Я – Тайига Варко Эн
– Демон ты или не демон?!? – возмутилась я такой неуместной щепетильности. – Ты должен пить кровь, выпускать кишки, смаковать страдания…
– Я не демон, а Д’емон. И прекрати говорить о нас всякие гадости. Я уже понял, что у ваших святош прекрасное воображение. Не стоит меня во все их сказки посвящать, – огрызнулся он. – Мы, к твоему сведению, обычная империя. Только большая и с амбициями. И во многом погуманнее вашего темного мирка будем.
– Да?! – возмутилась я. – А вампир Мракус у вас самый главный гуманист?
– В семье не без урода. У вас есть канцлер и его свита, у нас – Мракус со своими бандитами-упырями. Один другого стоит.
– Смотри-ка, нос воротит, – прервала наш спор Сони.
Все дружно столпились вокруг нас.
– А ты ее ткни этим самым носом, – посоветовал вошедший в помещение длинноносый парнишка с соломенными всклокоченными волосами. – Может, она просто еще не ела такого. Кошки, знаешь, какие тупые!
– Это ты тупой, лапоть деревенский, – прошипела я, а Риан резко выбросил лапу вперед.
Сони, сунувшаяся было к нам, заорала и отдернула руку. Краем глаза я заметила пять быстро набухающих полосок на ее коже, а потом мы рванули под деревянный топчан и забились в самый дальний угол.
Выудить нас оттуда помешала Рози. Она ворвалась в людскую с очередной порцией сплетен, и про нас забыли.
– Девоньки, я на минутку, а потом снова в прачечную. Знаете, что я слышала! – с порога выпалила она.
То, что с порога, мы поняли лишь по ее башмакам. Обзор в ее сторону у нас был ограничен. А вот другая часть помещения проглядывалась очень хорошо. Та, что с кипящим чаном в камине, скамьей и ворохом куриных перьев на полу.
– Опять подслушивала? – хмыкнула Сони.
– Почему подслушивала? – обиделась Рози. – Постельное белье в соседней комнате меняла… Так вот! Принцесса такой нагоняй устроила нашему канцлеру, что он вертелся как черт на сковороде…
– Какая молодец! А за что? Что сказала? Что натворил? – загомонили все разом.
– Нэлиус подсунул в свиту нашей принцессе старух с шестого курса, – гнусно захихикала шестнадцатилетняя вертихвостка.
– Старух! – возмущенно фыркнула я.
– Принцессу это здорово разозлило. Их Светлость сказала, что канцлер не уважает ее, как будущую супругу наследника трона, если подсовывает всякую рухлядь…
– Эй, рухлядь, – сообщил мне вредный Риан, – коготки ослабь. Здесь пол каменный – обломаешь.
– … а Его Сиятельство в ответ поинтересовались, где брат ее шляется. Без его связей с эльфийскими князьями она, Ригона, мол, никому не нужна. Да и сама свадьба может не состояться.
– Ох ты, батюшки! – заохали все. – Жалко-то как, голубушку! Она такой ангелочек, такой ангелочек!
– А действительно, где ее брат? – спросила Сони. – Ведь еще вчера его ожидали.
– Принцесса ответила, что его дела задержали. А канцлер ей ответил, что это у него (канцлера) дела, а у этого юного оболтуса лишь карты, выпивка и бабы. И что он, канцлер, не намерен за барона рыться в бумагах институток и вести переговоры с их семьями. Поэтому и взял выбраковку.
– А принцесса? – поторопили Рози.
– А принцесса сказала, что канцлер старье подсунул, потому что ненавидит Анри за то, что тот соблазнил его супругу. Что даже на сделку с вампирами пошел, чтобы отомстить.
– Да ты что! – хором ахнули служанки.
– Ага, – с гордостью подтвердила Рози. – У нее даже письма имеются к какому-то господину Мракусу. Компометирущие…
– Какие? – удивленно переспросили все.
– Волшебные такие письма. Потому что, как только принцесса про них сказала, канцлер сразу присмирел. Сказал, что не понимает, о чем идет речь. А с шестым курсом, действительно, ошибочка вышла. И он готов вместе с принцессой заново пересмотреть все личные дела.
Это известие вызвало всеобщий галдеж.
– Молодец, принцесса! Поставила канцлера на место!
– Есть и другая новость, – таинственно понизила голос Рози, что, разумеется, подстегнуло всеобщий интерес. – Принцесса сообщила, что отсутствие барона Анри никак не влияет на ее отношения с эльфами. Мало того, ей только что прилетел голубь: делегация эльфов в дне пути отсюда. Сама княжна Олиндэль дала согласие стать подружкой невесты.
– Эльфийка – подружка невесты! Ну ничего себе! Мы увидим эльфов! Ура! – закричали все разом.
Это было действительно потрясающим известием! Эльфы редко выбирались из своих зачарованных земель и очень мало кого пускали к себе. Поселиться в их сказочной стране, ну или хотя бы погостить – розовая мечта каждого жителя Закатного Королевства. Да и других стран Сумеречного мира тоже. Для нас эльфийские земли являлись олицетворением рая на земле: ни зимы там тебе, ни голода, ни шастающей по окрестностям нечисти. Везде красота, утонченные беседы, волшебные песнопения, танцы. Но чтобы попасть в те райские кущи, нужно годами состоять на учете в эльфийском посольстве. Да и то пустят лишь на пару недель, не больше. Потому что граница у них так зачарована – что даже самый сильный маг незаметно сквозь нее пройти не сможет.
Тем не менее, в истории случались и исключения. Так, например Софи Страндская, прапрабабка второй жены моего отца, сто пятьдесят лет назад очень удачно съездила на охоту. В лесу она нашла раненого, который оказался эльфийским княжичем. Она перевязала ему раны, а тот в благодарность взял да женился на ней. Ее семья после такого возвысилась до головокружительных высот. За двумя старшими сестрами Софи выстроилась очередь из самых знатных женихов двух королевств. Один принц даже спешно развелся со своей женой ради такого случая. Почему? Да потому что девушкам их эльфийский зять подарил зеленые карты, а они предоставляли свободный доступ в страну эльфов, как самим девушкам, так и их ближайшим родственникам.
Я поведала об этом Риану, который выразил удивление столь бурной радости служанок. Ведь приезд знатных гостей прибавлял им хлопот.
– И как же Анри с Ригоной удалось сдружиться со столь важными птицами? – заинтересовался напарник.
– Повезло, – неохотно сообщила я.
Неохотно, потому что несправедливо. Почему везет не порядочным и честным, а наглым типчикам с сомнительной репутацией? Анри никак не походил на героя романа, но факт оставался фактом. Он тоже спас эльфа. Точнее, эльфийку. Это была очень нашумевшая история. Менестрели слагали о ней благозвучные баллады, а в простом народе гуляли куплеты не самого пристойного содержания. Анри в один миг стал народным героем.
Ту самую Олиндэль, что теперь собиралась стать подружкой невесты, шесть лет назад похитили вампиры. Тогда тоже было затмение, и Разлом, что находился на границе нашего королевства и Чернолесья, должен был превратиться в портал в другие миры. Хвала Святой Троице, довольно нестабильный, а потому для нечисти опасный. Но эльфийская кровь вполне в состоянии превратить узкую щелочку в широко распахнутые ворота. Если бы вампирам удалось задуманное, кто знает, может, сейчас бы уже и королевства нашего не существовало! Но барон Анри Чернолесский, тогда еще совсем сопливый паренек, вступил в сражение с вампирами и отбил у них эльфийку, которая оказалась единственной дочерью великого князя эльфов Олинеоля.
Говорили, что брак барона с княжной был уже решенным делом, но молодой вертопрах вдруг взял перерыв. Сказал, что ему нужно подумать, что он не готов, что слишком молод, чтобы так круто менять свою жизнь. Другими словами, изрек стандартный набор чуши, что вещают сбегающие женихи нелюбимым невестам. Удивительно, но это сработало, и Олиндэль согласилась ждать. Мало того, подарила Анри и Ригоне по зеленой карте, чтобы они могли навещать ее тогда, когда надумают.
Пока я вкратце пересказывала эти сплетни, служанки бурно радовались возможности увидеть настоящих эльфов и скандально известного барона Анри.
– Такое событие нужно отметить! – провозгласила Сони.
В руках ее неожиданно оказалась заостренная палка. Служанка подошла к бурлящему на огне котлу и принялась ожесточенно тыкать в него. Найдя искомое, она торжествующе замахала насаженным на деревянный гарпун цыпленком как флагом:
– А вот и праздничный пирог. Небольшой, правда. Зато с пылу-жару!
– Нас же заругают, – испугалась Рози.
– Так нечаянно получилось, – сообщила Сони и переложила лакомство на большое блюдо. – Я ошпаривала цыпленка, а он взял да упал в котел. И тут Благочинная входит… Разоралась, конечно, ужасно. Ругалась долго и громко. Не только мне, всем на орехи досталось. А про цыпленка как-то и позабылось.
– А тогда почему он уже ощипанный и потрошеный? – упорствовала Рози в своих подозрениях.
Ответить ей никто не успел.
– Та-ак! Значит, опять бездельничаем! – строгий окрик возникшей в дверях сестры Пиры вызвал настоящий переполох.
Рози уронила пустую корзину, прыщавый паренек оступился и чуть не рухнул в таз с нечистотами, еще одна служанка опрокинула скамью в груды куриного пуха, и тот взметнулся в воздух белыми хлопьями… Лишь Сони не оплошала – она ловко наклонилась и метнула блюдо с цыпленком под топчан. То есть прямо к нам под нос.
На мгновение у нас перехватило дыхание. Вареная вкусность издавала божественный запах. Настолько божественный, что голова закружилась.
– Воровать нехорошо, – очень задумчиво изрек Риан.
– Нехорошо, – тоскливо согласилась я.
Милая птичка словно издевалась над нами. Лежала вся такая загадочная: крылышки в стороны, ножки кверху, под тонкой кожицей жирок просвечивает… Мы отвернулись и даже нос лапой прикрыли для надежности.
– Я собственно, что пришла, – заметила сестра Пира, когда всеобщий переполох утих. – Наша будущая принцесса свою кошку потеряла. Обещает золотой тому, кто ее найдет. Увидите, ни с кем не перепутаете. Рыжая такая, пятнистая, с кисточками на ушах и шкодливой физиономией.
Покрывало на топчане тотчас отдернули. Несколько жадных ручищ протянулось в нашу сторону, а воздух наполнился многоголосым и омерзительно-змеиным «кис-кис-кис».
Мы рванули в образовавшуюся прореху и, выскочив в коридор, помчались так, словно за нами гналась тысяча чертей. Остановились лишь около моей кельи. И почему-то с цыпленком во рту. Как он оказался у нас – ума не приложу. Я точно знаю, что не брала. Впрочем, Риан утверждал то же самое.
Потихоньку торкнулись, и ура, дверь приоткрылась. Мы осторожно заглянули. Все спокойно. Лже-Лира дрыхла на Нориной постели и на нас никак не отреагировала. А значит, можно спокойно пообедать. Под кровати с ночными горшками нам лезть не захотелось. Мы пристроились под столом и вонзили зубы в нежную плоть.
Косточки сладко хрустели, а мясо было таким мягким, таким сочным, что муки совести ушли на задний план. Ненадолго прервались мы лишь для того, чтобы перевести дыхание. Животик стал тяжелым и круглым, но оставлять такую вкуснятину? Зная, что жизнь полна превратностей и лишений? Вот уж нет! Мы испустили вздох, но только снова хотели насладиться этим чудом, как…
– Кушаем, значит?
В наш загривок вцепились стальные пальцы одновременно с этими словами. Мы попытались извернуться и цапнуть, но это вызвало лишь злорадный смех.
Анри поднял нас и принялся внимательно рассматривать, вертя на расстоянии вытянутой руки то в одну сторону, то в другую.
– Брось цыпленка. Ты позоришь нас, – зашипел на меня Риан.
Но я не могла. От шока когти свело. Куриный остов, словно щит, прикрывал наш животик и отказывался падать вниз.
– А ты мне нравишься, киса… Как там тебя? Тая? Все рыскают по саду, тебя ищут. С ног, между прочим, сбились. А ты на кухне цыплят воруешь? Знаешь, подруга, чем-то ты меня напоминаешь…
Мы мрачно уставились на наглую ухмыляющуюся рожу. Слова Анри показались кощунственными не только мне, но и моему напарнику.
– Согласен, с курицей нехорошо получилось, – медленно и с достоинством произнес Риан. – Но это кошачье естество виновато. Не мы. К тому мы спасли репутацию служанок – милых девушек, которым и так в жизни несладко приходится.
Анри его не услышал, но мне стало немного легче. И я испытала огромную благодарность к своему напарнику за эти слова.
Между тем барон освободил нас от курицы и прижал к себе. Он несколько раз огладил область загривка, забрался пальцами под змейки и замер. Замерла и я. Если он действительно чувствует артефакты, то должен понять и что у него сейчас под рукой находится… Но Риан что-то быстро забормотал на незнакомом мне языке, и Анри словно очнулся. Продолжая одной рукой крепко удерживать нас, он накинул плащ и надвинул на лицо капюшон.
– Идем, Тайка. Обрадуем принцессу, – сообщил он и засеменил походкой институтки в сторону покоев принцессы.
12. Принцессу делает свита
Анри остановился у дверей. Теперь просто так пройти в покои классной Агнесс было весьма затруднительно. Нам преграждал вход усатый стражник в блестящей кирасе.
– Пропавшая кошечка Ее Светлости, – смиренно прошелестел Анри и для пущей убедительности резко сунул нас под нос солдату.
Тот отшатнулся от неожиданности, но свой гнев проглотил и посторонился. И мы вплыли внутрь.
В холодное время года я довольно часто бывала у классной Агнесс. Она радовала меня своей благосклонностью и, думаю, не только потому, что приходилась мне теткой по отцу. Ведь мою сестру она никогда к себе не приглашала. И никогда не доверяла ей Пиппино – забавную обезьянку с нежной, почти лишенной шерсти кожицей. Для капризного создания из южных островов наши сквозняки были губительны, а кофточки и штанишки маленький шалунишка постоянно норовил сбросить или разорвать. Но это меня не раздражало. Я даже испытывала к нему благодарность за это. Особенно долгими зимними вечерами, когда ветер за окнами завывал так жутко, что казалось, будто сонмы нечисти рвутся по наши души. Тогда все воспитанницы собирались в натопленной столовой и пели псалмы под руководством отца Птольцуса, а меня по просьбе классной Агнесс отпускали в ее покои ремонтировать одежду Пиппино. Иногда даже вместе с Норой.
Это было так чудесно! Мы с подругой сидели у пылающего камина с шитьем в руках, классная Агнесс писала отчеты при мерцающем свете свечей, а Пиппино смешил нас своими выходками. И нам не было нужды в псалмах, чтобы прогнать страх. Ведь нас охранял Святой Иеремий. С лепного панно над камином худощавый старец кротко взирал на распростертого под ногами Демона, а в руках он сжимал вырванное из груди Черное Сердце. Блики огня зажигали на гранях алмаза радугу, и от этого на моей душе становилось тепло. Этот камень, подаренный моим отцом классной Агнесс, напоминал мне о доме. Раньше он украшал почти такое же панно в каминном зале нашего замка, где мы любили собираться всей семьей.
Сейчас панно, как и остальные стены, скрывали полупрозрачные шелка в розово-фиолетовой гамме. Тяжелые и темные портьеры на окнах заменили невесомым эльфийским тюлем. Деревянные табуреты и жесткий топчан вынесли, а на их месте поставили пару мягких кресел и софу. Лишь письменный стол остался прежним: тяжелый, дубовый, обитый зеленым, местами потертым бархатом. С трехрожковым канделябром по левую сторону и позолоченной клеткой с маленькой обезьянкой справа. Ригона важно восседала посередине, а моя обожаемая тетя вместе с Преподобной Тетрой Корнельской и другими классными дамами стояла у порога, словно безродная просительница. Худородная баронесса не сочла нужным предложить присесть представительницам самых благородных семейств королевства.
Всем своим видом мои дорогие и любимые преподавательницы выражали глубочайшее осуждение, но будущую принцессу это не особо заботило. Она внимательно изучала небезызвестный мне массивный талмуд. В обязанности классной Агнесс, помимо всего прочего, входило ведение бухгалтерии, и она кропотливо вносила в эту книженцию все доходы и расходы института. Иногда тетя усаживала за талмуд и меня, позволяя подбить итоги за неделю или составить баланс. Агнесс считала меня способной к домоведению и не теряла надежды отговорить меня от стези сестры милосердия. Ей хотелось, чтобы я осталась в Институте и стала ее помощницей.
При виде Анри надменное личико Ригоны просияло. Она вскочила со своего места и бросилась нам навстречу.
– Моя прелесть! Моя Пусечка! Ты нашлась! – возликовала она.
– Это я Пусечка? – оскорбился Риан.
– Давай, возьми нас на руки. Я тебе такую Пусечку устрою, – мстительно подумала я и громко замурлыкала, чтобы усыпить бдительность.
Увы, моя задумка не удалась. Будущая принцесса остановилась как вкопанная в метре от нас, а на ее лице проступил вселенский трагизм:
– Что с ней? Что с моей Пусечкой?! Она хрипит! Нет, она задыхается! Лира, умоляю, скажи, что случилось с моей лапушкой?
От изумления я замолчала. Ригона что, с ума сошла?
– А что с Пусечкой не так? – озадаченно спросила матушка Тетра.
Преподавательницы, забыв о своем недавнем недовольстве, дружно сгрудились вокруг меня. Что-то невидимое удавкой сжало вдруг наше горло, и мы захрипели, задергались, пытаясь вобрать в себя воздух. Когда давление исчезло, мы попытались вырваться. Где там! Анри крепко держал нас. Да так ловко, что отомстить негодяю не представлялось никакой возможности.
– Сочтемся, – пообещал разозленный Риан, но, разумеется, вредный типчик его не услышал.
Между тем принцесса продолжала испускать жалобные стоны и всхлипы:
– О бедное создание! Что с ней сделали? Она еле дышит!
– У тростниковых кошечек очень тонкая психическая организация. Слишком много незнакомых людей. Это ее испугало, и теперь у нее нервное истощение. Последствия могут быть самыми печальными, – прошептал Анри сломленным горем голосом.
При этом он нежно поглаживал нас, а в конце речи незаметно и очень больно ущипнул.
Мы взвыли от неожиданности.
– Видите – у нее нервный шок. Она не контролирует саму себя, – еще с большей грустью изрек пройдоха, один в один копируя мой голос. – Ей требуется постоянный уход и внимание, иначе мы можем ее потерять.
– Назначаю тебя ответственной за здоровье Пусечки, – решила Ригона. – Я не переживу, если с ней что-нибудь случиться…
– Ваши пожелания, моя принцесса, для меня закон, – склонился в подобострастном поклоне Лже-Я, а потом нагло направился к столу с Пиппино.
– Леди Агнесс, вы не против, если я на время позаимствую клетку?
Вопрос оказался явно риторическим, потому что одновременно Анри распахнул клетку, вышвырнул оттуда обезьянку и водрузил на ее место нас. Пиппино заверещал и попытался напасть на захватчика, но от щелчка в нос уселся на попу и принялся ожесточенно тереть мордочку.
Мягкое спокойствие, столь любимое мною, покинуло классную Агнесс, а ее голос задрожал от с трудом сдерживаемого негодования:
– А где будет жить Пиппино? Он очень ревностно относится к своему жилищу и не любит гостей.
– Так проведите с ним воспитательную беседу на тему любви к ближнему, – пресекла зарождающийся спор Ригона и сменила тему. – Забудем об обезьяньих проблемах и поговорим о делах государственных. Итак, милостивые дамы, я собрала вас по поводу своего предстоящего замужества. Мне нужны фрейлины. И это должны быть благородные молодые особы, с которыми не стыдно предстать ко двору. Первоначальным списком, как вы уже знаете, я категорически недовольна. Господин канцлер уже подготовил для меня новый. И я обязательно вас с ним ознакомлю, но сначала мне хотелось бы услышать ваши рекомендации…
Пиппино прыгал вокруг клетки и возмущенно верещал, но на него никто не обращал внимания. Пару раз он даже умудрился вцепиться в нас и попытался протиснуть между прутьями. Это было бы смешно, вот только здорово отвлекало от разговора. А когда он начал кусаться, мы окончательно рассердились.
Расцарапанное плечо на время остудило его пыл. Малыш перепрыгнул на другой край стола и обиженно принялся зализывать ранку, а мы улеглись на пол. Раздражение наше росло, а тут еще и хвост принялся метаться из стороны в сторону. При этом он постоянно задевал оттопыренную с краю дощечку с острыми краями, и это было довольно болезненно. Мы с Рианом пытались взять его под контроль, но он жил своей собственной жизнью и категорически отказывался повиноваться. И тогда мы устроили на него охоту.
Некоторое время нам было не до совещания – мы гонялись за своевольным хвостом по кругу. Но он оказался достойным соперником, нам пришлось удовлетвориться ничьей. Мы плюхнулись на пол и вновь стали прислушиваться к беседе.
Обстановка в комнате изменилась. Теперь Ригона полулежала в кресле, а рядом с ней в точно таком же кресле вальяжно раскинулся Лже-Я, надвинув поглубже капюшон. Анри самым бесстыдным образом пощелкивал орешки, что приготовили для Пиппино, и аккуратно сплевывал скорлупу в кулек. Мои же любимые и строгие преподавательницы жались у самого порога. Было видно, что они все бы отдали, чтобы выскочить в коридор, но вот только их еще никто не отпускал.
– Итак, благородные дамы, – жестко проговорила Ригона, – я выслушала вас и поняла: вы не радеете за интересы короны. Напротив! Вы хотите, чтобы жена сына вашего благородного короля выглядела жалко и смешно в глазах своих верноподданных и гостей нашего славного королевства. Будь я такой же курицей, как и вы, я бы покудахтала и смирилась, но…
Она обернулась к Анри:
– Милочка, подай, пожалуйста, свиток. Он у меня в верхнем ящике стола лежит.
Тот встал и, отвесив молчаливый поклон, бесшумно скользнул в нашу сторону.
– Как вы смеете, милейшая… – с возмущением произнесла Преподобная Тетра.
– Думаю, вам стоит приучать себя обращаться ко мне Ваша Светлость.
– Святой Иеремий предостерегал от излишней самоуверенности. Грядущее известно лишь Контролеру, – покачала головой Преподобная Тетра, и классные дамы одобрительно закивали в знак согласия.
– Боги на стороне эльфов, а эльфы собираются лично присутствовать на моей свадьбе, – фыркнула Ригона. – Кстати, княжна Олиндэль приглашала нас с супругом после свадьбы погостить в Тенистых Прудах, и у моих будущих фрейлин там появится неплохой шанс завязать знакомства с высокорожденными. При дворе князя Олинэоля много холостых эльфов. Думаю, как только вы поставите об этом в известность родителей отобранных мной девушек, возражений с их стороны не последует. Преподобная Тетра, я слышала у вас есть зеркало экстренной связи с самыми знатными родами королевства? Пришло время задействовать его… Лира, Преподобная ждет список! У нее и классных дам много дел. Мы их задерживаем.
Пока говорила принцесса, все не спускали с нее глаз. А зря. Поведение Анри было гораздо интереснее: он торопливо вписывал в документ еще одно имя.
– Да-да, Ваша Светлость, одну секунду. Куда-то завалилось. Ой, вот же оно! – зачастил Анри, сворачивая свиток.
А затем подошел и со смиренным поклоном вручил список Преподобной Тетре.
– Лира Савойская и Нора Волковская? – язвительно поинтересовалась матушка, бегло ознакомившись с именами. – Вы же так ругались, что вам одно старье подсовывают, а в результате оставляете двух девушек из выбраковки?
Раньше Преподобная никогда не позволяла себе таких слов. Во всяком случае, в моем присутствии. И я поняла – матушка оскорбилась моим поведением до глубины души, раз решила использовать столь оскорбительный эпитет.
– Лира не выбраковка, – твердо заявила принцесса. – Это чуткая, возвышенная девушка, обладающая необыкновенно ценными познаниями в приручении тростниковых котов. А насчет Норы – тут какая-то ошибка… Разрешите взглянуть на список…
– Нора великолепно разбирается в лечебных травах и умеет готовить лечебные снадобья. А вы жаловались, что последнее время страдаете странной забывчивостью, – негромко заметил Анри. – Может, вы просто не помните, как вписали ее?
– Может, – хмыкнула Ригона и вернула свиток Преподобной. – Перед свадьбой я такая рассеянная… Дамы, у вас еще есть вопросы?
– Да, Ваша Светлость, – выдавила из себя Преподобная Тетра. – Вы хотите взять себе в свиту обеих дочерей герцога Савойского…
– Вы считаете – много чести? – вкрадчиво осведомилась будущая принцесса.
Преподобная побледнела, но потом взяла себя в руки и решительно выдвинула вперед челюсть:
– У Мионы Савойской есть жених.
– Да неужели? И кто он?
Преподобная замялась и искоса взглянула на классную Агнесс.
– Эту информацию герцог не разглашает.
– Так скажите вашему герцогу, – с трудом сдерживая раздражение, заявила принцесса, – что в свите княжны Олиндэль находится виконт Вионот Зеленый Лист. Он давно достиг брачного возраста, но недостаточная чистота крови лишила его возможности взять в жены эльфийку. Олиндэль по секрету мне сообщила, что вся ее поездка сюда строится с расчетом подыскать для своего дальнего родственника достойную спутницу жизни. Наличие в крови Мионы эльфийских корней серьезно повышает ее шансы войти в младшую ветвь эльфийских властителей. Леди Агнесс, Миона и Лира – ваши племянницы. Как вы думаете, ваш брат будет против того, чтобы породниться с эльфами?
Классной Агнесс явно не хотелось отвечать. Но не ответить она не могла. И соврать тоже.
– Сочтет за честь для себя, – с трудом выдавила тетя.
– О чем и речь, – с довольным видом заключила будущая принцесса. – А если сам герцог Савойский будет рад, то не трудно представить реакцию отцов других моих избранниц.
И она кивком отпустила дам, которые поспешили ретироваться.
– Ну и как это понимать? – холодно осведомилась Ригона.
Анри подошел к дверям, закрыл их на замок, а потом сбросил плащ и с хрустом потянулся:
– Бедные девушки. Как они это носят? Жуть полная. И взглянуть страшно и ходить невозможно.
– Плевать мне на девушек. Я задала тебе вопрос, партнер, – ледяным тоном произнесла Ригона.
– Нора помогла мне, я помогу ей. Она зачахнет при монастыре, – сообщил Анри. – И это не обсуждается… партнер.
– Ты должен жениться на Мионе Савойской. Или хотя бы обручиться с ней. Нам нужно попасть в дом герцога, а ты опять все портишь! – взъярилась будущая принцесса. – Нам почти удалось скрыться от Мракуса, но ты вдруг похищаешь у него эльфийку. Потом у тебя появился реальный шанс стать зятем князя. Мы бы жили, как у Святой Троицы за пазухой, но ты начинаешь волочиться за женой канцлера. В результате свадьба расстраивается, а у нас становится еще на одного врага больше. Неудивительно, что Олиндэль согласилась тебя ждать – вешать лапшу девкам на уши ты мастак. Тут надо отдать тебе должное! Теперь новая история? Ну ладно, приглянулась тебе девчонка. Так поиграйся да оставь в покое. Зачем тащить с собой?
Он подошел к Ригоне и притянул к себе.
– Не злись, партнер. Все будет хорошо. Я чувствую, что девочка пригодится, а предчувствия меня редко обманывают. Ты ведь знаешь, что моя мать была служительницей Тайиги? Думаю, дар предвидения отчасти передался мне он нее. И вот доказательство: Нора подсказала мне, где находится навершие Меча Теней.
Шпильки посыпались на пол, а роскошная копна волос рассыпалась по спине и плечам Ригоны. Она застонала и выгнулась, когда руки этого пройдохи запорхали по ее спине, ослабляя шнуровку.
Это выглядело неприлично и… притягательно. Я хотела спрятаться, нырнуть в кошачьи пятки – что я уже проделывала неоднократно, когда страшилась или стыдилась чего-то. Но сейчас у меня почему-то не получалось. Как зачарованная я глядела на то, как, мягко шурша, ткань сползала с белоснежных плеч все ниже.
– Интересно, он ее в постель потащит или прямо здесь разложит? – голос Риана подействовал на меня подобно ушату холодной воды.
И я спрятала голову в хвост – не дело подсматривать за такими вещами. Вот только у Риана на этот счет имелось другое мнение. И некоторое время нам было не до бесстыжей парочки – мы боролись друг с другом.
– Я должен присматривать за Анри, – прорычал Риан и попытался развернуться.
– Подглядывать ты хочешь, а не присматривать, – пропыхтела я в ответ, возвращая голову на место. Праведное негодование сделало меня сильнее, и я оказалась в состоянии противостоять воле Риана.
– Вот еще! Чего я здесь не видал! Я просто Ригоне не доверяю, – голова предприняла еще одну попытку подняться над телом.
– Кого ты обманываешь! Ригона тебе нравится! Ты с нее с самого начала наших глаз не сводил… И в грудь к ней тыкался. И мурлыкал как сумасшедший… И сейчас смотришь!
– Больно нужно мне на нее смотреть! Она вообще не в моем вкусе! Я пытаюсь контролировать обстановку, а не баб разглядывать. Понятно?
– Еще как! – саркастически хмыкнула я. – Та еще обстановочка! – Ты не понимаешь! Помнишь разговор в саду? Ригона сделала вид, что удивилась, когда услыхала, что Мракус их нашел. А сама соврала. Рози говорила, что принцесса шантажировала Нэлиуса его перепиской с вампиром. Как ты думаешь, откуда у нее эти письма?
– Думаешь, она с Мракусом заодно?
От удивления я перестала сопротивляться, и наша голова взлетела вверх. При виде двух обнаженных тел, переплетенных между собой, я на мгновение остолбенела. Анри прижимал будущую принцессу к камину, а ее ноги обвивали его поясницу. Шелковые полотнища драпировки слегка колыхались от их возни.
– Мамочки, – прошептала я. Мне вдруг подумалось: хорошо хоть Святой Иеремий не видит этого непотребства.
Ноги Ригоны дрогнули от толчка, и следом сразу раздался стон.
– Лира, а ну-ка брысь в пятки! – вдруг рявкнул на меня Риан.
Но я не успела. Резкий укол заставил нас подскочить на месте.
– Мяур-р! – истошным голосом взвыли мы.
Пиппино заверещал и радостно запрыгал, потрясая писчим пером, словно копьем. А затем сделал новый бросок. Он намеревался вновь ткнуть нас в бок, только теперь мы были начеку и отбили удар. Мало того – бросились маленькому негодяю навстречу. От неожиданности обезьянка отпрыгнула назад и, сорвавшись со стола, упала. Это здорово ее напугало. Зверек не нашел ничего умнее, как ринуться на камин, а потом метнуться вверх по полотнищу. И крепеж не выдержал. Голосящая обезьянка рухнула вместе с шелками на влюбленную парочку.
В дверь застучали.
– Я переодеваюсь! – рявкнула Ригона, а затем отбросила от себя ткань и тигрицей бросилась на оглушенного Пиппино. – Да я тебе сейчас уши оборву, мелкий гаденыш!
– Чуть позже, Ритти. У нас проблемы.
В отличие от будущей принцессы, Анри был предельно собран. Он внимательно рассматривал Святого Иеремия. Я тоже на него посмотрела и сразу поняла – что-то не так. Сначала мне пришла в голову мысль, что это творимые в комнате непотребства убили чудесную силу, которую источал Старец. А потом до меня дошло: Сердце Демона исчезло. Вместо черного алмаза в руках Иеремии темнела глубокая дыра.
13. Ночью все ангелы серы
Я стояла, крепко зажмурившись и прикрыв руками грудь. Мне было страшно. Я остро ощущала важность момента. Чтобы я ни сделала, моя жизнь теперь изменится раз и навсегда. В хорошую или в плохую сторону. И я не знала, как правильно поступить. Эта неопределенность казалась мучительной.
– Посмотри на меня, – мягкий голос обволакивал и заставлял таять словно воск. – Это место волшебное. Почувствовать и увидеть друг друга можно лишь по обоюдному желанию. Откройся мне, прекрасная незнакомка. Кто ты? А я тебе открою, кто я.
Мне стало любопытно. Но в то же время я вовсе не была уверена, что это будет правильным поступком. Мне с детства внушали – мужчинам нельзя верить. Если, конечно, это не твой родитель или святой отец. Я медлила.
– Знаешь, где мы находимся? – продолжал ворковать незнакомец. – Это священное место. Здесь обитает Тайига, повелитель судеб всех живущих в подлунных мирах. Говорят, свои откровения он черпает в местных водах. Там, где мы сейчас стоим.
– И что из этого? – мой голос слегка дрожал.
Ночной ветерок нес прохладу и неприятно холодил мокрое от купания тело. Захотелось прижаться к чему-то теплому. И словно почувствовав это желание, меня властно притянули к себе. Пальцы нежно обвели контур моего лица, а затем заставили поднять голову.
– Только то, что мы бы не встретились, не будь на то воли Лунного Зверя. А поэтому открой глаза и назови имя.
– Нет, – упрямо помотала головой и постаралась высвободиться.
На мгновение показалось, что мне удалось, но незнакомец лишь играл. Небольшое послабление понадобилось ему затем, чтобы снова иметь возможность прижать к себе.
– В одном ты уже уступила, и я не намерен останавливаться на достигнутом, – от его мурлыканья бросало то в холод, то в жар. – Какое упругое тело. А запах! М-м-м… Персики и клубника! Наверное, ты молода. И наверняка красива. Тогда чего же ты стыдишься? Дай мне взглянуть на тебя – открой глазки.
«Коль увяз коготок, то и всей птичке пропасть», – неведомо откуда прилетела мысль. Но я упрямо мотнула головой: нет, еще поборюсь. Плотно сомкнув веки и закусив губы, со всех сил ударила незнакомца в бока. Но лишь отшибла локти и вызвала смех.
– Ты в курсе, что насилие порождает насилие? Особенно в этом месте.
Губы незнакомца коснулись моих и принялись их поглаживать и даже слегка покусывать. Я замерла. Незнакомые ощущения ошеломили. Внутри затрепыхались тысячи пойманных за коготки пташек, щекоча своими крылышками. От необъяснимой легкости закружилась голова, но когда чужой язык попытался проникнуть в мой рот, я стряхнула колдовское наваждение. Замотала головой и уперлась руками в мускулистую грудь.
– Строптивица, – засмеялся искуситель.
Он завел мои руки за спину и перехватил запястья ладонью.
– Тоненькие, как у воробышка. И сама ты легкая, словно птичка-невеличка. Неужели думаешь справиться со мной?
Его рука коснулась моей груди и принялась поглаживать медленными волнообразными движениями, все ближе подбираясь к соскам. И вот пальцы коснулись обретшей сверхчувствительность плоти и слегка потерли. Из меня вырвался невольный стон. Насильник тотчас воспользовался этим. Губы вновь оказались в плену, а язык скользнул внутрь, ласковый в своей напористости. Мои руки обрели свободу, но вместо того, чтобы вновь попытаться оттолкнуть наглеца, обхватили его за шею. Объятья тотчас стали крепче и что-то твердое уперлось в живот. Я остро ощущала бугрящиеся мышцы и быстрые удары мощного сердца. И вскрикнула, когда меня приподняли, закинули ноги себе на пояс и начали ласкать ягодицы.
– Открой глаза, красавица. Или… нет, не открывай. А я не буду останавливаться…
Когда пальцы коснулись самого сокровенного, я распахнула глаза…
Уже стемнело, но в комнате никого не оказалось. И хвала Троице! Я чувствовала себя изрядно смущенной. Более того! Имей я щеки, они сгорели бы от стыда. Причем не в фигуральном, а в самом прямом смысле слова. Хорошо еще, что мой напарник пока не проснулся. Есть время привести мысли и чувства в порядок. А вообще, мне здорово повезло! Если бы мы и во сне пребывали вместе, даже не знаю, что бы со мной было сейчас!
Я поерзала и попыталась как можно лучше спрятать голову под хвост. Потом поняла: это не лучший способ убежать от самой себя. Тогда принялась расхаживать по клетке, рассматривать комнату и вспоминать все, что недавно в ней произошло, чтобы отвлечься.
Рози и Сони хорошо поработали: от недавнего погрома не осталось и следа. Жаль, что будущая принцесса не слышала служанок. Пока Ригона вместе со своими будущими фрейлинами посещала в городе портных, здесь ей щедро отвешивали такие эпитеты, что прямо дух захватывало. А сколько, оказывается, синонимов у слова «неряха»! Я улыбнулась при этих воспоминаниях. Девушки были в своем праве: после тщательного обыска, который устроили Ригона и Анри, покои Агнесс выглядели на редкость удручающе. Алмаз так и не нашелся, зато служанкам потребовался не один час, чтобы привести все в надлежащий вид.
Остатки сна улетучились как дым, а Риан все не появлялся. Его дух продолжал витать в причудливых лабиринтах сновидений.
Я потянулась, зевнула, А затем недовольно понюхала содержимое мисочки: кусочки мяса заветрелись и источали запах начавшегося разложения. Вот как объяснить этим дикарям?! Не надо нас кормить сырым мясом!
Бродить по клетке надоело. Потрогала дверцу лапой, но чуда не произошло. По-прежнему заперта. Вот стать бы мышкой – серенькой такой крохотулечкой с закругленными ушками, черным носиком и тоненьким, слегка дрожащим хвостиком. Что там для этого нужно? К змейкам обратиться и представить? Сейчас попробуем…
Образ как живой вспыхнул перед глазами, и мир замелькал в бешеной круговерти… Когда я снова оказалась в состоянии видеть, то обнаружила, что прутья решетки стали толще и выше, проемы между ними шире, а я сама являюсь обладательницей маленьких и серой шкурки.
– Отлично, Лира, – похвалил меня проснувшийся Риан и протиснул нас из клетки. – Надо прогуляться, а то со всеми этими заточениями у меня уже крыша едет. И сны какие-то мальчишеские сниться начали…
При чем тут крыша и какие такие особенные у мальчиков сны, я не знала. И выяснять не хотела. Вот о чем мне точно не желательно сейчас говорить, так это о снах.
Мы приблизились к початой коробке конфет. Шоколад, миндаль и цукаты – это тебе не мясо. Очень вкусный продукт, который успокаивает расшатавшиеся нервы. Не медля, я вгрызлась в это чудо кулинарии, забыв обо всем на свете.
И вот я снова полна сил и жажды жизни. Мало того, мной овладела эйфория. Да ни одна вареная курочка не сравнится с шоколадом! А еще говорят, что сладости вредят здоровью. Гнусный навет! Его придумали сильные мира сего исключительно для того, чтобы им больше досталось.
– Видел бы кто нас со стороны, – хихикнула я в перерыве между предпоследней и последней вкусняшкой. – Кошка, пожирающая конфеты!
– Мышка, – возразил Риан.
– Ах да! – как-то незаметно облик кошки стал для меня привычным и родным. – Какие у нас планы?
– Разузнаем, где Анри и Ригона, – лаконично бросил напарник.
– А если обнаружат пустую клетку? – опасливо спросила я.
Читать бесплатно другие книги:
