Неправильная последовательность Комарова Ольга

Глава 3

— И в итоге письмо он прислал за минуту до полуночи. Ровно минута в минуту! Надеюсь, больше не придётся иметь с ним дел.

Сидя рядом с водителем, Харден могла только прятать за ладонью улыбку, лишь бы не рассмеяться в голос. Видимо, Андри рассчитывал вызвать уважение с помощью собственного статуса, а в итоге встретил точно такого же нелюбителя подстраиваться под других. Возможно, это и есть то, что обычно называют кармическим наказанием.

Согласно данным, переданным Прайем, подозреваемых было несколько. Объединяли их всего две вещи: все проживали на Периферии, а также получали терапию, включающую психотропные вещества. Но только один был замечен в нестабильности психического состояния, результатом чего стало нападение на покойного фармацевта. Хилен Дрейк, молодой человек двадцати одного года, дважды был замечен за нападением на Деку, но каждый раз полиция не возбуждала дело. Дрейк раскаивался в произошедшем, а Деку попросту не хотел портить парню жизнь. Верил в его скорейшее выздоровление. Однако пометки о нестабильном и временами агрессивном поведении пациента всё равно оставались в личном деле. Именно они и сделали Дрейка первым и главным подозреваемым в убийстве.

По мнению Харден, лучше было начать опрос подозреваемых с того же Гархарда Лекфрада, поскольку у него одного была судимость за разбойное нападение на небольшой магазин, но её мнения никто не спрашивал. С самого утра детектив успел выслушать парочку наставлений от начальства и добровольно-принудительное пожелание закрыть это дело как можно скорее. В добавок ко всему, перед самым выездом выяснилось, что ехать придётся на служебной машине: личные, работающие исключительно от электричества, не подходили для бездорожья Периферии. Да и заряжать севший аккумулятор там негде: жизнь в секторах остановилась на отметке дизельных моторов и печатной прессы.

Как итог: не самое комфортное передвижение, неприятный запах жжёного топлива и крайне недовольный напарник, который в ответ на приветствие только угрюмо цыкнул, требуя тишины. Сказано — сделано, потому уже два часа служители закона двигались всё дальше от Центра, стремительно теряя всякое желание работать на выездах.

Точнее, терял его Андри. Харден же получала своего рода удовольствие от познания новых мест. За все двадцать три года она ни разу не покидала родной Центр. Родители девушки занимали невысокие, но вполне уважаемые должности, обеспечив единственному ребёнку хорошее будущее. Школа, академия, работа. Много знакомых и совсем единицы друзей, но зато именно тех, на кого можно положиться. Необходимости уезжать от благополучной жизни не было, поэтому Харден с таким интересом разглядывала виды вокруг.

Ещё на подъезде к КПП девушка отметила изменение облика города. Здесь всё было словно из другой эпохи. Из прошлого, которое с таким рвением старались забыть нынешние жители Купола. Высокотехнологичные многоэтажки ещё не заменили пятиэтажных предшественников и частные дома. Никаких признаков современных технологий: жизнь возле границы словно остановилась на стыке современности и сороковых годов двадцать первого века.

Охрана не сильно расспрашивала о целях их пребывания на Периферии, только документы спросили и сказали быть осторожнее. Андри пожелание благодушно проигнорировал, вдавив педаль газа сразу же, как только прочные ворота закрылись за машиной. От неожиданности Харден схватилась за ремень безопасности на груди, вжав голову в плечи. Стаканчик с кофе опасно покачнулся в подставке, но разливать содержимое по салону не спешил. Хотя вся пенка наверняка уже осела.

— Детектив Андри, может, всё-таки стоит сбавить скорость? Так и нужный поворот легко проскочить, а навигатор здесь не работает.

— Спокойно, стажёр: я не в первый раз здесь работаю, — заверил её мужчина, ловко вписываясь в каждый резкий поворот. И на каждом Харден была готова вылететь в кювет. — В смысле, на Периферии. Тут все дороги так или иначе ведут к населённым пунктам, тупиков не бывает.

— Я не о тупиках беспокоюсь: вдруг кто-нибудь выскочит из леса? И я не стажёр, сколько ещё повторять?

— Сколько хочешь, для меня ты всё равно ребёнок, — фыркнул детектив, снова набирая скорость.

Харден недовольно посмотрела в его сторону, после обращая всё внимание на густой лес вокруг. Точнее, на то, что от него осталось. Некогда зелёные заросли сейчас напоминали гипертрофированный гербарий. Старые деревья практически полностью высохли или сгнили, новые же вырастать на замену не спешили. Даже птиц не слышно, не говоря уже о мелких зверях. Жизнь словно постепенно покидала это место, норовя найти условия получше. Или же предпочитая сгинуть насовсем.

В какой-то момент в салоне стало слишком душно. Сломанная ручка кондиционера не позволяла его включать, но открывать окна не решились. Слишком пыльным оказался местный воздух. Ещё успеют надышаться в ходе расследования.

Рассматривая стремительно сменяющие друг друга некогда могучие стволы деревьев, Харден не успела заметить что-то блестящее, расположенное чётко поперёк пути. Не придал значение блеску и Андри, даже не думая тормозить перед непонятным объектом.

И зря.

Глухие парные хлопки заставили сердце ухнуть вниз, тут же начиная отбивать бешеный ритм где-то в районе ушей. Андри вцепился обеими руками в руль, пытаясь выровнять траекторию движения, но тщетно: на спущенных колёсах машину сильно занесло, после чего та с грохотом врезалась в ближайшее дерево. То заскрипело, недовольное вторжением в личное пространство, и, покачнувшись, упало посередь своих мёртвых собратьев. Благо, в противоположную сторону от машины — уже за одно это Харден была благодарна судьбе.

— Придётся идти пешком, — цокнул языком Андри, успевший вылезти из машины, и осмотрел сперва едва заметные шипы. Покрытые слоем ржавчины, но всё равно достаточно прочные, чтобы проткнуть резину, они слишком сильно сливались со светлой землёй дороги. Заметить их крайне сложно, её говоря уже о том, чтобы успеть затормозить вовремя. — Одно колесо заменить можно, но, где взять ещё три, не знаю.

— Может, стоило думать, прежде чем ехать с такой скоростью?

Зажжённая сигарета так и остановилась на полпути к губам. Убеждённый в том, что ему это послышалось, детектив медленно обернулся на голос, намереваясь высказать всё, что думал о своеволии напарницы, как поперхнулся воздухом. От возмущения или смеха — не знал сам мужчина. Харден выбралась чуть позднее детектива. Дверь с пассажирской стороны оказалась заблокирована поваленным деревом. Пришлось перелезать на водительское сидение и уже с него выходить наружу. Правда, внешний вид несколько пострадал. Не заметив под ногами небольшую лужицу, которую Андри благополучно перепрыгнул, девушка поскользнулась, тут же поднимая поток брызг. Тёмные капли испачкали один из самых любимых костюмов, попав даже на волосы. В итоге перед Андри стояла злая, расстроенная, испачканная в осенней грязи девушка, взгляд которой вполне мог прожечь дыру.

— У тебя… что-то… вот тут, — коснулся собственной щеки, одновременно протягивая платок, — не расстраивайся. На твоём месте я бы лучше беспокоился, как теперь добраться до нужной точки.

— То есть обратно в Центр мы не едем?

— Зачем? Чем скорее закончим с этим делом, тем быстрее вернёмся к нормальной работе. Заниматься трупами, связанными с Периферией, и дальше мне совершенно не улыбается.

Харден тем временем закончила хоть как-то очищать юбку от мокрой земли и ещё черт знает чего. Вышло плохо. Скорее всего, вещь придётся выкинуть, но это всяко лучше, чем то, что было сразу после падения. По крайней мере, теперь под ноги не падали грязные капли.

— Не думаю, что стоит сейчас двигаться дальше. Сперва стоит разобраться с машиной, затем понять, кто протянул колючую проволоку и с какой целью. На всё уйдёт около пяти часов, а там уже и до комендантского часа не долго. Лучше заняться расследованием завтра.

Закончив свою мысль, девушка вопросительно посмотрела на Андри, ожидая решения. Умом она понимала, что согласия не дождётся даже к вечеру, но он же должен понимать: ходить по окраине без должного сопровождения, рискуя наткнуться на агрессивно настроенных жителей, — не лучшая идея.

Однако, у детектива Андри всегда было своё мнение на любую ситуацию.

— Узко мыслишь, стажёр, — парировал мужчина, возвращая внимание к сигарете и смартфону, активно набирая сообщение, — ребят, чтобы забрали эту рухлядь, я уже вызвал, разберутся и без нас. До комендантского часа ещё полно времени, найти Дрейка точно сможем сегодня. Возможно, даже опросим, если согласится сотрудничать.

— И как Вы собрались искать его, если в досье указан только номер дома? — Харден сильно сомневалась, что можно найти человека, зная лишь дом. В её родном квартале домов с одинаковым номером было по меньшей мере шесть. Сколько их здесь, даже представить страшно.

— Очень просто. В секторах Периферии нет названий улиц. Официально, по крайней мере. Все дома располагаются друг за другом, имея соответствующие порядковые номера, — судя по голосу, Андри был крайне доволен таким раскладом, с чем не могла не согласиться девушка. Если всё действительно так, Дрейк должен найтись быстро. — Будем надеяться, что он у себя дома, но, если нет, спросим местных.

— Вряд ли они будут охотно сотрудничать.

— Ты даже не представляешь, какой чудодейственный эффект порой оказывает значок полицейского на несговорчивых граждан.

Харден подобной уверенностью похвастать не могла. Была наслышана об особенностях жизни за границей, в частности, об отношении местных жителей к законам, установленным Советом. И о том, что порой делают с теми, кого не хотят здесь видеть.

Удаляясь всё дальше от дымящегося автомобиля, девушка ощущала растущее беспокойство. Искусственное солнце, словно в насмешку, скрылось за такими же бутафорскими облаками. Ориентироваться приходилось исключительно по фигуре Андри, маячившей чуть впереди. Похоже, он и в самом деле уже был здесь.

Не отвлекаясь на лишние повороты, детектив выбирал дорогу, ориентируясь на какое-то собственное чутьё, и вывел их к небольшому населённому пункту, заметить который невооружённым глазом весьма сложно. Поначалу Харден подумала, что это заброшенные дома или, того лучше, гаражи. Такие, какие ещё можно найти на краю самых необжитых территорий Центра. Но потом в некоторых строениях, прогнившая крыша которых так и норовила провалиться от времени и сырости, замелькали тени. Посторонние гости в официальной форме были редкостью в этих местах, о чём свидетельствовали звуки запирающихся наглухо замков. Тусклый редкий свет тут же выключался, шторы закрывали обитателей старых хижин.

Лишь два человека медленно брели по пустынной улице, вглядываясь в стертые таблички с номерами домов. Кое-где опознавательные знаки отсутствовали совсем — приходилось восполнять недостаток информации собственной логикой. Дом Дрейка носил порядковый номер сорок шесть. Харден вновь сверилась с ближайшим знаком, мысленно радуясь, что идти осталось недолго: восемь строений. Интересно, сколько здесь вообще домов?

— В разных секторах по-разному, — откликнулся Андри. Девушка неловко чертыхнулась: неужели сказала вслух? — В основном это зависит от количества таких небольших жилых зон. В среднем на каждый сектор их приходится не более четырёх-пяти.

— А в этом? — раз уж сам детектив решил поговорить, то почему бы не вытянуть больше информации? Ведь материалами дела он так и не удосужился поделиться. А ведь ещё напарники…

— В этом всего две, так как большую часть территории занимает шахта.

— Угольная? Я думала, у нас вся энергия от электричества идёт.

— Какая угольная, угробить нас хочешь? — покосился на неё мужчина. — Мы и так в замкнутом пространстве живём, не хватало ещё вдыхать издержки угольной промышленности. Соляная она. Добывают галит, здесь его крупнейшее месторождение на всём материке. Есть ещё одна шахта, правда, та урановая, да и находится во втором секторе.

— Уран же идёт на атомное производство. Зачем оно нам?

— Кто знает, — пожал плечами Андри, не сбавляя шага, — мы не заведуем правительственными разработками.

— Насколько я помню, соглашение между тридцатью Куполами ясно запрещает производство ядерного оружия.

— Разве мы говорим об оружии? Уран используется ещё и как источник теплоэнергии, в том числе той, за счёт которой мы до сих пор живы. Не мысли узко, стажёр, наша жизнь совсем не подходит для подобного образа мысли. И мы пришли.

Харден недовольно поджала губы, мысленно делая пометку когда-нибудь высказать детективу всё, что думает по поводу его чувства юмора. Точнее, полном отсутствии оного. А пока они стояли перед покосившимся крыльцом, ведущим в дом, дверь в который попросту отсутствовала. Некогда белые, ещё деревянные рамы на окнах полностью потеряли благородный оттенок, местами полностью развалившись с лёгкой подачи вечно голодных насекомых. За домом что-то с глухим стуком упало на землю. Андри инстинктивно положил руку на табельное оружие, но напрасно: через несколько секунд из глубины строения навстречу незваным гостям выбежал тощий опоссум. Шёрстка бедного зверька изрядно истрепалась за время тяжёлой жизни. Местами виделась воспалённая кожа: видимо, инфекция у местной фауны — частое явление.

Завидев незнакомцев, опоссум на мгновение растерялся. Как и люди, совершенно не знающие, как реагировать на удивительное чудо природы. В Центре животные были редкостью: увидеть их на улицах было практически невозможно. Домашние проходили обязательную вакцинацию всеми возможными прививками, да и их количество строго ограничивалось. Одно животное на одну семью. О бездомных зверях речи не шло: от них попросту избавлялись. Властям не нужен дополнительный источник инфекции, к тому же, дикое животное может нанести немалый вред беззащитному человеку. "Действуй на опережение" — правило, накрепко вошедшее в сознание каждого жителя Купола. Оно касалось всех сфер жизни, незримой нитью окутывая каждое принятое решение. В отношении человека или животного — неважно: перед этим правилом равны все.

Но, по-видимому, местные зверьки о самосохранении если и слышали, то явно мало. Иначе как объяснить, что бесстрашный опоссум сперва медленно приблизился к людям, после чего рванул с места так, что коготки прочертили на сырой земле тонкие борозды.

Когда худое тельце скрылось среди зарослей кустарника, двое наконец пришли в себя. Харден издала нервный смешок, поражаясь как они могли принять крохотного грызуна за человека. Фантазия — страшная сила, особенно когда не знаешь, чего ожидать.

— Похоже, в доме никого.

Понадобилось от силы минут десять, чтобы полностью обойти небольшое строение. Выход на задний двор оказался завален обвалившейся крышей. Щели достаточно велики для животных, но человек точно не пролезет.

— И где теперь его искать? — Харден забрала планшет, пролистывая личное дело Дрейка. — Работы у него нет, дома, по сути, тоже. Не женат, информации о родственниках в базе данных тоже нет. Спросим у соседей?

— Что-то мне подсказывает, они вряд ли захотят с нами беседовать.

Его задумчивый тон заставил оторвать взгляд от экрана и посмотреть туда же, куда вглядывался Андри. На противоположной стороне дороги под навесом расположилась небольшая компания. Четверо мужчин и одна женщина, всем около сорока. Старая одежда, сшитая из того что было, но всё равно сидящая ладно, слой пыли и копоти на коже. Судя по маскам, призванным защищать лёгкие от пыли, они из рабочих, у которых выдался перерыв или выходной. В их внимательных взглядах читался интерес вперемешку с настороженностью. Харден напряглась под пристальным вниманием, коротким кивком спрашивая, что делать дальше.

Конечно, Андри решил узнать у них, где Дрейк. Конечно, пошёл к людям, намеренно убрав руки в карманы так, что теперь бежевый плащ не скрывал кобуру. Конечно, Харден, которая проклинала всё на свете и. в первую очередь, упрямых детективов, точнее, одного конкретного, пришлось идти следом. Подстраховка из неё никакая, зато труп опознать сможет. В случае необходимости.

— Добрый день, господа. Я детектив Андри, это моя ассистентка мисс Гартерд, — знал бы он, каких трудов стоило Харден сдержаться и не пнуть довольного жизнью мужчину за такие слова. — Нам нужен Хилен Дрейк. Не знаете, где он может быть?

Ответ последовал не сразу. Стоя в отдалении от людей, Харден не могла расслышать детали тихого разговора. Зато Андри по одному только виду рабочих успел сделать для себя определённые выводы. Не обращая внимания на встревоженный взгляд напарницы, детектив направился прямиком к напрягшимся местным жителям. Напряжённая спина, холодный взгляд, сведённые в напряжении брови — весь его вид буквально вопил о нежелании проводить мирную беседу. Харден шла за ним, хотя, по ощущениям, приближалась прямиком к рабочей гильотине. Одно неверное слово — и голова полетит с плеч. И ведь никто не заступится: в этих местах преимущество явно не на их стороне.

— Вы не расслышали?

— Всё мы расслышали, парень, — протянул стоящий напротив мужчина. Жёсткая недельная щетина, грузная фигура и колкий взгляд. Но главным, что выдавало в нём главного в группе, была аура, витавшая вокруг него: ощущение полного превосходства над собеседником. Мурашки по коже. — Здесь его нет, как видите. А нам-то откуда знать, где он?

— Вы же местные, — продолжал стоять на своём Андри, — наверняка знаете его лично. Может, есть идеи, куда он мог пойти?

Слегка помятая самокрутка опустилась в прожжённую дыру высокого стола. Мужчина выдохнул дым, слегка щурясь, пристально разглядывая пришедших. Остальные стояли молча, но уходить или как-то вмешиваться в разговор не собирались.

— Зачем он тебе?

— Мы расследуем убийство мистера Деку. Фармацевт, занимался обеспечением…

— Знаю, знаю. Так его и впрямь убили? Хороший был мужик. Но почему именно Хилен?

— У него уже были проблемы с законом, а учитывая его зависимость от лекарственных препаратов и неустойчивое эмоциональное состояние, — Андри развёл руки в стороны. — Так где мы можем его найти?

Мужчина выпрямился, встав во весь рост. Сделал пару шагов вперёд, поравнявшись с Андри, показательно рассматривая его с ног до головы. Харден замерла, прикидывая варианты дальнейших событий. Разговор не шёл, это было очевидно. Остальные стоявшие переглянулись, нарочито неловко пряча пренебрежительные ухмылки за ладонями. Девушка сделала шаг вперёд, ровняясь плечами с детективом. Поймала его короткий взгляд, но понять, что в нём скрыто, не успела: чужой низкий голос вернул всё внимание к себе.

— Лицо твоё очень знакомо. Где я мог тебя видеть? Служил?

— Это не имеет отношения к расследованию, — спокойно ответил Андри. Спокойно лишь на первый взгляд. Большая часть напряжения скопилась в излишне холодном тоне. Тихом, ровном, пробирающем до мурашек. — Если не можете ничего сказать по поводу местонахождения мистера Дрейка, мы лучше пойдём.

— Расследование, говоришь, — всё ещё не сводя пристального взгляда, качнул мужчина. Прищурился, склоняя голову то вправо, то влево, пытаясь разглядеть в лице напротив знакомые черты.

Но их не было. Харден видела то непонимание, что отражалось на лице, украшенном тонкой сеткой морщин. Сколько бы ни смотрел, не мог понять причину сильного чувства дежавю. Однако что гораздо больше заинтересовало девушку, так это напряжение на лице напарника. Остекленевший взгляд, отбивающая бешеный ритм венка на виске — о чём бы ни спрашивал рабочий, детектив прекрасно понимал суть вопроса. Но отвечать не хотел, даже если от ответа зависел ход расследования.

Необычное поведение для истинного трудоголика.

Внезапно блуждающий по чужой фигуре взгляд зацепился за небольшую деталь на шее. Совсем незаметную, без детального рассматривания не углядеть. А он увидел.

Тот факт, что Андри не успел отреагировать на резкое движение, можно объяснить только банальной растерянностью. Потому что не каждый день тебя хватают за ворот водолазки, оттягивая тонкую ткань в сторону одной рукой, второй буквально выдёргивая на свет тонкую серебряную цепочку. Ничего необычного, такой же стандартный жетон с процентом ДНК, как у всех. Только вот за ним прятался ещё один. Такой же по размеру, но содержание совсем иное.

— А я-то думаю, чего лицо знакомое, — довольно протянул мужчина, вертя в руке «смертник». Харден смотрела на небольшой серебряный жетон с неменьшим удивлением, то и дело поглядывая на детектива. Который никак не реагировал на подобное вмешательство в личное пространство. Понимал: попробует отреагировать агрессивно — и конфликта не избежать. — Двенадцатая рота, шестой взвод. Был на баррикадах в Ночь огня?

— Верно.

— И многих убил?

Ответа не последовало. Впоследствии Харден поняла: тема убийства для детектива слишком тяжёлая. Не хотел вытягивать наружу некоторые воспоминания, да и не мог себе позволить. Слишком велик риск потерять над собой контроль.

Одним коротким движением Андри выхватил жетон из чужих рук, убирая всю цепочку обратно под ткань свитера. Так спокойнее, когда самое ценное носишь под сердцем.

— Пожалуй, мы лучше пойдём.

Впервые за несколько дней работы Харден не хотела с ним спорить. Начальник предупреждал: вмешиваться стоит только во время конфликта, который непременно возникнет, учитывая методы работы детектива. Тогда, ещё в первый рабочий день, девушка сомневалась в необходимости подобной меры, списывая предупреждение на попытку предотвратить любую непредвиденную ситуацию заранее.

Теперь же ясно видела: ещё немного, и придется разрешать неминуемый конфликт собственными силами.

Они уже уходили, когда вслед донесся тихий, но уверенный голос.

— Поищите в баре «Бруниген». Обычно Рекдри в курсе всех дел Сектора. Но будь осторожен, парень. Копов здесь не любят, что уж говорить о бывших военных, участвовавших в той ночи. И зря ты притащил эту девчонку. Пойдёт что не так — она тоже пострадает.

— Спасибо за беспокойство, но я в состоянии постоять за себя, — Харден ответила раньше, чем Андри успел открыть рот.

Сказала и ожидала порцию недовольного ворчания или открытой претензии. Слишком напряжённым оставался мужчина после разговора. Но тот лишь фыркнул в ответ на её слова, легонько толкая в плечо, побуждая идти дальше. С той лишь разницей, что теперь они шли на равных.

Больше Андри не пытался оставить напарницу позади.

*

Дорога до бара, названного по фамилии владельца, заняла около сорока минут. Окружающие пейзажи не радовали разнообразием. Грунтовые дороги в ямах и выбоинах, о некогда зелёных лесах напоминали разве что редкие полусгнившие деревья. Вскрики диких птиц скорее пугали, чем завораживали красотой.

Где-то на середине пути им попался старый завод. Стекольный, если верить табличке на главных воротах. Ржавые стены, краска с которых облезла ещё несколько лет назад. Многие окна выбиты. Только цветные витражи, всё ещё украшающие окна второго этажа, напоминали об истинном предназначении покинутого всеми здания.

— Почему он заброшен? Наверняка можно было приспособить здание для чего-то другого. Огромная территория пропадает зря.

— Это правительственный объект, — пожал плечами Андри, снова закуривая. Неодобрительный взгляд напарницы был успешно проигнорирован. — Тот факт, что завод закрыли, не сделал его достоянием рабочих.

— То есть он просто стоит и ржавеет?

— А есть идеи получше?

— Можно было передать его в собственность местных властей. Они бы нашли ему более полезное применение.

— Если всем раздавать такие территории на благотворительной основе, можно лишиться всех источников дохода. К тому же, вряд ли эти люди распорядились бы зданием как-то рационально. Скорее, разворовали бы и обнесли.

— Откуда такое предвзятое отношение? — посмотрела на него Харден.

Мужчина немного помолчал. Отвлёкся на входящее сообщение от механиков: машина отправилась на ремонт.

— Я не так много видел за время работы в полиции, как говорят, — наконец подал голос Андри. Было в нём что-то такое, что заставило девушку замедлить шаг, внимательно улавливая каждое произнесённое слово. Будто в тот момент они говорили не о чужом мнении относительно Периферии, а о чём-то большем, — но одно понял точно: система, выработанная нашим правительством, действующая годами, работает. И все эти люди оказались здесь не просто так. Дай им свободу воли — начнётся хаос.

— Поэтому нельзя отдать вполне пригодное для жизни помещение. Даже несмотря на то, что многим негде жить, — скептицизма в голосе хватило бы на дюжину циников, но Андри удостоился всей порции едкой желчи в одиночку.

— Я не буду рассуждать о политике, поскольку ни черта в ней не понимаю, — вздохнул мужчина, останавливаясь на месте, вынуждая спутницу обернуться. — Знаю лишь, что, пока мы действуем по правилам, не выходим за рамки дозволенного и придерживаемся четких алгоритмов, жизнь будет идти своим чередом. Мы не должны задумываться о причине действий, наша цель — предотвратить появление пагубных последствий принятых решений. Как собственных, так и чужих. Это понятно?

— Вполне, — кивнула Харден.

Получив утвердительный кивок, Андри справедливо рассудил, что разговор окончен. Выйдя победителем в несуществующем споре, мужчина продолжил путь, ориентируясь на свет тусклых фонарей, маячащих в двухстах метрах впереди. Потому не увидел тяжёлого взгляда, обращённого в собственный затылок.

Харден не могла сказать, что не согласна с его словами. Собственная линия мышления несильно отличалась от той, что озвучил мужчина. Совет действует во благо всего Купола, его жителей. Сомневаться в их решениях — значит подвергнуть сомнению эффективную нынешнюю систему существования.

Однако тонкий голосок неприязни к услышанному не давал покоя. Словно внутреннее чутьё не хотело принимать подобную точку зрения, хотя все факты были «за». Наверное, дело было в том, что Харден впервые услышала все эти мысли, а не просто приняла как данность, не обдумывая. Теперь же подобные слова вызывали непривычную бурю эмоций, заставляя задуматься в их правильности.

Впрочем, размышления о системе правления пришлось отложить до лучших времен. Перед глазами оказались деревянные двери, по ту сторону которых играла музыка. Старая, с небольшими помехами, она была единственным доказательством того, что внутри есть жизнь.

— Надеюсь, здесь повезёт больше, — Андри выкинул окурок в прожжённую консервную банку на подоконнике, служившую пепельницей, выдыхая остатки дыма. — Машина прибудет через два часа. До этого мы должны опросить людей и найти, наконец, Дрейка.

— Что-то мне подсказывает: у нас получится.

— Ты так думаешь?

— Уверена, — кивнула Харден и улыбнулась в ответ на скептический взгляд серых глаз. — У меня хорошее предчувствие.

Которое быстро поведало о том, что обладает собственным своеобразным чувством юмора. Точнее, сразу же, как только гости сектора переступили порог заведения. Стоя на улице, они слышали только звуки музыки, источником которой оказался старенький, но весьма очаровательного вида патефон. Зато не слышали голосов, которые тут же стихли, стоило крохотному колокольчику оповестить о приходе новых посетителей.

Первое, что поняла Харден, стоило входным дверям закрыться, словно преграждая путь наружу: ей хочется уйти. А лучше убежать. И как можно скорее. Потому что никому не нравится ощущать себя словно под микроскопом энтомолога, без возможности избежать внимания.

Повисшее в воздухе напряжение можно было ножом резать. Не так много посетителей, но абсолютно все взгляды казались пугающе изучающими. Тихие шепотки, еле заметные кивки в сторону вошедших — это одновременно нервировало и раздражало. Даже патефон почувствовал гнетущую обстановку, запнувшись на середине бодрой композиции, жалобно треща. Не выдержал накала страстей, и Харден собиралась присоединиться к нему с минуты на минуту. Не любила она подобных душевных переживаний: слишком сильно они били по нервной системе.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

От неожиданности Харден дёрнулась, поворачивая голову к источнику звука. Со стороны кухни, спрятанной за барной стойкой, в зал вышла темноволосая женщина с круглым подносом в руках. Тарелка с чем-то, отдалённо напоминающим высохшие орехи, три кружки с темными подтеками по краям — местная еда не радовала разнообразием, но она хотя бы была. Выходит, слухи о постоянном голодании жителей Периферии не так правдивы?

— Добрый день, мэм. Я детектив Андри, это мой стажёр мисс Гартерд. Мы ищем мистера Хилена Дрейка. Возможно, Вы знаете, где он может быть?

— Значит, полиция из Центра и впрямь приехала в наши края, — сама себе кивнула женщина, задумчиво оглядывая зал. Она видела нежелание посетителей делить помещение с полицейскими, но открытых возмущений пока не поступало. — Проходите на кухню, там мой муж сможет с вами поговорить.

Андри хотел ещё что-то уточнить, но женщина уже потеряла к нему всякий интерес, направляясь к ожидающим заказа гостям. Харден же в свою очередь потянула мужчину в сторону кухни, настойчиво кивая на наручные часы.

— У нас не так много времени — лучше поторопиться. И я не стажёр! — тихим голосом прошипела девушка, вызывая у собеседника довольную ухмылку.

— Торжественно клянусь перестать называть тебя стажёром, как только продемонстрируешь свои великолепные аналитические способности.

— Все допросы Вы ведёте самостоятельно, никому не позволяя вмешиваться, — скептически выгнула бровь Харден.

— Верно. И что из этого следует?

— Детектив, Вам когда-нибудь говорили, что у Вас невыносимый характер?

— Чаще мне говорят, что я неотразим.

— Нагло врут, — буркнула себе под нос Харден.

— Ты что-то сказала?

— Говорю, идёмте скорее. Расследование ждать не будет.

Откровенно обалдевшее выражение лица Андри стоило того малого риска.

На кухне действительно нашёлся ещё один мужчина. В повязанном на поясе слегка заляпанном фартуке он ловко переворачивал еду в сковороде, готовя обед. Хотя, судя по выражению лица, сам он воспринимал процесс готовки как нечто, от чего зависела по меньшей мере судьба всего живого на планете. Того, что от него осталось.

Кроме одинокого воина со сковородкой, на кухне никого не было.

— Добрый день, — обозначил их присутствие Андри, привлекая внимание мужчины. — Мы из полиции, приехали из Центра.

— Занимаетесь убийством Деку?

— Верно. Как мы можем к Вам обращаться?

Закончив сжигать содержимое сковородки, принимая собственное поражение в этом неравном бою, мужчина отставил несостоявшееся блюдо в сторону, обращая всё внимание на гостей. Первое, что отметила Харден, — редкие седые прядки на висках. Мужчина явно перешагнул порог сорокапятилетия, однако это лишь придавало ему особого шарма. Вытер руки висящим на поясе полотенцем, после протянув ладонь Андри.

— Рекдри Бруниген.

— Редени Андри, детектив, — ответил на рукопожатие мужчина, заметно расслабляясь. Никакой агрессии или враждебного настроя со стороны хозяина бара, лишь сдержанная вежливость и толика любопытства. Возможно, на этот раз у них сложится продуктивный диалог. Который, в идеале, даст пару новых зацепок.

— А эта юная леди? — приветливый взгляд сместился в сторону девушки, стоявшей чуть в стороне. — Наверное, стажёр из Академии?

— Нет!

— Да, — они ответили в унисон, но голос Андри оказался сильнее, подавив возмущение напарницы. Харден фыркнула, недовольно отворачиваясь в сторону, в то время как Бруниген понимающе хмыкнул. — Стажёр, Харден Гартерд. Весьма способная личность, надо признать.

Харден ничего не ответила, только молча добавила в собственную копилку в сознании ещё один способ уничтожения человека по имени Редени Андри, удовлетворённо выдохнув. Отпустило. И пусть такой способ расслабления напряжённых нервов кто-то назовёт ненормальным, пока он работал, девушка не особо переживала по этому поводу.

— Так что конкретно вы хотели узнать? — мужчина жестом пригласил их присесть за небольшой столик в углу. Изначально он нужен был для персонала кухни, но, поскольку из поваров здесь остался один хозяин заведения, незаметный предмет мебели практически не использовался. Заметный слой пыли лишь подтверждал её догадку. — Об убийстве я узнал только из газет, так что, боюсь, ничем не смогу тут помочь.

— На самом деле, мы ищем Хилена Дрейка…

— На данный момент он главный подозреваемый в деле об убийстве, — перебила детектива Харден, кладя руки на предварительно очищенный от пыли стол. Убийственный взгляд прерванного детектива был благополучно проигнорирован, а внутреннее ликование оставлено до лучших времён. — На самом деле, мы понимаем, что, скорее всего, мистер Дрейк невиновен, но поговорить с ним мы обязаны. Как минимум чтобы подтвердить его алиби.

— Вы думаете, что это Хилен сделал? Он единственный подозреваемый?

Удивление в голосе не было поддельным или преувеличенным. Но больше всего подкупали глаза. Они никогда не лгут, если дело касается эмоций. Как бы сильно человек ни старался, они всегда будут выдавать. Нужно лишь уметь это увидеть. И Харден видела.

— Один из подозреваемых, чей психопрофиль на данный момент является самым подходящим под профиль убийцы. Но, по правде говоря, наш разговор с ним — формальность, необходимая для заполнения бумаг, — улыбнулась девушка, поворачиваясь к Андри. Ища поддержку от более опытного коллеги. И нашла её.

— Мы подтвердим его невиновность и продолжим поиски истинного преступника, — кивнул детектив, кажется, забывая об инциденте с прерванной речью. По крайней мере, Харден на это сильно рассчитывала.

Тем временем на кухню вернулась женщина из зала. Поставила поднос с грязной посудой у раковины и, отложив рабочий фартук в сторону, приблизилась к сидящей в углу компании. Бруниген, завидев её, поднялся на ноги, выдвигая перед дамой стул. Та благодарно улыбнулась, присоединяясь к разговору.

— Думаю, вы уже успели познакомиться, — снова занял своё место мужчина, становясь заметно мягче. Особенно голосом. — Моя жена Удильфа.

— Не совсем, но теперь все друг друга знают, — улыбнулась женщина, сжимая пальцы супруга в своих тонких пальцах.

Настала очередь удивляться гостям бара.

— Простите за бестактность, — прочистил горло Андри, выпрямляя спину. Очевидно, неловкая тема для разговора, но не прояснить этот момент, будучи истинным перфекционистом, мужчина не мог, — но где ваши кольца? Согласно действующим законам, все супружеские пары, состоящие в официальном браке, обязаны иметь подобный знак отличия. Для упрощения пересчёта замужних и женатых людей в популяции.

— Всё верно, только вы забываете, что находитесь сейчас не в Центре, — заметил Рекдри, задумчиво наблюдая за ползущим по стене пауком. Крохотное насекомое то и дело норовило сорваться с тонкой паутины, но упорно продолжало свой путь к ближайшему шкафу с посудой. Удивительная целеустремлённость. — Здесь у людей не такие большие зарплаты, если они вообще есть и если исчисляются в денежном эквиваленте.

— Но закон…

— Для Периферии в законе есть отдельная небольшая поправка. Понимаю, почти никто не обращает на неё внимания, но она всё же есть, — с этими словами он расстегнул первые две пуговицы сорочки, оттягивая ворот в сторону так, чтобы открыть взору ключицу и часть плеча. На смуглой коже красовалась витиеватая татуировка, начинающаяся у основания шеи со стороны спины, плавно перетекающая на трапециевидную мышцу и ключицу, после чего удаляющуюся всё дальше от чужого взгляда под одежду. Скорее всего, занимающая часть плеча. — Мы не носим колец, но имеем подобные татуировки. У каждой пары они индивидуальны, не меняется только место расположения.

— Тоже своего рода символ брака, — продолжила мысль супруга Удильфа, демонстрируя идентичный рисунок на собственной коже, — только дешевле. Достать золотые обручальные кольца нам негде.

Андри понимающе кивнул, очевидно, сбитый с толку подобным открытием. Харден мысленно ликовала, хотя внешне оставалась такой же собранной: нашёлся-таки хоть один факт в этом мире, который не знал детектив. Пожалуй, этот день действительно не так уж плох.

— Что же касается Дрейка, — вернулся к основной теме разговора Бруниген, тотчас становясь серьёзным, — я поговорю с ним. Объясню ситуацию, расскажу обо всех возможных последствиях его сокрытия от властей. Думаю, мне удастся убедить его самому прийти для дачи оказаний. Вас это устроит?

— Более чем, — согласно кивнул Андри. Уголок губ дёрнулся в намёке на улыбку, а может, это усталость после тяжёлого дня давала о себе знать. — Если Вас не затруднит, убедите его прийти в ближайшие несколько дней. Чем раньше мы подтвердим его невиновность, тем скорее сможем продолжить расследование.

— Постараюсь, но ничего обещать не могу, сами понимаете.

— И всё равно спасибо.

Вот так просто. Поднимаясь на ноги, Харден не верила собственным ушам. Так просто прийти и договориться о приходе главного подозреваемого-свидетеля в участок. Без споров и пререканий, никаких размахиваний удостоверениями и угроз вызвать вооружённое подкрепление. Похоже, работа в секторах не такая уж страшная, как о ней любят говорить.

Выходя на улицу, краем глаза она заметила капот стоящей под старым навесом машины. Обычный черный внедорожник, не самый новый, но вполне пригодный для езды по местным улицам. Однако привлекло внимание девушки отнюдь не состояние шин или краски корпуса. Номера. Цифры и буквы на белом фоне заканчивались парой семёрок — код восьмого квартала. Откуда здесь машина из Центра? И почему она припаркована так, словно ей именно здесь место?

Задать эти вопросы она не успела: машина, призванная забрать их обратно в Центр, уже ждала возле выхода из бара. Андри попрощался с хозяевами заведения, поблагодарил за содействие расследованию и кивнул напарнице в сторону автомобиля. Харден ещё немного постояла, обдумывая необходимость продолжать расспрос, но вскоре поняла, что в этом нет смысла. Если всё пройдет по плану, завтра в участке у них будет сидеть Хилен Дрейк собственной персоной, если нет, они всегда смогут вернуться сюда для дальнейших действий. Тогда и уточнит про автомобиль. Если это вообще окажется необходимым.

И уже вечером, сидя в собственной квартире, доедая остатки черничного мороженного, девушка в который раз убеждалась, что лучше бы у неё не было телевизора вовсе. Недавно начавшее улучшаться настроение за пару мгновений просмотра программы новостей резко ушло в минусовые значения. И возвращаться хотя бы на середину явно не спешило. Судя по распушившемуся хвосту, Мистер Ширма был полностью солидарен с хозяйкой.

«…некоторые члены Совета не исключают возможности рассмотрения предложения о новом расселении одного из Секторов. Если ситуация не изменится в лучшую сторону, вопрос будет вынесен на обсуждение уже на следующей неделе. Теперь к другим новостям…»

Глава 4

Следующие несколько дней прошли в томительном ожидании. Утром, днём, вечером — в любое время Харден ожидала звонка от Андри, сообщающем о прибытии Дрейка в полицейский участок. Но никаких новостей не было. На основной работе её присутствие не требовалось, да и сама Харден разбирать кипы бумаг, которые наверняка снова накопились на столе, грозясь свалиться на первого невовремя прошедшего рядом коллегу, не хотелось. Оставалось лишь ждать. Пару раз девушка порывалась позвонить сама, однако, как только заносила руку над телефоном, перед глазами возникало недовольное лицо напарника:

— Зачем беспокоить, если нет новостей? Своих дел нет?

После такого желание связаться с заносчивым детективом, как правило, отпадало, и Харден вновь возвращала внимание к более важным делам. Тому, до чего не доходили руки вот уже несколько месяцев.

Убраться в квартире, постоянно отгоняя путающегося в ногах пушистого поганца, удалось за два часа. Мистер Ширма увлечённо старался помочь смахнуть пыль с труднодоступных, по его мнению, мест, однако порыв так и остался неоценённым: неблагодарная хозяйка сперва просто отталкивала питомца, а затем и вовсе отнесла на кухню, поставив перед носом дополнительную порцию корма. Мистер Ширма обиженно мяукнул, но сухие шарики съел. Отомстить за неблагодарность сможет и позже, когда девушка уйдёт на работу.

Пару раз созванивалась с мамой. Ильмики тоже была занята на работе, практически сутками сидя в офисе, однако для дочери всегда находила несколько минут. Правда, последняя их беседа повернула явно куда-то не туда, стоило Ильмике задать один простой вопрос: