Покоритесь воле Ночи Кук Глен
– Пелла, твоя очередь, – сказала Герис. – Забирайся на окно и следи оттуда за берегом. Как только золотая ладья изменится, скажешь мне.
Пелла с презрительными ухмылками и недовольными ужимками вскарабкался к окну и выглянул наружу.
– Пресвятой Аарон! – Мальчишка ввалился обратно, его колотило. – Отец, не… Я не могу.
Пелла казался одновременно пристыженным и страшно напуганным.
– Тогда ты следи, Пайпер, – велела Герис. – А ты, Пелла, будешь отвечать за фальконет рядом с Вэли. Это самая важная пушка. Струсишь и подведешь меня – нам всем конец. Но без веской причины не стреляй. Пайпер, лезь к окну.
Хект сделал что велено и тут же понял, отчего так перепугался Пелла. Внизу ждала глубокая-преглубокая пропасть, она звала и манила.
Живот скрутило так, будто Пайпер уже падал.
Герис занялась последними мелочами – отправила Девятого Неизвестного к фальконету рядом с Лилой, указала точное место Отродью и вознесшемуся.
– Теперь никто не двигается, кроме меня и Пайпера. Пайпер, сообщишь, а потом быстро к своему фальконету.
Герис поставила кувшин с кровью Ренфрау в точку, рассчитанную до доли дюйма, и сама тоже замерла, глядя на брата.
Вцепившись в каменную плиту, Хект лежал на животе и смотрел в уходящую вниз бездну. Он пытался побороть ужас. Ни одно живое существо не должно подвергаться подобному испытанию.
Гномы спешили вниз по горному серпантину – видимо, бежали бегом. Они становились все меньше и меньше, пока не превратились в крошечные точки. Точки устремились к золотой ладье, к ним присоединились точки, ждавшие на берегу. Элен-коферы взошли на борт.
Шли минуты. И вдруг – бах! – словно молотком ударили. Ладья и берег обесцветились. Проход в Андорежское море захлопнулся.
– Герис, все обесцветилось, – доложил Хект.
– Хорошо. Они ушли. Обитель заперта.
Значит, все элен-коферы удалились в свой мир и запечатали проходы за собой. Теперь, что бы здесь ни случилось, Старейшие не смогут сбежать к гномам или в срединный мир.
– Все готовы? – спросила Герис. – Девочки? Пайпер? Анна? Пелла? Прапра? Тогда начнем.
И она взялась за кувшин с божественной кровью.