Голубые зоны на практике. Как стать долгожителем Бюттнер Дэн
Ячмень, который мололи в муку или добавляли в супы, больше всего ассоциируется с долголетием сардинских мужчин. Пастухи отдают предпочтение хлебу из молотого ячменя (орджиату), потому что он долго хранится и очень похож на обычную буханку. Гликемический индекс этого хлеба гораздо ниже, чем у белого пшеничного, следовательно, при его потреблении уровень сахара в крови повышается медленнее и, соответственно, снижается нагрузка на поджелудочную железу и почки. Пока мы не знаем, связано ли это с высоким содержанием белков, магния и пищевых волокон (всего этого в ячмене больше, чем в овсяной муке) или с тем, что он просто вытеснил другие, менее полезные продукты (такие как пшеничная мука) из рациона островитян. Как ни парадоксально, до недавнего времени ячмень считался продуктом питания бедняков, и только сейчас его снова начали использовать в сардинской высокой кухне.
Хлеб на закваске (модиццозу). Для его приготовления используются цельная пшеница и живые лактобактерии (вместо дрожжей), поднимающие тесто, как и для хлеба на закваске, который выпекают в США. В этом процессе сахар и глютен превращаются в молочную кислоту, что снижает гликемический индекс хлеба и придает ему приятный, слегка кисловатый вкус. По мнению Джанни Песа, данный вид хлеба уменьшает гликемическую нагрузку на организм: уровень сахара и инсулина в крови на 25 процентов понижается. Это защищает поджелудочную железу и предотвращает ожирение и диабет.
Фенхель придает лакричный вкус нескольким сардинским блюдам. Он используется как овощ (луковица), как салатное растение (тонкие листья) и как пряность. Фенхель содержит большое количество пищевых волокон и растворимые витамины А, В и С. Кроме того, он эффективный диуретик, способствующий снижению кровяного давления.
Бобы фава и нут добавляют в супы и тушеные блюда. Эти продукты, богатые белком и клетчаткой, – важный элемент сардинской диеты и один из ключевых для долгожительства.
Помидоры. Сардинский томатный соус (рецепт которого можно найти в четвертой части книги) намазывают на хлеб и пиццу; это основа нескольких блюд из пасты. Помидоры – богатый источник витамина С и калия. В процессе тепловой обработки в них разрушаются клеточные стенки, что делает более доступным для усвоения ликопин и другие антиоксиданты. На Сардинии принято есть помидоры с оливковым маслом, которым либо сбрызгивают свежие овощи, либо добавляют в томатный соус, что еще больше повышает способность организма усваивать питательные вещества и антиоксиданты.
Миндаль – важнейший компонент средиземноморской кухни – регулярно используется и в сардинских блюдах. Орехи едят целиком или добавляют в измельченном виде в основные блюда и десерты. Согласно исследованиям, миндаль способствует избавлению от лишнего веса; в результате его употреблении повышается уровень липопротеина высокой плотности (холестерина ЛПВП) и снижается систолическое давление крови (верхний показатель давления).
Расторопша. Сардинцы пьют чай из расторопши – местного дикорастущего растения, которое, по их мнению, очищает печень. По данным последних исследований, основной ингредиент расторопши силимарин – это антиоксидант, обладающий противовоспалительными свойствами. В американской системе здорового питания расторопша входит в состав некоторых травяных чаев или используется в виде пищевых добавок.
Вино каннонау. Сардинское вино каннонау, имеющее особый темно-красный цвет, делают из винограда сорта «гренаш», созревающего под палящим солнцем. Отправляясь впервые на Сардинию, я рассчитывал найти в этом вине эликсир долголетия. Сардинцы выпивают в среднем по три-четыре небольших бокала вина в день во время завтрака, обеда или ужина и в конце дня, общаясь с другими жителями деревни. Можно предположить, что именно потреблением небольшими порциями этого богатого антиоксидантами напитка объясняется низкий уровень сердечно-сосудистых заболеваний островитян. Все сухие красные вина приносят здоровью такую же пользу.
Сардинские рецепты можно найти в четвертой части книги.
Глава 4. Лома-Линда: диета американской «голубой зоны»
Каждое утро Эллсуорт Уэрхем, восседая за столом, поглощает завтрак библейских размеров. На кухонном столе в его доме в калифорнийском городке Лома-Линда стоит огромная миска хлопьев из цельного зерна, залитых соевым молоком, похожая на рог изобилия ваза с фруктами, стопка тостов из цельнозерновой муки, намазанных ореховым маслом, большой стакан апельсинового сока с мякотью и горсть орехов. Из окон кухни виднеются апельсиновые рощи и волны окутанных дымкой холмов, спускающихся с заснеженных вершин горного хребта Сан-Хасинто.
Около 16 часов того же дня Эллсуорт Уэрхем снова занимает свое место за кухонным столом. На сей раз ему предстоит вторая (и последняя в этот день) трапеза, состоящая из большой порции бобов, сырых овощей, вареного аспарагуса, капусты и брокколи, за чем последуют горстка орехов и десерт; Уэрхем мог бы сказать, что это и есть пища, которую предписал есть Господь в Эдемском саду. Как показали результаты одного из крупнейших и тщательно продуманных исследований в области эпидемиологии, сегодня такой рацион считается самым здоровым для человека.
С Эллсуортом Уэрхемом я познакомился в 2005 году, в ходе подготовки статьи о долголетии для журнала National Geographic. Я искал встречи с этим человеком, поскольку он показался мне типичным представителем христианской церкви адвентистов седьмого дня, члены которой живут дольше остальных американцев. Адвентисты седьмого дня – это консервативные протестанты, которые отличаются от других христиан тем, что проповедуют здоровый образ жизни и отдыхают по субботам, а не по воскресеньям. Каждую неделю от заката пятницы до заката субботы адвентисты устраивают своего рода «убежище во времени», посвящая 24 часа спокойным размышлениям или посещению церкви и избегая просмотра телепередач, походов в кино и других отвлекающих занятий. В воскресенье днем, после прихода из церкви, адвентисты собираются на общий обед, а во второй половине дня отправляются с друзьями и членами семьи на природу, чтобы получить заряд солнечной энергии и свежего воздуха; причем они не курят, не пьют и избегают танцев.
Впервые во двор дома Эллсуорта Уэрхема я ступил жарким сентябрьским днем, но Уэрхем был на улице и занимался тяжелым физическим трудом: строил забор вдоль холма, пытаясь пробить буром дырку для столба в каменистой почве. Увидев меня, Уэрхем выпрямился и вытер лоб рукой, смахнув пот на прилипшую к телу футболку и мускулистую грудь. «Приятно с вами познакомиться, Дэн», – вежливо сказал Уэрхем, протягивая сильную руку. К тому времени он уже установил два столба; для этого ему понадобилось вырыть две ямки глубиной около семидесяти сантиметров, залить бетоном и вставить туда столб весом 18 килограмм. Судя по количеству столбов во дворе, хозяину дома еще предстояло много работы. «Я сделаю все за несколько дней», – уверенно заявил он.
Через четыре дня Эллсуорт Уэрхем был на своем посту в операционной, ассистируя ведущему кардиохирургу. Стоя у истоков хирургии на открытом сердце, он проработал в этой области 47 лет, проводя за день по три-четыре операции, длившихся порой по шесть часов. В конце 1950-х Уэрхем организовал в Университете Лома-Линды программу по кардиохирургии и перестал практиковать только в 1985 году. В последнее время он каждый день совершает в своем компактном автомобиле Toyota четырехчасовую поездку в одну из двух больниц, где ассистирует хирургу. В действительности принять образ жизни адвентистов Уэрхема заставило откровение, снизошедшее на него именно в операционной.
В рабочей одежде Уэрхем напоминал доброжелательного дедушку, но в костюме хирурга выглядел как настоящий профессионал. Высокий и худощавый, он носил усы и очки в широкой оправе. «Раньше нам приходилось вставлять внутриартериальный катетер в артерию ноги, – сказал Уэрхем. – Впоследствии его начали вставлять прямо в аорту. Изучая пациентов на операционном столе, я заметил, что артерии вегетарианцев в гораздо лучшем состоянии: они чистые и ровные, а в артериях не вегетарианцев много бляшек и отложений кальция. Это заставило меня задуматься. Мне приходилось видеть, как людям ампутируют пальцы или стопы из-за заболеваний сосудов. В среднем возрасте я решил стать вегетарианцем. Время от времени я съедаю кусочек рыбы, но в основном питаюсь растениями».
Пищевые наставления Бога
В поддержку своей системы питания, состоящей из злаков, фруктов, орехов и овощей, адвентисты седьмого дня приводят цитату из Книги Бытия, глава 1, стих 29: «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; вам сие будет в пищу». Рацион адвентистов сбалансирован: в него входят орехи, фрукты и бобовые, а кроме того, в нем мало сахара, соли и продуктов из очищенного зерна. Эта диета исключает потребление любых продуктов (таких как свинина и моллюски), которые называются в Библии «нечистыми». Единственный разрешенный напиток – вода; ее библейские последователи выпивают минимум шесть стаканов в день.
В настоящее время очевидно, что диета адвентистов в ее современной интерпретации – основа питания самых здоровых американцев. Особое место в ней занимают орехи, цельные злаки, бобы и соевые продукты. Кроме того, в ней мало сахара, соли и продуктов из очищенного зерна. Допускается потребление небольшого количества мяса, молочных продуктов и яиц, а вот кофе и алкогольные напитки не рекомендуются. Новое исследование показало, что среди сторонников такой системы питания наблюдается очень низкий уровень сердечно-сосудистых заболеваний, диабета и ожирения. И живут они в среднем на десять лет дольше, чем остальные американцы.
По всей видимости, Гари Фрейзер из Университета Лома-Линды понимает образ жизни адвентистов лучше, чем кто-либо другой. Получив образование кардиолога и эпидемиолога и будучи сам адвентистом, Фрейзер в течение последних двенадцати лет руководил масштабным проектом под названием «Исследование здоровья адвентистов». В его ходе на протяжении нескольких десятилетий велись наблюдения за десятками тысяч адвентистов. В рамках каждого ряда исследований людей спрашивали об их вкусовых предпочтениях, а затем держали в поле зрения в течение длительного времени, вплоть до возникновения у участника эксперимента болезни сердца или онкологического заболевания или до момента смерти. Анализ полученных данных позволил Фрейзеру определить, что именно в питании увеличивает, а что сокращает продолжительность жизни. Такой подход также позволял ему установить причину смерти, от чего бы человек не умер – от проблем с сердцем или сосудами, рака или диабета.
В рамках первого исследования здоровья адвентистов (Adventist Health Study-1, AHS-1), финансируемого Национальным институтом здравоохранения, изучалась жизнь примерно 34 тысяч калифорнийских адвентистов на протяжении четырнадцати лет. В его ходе Фрейзер обнаружил, что адвентисты, которые строго придерживаются религиозных традиций, живут примерно на десять лет дольше остальных. Так что же способствует продлению жизни? Исследователь выделил пять ключевых факторов, каждый из которых прибавляет минимум два года жизни:
1. Потребление растительной пищи при небольшом количестве молочных продуктов и рыбы.
2. Отказ от курения.
3. Поддержание нормального веса тела.
4. Непременное потребление горсти орехов четыре-пять раз в неделю.
5. Регулярная физическая активность.
Задумайтесь об этом на минутку. Речь идет о людях, которые живут среди нас, проезжают мимо тех же ресторанов быстрого питания, делают покупки в тех же продуктовых магазинах, дышат тем же воздухом и работают там же, где и мы. Но они живут на десять лет дольше остальных!
В 2002 году Гари Фрейзер вместе с коллегами приступил к реализации очередного, еще более масштабного проекта – второго исследования здоровья адвентистов (Adventist Health Study-2, AHS-2), охватившего 96 тысяч мужчин и женщин всех национальностей. В его ходе каждый участник должен был ответить примерно на 500 вопросов о состоянии здоровья, гастрономических привычках, физической активности и многих других составляющих образа жизни. Для того чтобы выяснить, как питание влияет на продолжительность жизни, Фрейзер и его команда разделили всех участников эксперимента на четыре общие категории: строгие вегетарианцы, оволактовегетарианцы (вегетарианцы, потребляющие яйца и молочные продукты), песковегетарианцы (вегетарианцы, которые едят рыбу и очень редко мясо) и невегетарианцы.
Ученые сделали ряд важных выводов. Выяснилось, что мясоеды потребляют сладкие газированные напитки, десерты и продукты из очищенного зерна чаще, чем вегетарианцы. Они же оказались и более толстыми: из двух мужчин одинакового роста, одного мясоеда и одного вегана, мясоед весил на девять килограммов больше. Помимо этого, вероятность того, что мясоед умрет раньше вегана, была намного выше.
Исследование показало, что, хотя строгие вегетарианцы действительно весят меньше, они не живут дольше всех. Большая продолжительность жизни характерна для песковегетарианцев, то есть людей, чей рацион состоит из продуктов растительного происхождения и одной порции рыбы в день.
Типичный дневной рацион адвентистов седьмого дня
После того как авторитетный медицинский журнал опубликовал результаты исследований Фрейзера, я позвонил Эллсуорту Уэрхему. Мне было интересно узнать его мнение об этой статье, но прежде всего я хотел понять, как ему удается придерживаться своей системы питания почти полстолетия. Большинства людей хватает максимум на девять месяцев.
«Все вкусовые предпочтения человека, за исключением материнского молока, приобретаются, – сообщил мне Уэрхем по телефону, должно быть, сидя на своей кухне. (Ему уже исполнилось 99 лет, поэтому он больше не практиковал как хирург, хотя его здоровье все еще было отменным.) – Вы едите растительную пищу в детстве, вырастаете на ней и начинаете наслаждаться ею».
Уэрхем сказал мне, что двухразовое питание помогает ему контролировать вес. «Я люблю есть, ем много и получаю от этого удовольствие. Так что дважды в день мне хватает». Уэрхем почти никогда не бывает в ресторанах, разве что ему очень захочется отведать лосося. Как правило, в его меню входят орехи. «Знаю, грецкие орехи считаются очень полезными, но я также люблю арахис, кешью и миндаль. Пуристы скажут вам, что орехи следует есть сырыми, но соленые орешки тоже хороши, – говорит он. – А еще я категорически против сахара, разве что только из таких источников, как фрукты, финики и инжир. Я никогда не ем рафинированный сахар и не пью газированных напитков».
Уэрхем пьет только воду – по его словам, это способствует снижению веса. Он выпивает как минимум два стакана воды сразу же после пробуждения. «Я делаю это рано утром, потому что потом могу заработаться и забыть, – признается Уэрхэм. (Он не забывает о воде и в течение всего дня.) – У меня есть маленькое правило: никогда не проходить мимо фонтанчика, не выпив воды».
На диаграмме представлены данные о средней доле суточного потребления продуктов различными группами адвентистов седьмого дня, принявшими участие во втором исследовании здоровья адвентистов. Данные собраны среди 513 белых и 414 чернокожих участников исследования. Для отображения более точных средних показателей по всей генеральной совокупности полученные данные были взвешены пропорционально численности каждой группы.
Когда Уэрхем описывал мне свой рацион, я думал о том, что вся эта пресная еда, пожалуй, заинтересует только кролика, – о чем ему честно и сказал. «После того как привыкаешь к веганству, даже мысль о том, чтобы есть выделения коровы или мышцы животного кажется малопривлекательной», – возразил он.
Я спросил Уэрхема, думал ли он когда-нибудь о бренности жизни, о смерти. «Конечно думал, – ответил он. – Помню, во время нашей первой встречи вы спросили меня, доживу ли я до 100 лет. Теперь я совершенно уверен, что доживу. Чувствую я себя хорошо. У меня острый ум. Я до сих пор сам стригу газон. Если у меня и есть какие-то проблемы, то мне о них ничего не известно».
Сообщив Уэрхему, что пишу новую книгу, я спросил, как мне описать читателям его состояние. «Скажите им, что я до сих пор чувствую себя так, словно мне двадцать», – произнес он.
Продукты адвентистов, способствующие долголетию
Авокадо с его высоким содержанием калия и низким – соли способствует снижению риска инсульта и кровяного давления. В плодах авокадо содержится на 30 процентов больше калия, чем в банане – основном продукте в рационе многих людей, страдающих гипертонией.
Лосось. Адвентисты, прожившие самую долгую жизнь, – песковегетарианцы. Основу их рациона составляют растительные продукты и одна порция рыбы в день – чаще всего это лосось, о пользе которого для сердца хорошо известно. Недавно исследователи Гарвардской школы здравоохранения пришли к выводу, что у людей, потребляющих в неделю одну-две порции рыбы (весом примерно 90 грамм), богатой жирными кислотами омега-3 (они накапливаются в жировой ткани рыбы, обитающей в холодных водах), склонность к сердечно-сосудистым заболеваниям на треть ниже. Гарантирует такой результат дикий лосось, выловленный на Аляске: в его мясе самое низкое содержание загрязняющих веществ и самое высокое – масел, богатых жирными кислотами омега-3.
Орехи. Исследование, проведенное в 1990-х годах, показало, что адвентисты по меньшей мере пять раз в неделю потребляющие горсть орехов, живут на два-три года дольше, чем люди, которые их вообще не едят. В ходе дальнейших исследований удалось выявить связь между потреблением орехов и низким уровнем холестерина, кровяного давления, хроническими воспалительными процессами, диабетом и другими проблемами со здоровьем, способствующими возникновению сердечно-сосудистых заболеваний.
Бобовые. Для адвентистов вегетарианцев фасоль и другие бобовые, такие как чечевица и горох, – важный ежедневный источник протеина. Существует по крайней мере 70 видов бобовых и еще больше способов их приготовления.
Вода. Основатель Церкви адвентистов седьмого дня Эллен Уайт предписывала выпивать шесть-восемь стаканов воды в день. По данным ряда исследований, помимо таких хорошо известных преимуществ, как восполнение потери жидкости и выведение токсинов, потребление воды способствует хорошему кровообращению и предотвращает сгущение крови. Помимо этого, выпивая шесть стаканов воды в день, вы вытесняете из своего рациона газированные напитки, фруктовые соки и другие содержащие сахар или искусственно подслащенные напитки.
Овсяная каша. Медленно приготовленная овсяная каша – основной продукт в рационе адвентистов – часто упоминается как завтрак многих долгожителей в разных уголках США. В овсянке сбалансированное сочетание жиров, сложных углеводов и растительных белков, а также достаточно много железа и витаминов группы В. Высокое содержание пищевых волокон делает эту кашу сытной, а орехи и сухофрукты добавляют в нее клетчатку, а также придают особый вкус.
Цельнозерновой хлеб. Как и всем американцам, адвентистам часто приходится обедать в школе, на работе или на ходу. Ломтики хлеба, приготовленного из цельнозерновой муки, – удобная и полезная «упаковка» для белковой и овощной начинки, такой как масло авокадо и ореховое масло. Кусок настоящего цельнозернового хлеба повышает энергетическую ценность бутерброда всего на 70 калорий, но при этом содержит еще и небольшое количество разных питательных веществ. Высокое содержание клетчатки сводит к минимуму потребность в перекусах, которые не очень полезны для здоровья.
Соевое молоко. Адвентисты употребляют настоящее соевое молоко, а не подслащенное с различными вкусовыми добавками. Им заливают хлопья на завтрак, добавляют в травяной чай и используют в качестве здоровой альтернативы коровьему молоку. Помимо высокого содержания белка и низкого содержания жира, в соевом молоке есть фитоэстрогены, защищающие от некоторых онкологических заболеваний. Благодаря такому разнообразию полезных свойств соевое молоко можно потреблять каждый день на завтрак, обед и ужин.
Адвентистские рецепты можно найти в четвертой части книги.
Глава 5. Полуостров Никоя: лучшая диета долголетия за всю историю человечества
Когда я впервые встретился с Франческой Кастилло (Панчитой), она стояла во дворе в ярко-розовом карнавальном платье и размахивала мачете длиной больше метра. Энергичными, сильными ударами 99-летняя женщина рубила ветки деревьев и низкие кусты густых зарослей, проникших во двор, – это было похоже на стрижку газона, которую я делаю у себя дома в Миннеаполисе. Заметив меня, Панчита остановилась, выпрямилась и стала невозмутимо наблюдать за тем, как я поднимаюсь по грунтовой тропе, ведущей к ее деревянной хижине. Хотя она не знала, кто я такой и зачем пришел, тем не менее, когда я поравнялся с ней, взяла мою руку обеими руками, взглянула на меня своими карими глазами на блестевшем от пота лице и издала радостный возглас.
«Чем я могу быть вам полезна?» – спросила она, как будто приветствуя.
С тех пор во время еще двух экспедиций в «голубую зону» полуострова Никоя в Коста-Рике я часто заглядывал к 107-летней Франческе Кастилло – отчасти чтобы узнать, как ей удается больше века поддерживать такую жизненную силу, чтобы размахивать мачете, но в основном потому, что мне просто нравилась эта удивительная женщина. Я понял, что карнавальное платье для нее – это и повседневная одежда, и проявление неудержимо радостного духа.
Однажды мы с психологом из Коста-Рики Элизабет Лопез заехали к Франческе, чтобы расспросить о том, как она питается. Устав от вопросов, она взяла меня за руку и сказала: «Пойдем». Мы последовали за ней на кухню – низкую комнату с грязным полом. Вокруг огромного очага – глиняной печи на дровах, которую используют для приготовления пищи в этом регионе индейцы чоротега, – были расставлены деревянные кухонные столы и комоды. Я осмотрелся. На одном из столов стояла миска с бананами и папайей. Внизу, за шторкой, хранились бобовые, лук, чеснок и масло для приготовления пищи. В холодильнике Франческа держала только свежий сыр и помидоры. Среди продуктов не было ни полуфабрикатов, ни консервов; все требовало приготовления, за исключением сыра и свежих фруктов.
Франческа занялась делом. Двигаясь медленно и уверенно, словно позабыв о том, что мы за ней наблюдаем, она подбросила в печь немного дров, раздула угли, все еще горячие после приготовления завтрака, и разожгла огонь. Затем накрыла огонь стальным листом с отверстиями, который служил своего рода грилем. Горшок с чуть раньше сваренной на маленьком огне черной фасолью с лавровым листом, луком, чесноком и местным острым перцем халапеньо Франческа придвинула ближе к огню. Когда фасоль начала кипеть, Панчита добавила в блюдо несколько чашек вареного риса, потом выскребла замоченные в известковом растворе зерна кукурузы из судка из оцинкованной стали и растерла их в ступке до пастообразного состояния. После этого она налепила лепешек и поджарила их на открытом огне. Растопив на чугунной сковороде большой кусок сала, Панчита поджарила яйца. И в самом конце с грандиозной ловкостью, учитывая плохое зрение, нарезала свежий сыр тоненькими, как бумага, полосками. Впоследствии я узнал, что она едва видела сыр, не говоря уже о собственных пальцах.
Через полчаса обед был готов – небольшие порции галло пинто, традиционного костариканского блюда из риса и фасоли, которое подается с сыром и кинзой, кукурузными лепешками и одним яйцом на маленькой тарелке. Порция казалась огромной, но это была примерно половина того, что вы получили бы, заказав завтрак в местном ресторанчике.
«Пища дает жизнь!» – воскликнула Франческа и пригласила нас к столу.
Как и многие другие долгожители региона, Франческа Кастилло прожила трудную жизнь. Вплоть до последних двух десятилетий полуостров Никоя был, по сути, отрезан от цивилизации. Холмистую местность здесь пересекали только грунтовые дороги, покрывавшиеся грязью в сезон дождей. Большую часть жизни Панчита работала в маленькой гостинице своих родителей, где останавливались странствующие степные пастухи.
Помимо фасоли и кукурузы, львиную долю продуктов Панчита выращивает на собственном огороде или собирает с растущих поблизости фруктовых деревьев. Она свято верит в то, что Бог помог ей поставить на ноги пятерых детей (двое из них уже прадедушки) и пережить насильственную смерть одного из сыновей. Несмотря на все выпавшие на ее долю лишения и невзгоды, Франческа поднимается каждое утро, надевает любимое ярко-розовое платье и бусы, подметает пол в хижине и приветствует приходящих каждый день гостей радостным «Да благословит нас Господь!».
Обитатели полуострова Никоя в основном потомки индейцев чоротега, хотя у них есть гены и испанских колонистов, и освобожденных африканских рабов. В прошлом жители полуострова умирали главным образом от местных заболеваний, таких как малярия, дизентерия, диарея и лихорадка денге, которую окрестили «болезнью сломанных костей». В 1980-х годах сухие леса, где росло много гуанакасте – огромных деревьев с широкой царственной кроной – стали убежищем для отрядов контрас, финансируемых США контрреволюционеров, поднявших в то время вооруженное восстание против сандинистов (никарагуанских коммунистов).
Сегодня количество местных жителей (особенно мужчин), живущих здоровой, активной жизнью до 90 и более лет, в 2,5 раза превышает число людей такого же возраста в Соединенных Штатах Америки. Другими словами, обитатели полуострова Никоя намного реже американцев страдают сердечно-сосудистыми и онкологическими заболеваниями и диабетом. При этом они тратят на медицинское обслуживание примерно пятнадцатую часть того, что тратится на эти цели в США. Как им это удается?
Мы с коллегами, демографами Майклом Пуленом и Луисом Розеро-Биксби из Университета Коста-Рики, организовали две экспедиции на полуостров Никоя, пытаясь разгадать эту тайну. И в итоге пришли к выводу, что секрет долголетия обитателей Никоя отчасти кроется в глубоких социальных связях сильной религиозной общины, а также в регулярной, но малоинтенсивной физической активности. Помимо этого, они получают здоровую дозу витамина D из солнечного света и кальция из воды, содержание которого в ней здесь более высокое, чем в любом другом уголке страны. Возможно, сочетание этих факторов делает кости местных жителей более крепкими, что уменьшает случаи падения со смертельным исходом среди людей старшего возраста. Питание тоже играет заметную роль в долголетии.
Традиционная диета жителей Никоя
Из бесед с Франческой Кастилло и еще сорока костариканскими долгожителями я узнал, что представляет собой типичная кухня Никоя. Обед, приготовленный Панчитой, состоял в основном из того, что здесь ели на протяжении всего прошлого столетия. Однако у меня был еще один источник информации. Готовясь к поездке, я нашел отчет 1957 года под названием «Никоя: культурная география», составленный молодым антропологом из Беркли Филипом Вагнером. В этом отчете описывался типичный день из жизни среднестатистического жителя полуострова пятьдесят лет назад.
День у сельских жителей начинается до восхода солнца, когда женщины просыпаются и готовят кофе. Семья собирается на рассвете, чтобы выпить чашку сильно подслащенного черного кофе или кофе с молоком и съесть холодную кукурузную лепешку. Время с рассвета до восьми часов утра отводится на домашние и подсобные дела. В восемь – полноценный завтрак с яйцами и бобовыми. В периоды активной работы на полях мужчины берут с собой кукурузные лепешки и галло пинто (рис и бобовые, обжаренные на свином жире). В особо жаркие дни работа заканчивается в полдень или два часа дня. Работники возвращаются домой с полей или из леса и около часа ждут обеда. Дневная трапеза часто начинается с супа с несколькими кусочками мяса, салом, отварным овощным бананом, растением таро или маниокой и иногда с зеленью. После супа подаются рис с фасолью, обычно дополняемые яичницей. По случаю на столе также могут быть овощи: тыква пипиан или айоте (тыква мускатная), калабаса (тыква обыкновенная), капуста, пиньюэла (дикое растение, принадлежащее к тому же виду, что и ананас) или какое-нибудь другое дикое растение. Мясо подается на стол время от времени даже в самых бедных семьях; кроме того, на столе обязательно должен быть творог – куахада. Ни одна трапеза не обходится без кукурузных лепешек, а после нее мужчины потягивают очень сладкий черный кофе, изготавливаемый из местных ягод или истолченных семян бамии. Ужин – более простой, поскольку вторая половина дня по обыкновению проводится в праздности и чувство голода не столь сильное. Рис с фасолью, кукурузные лепешки и иногда яйца подаются ближе к вечеру.
Вагнер сделал также детальные зарисовки огородов, на которых было изображено более сорока съедобных растений. Особо он выделил маниоку, таро, папайю, ямс, гуаву, кешью и бананы в качестве основных продуктов рациона местных жителей. Кроме того, обитатели полуострова Никоя едят много лесных фруктов, которые вряд ли можно найти в наших продуктовых магазинах, например каймито, сладкий плод пурпурного цвета, который часто называют «звездным яблоком» и в котором содержится большое количество антиоксидантов, а также фрукт под названием папатурро, также известный как кокколоба, или морской виноград. Для получения более подробной информации я связался с Ксинией Фернандез из факультета питания Университета Коста-Рики, и она предоставила мне результаты трех исследований по вопросам питания, проводившихся в 1969, 1978 и 1982 годах. Специалисты каждый день посещали дома участников эксперимента и помогали им записывать дневное потребление различных продуктов, по возможности взвешивая их. В результате столь трудоемкого и дорогостоящего процесса удалось получить большой объем ценных сведений.
По данным этих исследований, традиционная диета жителей Никоя включала много углеводов – около 68 процентов. Этот показатель сопоставим разве что с окинавской диетой и гораздо выше, чем в обычном рационе американцев. Основные источники углеводов – рис, кукуруза и бобовые. На жиры приходится более 20 процентов, а на белки – около 10 процентов, что в сумме составляет оставшиеся 30 процентов суточного рациона. В общей сложности жители региона, населенного потомками индейцев чоротега, потребляли около 1800 калорий в день.
Некоторые особенности диеты жителей полуострова выделяются на общем фоне. Подобно обитателям большинства других «голубых зон», они отдают предпочтение низкокалорийной растительной пище с незначительным содержанием жиров, в основном бобовым культурам. По традиции они питаются главным образом фасолью, кукурузными лепешками и огромным количеством тропических фруктов. Сладкий лимон, апельсин и разновидность банана под названием куадрадо можно собирать на полуострове почти круглый год.
В основу диеты жителей Никоя положены три «сестры» мезоамериканского сельского хозяйства: фасоль, кукуруза и тыква. Мезоамериканцы, обитавшие на территории современной Гватемалы и Мексики, более пяти тысяч лет выращивали бобовые, тыкву и кукурузу на полях под названием «милпа» – это удивительная аграрная система, в которой все культуры приносят пользу друг другу. Тыква образует растительный покров для задержания влаги, а фасоль вьется по высоким стеблям кукурузы. Фасолевые растения связывают азот в почве, что удобряет ее.
Такой почти совершенный аграрный цикл позволяет получить сочетание продуктов, идеально подходящих для питания человека. Блюда из отварной фасоли и тыквы, съеденные с кукурузными лепешками, богаты сложными углеводами, белками, кальцием и ниацином, что способствует снижению уровня вредного и повышению полезного холестерина в крови. По мнению диетолога Леонардо Маты, с которым я беседовал в столице Коста-Рики Сан-Хосе, самое важное в рационе местных жителей – это способ приготовления кукурузы. Чтобы замесить тесто из никстамализированной кукурузы, зерна замачивают в гидроксиде кальция, или, иначе говоря, известковой воде, что увеличивает содержание кальция в кукурузе в 7,5 раза, а также высвобождает аминокислоты, которые в противном случае не усвоились бы организмом. Мата изучал рацион питания во всей Центральной Америке, где кукурузу варят аналогичным способом, и утверждает, что люди, регулярно употребляющие такое зерно в пищу, никогда не болеют рахитом и редко страдают от переломов костей, что часто приводит к преждевременной смерти пожилых людей.
За прошедшие пятьдесят лет белый рис вытеснил тыкву как основной продукт питания обитателей полуострова Никоя. Хотя в белом рисе меньше клетчатки и питательных веществ, чем в коричневом, в сочетании с бобами он не так быстро повышает уровень сахара в крови, как в случае, когда его едят отдельно. Черная фасоль по-прежнему преобладает в рационе местных жителей и, как и все бобовые, служит важнейшим источником ценных питательных веществ, способствующих долголетию.
В 2007 году я вернулся на полуостров Никоя, на этот раз с Мехметом Озом, чтобы записать фрагмент передачи для «Шоу Опры Уинфри». Мы попытались найти дом Франчески Кастилло, но нам сообщили, что местный землевладелец снес его, чтобы очистить площадку для застройки, а Панчита переехала к правнучке, проживавшей на окраине соседней деревни.
В традиционной диете жителей Никоя около 80 процентов калорий приходится на углеводы, а оставшиеся 20 процентов составляют белки и жиры почти в равных долях.
Когда мы добрались туда, нам пришлось полчаса ждать на крыльце, пока Панчита вышла поприветствовать нас. Она была очень слабой, вялой и почти слепой. Оз немного поговорил с ней через переводчика, а затем попросил ее показать лекарства – глазные капли и средство от гипертонии. Взглянув на дозировку, он сказал: «Выбросьте их». В действительности глазные капли только ухудшали зрение Франчески, а лекарство от гипертонии хоть и было эффективным, но его дозировка намного превышала ту, которую следовало принимать в ее возрасте. Оз выписал рецепт на новый препарат и попросил своего продюсера найти его и позаботиться о том, чтобы Панчита его принимала.
Наверное, вы уже догадались, что история приближается к концу. Мы с Озом, уезжая в тот раз из Никоя, сомневались, что еще увидим Франческу Кастилло живой. Однако в 2011 году, вернувшись на полуостров со своими детьми, я узнал, что Панчита все еще живет в доме правнучки. На этот раз она была так же бодра и энергична, как и во время нашей первой встречи. По-прежнему одетая в свое карнавальное платье, при виде нас Панчита воскликнула: «О-о-о-о-о-о! Господи, помилуй!».
В феврале 2014 года Франческа Кастилло все еще была жива и здорова. Она только что отпраздновала 107-летие и рождение прапрапраправнучки. Недавно группа исследователей, среди которых был лауреат Нобелевской премии, проанализировала генетику малоимущих жителей Никоя вроде Франчески Кастилло. Они изучали теломеры, участки ДНК на концах хромосом, при сокращении длины которых запускается процесс старения. Теломеры обитателей полуострова оказались самыми длинными в Коста-Рике. Вот вам и еще одно доказательство, что долголетие – это результат образа жизни.
Продукты полуострова Никоя, способствующие долголетию
Никстамализированная кукуруза. Жители Никоя готовят кукурузные лепешки каждый день и едят их на завтрак, обед и ужин. Они замачивают зерна кукурузы в известковой воде (гидроксиде кальция), а затем перемалывают их в муку, что высвобождает содержащийся в кукурузе никоцин, повышает усвоение организмом кальция, железа и минералов, а также снижает риск накопления гнилостных токсинов. Кукурузная мука маса харина, продающаяся в американских продуктовых магазинах, сделана из кукурузы, но не никстамализирована – другими словами, при ее изготовлении использовались зерна кукурузы, не вымоченные в растворе извести; большинство имеющихся в продаже кукурузных лепешек тоже изготовлены из такой муки.
Тыква. На полуострове Никоя выращивают несколько сортов тыквы и называют ее айоте или калабаса. Это и обычная тыква, и зимние сорта, такие как ореховая тыква, тыква хаббард и тыква-спагетти. Все они относятся к семейству тыквенных с высоким содержанием полезных веществ каротиноидов.
Папайя. Деревья папайи растут на полуострове повсюду, поэтому местные жители едят их плоды (как зеленые, так и спелые) практически ежедневно. Оранжевая мякоть плода содержит витамины А, С и Е, а также фермент под названием папаин, предотвращающий развитие воспалительных процессов.
Ямс – один из основных продуктов жителей на Никоя вот уже на протяжении столетия. Этот овощ с виду похож на североамериканский сладкий картофель, но принадлежит к совсем другому семейству. Настоящий ямс можно найти на американских продуктовых рынках, где продают свою продукцию представители латиноамериканских общин. Мякоть ямса сохраняет плотность и белый цвет даже в вареном виде. Это растение богато витамином В6.
Черная фасоль. Фасоль и рис едят на Никоя ежедневно, зачастую во время каждого приема пищи. Пожалуй, это бобовое растение – лучший представитель своей культуры в мире: в нем содержится больше антиоксидантов, чем в любом другом сорте фасоли. В сочетании с кукурузными лепешками и тыквой черная фасоль – идеальная пища для человека.
Бананы всех форм и размеров (большие и маленькие, плантаны и куадрадо) – богатый источник углеводов, калия и растворимой клетчатки. Это один из основных и самый распространенный продукт на полуострове Никоя.
Пехибайя (персиковая пальма). Гроздья этих маленьких овальных фруктов оранжевого цвета свисают с деревьев, растущих на территории всей Центральной Америки. Плоды пехибайя, которые жители Коста-Рики используют как один из основных продуктов питания, редко можно встретить в продаже в США. Они особенно богаты витаминами А и С. По традиции, их варят в подсоленной воде и подают с солью или медом. По мнению авторитетного исследователя из Коста-Рики, эти фрукты нейтрализуют бактерии Helicobacter pylori, вызывающие рак желудка. Именно присутствие плодов персиковой пальмы в рационе жителей полуострова объясняет, почему в Коста-Рике столь редки случаи этого заболевания.
Рецепты диеты обитателей Никоя можно найти в четвертой части книги.
Часть II. Создание «голубых зон» в Америке
Вы обратили внимание на то, что ни один из героев первой части книги (Афина Мазари, Годзэи Синдзато, семья Мелис, Эллсуорт Уэрхем и Франческа Кастилло) не заставлял себя правильно питаться? Они никогда не читали этикеток, не считали калорий, не взвешивали белки и не присоединялись к движению Weight Watchers[4], но тем не менее придерживались почти идеальной системы питания, даже не задумываясь об этом.
Как им это удавалось? Ответ на удивление прост: вся окружающая их среда способствовала здоровому питанию. Свежие фрукты и овощи можно было есть круглый год, а сладкие газированные напитки, чипсы, сладости и гамбургеры (продукты, которые могли бы понравиться им не меньше, чем нам) были недоступны. Там, где жили эти люди, не красовалась на каждом углу реклама нездоровых продуктов с пустыми калориями, которые они могли бы захотеть съесть. Быт этих людей был организован таким образом, чтобы облегчить процесс приготовления блюд из продуктов растительного происхождения, а проверенные временем рецепты помогали сделать их вкусными. Все, что позволяло поддерживать нормальный вес, принимать участие в жизни общины и сохранять физическую активность, было не просто их выбором, а соответствовало образу жизни всей общины.
Давайте сравним образ жизни этих людей с опытом типичного американца. По мнению профессора Корнелльского университета Брайана Уонсинка (одного из руководителей проекта «Голубые зоны»), в течение дня обычный американец принимает по поводу питания около двухсот решений, причем осознанных – только тридцать (для большинства людей). Остальные Уонсинк классифицирует как бездумное питание. Рассмотрим, например, что происходит за обедом. Вы намерены заказать легкий обед, но в меню вас заинтересовали аппетитные крылышки «буффало». Или еще один сценарий: вы хотите выбрать полезный для здоровья салат, а коллега заказывает сэндвич «рубен» и картофель фри, и вы тут же, не подумав, произносите: «Мне то же самое». Так ли уж вы хотите приправить этот картофель кетчупом и солью? А как насчет бесплатных порций газировки? А еще десерт…
В «голубых зонах» питание и образ жизни обитателям диктует среда. Поэтому они делают выбор в пользу здоровых привычек и продуктов питания. У Франчески Кастилло не было микроволновки. Эллсуорт Уэрхем всегда ел дома и мог контролировать то, что ест. Годзэи Синдзато готовила в основном только из того, что росло на ее огороде. В семье Мелис обедали в компании родственников. А Афина Мазари использовала проверенные временем рецепты своих предков.
Для того чтобы понять, что мы едим (и почему в современной Америке потребляют слишком много вредных продуктов, к тому же в больших количествах), нужно проанализировать обстоятельства, выходящие за рамки нашей личной жизни и привычек. Нам необходимо оценить влияние среды нашего обитания, то есть зоны радиусом примерно тридцать километров от дома, от магазинов, где мы делаем покупки, места, где работаем, совершаем прогулки или ездим на автомобиле, ходим в школу и рестораны и проводим большую часть своей жизни. Именно в этой зоне мы вынуждены постоянно принимать разные решения, руководствуясь правилами и привычками тех, кто нас окружает, законами города, где живем, а также осознанными или неосознанными нормами благоустройства, делающими его здоровым или нездоровым местом для проживания.
Понимание того, что именно среда обитания сделала «голубые зоны» столь благополучными для человека, заставило нас задуматься о создании таких «голубых зон» в США. Способен ли американский город внести определенные изменения в свою жизнь, воспользовавшись секретами долголетия, которые действуют в других уголках планеты? В течение прошедших шести лет это постепенно стало моей миссией.
В следующих главах мы побываем в нескольких замечательных городах, чей успех свидетельствует о том, что формирование «голубых зон» приносит пользу обитателям любого города. Начнем, пожалуй, с рассказа об одном регионе Финляндии, который убедил меня в возможности создания «голубых зон» и положил начало этому проекту. Затем побываем в небольшом городке, расположенном в прериях штата Миннесота, жители которого сбросили больше двух тонн веса за год. И посетим три городка в районе Лос-Анджелеса, где проблема ожирения сократилась на 14 процентов. Кроме того, проведем немного времени в фермерских поселениях штата Айова, жителям которых удалось снизить уровень холестерина на 4 процента и на 10 процентов повысить приверженность местного населения волонтерской работе; а руководители компаний здесь заменили сидячие совещания рабочими встречами на ногах.
Ни в одном из этих городов и селений никто не придерживался драконовских диет и не соблюдал строжайшей дисциплины для достижения своих целей. Вместо этого они предприняли десятки мелких шагов, направленных на формирование более здоровой среды проживания, что повлекло за собой множество инициатив снизу. Все эти положительные сдвиги обеспечили долгосрочные перемены, которые оказали на жизнь людей гораздо большее влияние, чем сила воли или дисциплинированность каждого отдельного человека.
Глава 6. Удивительное преображение Финляндии
Прохладным летним днем я сидел в офисе Национального института здоровья и социальной защиты в Хельсинки. Пекка Пуска оказался вовсе не похож на человека, выступившего против общепринятых взглядов, каким я его себе представлял. Он был одет в классическом элегантном офисном стиле: брюки из полиэстера цвета хаки, удобные туфли и часы Citizen из нержавеющей стали. Но его голубые глаза и приятная мальчишеская внешность напомнили мне об актере Стиве Маккуине в зрелом возрасте. Стены кабинета украшали дипломы, награды и фотографии легендарных личностей из сферы здравоохранения. Сорок лет назад Пекка Пуска, которому сейчас было 68 лет, приступил к реализации проекта, полностью изменившего жизнь более 170 тысяч финнов – жителей региона с самым высоким в мире показателем сердечно-сосудистых заболеваний. Хотя Пуска тогда об этом не знал, по сути, он создал «голубую зону» на Скандинавском полуострове.
«Позвольте рассказать вам одну историю, – начал Пуска, подавшись вперед и облокотившись о стол, за которым сидел. – Было две пожарные бригады: официальная и добровольная. Однажды где-то начался пожар, и по какой-то причине волонтерская бригада прибыла на место первой и потушила огонь. Но члены чуть запоздавшей официальной бригады заявили, что пожар потушен неправильно. – Пуска сделал паузу. – Вы ведь понимаете, что я хочу сказать, не так ли?» – спросил он, и его голубые глаза горели все тем же революционным пылом, который помог ему изменить всю систему здравоохранения страны.
В 1968 году, в период учебы в Университете Турку, Пекка Пуска был президентом Национального студенческого профсоюза и активно отстаивал права студентов. «Это было неспокойное для Европы время, – вспоминает он. – Нам казалось, что мы можем изменить мир».
После окончания университета молодой активист получил работу в министерстве здравоохранения. В это время туда как раз стали поступать результаты национальных и международных статистических исследований, указывающих на то, что в одном из регионов Финляндии сложилась весьма удручающая ситуация со здоровьем местного населения. Речь шла о Северной Карелии – районе в восточной части страны, покрытом хвойными лесами и соизмеримом по площади со штатом Нью-Джерси. На протяжении многих лет его жители, будучи добропорядочными, законопослушными гражданами, без всяких отговорок участвовали во всевозможных опросах и тестах и в результате узнали, что на их родине самый высокий в мире уровень сердечно-сосудистых заболеваний, что вызвало среди них бурю негодования. Правительство Финляндии отреагировало на их гнев выделением небольшого гранта на пятилетний пилотный проект, возглавлять который поручили 27-летнему Пекке Пуске, получившему к тому времени дипломы врача и магистра общественных наук.
«Меня назначили не потому, что я был хорошим специалистом, – объясняет Пуска, вспоминая, что сказал ему руководитель много лет назад. – Просто я был молод, а мой начальник знал, что на решение этой проблемы уйдет не одно десятилетие».
Опираясь на опыт работы с простыми людьми, Пуска и члены его команды пошли путем, отличным от традиционных правительственных программ, организованных по принципу «сверху вниз». В 1972 году Пуска начал работать с учреждениями местной системы здравоохранения и общественными организациями над распространением новых идей, и со временем им удалось склонить жителей Северной Карелии к переходу к системе питания с меньшим содержанием жиров и большим количеством овощей. В числе многих других инициатив финские ученые предложили заменить сливочное масло маслом канолы – разновидности рапса, пригодной для выращивания в умеренно-холодном климате Финляндии. Кроме того, они научили домохозяек готовить традиционные блюда с использованием овощей наряду с мясом.
К концу пятилетнего срока, отведенного на реализацию проекта, были получены впечатляющие результаты. Смертность от сердечных приступов среди людей среднего возраста уменьшилась в Северной Карелии на 25 процентов, а от рака легких (в той же группе) – на 10 процентов, главным образом благодаря массовому отказу от курения. С тех пор уровень смертности от рака легких снизился еще на 20 процентов, а от других онкологических заболеваний – на 10 процентов. Остальные регионы Финляндии, последовав примеру Северной Карелии, тоже добились значительных улучшений. За тридцать лет ожидаемая продолжительность жизни финских мужчин возросла почти на десять лет.
После успешной реализации проекта Пекка Пуска возглавил Институт здоровья и благосостояния Финляндии, а также стал президентом Всемирной федерации сердца. Я считаю его Че Геварой в области здравоохранения. В средствах массовой информации проект в Северной Карелии называют «северным чудом». Пока больше нигде и никому не удалось совершить ничего подобного, хотя мы и пытаемся сделать это в рамках проекта создания «голубых зон» посредством преобразования целых городов.
Формула перемен
Почему кампания Пекки Пуски в Северной Карелии оказалась столь эффективной? Можно ли использовать стратегии его команды для улучшения здоровья населения американских городов? Эти вопросы все активнее занимали мои мысли, по мере того как я все больше узнавал о «северном чуде».
Северная Карелия с ее 450 озерами расположена на границе между Финляндией и Россией. Молчаливые и трудолюбивые обитатели этого региона, потомки оленеводов, в большинстве своем фермеры и лесорубы; их считают типичными представителями населения Финляндии, поэтому называют самыми финскими финнами.
До Второй мировой войны большинство жителей Северной Карелии жили с земли: собирали ягоды, охотились на диких зверей и птиц, ловили рыбу – окуня, щуку, корюшку и озерного лосося. Время от времени на них нападали медведи, а среди проблем со здоровьем можно было назвать только туберкулез, инфекционные заболевания и смерть от родов. Однако после войны больницы постепенно стали заполнять пациенты с сердечно-сосудистыми заболеваниями, в основном мужчины в возрасте 30–40 лет, которые умирали от сердечных приступов. И убивали их не несчастья, а курение и вредная пища.
Во время войны, когда продуктов не хватало, семьи в Северной Карелии выживали за счет ржаного хлеба, картофеля и мяса. По окончании войны ситуация резко изменилась, после того как бывшим солдатам в качестве компенсации выделили небольшие участки земли. Многие ветераны почти не имели сельскохозяйственной практики, но им было несложно разработать землю, купить несколько свиней и молочных коров и начать кормить свои семьи. Вот так и создались условия для формирования системы питания, которую медики окрестили самой смертоносной в мире.
Полуголодные люди, которым нравилась жирная пища, получили свиней и молочных коров – а заодно массу проблем. Вскоре сливочное масло стали использовать практически во всех блюдах: жаренный на масле картофель, хлеб с маслом, большие стаканы цельного молока при каждом приеме пищи, жареная свинина или тушеное мясо на ужин, которое ели с хлебом, намазанным маслом, и запивали молоком. Овощи считались кормом для животных. Молочные продукты были не просто источником калорий, а и предметом национальной гордости. Но такая пища наносила здоровью колоссальный вред.
Обеспокоенный эпидемией сердечно-сосудистых заболеваний, финский профессор Мартти Карвонен в 1954 году приехал в Соединенные Штаты Америки в поисках возможных решений. Одним из тех, у кого он консультировался, был диетолог из Миннесотского университета в Миннеаполисе Ансел Кис, с которым Мартти познакомился в Европе на конференции Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. Кис продвигал свою идею (которая вызывала много споров в то время и подвергается критике до сих пор) о взаимосвязи между потреблением продуктов животного происхождения и сердечно-сосудистыми заболеваниями. Карвонен и Кис решили объединить усилия.
В рамках долгосрочного проекта, получившего известность как «исследование семи стран», Карвонен, Кис и их коллеги набрали группы мужчин среднего возраста не только в Финляндии, но и в США, Японии, Италии, Голландии, Греции и Югославии. Каждому респонденту задали вопросы о рационе, а также провели ряд физических тестов. Затем с интервалом в пять лет с участниками эксперимента проводилась та же процедура. Вскоре была выявлена закономерность: чем ближе к северу жили люди, тем больше жиров они потребляли (главным образом с мясом и молочными продуктами). В Греции и Италии, где в рационе жителей преобладают продукты растительного происхождения, мужчины редко страдают сердечно-сосудистыми заболеваниями. Именно это наблюдение легло в основу нашего понимания ценности традиционной средиземноморской диеты. (Ансела Киса критиковали за то, что он включил в свои исследования правительственные данные о системе питания и сердечно-сосудистых заболеваниях в ряде стран, которые он анализировал с самого начала. Хотя у него были веские причины исключить эту информацию: свидетельства о смерти были ненадежными, а в период Второй мировой войны поставки продовольствия в эти страны осуществлялись бессистемно. Кроме того, продолжая оценивать состояние здоровья людей в рамках «исследования семи стран», Кис обнаружил, что чем больше продуктов животного происхождения они потребляют, тем чаще болеют сердечно-сосудистыми заболеваниями.) Тем не менее в таких местах, как Северная Карелия (самая северная зона исследования), мужчины в тридцать раз чаще умирали от сердечных приступов, чем, скажем, на острове Крит. К тому же они в среднем жили на десять лет меньше, чем обитатели южных стран. Со временем ситуация только ухудшилась, и в 1972 году мужское население Северной Карелии ославилось на весь мир.
«Исследователи год за годом приезжали сюда, задавали вопросы, тыкали в нас иглами и говорили, что мы самые больные люди в мире, – вспоминает Эса Тимонен, бывший губернатор Северной Карелии. – И в какой-то момент мы сказали себе: “Хватит!”»
Новый подход
В то время причины развития сердечно-сосудистых заболеваний медицине были еще неизвестны; врачи не могли прийти к единому мнению по поводу того, что их вызывает, не говоря уже о том, как их лечить. Поэтому первым делом по прибытии в столицу Северной Карелии Йоэнсуу Пуска собрал команду молодых идеалистов, которые должны были заняться решением проблемы. Собственно говоря, они выбрали ту же стратегию, которую система здравоохранения применяла для борьбы с такими инфекционными заболеваниями, как туберкулез и полиомиелит. Пуска и его коллеги провели опросы о состоянии здоровья жителей Северной Карелии, выяснили, кто из них болен, а кто с большой долей вероятности может заболеть, а затем составили рекомендации по улучшению здоровья людей, попавших в группу самого высокого риска. После этого команда Пуски распространила информацию о состоянии здоровья населения и сформулировала цели, которых следовало достичь, чтобы уменьшить риск развития сердечно-сосудистых заболеваний. Вскоре члены команды поняли, что лучший метод лечения этих болезней – не вакцинация или прием антибиотиков, а отказ от ряда продуктов питания, занимающих важное место в культуре Северной Карелии. Команда Пуски напечатала листовки и плакаты, призывающие людей потреблять меньше жирной пищи и соли и есть больше овощей. Однако здешние финны очень любили хлеб с маслом и жареную свинину. Как можно было заставить их отказаться от этих привычек?
«Было ясно, что необходимо менять всю систему, – говорит Пуска. – Пищевая промышленность, рестораны, кафе и супермаркеты – все, от верху до низу». Для начала реформатор проконсультировался с британским эпидемиологом Джеффри Роузом, по глубокому убеждению которого профилактика болезней обходится государству и гражданам дешевле, чем лечение. По мнению Роуза, медицинские учреждения и врачи способны решить проблему общего плохого состояния здоровья людей не больше, чем помощь голодающим решает проблему голода в общемировом масштабе. Именно он на основе данных санитарно-эпидемиологического надзора впервые выявил прямую зависимость между числом людей, умирающих от сердечно-сосудистых заболеваний, и средним уровнем кровяного давления населения в целом. Кроме того, ученый подсчитал, что снижение на один процент уровня холестерина у той или иной группы населения приводит к сокращению в ней количества сердечно-сосудистых заболеваний на два процента. Роуз утверждал: проживете ли вы короткую жизнь, полную болезней, или долгую здоровую жизнь, в гораздо большей степени зависит от того, к какой группе вы принадлежите, чем от квалификации вашего врача или качества медицинской помощи в больницах. Пекка Пуска принял это близко к сердцу. Он осознал, что единственный способ вылечить жителей Северной Карелии от сердечно-сосудистых заболеваний – изменить местную культуру питания.
Пуска и его коллеги обратились к влиятельной женской организации Martha Organization, имевшей в этом регионе несколько клубов, с просьбой о распространении информации. Вместе с руководителями клубов Пуска придумал идею проведения так называемых вечеринок долголетия, на которых он и члены его команды коротко рассказывали о связи между потреблением насыщенных жиров и сердечно-сосудистыми болезнями, а также раздавали женщинам кулинарные книги с рецептами традиционных блюд Северной Карелии с добавлением овощей и даже готовили некоторые из них и угощали ими участниц мероприятия. Например, такое блюдо местной кухни, как тушеное мясо, состояло, как правило, из трех основных ингредиентов: жирная свинина, вода и соль. Члены команды Пуски заменили часть свинины брюквой, картофелем и морковью. Женщинам понравилась новая трактовка любимого кушанья, и они назвали ее «тушенкой Пуски». Показав женам фермеров, как готовить блюда из овощей, исследователь нашел гораздо более эффективный способ распространения информации, чем листовки.
Пуска, вдохновленный идеей своего бывшего профессора Эверетта Роджерса, автора концепции «лидеров мнений»[5], начал ездить по деревням, привлекая к работе своего рода добровольных послов. Будучи твердо убежден, что лучше всего запустить процесс культурных перемен снизу и постепенно продвигаться к вершине, он привлек к участию в проекте около 1500 добровольцев, в основном женщин, которые уже имели опыт работы в общественных организациях. Пуска выдал своим «послам» специальные удостоверения, научил аргументированно рассказывать о необходимости есть меньше соленой и жирной пищи (а также о том, как бросить курить) и попросил поговорить об этом со своими друзьями.
Просто смените место жительстваВо время пребывания в Северной Карелии я нанял дочь одного из местных руководителей проекта Элизу Корпелайнен в качестве переводчика. Она занималась организацией встреч, возила меня на них, переводила и рассказывала о местной культуре. Хотя Элизе было всего 20 лет, ей была свойственна зрелость, которой вряд ли можно ожидать от американцев того же возраста. Однажды я спросил Элизу, знает ли она финские анекдоты. Она не смогла вспомнить ни одного. «Здесь живут серьезные люди», – сказала она без тени смущения. Когда я поинтересовался, собираются ли мрачные финны вместе, чтобы повеселиться, она посмотрела на меня неодобрительно.
Элиза недавно вернулась из Корка в Ирландии, где работала в конюшне. Она призналась, что это были суровые 11 месяцев: ей приходилось трудиться с утра до вечера, убирать в стойлах и присматривать за лошадьми. Но, несмотря на это, она набрала почти четыре килограмма, питаясь, как сейчас принято, фастфудом, замороженными обедами и печеньем с чаем. «Я вернулась домой с избыточным весом», – посетовала Элиза.
Элиза Корпелайнен – высокая стройная молодая девушка с круглым лицом, серо-голубыми глазами и светлыми волосами до плеч. Она часто носит длинные тонкие шарфы, заворачивая их вокруг шеи. По словам Элизы, через три месяца после возвращения в Северную Карелию ей удалось сбросить лишний вес. Я спросил, придерживалась ли она диеты или начала заниматься физическими упражнениями.
– Нет, на самом деле я работаю меньше, чем в Ирландии, – сказала она.
– Так что же вы тогда сделали?
– Ничего, – решительно заявила Элиза. – Я просто сменила место жительства.
Немногочисленная команда с недостаточным финансированием делала все возможное, чтобы распространить новые идеи среди местных жителей. Пуска неутомимо выступал в церквях, общественных центрах и школах. Он стал лицом движения за здоровый образ жизни и постоянно привлекал к нему новых членов. (Один из его наставников говорил, что единственный способ добиться успеха в деле профилактики заболеваний – натиск, натиск и еще раз натиск [от англ. push]. Впоследствии англоязычные друзья Пекки шутили: «Теперь понятно, почему тебя зовут Пуска».) Вскоре послание о замене насыщенных жиров овощами нашло у людей отклик, что и послужило началом перемен.
Затем Пуска переключился на производителей продуктов питания. Он рассуждал следующим образом: даже самая лучшая в мире программа здорового питания будет малоэффективной, если люди не смогут купить полезные продукты. Например, региональная компания по производству колбас добавляла в них свиной жир и соль. Традиционный хлеб выпекали с добавлением масла. Карельские коровы, выведенные от финской породы крупного рогатого скота, давали самое жирное молоко в мире, а молочные фермы получали субсидии, если обеспечивали высокое содержание жира в своей продукции.
Поначалу ни одна компания не заинтересовалась выпуском полезных продуктов. С какой стати им рисковать прибылью? В действительности влиятельная молочная промышленность даже попыталась нанести ответный удар, разместив рекламные обращения с критикой проекта. Но эта реклама произвела обратный эффект: среди широких слоев населения возникла дискуссия, которая открыла многим людям глаза на связь между повышенным содержанием жиров в молочных продуктах и склонностью к сердечно-сосудистым заболеваниям.
Жители Северной Карелии постепенно осознавали, что им необходимо есть больше фруктов, но продающиеся на рынке апельсины и дыни стоили недешево, поскольку импортировались из южных регионов Европы. По этой причине они не входили в традиционный рацион северных карелов. И Пуска нашел решение, предложив есть местные ягоды.
Летом на территории Северной Карелии настоящее изобилие черники, малины и клюквы. Но едят их жители региона только в конце лета, во время короткого сезона сбора урожая. Поэтому команда Пуски поддержала создание кооперативов и компаний, занимающихся замораживанием, переработкой и продажей ягод. Они убедили местных владельцев молочных ферм выделить часть пастбищ под выращивание ягод, а бакалейщиков – хранить запас замороженных ягод. Как только эти продукты стали доступны круглый год, их потребление резко возросло.
Через пять лет проект под руководством Пекки Пуски начал приносить впечатляющие результаты. Общий уровень холестерина у жителей Северной Карелии снизился на 6 процентов, а среднее кровяное давление – на 4 процента у мужчин и на 7 процентов у женщин. Тем не менее некоторые ученые продолжали критиковать проект, утверждая, что невозможно точно определить, что обеспечило такое улучшение. В чем причина – в сокращении потребления мяса или повышении потребления овощей и фруктов? А может, в росте осведомленности населения о том, как сохранить здоровье? Медики высмеивали проект, называя его «тактикой пальбы из всех орудий». Но, как оказалось, стратегия, предложенная Пуской, работала: может, он и палил из всех орудий, но все же ему удалось выстрелить той самой «серебряной картечью»[6] и спасти людям жизнь.
Производитель колбасКампания по обучению населения Северной Карелии принципам здорового питания сделала новый виток, когда члены команды Пуски встретились с местным производителем колбас Ааре Халоненом. Поскольку незадолго до этого Халонен перенес инфаркт, он был готов принять новые идеи относительно здорового образа жизни. Команда Пуски уговорила его изменить состав некоторых мясных продуктов, заменив часть свиного жира грибами, которые оказались довольно дешевой начинкой для колбас. Халонен делал это постепенно, на протяжении нескольких месяцев, и в итоге получил продукт с хорошими вкусовыми качествами, но существенно меньшим содержанием жиров и соли. Момент оказался как нельзя более подходящим. Местные покупатели уже приняли призыв сократить количество жирной пищи, и объем продаж новых колбас Халонена резко увеличился.
Пекка Пуска и его команда добились аналогичного успеха в работе с местными пекарнями, убедив их снизить содержание соли и заменить сливочное масло растительным маслом и кулинарным жиром. «Потребители даже не заметили разницы», – рассказывает Пуска. Они начали питаться более здоровой пищей, не приложив к этому никаких усилий.
Стратегические уроки
Не так давно я посетил Северную Карелию, чтобы своими глазами увидеть все описанные перемены. Сев на поезд до Хельсинки, я проехал более 400 километров на север по тайге и ярко-зеленым полям, которые то устремлялись вниз, то изгибались вверх, подобно причудливым завитушкам на рубашке с узором «пейсли». По всей местности были разбросаны сельские усадьбы – выкрашенные в ярко-красный или выгоревший желтый цвет уютные, компактные дома с дощатыми амбарами на заднем дворе. Когда я приехал в Йоэнсуу, солнце висело низко в небе. Его медные лучи освещали улицы с выстроившимися вдоль березами, выходившие на озеро дома и лютеранские церкви.
Я нашел штаб-квартиру проекта «Северная Карелия» на шестом этаже кирпичного здания с видом на городскую площадь. Офис был довольно тесным: четыре кабинета со столами из IKEA и полками, уставленными папками с записями о ходе проекта за тридцать лет. Меня встретил Веса Корпелайнен – высокий серьезный мужчина с песочно-коричневыми волосами, одетый в синие джинсы и красную клетчатую рубашку. Начиная с 1986 года он был человеком Пуски в Северной Карелии. Корпелайнен рассказал мне, как он мотивировал свою команду.
«Нашу работу стимулируют два лозунга, – пояснил он. – “Личное общение” и “общие интересы”. Очень важно вовлечь людей. Это означает, что мы должны быть честными и обязаны работать с людьми только так». Корпелайнен описал повседневную работу своей команды как «встречи, встречи и еще раз встречи», а достигнутые успехи отнес на счет «неутомимого, благожелательного стимулирования», а не каких-то героических инициатив.
Пока я слушал Корпелайнена, в моей голове начали складываться воедино различные фрагменты кампании в Северной Карелии. Отчасти посредством проб и ошибок, отчасти благодаря огромной самоотверженности и упорству команде Пуски удалось разработать и реализовать успешную стратегию. Если мне нужна модель для создания «голубой зоны» в США, я должен понять принципы деятельности этой команды.
Для того чтобы показать, как эти стратегии были воплощены в жизнь в столице, Корпелайнен устроил мне экскурсию по Йоэнсуу. Сначала мы посетили продуктовый магазин, где он указал на продукты, которые появились в продаже под влиянием проекта, – ряды полезных для здоровья заменителей масла и конфеты с ксилитом, натуральным подсластителем, сделанным из березового сока. На рынке мы увидели множество торговцев ягодами и лесными грибами. Во всем этом разнообразии выделялись только два продукта из старой системы питания: один торговец продавал поджаренную на сливочном масле корюшку, а другой – пирожки с начинкой из риса и большого количества сливочного масла. После этого мы зашли в ресторан и увидели замечательный салатный бар. Безалкогольные напитки подавали в маленьких стаканчиках, а за дополнительные порции клиентам приходилось платить.
• Фокус на экологии здоровья. Команда Пекки Пуски не тратила времени людей зря, пытаясь читать им лекции о личной ответственности за свое здоровье, а направила вместо этого свои усилия и ресурсы на внесение долгосрочных изменений в местную среду.
• Разработка действующей системы, а не программы. Члены команды создали динамичный, гибкий подход, который позволял им постоянно вводить те или иные новшества.
• Взаимодействие с местной системой здравоохранения. Люди прислушиваются к своим врачам и медсестрам. Пуска и его команда привлекли местных врачей к участию в проекте, чтобы те помогли им в распространении новых идей.
• Натиск, натиск и еще раз натиск. «Работать, не боясь испачкать руки» – таким был один из девизов проекта «Северная Карелия». Его команда добилась успеха благодаря неутомимым усилиям, направленным на решение проблемы, а не героическим подвигам.
• Поиск харизматического лидера. Людям нравится отождествлять то или иное движение с конкретными людьми. Для жителей Северной Карелии таким лидером стал Пекка Пуска.
• Снизу вверх, сверху вниз. Команда проекта потратила достаточно много времени и ресурсов на самом низовом уровне, чтобы помочь людям осознать, что их главная проблема – в неправильном питании. А затем воспользовалась возникшим пониманием для того, чтобы изменить продуктовую политику и систему питания сверху вниз. Решением самой сложной задачи, а конкретно установлением связи между этими двумя уровнями, занимались сами люди.
• Оценка, оценка и еще раз оценка. Члены команды тщательно измеряли факторы риска, свойственные образу жизни северных карелов (в том числе курение и другие факторы, влияющие на здоровье) в начале, середине и конце проекта. Это позволило им отследить достигнутые успехи и доказать эффективность выбранной стратегии.
• Переход к более крупным проектам. Как только Северная Карелия доказала, что данный подход обеспечивает требуемые результаты, национальная система здравоохранения Финляндии развернула в масштабах всей страны эффективную профилактическую программу, в основу которой была положена та же модель.
Мне очень хотелось познакомиться с людьми, которых Пуска привлек к работе «послов» проекта. Я слышал, что они, как правило, весят меньше и расходы на медицинское обслуживание у них ниже, чем у людей того же возраста не из числа активистов проекта. Сначала я познакомился с 78-летним Пентти Сеуту, который полностью соответствовал этому образу. Когда я пришел к нему в гости, он пилил бревна бензопилой. В доме его жена приготовила ужин, состоящий из овощной запеканки с брусничным соусом, салата из грибов, свежих огородных овощей (огурцов, помидоров и салата-латука), а также двух видов плотного ржаного хлеба. На вопрос, почему Сеуту стал волонтером проекта, он ответил: «Мне нравится чувство, которое появляется, когда делаешь что-то для других. Кроме того, здесь просто нечем заняться в долгие зимние месяцы, когда дни становятся такими короткими».
В окрестностях Йоэнсуу я познакомился с Мауно и Хелкой Лемпинен, проживавшими в уютном домике с яблоневым садом. Мауно, еще один дровосек девяноста с лишним лет, колол дрова во дворе, когда я приехал. Супруги пригласили меня в дом, где мы расположились на застекленной террасе с теплым березовым полом, покрытым ковриками пастельного цвета, сотканными Хелкой. Семья Лемпинен приехала в Северную Карелию в 1973 году, когда Мауно стал директором школы. Вскоре они усвоили местные обычаи и, как и остальные, начинали свой день с хлеба с маслом и кофе, обедали бутербродами с холодным мясом, а ужинали тушеной свининой. По словам Лемпинена, в их рационе почти не было овощей. «Люди считали их диковинкой».
В 1983 году у Мауно случился сердечный приступ. Супруги подробно описали мне, как Мауно тяжело дышал, «будто рожает», и как происходящее травмировало их присутствовавших при этом троих детей. Срочная операция на открытом сердце спасла жизнь мужчины. Я спросил, как ему удалось изменить свой образ жизни, ожидая услышать в ответ перечисление множества полезных для здоровья перемен.
– Но мы ничего не меняли, – возразила Хелка.
Я пришел в замешательство и спросил, каков их обычный рацион питания сейчас.
– Ну, сегодня на завтрак мы ели кашу с фруктами. На обед был овощной суп с домашним ржаным хлебом, – ответила Хелка. – На ужин будет тушеное блюдо с картофелем, морковью и небольшим количеством мяса, а также огурцы и салат-латук.
Я поинтересовался, что же в таком случае заставило их изменить рацион.
– Мы никогда не меняли свой рацион, – стояла на своем Хелка.
– Минуточку, – сказал я и перелистал свой блокнот, чтобы прочитать им свои записи о меню из масла и свинины, которое они предпочитали до сердечного приступа у Мауно.
– Да, пожалуй, мы все же изменили свой рацион, – сказала Хелка после долгой паузы. Когда я спросил о причинах, супруги опустили глаза и задумались. Они понятия не имели, почему это произошло.
– Это просто случилось, – в конце концов произнес Мауно. – Думаю, это спасло мне жизнь.
Мне пришло в голову, что именно в этом заключено истинное чудо, произошедшее в Северной Карелии. Подобно этой супружеской паре, все население региона изменило свой образ жизни, даже не осознавая этого.
«Так вот в чем ключ к стратегии Пекки Пуски», – подумал я. Развернутая в Северной Карелии кампания решала проблемы населения региона со здоровьем по многим направлениям, а реформы, осуществляемые в ее рамках, были практически незаметными. На Сардинии или Окинаве способствующий долголетию образ жизни формировался в процессе культурной эволюции на протяжении столетий. А здесь «голубая зона» была создана, что привело к увеличению продолжительности жизни жителей региона на десять лет. И кстати, все это осуществлялось без больших затрат на здравоохранение. В этом регионе просто изменили среду.
Вот так я нашел пример, которому можно следовать. Обитатели аграрного района далекой Финляндии изменили свой рацион и привычки в питании, адаптировали традиции и в итоге поправили здоровье. Однако небольшой финский регион – одно дело, возможны ли подобные трансформации в Америке XXI столетия?
Показатели успеха, достигнутого в Северной Карелии
1. Когда проект «Северная Карелия» только стартовал, в регионе курили более половины жителей мужского пола. Сейчас курят только 20 процентов мужчин.
2. В регионе с большим количеством молочных ферм доля жителей, потребляющих молоко с высоким содержанием жиров, сократилась с 70 до 10 процентов.
3. В настоящее время около 60 процентов семей готовят еду исключительно на растительном масле.
4. Сейчас менее 5 процентов семей едят хлеб с маслом по сравнению с 84 процентами в 1972 году.
5. Общее количество потребляемой соли сократилось на 20 процентов.
6. Потребление овощей увеличилось в три раза.
7. Средний уровень холестерина снизился на 20 процентов.
8. Уровень смертности от сердечно-сосудистых заболеваний у мужчин работоспособного возраста сократился на 85 процентов.
Глава 7. Эксперимент в штате Миннесота
Я нашел ответ на свой вопрос – во всяком случае, мне так казалось. В Финляндии команда Пекки Пуски весьма наглядно продемонстрировала, что больных людей действительно можно превратить в здоровых. Отдельным людям и целым семьям не нужно быть уроженцами «голубых зон», для того чтобы использовать преимущества принципов долголетия, действующих в этих зонах. При соответствующей помощи они могли бы применить те же принципы для создания «голубой зоны» там, где они живут. Пуска доказал это на примере Северной Карелии. Но можно ли это сделать здесь, в Соединенных Штатах Америки? Я все еще не был уверен. Многое зависело от нескольких важных персон, которые принимают решения в небольшом городке на юге штата Миннесота.
В конференц-зале собрались самые влиятельные люди города Альберт-Ли: мэр, представитель городской администрации, инспектор школьного округа, руководитель департамента здравоохранения, президент торговой палаты и авторитетные бизнесмены. Этим сентябрьским утром 2008 года они пришли послушать, почему, по моему мнению, они должны разжечь революцию «голубых зон» в своем тихом городке.
«Все просто, – сказал я им. – У нашего народа сформировались вредные привычки относительно здоровья и питания. Мы тратим миллиарды долларов в год на лечение болезней, которые можно было бы предотвратить, и выделяем всего три процента бюджета системы здравоохранения на профилактику. Подавляющее большинство денег уходит на лечение болезней, которых можно избежать, таких как ишемическая болезнь сердца, диабет и рак. Между тем две трети американцев страдают от ожирения или имеют избыточный вес. Все знают, что мы сбились с пути, но, похоже, никто не способен вернуть нас на путь истинный».
«По этой причине я приехал в Альберт-Ли, – продолжил я. – Вместе с несколькими членами своей команды я езжу по Миннесоте в поисках подходящего для реализации нашего уникального пилотного проекта города. Мы ищем не слишком маленькое и не слишком большое место, где живут не слишком здоровые и не слишком больные люди. Нам хотелось бы, чтобы городские власти поддержали наш эксперимент, который изменит всю экосистему города.
Теперь я объясню, как именно мы планируем это сделать, – сказал я. – Мы сфокусируемся на территории радиусом 30 километров вокруг ваших домов и мест работы. В этой зоне расположены супермаркеты, любимые рестораны и школьные столовые. Легко ли добраться пешком до центра вашего города? Чисто ли в его парках? Разрешено ли вам курить в общественных местах? А как насчет школ и рабочих мест? Продаются ли там только сладкие газированные напитки и соленые закуски?
Мы не станем полагаться на личную ответственность каждого человека за свое здоровье – этот подход не обеспечивает требуемых результатов в масштабе страны, – а намерены поработать над вашей средой проживания…
Кроме того, мы собираемся изменить и социальную экосистему – с ее общественными связями, кругом ваших коллег и друзей и чувством принадлежности. Согласно исследованиям, если трое ваших друзей страдают ожирением, то с 50-процентной вероятностью у вас тоже появится избыточный вес».
Я рассказал участникам встречи, что Американская ассоциация пенсионеров предоставляет нам щедрую финансовую поддержку и что нашим проектом заинтересовались такие национальные медийные каналы, как ABC и USA Today. «Если вы готовы попробовать сделать нечто подобное в Альберт-Ли, – обратился я к ним, – пожалуйста, заявите о своем желании стать первым американским городом, в котором создана “голубая зона”».
Высказавшись, я сел и стал ждать реакции. Тишина. Было слышно, как тикают часы. Я обвел взглядом сидевших за столом людей и увидел на их лицах скептическое выражение. Может, я недостаточно хорошо объяснил свой план? Или это слишком смелый проект для такого маленького города? Возможно, они подумали, что я всего лишь очередной чудак с сумасшедшей идеей? Пауза, казалось, длилась целую вечность.
Затем один голос нарушил тишину. Это был Боб Грэм, который много лет руководил департаментом городского планирования. Если кто-то знал и любил этот город, так это Грэм.
– Это именно то, что нужно Альберт-Ли, – заявил он. – Нам необходимо сделать это.
Затем в разговор вступил еще один человек:
– Найти волонтеров будет нетрудно.
Списки волонтеров, принимавших участие в других проектах, у них уже были.
– Как вы намерены заручиться поддержкой работодателей? – спросил кто-то из присутствующих.
– А что насчет людей пожилого возраста? Как мы сможем их вовлечь?
Вскоре присутствовавшие в зале уже активно обменивались идеями о том, как сдвинуть проект с мертвой точки. Похоже, что революция здесь все же была возможна.
Хорошая и плохая новость
Дела обстояли не так хорошо, как несколько месяцев назад. Я поговорил с профессором Школы здравоохранения Миннесотского университета Робертом Кейном о применении уроков, усвоенных в «голубых зонах», к жизни американцев. Как настоящий друг он призвал меня трезво оценить ситуацию.
Роберт Кейн, ведущий специалист по вопросам старения, был для меня основным источником информации при написании этой книги. По его мнению, если люди хотят жить дольше, то самое важное, что они могут сделать после того, как бросят курить, – это умеренно питаться, регулярно заниматься физкультурой, поддерживать дружеские отношения с окружающими и заниматься делом, которое наполняет их жизнь смыслом. Но что, если людям трудно несамостоятельно придерживаться всех этих принципов, спросил меня Кейн. «Вам следует добиться, чтобы все это вошло у них в привычку, иначе метод не сработает», – предостерег он.
Здесь и вышла на первый план Северная Карелия. А если мы сделаем нечто подобное у нас, в Соединенных Штатах, внедрив принципы «голубых зон» во все аспекты жизни местной общины, от домашнего и школьного уклада до рабочей среды в компаниях и развлекательных учреждениях?
Я знал, что в Америке я не первый, кто думал об улучшении здоровья в масштабах целых общин. В действительности уже был проведен ряд «мероприятий по профилактике неинфекционных заболеваний в местных общинах», как называл такие проекты Кейн. Крупнейший из них был реализован несколько десятков лет назад в его собственной Школе здравоохранения. Получив многомиллионный грант от Национальных институтов здравоохранения, исследователи внедрили программу здоровья сердца в штате Миннесота, в рамках которой были сформированы три экспериментальные и три контрольные группы в шести городах неподалеку от Миннеаполиса. Перед исследователями стояла задача выяснить, может ли подход, применяемый в большой группе населения (в том числе мероприятия в школах, на рабочих местах и в ресторанах), снизить уровень сердечно-сосудистых заболеваний. Однако после шести лет попыток результаты оказались ничтожными. Хотя состояние здоровья людей улучшилось во всех группах, исследователи не нашли никаких различий между городами, в которых были приняты соответствующие меры, и контрольными городами, где не предпринималось ничего.
Еще два столь же крупных исследования Национальных институтов здравоохранения – программа здорового сердца в Потакете и проект пяти городов в Стэнфорде – завершились аналогичным образом. По словам Кейна, в итоге правительство прекратило финансирование масштабных экспериментов, проводимых на базе целых общин. «Лет тридцать назад и правда наблюдалась волна крупных социальных проектов, но с тех пор их реализовывалось не так уж много», – отметил Кейн. Я знал, что он прав, и все равно не мог отказаться от мысли о создании «голубых зон» в США.
Не знаю, убедил я Кейна или нет, но он познакомил меня с Джоном Финнеганом – деканом Школы здравоохранения своего университета, который предложил мне выступить на заседании факультета летом 2008 года. Когда я приехал, меня встретили пятнадцать специалистов в области здравоохранения и эпидемиологии; все они занимались проведением клинических испытаний по территориальному принципу. Мы обсудили достижения Пекки Пуски в Финляндии, а затем я устроил короткую презентацию со слайд-шоу, отображавшую мое видение столь же эффективного превращения одного из американских городов в «голубую зону». Я сказал присутствующим, что основным фактором улучшения здоровья населения целого города считаю изменение среды, а не поведения отдельных людей. И мы около двух часов проговорили на эту тему.
«Какого размера, по-вашему, должен быть город, – спросил я их, – чтобы он больше всего подходил для реализации проекта улучшения здоровья целой общины?»
Роберт Джеффери, специалист по общественному здравоохранению и вопросам питания и ожирения, высказал предположение, что идеальная численность населения такого места должна составлять от 15 до 20 тысяч человек.
Затем кто-то добавил: «Вы должны выбрать город, расположенный достаточно близко к городам-близнецам, чтобы вам и вашей команде было не очень затратно ездить туда и назад». Речь шла о городах, находящихся в радиусе не более 150 километров.
Между тем Кейн по-прежнему был скептически настроен. Он спросил, как мы будем оценивать достигнутые успехи, и предложил измерить кровяное давление и уровень холестерина всего населения города до и после проведения эксперимента. Это действительно позволило бы нам получить самые достоверные научные данные, но стоимость таких тестов истощила бы весь наш бюджет.
«Как вы собираетесь привлечь людей к участию в проекте? – спросил кто-то. – Как намерены добиться, чтобы они придерживались этих принципов в течение длительного времени?» К концу заседания я чувствовал себя, словно подушечка для иголок.
«Ну, есть хорошая и плохая новость, касающаяся того, что вы предлагаете, – сказал мне впоследствии Томас Коттке, известный в стране специалист в области здоровья населения. – Плохая состоит в том, что вы не принадлежите к научным кругам и действительно не знаете, что делаете. А хорошая – что именно благодаря этому ваш проект может оказаться успешным».
Коттке имел в виду, что предпринятые за последние несколько десятилетий попытки изменить устойчивые привычки обитателей американских городов, влияющие на их здоровье, потерпели крах, в том числе программа здоровья сердца в штате Миннесота. Возможно, пришло время попробовать что-то новое.
Читать бесплатно другие книги:
