Гений 30 лет спустя SWFan

68. Все силы, До последней Капли…

— Что? Он у меня один такой.

Покосившись на Императрицу Ледяных Гу сказал мужчина в голубом халате, а потом добавил, всё тем же невозмутимым голосом:

— Больше я не помогу; моё тело сейчас ни на что неспособно, — мужчина покачал головой. — А здешние формации слишком захирели, чтобы сдержать её. Если не хочешь умирать, я советую тебе… Хм?.. — мужчина начал было рассказывать, как вдруг он заметил, что рядом больше никого не было. Императрица Ледяных Гу исчезла.

Тогда мужчина просто пожал плечами и тоже исчез. Он появился возле своего телевизора и уже было собирался прилечь возле него в своей прежней позе, но, нагибаясь, взглянул на экран и обнаружил там сплошные помехи; мужчина замер на мгновение, а затем уныло вздохнул, повернулся и стал следить сидя на земле за битвой в небесах.

Одновременно с этим Императрица Ледяных Гу вновь появилась посреди кромешной черноты. В жёлтых глазах девушки отражалось пламенное сердце внутри широкого каменного колеса. Сердце билось, билось и билось, пульсируя со страшной силой, словно оно стремилось разорвать колесо изнутри. А то вертелось, пыталось удержать его, и с каждым оборотом ещё немного трескалось — как будто маленькие паучки вили на нём свои паутинки.

И вместе с трещинами на колесе, трескалась кровью кожа Фан Линя. Мужчина парил среди вздымающихся пыльных облаков; его сражение против чёрной девушки продолжалось уже почти сорок пять секунд, и Фан Линь был абсолютно уверен, что это была самая длинная минута в его жизни. Каждая секунда как тяжёлый молот ударяла по его нервам; каждую секунду перед ним возникала непреодолимая стена, и лишь чудом ему удавалось сквозь неё пробиться. Фан Линь был вымотан. Душой и телом.

Руки его были свободны, ведь в какой-то момент мужчина понял, что врагу интересен он сам; по агрессии девушки Фан Линь догадался, что она вернулась из загробного мира по его душу, ведь даже несмотря на то, что её первичная цель, Мая, была прямо у мужчины в руках, все выпады чёрного клинка летели именно в его горло; у Фан Линя были только догадки, с чего вдруг случилась такая резкая смена приоритетов. Возможно он столько раз ломал девушке шею, что она решила во что бы то ни стало сперва отплатить ему взаимность… А может была и другая причина — не важно. Главное, что благодаря этому мужчина смог избавиться от ноши — он выкинул Маю и Цинь Жуа в районе корабля.

Для Звёздного Владыки серебристое судно было не крепче картонки; но картон ветер не поднимет, и чтобы раздавит корабль, девушке нужно было обратить на него хоть какое-то внимание, а пока что блеск её серых глаз принадлежал всецело Фан Линю; вот и снова они уставились на него, пылая жаждой крови.

Мужчина к такому взгляду был довольно-таки привычен; он даже вызывал в нём некоторую ностальгию, но сейчас, к сожалению, было самое неподходящее время, чтобы предаваться воспоминаниям — Фан Линь бросился в сторону. Его броня засияла и тоже потянула его в бок; Тайи с мужчиной напряглись изо всех сил, и в итоге всё же смогли избежать прямого удара чёрного лезвие. Оно снесло мужчине ухо и рвануло с невероятной скоростью в небеса, унося вместе с собой девушку, которая немедленно растворилась в рыжей дымке неба.

Сам же Фан Линь сразу повернулся и начать пикировать спиной вниз, в просторный каньон. Кровавая дыра на месте его уха захлестала кровью. Благо это было левое ухо, подумал Фан Линь. Его право, то, что с золотым колечком, всё ещё было на месте.

Кроме этого увечья, мужчина на первым взгляд мог даже показаться вполне здоровым. Однако стоило приглядеться, и становились заметны неисчислимые красные трещины, покрывающие его тело как сухую землю; чтобы выжить в схватке против Звёздного Владыки Фан Линю пришлось выпустить немного больше сил пилюли Сансары, чем могло выдержать его дряхлое старое тело даже с помощью Тайи — сейчас он пребывал на Девятом ранге стадии Дао Сердца.

Из-за этого жизненные силы мужчины стремительно сгорали, и если раньше ему оставалось семь лет жизни, то теперь — уже всего пять, и цифра эта продолжала уменьшаться. Маленькие капельки крови сочились из трещинок на его коже. Если бы не полёт, не сильный ветер, мужчина давно бы превратился в совершенно красного человека.

Но даже несмотря на подобные отчаянные меры, всё, на что Фан Линь был способен — это только бежать. Разница в силе между стадией Дао Сердца и Звёздным Владыкой была огромна. Она была шире бескрайнего каньона, в который мужчина сейчас стремительно падал. Сам Фан Линь был намного сильнее обычного воина. На Девятом ранге Сердце он мог пободаться с Восьмым рангом Эманации. Но этого было и близко недостаточно.

Единственная причина, почему он был всё ещё жив, была в том, что девушка почему-то не использовала свою Эманацию. Ну или свою технику, если теория Императрицы Вечного Хлада была верной, и девушка действительно была подобием Древнего Бессмертного.

Пока что она просто гонялась за ним, туда-сюда, словно воин, который размахивает огромным мечом и пытается зарубить мушку; у Фан Линя даже были смутные предположения, что таким образом девушка тренировалась. Ей было сложно освоиться с мощью Звёздного Владыки, вот она и решила устроить себе небольшую практику. А заодно и помучать Фан Линя, раз уж он был под рукой. Когда же ей это надоест, девушка могла без особых усилий превратить его в гнилую кашицу.

Мужчина выдохнул; он пытался придумать что-нибудь, хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуация, но пока что единственным выходом было пробить собственную башку, чтобы не мучиться. Ведь когда трещит кожа — это очень больно…

Мужчина покосился на свою броню — она сияла ровным светом и молчала; в пылу битве Тайи всегда была неразговорчивой.

А жаль, подумал Фан Линь. Получается, он умрёт в тишине…

— Тринадцать секунд.

Вдруг в его голове прозвучал прохладный голос.

— Неправда, я могу дольше, — ответил Фан Линь самую глупую шутку, которая только пришла в его голову, и спрятал руки в карманы. Императрица Ледяных Гу её проигнорировала и продолжила:

— Я могу замедлить разложение Колеса твоего Дао; ты вернёшь себе свои силы, все до последней капли, но только на тринадцать секунд. За это время ты должен её убить.

— … — Фан Линь моргнул, открыл рот и…

— Начинаю, — сказал спокойный голос Императрицы Вечного Хлада.

В чёрном пространстве души воина бело-голубая девушка протянула ручку; серое колесо вдруг стало покрываться тонкой голубой корочкой. Лёд пробежался по нему и заполнил все трещинки. Пламенное сердце притихло на секунду… А затем вдруг вымахало до невероятных размеров и развеяло окружавшую тьму красным светом…

В это же время в небесной вышине девушка в чёрном медленно повернула своё тело у самой границы стратосферы; её бледное, мертвенно-белое лицо было всё также непоколебимо. Она взглянула на монументальную статую рядом — статуя лукаво мелькнула ей глазами. Девушка слегка прищурилась и стала стремительно пикировать вниз. Прошла секунда, и вот она уже вошла в атмосферу; ещё секунда — она стремительно падает в чёрный каньон. А потом прошла ещё половина секунды и вся чернота каньона вспыхнула и растворилась в бешеном пламене. Его рыжие языки осветили лоб девушки, приоткрытый из-за того, что потоки ветра откинули её волосы.

Девушка наклонила голову. И вдруг она как будто что-то почувствовала, некую ужасающую опасность — девушка в чёрном попыталась остановиться и взмыть назад, в небеса.

Она бежала.

Но было поздно.

Не успела девушка пролететь и миллиметра назад, как её голову схватила крепкая, раскалённая до красна рука…

69. Никогда не был Звёздным Владыкой…

Раскалённые пальцы сомкнулись на скулах девушки в чёрном, хватом крепким, как у лапы настоящего дракона. Её бледное тельце затрепетало, девушка попыталась вырваться и рубанула по мужской руке своим лезвием. Рука оставила хват и опустилась вниз, избегая пролёта чёрного клинка, — а потом сжалась в кулак и зарядила девушке в лицо: бум.

Её подбросило вверх; словно молния наоборот она взмыла в небеса и зависла на самой границе стратосферы. Ладони девушки раскрылись, и она стала напоминать безвольную куклу, причём куклу с кривым, сломанным носом, который как будто вдавило в остальной череп. Глаза куколки покосились вбок, и снова она встретилась взглядом с огромной статуей, и снова статуя как будто ей лукаво усмехнулась, а потом обзор на неё преградил вдруг появившийся прямо напротив Фан Линь — он вытянул кулак, и девушка почувствовала страшный жар в районе своей скулы.

Чёрное создание попыталась защититься, но как только она вскинула руку, чтобы вытянуть клинок, мужчина развернулся в полёте и зарядил пяткой прямо девушке в затылок. И она исчезла; и только где-то далеко внизу, на поверхности планеты, раздался грохот. Мужчина покосился вниз, бросил мимолётный взгляд статуе и тоже исчез.

Появился он уже в атмосфере, под рыжеватыми небесами; Фан Линь прищурился и заглянул в пылающий каньон у себя под ногами. Одиннадцать секунд, подумал мужчина, у него оставалось ещё одиннадцать секунд.

С половиной.

Стоило ему об этом вспомнить, как из каньона взмыла чёрная девушка. Она вскинула голову и сверкнула в него своими серыми глазами; потом девушка вытянула руку и сжала кулак.

Следующие две секунды Фан Линь оставался неподвижен и просто наблюдал: вокруг девушки медленно образовался густой чернильный круг. Внутри этого круга появился крест. Затем на всей протяжённости круга нарисовался ряд странных изгибистых символов.

Когда девушка разжала пальцы, круг затрепетал и по нему пробежало множество трещин; он треснул, и вдруг из него, из креста, вырвалась огромная, высотой с небоскрёб, нежная женская рука, закованная в ржавые цепи. Рука протянулась вперёд, цепи загремели; она была белее снега, белее смерти. Её ногти были длинными и зелёными. И сразу же пламенное море вокруг тоже позеленело, а рёв огня приобрёл как будто новые слой, словно теперь в его языках горели все души загробного мира, — в уши обрушилась какофония криков и плача.

Фан Линь взглянул на бледную руку и выдохнул жар; потом мужчина прикрыл глаза и медленно стал высвобождать свою Эманацию. Несущаяся на него в стремительном хвате рука застыла всего в паре миллиметров от мужчины, как будто врезавшись о невидимый барьер. Она попыталась пробиться через него, но ничего не вышло и рука начала таять. Ей белоснежная кожа вскипала, плавилась и слезала. За ней открывалась сплошная голая кость, — а потом и она тоже серела и сыпался подобно праху.

Фан Линь приоткрыл глаза, немного, — между его веками появилась тонкая трещинка. И сразу страшный жар целиком охватил всю громадную руку, — она вспыхнула как факел. Её зелёные ногти зашипели, испуская ядовитые дымы. Мужчина приоткрыл глаза ещё шире, и вот уже жар заполонил весь каньон: его стены стали стремительно рушиться, каменные глыбы таяли и проваливались в лаву. Образовалось два гигантских водопада, разливающих золотистую магму.

Девушка в чёрном взглянула на всё это и бросилась назад — но было поздно. Фан Линь раскрыл свои веки полностью. За мгновение температура внутри каньона взмыла выше температуры сверхновой звезды.

А затем она снова, медленно, вернулась к умеренным значением.

Всё было кончено. Чёрная девушка дёрнулась, дёрнулась ещё раз, мелькнула глазками и повисла; Фан Линь пронзил её живот и насадил девушку на свою руку. Он собирался вырвать её сердце, но его не оказалось в груди девушки; тогда мужчина просто выжег всё её внутренности.

Фан Линь вытянул руку и в груди чёрной куколки осталась раскалённая дыра. Мужчина взял девушку за шею и пропал. Секунду спустя он появился на краю каньона, возле телевизора, накрытого небольшим полупрозрачным куполом — на экране бежали белые титры на чёрном фоне.

Фан Линь швырнул девушку на землю и задумчиво взглянул в её полуприкрытые как у мёртвой рыбы глаза; мужчина победил, это правда, но… Во многом его победа была заслугой самой девушки. Заслугой её глупости и непонятной упёртости. Что было немного неприятно, учитывая, что эта битва, могла быть его последней; однако убиваться по этому поводу сейчас не было времени; Фан Линь решил оставить эту мысль на попозже, когда он проснётся от своего стремительно грядущего обморока, наверняка с ужасной головной болью…

Меж тем неподалёку появился мужчина в голубом халате и потёртых, завязанных верёвкой штанах. Он посмотрел на девушку и махнул рукой. Снова из каньона блеснул свет, на земле вспыхнули голубые письмена, и на коже девушки протянулось множество маленьких иероглифов, похожих на сверкающую голубую сеть.

— Вот и всё, — потёр руками мужчина. — Ты быстро справился. Хм?.. — сказал было мужчина и посмотрел на Фан Линь… Но тот уже не мог ему ответить, потому что лежал плашмя на земле.

Сознание стремительно улетучивалось из головы мужчины, но перед тем как оно оставило его совершенно, Фан Линь подумал ещё одну, последнюю мысль; в очередной раз в своей жизни он задался вопросом, почему все считали его Звёздным Владыкой? Почему в каждом учебнике, в каждой его биографии, всюду говорили, что он находился на стадии Звёздного Владыки, и при этом иногда на той же странице упоминали о том, что он, Фан Линь, настоящий гений, всегда мог одолевать врагов на стадию выше собственной? Разве никто не видел связи? Или в неё было так сложно поверить?

Фан Линь улыбнулся сам себе; на самом деле он не был Звёздным Владыкой. Ни сейчас, ни когда-либо раньше. На самом деле, прежде чем потерять культивацию, юноша находился всего лишь на Девятом ранге стадии Эманации.

Но этого никто не знал. В это никто не верил. Какая глупость. Ведь если бы он действительно был Звёздным Владыкой…

Если бы он успел совершить последний прорыв, тогда…

— Я бы прибил тебя одним ударом… — прошептал мужчина.

Императрица Ледяных Гу не обратила на его шёпот ни малейшего внимания; девушка открыла рот и проглотила миниатюрный фантом пламенного колеса.

И сразу же её узкие глазки вспыхнули сотрясающим душу желтым свечением; зрачки белой девушки стали раскрываться как сияющие бутоны…

70. Ретранслятор и Сигнал

Глаза Императрицы Ледяных Гу вспыхнули как пламенные бутоны; в них закипал, сгущался и рвался наружу безумный свет… Вот уже, ещё немного, и… Нет… Нет. На последнем издыхание сияние померкло, задохнулось, зачахло; жёлтые зрачки Императрицы вобрали его назад, как сухая земля впитывает воду, и погасли.

Девушка на секунду застыла; потом она опустила руки и спокойно взглянула своими почти что стеклянными глазами на возвышающееся перед собою колесо. Его испещряло множество трещинок, наполненных сверкающим льдом. Постепенно этот лёд исчезал и таял, капля за каплей падая в кромешную тьму вместе с дроблёными крупицами камня — колесо медленно рассыпалось на кусочки…

Но Фан Линь пока ещё не знал о том, что происходило в его душе; мужчина спал глубоким сладким сном. В первый раз после приёма пилюли он впал в кромешное забвение; во второй раз он увидел конкретное мгновение из своего прошлого, возможно потому что оно постоянно витало в его голове перед тем, как его разум унесло в небесные дали.

Теперь же Фан Линь в своём сне видел невозможное.

Во время битвы к нему вернулись силы, все, почти без остатка, и на жалкие тринадцать секунд он снова стал свободен. Он был как человек, которого много дней держали скрюченным и связанным в железной коробке, и которому наконец позволили выпрямиться, размять свои ноги, вздохнуть полной грудью; потом его снова затолкали в коробку, но одного этого мгновения хватило, чтобы в его душе, где-то на языке, на кончике спинного мозга остался мазок свободы — и теперь он сопровождал его сновидение.

Фан Линю снилось ощущение свободного полёта среди звёзд.

Его сон был приятным как бальзам на голое сердце, так что даже когда мужчина проснулся, он всё ещё ощущал внутри себя отголоски ветра свободы.

Фан Линь вдохнул полную грудь затхлого воздуха и стал кашлять. Содрогаясь от кашля, он приподнял спину. Мужчина осмотрелся: он лежал на каменной скамейке в довольно просторном коридоре, с кажущимися немного узкими, но очень высокими каменными стенами, которые, поднимаясь напротив друг друга, в какой-то момент сходились треугольником. В потолке зияли две выбоины, из которых в помещение проливалось ясное голубое небо.

Фан Линь на него посмотрел, пощурился и ещё раз прокашлялся. Мужчине вдруг показалось, что его тело издевается над ним; что своим кашлем оно хочет как бы стереть с него отпечаток сладкого сна. Так оно в итоге и вышло. Вскоре, когда у Фан Линя заболело горло, мужчина совсем позабыл сон и полёт, и снова вспомнил где он и чем занимается. Он попробовал подняться, но сразу же снова присел на скамейку, ещё немного передохнуть; потом, когда голова его наконец немного прошла и перестала трещать, Фан Линь с трудом поднял себя на ноги и побрёл по пыльному коридору.

По сторонам его мелькали выбоины в каменной стене. В них, в немного мутном свете — приходилось щуриться, — Фан Линь разглядел черепа, кости, и прочие человеческие останки. Все стены были уложены ими снизу доверху — при этом сам потолок находился примерно в семи метрах, так что это было целых три этажа, нашпигованных мертвецами; мужчина шёл по огромному мавзолею.

В какой-то момент, шагая уже довольно долго, — начали болеть ноги, — Фан Линь стал подыскивать особенно широкие выбоины в стенах, чтобы может быть вытянуть тамошнего обитателя с его места, прилечь там на пару минуток и отдохнуть; и вскоре после того как мужчине пришла в голову эта занятная задумка, наконец забрезжил свет в конце туннеля, и зазвучал размеренный мужской голос:

— …Это гробница Генерала Семи Ветров… Он жил…

Фан Линь пошёл быстрее и вскоре сам искупался в свету; он вышел в просторный каменный зал. Справа бежала стена, переходящая дальше в коридор. Ясный свет словно туш подчёркивал неровности и выбоины на её поверхности. Слева на трёх ступеньках лежала невысокая платформа. Посреди неё находился вделанный в пол гроб из рыжего камня. За ним была другая стена — в ней, на высоте десятка сантиметров, зияла метровая прорезь треугольной формы, ведущая к мутновато-рыжему небу.

Возле груба, опустив ноги на ступеньки, сидел мужчина в голубом халате и потёртых штанах; перед ним на полу уселась девочка в шортиках и майке — Мая с большим интересом слушала рассказ мужчины и держала в руках чашку. Но вот девочку отвлекли шаги, она повернулась, вскочила, и…

— Мастер! — почтительно кивнула.

Фан Линь кивнул, что да, это он, Мастер, и подошёл к ней. И первым, что заметил мужчина, была странное волнение лице девочки. Ей потребовалось немного времени и усилий, чтобы успокоиться и сложить руки за спиной.

— С добрым утром, — прохрипел Фан Линь, и удивился, какой сухой у него голос — как будто это говорил один из высушенных трупов в стене.

— Будешь? — вдруг обратился к нему мужской голос. Фан Линь посмотрел за спину девушки и увидел, что человек в голубом халате протягивает ему глиняную чашку, из которой поднимался дымок; тут же Фан Линь понял, что странный аромат, который витал вокруг, был запахом чая.

Мужчина прошёл мимо девочки и взял чашечку. А стриженный человек в голубом халате снова опустил руки.

Звали его Ян Дао, и он был ни кем иным как «Мастером» Фан Линя — пускай и неофициальным, прибавил про себя мужчина, хлебая чай.

Он добил чашку и выдохнул:

— Горькая дрянь.

— Это Байхао Иньчжэнь, — сказал Ян Дао.

— На твоей подземной плантации не нашлось места для сахарного тростника?

— Байхао Иньчжэнь пьют без сахара, — спокойно заметил мужчина, после чего наступила секунда молчания. Он и Фан Линь переглянулись, затем ученик провёл взгляд немного дальше, да и сам Мастер мужчины повернулся и посмотрел на лежавшую у себя за спиной, перед гробом, белоснежную девушку, облачённую в чёрное. В её груди зияла огромная обугленная рана; Фан Линь присмотрелся и заметил, что по её коже переливались маленькие, едва-ли не прозрачные узорчики.

Мужчина вложил руки в карманы.

— Она…

— Больше неопасна, — сказал Ян Дао.

Фан Линь кивнул; и замолчал, потому что знал — сейчас его ждёт лекция.

И действительно, Ян Дао размял шею, свёл вместе пальцы и заговорил:

— Для начала, думаю тебе интересно будет знать, что эта штучка не человек. Но. Она была человеком великое множество лет назад. Если быть конкретней — шестнадцать. Её телу шестнадцать лет и три месяца.

— …

Мужчина спокойно посмотрел на Фан Линя и сказал:

— Это важно.

— …

— Но потом из неё сделали… Эту вот штуку — мужчина почесал затылок. — Я не думаю, что у этого есть название. Нужно будет прошелестеть ещё раз книги, но большую часть из них я знаю наизусть, так что смысла в этом особо не будет… Вкратце же, сам бы я описал её как подобие «ретранслятора». Её сила, которую ты наблюдал, «смертное Ци» принадлежит на самом деле не ей самой. Само её существо является подобием механизма, как-бы наполовину портала, наполовину проектора, который черпает чужую энергию. Отсюда, кстати, и перебои связи, которые происходят в её близости — её сигнал заглушает другие.

Фан Линь кивнул. Он вспомнил, что когда девушка впервые появилась, у него было проблемы с тем, чтобы вызвать подкрепление. Мужчина тогда подумал на глушилку, но видимо это был просто побочный эффект присутствия этого «создания».

— Дальше я так думаю ты спросишь, если она — это ретранслятор, откуда же поступает сам сигнал… — мужчина наклонил голову, взял паузу и сказал:

— Знаешь, если бы это был сериал, сейчас нужно было бы оборвать серию, чтобы был клиффхэнгер.

— …

— Ненавижу клиффхэнгеры.

— ………

71. Давай проверим

Фан Линь хмуро смотрел на Ян Дао.

— Ну ладно, — сказал ему мужчина, почёсывая затылок. — Я и сам не знаю, откуда этот «сигнал».

— Не знаешь? — переспросил его Фан Линь и нахмурился.

— Не знаю, — спокойно кивнул мужчина.

— Я пытался проследить его, но он как бы линия, которая идёт-идёт и в один момент уходит за пределы… Просто за «пределы», — снова кивнул, уже как-бы сам себе. — Пределы нашего мира. В какой-то момент он как бы обрывается, посреди ничего, хотя выглядит всё так, как будто там и дальше что-то есть.

Фан Линь задумался; всё описанное Ян Дао можно было представить себе как своеобразные шланг, который с виду просто обрывается и ни с чем не связан, и в то же время из него льётся вода, а потому очевидно предположить, что к чему-то он всё-таки присоединён. К чему-то скрытому, или, в данном конкретном случае, находящемуся за «пределом».

— Есть колебания в пространстве? — предположил Фан Линь.

— Возможно и есть, но тут надо проверять на месте, — отвечал ему Ян Дао. — Есть вероятность, что кто-то совершил надрез в пространстве, такой мелкий, хирургический, и пропускает сигнал через получившуюся скважину.

— Даже так? — вскинул бровь Фан Линь.

Некоторые могучие воины могли разрывать саму ткань пространства. В результате появлялись так называемые чёрные дыры. При должной силе культиватор мог даже спуститься в такую дыру, — для этого нужно было окружить себя собственным Дао и собственным пространством, на что способны были только воины на шестом ранге стадии Эманации и выше. Но даже для них это было чрезвычайно опасно, и что самое главное — бессмысленно. Ведь вне пространства обыкновенно ничего не было, ради чего стоило бы совершать такие вылазки. Да и что вообще может находиться в месте, самого суть которого: быть ничем? Пространство было необходимо для существования вещей.

— Теоретически, — рассказывал Ян Дао. — Можно спрятать вещь за границей пространства. Если создать вокруг неё сферу чистой эманации. Чтобы найти такую вещичку придётся самому спускаться за пространственно-временной континуум и всё там ощупывать, — он прикрыл глаза. — Времени это займёт немало конечно, да и опасно. Звёздный Владыка на это способен, но ни один нормальный из нынче живых не согласится.

— Я бы попробовал, — заметил Фан Линь.

— И куда тебя это привело? — лениво прищурился Ян Дао.

— Аучь, — усмехнулся Фан Линь.

А потом он наконец медленно расслабился. Сразу после пробуждения у мужчины была тревога на сердце: а что если девушка в чёрном снова проснётся? Она возвращалась из мёртвых уже не раз, уже дважды. И если будет третий случай, если она предстанет перед ними как Дао Магистр, — как бы нелепо это ни звучало, — им всем точно конец. С другой стороны, им всем точно конец даже если она снова вернётся на стадию Эманации. Пилюль Сансары ведь совсем не осталось. Хотя тут могли бы помочь формации Ян Дао.

Благо теперь тайна её воскрешения немного прояснился, не полностью, но уже достаточно, чтобы искать решение проблемы.

Фан Линь присел и вздохнул; он взглянул на Маю, которая стояла рядом и с большим интересом слушая их разговор.

— Так что там было, пока я лежал в отключки? — спросил её мужчина. Мая вздрогнула и стала рассказывать:

После того как мужчина потерял сознание, Тайи тоже была сильно вымотана битвой. Броня к тому же находилась не в лучших кондициях, обессиленная лёгким недоеданием, — всё же прокормить Небесный Артефакт даже на все её гонорары было непросто. В итоге Ян Дао предложил ей навестить одну из своих сокровищниц — их у мужчины было великое множество — где хранились несметные залежи драгоценных духовных кристаллов; сонная и вялая броня согласилась на его приложение, и ныне нежилась в кристальной ванночке, наполненной жидким Ци

Цинь Жуа вернулась на корабль, — кажется, она готовила обед, — а самого мужчину перенесли в храм, чтобы он отдохнул и пришёл в себя. Благо после использования Пилюля Сансары лечит любые раны, так что мужчина был здоров и просто дремал; ну и чтобы не беспокоить его сон, Ян Дао и Мая ретировались в другой зал мавзолея, в саму гробницу, и перенесли туда же девушку в чёрном…

Фан Линь в очередной раз посмотрел на её бледное, как будто мраморное личико. Оказывается, девушке было всего шестнадцать: она была ещё совсем ребёнком. Фан Линю вдруг вспомнился гнев, которым мелькали во время противостояния её глазки — теперь он казался мужчине даже немного ребяческим…

— Она больше не проснётся, я заблокировал сигнал, — сказал Ян Дао.

Фан Линь кивнул.

Потом цокнул языком.

Ему это совершенно не нравилось, но кое-что всё же нужно было сделать.

Далеко не в первый раз мужчине приходилось пытать ребёнка…

— Думаешь выведать из неё информацию пыткой? — покосился на Фан Линь и догадался о его мыслях Ян Дао.

— Будет сложно, — слегка пожал плечами мужчина. — Думаю ты заметил, но она на самом деле не человек. Её органы тут и там перемешаны, по нервной системе как будто прошлись раскалённым скальпелем… Я бы сказал, что она своеобразный гибрид марионетки и человека. Не в том смысле, что она человек с деталями марионетки, а скорее как-бы марионетка, которую сделали из человека.

— Душа у неё есть? — спросил Фан Линь. Душу можно было пытать в отдельности от остального тела, техниками и некоторыми артефактами, или даже из неё можно было напрямую выкачать воспоминания.

— Душа есть, да, — кивнул Ян Дао. — Но вытянуть её будет… Скажем так, я этого сделать не смогу. По крайне мере без того, чтобы её убить. Но ты, так полагаю, этого не хочешь, — мужчина посмотрел на Фан Линя:

— Ты ведь надеешься использовать её смертное Ци для культивации?

Фан Линь сперва опешил — потом кивнул.

Мысль об этом действительно витала в его голове, аж с тех пор, как он увидел Ян Дао и девушку в чёрном рядом друг с другом, в одной комнате. Однако Фан Линь всё время подавлял эти мысли и не спрашивал мужчину напрямую. Сперва потому что важнее было узнать, а не может ли девушка снова проснуться; а потом сам не зная почему. Возможно потому что Фан Линь опасался услышать ответ.

Мужчина вдохнул и спросил:

— Ну так что? Это возможно?

— Наверное, — сдержанно ответил Ян Дао. — Меридианы у людей ещё не атрофировалось, так что должно быть возможно. Но всё нужно проверять. К тому уже учитывая твой возраст, тебе может быть поздновато культивировать.

— Кто бы говорил, ископаемое, — с лёгкой улыбкой сказал Фан Линь.

— Уважение к старшим, малявка, — спокойно ответил ему Ян Дао.

— К тому же даже если ты сможешь культивировать… — он как будто замялся о чём-то, а потом покачал головой. — Но мне надо это уточнить.

Мая меж тем всё ещё стояла в сторонке и слушала их с большим интересом. Когда мужчины говорили про девушку в чёрном, девочка была серьёзной и задумчивой, а когда пошло про древних Бессмертных, глазки её загорелись.

Наконец Ян Дао встал, Фан Линь поднялся вместе с ним, и Мая тоже очнулась и размяла ноги.

— Ну ладно, — Ян Дао почесал затылок. — Не проверишь, не поймёшь. Или как там говорил Основатель… Не помню. Давай проверим, можешь ли ты культивировать… — сказал мужчина, а затем добавил:

— Но сперва подберём тебе «Технику».

72. Дао Магистр

Снаружи каменная гробница, в которой проснулся Фан Линь, оказалась на удивление компактным зданием. Оно было высотой примерно в семь метров — не семь дюжин или сотен, а просто семь, что было довольно необычно для строения Имперской эпохи, когда самым распространённым архитектурным течением был гигантизм; наиболее выразительное его проявление можно было увидеть прямо тут же, в лице огромной статуи, в ногах которой и лежал этот мавзолей и великое множество других.

Все эти здания, самых разнообразных форм но примерно одинаковых размеров, напоминали мох, густо поросший в основании громадного дерева — они как бы налипали на статую.

— Эта, — Ян Дао показал на другое строение, рядом с треугольным, на крыше которого возвышался дважды пересечённый крест, — принадлежит маршалу Семидесяти Семи Драконов.

— Маршал повелевал Семидесяти Семью Драконами? — со светом интереса в глазах спросила Мая.

— Нет, — Ян Дао покачал головой. — Насколько я помню, он собрал в себе в себе одиннадцать родословных семи разных видов драконов. И, знаешь как там говорится, «одно порождает два, два порождают три, а три порождает великое множество»… Через великое множество он прошёл к тройке, потом к двойке, потом к единице и через неё познал Великое Дао Божественного Дракона. И стал Предком этого Дао, — медленно рассказывал мужчина.

— А… Всего у Основателя было тридцать три маршала, да? Все они были Дао Предками? — спросила девочка, уже засматриваясь на другие гробницы.

— Тридцать три, да, — спокойно кивнул Ян Дао. — Хотя может быть больше на самом деле.

— Больше?

— Кто-то из них явно умирал; сохранилась только цифра, тридцать три, но она относится к довольно позднему периоду. Империя существовала в десять раз дольше, чем прошло от её краха до наших времён. Ранний и поздний периоды довольно сильно различаются.

Мая кивнула, как прилежная ученица, и снова стала разглядывать окружающие постройки. Вскоре она выцепила ещё один храм, выполненный как огромный, уходящий в землю полукруг, и спросила — а чья это была гробница? Мужчина взглянул на странную каменную спираль и стал рассказывать девочке своим спокойным, размеренным голосом, что принадлежит она тому-то, и этот тот-то был тем-то…

Фан Линь же всё это время шёл за ними и чувствовал себя третьим колесом. Нет, на самом деле первое время он был совсем не против, что Ян Дао отвлекал девочку — сам бы Фан Линь совершенно точно не смог сейчас поддержать беседу, и не только про какие-то там древности, а вообще — мужчина чрезвычайно волновался, а сможет ли он культивировать, и это беспокойство сжарило всё его внимание; но потом, постепенно, звонкий интерес, который звучал в голосе Мае каждый раз, когда она задавала вопрос, начал Фан Линя почему-то раздражать…

В итоге мужчина всю дорогу шёл угрюмый.

— Все они одной высоты, — заметила Мая про гробницы.

— Это осознанное архитектурное решение. Смысл кичиться ростом перед небом? — ответил Ян Дао и кивнул на гигантскую статую. Она была уже совсем рядом. Не поднимая головы, с этого расстояния разглядеть можно было только её стопу и немного носок:

— Все маршалы и генералы боготворили Основателя; они признавали в нём своего как-бы Мастера. Все гробницы на этом… Кладбище символизируют как бы яблоки, упавшие с его древа — все они равны перед ним… Мы пришли, — вдруг остановился Ян Дао перед высоким каменным изваянием. А если быть точнее: он и остальные встали перед огромной каменной подошвой. В неё, прямо в статую Основателя, вели каменные двери. На них была неряшливо нарисована цифра сухими чернилами: семь.

Ян Дао поднял руку и раскрыл ладонь. И Мая заметила, что у него на кисте тоже была цифра: девятка. Мужчина прикрыл глаза и напрягся… А потом снова открыл и опустил руки.

— Сломалась формация, — сказал он и почесал затылок.

— Подсобишь? — обратился он к Фан Линю, и не успел мужчина ничего ответить, как Ян Дао сразу же добавил совершенно ровным голосом:

— Ах да, ты же теперь калека…

И не обращая больше внимание на скривившегося Фан Линя, он повернулся к Мае:

— Поможешь? Просто направь немного Ци в эту штуку и подтолкни.

Девочка кивнула, подошла к дверям и положила на них руки.

Фан Линь меж тем встал в одним ряд с Ян Дао и начал ожидать. В какой-то момент мужчина представил себе, как всё это выглядит со стороны, — двое рослых мужланов просто стоят и смотрят, как хрупкая девочка силиться открыть огромные каменные врата, — и прыснул

И что самое забавное, один из этих клоунов был когда-то почти Звёздным Владыкой, а второй и вовсе оставался единственным ныне живым Дао Магистром.

С другой стороны, у них были свои проблемы. Фан Линь протянул руку и провёл её сквозь тело Ян Дао; потом он провёл её ещё раз, сквозь его голову.

Мужчины на самом деле здесь не было в материальном смысле этого слова; рядом с Фан Линем находилась его духовная проекция, точно такая же, какую использовали Тайи и Императрица Ледяных Гу. Настоящее же тело Ян Дао пребывало в глубоком анабиозе внутри ядра планеты; лишь так он мог ещё поддерживать свои жизненные силы — Ян Дао был очень, очень стар. Мужчина родился во времена, когда руины Империи ещё тлели по всему Звездному Небосводу страшным заревом, и вот уже многие годы он стоял на страже древней столицы. Именно из своей старости он и говорил так отчуждённо, проявляя ко всему вокруг явное безразличие. Когда Фан Линь впервые попал на планету, у Ян Дао вообще были атрофированы все социальные навыки — лишь спустя сотни часов просмотренных мыльных опер он кое-как научился нормально общаться… Но шрам, конечно, остался.

— Перестань, — сказал неподвижный Ян Дао, когда Фан Линь начал крутить пальцем вокруг его уха; мужчина смиренно опустил руки. А потом снова поднял и хлопнул прямо в голове Ян Дао.

Вместе с его хлопком раздался грохот, и гранитные врата пришли в движение. Не говоря ни слова, Ян Дао пошёл вперёд, Фан Линь побрёл за ним, и уже следом подтянулась Мая.

Они оказались на лесенке, пробитой в узком каменном проходе. Фан Линь протащил своё изнывающее тело по сотне ступенек и вышел вместе с Ян Дао в просторный вытянутый зал: словно коридор он устремлялся далеко вперед. По сторонам зала, слева и справа, на равном расстоянии друг от друга были расположены стеллажи; в них лежало великое множество книжек.

Сам зал делился на несколько как-бы слоёв, словно пирог. В первом слое все стеллажи были бронзовыми. В следующем они становились серебряными. Уже за ними проглядывались и сияли в свете расставленных тут и там лампочек ряды золотистых стеллажей, и наконец, в самом дальнем уголке горело три разноцветных огня: жёлтый, синий и красный.

— Будем выбирать, — сказал Ян Дао, спускаясь по лестницу в зал.

— Это займёт какое-то время…

73. Один, два, три… Выбор Техники

Ян Дао стал спускаться по лесенке… Но потом он остановился и, даже не поворачиваясь, заговорил:

— Надо сперва кое-что сказать…

— Что ещё? — спросил Фан Линь.

Мужчина молчал; кажется, он даже замялся на мгновение, что было немного удивительно с его стороны, но потом всё-таки выдохнул и сказал:

— Мне ещё надо уточнить, но… Возможно, даже если ты сможешь культивировать, ты всё равно умрёшь.

— …Почему? — наклонил голову и спросил Фан Линь.

— У древних Бессмертных тоже были стадии культивация.

— Знаю.

— …Стадия Юаньин состоит в том, что воин создаёт внутри себя духовный эмбрион. Не буду утруждать подробностями, — он взял паузу. — Суть в том, что эмбрион в итоге должен поселиться в пространстве твоей души, у тебя в голове. Там находится Звёздное Колесо. Теоретически оно не должно мешать, но эмбрион обладает сильной радиацией. Твоё колесо потрёпано и скорее всего не выдержит нахождения рядом с ним, и треснет. И ты умрёшь, — заключил Ян Дао

А Фан Линь молчал. Да и что можно на такое сказать? Мужчина приоткрыл губы, а потом опустил голову и просто вздохнул.

— Ну ладно, — сказал он с горькой улыбкой. — Надеется на большее было бы как-то слишком для меня… Ха…

— Ты всё равно сможешь немного продлить свою жизнь культивацией. На несколько лет. И обретёшь силу, — словно утешая произнёс Ян Дао, всё ещё своим совершенно невыразительным тоном.

— Тоже неплохо, — усмехнулся Фан Линь.

— Может быть если я буду культиватором, эта пара лет даже не будет таким мучением… Ну ладно, — прыснул мужчина. — Энтузиазм ты мой пригасил, почему только сейчас сказал?

— Я думал сейчас самое подходящее время, — заметил Ян Дао.

— Может быть, — немного задумчиво кивнул Фан Линь. — Если бы ты сказал, когда я уже точно смог культивировать. Если бы смог. Это было бы как удар поддых.

— …

— А так просто пощёчина; ну ладно, пошли. Чего стоишь? — вдруг обратился мужчина к Мае. А девочка меж тем стояла бледная, что было заметно даже на немного темной лесенке, и обнимала свою левую руку. Она вскинула взгляд на мужчину, когда он прозвал её, и Фан Линь увидел такую растерянную грусть и жалость в её глазках, что у него аж самого немного ёкнуло сердце; девочка приоткрыла дрожащие губки, она хотела что-то сказать ему — но мужчина поднял руку и прервал её.

— Пошли, — сказал он тихим и глубоким голосом.

— Пошли, — повторил немного громче и звонче, и стал стремительно спускаться по лестнице — и даже бесцеремонно прошёл сквозь Ян Дао.

Тот посмотрел мужчине вслед и не говоря ни слова стал спускаться за ним.

Вскоре, шагая по залу, Фан Линь пытаясь отвлечься начал читать буклетики со стеллажей. А потом он и вовсе смирился, и даже начал вчитываться в написанные в книжках иероглифы, а не просто пробегать их глазами.