Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12 Барщевский Михаил
В его показаниях указано, что он горячо верил в необходимость предотвратить возврат России к коммунизму и что в то время он решил, что лучшим способом продвижения демократических политических ценностей будет приобретение ключевых площадок в средствах массовой информации.
Деловые и политические контакты г-на Березовского
В ходе своей деловой деятельности г-н Березовский приобрел набор различных деловых и социальных связей, которые он в последующие годы использовал в коммерческих и политических целях. Эти связи включали в себя, среди прочего, знакомства с:
• г-ном Каданниковым, который был генеральным директором компании «АвтоВАЗ», а позднее — первым заместителем премьер-министра; г-н Березовский описывает его как «одного из главных российских индустриальных магнатов»;
• Александром Волошиным, который впоследствии был главой администрации президента при президенте Ельцине и президенте Путине; г-н Березовский работал с г-ном Волошиным в компании «АВВА»;
• Виктором Городиловым, с которым г-н Березовский познакомился в 1993 году; г-н Виктор Городилов был президентом компании «Ноябрьскнефтегаз», нефтепроизводящей компании, которая впоследствии была включена в компанию «Сибнефть» указом президента; г-н Виктор Городилов стал первым президентом и председателем совета директоров компании «Сибнефть»;
• г-ном Путиным, с которым г-н Березовский познакомился в октябре 1991 года на встрече, на которой г-н Березовский представлял нефтяного предпринимателя из Оклахомы мэру Санкт-Петербурга, на которого г-н Путин в то время работал; г-н Путин помог г-ну Березовскому развить дело компании «ЛогоВАЗ» в Санкт-Петербурге, и они подружились и даже иногда проводили вместе отпуск;
• различными предпринимателями, которых, как и его самого, впоследствии стали называть «олигархами», среди которых были:
Петр Авен, министр внешнеэкономических связей с июня по декабрь 1992 года, сооснователь компании «Альфа Групп консортиум» с Михаилом Фридманом;
г-н Фридман;
г-н Михаил Ходорковский, который контролировал банк «МЕНАТЕП» и был главным акционером нефтяной компании ЮКОС;
Александр Смоленский, президент «СБС-Агро Банка». Начиная с 1994 года г-н Березовский приобрел существенное влияние на внутренний круг советников, окружавших президента Ельцина.
В частности, у него имелся привилегированный доступ к
• Татьяне Дьяченко, дочери президента Ельцина;
• Валентину Юмашеву, бывшему главе аппарата президента Ельцина и (с 2001 года) мужу г-жи Дьяченко; он представил г-на Березовского президенту Ельцину в конце 1993 года и предложил, чтобы г-н Путин стал главой ФСБ в 1998 году;
• генералу Александру Коржакову, главе Службы безопасности президента Ельцина в 1993–1996 годах;
• и другим высокопоставленным политикам и членам правительства. У г-на Березовского также были тесные связи с Виктором Черномырдиным (премьер-министром России в 1992–1998 годах), который был соседом заместителя премьер-министра Сосковца, и с генералом Александром Лебедем, политическим соперником президента Ельцина. Генерал Лебедь позднее стал губернатором Красноярского края, который приобрел определенное значение во время так называемых алюминиевых войн конца 1990-х.
Таким образом, у г-на Березовского были исключительно хорошие связи в политических кругах на тот момент, когда он познакомился с г-ном Абрамовичем.
ОРТ
В течение 1994 года г-н Березовский использовал свое политическое влияние и связи, чтобы убедить президента Ельцина разрешить частичную приватизацию Российской государственной телевизионной и радиовещательной компании «Останкино», которая в тот момент была единственной телевизионной сетью в России с практически полным доступом ко всей территории страны. Г-н Березовский аргументировал, что этот канал мог быть использован для поддержки интересов демократически настроенных россиян, чьи интересы представляла перевыборная кампания президента Ельцина. В конце концов президент Ельцин согласился на это предложение на том условии, что государство оставит за собой большинство долей в телеканале.
Было предложено перевести активы «Останкино» в новую компанию, ОАО «Общественное российское телевидение» («ОРТ»), с целью частичной ее приватизации. ОРТ было создано указом президента от 29 ноября 1994 года. План состоял в том, что государство продаст 49 % акций в ОРТ синдикату частных инвесторов, организованному г-ном Березовским, оставив за собой контрольный пакет в 51 %. Держатели 49 % акций должны были финансировать информационную деятельность ОРТ, получая в обмен на это практический контроль над редакционной политикой. Таким образом, хотя формально частные инвесторы покупали миноритарный пакет в государственной компании, на деле голоса миноритариев ОРТ были необходимы для главных аспектов принятия решений о его деятельности. Например, по уставу ОРТ общее собрание акционеров требовало кворума в 2/3, а простое большинство голосов на общем собрании акционеров было недостаточно для назначения совета директоров. На момент исходной приватизации ОРТ г-н Березовский и г-н Патаркацишвили приобрели 8 % через компанию «ЛогоВАЗ». Кроме того, г-н Березовский убедил ряд «олигархов», с которыми у него были связи, купить доли в ОРТ при том условии, что они позволят г-ну Березовскому управлять их пакетами акций от их имени. В сентябре и октябре 1995 года г-н Березовский получил доверенность на их пакеты акций (которая, по сути своей, давала ему контроль над их акциями в ОРТ).
ОРТ начало работать 1 апреля 1995 года. Впоследствии, начиная с 1996 года, г-н Березовский и г-н Патаркацишвили выкупили пакеты акций других частных акционеров, которые не хотели нести расходы по поддержанию станции, так что к концу 1990-х у них было 49 % акций, держателями которых они были посредством двух компаний («ЛогоВАЗ» и «ОРТ-КБ»), и контроль над управлением станции через ее совет директоров. Г-н Березовский убедил г-на Патаркацишвили занять должность первого заместителя генерального директора ОРТ, на которой он оставался до 2000 года.
К моменту российских президентских выборов летом 1996 года в некоторых слоях российского электората имелись реальные опасения в том, что коммунисты могут быть переизбраны.
Г-н Березовский ожидал, что, располагая преимуществами контроля над редакционной политикой, он сможет использовать ОРТ для оказания помощи президенту Ельцину в победе на президентских выборах 1996 года. Он организовал получившую широкую известность кампанию в средствах массовой информации в поддержку перевыборов президента Ельцина, в которой ОРТ играло главную роль.
3 июля 1996 года г-н Ельцин был переизбран президентом, получив 54 % голосов, в то время как г-н Зюганов получил 40 %.
9 августа 1999 года Владимир Путин («г-н Путин» или «президент Путин») был назначен исполняющим обязанности премьер-министра президентом Ельциным. 1 января 2000 года г-н Путин стал исполняющим обязанности Президента России. 26 марта 2000 года он был избран президентом и 7 мая 2000 года прошла его инаугурация.
Общественный статус г-на Березовского
Таким образом, из показаний можно установить, что г-н Березовский на вершине своей карьеры был классическим «бизнесменом от политики со связями». Как утверждает профессор Фортескью, в начале и середине 1990-х годов г-н Березовский был «одним из самых политически влиятельных „олигархов“ в России», с чем г-н Березовский с готовностью согласился на перекрестном допросе. Профессор Фортескью указал три главных фактора, на которых основывалось его влияние: (I) его отношения с так называемыми семейными советниками президента Ельцина; (II) его близкие отношения с другими «олигархами»; и (III) его владение средствами массовой информации.
Это было в целом подтверждено г-ном Березовским, с характерной оговоркой, что главной причиной его влияния были «мои умственные способности». Способность г-на Березовского лоббировать создание и приватизацию ОРТ и перевод ОРТ под его контроль, а затем способность управлять каналом, по всей видимости, без вмешательства, четко демонстрирует уровень влияния, которым он пользовался в то время. Из показаний также следует, что он непосредственно контролировал редакционную политику, и что с 1995 по 2000 год контроль над редакционной политикой ОРТ был главным источником политического влияния г-на Березовского.
Заявленное совместное предприятие между г-ном Березовским и г-ном Патаркацишвили
Г-н Патаркацишвили был гражданином Грузии, который начал свою карьеру в грузинском отделении государственного автопроизводителя «АвтоВАЗ». К 1980 или 1981 году он возглавил отделение, отвечавшее за распространение запчастей на Кавказе. Он впоследствии сообщил адвокатам г-на Березовского, что он предоставил стартовый капитал для компании «ЛогоВАЗ» в 1989 году или, по крайней мере, для доли г-на Березовского в ней. На каком-то этапе он переехал в Москву, приняв приглашение г-на Березовского участвовать в ее управлении. Г-н Березовский описал возникновение их отношений совершенно иным образом. Он сказал, что г-н Патаркацишвили пришел в компанию «ЛогоВАЗ» сотрудником в 1992 году, еще не имея существенных частных активов. К 1994 году он, под покровительством г-на Березовского, дорос до первого заместителя генерального директора по торговле и начал приобретение небольшого пакета (4 %) в компании «ЛогоВАЗ», а также долей в других предприятиях, в которых участвовал г-н Березовский. Мне не требуется решать какие-либо вопросы о происхождении их деловых отношений в рамках настоящего процесса, и я таких решений выносить и не буду. Стороны согласны с тем, что сильной стороной г-на Патаркацишвили было то, что он выдающимся образом управлял финансами. По утверждению Евгения Швидлера, одного из близких деловых партнеров г-на Абрамовича, который был президентом компании «Сибнефть» с июля 1998 по октябрь 2005 года и председателем совета директоров компании РУСАЛ с 2000 по 2003 год, у г-на Патаркацишвили также была приобретенная, по-видимому, в Грузии репутация «крутого» со связями с еще более «крутыми». Когда г-н Березовский в начале 1995 года приобрел акции в ОРТ, г-н Патаркацишвили очень быстро получил должность первого заместителя генерального директора. Примерно в марте 1995 года г-н Абрамович впервые встретился с г-ном Патаркацишвили в клубе «ЛогоВАЗ» в то время, когда его обсуждения с г-ном Березовским еще продолжались.
Г-н Березовский утверждает, что в 1995 году он достиг соглашения с г-ном Патаркацишвили о том, что, по умолчанию, они будут делить все будущие и существующие предприятия пополам. Как я уже указывала, это оспаривается, в частности, ответчиками по делам на рассмотрении Канцлерского суда. Позиция г-на Абрамовича заключается в том, что он осознавал, что г-н Березовский и г-н Патаркацишвили были близкими деловыми партнерами, но никогда не знал точной природы их отношений или условий, на которых они строились. Г-н Березовский утверждает, что он сообщил г-ну Абрамовичу в 1995 году, что был в доле с г-ном Патаркацишвили, который управлял их совместным делом, в пропорции 50 на 50. Г-н Абрамович не признает, что ему об этом сообщалось. Опять же, это не те вопросы, которые следует определять на данном процессе, и они не могут впоследствии предъявляться в качестве претензий к г-ну Абрамовичу.
Ниже приводится обзор дополнительных событий, касающихся г-на Березовского и г-на Патаркацишвили, которые, в большей или меньшей степени, связаны с вопросами данного дела.
По причине характера вопросов факта при рассмотрении данного иска суд в конечном счете должен был решить, кому верить — г-ну Березовскому или г-ну Абрамовичу. В этом случае суд не мог принять доказательства одной стороны в отношении одного ряда вопросов и доказательства другой стороны в отношении другого ряда вопросов.
Достоверность показаний основных свидетелей
Г-н Березовский
Так как иски к компаниям «Сибнефть» и РУСАЛ очень сильно зависели от устных показаний г-на Березовского, суд должен был быть очень уверен в качестве его показаний. Это означало уверенность не только в его способности точно вспомнить произошедшее, но также и в его объективности и правдивости как свидетеля. Я бы хотела отметить, что г-н Березовский отлично говорил на английском языке. Иногда ему было трудно выразить свою мысль, и я допускаю, что в стрессовой ситуации он иногда мог дать ответ, не совсем точно отражающий то, что он хотел сказать. Но во время дачи показаний казалось, что он чувствовал себя уверенно и практически не испытывал затруднений в понимании вопросов, задаваемых ему во время перекрестного допроса г-ном Сампшном. На самом деле, он создал впечатление человека, который если и не получал удовольствия от всего происходящего, то уж точно радовался предоставленной возможности рассказать суду и присутствующим лицам свою версию событий, и которому нравилось парировать вопросы г-на Сампшна. Рядом с ним всегда находился русский переводчик, который мог оказать немедленную помощь в тех относительно немногочисленных случаях, когда это ему требовалось. Насколько я могла судить, он внимательно читал все материалы суда. Перекрестный допрос г-на Березовского длился всего семь дней. Шесть дней допрос проводил г-н Сампшн, а седьмой день — г-н Малек и г-н Адкин. Г-н Березовский был неизменно вежлив в отношении к суду и адвокатам, проводившим перекрестный допрос.
Как утверждает г-н Сампшн, личность г-на Березовского стала одним из главных лейтмотивов судебного процесса. В связи с этим целесообразно обратиться к определенным чертам его личности, которые проявились в его показаниях и в его манере поведения. В свое время г-н Березовский, несомненно, являлся весьма видным политическим деятелем России, внесшим свой вклад в обеспечение ее перехода от коммунистического государства на рельсы капитализма и рыночной экономики. Он умело манипулировал российскими средствами массовой информации и искусно направлял их, а также свои многочисленные связи на достижение своих политических и личных целей. Однако к началу судебного процесса он находился в изгнании около 11 лет и уже не являлся тем исполином, который восседал прежде в самом центре российской политической арены. Из материалов дела видно, что он испытывает личную обиду на г-на Абрамовича, которого считает своим бывшим протеже, созданным им же самим из ничего, но сумевшим выжить в условиях российского режима, который сам г-н Березовский ненавидит за то, что этот режим вынудил его навсегда покинуть свою страну. Из материалов дела также установлено, что г-на Березовского возмущают то положение в деловых кругах и то богатство, которых удалось добиться г-ну Абрамовичу в результате того, что он рассматривался всеми как владелец компании «Сибнефть» и, вместе с г-ном Дерипаской, как создатель компании РУСАЛ.
То, каким образом он давал свои показания, а также их содержание также свидетельствуют о том, что он человек с обостренным чувством собственного достоинства, стремящийся изобразить себя главнейшим и незаменимым участником событий политической и деловой жизни. Вот несколько примеров из протоколов:
В ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Сампшном:
«О… опять-таки очень важно, чтобы вы поняли. Я никогда не делаю миллионов или десятков миллионов — я просто делаю миллиарды, и позвольте объяснить вам почему: потому что все время я думал о том, как капитализировать страну. А не компанию, да? Невозможно капитализировать нефтяные промыслы или компанию „Сибнефть“ без четкого понимания того, что политическая ситуация стабильна. И я хотел сказать, что я, возможно, был одним из первых, кто признал, что, если есть политическая стабильность, ценность компании возрастет во много, много раз».
Также в ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Сампшном:
«В. Проф. Фортескью приводит три причины, по которым вас следует рассматривать как одного из наиболее влиятельных в политическом отношении олигархов. Я сейчас перечислю их, а потом спрошу вас, согласны ли вы. Во-первых, ваши отношения с так называемым семейным окружением президента Ельцина; во-вторых, ваши близкие отношения с другими олигархами и, в-третьих, ваш контроль над средствами массовой информации. Согласны ли вы с тем, что эти три фактора являлись главными причинами вашего политического влияния?
О. Я думаю, главная причина здесь вообще не указана — это мои интеллектуальные способности». И в ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Адкиным:
«В. Я полагаю, вы согласитесь, что ваш эксперт по российской истории знаком с российской историей?
О. Безусловно знаком. Намного меньше, чем я, но знаком. Потому что я делал историю, а он ее просто изучал». Еще одним примером может служить его попытка изобразить себя человеком, сыгравшим главную роль в возвращении на родину двух британских заложников (а также и других заложников) из Чечни. В действительности, как видно из материалов дела, заложников вывез из Чечни г-н Патаркацишвили, а выкуп за их освобождение заплатил г-н Абрамович.
На основе проведенного мной анализа всех свидетельских показаний я установила, что господин Березовский является малоубедительным и по существу не заслуживающим доверия свидетелем, рассматривающим правду как эфемерное и гибкое понятие, которое может быть приспособлено в угоду его текущим целям. Порой его показания были намеренно лживыми; порой он явно сочинял свои показания по ходу процесса, когда ему было трудно ответить на тот или иной вопрос соответствующим образом; иногда у меня создавалось впечатление, что он не обязательно намеренно лгал, а скорее, сам заставлял себя поверить в представленную им версию событий. Иногда он пытался уйти от ответа на вопросы, произнося с этой целью длинные речи не по существу дела или же утверждая, что он забыл обстоятельства, которые ранее с успехом излагал в своих заявлениях по делу или в свидетельских показаниях. Он приукрашал и дополнял заявления, сделанные им в своих письменных свидетельских показаниях, или же прямо противоречил им. Он отступал от данных ранее устных показаний, порой буквально через несколько минут после того, как давал их. В тех случаях, когда возникали трудности с показаниями, г-н Березовский просто изменял свою позицию, чтобы как можно лучше подогнать ее под новые обстоятельства. Он неоднократно пытался отмежеваться от сказанного им в заявлениях по делу или в свидетельских показаниях, которые были подписаны или одобрены им же самим, возлагая вину на «интерпретацию» событий, допущенную его адвокатами, как будто это хоть в какой-то степени снимало с него личную ответственность за изложение обстоятельств дела, которое, несомненно, было сделано им самим или которое он заверил как свое собственное.
Хотя я вполне отдаю себе отчет в том, что в делах такого рода, которые связаны с большим объемом показаний, вряд ли приходится удивляться тому, что главный свидетель в конечном счете излагает те или иные стороны дела существенно иными словами, это не может служить оправданием тому, в какой степени г-н Березовский отступал от версии, ранее изложенной им в заявлениях по делу и свидетельских показаниях. Его ссылка на то, что он «возлагает вину на своих адвокатов», явно неубедительна. И, наконец, не вызывает сомнений тот факт, что г-н Березовский отнесся к даваемым им показаниям, как и к своим финансовым делам, с «поистине монаршей обобщенностью», по словам г-на Сампшна.
В своих публичных интервью в средствах массовой информации, данных г-ном Березовским до июня 2001 года, он постоянно и определенно отрицал, отвечая на прямые вопросы, что является акционером компании «Сибнефть». В этих интервью он никогда не давал понять, что имеет бенефициарные или какие-то договорные долевые права на акции компании «Сибнефть» в соответствии с договоренностью, достигнутой с г-ном Абрамовичем. В ходе перекрестного допроса он не усмотрел ничего плохого (если исходить из того, что его утверждение о владении им долевыми правами на акции компании «Сибнефть», соответствовало действительности) в том, что дезинформировал журналистов в этом отношении.
В настоящем судебном решении я называю многочисленные случаи, когда я не могла принять показания г-на Березовского. Несмотря на то, что существует множество других случаев, подтверждающих, что г-н Березовский не заслуживает доверия как свидетель, для наших целей будет достаточно сослаться на следующие дополнительные примеры:
I) В 1997 году г-н Березовский обратился в Высокий суд Англии с иском по обвинению журнала «Форбс» в клевете. В ответ на представленное защитой журнала «Форбс» возражение по существу иска с выдвижением оправдывающих обстоятельств, г-н Березовский отрицал в своих заявлениях по делу и в показаниях многие утверждения, сделанные журналом «Форбс». Однако в ходе текущего разбирательства г-н Березовский ссылается на многие из тех же самых утверждений, которые соответствуют теперь, по его словам, действительности, в качестве обоснования его притязаний в отношении компании «Сибнефть». Между показаниями, данными им в ходе настоящего судебного процесса, и заявлениями, сделанными им в ходе судебного разбирательства с журналом «Форбс», существуют значительные расхождения. В рамках дела с журналом «Форбс» его целям отвечала ложь о подлинном характере его отношений с правительством Ельцина: например, он отрицал утверждения о том, что он использовал свои связи с г-жой Дьяченко и г-ном Юмашевым для того, чтобы оказывать влияние на президента Ельцина; он также отрицал, что лично лоббировал президента Ельцина и принимал участие в «устройстве» залогового аукциона в отношении компании «Сибнефть». В рамках же настоящего дела его целям отвечало заострить внимание на этих связях и заявить, что он сыграл важную роль в проведении аукциона. Помимо того, что в одном случае г-на Березовского больше устраивало изобразить события в одном свете, а во втором случае — совсем в другом свете, никак иначе объяснить расхождения в его показаниях нельзя. Та попытка хоть как-то оправдать эти несоответствия, которую он предпринял в ходе перекрестного допроса, представляется неубедительной. Я не принимаю утверждение о том, что эти расхождения касались лишь малозначительных вопросов.
II) Еще одним примером могут служить показания г-на Березовского о встрече с г-ном Абрамовичем, которая предположительно имела место на мысе Антиб в декабре 2000 года. Вот что признает по этому вопросу в своих показаниях сам г-н Березовский: «Я много раз изменял то, что мне удалось вспомнить». До сентября 2011 года г-н Березовский постоянно утверждал, что эта встреча состоялась как минимум через десять дней после ареста г-на Глушкова в конце декабря 2000 года или за день или два до Рождества. Однако как только были предъявлены документы, свидетельствовавшие о том, что в этот период он находился в США, он изменил свои показания, заявив впервые в своем шестом заявлении свидетеля, что встреча состоялась 7 декабря 2000 года или вскоре после этого. Учитывая, что с тех пор прошло немало времени, это изменение даты проведения встречи не вызвало бы у меня никаких проблем, если бы г-н Березовский в своих устных показаниях не стал утверждать, что он хорошо помнит, что эта встреча произошла именно 7 декабря и что он может сообщить о ней ряд подробностей. Как установлено мною ниже в настоящем решении, указанная встреча в декабре 2000 года не проходила, в связи с чем г-н Березовский должен был умышленно сфабриковать свои показания по этому вопросу.
III) И еще один пример того, что г-н Березовский как свидетель не заслуживал доверия, это то, что в ходе перекрестного допроса он поначалу отрицал, что кто-либо из его свидетелей получит финансовые выгоды в том случае, если он добьется успеха в деле, рассматривавшемся в Коммерческом суде. В ходе перекрестного допроса, состоявшегося в четверг, 13 октября 2011 года, он заявил следующее:
«Г-н Сампшн: Хорошо. Не могли бы вы сказать нам, какие другие свидетели, которых вы намерены вызвать в ходе рассмотрения данного судебного дела, получат финансовые выгоды в случае вашего выигрыша?
О. Свидетелей я никаких не знаю. У меня есть обязательство перед моей бывшей женой Галиной, что ей будет уплачена оговоренная денежная сумма. Что же касается свидетелей, то никто, потому что, насколько я понимаю, это будет подкуп свидетелей».
Однако это оказалось неправдой. Два свидетеля — Наталия Носова и ее муж г-н Линдли, солиситор, должны были оказаться в весьма крупном выигрыше в случае победы г-на Березовского в этом судебном процессе. Причины, указанные г-ном Березовским в ходе повторного опроса, состоявшегося в понедельник, 17 октября, в отношении того, почему он не ответил правдиво, оказались совершенно неубедительными.
Я рассматриваю попытки г-на Березовского утаить то обстоятельство, что каждый из двух его свидетелей, д-р Носова и ее муж г-н Линдли, солиситор, получил бы по 1 % от суммы, которая была бы присуждена в пользу г-на Березовского (до 140 млн долл. в целом) в том случае, если бы он выиграл дело в суде, как типичные для его отношения к честности и добросовестности судебных процедур.
При этом важно отметить и то, что г-н Березовский заключил договор об условном вознаграждении, в соответствии с которым он обязался уплатить 5 % от любой присужденной по иску суммы посреднику, который предоставил запись встречи в аэропорту Ле Бурже.
Однако даже если подойти к этому инциденту в связи с г-ном Березовским с самых великодушных позиций и допустить, что он не отдавал себе отчет в том, что имел место обман, это все равно не снимает озабоченности его отношением к судебным процедурам, равно как и вопроса о том доверии, которого он заслуживает.
В этой связи мне также следует, пожалуй, отметить, что хотя, конечно же, всегда существует возможность того, что и г-н Абрамович тоже заключал аналогичные, но неофициальные договоренности и обещал (но не брал на себя договорных обязательств) вознаградить своих свидетелей за дачу показаний в его пользу, суд не располагает никакими фактами, которые позволяли бы думать или предполагать, что такие договоренности действительно имели место.
В связи с этим я пришла к заключению, что, при отсутствии подкрепления показаний другими доказательствами, на показания, данные г-ном Березовским, зачастую полагаться было нельзя в тех случаях, когда они отличались от показаний г-на Абрамовича или других свидетелей. К сожалению, я вынуждена констатировать, что в результате анализа степени доверия, которого заслуживает г-н Березовский, я пришла к выводу, что в поддержку своей версии он практически готов сказать всё, что угодно.
Показания г-на Абрамовича
Г-н Абрамович давал показания на русском языке с синхронным переводом. Он также воспользовался тем обстоятельством, что во время всего перекрестного допроса рядом с ним находился переводчик, помогавший ему разобраться в сложностях лингвистического характера. Было очевидно, что его способность понимать, говорить или читать на английском языке была ограничена. У меня не сложилось впечатления, что г-н Абрамович каким-либо образом использовал процесс перевода для того, чтобы уклониться от прямого ответа или чтобы выиграть время для ответа на поставленные перед ним вопросы. Несмотря на то, что г-н Абрамович давал показания на русском языке, я смогла составить четкое представление о его поведении и правдивости на основании дававшихся им ответов и того, каким образом давались эти ответы. Г-н Абрамович подвергался перекрестному допросу в течение девяти дней, и он был неизменно вежлив по отношению к суду и к допрашивавшему его адвокату.
Г-н Рабиновитц в заключительном устном заявлении указал на то, что:
«…наряду с тем, что г-н Абрамович, несомненно, производит хорошее впечатление и прекрасно подготовлен к процессу, он также показал себя совершенно нечестным и циничным свидетелем, склонным к формированию неверного представления о деле, не только давая заведомо ложные показания, но и вызывая в качестве свидетелей своих сторонников, которые намеренно давали полностью ложные показания, направленные на введение суда в заблуждение».
В заключительном письменном заявлении г-на Березовского содержались аналогичные доводы. Так, в пункте 88 указанного заявления говорится:
«Г-н Березовский отмечает по поводу г-на Абрамовича, что „Он умеет произвести хорошее впечатление на публику и является хорошим психологом в этом отношении. Он умеет выглядеть скромным“».
Однако перекрестный допрос способен многое раскрыть в человеке, особенно когда он продолжается в течение многих дней и ставит свидетеля перед лицом подробных вопросов, интенсивно задаваемых ему в отношении большого количества тем и документов. Вопреки утверждениям г-на Березовского, г-н Абрамович не выглядел на перекрестном допросе «скромным» или пытающимся понравиться окружающим человеком. Хотя он вел себя сдержанно и тактично, он не пытался представить себя кем-то иным, помимо успешного и очень состоятельного бизнесмена, который заработал очень большие деньги в предоставлявшей значительные сложности экономической ситуации в России в 1990-х и в начале 2000-х годов, главным образом в результате своих предпринимательских, управленческих и финансовых способностей. Я также почти не сомневаюсь в том, что при необходимости он был бы готов безжалостно действовать в бизнесе, чтобы достичь своих коммерческих целей.
Однако существовали заметные различия в манере дачи показаний г-ном Березовским и г-ном Абрамовичем. Г-н Абрамович, действительно, давал тщательные и обдуманные ответы, которые непосредственно относились к теме задаваемых ему вопросов. Он был постоянно сосредоточен на том, чтобы понять конкретный вопрос, на который ему предстояло ответить, и его точную подоплеку. Он педантично пытался убедиться в том, что, несмотря на все трудности перевода, ему понятен смысл поставленных перед ним вопросов. Несомненно, такие различия этих двух лиц в определенной степени отражали их индивидуальные особенности, по поводу которых я сделала все возможные скидки для г-на Березовского. Но они также отражали ответственный подход г-на Абрамовича к даче ответов, которые он мог честно обосновать. В случаях, когда он располагал соответствующей информацией, он был в состоянии давать полные и обстоятельные ответы; он тщательно различал собственные знания, реконструированные допущения и предположения. Он не боялся давать ответы, которые менее добросовестный свидетель счел бы бесполезными для своей позиции по делу. Например, г-н Абрамович никогда не пытался принизить важную и существенную роль, которую играл г-н Березовский в приобретении компании «Сибнефть», и аналогичный вклад, сделанный г-ном Патаркацишвили в связи с приобретением алюминиевых активов. Устные и письменные показания по делу г-на Абрамовича различались незначительно. Несмотря на случаи, когда показания г-на Абрамовича противоречили друг другу, а его воспоминания были ошибочны или менялись со временем, ни один из этих случаев не заставил меня усомниться в том, что его свидетельские показания в целом правдивы и заслуживают доверия.
Я не принимаю характеристику, данную г-ном Рабиновитцем поведению г-на Абрамовича в качестве свидетеля.
Я отклоняю далеко идущие утверждения г-на Рабиновитца о том, что г-н Абрамович показал себя «совершенно нечестным и циничным свидетелем», который сознательно вызывал свидетелей, которые, по его мнению, должны были «намеренно дать полностью ложные показания, направленные только на введение суда в заблуждение». Такие утверждения не подтверждаются ни показаниями, ни результатами моего анализа этих показаний. Аналогичным образом я отвергаю заявление о том, что г-н Абрамович манипулировал судебным процессом, участвовал в незаконном сговоре со своими свидетелями или был частью кампании по распространению «порочащих слухов и инсинуаций».
Напротив, я считаю, что г-н Абрамович был откровенен в признании соответствующих фактов, например, в отношении подписания документов задним числом, сокрытия своих имущественных прав на 44 % долю участия в компании «Сибнефть». Несмотря на утверждения о том, что он, совместно с г-ном Швидлером и г-ном Тененбаумом, участвовал в клеветнической кампании, г-н Абрамович был крайне сдержан в характеристике личных или деловых качеств г-на Березовского и не предпринимал попыток поставить его в неудобное положение. То, что называлось «свидетельством о халате», было первоначально сказано г-ном Абрамовичем на перекрестном допросе в очень сдержанной манере, и было более подробно рассмотрено только во время повторного допроса, когда на этом настоял г-н Сампшн; эти показания прямо относились к вопросу о том, насколько важной и деловой в действительности была встреча в гостинице «Дорчестер». Аналогично этому нет оснований для предположения о том, что г-н Абрамович, г-н Дерипаска и г-н Швидлер вступили в сговор в отношении данного свидетельства. В итоге я прихожу к заключению о том, что свидетельства г-на Абрамовича правдивы и в целом заслуживают доверия.
Постановление
Из вышесказанного следует, что я отказываю в удовлетворении исков г-на Березовского как в отношении компании «Сибнефть», так и в отношении компании РУСАЛ в целом. Я указываю, что любые вопросы, вытекающие из данного судебного решения, должны рассматриваться в последующих слушаниях, после того, как юрист будет иметь возможность изучить данное судебное решение и представить мне предварительный вариант постановления, отражающего мои решения.
Вместо послесловия
Эту книгу должно было завершить письмо Бориса Березовского Владимиру Путину. Я его видел и хорошо помню текст. Но публикация чужой переписки без согласия отправителя и адресата, с моей точки зрения, является недопустимой по этическим соображениям. Получить согласие отправителя я не мог по понятным причинам. Адресат же в согласии на публикацию отказал, посчитав, как мне передали, неправильным обнародовать письмо умершего человека. Его право.
Вместе с тем могу засвидетельствовать, что смысл письма полностью отражен в последнем, предсмертном интервью Бориса Абрамовича. Более того, поддельное письмо Березовского, оказавшееся в Сети, тоже абсолютно верно по сути и в смысловой части соответствует подлинному.
И для полноты картины — на самом деле было три письма. Два идентичные по содержанию — одно рукописное, второе отпечатанное. Третье письмо отличается по тексту, но одинаково по главной сути — Березовский просит дать ему возможность вернуться в Россию. Первое письмо было доставлено Владимиру Путину за несколько дней до кончины Березовского, а два других уже после.
Борис Абрамович Березовский не стал ждать ответа…
Читать бесплатно другие книги:
