малиновым и синим. Волны крутящегося хаоса нарастали, сотрясая двор. У ворот не было Эдур — зловещий знак… Резак помчался к проходу. Справа движение — еще рота Эдур на дороге к берегу, до них шестьдесят шагов. Малазане разберутся… Помоги им Королева Снов. Ворота были рядом, он различил, что творится за ними. В середине стояли четверо Эдур, спинами к нему. Дюжина воинов ждала по бокам, поднимая скимитары. Волны магии катились от четверых, становясь все сильнее — каждая цветной бурей плыла над мостовой, чтобы ударить Дариста.

Он стоял один, у ног мертвая или бесчувственная Апсалар. Сзади виднелись простертые тела внуков Аномандера Рейка. Даристу как-то удавалось удерживать меч, хотя он весь покрылся кровью, кости торчали сквозь раны в груди. Он стоял под сокрушающими волнами, не делая и шага назад, хотя его рвало на части. Меч Горе побелел и раскалился, металл звенел, издавая все более пронзительные ноты.

— Слепая, — прошептал Резак, приближаясь, — ты мне нужна.

Тени расцвели вокруг, четыре тяжелые лапы ударили о камни, Гончая нависла над самым плечом.

Один из Эдур развернулся. Нелюдские глаза расширились при виде Слепой, потом колдун рявкнул нечто резким, повелительным тоном.

Скачок Слепой прервался, когти заскрипели по плитам. Гончая съежилась.

— Сбереги Беру! — Резак выругался, пытаясь вытащить нож…

Двор вдруг заполнили тени, воздух разорвал странный треск…

И пятая фигура ступила между магами-Эдур, в серой одежде, лицо под грубым капюшоном. Веревка, казалось, живет собственной жизнью, извиваясь в скрытых перчатками руках. Резак увидел: она выбивает глаз одному из Эдур — и выходит наружу, следом поток крови и ошметки мозга. Магический ореол потух, Эдур упал навзничь.

За веревкой невозможно было уследить; ее хозяин шел между оставшимися магами, и за его спиной головы слетали с плеч, кишки валились из зияющих ран. Он не заметил, как был убит последний колдун, только что он умер, еще не коснувшись земли.

Воины Эдур завопили и набежали со всех сторон.

Вопли превратились в визг. Веревка скользнула из правой руки Котиллиона, в левой был кинжал — казалось, он едва касается, лижет всех, кто рядом, но результат был ужасающим. Вокруг покровителя убийц повисла кровавая взвесь. Едва Резак сделал четвертый с начала схватки вздох, схватка кончилась. Вокруг Котиллиона были лишь трупы.

Последним взмахом он сбил о стену кровь с веревки. Бог снова натянул капюшон и повернулся к Слепой. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но лишь закрыл снова. Гневный жест, и тени окружили дрожащую Гончую. Через миг Слепая пропала.

Резак повернул голову, заслышав звуки схватки из-за стены. — Малазанам нужна помощь! — крикнул он Котиллиону.

— Нет, не нужна, — прорычал бог.

Страницы: «« ... 2324252627282930 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Книга содержит описание приемов искусства йоги в свете нашего времени и современных знаний. Представ...
Говорят, первую любовь забыть невозможно. А если она была приправлена болью, разочарованием и предат...
Книга представляет собой современный роман, в котором главному герою предстоит решить, с кем из деву...
Книга голландского историка Шенга Схейена – самая полная на сегодняшний день биография Сергея Дягиле...
Праздник Рождества всем сулит веселые каникулы, хороводы вокруг нарядной елки и долгожданные подарки...