Могила моей сестры Дугони Роберт
чтобы открыть глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения и сидящих во тьме – из темницы[19].
– Грамотнее было бы сказать «освободить из заключения», но я не придираюсь к автору, – сказал Хауз. – У Дэна есть фамилия?
Снова подошел надзиратель.
– Не задерживать физический контакт.
Эдмунд отпустил руку Дэна.
– О’Лири, – ответила Трейси.
– Так что же привело вас сюда, Трейси и друг Дэн, через столько лет?
– Нашли Сару, – сказала она.
Хауз поднял брови.
– Живую?
– Нет.
– Тогда это мне не поможет. Хотя любопытно, где ее нашли?
– В данный момент это не важно, – сказала Трейси.
Хауз, прищурившись, склонил голову набок.
– Когда это вы стали копом?
– Почему вы решили, что я коп?
– О, не знаю. Все ваше поведение – манеры, тон, нежелание представить друга Дэна и сообщать что-либо. У меня было несколько лет, чтобы подумать кое о чем. Вы ведь тоже изменились, а, Трейси?
– Я детектив, – сказала она.
Хауз усмехнулся.
– И по-прежнему ищете убийцу вашей сестры. Есть какие-нибудь ниточки, которыми хотели бы поделиться? – Он повернулся к Дэну. – Что вы думаете о шансах моей последней апелляции, адвокат?
По совету Трейси Дэн надел синие джинсы и толстовку с надписью «Boston College».
– Для этого нужно ознакомиться с вашим делом.
– Две из двух приняли. Увидите, будет три из трех. Вы уже ознакомились с моим делом и согласились им заняться. Потому вы и сидите здесь с детективом Трейси. – Он посмотрел на нее. – Останки вашей сестры нашли, и на месте преступления нашлись какие-то подтверждения того, о чем мы говорили все эти годы. Кто-то сфабриковал свидетельства, чтобы посадить меня.
Трейси пожалела о своих предыдущих визитах. Теперь, пройдя обучение и приобретя опыт, она понимала, что рассказала Хаузу слишком много.
Он переводил взгляд с нее на Дэна и обратно.
– Я угадал?
– Дэн хочет задать вам несколько вопросов.
– Я отвечу на них, когда вы будете готовы прекратить эти игры и начнете говорить по-человечески, а не как копы. Вот тогда приходите снова.
Хауз вышел из-за стола.
– Мы уйдем и не вернемся, – сказала Трейси.
– Я уйду и не вернусь. Вы отнимаете у меня время. Мне нужно учиться. У меня скоро выпускные экзамены.
Трейси встала.
– Пойдем, Дэн. Ты слышал, что он сказал. Ему нужно готовиться к экзаменам. – Она двинулась от стола. – Может быть, вы сможете преподавать здесь. К тому времени у вас будет бессрочный контракт.
Она сделала полдюжины шагов, когда Хауз проговорил:
– Хорошо.
Она обернулась.
– Что хорошо?
Хауз закусил губу.
– Хорошо, я отвечу на вопросы адвоката Дэна. – Он пожал плечами и улыбнулся, но, похоже, через силу. – Почему бы и нет, верно? Как я говорил, тут все равно нечем заняться. – Эдмунд сел, и Дэн присоединился к нему за столом. – Но, по крайней мере, окажите любезность, скажите, почему вы пришли.
– Дэн изучил ваше дело. Некомпетентность вашего адвоката может быть основанием для нового судебного разбирательства. Это в ваших интересах.
– А вы хотите узнать, кто убил вашу сестру, – сказал Хауз. – Я тоже.
– Вы мне как-то говорили, что вам казалось, будто Каллоуэй или кто-то из проводивших обыск подбросил серьги в сарай вашего дяди. Расскажите Дэну.
Он пожал плечами.
– Как еще они могли там оказаться?
– Суд решил, что это вы их туда положили, – сказал Дэн.
– Я что, выгляжу таким тупицей? К тому времени я просидел шесть лет в тюрьме. Зачем бы я стал там хранить вещественное доказательство, которое привело меня сюда?
– Зачем Каллоуэю или кому-то еще фабриковать улики против вас? – спросил Дэн.
– Они не могли найти настоящего убийцу, а я был чудовищем, жившим в горах над чудной маленькой деревушкой, из-за меня люди не чувствовали себя комфортно. И хотели избавиться от меня.
– У вас есть доказательства этого?
Трейси немного успокоилась. Теперь Дэн был в своей стихии и казался увереннее, спокойнее, не робел перед Хаузом и всем этим окружением.
– Не знаю, – ответил Эдмунд, глядя куда-то между ними. – А что?
– Они провели тест ДНК светлых волос, которые нашли у вас в машине, – солгала Трейси. – Тест подтвердил, что они принадлежали Саре. С вероятностью миллиард к одному.
– Если кто-то их подбросил, то вероятность тут ни при чем.
– Вы сказали Каллоуэю, что пили в баре, подобрали Сару и отвезли домой, – сказал Дэн.
– Ничего подобного я ему не говорил. В тот вечер я вообще не выходил из дому. Я спал. Нужно быть изрядным дураком, чтобы сочинить историю, которую так легко опровергнуть.
– Свидетель говорит, что видел вашу машину на дороге, – продолжал Дэн.
– Райан Хаген, – с сарказмом ответил Хауз. – Коммивояжер, торгующий запчастями для автомобилей. Очень кстати он появился, когда прошло столько времени.
– Вы думаете, что он тоже лгал. Зачем? – спросил Дэн.
– Каллоуэю нужно было поставить под сомнение мое алиби, чтобы получить ордер на обыск. Без Хагена расследование Каллоуэя ни к чему бы не привело.
– Но зачем Хагену лгать, рискуя уголовным наказанием?
– Не знаю. Может быть, чтобы получить обещанные в награду десять тысяч.
– Этому нет никаких свидетельств, – сказал Дэн.
Трейси не нашла никаких подтверждений, что ее отец что-то выплатил Райану Хагену, и Хаген на суде отрицал, что получил вознаграждение.
– Кому понадобилось вызвать его? – Хауз оставил свой вопрос висеть в воздухе, рассматривая их обоих. – Кому бы поверили присяжные, осужденному насильнику или мистеру Добропорядочному Гражданину? Финн не мог придумать ничего глупее, чем задавать ему вопросы на суде. Это позволило им допрашивать меня о моем прежнем приговоре за изнасилование.
– А что вы можете сказать о найденных у вас в машине следах крови? – спросила Трейси.
Хауз ответил Дэну:
– Это была моя кровь. Я так и сказал. Я сказал Каллоуэю, что порезался в мастерской. А потом лазил в машину за сигаретами, прежде чем зайти в дом. – Он посмотрел на Трейси. – И не обижайте меня больше тестами ДНК. Если бы они провели тест ДНК и оказалось, что это кровь вашей сестры, вы бы здесь не сидели. Почему вы пришли?
– Если мы займемся этим делом, – ответила Трейси, – вам нужно будет полностью сотрудничать с нами. Если я хоть раз подумаю, что вы говорите неправду, мы уйдем.
– Я единственный говорил правду о той ночи. – Хауз откинулся от стола. – Как займетесь?
Трейси кивнула в сторону Дэна, и тот сказал:
– Полагаю, может быть представлено новое доказательство, отсутствовавшее на вашем суде, которое вызывает обоснованные сомнения в вашей виновности.
– Например?
– Прежде чем обсуждать конкретные подробности, мне нужно узнать: вы хотите, чтобы я помогал вам в этом деле?
Хауз посмотрел на него.
– Конфиденциальные отношения. Сначала расскажите мне: каковы ваши намерения?
– Я предпринимаю шаги к пересмотру дела на основании появившихся новых свидетельств и прошу провести слушания, чтобы предъявить их.
– Старик судья Лоуренс все еще на своем месте?
– На пенсии, – сказала Трейси.
– Документы будут отправлены в апелляционный суд. Если будут объявлены слушания, я попрошу, чтобы на суде председательствовал судья не из округа Каскейд. Это довольно серьезно их обеспокоит.
– Меня приговорил не судья, а суд присяжных округа Каскейд.
– На этот раз присяжных не будет. Мы представим доказательства непосредственно судье.
Хауз уставился в стол, потом поднял глаза.
– Вам придется вызывать свидетелей?
– Я проведу перекрестный допрос свидетелей, которые давали показания на вашем суде.
– Да? В том числе и важную шишку Каллоуэя? Или он уже тоже на пенсии?
– Первый раз он давал показания, – сказал Дэн.
– Так как? – спросила Трейси.
Хауз закрыл глаза и глубоко вздохнул. Трейси посмотрела на Дэна и покачала головой. Открыв глаза, Эдмунд взглянул на нее и усмехнулся.
– Похоже, мы опять заодно, детектив Трейси.
– Мы никогда не были заодно и никогда не будем.
– Нет? Я посылал апелляции почти двадцать лет. – Он указал на ее левую руку. – Обручального кольца нет. И нет следа, что вы сняли его перед приходом сюда. Узкие бедра. Плоский живот. Замуж не вышли. Детей нет. На что вы тратили свое время, детектив Трейси?
– У вас десять секунд на то, чтобы решиться, прежде чем мы уйдем.
Хауз улыбнулся ей бледной хитрой улыбкой.
– О, я решился. Фактически, я уже вижу это.
– Видите что?
– Выражение на лицах обывателей, когда они снова увидят, как я разгуливаю по улицам Седар-Гроува.
Глава 26
На нем была бейсболка, и он опустил голову, но Каллоуэй узнал сидевшего за столом в глубине бара Вэнса Кларка, который что-то читал. Когда он сел на стул напротив, Кларк поднял голову.
– Надеюсь, у них в этот час скидка, – сказал шериф.
Кларк выбрал бар на Пайн-Флэт, через два перекрестка по шоссе от Седар-Гроува. Каллоуэй снял пиджак и, повесив его на спинку стула, обратился к подошедшей официантке:
– «Джонни Уокер» черный и совсем немного воды. – Он говорил под стук бильярдных шаров и музыку кантри из старомодного музыкального автомата.
– «Уайлд Турки», – сказал Кларк, хотя перед ним на столе еще оставалось полстакана.
Каллоуэй закатал рукава фланелевой рубашки, а Кларк раскрыл первую страницу того, что читал, и передвинул ему по столу.
– Ты что, Вэнс, хочешь, чтобы я надел очки?
– Это заявление в суд, – сказал Кларк.
– Это я и так вижу.
– Подано в апелляционный суд. По делу Эдмунда Хауза.
Каллоуэй взял его в руки.
– Ну, это не первая его апелляция и, я уверен, не последняя. Ты вытащил меня сюда, в такую даль, просто чтобы показать это?
Окружной прокурор поправил козырек своей бейсболки и со стаканом в руке откинулся на спинку стула.
– Эту апелляцию подал не Хауз, она подана от его имени.
– Он завел адвоката?
Кларк осушил свой стакан. Звякнул лед.
– Думаю, тебе надо надеть очки.
Каллоуэй вынул из кармана очки, надел и, прежде чем прочесть заявление, посмотрел на Кларка.
– Юридическая фирма внизу страницы, справа, – сказал тот.
– «Юридическая контора Дэниэла О’Лири». – Каллоуэй пролистал страницы. – Какие основания?
– Появление новых свидетельств, бывших недоступными во время суда, и некомпетентность адвоката. Но это не апелляция. Это ходатайство о пересмотре дела.
– Какая разница?
– Если апелляционный суд согласится, они могут вынести его на новые слушания. И Хауз предъявит свидетельства того, что первоначальный суд над ним проводился нечестно.
– Ты хочешь сказать, будет новый суд?
– Скорее судебное слушание показаний, но если ты спрашиваешь, вызовут ли свидетелей, то ответ – да.
– Деанджело уже видел это?
– Сомневаюсь. Технически он уже много лет не являлся адвокатом Хауза. Его нет в списке доказательств оказания услуги.
– Ты расскажешь ему?
Кларк покачал головой.
– Не думаю, что это разумно, учитывая состояние его сердца и вообще. Но он будет в списке свидетелей, если апелляционный суд удовлетворит ходатайство. Так же как и ты.
Каллоуэй перелистнул несколько страниц и нашел свое имя, второе снизу, прямо над Райаном П. Хагеном.
– Это основательно сделано?
– Как плотина Гувера[20]. – Кларк поерзал на стуле. – Кажется, ты говорил, что убедил ее бросить это дело.
– Я думал, что убедил.
Прокурор нахмурил брови.
– Она не бросала его, Рой. С самого начала.
Глава 27
Райан Хаген открыл дверь и с сонной улыбкой поздоровался с Трейси, сделав вид, что не узнал ее. Через четыре года после суда такое было возможно, но Трейси заметила колебание на его лице, говорившее, что он прекрасно помнит, кто она такая.
– Чем могу служить? – спросил Хаген.
– Мистер Хаген, я Трейси Кроссуайт. Сара была моей сестрой.
– Да, конечно, – сказал Хаген, быстро прибегнув к манерам коммивояжера, и покачал головой. – Простите, я по работе имею дело со столькими людьми, что все лица сливаются в одно. Что вы здесь делаете?
– Я надеялась, что смогу задать вам несколько вопросов.
Хаген оглянулся через плечо внутрь своего небольшого домика. В это субботнее утро Трейси услышала, как будто по телевизору показывают мультики. Хаген показал на суде, что женат и имеет двоих маленьких детей. Он вышел на крошечное крыльцо и закрыл за собой дверь. Его волосы, не удерживаемые на месте лаком, падали на лоб, и округлость его фигуры подчеркивалась футболкой, клетчатыми шортами и шлепанцами-вьетнамками.
– Как вы меня нашли?
– На суде вы дали свой адрес.
– И вы запомнили?
– Я заказала стенографический отчет.
Хаген прищурился.
– Заказали стенографический отчет? Зачем вы заказали стенографический отчет?
– Мистер Хаген, меня интересует, сможете ли вы сообщить мне канал, который вы смотрели, когда сообщение об Эдмунде Хаузе оживило вашу память.
Коммивояжер сцепил руки и сложил на животе. Его улыбка погасла. Он выглядел смущенным.
– Я не говорил, что это было сообщение об Эдмунде Хаузе.
– Извините, я имела в виду сообщение о пропаже моей сестры. Вы помните канал? Или, может быть, диктора?
Он наморщил лоб.
– Почему вы задаете мне этот вопрос?
– Понимаю, что причиняю беспокойство. Просто, видите ли, я просмотрела выпуски новостей за тот период и…
Хаген расцепил руки.
– Вы просмотрели выпуски новостей? Зачем вы просмотрели выпуски новостей?
– Я просто надеялась, что вы скажете мне…
– Я все сказал на суде. – Он повернулся и протянул руку к дверной ручке.
– Почему вы сказали, что видели на дороге красный «Шевроле», мистер Хаген?
Он обернулся.
– Как вы смеете! Я помог посадить эту скотину. Если бы не я…
Хаген покраснел.
– Если бы не вы, то что? – спросила Трейси.
– Я бы попросил вас уйти. – Хаген толкнул дверь, но она не открывалась. Он потряс ручку.
– Если бы вы не сказали, что видели красный «Шевроле», мы не получили бы ордера на обыск. Вы это хотели сказать?
Хаген забарабанил в дверь.
– Я вам сказал: вам лучше уйти.
– Вам кто-то велел?
Он забарабанил сильнее.
– Поэтому вы так сказали? Кто-то сказал, что это поможет получить ордер на обыск? Мистер Хаген, пожалуйста, ответьте.
Дверь открылась. Хаген оттолкнул в сторону маленького мальчика и перешагнул порог, после чего, уже закрывая дверь, обернулся.
– Больше не приходите, – сказал он. – Я позвоню в полицию.
– Это был шеф Каллоуэй? – спросила Трейси, но он уже захлопнул дверь.
Глава 28
Дэн предполагал, что услышит о Рое Каллоуэйе, хотя не так скоро. Седар-гроувский шериф сидел в приемной, небрежно листая месячной давности журнал из стопки на кофейном столике и грыз яблоко. Он был в форме, и на стуле рядом лежала его шляпа.
– Шериф! Это сюрприз.
Каллоуэй отложил журнал и встал.
– Ты вовсе не удивлен при виде меня, Дэн.
– Вот как?
Каллоуэй откусил яблоко.
– Ты включил меня в список свидетелей в том заявлении, что подал в апелляционный суд.
– Да, быстро разносятся новости в Седар-Гроуве.
Когда не был в суде, Дэн одевался как попало – на нем были джинсы и рубашка. Он любил ходить в офисе в тапочках. Теперь он жалел, что не надел туфли, хотя различие в росте между двумя мужчинами было не так значительно, как тогда, когда Каллоуэй останавливал Дэна на велосипеде, чтобы спросить, что он затеял.
– Чем могу быть полезен, шериф?
– Как это повлияет на твой бизнес, когда разнесется слух, что ты представляешь интересы Эдмунда Хауза, осужденного убийцы, убившего одну из жительниц Седар-Гроува?
– Думаю, моя криминальная практика может оживиться.
Каллоуэй ухмыльнулся.
– Всегда был хитрожопым, а, О’Лири? Я бы не стал на это рассчитывать.
– Ну, если помимо предсказаний моей юридической карьеры у вас нет прогнозов о состоянии фондового рынка, то мне нужно работать.
Дэн повернулся, чтобы уйти.
– У тебя были ко мне какие-то вопросы, Дэн. Вот я здесь. Я не утаивал ни одного дня за тридцать пять лет на этой работе. Если у кого-то есть ко мне вопросы, я буду счастлив ответить.
– Не сомневаюсь. Но мне нужно задать их на законном суде, когда вы принесете клятву, что будете говорить правду, только правду и ничего кроме правды.
Каллоуэй снова откусил яблоко и прожевал, прежде чем заговорить снова.
– Однажды я уже это сделал. Ты хочешь сказать, что я лгал?
– Это решать не мне. Это решит суд.
– И суд уже решил. Ты повторяешь старое.
– Возможно. Посмотрим, что скажет апелляционный суд.
– Что она тебе сказала, Дэн? – Каллоуэй помолчал и сардонически усмехнулся. – Что никто не спросил Хагена, какой выпуск новостей он смотрел, или что на Саре были другие серьги?
– Я не собираюсь обсуждать это с вами, шериф.
– Эй, я знаю, что она твоя подруга, Дэн, но она ведет этот крестовый поход уже двадцать лет. Она пыталась использовать меня, а теперь пытается использовать тебя. Она одержимая, Дэн. Это убило ее отца и свело с ума мать, а теперь она затянула и тебя в свои выдумки. Не кажется ли тебе, что пора оставить это дело в покое?
Дэн помолчал. Когда Трейси пришла к нему в первый раз, он именно так и подумал: что сестра не может избавиться от чувства вины и скорби и одержима желанием найти ответы на вопросы, которые уже выяснены. Но потом он ознакомился с делом, и ее доводы показались характерными для Трейси – вожака их маленькой ватаги, – практическими, упрямыми и логичными.
Читать бесплатно другие книги:
