Хроники Перекрёстка. Невеста в бегах Успенская Ирина

Самой ценной монетой в стране, как и следовало ожидать, был золотой цех. Чеканить его имел право лишь Королевский монетный цех, что и послужило названием для золотого. Зато серебряные монетки мог выпускать любой герцог и Церковь Единой Матери, купив у короля патент. Главным требованием был вес и чистота сплава. Так как никому не чуждо тщеславие, почти все серебряные монеты украшали лики самих герцогов или членов их семей. Встречались индивидуумы, которые чеканили профили любимых собак или лошадей. Поэтому серебро называлось ликами. Медные монетки квадратной формы с изображением лягушки назывались жабками и просто нарезались из тонкого листа меди. Их выпускал цех ремесленников-ювелиров, выкупивший годовой патент на определенное количество жабок. Чтобы деньги было труднее подделать и чтобы ушлые люди не стачивали монетки по краям, по ободу шли насечки, выполненные магически. Одна жабка делилась на четыре цветика – самая мелкая разменная монетка. Сто жабок стоит один лик, а золотой цех стоит десять серебряных монет. Согласно закону только королевский казначей, большие купеческие общины, менялы, производители шелка и крупные ювелиры могли совершать операции и вести учет в золотых цехах. Остальные должны были производить операции только с серебром, которым же выплачивались вознаграждения. Поэтому золото служило в основном для накопления капитала.

– А сколько стоит корова? – поинтересовалась Летта, чтобы понять покупную стоимость денег.

– Катехинский жеребец – пять-шесть цехов, крестьянский тяжеловоз – два лика. Корова – три-четыре лика. Девица работящая – четыре лика, крестьянин с землей – пять – восемь ликов, ведро отборной пшеницы – до десяти жабок, за один цветик можно купить большой пирог и кружку настоя, – пожал плечами колдун. – Графство Луань оценено в сто десять цехов.

– В восемнадцать жеребцов? Не густо. – Летта даже расстроилась, ей казалось, что недвижимость должна стоить дороже.

– Катехинских жеребцов разводят только айты, поэтому на них цена такая, что не каждый король себе может позволить.

– Это такие тонконогие длинногривые и с зелеными глазами? – вспомнила Летта жеребца Антео.

– Да. Приходилось ездить?

– Нет. Видела издали. А сколько платят зарплаты?

– Что? – Икс смотрел на нее с недоумением. – Госпожа имеет в виду, сколько выплачивается содержания слугам? – Графиня кивнула. – Слугам никто не платит. Их кормят, одевают и позволяют им брать домой определенные продукты. Если хозяин хочет поощрить – на праздник может наградить парой цветиков или подарить что-нибудь.

– А управляющему?

– Сейчас у Арама спросим.

Они как раз выходили из замка, когда Икс заметил управляющего, который семенил в их сторону с похоронным выражением щекастой физиономии. Оказалось, что Арам, кроме полного содержания за счет графской казны, получал двадцать ликов в год. Герж имел пятнадцать ликов. Остальные служили за миску похлебки.

– Вот. Казна графства.

Летта с интересом огляделась по сторонам, ожидая увидеть слуг, тащивших большой, окованный железом сундук, полный сокровищ. Реальность оказалась намного прозаичнее. Арам с поклоном вручил Летте резную деревянную шкатулку, в которую она тотчас заглянула. В шкатулке, хранящей казну графства, лежало всего двадцать семь ликов, сорок четыре жабки и восемнадцать цветиков. Еще шесть золотых монет, тщательно натертых воском и завернутых в тряпочку, Арам со страдальческим выражением лица сунул графине в руку. Судя по старательно опущенным в землю глазам, не последние. Но Летта промолчала, справедливо решив, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Она аккуратно положила золото в шкатулку, а шкатулку передала колдуну.

– Один жеребец у вас уже есть, – усмехнулся колдун, и ларец исчез в складках его плаща. – Я спрячу «казну графства», – с легким сарказмом продолжил он, – и присоединюсь к вашему сиятельству.

Всех работников было девятнадцать человек. Они столпились перед дощатым помостом, к которому направилась графиня в сопровождении Арама. Среди слуг она заметила Рину рядом с кухаркой. Травница за что-то сердито вычитывала Марту, а та с недовольным видом кивала головой. Увидев графиню, стряпуха опустила глаза. Летта поняла, что Рина выговаривает ей за неподобающий для графини завтрак. Словно у нее время есть нормально питаться!

В этот момент все и произошло. Откуда он выскочил – никто не понял, но толпа моментально рассыпалась в стороны, оставив Летту один на один с огромным, худым, лохматым зверем с высунутым языком. С оскаленной морды капала густая пенистая слюна. Девушка так и не поняла, волк это или большая собака, но симптомы бешенства определить могла с ходу. Видела такое у бабушкиного Шарика, когда того покусала больная лисица. Только одно удивило ее в этом звере. Его глаза. В них светился, нет, не разум, а скорее – цель. Зверь точно знал, кто его враг. Он, низко опустив голову, с хриплым рыком остановился напротив, широко расставив лапы. Никто из слуг даже не дернулся, чтобы ей помочь, все замерли, со страхом следя, как новая хозяйка будет выкручиваться. Лишь Рина бросилась к стоящим у конюшни вилам да бежал от казармы в их сторону молодой воин с огромным арбалетом в руке.

– Госпожа, только не бегите! – кричал он на ходу.

Парень остановился позади Летты, не сводящей взгляд с рычащего зверя. Воин уверенно, хоть и с большим трудом натянул тетиву, вставив ногу в стремя арбалета и уперев приклад в живот. С тихим щелчком в ложе лег железный болт.

– Я сейчас! – прошептал он, выходя вперед и заслоняя собой Летту.

Однако выстрелить не успел.

– Не догонишь! – Со стороны кухни с визгом и смехом вылетела стайка малышни, которую возглавляла белокурая чумазая девочка лет четырех. Они веселой толпой бежали через двор, не замечая резко дернувшегося в их сторону зверя, с какой-то растерянностью посмотревшего на Летту. А когда убегающая от друзей хохочущая девчушка его заметила, было поздно. Все остальное произошло одновременно. Не меняя тональности, малышка завизжала, закричали женщины, зверь прыгнул, со стороны замка полетела зеленая молния, а Летта, выхватив из рук воина арбалет, выстрелила. И тут же, чертыхнувшись, уронила тяжелое оружие себе на ногу. Зверь лежал на орущем ребенке, а Летта ликовала. Удивительно, но она попала! Не в голову, правда, а в бок, но попала! Из большого, громоздкого, неудобного арбалета! Не целясь! Да, она умела стрелять из этого оружия. Пашке как-то подарили друзья-студенты на день рождения арбалет. Легкий, из какого-то специального сплава, и он ее учил стрелять по пластиковым бутылкам. От воспоминаний заныло под ложечкой. И этот парень, что так самоотверженно бросился ее защищать, такой же высокий и темноволосый, как Пашка… К ней подбежали Рина и Герж.

– Госпожа, вы в порядке? – Герж поедал ее глазами, и Летта, придав лицу серьезность, кивнула, словно ей каждый день приходилось отстреливать бешеных псов из средневековых арбалетов.

Марта подхватила девочку на руки, Рина уже совала в рот ребенку стаканчик с мутной жидкостью, а к ним бежал колдун в развевающемся черном плаще с резным жезлом в руке. Так вот откуда прилетела молния, убившая зверя. Увидев, что ничего страшного не произошло, мистер Икс резко перешел на степенный, медленный шаг, и, когда приблизился к графине, его лицо опять приняло снисходительно-ироничное выражение.

– Откуда взялось животное?

– Не знаю. У нас такого пса отродясь не было, – хмуро сообщил ему Герж.

Мистер Икс наклонился над мертвым зверем и аккуратно оттянул ему шкуру над зубами, обнажая две пары огромных желтых клыков, на кончиках которых сверкали коричневые капли.

– Ты такое встречал раньше? – спросил он у Гержа, выпрямляясь.

– Да, – хмуро кивнул майор.

– Эй, а мне вы ничего не хотите рассказать? – Юной графине надоело стоять рядом невидимкой.

– Сожгите труп, – распорядился майор Герж. – Госпожа, это волф. Специально отравленный ядом зверь, науськанный на убийство определенного человека.

– Интересно кого? – иронично спросила Летта, прекрасно зная ответ.

Мистер Икс протянул ей узкий коричневый шнурок, которым еще вчера она завязывала волосы. Ясно. Значит, это кто-то из замковых. Шнурок она не нашла сегодня утром, и пришлось просить ленту у Рины. Взять его мог любой, комната не закрывалась. Только отчего пес прыгнул на девочку?

– Ну что же, я теперь буду осторожнее.

– Госпожа, как хотите, а я приставлю к вам воина. – Герж был непоколебимо суров, и Летта не стала спорить, понимая, что он прав.

– Хорошо, дядюшка. Вот его и приставь. – Она кивнула головой на парня-арбалетчика, с восторгом следящего за каждым ее жестом.

– Марик! Объясни мне, почему ты не выстрелил в зверя сразу, издали? – Вопрос майора моментально стер улыбку с лица парня. – Ты лучший мой стрелок! Почему не использовал лук? Зачем тащил арбалет? Ты мог бы пристрелить его с замковой стены! Но вместо этого повел себя глупо, подвергая жизнь госпожи опасности! Да я тебя за это…

– Тихо, господин майор. – Видя, как парень то краснеет, то бледнеет, Летта решила вмешаться. – Воин единственный, кто поспешил мне на помощь. Его наградить нужно, а не ругать.

Марик бросил на нее благодарный взгляд, Герж посопел, но промолчал, лишь показав парню кулак, а мистер Икс вдруг неожиданно подмигнул девушке, при этом сохраняя на лице бесстрастное выражение. Летта едва удержалась, чтобы не показать колдуну язык, но затем вспомнила, зачем она собрала слуг.

– Вот и хорошо, что мы все решили, а теперь я хочу сделать заявление. – Графиня Луань окинула взглядом притихшую толпу.

Марта отнесла заснувшего ребенка в дом, где жили слуги, и теперь смотрела на Летту, словно на чудодейственную икону, рядом с ней стояла Рина, сложив руки на животе. Герж с Мариком стояли за спиной графини с мрачными лицами, положив руки на рукояти коротких мечей. Рядом встали мистер Икс и Арам.

Летта вздохнула и шагнула вперед.

– Только что на меня было совершено покушение, в котором едва не пострадал невинный ребенок. – Толпа зароптала, но Летта продолжала, не повышая голоса: – Отчего волф бросился на девочку – мы еще выясним. И мы найдем того, кто стоит за всем этим безобразием. Если убийца сейчас сознается, я сохраню ему жизнь. – Летта замолчала, обводя хмурых людей пронзительным взглядом. Никто не вышел из настороженной толпы. – Ну что же. Я точно знаю, что подлец среди нас, и даю слово, что смерть его будет долгой и мучительной. Я не позволю, чтобы в моем замке гибли мои люди! И никому не позволю убить себя! Запомните это. Дальше. Всех вас принимали в замок на определенную работу. И я очень разочарована результатами этой работы. В замке грязь! Во дворе грязь! Да вы сами когда последний раз мылись? Вонь хуже, чем в свинарнике! Я буду требовать от каждого строгого выполнения его обязанностей, точно так же буду требовать, чтобы мои слуги выглядели приятно для глаза, а не как нищие. Любое неповиновение моим приказам будет жестоко караться.

Кто-то недоверчиво хмыкнул. Летта правильно оценила этот хмык – место бабы с вышивкой у домашнего очага. Она плавно повернулась в сторону звука.

– Если кто-то из вас не в курсе, как я могу с вами поступить, то расспросите у травницы Рины. Она вам расскажет, – елейным голоском произнесла девушка, про себя ухмыляясь. Имидж – наше все!

Толпа молчала, а это означало, что никто не верил в справедливость и честность новой хозяйки Луань.

– Да уж, насмотрелись вчера, как служанок госпожи графини пороли, – буркнул один из мужчин.

– Тот, кому не по нраву такие правила, может прямо сейчас покинуть замок. Удерживать не буду, но и назад не приму!

Лучше сразу избавиться от недовольных, чем потом разбираться с бунтом. Летта никак не могла понять, что в этом мире дворянин – это и бог и царь, ей все казалось, что сейчас кто-нибудь взбунтуется да и пошлет ее куда подальше.

Из толпы вышло несколько человек, среди них выделялась парочка – заросший бородой по самые глаза мужик и худая женщина в низко повязанном платке. Под молчаливыми взглядами они поклонились Летте и направились в сторону дома для слуг. Через несколько минут вышли, таща в руках узлы.

– Чего это ты, Архат? – спросила Марта, когда парочка проходила мимо. – Неужто плохо тебе здесь жилось?

– И до этого три шкуры драли, а теперь вообще… – угрюмо махнул рукой мужик.

– Кто такие? – шепотом спросила Летта у Арама.

– Гончар с женкой.

– Хороший гончар?

– Хороший. На ярмарке наши кувшины всегда первыми расходятся, – со вздохом сообщил Арам, подсчитывая в уме убытки.

Летта нахмурилась:

– Выдай им по десять жабок за хорошую работу.

– Да разве ж можно? – взметнул вверх руки Арам, собираясь спорить, но мистер Икс многозначительно посмотрел на жезл, который так и крутил в руках, и управляющий ощутил всю правоту приказа.

Гончар, когда услышал о премии, остановился и недоверчиво посмотрел на Летту, но когда Арам, зло сверкая глазами, отсыпал в широкую ладонь горсть медяшек, уход гончара был отложен на неопределенный срок.

– А теперь о новшествах, – продолжила Летта, когда гул утих. – Отныне вы все будете получать за свою работу деньги.

Арам картинно схватился за сердце, Герж кашлянул, а люди недоверчиво загомонили.

– Все? – выкрикнул кто-то фальцетом.

– Все. Господин майор Герж назначается военным комендантом и отныне отвечает за безопасность замка. Господин Арам назначается завхозом – управляющим хозяйством, и все слуги переходят в его подчинение. Мистер Икс, – Летта кивнула на колдуна, – любезно согласился занять пост управляющего графством.

Альбинос бросил на нее откровенно недоумевающий взгляд: вроде же только о замке договаривались. Летта, едва сдерживая довольную улыбку, ему кивнула. Мол, не робей! Сдюжим!

– Рина назначается лекарем, и к ней в подчинение переходит больница, которую мы оборудуем во флигеле. Оклад я ей положу двадцать жабок в год. Марта будет старшей на кухне и получать будет пятнадцать жабок в год. Старших над остальными рабочими назначит господин Арам. Все старшие будут получать по пятнадцать жабок в год, остальные по десять. Насчет вознаграждения воинов мы с господином комендантом обсудим отдельно. Тот, кто будет работать хорошо, получит от меня дополнительную премию, тот, кто провинится, будет лишаться части заработка. Справедливо? А теперь все за работу!

– Справедливо! Слава госпоже Виоле! Слава!

Летта довольная вернулась в замок и не слышала, как шушукаются по углам ее работники. Люди приняли ее слова за блажь, а пока никто не собирался что-либо менять в сложившемся укладе. Графинька здесь ненадолго. Вот прибудет ее муж, тогда и посмотрим, как оно будет, а пока пусть девчонка покомандует, а они сделают вид, что слушаются, было решено на общем собрании во время обеда.

«Любезный мой гаспадин спешу сабщить что в замке Луань творятся сплошные непотребства. Чокнутая графинька раздает ваши денижки слугам. Где эта видано чтоб слуги еще и манетки получали! Давеча хазяйка заперлася в башне и разгаваривала с кем-та. Небося призывала духов чорных. А еще они с колдуном грозятся людев на опыты брать и мертвяков в подсобке рядом со спальней хранить чтоб сподручнее было темные дела тварить. Но ты любимый мой гаспадин, не переживай, я избавлю тебя от абузы этай дядей тваим навязанай. И скора ты вновь будешь свабоден. А гребень твой я ношу не снимая и каждый вечер его целую вспаминая твои жаркие объятия. Скора мы вновь будем вместе гаспадин мой любимый».

Виконт Рольф со злостью скомкал кусок бумаги с кривыми каракулями и запустил им в стену. Да что она себе вообразила, эта дура? Что он, благородный человек, женится на простолюдинке? Да пусть бы радовалась, что он снизошел до ее тела, уж очень бесстыдного и горячего тела, надо сказать. От воспоминаний по животу пробежала волна жара. Дядя прав, нужно срочно жениться, пока невесту кто-нибудь не прибил. Нет, он не против избавиться от этой худосочной высокомерной гордячки, но только после свадьбы! Разрешение короля он получил, оммаж, как будущий граф Луань, принесет после вступления в брак, когда соберутся дворяне королевства для подтверждения вассальных клятв, а это еще через два месяца. Пышную свадьбу делать он не собирается, а скромную домашнюю церемонию можно провести в любой день. Решено. Сейчас к дядюшке за благословлением да за деньгами – и в дорогу. Граф Луань. А что, звучит! Наконец-то он освободится от опеки зануды-герцога, который своими постоянными ограничениями не дает развернуться его утонченной натуре. А что делать с влюбленной дурой? А вот когда женится, пусть она его молодую жену и устранит. А он здесь и ни при чем. А потом по-тихому организует служанке несчастный случай.

– Ваше величество, разведка докладывает об активации айтов, теббов, магов и нашей дорогой оппозиции. Все они начали активно действовать в районе графства Луань, на днях получившего новую хозяйку. – После отчета о приграничных стычках с соседями барон Ральш, невзрачный, серый человек, перешел к событиям внутри королевства.

– Я знаю, что вернулась крошка Ви, Ральш. Вчера утром у меня был племянник Эрсена и просил разрешение на брак с этой девушкой. Он мне рассказал совершенно невероятную историю, как юной графине удалось спастись от волков, погубивших ее брата и отца, но от пережитого потрясения девочка лишилась памяти и речи и четыре года провела среди нищих, пока герцог не отыскал ее. Представляешь, ее опознали по той кукле, что я подарил ей много лет назад. – Король Тэтвуд Первый махнул пухлой рукой, показывая, что готов слушать доклад начальника разведки дальше.

– Магистр Хейда и магистр Веррон впервые за последние годы покинули свои башни и направляются в сторону герцогства Чедре. Также нам известно, что теббы прислали своего представителя в гильдию охотников и сделали заказ на розыск вора по кличке Дик, пропавшего в Туризе несколько дней назад одновременно с нищенкой Леттой, впоследствии оказавшейся графиней Луань. И самое интересное – опальный граф Солес, чья дочь в настоящий момент официальная фаворитка одного из принцев Дома ла Круат, скачет в графство Луань. Мои люди докладывают, что графиней Луань интересуется не только граф Солес. О ней очень осторожно наводили справки герцог Чедер, магистр Зулль ар Кар, его высочество принц Антео де Лемарье ла Круат и один безымянный айт из касты манов. И все это в течение последних дней.

– Какие выводы ты сделал?

– Четыре года назад графство Луань было одним из богатейших в королевстве, но сейчас от него остались лишь жалкие крохи, и ничего ценного, кроме титула, у Виолы нет. Скорее всего, главный интерес представляет сама юная графиня.

– Она стала такой красавицей? – заинтересованно поднял голову король, известный ценитель дамских прелестей.

– Судя по описаниям, очень похожа на свою мать, графиню Барбару, – слегка позволил себе улыбнуться собеседник короля.

Король вздохнул. Ни для кого не было секретом, что в свое время он был весьма увлечен Барбарой, но она предпочла его величеству старого вояку графа Луань. Вышла за него замуж и, говорят, была счастлива в браке до тех пор, пока не случилось несчастье, сведшее ее с ума. Его величество никогда вслух не вспоминал о своей давней любви, но, судя по тому, что уже четыре года у графства не было нового хозяина, он помнил сероглазую Барбару.

– Пригласи юную графиню ко двору. Мы желаем с ней пообщаться. А пока отправь в замок Луань доверенного человека, заодно пусть отвезет письмо виконту. Напиши, что я лично назначу день их бракосочетания. Нужно сначала разобраться, что так взволновало наших друзей. В графстве ведь нет никаких залежей ископаемых?

– Последний пласт среброносной руды разработали сто лет назад.

– Ваше величество, к вам начальник канцелярии маркиз Гранч.

– Ваше величество! Барон Ральш, хорошо, что ты тоже здесь, то, что я хочу сообщить, будет интересно и твоему ведомству. Надеюсь, я успел. Прибыла моя супруга маркиза Варадея, она рассказывает поразительные вещи! Одна из ваших подданных приняла парное кольцо его высочества принца Антео! А это означает, что мы – первое государство, которое сможет установить с Сан-Танией дипломатические отношения, что даст нам колоссальные преимущества при торговле с айтами!

Новости воистину были неожиданными, но от этого не менее приятными. Если на престол Сан-Тании взойдет его подданная… И если при этом она будет прислушиваться к советам его величества… Ах, какие умопомрачительные перспективы вырисовываются. Тэтвуд Первый бросил многозначительный взгляд на барона Ральша.

– Как имя этой удачливой дамы?

– Наверное, я его знаю. – Барон Ральш постучал пальцами по столешнице. – Виола Луань.

Два солнца уже скрылись за горизонтом, оставив на небосклоне лишь свою младшую сестренку, самое маленькое из светил – Ярго[9]. Его чуть розоватый свет превращал охряную природу Аэрдонии[10] в нечто невообразимо прекрасное. Легкий ветерок гулял среди макушек высоких деревьев, и лес, на который любовалась Летта, казался бесконечным красно-зеленым морем. Вокруг расстилался такой чуждый и такой уже родной пейзаж. На холме в нескольких километрах от замка приютилась небольшая деревушка с поэтическим названием Утренние Росы. Сверху она казалась хаотическим скоплением домиков в обрамлении разделенных на квадраты разноцветных полей. Вдали за лесом находились уже знакомые Летте Коровки, в которых они своим неожиданным появлением устроили настоящий переполох, когда добирались до замка. Кривая дорога, словно ее нарисовал пьяный великан, петляла по лугу, проходила через Утренние Росы и убегала в сторону последнего населенного пункта, принадлежавшего графине Луань, – городка Ропша, который стоял на берегу реки с одноименным названием. Туда Летта собиралась завтра. Нужно же представиться народу да познакомиться с аборигенами. А заодно разобраться с местными налогами. Ей нужны воины, а для того, чтобы их нанять, нужны деньги. НЗ в виде шести цехов она твердо решила оставить на самый черный день.

Необходимо составить план, наметить первые действия, согласовать с остальными. Остальные – комендант, завхоз и управляющий – ждали ее в кабинете, но Летта не спешила спускаться с замковой стены. Ей так не хотелось окунаться в проблемы. Она зябко передернулась и обхватила себя руками за плечи.

Марик, который по приказу Гержа следовал за ней как тень, неслышно сделал шаг вперед. «Симпатичный парень, – отметила про себя Летта, – и я ему нравлюсь. Очень сильно нравлюсь». Это было так приятно… Она уже забыла, как это, когда на тебя смотрят влюбленными глазами, стараются предугадать любое желание, каждое слово ловят с благоговением. Как же хотелось забыть о проблемах, о виконте, об этих чертовых айтах, о деньгах и оказаться в кольце сильных рук, зарыться носом в надежное плечо и хоть на время забыть о том, что она теперь графиня и отвечает за кучу народа. Так, может… Ведь вот оно, сильное мужское плечо, совсем рядом, только повернуться…

– Как красиво.

– Да, моя госпожа. – На плечи мягко опустилась теплая тяжелая куртка, пропахшая дымом.

– Спасибо, Марик.

– Рад услужить, госпожа моя.

Он выдохнул эти слова прямо в ухо, обжигая шею горячим дыханием, от которого в животе образовался вакуум. Разум еще не понял, а тело уже отозвалось на идущий от мужчины призывный сигнал. Марик стоял совсем близко, и Летта ощущала тепло его тела, ощущала его напряжение, чувствовала его желание. «Да что же это со мной? – в панике заметался мозг девушки. – Я ведь его совершенно не знаю». А тело уже жаждало ласки, прикосновений, поцелуев. «Черт! Я уже забыла, как это бывает в шестнадцать лет! Да и не было у меня никогда такого гормонального взрыва! Нужно взять себя в руки», – еще пытался сопротивляться разум, а тело уже стремилось навстречу влюбленному взгляду карих глаз. Он похож на Пашку! «Ну и что? Это не причина падать в его объятия!» – уговаривал разум, но инстинкты, ведомые гормоном, уже наступали со всех сторон, и Летта не стала сопротивляться.

Он наклонился над ней, вглядываясь в глаза с надеждой и легким испугом, словно сам боялся своей смелости. От Марика пахло кожей, железом и еще чем-то мужским, самцовым. Летта подняла руку и зарылась пальцами в густых темных волосах, второй рукой обнимая воина за талию. Куртка слетела с плеч и с тихим шелестом упала на каменную кладку. Марик осторожно, словно величайшую драгоценность, обнял ее, прижимая к себе, и Летта почувствовала, как дрожат его руки и как он возбужден. Его возбуждение словно подстегнуло желание, и она сама потянула его голову вниз навстречу своим губам.

Пашка…

Поцелуй неудержимой волной снес последние преграды, так тщательно выстраиваемые Леттой в этом мире. Разум еще пытался что-то кричать на задворках сознания, но она уже его не слышала. Марик целовался жадно, страстно, словно ждал этих губ вечность и никогда не собирался от них отрываться, и Летта отвечала ему со всем своим незабытым умением и пылкостью. Его горячая и слегка шершавая ладонь проникла под рубашку, пробежалась по спине, прижимая к себе все крепче и крепче. На пол полетел пояс с мечом, воин, не отрываясь от упругих губ, подхватил Летту на руки и осторожно опустил на куртку. Его обжигающие пальцы нашли маленькие холмики, на мгновение замерли, Летта выгнулась дугой, и руки заскользили, лаская и дразня, в то время как губы прокладывали дорожку из поцелуев вдоль длинной шеи, через ключицу туда, где резвились мужские ладони. Марик нашел языком возбужденные соски и тихо застонал. Летта вскрикнула. Тело бесстыдно отозвалось на ласку, сердце учащенно стучало, ладони вспотели, внизу живота появилась пульсация. Марик, прерывисто дыша, навалился сверху, судорожно пытаясь развязать тесемки на штанишках девушки.

«Что я делаю? А ну все к черту!» Она приподняла бедра, чтобы мужчине было удобнее стянуть последнюю преграду. Еще мгновение…

Летта не сразу поняла, что произошло, но воина снесло, словно легкое перышко ураганным ветром, а над тяжело дышащей графиней, как никогда похожий на большого ворона, встал разъяренный колдун.

– Одевайся!

Сердце все еще пыталось догнать несущийся куда-то вниз пульс, дрожали конечности, по телу пробегали горячие волны, а разум уже занялся самоедством. «Допрыгалась! Опозорилась перед подданными! Нимфоманка малолетняя!»

– Где Марик? – не глядя на колдуна, спросила Летта, заправляя рубашку в штаны и наскоро завязывая растрепавшийся хвостик.

– Жить будет, а портить девок некоторое время не сможет.

– Что ты с ним сделал? – Летта вскочила на ноги.

– Завязал узлом, – ехидно сообщил колдун.

– Как узлом? – растерялась графиня, оглядываясь по сторонам.

Марика на стене не было, и Летта бросилась к каменному ограждению, с ужасом заглядывая вниз. Сердце рухнуло в бездну, спина из горячей стала ледяной. Воин лежал на траве, подогнув под себя одну ногу, раскинув руки, с закрытыми глазами и обиженным выражением лица. Высота стены была метров шесть, и парень мог быть еще жив.

– Что ты наделал?! – закричала Летта, бросаясь к лестнице.

– А ну, стоять! – гаркнул мистер Икс, и она застыла на месте, не в силах пошевелиться. – А теперь выслушай меня, графиня Луань, и, если мои слова покажутся тебе ложью, я сразу покину замок.

Следующие десять минут Летта краснела и бледнела, горела от стыда и не знала, куда девать взгляд. Оказывается, ее «соблазнение» могли наблюдать все желающие, кому было не лень забраться на крышу стоявшей на небольшом возвышении конюшни. А как оказалось, «не лень» было очень многим.

– Ты графиня! То, что позволено простолюдину, никогда не простится благородной даме, тем более отдать свою честь какому-то воину! Виола, о чем ты думала? Если тебе так невтерпеж потерять свою вуаль, ты бы могла найти более достойного кандидата!

– Какую вуаль? – пробормотала Летта, старательно глядя вдаль.

– Девственность! – уже более спокойно сказал колдун, и девушка почувствовала, что может двигаться.

Она присела у ограждения и безразлично сообщила:

– Нет у меня уже никакой вуали. Благодаря одному покойнику нет, – и всхлипнула.

Колдун покачал головой и, присев рядом, обнял Летту за плечи.

– Поэтому ты так ненавидишь насильников?

Она кивнула.

– Все у тебя есть. Я же вижу. Если бы было по-другому, я бы не вмешивался. – Он погладил Летту по голове, а та разрыдалась, уткнувшись ему в плечо.

– Но…

– Тебя ведь лечили магически?

Она вновь кивнула.

– Это все объясняет. Успокоилась?

– Что с Мариком?

– Да все с ним в порядке. Ногу только вывихнул. Рина наложит лубок. – И, помолчав, тихо добавил: – Если он тебе так сильно понравился, можешь позвать его ночью, когда никто не будет видеть.

– Нет. Ты прав, это все было глупо. Не знаю, что на меня нашло. Ведь никаких чувств к нему не испытываю. Раньше со мной такого никогда не было и… Спасибо, мистер Икс.

– Всегда к услугам вашего сиятельства. – Колдун протянул руку, помогая ей подняться. Он прекрасно понимал, что с ней происходит. Девочка созрела, пора отдавать ее замуж, но предпочел оставить мысли при себе. – А теперь нас ждут серьезные дела.

Серьезные дела заняли весь оставшийся день и большую половину следующего. Они отвлеклись лишь на быстрый обед и вновь заперлись в кабинете. Перед графиней лежал лист бумаги, разделенный на две части: доходы и расходы. Доходы смотрелись очень бедненько на фоне расходов, что вызывало у Летты желание размозжить голову герцогу, по вине которого графство находилось в таком плачевном состоянии. Основную долю доходов составляли налоги, которые Герж собрал еще в начале лета. Здесь все было просто до безобразия и не менялось веками. С каждого крестьянского двора один лик в год деньгами и столько же продуктами независимо от благосостояния семьи. Недоимок с каждым годом становилось все больше и больше. Приходилось брать отработкой. Должники заготавливали дрова, сено, собирали фрукты в большом саду, принадлежавшем графской семье, присматривали за небольшим замковым стадом, жгли уголь, работали на самых грязных работах. Это было неправильно. Отрабатывая свои долги, крестьяне не успевали смотреть за собственным хозяйством и попадали в еще большую кабалу. С городом было проще. Ежегодно двадцать ликов отсылалось в графство и столько же в казну короля. Откуда брались эти деньги, сколько их на самом деле собиралось с горожан – никто не знал.

– Маловато как-то, – задумалась Летта. – Сколько жителей в городе?

– По последнему подсчету, тысяча двести два человека, – моментально ответил Арам.

– Это что же получается? Крестьянская деревня платит мне налогов больше, чем город?

– Такие законы ввел еще дед вашего батюшки, – просветил Летту Арам.

«Батюшку» девушка тоже вспоминала тихим незлым словом. Как поведал Герж, после смерти графа остались лишь долги, за которые пришлось раздать половину земель; несколько золотых украшений да предание о кладе, спрятанном еще во времена, когда предки Летты были воинственными баронами, берущими все, что им нужно, при помощи доброго меча. Услышав о кладе, Летта встрепенулась, но Герж, хорошо знавший ее «отца», поспешил охладить пыл юной искательницы кладов:

– Этот замок простучали от фундамента до крыши. Ваш дед даже специально приглашал мага камня и земли, чтобы тот проверил на наличие тайников. Пусто.

– А как было бы здорово, – мечтательно протянула Летта. – Всегда хотела найти древнее сокровище. Ладно, оставим это на самый крайний случай, а пока что у нас еще осталось, Арам?

– Доходы от продажи фруктов, гончарных изделий, кузни в прошлом году составили всего три лика сорок жабок десять цветиков. От продажи баравийских щенков тридцать ликов десять жабок.

– От чего? От кого? Щеночков? – подскочила Летта.

Герж усмехнулся в усы, Арам снисходительно ухмыльнулся, а колдун откровенно расхохотался. Летта моментально надулась и обиженно села за стол.

– Госпожа, я никак не могу понять, как в вашей светлости уживается жесткая взрослая женщина и непосредственный восторженный ребенок, – отсмеявшись, сказал мистер Икс. – Ваш папенька был заядлым охотником и в свое время завел себе суку и двух кобелей баравийской породы. С тех пор ваша псарня считается одной из лучших в этой части королевства.

– Считалась, – со вздохом сказал Арам, – да год назад вся свора заболела собачьей лихорадкой, спасти удалось лишь одного кобеля и двух сук, да и то одну из сук пришлось пристрелить. Так что теперь у нас не так уж и много баравийцев. Но через месяц ожидается приплод, – утешил Летту завхоз.

– Береги их, раз это такая важная статья наших доходов, – строго произнесла Летта. – И обязательно познакомьте меня с этими воистину золотыми псами.

На этом доходы и заканчивались, зато начинались расходы. Содержание замка, включая оклады Гержа и Арама, обходилось в пятьдесят восемь ликов в год. Еще двадцать ликов составлял налог короне. Того, что оставалось, едва хватало, чтобы свести концы с концами.

– Будем проводить реформы, – решительно заявила Летта, потирая уставшие глаза и не обращая внимания на скептически поджавшего губы Арама, – завтра и начнем. Господа, вы свободны, а вас, мистер Икс, я попрошу остаться. – Спасибо советскому кинематографу за эту прекрасную фразу.

– А что делать с Мариком? – уже от двери спросил Герж.

– А что с ним не так? – Летта почувствовала, как краснеет.

–Покушение на честь благородной дамы простолюдином карается смертью через повешение. Пункт двадцать три уложения, – хмуро сообщил колдун.

– Нет, нет! Ни в коем случае! – решительно замотала головой благородная дама и даже стукнула ладонью по столу, чтобы придать своим словам значимости. – Ничего ведь не случилось!

– Если бы случилось, то согласно пункту двадцать три дробь два его следовало бы оскопить и четвертовать, а так только повешение. – Мистер Икс внимательно следил за графиней.

– А мне плевать! – запальчиво воскликнула Летта. – Здесь я решаю, а я его прощаю!

– Нельзя. – Все трое отрицательно покачали головами. – Простишь одного – придется прощать другого, да и сплетни вашей светлости сейчас совершенно не нужны. Если вы, конечно, не собираетесь объявить его своим официальным фаворитом. Только вот в преддверии свадьбы с виконтом Рольфом это плохая идея, – высказал общее мнение Арам.

– Кнут или розги? – внес предложение Герж.

– Кнут, – решил колдун.

Летта, закусив губу, кивнула. В ее душе все кричало и протестовало против этого решения, но она понимала: наказав горничных и пообещав слугам денежное вознаграждение, она показала людям, что править собирается жестко, но справедливо. И теперь за ее минутную слабость будет рассчитываться хороший парень. Подождав, пока Арам выйдет в коридор, она окликнула замешкавшегося Гержа:

– Дядюшка, ты только не бей его в полную силу.

Герж кивнул, с сочувствием глядя на племянницу, и решительно вышел из кабинета.

– Мистер Икс, пожалуйста, полечи ему потом спину. Дура я, да? – спросила Летта у задумчивого колдуна.

– Нет. Просто на ваше сиятельство навалилось слишком много. Я полечу.

– Икс, давай наедине без этих сиятельств обойдемся, – поморщилась юная графиня. – Если тебе так уж необходимо меня как-то величать, можешь обращаться ко мне «госпожа» или просто «Виола». Этого будет вполне достаточно.

– Спасибо за честь. Я хотел бы поговорить о сегодняшнем покушении.

– Ты нашел, кто это был?

– Да.

– Дирка?

– Как ты догадалась?

– Она еще в замке смотрела на меня волком, когда узнала, что Рольф – мой жених, а затем сама упросила герцога отправиться со мной. Она за мной шпионит, правда, я думала, что по заданию герцога, а оказывается, по приказу моего драгоценного женишка.

– Ты ошиблась лишь в одном: Рольф ей ничего не приказывал, это была ее личная инициатива. Она считает, что если тебя не станет, то виконт на ней женится.

– Идиотка. Ты выяснил, кто ее сообщник, что заколдовал зверя?

– Пока нет. Она уперлась и молчит.

– Где она сейчас?

– В тюрьме.

– У нас есть тюрьма? – Летта была неприятно удивлена.

– В подвале, куда ваше сиятельство еще не успело добраться, – ухмыльнулся колдун.

– Я хочу знать, кто еще замешан в покушении. Мы не можем оставить за спиной неизвестного врага. Делай что хочешь, но развяжи ей язык.

Колдун кивнул. А Летта грустно подумала, что еще немного – и весь ее пацифизм, миролюбие и вера в лучшее будут подменены совершенно другими ценностями. Этого ни в коем случае нельзя допустить. «Я должна остаться собой, я должна остаться той Ветой, которую любил Пашка, той, у которой было много друзей, которая никогда не унывала и всегда знала, что она сможет преодолеть любые трудности. Только такую себя я смогу уважать. Только так!»

– Почему пес бросился на девочку?

– На этот вопрос я уже могу дать ответ. Кровь.

– Что?

– Девочка – твоя сестра. Бастард.

– Ну папуля, ну половой гигант. – Летта покачала головой. – Кто об этом знает?

– Кроме Марты, никто. Мне пришлось ее изрядно припугнуть, чтобы добиться правды.

– Хорошо, пусть все остается как есть. Я потом решу, что делать с младшей сестренкой. Насколько проще было бы, если бы батюшка оставил сына.

– Ты бы отдала ему власть? – Колдуну было любопытно, что ответит графиня Виола.

– Конечно! Зато мне не пришлось бы отбиваться от женихов.

– У меня есть еще одна хорошая новость. Попробуй прилепить на руку вот это.

Мистер Икс протянул Летте небольшой квадратик зеленой ткани, похожий на пластырь. С одной стороны на нем был нанесен рисунок, напоминающий арабскую вязь. Летта прижала квадрат к запястью в том месте, где уже налилась синим цветом ящерица. Ткань прилипла к руке, закрывая рисунок. Мистер Икс провел над ней жезлом, прислушался к своим ощущениям, прикрыв глаза, и улыбнулся. Летта поняла: все получилось.

– А кольцо?

С кольцом колдун повозился. Летта даже выучила парочку слов, которые в приличном обществе произносить не рекомендуется. Пока мистер Икс пытался приспособить заклинания, прячущие маячок, она хихикала и комментировала его действия. В итоге альбинос разозлился и просто полностью замотал зеленой тряпицей с символами палец.

– Ранен – на сердце боль, ранен – теряю контроль… – пропела Летта, рассматривая перебинтованную и заклеенную руку. – Такое чувство, что я проиграла битву с кухонным ножом, – хихикнула она.

– Ты красиво поешь, – прищурившись, сообщил ей Икс. – Что это за язык? – как бы между прочим поинтересовался он, убирая со стола и сжигая в пламени свечи остатки зеленой тряпицы.

– Упс! – Летта прикусила язык. – Не знаю, кто-то пел, а я запомнила.

Колдун скептически хмыкнул, но промолчал.

– Спасибо тебе. – Летта стала серьезной. – Ты просто не представляешь, от чего меня спас.

– От чего же?

– От чужой воли, от зависимости, от рабства. Спасибо.

Мистер Икс, не разбалованный людской благодарностью, пробормотал что-то нечленораздельное, попрощался и стремительно вышел из комнаты, пока графиня не заметила растерянности в его взгляде. Не привык он еще к такому обращению.

А Летта пододвинула к себе чистый лист и начала составлять план на завтра, а заодно и список необходимых покупок. В Ропше она хотела прикупить для себя одежду и кое-что для замка. Время! Как же ей не хватает времени!

В помещении запахло ландышами, и у нее появилось ощущение чужого присутствия. Летта замерла. Дверь девушка прекрасно видела, сидя к ней лицом, и она не открывалась, окно было заперто изнутри, значит, тот, кто сейчас находился в комнате, проник через неизвестный ей потайной ход? Сзади раздался едва слышный вздох. Сердце ухнуло и, подпрыгивая, бросилось к спасительным пяткам. Летта медленно повернулась. Высокая стройная девушка с бледным лицом, иссиня-черными волосами и черными бездонными глазами стояла у стены, держа в руках букетик ландышей. На ней было надето простое белое платье, расклешенное к низу, с широкими длинными рукавами. По пухлым губам скользила легкая загадочная улыбка.

Летта вздохнула с облегчением. Призрак. Призраков она не боялась еще с тех пор, как посмотрела знаменитый фильм с Деми Мур, наоборот, в детстве мечтала пообщаться хоть с одним, даже пытались вызвать с подругами дух пиковой дамы. Летта нервно хихикнула. Вот и сбылась мечта идиотки.

– Привет. Ты кто? – И показала рукой на кресло, приглашая гостью присесть.

Незнакомка улыбнулась.

– Я белая дама. – У нее было густое контральто, совершенно не вязавшееся с хрупкой внешностью. Завораживающего грудного бархатистого тембра.

– У тебя обалденный голос, – с легкой завистью произнесла Летта. – Тебе бы рок под гитару да у костра – отбоя от парней бы не было. А имя у тебя есть? – с восторгом рассматривая гостью, поинтересовалась она. Страх прошел, уступая место жгучему любопытству.