Могила моей сестры Дугони Роберт

Глава 52

Вэнс Кларк взял со стула свой портфель и пальто и встал, чтобы выйти из кабинета Роя Каллоуэя, когда радио на столе у шерифа затрещало и послышался голос Финлея Армстронга, хотя и еле слышный за страшными помехами.

Каллоуэй покрутил колесико, подстраиваясь.

– Рой, вы где? – Было похоже, что Финлей говорит из машины с опущенным окном.

– Я здесь, – сказал шериф и услышал что-то напоминающее гром, но быстро сообразил, что это взрыв. Флуоресцентные лампы мигнули и померкли, а потом погасли совсем. Взорвался трансформатор. Каллоуэй выругался и услышал, как взревел аварийный генератор, подобно самолетному двигателю на взлете. Свет снова зажегся.

– Шеф?

– У нас на секунду пропало электричество. Оставайся на связи, генератор еще работает. Ты все время пропадаешь. Тебя плохо слышно.

– Что?

– Ты пропадаешь.

Лампы померкли и снова вспыхнули.

– Начинается буря, – кричал Армстронг. – Порывы ветра… Вам надо убираться оттуда, Рой. Что-то… вам нужно… сюда.

– Оставайся на связи, Финлей. Скажи снова. Повтори. Скажи снова.

– Вам нужно ехать сюда, – сказал Армстронг.

– Куда?

Радио затрещало, помехи усилились.

– Куда? – снова спросил Каллоуэй.

– В дом Деанджело.

Сильный ветер, валящий деревья, обесточил весь город. Центр Седар-Гроува выглядел городом-призраком, и ветер наметал сугробы на пустынных тротуарах. Светофоры, уличное освещение и витрины погасли. За городом окна в домах были так же темны, и это означало, что авария коснулась по меньшей мере всего города.

Снежинки скользили по ветровому стеклу и кружились в конусах света от фар «Тахо», пытавшихся осветить оторванные ветром, валявшиеся на дороге ветви, отчего Дэн ехал медленно, и его то и дело заносило. Добравшись до поворота на Эдмонтон, он заметил горящий, как далекий факел, столб с трансформатором. Этим объяснялась темнота. Вся электрическая сеть в Седар-Гроуве вышла из строя. В городе не было аварийного источника энергии, городской совет отклонил финансирование такого дорогостоящего проекта несколько лет назад на том основании, что у большинства жителей имеются собственные генераторы. Это, конечно, не решало проблему мобильной связи. Когда городская сеть вышла из строя, все сотовые телефоны замолчали.

Заехав на подъездную дорожку, Дэн увидел на снегу следы колес, но не увидел «Субару» Трейси. Это сразу вызвало у него тревогу. Он посмотрел на мобильник. Сигнала не было. Когда он попытался позвонить, раздался лишь длинный гудок.

Куда, черт возьми, ее понесло?

Он открыл бардачок и включил фонарик. Рекс и Шерлок, поднявшие лай, когда он зарулил на дорожку, еще более оживились, когда он подошел к дому.

– Ладно, ладно, – сказал Дэн, гладя их и шаря фонариком по комнате. Он обнаружил висевший на спинке одного из стульев у стойки бара портфель Трейси.

– Трейси!

Никакого ответа.

– Где она, парни?

Он разговаривал с ней всего полчаса назад. Она сказала, что все хорошо.

– Трейси! – Он прошел по всему дому, зовя ее: – Трейси!

На мобильнике так и не было сигнала. Но он все равно набрал номер. Вызов не доходил.

– Оставайтесь здесь, – сказал Дэн Шерлоку и Рексу, открыв входную дверь, хотя псы и так не проявляли желания последовать за ним в гараж, где он включил переносной генератор, подключив его к главному электрическому щиту.

Телевизор в доме был включен, хотя и с выключенным звуком. Дэн взял со стола недопитую бутылку пива. Она была еще холодной на ощупь. С телевизионного пульта он включил звук. Местный метеоролог при помощи диаграмм объяснял размеры бури и ее путь, говорил про фронты высокого и низкого давления и предсказывал к утру еще восемнадцать дюймов снега.

– Проблема сейчас не в снеге, а в усиливающемся ветре, – говорил метеоролог.

– Да что ты, Шерлок, – сказал Дэн.

Пес заскулил, услышав свое имя.

– После недавней оттепели и последовавшего мороза на проводах и ветвях деревьев образовалась наледь. Некоторые из вас могли видеть обломки ветвей на дорогах или слышать, как трещат деревья. У нас есть по крайней мере одно сообщение о загоревшемся трансформаторе, который обесточил почти весь Седар-Гроув.

– Скажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю, – сказал Дэн.

На экране снова появился диктор за столом в студии.

– Мы продолжим разговор с Тимом, чтобы держать вас в курсе относительно погоды, которая грозит нам серьезной снежной бурей.

Дэн положил пульт и пошел на кухню.

– В данный момент среди страшной снежной бури мы получаем сообщения о пожаре на дороге Пайн-Крест в Седар-Гроуве.

Становилось интереснее. Он, конечно, знал эту дорогу, так как вырос в Седар-Гроуве, но в названии было нечто более знакомое, чем детское воспоминание, в памяти всплыло что-то более недавнее.

– Нам сказали, что шериф и пожарная охрана быстро отреагировали и смогли обуздать пламя, но дом успел получить значительные повреждения. Представитель шерифа сообщает, что по этому адресу проживал по крайней мере один престарелый житель.

В памяти что-то щелкнуло. Дэн не воспользовался этим адресом, чтобы вызвать Деанджело Финна на слушания. Он похолодел. В животе возникла дрожь. Он снова посмотрел на портфель Трейси. Потом взял ключи от машины и направился к двери.

И только тогда заметил ее записку над замком.

Фонари на крыше патрульной машины Финлея и двух пожарных машин крутились и пульсировали вспышками красного и синего, когда Рой Каллоуэй подъехал к одноэтажной халупе Деанджело Финна. Фары его внедорожника осветили обугленные балки, торчавшие из остатков крыши, как обглоданные ребра мертвого животного. Жгуты дыма от тлеющих бревен быстро уносило ветром.

Каллоуэй поставил внедорожник за бльшую из пожарных машин, вышел на едкий запах горелого дерева и изоляции и протолкнулся мимо пожарных, укладывавших и сворачивавших шланги. Стоявший на крыльце Финлей Армстронг заметил Каллоуэя и наклонил голову под ветром и кружащимся снегом. Они встретились у забора, часть которого снесли, чтобы протянуть шланги к пожарному гидранту на тротуаре. Армстронг поднял капюшон своей патрульной куртки, опустил уши шапки и завязал под подбородком.

– Определили, отчего начался пожар? – сквозь ветер крикнул Каллоуэй.

– Капитан говорит, что пахнет каким-то горючим. Вроде бензина.

– Где?

Армстронг сощурил глаза. На мех вокруг лица налипли снег и лед.

– Что?

– Узнали, где начался пожар?

– В гараже. Подумали, что, может быть, генератор.

– Деанджело нашли?

Армстронг повернул голову и приподнял ухо шапки.

Каллоуэй пригнулся ближе.

– Нашли Деанджело?

Армстронг покачал головой.

– Только что потушили огонь. Пытаются выяснить, можно ли войти в дом.

Каллоуэй прошел через калитку. Армстронг последовал за ним к крыльцу, где двое пожарных обсуждали ситуацию. Каллоуэй поздоровался с Ронковским, которого звал Филом.

– Привет, Рой, – сказал Ронковский, протягивая руку в перчатке. – Пожар во время снежной бури. Теперь я видел в жизни все.

– Нашли Деанджело? – крикнул сквозь ветер Каллоуэй.

Ронковский покачал головой. Потом отошел и указал на обугленную крышу.

– Огонь быстро распространился по крыше и заполнил почти все пространство. Было какое-то горючее. Вероятно, бензин. Соседи говорят, дым был густой и черный.

– Старик мог выскочить?

Ронковский состроил гримасу.

– Молимся, чтобы выскочил, но когда приехали сюда, никого не увидели. Может быть, по такой погоде он пошел к соседям, но к нам никто не подходил.

Послышался громкий треск, и они инстинктивно вздрогнули. Три обломка упали во двор, разогнав пожарных, накрыв часть забора и чуть не задев заднюю часть одной из пожарных машин.

– Мне нужно зайти внутрь, Фил, – сказал Каллоуэй.

Ронковский покачал головой.

– Еще не определили, безопасно ли это, Рой. При таком ветре здание может рухнуть.

– Я рискну.

– Какого черта, Рой. Здесь я отвечаю за безопасность.

– Только взгляну. Я так решил. – Каллоуэй взял у Финлея фонарь. – Подождите здесь.

Косяк входной двери был поврежден при взломе. Черные следы огня и вспузырившаяся краска обозначили места, где пламя лизало окна в поисках кислорода. Войдя внутрь, Каллоуэй услышал свист ветра по всему дому и капанье воды. Луч фонаря плясал на ободранных стенах и обугленных остатках мебели. По ковру были разбросаны фотографии в рамках и разные безделушки, собранные за всю жизнь. Шериф направил луч на пропитанный водой кусок извести, свисавший с потолка, как мокрая простыня с веревки. Сквозь дыру в крыше падал снег. Каллоуэй прикрыл рот и нос платком. Когда он шел через комнату, его сапоги оставляли на ковре лужи.

Он заглянул в дверной проем слева от себя и посветил в кухню. Деанджело там не было. Шериф прошел через остатки жилой комнаты, потом по коридору к задней части дома, зовя Деанджело, но никто не отзывался. Он вышиб плечом первую из двух дверей и попал в гостевую спальню. Здесь огонь нанес наименьший урон, вероятно потому, что эта комната была дальше всех от того места, где, по мнению Ронковского, начался пожар. То, что дверь была закрыта, также затрудняло поступление кислорода, чтобы питать огонь. Каллоуэй направил свет на двуспальную кровать, открыл дверь в чулан и посветил на перекладину и несколько проволочных вешалок.

Покинув эту комнату, Каллоуэй открыл вторую дверь, которая тоже сохранила оконный переплет. Спальня хозяина. Черный дым окрасил стены и потолок, но снова ущерб был мал по сравнению с остальным домом. Каллоуэй поводил лучом по обгоревшему комоду под куском упавшей штукатурки, опустился на колено, подняв облачко пыли, и посветил под кровать. Ничего.

Он крикнул:

– Деанджело!

Куда же он делся, черт возьми?

В комнату вошел Финлей.

– Они уже заходят. Вы нашли его?

Каллоуэй встал.

– Его здесь нет.

– Он выбрался?

– Тогда где же он? – спросил шериф, не в состоянии избавиться от неприятного чувства, которое охватило его, как только Армстронг по радио упомянул имя Финна. Это было как пробирающий до костей холод. Каллоуэй подошел к чулану и потянул за ручку двери, но ее заклинило в косяке.

– Посмотри у соседей, – сказал он Армстронгу. – Может быть, он потерял ориентацию.

Армстронг кивнул.

– Сделаю.

Каллоуэй обхватил ручку, чтобы потянуть сильнее, и вдруг заметил две темные точки на косяках двери. В свете фонаря они выглядели как два гвоздя, забитые гвоздезабивным пистолетом, только большего размера.

– Что за черт?

Каллоуэй рванул дверь, потом уперся ногой в стену и рванул снова. Дверь распахнулась, и он чуть не выпустил ручку.

– Боже! – воскликнул Армстронг, попятившись и наткнувшись на комод.

Глава 53

Трейси ощущала, как двигатель «Субару» напрягается, заставляя колеса месить глубокий снег. Она не могла видеть разделительную полосу или край дороги: все было завалено снегом. Полноприводная машина продвигалась вперед, но очень медленно. Дворники равномерно ходили туда-сюда, но не могли поддерживать стекло чистым от кружащегося снега, и видно было всего на несколько футов за бампером. Трейси приходилось удерживать себя, чтобы не тормозить, когда порывы ветра сбивали вниз сугробы снега с деревьев, на время совершенно закрывая видимость. Если остановиться, то потом можно вообще не сдвинуться с места.

Когда она свернула на повороте, вспышка света ослепила ее и заставила прижаться ближе к скалистому склону. Ветер от пронесшегося навстречу восемнадцатиколесного грузовика потряс ее «Субару» и забросал снегом из-под колес с цепями на шинах. Может быть, было глупо выезжать в такую погоду, но Трейси не могла сидеть у Дэна, пережидая бурю. Все вдруг сложилось, и она ужаснулась и рассердилась, что не увидела этого раньше. Кто еще имел доступ к красному «Шевроле»? Кто мог подбросить украшения и волосы? Это должен был быть человек, чье присутствие там не могло вызвать подозрений. Кто-то постоянно там живущий, кому Эдмунд Хауз доверял.

Паркер.

В своей спешке обвинить Эдмунда никто не проверил алиби Паркера. Паркер сказал, что работал в ночную смену на лесопилке, но никто не потрудился проверить это. Не было смысла, когда стремились обвинить уже раз осужденного насильника. Это было похоже на Паркера, известного своим пьянством, – что он напился в одном из местных баров и решил поехать по местной дороге, чтобы не встретиться с патрулем на федеральном шоссе, и наткнулся на Сару, промокшую и несчастную. Сара знала его в лицо и без колебаний села бы к нему в кабину. И что случилось потом? Паркер начал приставать и разозлился, получив отпор? Началась борьба и Сара получила удар по голове? Он запаниковал и спрятал ее тело в мусорный мешок, чтобы дождаться момента, когда можно будет закопать ее? Паркер знал о строящейся плотине. Он жил неподалеку от области, предназначенной к затоплению. Он также знал тропы в предгорьях и участвовал в поисках вместе со всеми, так что знал, когда и где похоронить тело. И, может быть, самое главное, когда пришел Каллоуй, у Паркера был готовый козел отпущения, чтобы свалить вину на него, – его уже ранее осужденный за изнасилование племянник.

Пайн-флэтская лесопилка, на которой работал Паркер, когда пропала Сара, давно закрылась. На что же Паркер теперь жил? Как он оплачивал счета? Когда Трейси жила в Седар-Гроуве, он понемногу делал мебель и продавал кое-что в лавке Кауфмана, платя тому комиссию. Очевидно, потом он открыл собственное дело – «Каскейдия-мебель» – и купил грузовик с платформой, чтобы доставлять товар.

Трейси снова подумала о своем вопросе Дэну: куда пойдет Эдмунд Хауз, оказавшись на свободе?

Но Хауз уже ответил на этот вопрос, когда они с О’Лири встречались с ним в Уолла-Уолле.

Разве это будет не зрелище? Посмотреть на лица обывателей, когда они снова увидят его разгуливающим по улицам Седар-Гроува.

Куда еще он мог бы пойти? Куда еще, кроме как в дом своего дяди в предгорьях? Эдмунд Хауз настаивал, что Каллоуэй и Кларк сговорились посадить его, и определенно так казалось, но это не объясняло, кто запрятал украшения в банку из-под кофе в столярной мастерской и подбросил светлые волосы в машину. Ни Каллоуэй, ни Кларк не могли этого сделать, пока Эдмунд был дома и настороже, а целая команда экспертов обыскивала участок. Не понял ли Эдмунд, что его дядя тоже участвовал в заговоре, охотно присоединился к нему, чтобы скрыть собственное преступление?

Трейси оторвала глаза от дороги, чтобы проверить свой мобильник. Сигнала так и не было. Она задумалась, добрался ли Дэн домой и прочел ли ее записку. Поехал ли он уже к Рою Каллоуэю. Заметив сугроб, который как будто сгребли с боковой дороги на обочину, она сбавила скорость, чтобы рассмотреть получше и вспомнить, не это ли поворот к дому Паркера. Если она ошибется, то застрянет в снегу и не сможет развернуться.

Перейдя на низкую передачу, она повернула и нажала на акселератор, чтобы удержать скорость на подъеме. Шины ее «Субару» вошли в колею, проложенную машиной с более широкими и шире расставленными колесами – грузовиком, – и ее машина закачалась, как на карнавале, фары забегали по стволам и ветвям неистово раскачивающихся на ветру деревьев. Трейси согнулась над баранкой, вглядываясь сквозь постоянно сжимающееся окошко видимости, поскольку снег и лед накапливались на ветровом стекле, словно не замечая дворников и антиобледенителя, с шипением гнавшего теплый воздух.

Она сбавила скорость на углу, собираясь дать газу за поворотом, но, увидев торчащий из снега сук, резко нажала на тормоз, и машина остановилась. Фары освещали лишь два упавших на дорогу дерева. Дальше на машине было не проехать. Трейси осмотрелась, не зная, далеко ли еще до хозяйства Паркера и вообще по той ли дороге она поехала. Она снова посмотрела на мобильник. Сигнала не было. Едут ли Дэн и Каллоуэй? Этого было не узнать. А инстинкт говорил ей, что ждать нельзя.

Она проверила обойму своего «Глока», загнала ее на место и послала патрон в ствол. Потом сунула в карман куртки еще две обоймы, натянула шапку и лыжные рукавицы и взяла фонарь, который нашла в ящике стола у Дэна на кухне. С трудом открыв дверь под налетающим ветром, она удержала ее открытой, собираясь с духом, чтобы встретиться с непогодой и тем, что должно случиться.

Глава 54

Деанджело Финн был распят на двери в чулан. Его руки были раскинуты, в ладони забиты большие гвозди, и по двери текла кровь. Вес его тела удерживался ремнем на поясе, зацепленном за крюк. Голова Финна склонилась набок, глаза были закрыты, а лицо имело пепельный цвет даже в ярком свете фонаря, которым светил Каллоуэй. Шериф приложил ухо к груди Фина и услышал слабое биение. Старик застонал.

– Он жив, – сказал Армстронг, не веря себе.

– Дай мне молоток или что-нибудь.

Армстронг пошарил в комнате, поворошил то, что осталось на комоде. Каллоуэю хотелось убрать ремень, но тогда бы весь вес Финна пришелся на прибитые гвоздями руки.

– Держись, Деанджело. Помощь уже идет. Ты меня слышишь? Деанджело! Держись. Сейчас мы тебя снимем.

Ронковский и двое пожарных вошли в комнату вслед за Армстронгом. Один нес мощный фонарь.

– Боже, – проговорил Ронковский.

– Нужно что-то, чтобы его снять.

– Если вытащить гвозди, болевой шок убьет его, – сказал Ронковский.

– А что, если выбьем гвозди сзади? – предложил один из пожарных.

– Та же проблема.

– Мы можем вырезать дверь вокруг гвоздей, – сказал Каллоуэй.

Ронковский вытер рукой лицо.

– Хорошо. Так и сделаем. Мы можем приподнять его, чтобы снять вес с рук. Дирк, принеси ножовку.

– Забудьте об этом, – сказал Армстронг, останавливая пожарного. – Просто вытащим штыри из петель и снимем чертову дверь. И воспользуемся ею как носилками.

– Он прав, – сказал Ронковский. – Так лучше. Дирк, принеси молоток и отвертку. – Он подошел ближе к Деанджело. – Ему тяжело дышать. Приподнимем его, чтобы снять вес с грудной клетки.

Каллоуэй приподнял Финна за пояс. Старик застонал. Армстронг принес с кухни стул и пододвинул Финну под ноги, но тот был слишком слаб, чтобы встать. Каллоуэй по-прежнему держал его за пояс, когда вернулся пожарный с молотком и долотом и стал выбивать штырь из петли.

– Нет, – сказал Армстронг. – Сначала из нижней. Пусть пока висит на верхней.

Пожарный выбил штырь из нижней, потом из средней. Армстронг и Каллоуэй удерживали дверь.

– Держите его? – спросил пожарный.

– Давай, – скомандовал Армстронг.

Пожарный выбил верхний штырь. Каллоуэй напрягся под весом Финна и двери, и вместе с Армстронгом им удалось повернуть дверь и медленно положить на кровать.

– Принесите ремни, – сказал Ронковский. – Нужно привязать его к двери, чтобы вытащить отсюда.

Ронковский приладил к лицу Финна кислородную маску и бегло осмотрел его. Когда вернулся пожарный, ремень с пояса Финна сняли, подсунули принесенные ремни под дверь и закрепили Финна за голени, пояс и грудь.

– Хорошо. Посмотрим, сможем ли мы его вынести отсюда, – сказал Ронковский.

Каллоуэй с Армстронгом взялись за дверь с двух концов

– На счет «три», – сказал Ронковский.

Они одновременно подняли дверь, стараясь не делать резких движений. Финн снова застонал. Когда дверь проносили сквозь дверной проем, Армстронг проговорил:

– Кто это сделал, Рой? Боже, кому могло прийти в голову сделать такое со старым человеком?

Глава 55

Холод набросился на нее, находя каждый шов в одежде и коля кожу десятками игл. Трейси опустила голову под ветром, перелезла через поваленное дерево и пошла по следам шин вверх по склону. Она шла по колее, но ее ноги все равно проваливались в снег по икры, требуя усилий для каждого шага. Она быстро запыхалась, но продолжала идти, боясь остановиться, отметая мысли о возвращении назад, говоря себе, что это бесполезно, поскольку она никогда не съедет на машине вниз по склону задом, а развернуться не представлялось возможным. Она привела эти события в движение, ей нужно и остановить их.

В двухстах ярдах[33] выше по склону она дошла до края просеки. Неподалеку сквозь снежные вихри виднелось слабое свечение, очертания домов и покрытые снегом холмы. Ей вспомнился снимок с воздуха на суде над Эдмундом Хаузом, где было множество зданий с металлическими крышами и неисправные машины и сельскохозяйственные механизмы во дворе у Паркера. Она попала куда нужно. Трейси выключила фонарь и, двинувшись на свет в дальней части участка, остановилась у бампера автомобиля, еще не засыпанного снегом – грузовика с платформой, который видела у здания суда, – чтобы рассмотреть ветхое, обитое вагонкой строение. На наклонной крыше скопился двухфутовый слой снега. Сосульки в фут длиной свисали с края, как неровные зубы. Дым из трубы не поднимался.

Найдя промежуток между воротником куртки и шапкой, ветер послал холодную струю вдоль спины. Пальцы у Трейси онемели в рукавицах. Она боялась, что если подождет еще, то вообще потеряет способность быстро двигаться.

Когда она поднималась по деревянным ступеням, с которых недавно соскребли снег, доски прогибались под ее весом. На крохотном крылечке она прижалась спиной к обшивке и подождала немного, прежде чем заглянуть в окно, залепленное снегом снаружи и покрывшееся инеем изнутри. Ей удалось разглядеть лишь свет, проникавший из внутренней комнаты в темную кухню.

Трейси зубами стащила варежки и расстегнула молнию на куртке. Достав свой «Глок», она тут же ощутила холод металла и, подышав на руки, взялась за ручку двери. Повернула. Тихонько толкнула. Дверь не сразу поддалась, и на мгновение ей показалось, что она заперта. Но потом дверь приоткрылась. Дверные рамы застучали, и она подождала. Ветер сильно дул сзади, вырывая дверную ручку из руки. Трейси проскользнула внутрь и быстро и бесшумно закрыла дверь за собой. Теперь ветер свистел снаружи, но все равно было холодно. Помещение промерзло, и в нем пахло какой-то тухлятиной.

Трейси посжимала пальцы, чтобы восстановить ток крови, и быстро огляделась. Под маленьким окошком стояли стол и стул. Г-образная стойка с металлической раковиной тянулась до входа в другую комнату. Как ни осторожно ступала Трейси, деревянные половицы поскрипывали под ногами, этот звук лишь отчасти приглушался тихим гулом генератора – вероятно, источником энергии для освещения. Трейси прокралась вдоль стойки к дверному проему между комнатами и с пистолетом в руке заглянула за угол.

Свет исходил от лампочки без абажура. Абажур лежал на полу рядом с ржавого цвета креслом, отвернутым от Трейси. От лампы по полу змеился оранжевый удлинитель. Трейси шагнула внутрь и замерла, увидев шапку седых волос над спинкой кресла – кто-то сполз на сиденье. Не заметив никакой реакции, она двинулась дальше, направляясь к креслу, и половицы выдавали ее присутствие. Когда она миновала стоявший в стороне столик, то смогла взглянуть на лицо человека в кресле.

– Боже, – проговорила она, когда подбородок поднялся, глаза открылись и он повернул к ней голову.

Это был Паркер Хауз.

Глава 56

Открыв глаза, Паркер Хауз бросил на Трейси ошеломленный взгляд. Это было не удивление. В нем несомненно был испуг, который Трейси часто видела в своей работе при встрече с жертвами насильственных преступлений. Кровь пропитала кресло в тех местах, где обе руки были прибиты гвоздями к подлокотникам. Еще двумя гвоздями ноги Паркера были приколочены к полу. Кровь из-под подошв слилась в одну лужу.

Оторвав взгляд от пепельного лица Паркера, Трейси быстро оглядела комнату.

Она заметила темный коридор сразу справа от дровяной печки и включила фонарь. С колотящимся сердцем и кружащейся головой она, как учили, вытянув перед собой пистолет и шаря фонарем по сторонам, осторожно двинулась по коридору. Прижавшись спиной к стене, она заглянула в дверной проем и направила пляшущий луч на измятую постель и дешевый комод. То же самое она проделала с другой комнатой, которая тоже оказалась пуста, если не считать узкой кровати, комода и тумбочки. Потом вернулась в гостиную, стараясь осмыслить увиденное.

Паркер снова закрыл глаза. Трейси опустилась на колени и легонько коснулась его плеча.

– Паркер. Паркер.

На этот раз он открыл глаза лишь наполовину и сморщился, как будто малейшее движение причиняло ему боль. Его губы шевельнулись, но не произнесли ни слова. Он хватал ими воздух и глотал, по-видимому, с большими усилиями. Наконец жуткими обрывками вышли слова:

– Я… пытался…

Трейси наклонилась поближе.

– Я пытался… предостеречь…