Запасной путь Тумановский Ежи
– Куда?! Вы думаете, он просто так там стоит?
При ближайшем рассмотрении оказалось, что единственная тропка между топкими омутами и аномалиями перегорожена теперь постоянно полыхающей огненной завесой.
– Я не знаю, как нам попасть на ту сторону, – честно сказал Костя, обкидав огненную аномалию камешками и потыкав длинной веткой в черную воду, окружавшую, как оказалось, пятачок земли, на котором они стояли. Ветка, слегка намокнув, вдруг занялась бледно-синим пламенем. – Мы и сюда-то пришли, как по кишке какой-то. Чтобы нам теперь с Топором встретиться, надо возвращаться назад и все время искать новые пути обхода. И не факт, что обойдем.
Топор махал им рукой и что-то кричал, но почему-то теперь, через огненное марево, слышно было гораздо хуже, чем когда вокруг был туман.
– Аномалия мешает распространению звука, – сделал вывод Костя. – Что делать будем?
– Для начала отстреливаться, – сказал Миха, поднимая автомат.
Хором завизжали Наташка и Марина, с проклятиями схватился за оружие Вадик.
С той стороны, откуда они пришли, из тумана появилась звериная морда. И замерла, раскрыв зубастую пасть с мощными клыками на месте передних резцов и хищно разглядывая застывших в страхе людей. Судя по расположению морды, высотой тварь была никак не меньше трех метров. А принимая во внимание уже знакомый шлепающий звук, шла она за людьми вполне целенаправленно.
Первым стрелять начал ефрейтор Хиженков. Короткая очередь, по всей видимости, не причинила мутанту вреда. Тварь вздрогнула, издала резкий хрюкающий звук, точно сплюнула, и выбралась из тумана целиком. Наверное, не самыми далекими предками твари были медведи. Она тоже была покрыта шерстью, причем куда более густой и длинной, чем это можно было ожидать от медведя, имела крупные когтистые лапы и стояла вертикально как раз в такой позе, как это делают цирковые медведи. Но ее голова на медвежью совсем не походила, а когда мутант сделал первый шаг, за спиной у него стал заметен длинный плоский хвост.
Костя пришел в себя и попробовал снять автомат с предохранителя, но тот не поддавался. Рядом начали стрелять Миха и Вадик, на землю посыпались дымящиеся гильзы, а Костя все никак не мог расправиться с тонкой металлической планкой. Зверь опустился на четыре лапы и пошел на людей, наклонив голову. Пули то ли не проникали сквозь плотную шкуру и запас жира, то ли не причиняли мутанту особого вреда. По влажной шерсти чудовища бродили языки синего пламени, но это совершенно его не беспокоило.
Наконец, сбив в кровь пальцы, Костя сбросил предохранитель и принялся стрелять в зверя уже буквально с десятка шагов.
– Да что это такое?! – с отчаянием закричал Вадик, вытаскивая из кобуры внушительных размеров пистолет.
Костя быстро осмотрелся. Единственную, свободную от аномалий и опасных омутов дорогу загораживал зверь. Позади продолжала пылать огненная аномалия. И, кажется, огнестрельное оружие не особо донимало огромного мутанта. Оставалось выбрать, что лучше: пойти на корм неизвестному хищнику, сгореть в огне, утонуть в пылающей синим пламенем жиже или, чисто для разнообразия, застрелиться.
– Надо попробовать достать его сбоку! – крикнул он Михе. – Давайте попробуем с разных сторон!
Миха сразу его понял и потащил за собой Хиженкова, на сколько хватало пространства, влево. Костя отбежал правее, а Вадик, сделав несколько выстрелов из пистолета, последовал за ним. Пули более крупного калибра, чем у автоматов, казалось, смутили хищника, но заминка длилась недолго. Прямо перед зверем оказались Марина и Наташка, причем обе уже перестали визжать, а Марина даже умудрилась вытащить из кобуры пистолет.
Автоматы загрохотали, жаля чудовище стальными иглами с двух сторон. Это ненадолго озадачило чудовище – зверь остановился и принялся раскачиваться, словно решая, куда пойти в первую очередь. Костя решил попробовать прошмыгнуть мимо твари вдоль уреза черной воды промоины, но навстречу ему тут же устремился гибкий и подвижный, голый, как у крысы, плоский хвост. Едва Костя отпрянул назад, по земле в том месте, где он только что стоял, ударило, как бревном. Только брызги полетели. Неожиданно изогнув шею, монстр чуть было не схватил Костю за голову, но промахнулся на какие-то несколько сантиметров.
Извернувшись, Костя выскочил из пределов досягаемости мутанта, но зверь не собирался ждать слишком долго и продолжал медленно надвигаться, словно неумолимый карьерный самосвал. Костю охватило отчаяние. Он ничего не мог сделать и никак не мог повлиять на дальнейшее развитие событий. Почему-то именно в этот момент, совершенно некстати, вспомнился оставшийся далеко позади бронепоезд, на котором еще долго люди будут надеяться на спасение.
Поэтому, увидев Топора позади мутанта, он сперва даже не поверил своим глазам. Между тем, неизвестно откуда появившийся сталкер деловито сунул автомат мутанту под хвост и нажал на спусковой крючок. И не отпускал три долгие секунды, пока не закончился магазин. Тварь взревела со страшной силой, да так, что сидящих прямо перед ней Марину и Наташку закидало густой слизью, но, вопреки ожиданиям, не пыталась резко развернуться и поквитаться с обидчиком, а постояла еще немного, и упала мордой вперед. Лишь хвост напоследок конвульсивно дернулся и ударил в грязь, точно кувалдой, прямо у ног Топора.
Не веря своему счастью, Костя кинулся навстречу сталкеру. И только тогда заметил на черной поверхности омута, у самого берега, догорающий синим пламенем, крохотный плот из двух бревен, связанных поясным ремнем.
Топор, не дожидаясь Костю, сам перебрался через тушу зверя, загородившую практически весь проход. Деловито пнул по клыкам мутанта, вонзившимся в землю, повернулся и даже переменился в лице, обнаружив прямо перед собой пять человек.
– Да вы чего, – растерянно сказал Топор, когда весь отряд обступил его со всех сторон и полез обниматься. – Да то плевое дело. Болотный медведь с автомата только так кладется. Когда он стоит, его так, конечно, не взять. Но можно гранату под ноги бросить. Но когда начинает атаковать, становится тугодумным и неповоротливым. Ничего особенного.
Его не слушали, а лезли с объятиями, хлопали по плечам и жали руки. Только Марина стояла в стороне и слабо улыбалась. Он попробовал шутливо отмахнуться, но его руку поймала Наташка и прижала к своей голове. И Топор смутился. Так и стоял среди своих людей и беспомощно смотрел на Марину. Она же просто стояла и смотрела на него. И лишь когда общие восторги немного улеглись и Топора выпустили из живого плена, подошла и осторожно поцеловала в щеку.
Он дернулся, точно от пощечины, и посмотрел на нее, но Марина уже развернулась и быстро отошла к своему рюкзаку.
От звериной туши нестерпимо воняло, и Топор предложил вернуться обратно по собственным следам, чтобы сделать небольшой привал. Но привала сделать не удалось: стоило всем собраться, как огненное марево двинулось прямо в их сторону.
– Что за везение нам такое, – сказал с досадой Топор. – Она растет и еще долго не успокоится, видимо. Теперь у нас один путь – только назад. И пытаться найти дорогу сюда же, но вон с той стороны.
– Почему именно сюда? – спросил Костя. – Дорогу мы ведь так и не знаем.
– Когда я стоял на той стороне, – сказал Топор со вздохом, – то видел один знакомый ориентир. Отсюда до Периметра осталось часа четыре ходу. Ну пять, это максимум. И местность там снова начинается чистая. Быстро бы двинулись.
– А люди? – спросила Марина. – Ну те, с которыми ты знакомиться пошел. Где они?
– Не знаю, – с некоторым сомнением в голосе сказал Топор. – Пока я шел, туман сгустился. А когда туда вышел – не было там никого. И тут аномалия, черт бы ее побрал, активизировалась. Повезло, конечно. Задержись я секунд на сорок, там бы и спекся. А люди успели уйти. И не вернулись посмотреть, что разбудило аномалию. Странно.
– Значит, если бы мы людей тех не увидели и просто прямо прошли, к вечеру могли бы уже выбраться? – с недоверием спросила Наташка.
– Скорее всего – да, – почти ласково улыбаясь, сказал Топор. – Но думать об этом не советую. Если поможет, возьми на вооружение старинную сталкерскую мудрость: «если не везет, значит везет».
– Не поняла, – с недоумением сказала Наташка.
– Пойдемте обратно, расскажу по дороге, – сказал Топор. – А то пока будем байками развлекаться, поджарит нам «огневушка» хвосты.
35
Очнулся Связист в полной темноте. Сел. Присмотрелся в тщетных попытках что-либо разглядеть. Темнота спрятала все: очертания предметов, силуэты людей, даже собственные конечности. На ощупь удалось определить, что сидит он на небольшой пружинистой кровати с влажным матрасом. И все.
Связист медленно поднял руку и поводил у себя перед глазами. Нет, ничего не видно. Неужели ослеп?! Да ну, быть не может! Сталкер схватился за голову и тут же нащупал какую-то сырую ткань, в несколько слоев обмотанную вокруг головы. Уцепившись непослушными пальцами за края материи, Связист сдернул ее с себя. На колени упал влажный, похожий на мох, комочек.
Голова заболела так сильно и внезапно, что сталкер не выдержал и застонал. Утерев тыльной стороной ладони лицо, сталкер все же смог оглядеться: небольшое квадратное помещение с койками по углам, на одной из которых лежало человеческое тело, и столом в самом центре. На столе керосиновая лампа, чей неровный свет освещал бетонные стены с пляшущими по ним тенями, три деревянных табурета и металлический стул, несколько шкафов и решетчатый квадратик вытяжки под потолком.
– Очнулся? Давай, присаживайся, есть будем, – послышался справа голос Васильева.
Сталкер с трудом повернул голову на звук: хозяин схрона сидел за столом, выщелкивая патроны из магазина. Напротив проводника угадывался худой, слегка сутулый силуэт Версоцкого. Рядом с ним, прямо на полу, сидел Зюзя.
– Хреново-то как, – простонал Связист, поднимаясь на ноги.
– А ты думал! Мы ж, считай, в последний миг дверь закрыть успели, прежде чем вырубились, – не глядя на собеседника ответил Васильев. – Тряхануло нас не слабо, короче. Ты «мочалку» обратно к башке примотай – полегчает. Она ж отходняк хорошо гасит. Кому я рассказываю? Сам же сталкер…
Связист молча взял артефакт и приложил к голове, закрепив тем же куском бинта. Спустя несколько секунд боль ослабла, тошнота прошла и сил как будто прибавилось.
На негнущихся ногах сталкер доковылял к столу, придвинул к себе табурет и сел рядом с Версоцким. Вскрыл банку с тушенкой, коих на столе громоздилась целая пирамида, и принялся есть пластиковой вилочкой, косо поглядывая то на ученого, то на бандита.
– Профессор, ничего не хотите мне сказать? – не выдержал Связист. – Что за хрень творится в Зоне? Что это была за деревня, словно появившаяся из прошлого? Какого ляда меня несколько ночей мучает один и тот же сон? Хватит уже секреты разводить. Выкладывайте все, как на духу.
– Хорошо, – сказал Версоцкий и погладил Зюзю по голове. – Много лет назад я и мой старший, так сказать, коллега проводили в Зоне один эксперимент. Не буду скрывать: у нас были совершенно безумные планы, связанные с попыткой обуздать само время. Так что, молодой человек, отвечая на ваш вопрос, должен сказать – да, мы проводили эксперименты со временем.
– Профессор, вы хоть отдаете себе отчет о последствиях? – тихо спросил Связист.
– Уверяю вас, – гордо выпрямился Версоцкий, – что отчет мы себе отдавали во всем, от начала и до конца. Другое дело, что относились к этому несколько иначе, чем… ну, обыватели, что ли.
– Молодцы, – сказал Васильев. – Спасибо, что дустом не посыпаете, приговаривая, что, мол, обывателям не понять устремлений научной мысли.
– Да-да, сейчас это звучит смешно, но тогда мы были молоды и полны энтузиазма. Сначала у нас ничего не получалось, но после того, как я предложил использовать некоторые артефакты, положительные результаты посыпались один за другим. Через полгода состоялся первый запуск устройства. Эх, знал бы я, чем все обернется…
Версоцкий поморщился и начал массировать виски кончиками пальцев.
– Все эксперименты проводились в режиме полной секретности, ведь работали мы в интересах одной из дочерних структур военного ведомства. Наша лаборатория располагалась прямо в Зоне. Это было удобно и с точки зрения безопасности – вокруг ведь, по сути, готовый полигон. И с точки зрения энергоснабжения. Параллельные изыскания к тому времени уже позволяли получать из аномальных источников достаточные мощности для проведения эксперимента.
– Вот уроды, – сказал наемник. – Полигон у них. А что сталкеры ходят – плевать.
– Сталкеры не должны находиться в Зоне. С точки зрения закона претензий к нам быть не может.
– Закона? – ядовито переспросил наемник.
– Хватит! – ударил ладонью по столу Васильев.
– Интересно, – сказал Связист. – А ведь наш бронепоезд официально как раз и занимался разведкой возможности получать энергию из аномалий. Даже чиновник приехал из Министерства энергетики.
– Чепуха, – махнул рукой Версоцкий. – Все давным-давно разведано, механизмы разработаны и протестированы, и генерирующую станцию можно начинать строить хоть завтра. Просто, запрещена была эта тема после нашего провала. Я сейчас все расскажу, и вы поймете.
– Продолжайте, профессор, – сказал Васильев.
– Во время первого же запуска оказалось, что туннельные пробои, сквозь которые мы хотели, так сказать, взглянуть на изнанку времени, не закрываются сразу после отключения установки. Возможно, тут сказалось влияние Зоны. А может, такова природа самого времени. Не знаю. Главное, что после нашего эксперимента Зону накрыла волна короткоживущих темпоральных аномалий. Время, словно тонкая пленка, расползалось под энергетическими ударами нашей установки. А потом, затягивая одни «дыры», «рвалось» во все новых местах. Это образно, чтобы вы поняли структуру последовавшей цепной реакции. Постепенно все вошло в норму, и все «дыры» были затянуты, но процесс восстановления оказался довольно длительным.
Версоцкий горестно вздохнул.
– Я проводил полевые исследования после воздействия нашей установки. И видел, к чему приводят темпоральные аномалии. Я такое видел, чего не расскажу никому и никогда. И тогда-то мне стало понятно, что мой старший товарищ идет по пути, уготованному любому злому гению. Он был неплохой человек, но его любознательность несла зло миру. И я попытался переубедить его. Но ведомый жаждой разрушительного познания, он ничего и слышать не хотел, считая, что я просто струсил перед лицом величайшего открытия за все время существования человечества.
– А непросто вам, ученым, живется, – хохотнул наемник.
– Тогда мои нервы и сдали, – профессор посмотрел на Васильева и Связиста глазами, полными слез. – Я связался со службой внутренней безопасности и проинформировал их о том, что творится в нашей лаборатории. По счастью, люди там оказались вполне адекватные. Ими в полной секретности была разработана операция, которая позволила бы уничтожить установку и вывезти моего коллегу из Зоны с тем, чтобы потом запретить ему работу в ней навсегда. Секретность же была необходима потому, что у коллеги моего было немало покровителей в силовых структурах, которые не хотели ни в чем разбираться. Вопрос можно было решить только вытащив из Зоны все материалы и самого моего коллегу.
– Кино и немцы, – снова прокомментировал наемник. – Триллеры отдыхают.
– Команда спецназа под прикрытием должна была прибыть для захвата моего коллеги и всех материалов. Но он что-то почувствовал и предпринял, видимо, какие-то шаги. Подмога ко мне не пришла. Боевая группа шла под видом туристов и просто сгинула где-то в Зоне. Тогда я забрался в бункер и, пока мой старший коллега отдыхал, стер все документы, чертежи и формулы относящиеся к проекту, над которым мы работали без малого пять лет. Все до последнего файла. Сжег все бумаги. И полностью уничтожил все системы хранения данных. Потом заминировал установку бомбой с часовым механизмом, облачился в комбинезон и ушел из лаборатории с тем, чтобы покинуть Зону навсегда. Но в это время мой коллега проснулся, обнаружил последствия моих дел, пришел в ярость и успел включить установку до взрыва.
– Профессор, вы интригуете с каждой минутой все сильнее, – сказал Связист.
– Я оказался в эпицентре действия установки, – сказал Версоцкий. – И на себе ощутил все прелести перемещения во времени. Темпоральные пузыри надувались и лопали, таская меня за собой, а когда я уже смирился с мыслью о смерти, окончательно выбросили через много лет от времени, когда я жил. Год назад я оказался в Зоне, где про меня все давно забыли. Выбравшись наружу, но не афишируя свое появление, я выяснил, что давно считаюсь погибшим. А мой старший товарищ продолжает пожинать лавры и, что было очевидно мне, но почему-то никто не обращал на это внимания вокруг него, строил новую установку. Более мощную. Чтобы повторить свой ужасный эксперимент.
– Я ничего не понимаю, профессор, – сказал Связист. – А как все это связано с вашей работой над пси-аномалиями?
– Я решил, что должен любым способом попасть в Зону и разрушить планы этого человека. У меня было два преимущества. Во-первых, я знал, где он будет восстанавливать свою установку. На старом месте. Это в разы проще, чем затевать строительство нового проекта. К тому же, все можно провернуть в полной тайне. Все, что необходимо, просто доставить объемный и тяжелый груз в нашу старую лабораторию. Во-вторых, он не знал, что я выжил. И тогда я пристроился к исследовательской группе, которая собиралась идти в Зону для исследования пси-аномалий. Бандиты и плен неожиданно разрушили все мои планы. И теперь Фека-Лом, а если официально, то Феоктист Борисович Ломакин, совершенно безопасно везет детали своей установки прямо в наш старый научный центр. Ведь туда была проложена в свое время железнодорожная ветка. Точнее, не так. Уже довез, смонтировал и успел запустить, благо при современных технологиях сделать быстрый монтаж не сложно. Вы видели серебристый туман перед тем, как мы вошли в деревню? Я тоже видел его много лет назад, когда темпоральный удар пришелся прямо в ту точку пространства-времени, где я в тот момент находился!
Профессор устало опустил голову на руки. Наступила абсолютная тишина. Потрясенные Связист, Васильев и наемник во все глаза смотрели на Версоцкого, не в силах поверить в то, что он рассказал.
Звон упавшего на бетонный пол патрона словно привел всех в чувство.
– Наш Феоктист Борисович – это ваш старший коллега и маньяк по совместительству? – пораженный до глубины души Связист в этот момент просто мечтал, чтобы Версоцкий объяснил, что произошла ошибка и речь идет о совершенно другом человеке.
– Душевный дедулька, правда? – горько сказал Версоцкий. – Да, Феоктист Борисович Ломакин, по сталкерскому прозвищу Фека-Лом, и есть тот самый маньяк, готовый ради своего любопытства разрушить весь мир. А в бронепоезде он везет запчасти своей установки. Не знаю, как он планировал убедить руководство экспедиции перейти на другую железнодорожную ветку, но…
– Я знаю, – вдруг сказал Связист, осознавший, что все его странные сны, несмотря на непохожесть на реальных прототипов, удивительно точно показывали то же самое, о чем говорил профессор. – Мне Хантер хвастал, что ему нападение на поезд заказывал кто-то из организаторов экспедиции. Что сперва был разработан план увода бронепоезда на другую ветку, который бандиты и осуществили, а уже потом Хантер решил, что глупо будет не воспользоваться таким случаем и не прибрать все к своим рукам. Получается, это Ломакин все придумал, чтобы протащить свою установку по старым путям. А Хантер на нем руки решил погреть. Вор у вора дубинку отнял.
– Ну, вот теперь и мне все понятно, – с горьким удовлетворением сказал Версоцкий.
– И что теперь делать? – устало спросил Связист.
– Если вы понимаете, на пороге какой катастрофы мы стоим, то надо идти к заброшенному Исследовательскому Центру, где была наша старая лаборатория, – не поднимая головы ответил ученый. – Преодолеть сопротивление его сотрудников, после чего уничтожить маньяка и его приборы. Иначе никак.
– А при чем тут мы вообще? Это твои проблемы, – резонно заметил Васильев.
– Ошибочка. Если я правильно трактую признаки происходящего, установка уже запускалась и не один раз. И страшная вчерашняя гроза шла с типичными признаками темпоральных пузырей. Если он будет продолжать ее включать, до Периметра мы можем просто не успеть дойти. Не буду говорить про весь мир, энергии тут не настолько велики, но в пределах Периметра все будет перевернуто с ног на голову и обратно не один десяток раз.
– Получается, – сказал Связист. – Поезд все-таки ушел из ловушки и добрался до лаборатории. – Это все упрощает. Надо просто добраться до Центра, забраться в бронепоезд и рассказать все полковнику Кудыкину. А уж полковник обязательно что-нибудь придумает.
– Ты собираешься ему помогать? – наемник встал с койки и подошел к столу. Оперся ладонями на столешницу. – Он же с этим Ломакиным заодно был. И скромно умалчивает, сколько сам людей погубил.
– Он хотя бы пытается это исправить, – вступился в защиту ученого Васильев. – А сколько людей загубил ты, наемник? Тем более у нас нет выбора: ты же его слышал. К Периметру идти может и бесполезно уже, не дойдем.
– А если он брешет? – с вызовом спросил наемник.
– Даже если я вру, – быстро сказал Версоцкий, – вы ничего не теряете. Можно идти к Периметру через наш Центр. Это почти по пути, если я правильно определил расположение водохранилища.
– И как мы это сделаем? – скептически усмехнулся наемник. – У нас ни оружия, ни одежды, ни дозиметров.
– Ты в моем схроне, не забывай. Подыщем что-нибудь. Ученый, – проводник посмотрел на Версоцкого. – На карте сможешь указать этот свой Центр?
– Д-думаю, что да. – Версоцкий часто закивал. – Я помню, где он…
– Хорошо.
Васильев поднялся и подошел к широкому, выкрашенному в зеленоватый оттенок, шкафу. Положил руку на ручку цифрового замка и принялся крутить ее. Несколько делений влево. Потом вправо. Снова вправо и два раза влево. Раздался щелчок. Проводник присел на корточки и приоткрыл дверцу шкафчика. Просунул в образовавшуюся щель руку. Спустя миг на средней полке покоилась граната, снятая с растяжки. Связист этому даже не удивился.
Между тем проводник открыл самую первую дверцу и, порывшись в ворохе бумаг, извлек оттуда карту.
– Что у тебя там? Документы? – спросил наемник.
– Не твое дело, наемник, – огрызнулся Васильев и захлопнул шкаф.
Расстелив карту на столешнице, проводник махнул рукой ученому.
– Показывай где, – потребовал Васильев, подсвечивая бумагу керосиновой лампой.
Версоцкий склонился над картой и долго разглядывал, что-то шепча себе под нос. После нескольких минут раздумий, растянувшихся, казалось, в вечность, ученый уверенно тыкнул пальцем в зеленый массив, окруженный целой сеткой ручьев. Словно черное лезвие, лес рассекала тупиковая линия железнодорожной ветки.
– Здесь.
– Точно? – решил перестраховаться наемник. – А то заведешь нас хрен знает куда. Ты там когда в последний раз был?
– Для вас – много. А для себя… Для меня прошел всего год после того, как я взорвал установку Фека-Лома. Для работы установки нужна была вода, и мы специально выбирали место рядом с ручьями.
– Далековато, – мрачно пробубнил Связист. – Километров пять, не меньше. За сегодня дойдем?
– Не знаю, – в тон сталкеру ответил проводник. – Еще решить надо, где идти. Я предлагаю в обход поселка. – Васильев постучал патроном по светлому пятну вверху карты, – Через гаражи.
– Ты больной? – не то серьезно, не то с сарказмом спросил наемник. – Там же мутантов обычно до черта. Рота не пройдет, не то, что четыре голодранца.
– Не паникуй, наемник. – Васильев прочертил патроном невидимую линию, связывающую его схрон и Центр. – Это самый короткий путь. На два километра меньше топать придется. Если повезет – к вечеру будем на месте. А насчет мутантов, подумай сам: только что была гроза, перед ней – гон. Все мутанты у Периметра пасутся, а новых Зона еще не наплодила. Местность чистая, успеем проскочить.
– А если не успеем? – засомневался Связист. – Вдруг они уже там? Ты мне лучше скажи, что здесь? – Сталкер постучал ногтем по темному пятну, чуть выше и правее схрона.
– Там бывшая пилорама, – ответил проводник. – Не вариант однозначно: аномалий выше крыши. В прямом смысле этого слова, между прочим. Прохода нет, поэтому и места гиблые. Риск еще больший, даже если и пройдем, то времени потеряем чертовски много. Гаражи – самый близкий и безопасный вариант. Кто «за»?
– Гаражи так гаражи, – пожал плечами Связист. – Какая разница, где шкурой рисковать?
– Я «за», – кивнул ученый.
– Фиг с вами, – оглядев всех недобрым взглядом, выдавил из себя наемник. – Пойдем там.
– Вот и ладушки, – сказал Васильев, сворачивая карту и убирая ее в карман. – Сейчас экипируемся, пожрем и двинем.
Хозяин схрона подошел к другому краю шкафа, из которого достал карту, порылся во внутреннем кармане и извлек из него ключ от навесного замка, что запирал дверцы шкафа. Вскоре раздался щелчок и замок отлетел в угол, а Васильев уже вытаскивал сталкерские комбинезоны, кидая их прямо на стол.
– Примеряйте, короче. Я в своем пойду, – приказал проводник, роясь в оружейной пирамиде.
– На всех не хватит, – заметил Связист, держа в руках по комбинезону. – Их только два.
Васильев отвлекся от своего дела и повернул голову к сталкеру.
– А вот об этом я не подумал, – задумчиво изрек проводник. – И что делать?
– Один из комбезов Версоцкому отдадим, – протягивая ученому одежду, сказал Связист.
– Допустим, – с неохотой согласился наемник. – А со вторым что делать будем? Как делить? Только не говори, что для Зюзи он. Психу и так хорошо.
– Сейчас, – свободной рукой сталкер похлопал себя по карманам и достал из нагрудного монетку. – Разыграем?
– Издеваешься? – криво улыбнулся наемник.
– А что ты предлагаешь? Можем, конечно, набить друг другу морды – я выиграю и заберу комбез. Ну так как: орел или решка?
– Орел, – мрачно выдавил наемник, казалось, даже не раскрыв рта.
Щелчком пальца сталкер подбросил монетку. Та сделала в воздухе несколько оборотов, упала на стол, покрутилась на месте и завалилась на бок решкой вверх.
– Не судьба, наемник, – расстегивая грязный и вонючий китель пожал плечами Связист.
– Значит, наемнику отдаем противогаз и дозиметр, – вытаскивая из шкафа двадцатилитровую бутыль с водой, протянул Васильев. – Идет он в центре колонны, будем прикрывать его. Я с Версоцким впереди, а ты, Связист, сзади.
Сталкер коротко кивнул и принялся переодеваться в почти новый сталкерский комбинезон. Модель его Связисту была знакома: ЛПК-2, обновленный. Помимо того, что сам комбинезон был сделан из противорадиационного, не пропускающего влагу и не выпускающего тепло материала, в нем имелись вшитые бронепластины, способные остановить пистолетную пулю. Не экзоскелет, конечно, но на безрыбье…
– Я все, – подпрыгивая на месте, чтобы быстрее привыкнуть к комбинезону, сообщил Связист.
– Я тоже, – через минуту сказал Версоцкий.
– Хорошо, – осматривая бойцов, кивнул проводник. – Теперь умывайтесь и хавайте, я пока вытащу оружие и патроны. Не парьтесь, этого добра всем хватит.
На помывку и перекус ушло без малого сорок минут, после чего Васильев принялся распределять оружие.
– Ну что, выходим? – спросил сталкер, глядя на товарищей.
– Да, пора, – ответил Васильев и затушил керосинку.
С открытием двери проблем не было: с внутренней стороны бункера штурвал запорного механизма крутился без всяких проблем. После нескольких несложных манипуляций проводник потянул на себя тяжеленную дверь, и в лицо людям хлынул поток свежего воздуха. Следуя за внимательно осматривающимся Васильевым, ходоки вышли из подвала. Зюзя шел последним и снова выглядел то ли больным, то ли сонным.
В Зоне наступало утро. Алые облака, подсвеченные восходящим солнцем, простирались от самого горизонта. По осеннему прохладный ветерок гонял по земле желтые листья, обрывки бумаги и прочий мелкий мусор, который, попадись на пути аномалия, закручивался в причудливые узоры, вытворяя невероятные пируэты. Капельки росы на пожухлом травяном ковре, что устилал бо2льшую часть зараженной территории, влажно блестели в свете косых солнечных лучей. Связисту с трудом верилось, что всего несколько часов назад в Зоне царил настоящий ад, спровоцированный всплеском аномальной энергии. Да и вообще с трудом верилось, что вокруг Зона, а не территория за Периметром. Все-таки правы те, кто говорит, что даже после самой страшной и ужасной ночи наступает светлое утро.
– Идиллия какая-то, – словно прочитав мысли напарника, пробурчал наемник. – Пошли, чего встали?
Напоследок оглянувшись в мрачный зев подвала, который прошлой ночью сослужил отличную службу, Связист стащил с головы ненужную больше «мочалку», бросил ее на холодные бетонные ступени.
Продвигался отряд медленно: сменившие свое местонахождение аномалии попадались удивительно часто, из-за чего Васильеву несколько раз пришлось возвращаться назад, чтобы обойти скопления смертоносных ловушек, раскинувших свои цепкие лапы на несколько десятков метров вокруг себя. Все были на взводе, в том числе и Связист. Как ни старался сталкер сохранять спокойствие, столь медленное продвижение изрядно раздражало. Шутка ли, за час с лишним не пройти и полкилометра! Сталкер постоянно оборачивался, присматривая за тылом, и каждый раз цеплялся взглядом за серый прямоугольник подвала, который будто бы не отдалился ни на йоту. Это бесило.
В сердцах Связист сплюнул на сырую землю, зябко поежился и сказал:
– Этак мы в Центре примерно послезавтра будем.
– Не утрируй, не время, – отозвался Васильев, который, выставив руку вперед, шаг за шагом удалялся от подвала. – Впереди опушка леса, там аномалий поменьше должно быть.
– Не боишься, что мутанты к гаражам вернутся, пока мы к ним дотопаем? – не отрываясь от наблюдения за местностью, произнес наемник.
– Боюсь, поэтому не нагнетай.
На этом разговор сам собой закончился. Повисла тревожная тишина, нарушаемая лишь шелестом зарослей кустарника справа и карканьем ворон где-то вдалеке.
– Кабан на три часа! – заорал наемник и первым открыл огонь по выскочившему из ближайшего кустарника мутанту.
Связист тут же сместился вбок, опустился на одно колено и поймал в прицел тушу кабана. Не поймать было трудно: мутант был ошеломляющих размеров. Огромные, торчащие в разные стороны клыки напоминали бивни доисторического мамонта, ростом животинку Зона не обделила: метра полтора-два в холке минимум. В узеньких щелочках глаз было столько злости и ненависти, что хватило бы, наверное, на тысячу наемников, да еще бы и осталось чуть-чуть. В общем, ничего хорошего встреча с внезапным гостем не сулила.
– В сторону! – крикнул Васильев, оттолкнул в сторону ученого, и сам отпрянул за дерево.
Связист ждать не стал и, ведя стволом автомата вслед за мутантом, потянул спусковой крючок. Расчет сталкера был прост: перебить кабану ноги, тем самым обездвижив его. И это был единственный шанс выйти живым из схватки, поскольку огромную тушу просто так вряд ли удалось бы завалить, даже израсходовав весь магазин.
Пули прошли мимо, только одна с глухим чавканьем впилась в бок мутанту, не причинив особого вреда.
Пока Связист лихорадочно размышлял, что делать, кабан крутанулся на месте, хрюкнул и, «вычислив» обидчика, посмевшего поцарапать ему бок, понесся на сталкера. Наемника, Версоцкого и Васильева, что тут же открыли огонь, равно как и Зюзю, мутант попросту игнорировал. То ли знал, что ничего ему не будет, то ли решил оставить на закуску.
Вариант быть разорванным на множество маленьких сталкеров Связиста никак не устраивал, поэтому он, выпустив две не прицельные очереди в морду кабана, принял единственно верное решение: бежать. Бежать со всех ног. До ближайшего дерева, дома, аномалии в конце концов!
Аномалия!
Раз уж силой монстра взять не выйдет, оставалась хитрость. Громко крича, чтобы кабан вдруг не передумал и не бросился на товарищей, сталкер рванул в сторону «пресса», что раскинулся в полусотне метров правее. Крик человека мутанта лишь раззадорил, и он, громко хрюкнув, заметно ускорился.
Моля всех богов, чтобы не поскользнуться на влажной от росы траве, сталкер преодолел бо2льшую часть пути. Аномалия, судя по всему, почувствовала приближение добычи: зашумела, издала громкий хлопок и притаилась. Совсем как живая! Когда до спасительной ловушки оставалось метра три, сталкер оттолкнулся и отпрыгнул в сторону, приземлившись аккурат на ушибленное во время падения с бронепоезда плечо. В глазах мгновенно потемнело, руку сковала невыносимая боль. Но кабанчику было в сто крат хуже. Не успев затормозить, мутант, отчаянно перебирая всеми четырьмя копытами, по инерции проехал на брюхе оставшиеся три метра и, громко визжа, влетел прямо в аномалию. «Пресс» не заставил себя ждать: хруст переламываемых костей и разлетевшиеся в стороны кровавые брызги вперемешку с кусками фарша поставили точку в неравной схватке.
Связист лежал на земле, раскинув руки в стороны, и тяжело дышал, все еще не веря, что жив. Сердце бешено колотилось в груди, голова шла кругом, а перед глазами задорно скакали разноцветные пятна, будто бы подначивая сталкера подняться и пуститься в пляс вслед за ними. Над Связистом нависла чья-то тень. Он поднял глаза и увидел Васильева, протягивающего ему руку. Воспользовавшись предложенной помощью, сталкер поднялся.
– Что, даже никто не похвалит? – решил пошутить Связист, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– Грамоту тебе выпишу, с занесением в грудную клетку, – сострил наемник.
– Полегче на поворотах, наймит, а то вслед за кабанчиком на фарш отправишься. Вам двоим на том свете веселее будет, вы друг друга быстро поймете, – не остался в долгу сталкер.
– Ты на что намекаешь?
– Может, заткнетесь уже?! – оборвал перепалку Васильев, который, приняв позицию «щуп», двигался к опушке леса.
Связист благоразумно умолк, не распаляя возникшую на пустом месте ссору.
В лес отряд вошел под сопровождение шума листвы на высоких и пышных кронах, не прекращающегося ни на минуту карканья ворон и завывания ветра между стволами деревьев. Идти стало легче: аномалии попадались не так часто, а если и попадались, то Васильев заблаговременно их замечал и прокладывал путь по безопасной траектории.
В очередной раз оглянувшись, Связист сделал еще несколько шагов и замер, глядя на раскинувшийся в низине поселок, скрытый толстенными черно-бурыми стволами деревьев. Взгляду сталкера предстал типичный для Зоны пейзаж, не раз уже виданный: одноэтажные дома выстроены в два ряда. Некогда обитаемые и ухоженные жилища представляли из себя жалкое зрелище: бревенчатые стены покрыты толстым слоем грязи без малейшего намека на краску, стекол в окнах давно уже нет, а те, что чудом уцелели, держатся на честном слове и, кажется, готовы упасть от малейшего порыва ветра. Пустые рамы напоминают глазницы мертвеца, сквозь которые видно устройство его черепной коробки: пыль, мелкий мусор, сломанная мебель, вдобавок прогнившая от постоянных дождей. Жалкое, но привычное для бывалого сталкера зрелище, на сей раз произвело на Связиста огромное впечатление.
Сталкер будто бы душой почувствовал весь масштаб трагедии, произошедшей в этих местах двадцать семь лет назад, как раз тогда, когда и образовалась Зона. Он будто бы видел фигуры, нет, неясные силуэты пытающихся спастись местных жителей, чувствовал их боль, отчаяние и страх. Страх перед неизвестными порождениями Ада, что явились из ниоткуда лишь с одной целью – убивать. Вон, возле крайнего справа дома, кабан остервенело разрывает тело молодого парня, отчаянно визжащего от боли. А чуть дальше, в стороне, ловец подхватил женщину. Связист закрыл глаза, крепко сжал автомат. Нужно что-то делать, чем-то помочь. Если не он, то кто?! Вот же, совсем рядом с ним, сгорбленная фигура кукловода в мешковатой, явно не по размеру одежде. Странно, что мутант не почувствовал человека. И плевать! Сейчас, только автомат направить осталось, передернуть затвор и нащупать спусковой крючок…
Страшной силы удар опрокинул сталкера на палую листву. Связист выронил оружие и схватился за челюсть, крича от боли. Чьи-то мощные руки, – четыре руки! – прижали его к земле, в рот и на лицо потекло что-то мерзкое, будто желеобразный язык мутанта. Связист пытался отмахиваться, но бесполезно. Лишь провоцировал новые удары: в живот, по ребрам, снова в челюсть.
– Ааааа! – заорал сталкер, но не услышал собственного голоса. Все пленила ватная тишина, сквозь которую, как раскаленный нож сквозь масло, стали пробиваться звуки, из которых с трудом удавалось понять слова.
– Хватай его… – кричал кто-то. – Тащи отсюда! Влево, дебил! Там граница…
«Какая граница, черт подери?!» – Связист не понимал, кто и куда его тащит, а главное – зачем?! Добраться бы до автомата! Не удалось, лишь руку заломали. От боли перед глазами потемнело.
– Здоровый, сука! – выругался кто-то рядом. – Когда его отпустит?
– С минуты на минуту. Воду сюда дай!
В лицо сталкера, и без того мокрое, полетели холодные брызги. Через минуту неясная, мутная пелена, застилавшая глаза, стала спадать, и Связист смог увидеть над собой голубое небо с покрывалом брюхатых облаков и склонившихся над ним Версоцкого, Васильева и наемника.
– Что произошло? – с трудом выдавил из себя Связист и закашлялся.
– Бродячая пси-аномалия, – пояснил Васильев, протягивая товарищу почти пустую флягу с водой. – Тебя самым краем зацепило, но по мозгам ударило нехило.
– А вас почему не долбануло? – спросил сталкер, напившись.
– Не поверишь, но спасло расстояние. Стань ты на метр правее, и тебя бы пронесло. Мы с наемником лишь на несколько секунд под ее воздействие попали, когда тебя вытаскивали. До сих пор не пойму, как мы проморгали эту гадину. Она будто из ниоткуда появилась!
– Что я делал?
– Сначала промычал что-то, но мы не придали этому значения. Потом плакать начал и на ученого ствол направил. Когда ты затвор передернул, я тебя и вырубил.
– Офигеть, – пробормотал сталкер и медленно поднялся на ноги. – Как салага попался…
– Прости, но ствол пока не дам, – сказал Васильев. – Мало ли что? Пойдешь в середине колонны, наемник прикроет тыл.
Связист кивнул и не стал спорить. В середине так в середине. Проще отходняк от пси-удара пережить.
– Значит, слушайте меня внимательно, – начал проводник. – Через деревню не пройдем – фонит как в реакторе атомной станции. Там, слева, и находятся гаражи – наш реальный шанс. Если мутанты еще не явились, то точно проскочим. Главное – двигаемся быстро, но осторожно. За мной шаг в шаг. Собьетесь с курса хоть на метр, я ваши кишки с веток снимать не буду. Вопросы, пожелания?
– Девок ядреных и… – начал было наемник, но не выдержал испепеляющего взгляда проводника и умолк.
– Двинули. – Васильев кивнул головой и начал спуск в низину.
Спустился отряд быстро, и уже через несколько минут наемник, Версоцкий, Зюзя и Связист, плотно прижавшись к стенке гаража, выложенного из бетонных блоков, замерли, ожидая, пока проводник даст отмашку к началу движения. Между тем Васильев, присев на корточки, выглядывал из-за угла, изучая местность. Что видел проводник, сталкер сказать не мог, но судя по его лицу все было в порядке настолько, насколько вообще могло быть. Да и сам Связист пока что не наблюдал никаких признаков наличия мутантов.
– Быстро за мной! – скомандовал Васильев и рванул вперед. Версоцкий следом за ним, далее – Связист, и наемник замыкающим. Двигался проводник быстро, четко и уверенно. Наверняка изучил дорогу между аномалиями, пока высматривал монстров. Последних, к счастью, не оказалось вовсе – гроза погнала всех к Периметру, а новые еще не явились.
Справа раздался громкий хлопок. Версоцкий, коротко вскрикнув, резко дернулся в сторону от предполагаемой опасности, что чуть не стоило ему жизни. «Пламя» сработало мгновенно: столб огня, высотой в добрые полметра, ударил вверх, подпалив профессору бок комбинезона. Ученый запаниковал и, на ходу пытаясь затушить пламя, чуть не влетел в «снежинку». Связист схватил Версоцкого за одежду и, резко дернув на себя, сбил с ног, залив огонь водой из фляги, которую передал сталкеру вовремя подоспевший наемник.
Сплошной прямоугольник из черно-желтых кирпичей и блоков тянулся вперед на добрую сотню метров, через каждые десять шагов разделяясь на отсеки. Некоторые были заперты проржавевшими, без намека на былой цвет, воротами, некоторые открыты для всеобщего доступа – бери что хочешь. Вот только брать тут давно уже было нечего, разве что неприятности на свою голову. Но неприятности – товар в Зоне ходовой и дешевый, за ним не надо переться к черту на кулички. Многочисленные кости мутантов, обрывки амуниции, покрытое коррозией оружие ясно давали понять, что здесь иногда бывает «весело». А если приплюсовать ко всему этому аномалии, коих здесь немало, то впору парк развлечений открывать для местных сорвиголов.
Но, вопреки ожиданиям, гаражи не произвели на Связиста должного впечатления.
36
Остаток пути ходоки преодолели без проблем, и вскоре гаражи остались за спиной. Привал Васильев устраивать не решился, поэтому дальнейший план действий пришлось обсуждать на ходу.
– Куда дальше, ботаник? – не оборачиваясь, бросил проводник, внимательно всматриваясь перед собой.
– Карта у вас, – пожал плечами Версоцкий. – Я все время другим путем ходил. Этот знаю весьма приблизительно.
Не сказав ни слова, Васильев остановился, забросил автомат за спину и вытащил из подсумка смятую карту. Наемник тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и, уперев приклад АК в плечо, приготовился открыть огонь при первой же необходимости. Связисту не оставалось ничего другого, кроме как смотреть по сторонам, в надежде, что ни один из обитателей местной фауны не решит проверить, какого черта четверо двуногих делают на его территории.
– Судя по карте, нам еще метров семьсот пилить. – Васильев оторвался от созерцания схемы местности и посмотрел вперед.
– А ты уверен, что мы не заблудились, ботаник? Я впереди, кроме столбов электропередач и обломков НИИ «Радиотехника», ни хрена не вижу.
– На то он и секретный бункер, – хмыкнул Версоцкий. – В НИИ он и находится. Подвальные помещения намного больше, чем кажутся.
Быстро сложив карту вчетверо, проводник вернул ее в подсумок, снял с плеча автомат и, прищурив глаза, пошел вперед.
– Вот что меня тревожит, – сказал Васильев, когда отряд прошел метров десять, – что безопасно там. Как бы это глупо ни звучало, но там реально ничего нет. Ни аномалий, ни мутантов, ни радиации. Кто-то говорил, что на территории НИИ даже грозу переждать можно, не напрягаясь с укрытием. Будто не Зона там вовсе, а кусок Большой Земли, неизвестно как оказавшийся в этом пекле. И именно это меня больше всего и пугает.
– Ну нет там аномалий, и что? – спросил наемник. – Круто ведь, как по Бродвею гулять можно.
– Наемник, – озлобился Васильев, – ты ж вроде мужик умный, но иногда так тупишь, что пристрелить тебя хочется. Неужели ты не понимаешь, что ненормально это, когда в Зоне совсем не Зона! Да там такое место, что аномалии в очередь должны становиться, чтобы туда попасть. Но ведь нет! Ни фига там нету.
– А не боишься, что нарвемся на кого-нибудь? Сталкеров, к примеру, или мародеров? Золотое место для лагеря, – сказал Связист.
– А вот тут самое интересное, – сказал проводник, обходя по широкой дуге раскинувшуюся метров на пять «пепельницу». – Пытались там лагерь устроить, причем не раз. Но не получалось: крыша у людей ехала. Две-три ночи и все. Был сталкер, а стал овощ. Излучение там какое-то было, но не пси-аномалии, а искусственного происхождения. Ну, наши-то, проводники, понавешивали там табличек всяких, мол, опасно, не входить, и свалили, пометив на картах завод жирным восклицательным знаком. А однажды забрел туда паренек один, отмычка еще. По незнанию забрел, заблудился. И увидел море трупов. Мутанты, люди, еще хрен пойми что. Струхнул парнишка тогда не хило, да помчался в ближайший лагерь.
Связист заметил, что слова проводнику даются тяжело, будто через силу.
– Никто ему, естественно, не поверил, но старшой все же снарядил рейд. Вернулись те насмерть перепуганные, как смерть бледные. Рассказали обо всем, что видели. Вот с тех пор и считается НИИ «Радиотехники» самым гиблым местом в Зоне, хоть и нет там ни аномалий, ни мутантов…