Игра. Я поймаю тебя Лора Вайс

— Обойдешься, — обнимаю свою рысь, — тебя пусть целуют местные la pollitos[1], они падкие на печеные яблоки.

— Вот мурло небритое — усмехается старый хрыч.

— Привет. Так что? Сегодня на Альмиру? — целую Еву.

— Угу. Я уже все собрала, — берет стакан сока. — Надеюсь, не обгорю как в тот раз.

— А мне понравилось с тебя шкурку снимать, — и опускаю взгляд на ее попку. Давно у меня в планах завладеть этой чудесной попкой, только вот моя куколка все сопротивляется. Но ничего, скоро уломаю.

— А мне не очень, — садится между мной и детским стульчиком, в который отец усаживает Сашку. Как она родилась, старик прямо расцвел. И я расцвел.

Правда, никогда не забуду свои ощущения, когда узнал, что у меня будет дочь. Ева спросила докторшу на очередном УЗИ, кто все-таки сидит в животе, и я уже приготовился услышать то, в чем себя давным-давно убедил, а та выдает: «поздравляю, у вас девочка». И… и меня словно жаром обдало. Я сидел, смотрел то на экран монитора, то на жену и нихрена не понимал. Почему? Где пацан? Может, просто не разглядели писюн? Он точно должен быть! Чтобы у меня и дочь? Что я с ней буду делать? А когда мы вышли из кабинета, я увидел глаза Евы, полные испуга и слез. И она сказала: «Ты разочарован, да?» Да мне захотелось сквозь землю провалиться в тот момент. Нет, я не был разочарован, я просто был удивлен. После этого пришлось еще два дня убеждать свою рысь, что ни о каком разочаровании и речи быть не может. В общем, никому такого «квеста» не пожелаю.

Сашка родилась моей копией, к счастью, улучшенной, все ж моя красота для девочки так себе. А Ева, Ева полностью окунулась в материнство, превратилась в настоящую орлицу, которая заклюет любого, кто приблизится к ее птенцу. Меня и то поклевывать пыталась по первой, когда брал дочь не так или забывался и начинал громко говорить или ходить. Прилетало мне знатно, только вот я испытывал нереальный кайф, когда подобное происходило. Ева обожает дочь, всех служанок и нянек расшугала, чтобы не лезли в процесс воспитания.

И только сейчас, когда Сашка пошла, моя фурия немного успокоилась. Конечно, до первого косяка с чье бы то ни было стороны. Но что удивительно, отцу Ева доверяет дочь. Есть у старика особенность, он детей любит. За этот год мы уже третий раз прилетаем в Доминикану. И Сашке полезно, и Еве, все-таки её рука по-прежнему её слабое место, и старику. Да и мне, ведь они моя семья, горячо любимая семья. Ева подарила мне не только дочь, она подарила вторую жизнь, где я больше не отшельник с кучей бабла, а глава семьи, которого любят, которого ждут. И пока в глазах этой женщины будет плескаться любовь, я буду существовать.

— Ты с нами? — вырывает меня из глубоко философских размышлений.

— Угу, с вами, с вами. Сашку покормить? А то она уже салфетки жевать начала.

— Фу, Саня, — скорее выхватывает из ее рук салфетку.

А пока я кормлю эти толстые щеки кашей, Ева готовит завтрак на всех. Папаня, само собой, помогает, и шуточки свои пошлые шутит, ну никак он без этого. Хорошо хоть биржей переболел.

Через час наконец-то вываливаемся полным составом из дома и сразу попадаем в тропики — пальмы, пестрые цветы с толстыми кожистыми листьями, стрекот насекомых и солнце. Сашка тут же слепится, пытается натянуть панамку себе на глаза, Ева в ответ пытается вернуть эту панамку на место, того и гляди подерутся. А программа у нас сегодня насыщенная. Мы с отцом будем ловить рыбу, Ева с Санькой купаться и есть.

— Слушай, — притягиваю к себе жену, которая все же победила мелкую хулиганку, — ты с этими лишними кило такая вкусная стала, — блин, у нас сегодня еще ничего не было. Может, на яхте как-нибудь исхитримся?

— Ян, не начинай. У меня и так комплексы теперь. Сиськи отовсюду вываливаются, задница в любимые джинсы не помещается.

— Вот не смей клеветать на сиськи, — сжимаю этих красавиц. — И попка у тебя что надо. Чувствуешь, как мне нравится? — прижимаюсь с ней.

— Чувствую, — закусывает нижнюю губу.

— Значит, никаких проблем, — смотрю в эти синие глаза.

— Эм-м-м, Ян, я тут кое-что узнала буквально вчера, — вдруг меняется в лице. — Хотела сказать на яхте, но…

— Так, в чем дело? — а это мне уже совсем не нравится. Если Ева напрягается, хорошего не жди.

— Я вчера тест сделала перед сном. Просто второй день в сон клонит, чувствую себя зомби, вот и подумала, что-то неладно. По ходу, у нас погодки будут. Тест положительный.

— Ох, как, — облокачиваюсь на дверцу машины. — Неожиданно, однако, — а моя куколка уже вся на взводе, опять переживает, — ну, хоть на этот раз парень будет?

На что пожимает плечами, тогда обнимаю ее:

— И чего ты испугалась?

— Не знаю, — упирается лбом мне в грудь.

— Ты же первоклассная мать. Просто тебе надо научиться принимать помощь, слышишь? Ну, не хочешь ты нянек, давай папаню перевезем к нам домой, раз ему доверяешь.

— Твоему отцу хорошо здесь, с нами он с ума сойдет, — ну вот, плачет.

— Ев, ну-ка, посмотри на меня, — заставляю ее поднять голову, — я тебя люблю, и чем больше ты мне подаришь Игнашевских, тем лучше. Посмотри на Сашку, чувствую, она круче любого пацана будет.

— А если снова девчонка?

— Значит, буду отстреливать в два раза больше ухажеров спустя лет эдак семнадцать. Хотя, за это время, уверен, сына ты мне все-таки родишь.

— Ты хоть рад? — смотрит на то, как отец сюсюкается с Саней.

— Я очень рад. Просто ты же меня знаешь, ну не умею я прыгать до потолка. А вот вечером с удовольствием покажу и докажу, насколько на самом деле рад.

— Ловлю на слове, — и осторожно целует. Как же я тащусь от этих ее осторожных поцелуев.

От автора

Еще через девять месяцев я четы Игнашевских родился сын. К тому моменту Ян в совершенстве научился не только менять подгузники, кормить из бутылочки, петь колыбельные, но и спать, стоя. Из него вышел отличный отец, хочу я вам сказать)))

П.с. большое вам спасибо, дорогие читатели! От души, от сердца! Я очень рада, что вы были со мной, с героями до самого последнего слова. Ева и Ян обрели своё счастье, остается только порадоваться за них, все-таки каждый проделал большой путь, изменился, научился понимать, доверять и слушать друг друга. Это ли не самое главное!

[1] Цыпочки исп.