Стажировка в Северной Академии Королёва Анастасия

– Почему же, профессор? – в голосе столько лести, что я не выдержала, скривилась. – Неужели вы хотите, чтобы разгорелся скандал и к нам прислали проверяющих из столицы? Ведь вас это тоже коснется...

Последняя фраза, хоть и сдобренная подхалимством, таила в себе скрытую угрозу, или же намек.

– Я хочу, – с нажимом отозвался Винс, – чтобы ребята получали необходимые знания и не выходили из академии глупцами.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, и если Райт оставался по-прежнему спокойным, то ректора его высказывание задело. На холеном лице проступили красные пятна, и губы задрожали, будто он готовился сказать что-то грозное.

Тишина затянулась, и я в ней чувствовала себя ужасно неуютно.

– И что же вы предлагаете?! – всплеснул руками магистр Стилл.

По нему видно было, что он бы с удовольствием отправил Винса за дверь, вынудив меня дать согласие на его предложение. Но увы, сделать это у него не получилось бы, судя по тому, что Райт сделал пару шагов вглубь палаты и остановился недалеко от койки, на которой я все еще сидела.

– Вы же знаете, что переправа к столице закрыта только для мирного населения, военные же не ограничены в зимнее время года. Так вот, я могу устроить так, что Тиана попадет в столицу уже к концу этой недели.

Вот так просто. Выходит, для него нет ничего невозможного. Почти.

Что на это ответить, ректор нашелся не сразу. Долго думал, усердно стирать несуществующий пот со лба, видимо, пытаясь придумать, как бы отказаться. Наконец, причина для отказа нашлась:

– Послушайте, профессор, это конечно хорошо, что вы можете все устроить, но кто же будет преподавать вместо нее? Через два месяца начнется зимняя сессия, и бросить студентов на произвол судьбы... Это не правильно, вы не находите?

Голос из возмущенного, превратился в заискивающий, шелестящий. У меня тут же ассоциации со змеей появились. Так же мягко и ненавязчиво, но при этом только и успевай уклоняться от ядовитых зубов.

Уж что–что, а потребности студентов интересуют его в последнюю очередь, это сразу видно.

– Неправильно – это прикрывать человека, который не соответствует своей должности, – хлестко бросит Винс. – И так же неправильно уговаривать профессора Лоусон подтягивать знания профессора Хрит. У Аделии, если вы не забыли, есть лицензия лишь на обучение студентов, а никак не преподавателей.

Если быть откровенной, после этих самых слов я посмотрела на Райта с удивлением. Ведь о лицензии, и о том, чем мне грозить такое «подтягивание» профессора, я вовсе не подумала, и если об этом узнали бы в столице...

Десятая степень магии и выпускной диплом с великолепными отметками, не дает мне права брать на себя такие обязанности. А зная о нелюбви Тианы, она же первая побежит писать жалобу в министерство на творящийся в академии «беспредел».

– В...В... Вы–ы... забываетесь! – заикаясь, гневно прошипел ректор и я всерьез обеспокоилась его состоянием здоровья. Красные пятна на лице исчезли, их сменил пунцовый цвет, что покрыл всю кожу, в том числе шею, которая была видна над воротником накрахмаленной рубашки.

– Ничуть, – спокойно парировал Райт. – Это вы забылись, раз ваши протеже чуть не лишили жизни вашего же преподавателя.

В комнате запахло паленым. И это не меткое сравнение – на самом деле, в воздухе появились нотки гари, словно подожгли какую-то ткань.

Внимательнее присмотрела к ректору и заметила, что края рукава пиджака покрылись тонкой черной полоской. Магистр Стилл это тоже заметил, нервно дернул плечом и сквозь крепко стиснутые зубы прошипел:

– Винсент, чего ты хочешь?

Вот так, опуская все церемонии и вежливые обращения.

– Я давно вам говорил, – Райт продолжил, как ни в чем не бывало, – что сестры Хрит нуждаются в хорошем тестировании и подтверждении своей квалификации, но вы утверждали, что заменить их некем. Теперь такая возможность появилась, и с вашей стороны будет очень глупо ей не воспользоваться.

Посмотрела на Винса, и в этот момент наши взгляды встретились. Его – недовольный и даже, кажется, злой, и мой – растерянный. Мне никогда не доставало смелости вести такие разговоры. Чтобы вот так, не таясь и не теряясь отстаивать свое мнение, умело оперируя фактами.

– То есть, ты предлагаешь их обеих отправить в столицу? – возмущенный вопль взвился к потолку, а за стеной, где находился доктор Аттэ, что-то со звоном свалилось на пол.

Ректор перевел дыхание и тише продолжил:

– Ты говоришь какие-то глупости, Винсент!

– Нет, – мужчина поморщился то ли от крика магистра, то ли от его непонятливости, – я предлагаю отправить туда для начала Тиану.

«Для начала» – прозвучало с таким намеком, что о судьбе Нианы вопросы отпадали сами собой.

– Аделия сможет заменить ее без особых потерь и все в итоге только выиграют.

Он говорил за меня так, будто уже заручился моим согласием, что, вопреки логике, ничуть не злило, а наоборот, казалось даже забавным.

– А она сможет? – тут же ухватился за возможность уличить Винса во лжи и внести черных красок в радужную картину, что он нарисовал.

– Конечно, сможет, – кивнул ректору и посмотрел на меня так, что я даже и не подумала отнекиваться.

– Смогу, – подала голос, напомнив магистру, что все еще здесь, присутствую при их разговоре.

Мужчина провел рукой по усам, дернул плечом и вздохнул тяжело, сдаваясь:

– Я подумаю, завтра дам ответ.

Он ушел, тяжело ступая, а когда дверь за ним закрылась, я все же спросила:

– Что это такое сейчас было?

Нет, я благодарна Винсенту за его напор и жесткие ответы ректору, за его радение об учениках, но выглядит это, мягко говоря, странно.

– Это? – как ни в чем не бывало, отозвался мужчина. – Это твой шанс научить ребят хоть чему-то.

Ответ я проглотила, так и не придумав ничего достойного, зато Райт продолжил:

– Аделия, нельзя быть такой безотказной. Нужно учиться говорить «нет».

– Вот-вот, я полностью согласен с профессором! – на пороге появился доктор Аттэ. В руках у него был высокий прозрачный стакан, наполненный мутной жидкостью.

– Нужно, – устало вздохнула и потянулась к настою, который принес доктор. Он хоть и не вкусный, зато поможет мне быстрее прийти в себя.

К счастью, мужчины, обменявшись выразительными взглядами, оставили неприятную тему, и в лазарете воцарилась тишина. Во мне плескались самые разные чувства, от сомнения до приятной радости. Хотя первое, все же, побеждало. Мне совсем не верилось, что ректор ответит согласием. Это же немыслимо – отослать Тиану в столицу, признав тем самым во всеуслышание, что люди под его руководством ничего собой не представляют, как преподаватели.

Я заговорила первой:

– Профессор, вы проводите меня в жилой корпус?

Он посмотрел на меня так, будто ничего глупее в своей жизни не слышал. А потом вовсе с сомнением покачал головой:

– Может быть на ночь лучше остаться здесь?

Доктор Аттэ истово закивал, соглашаясь с ним, но я упрямо возразила:

– Со мной все хорошо. Слабость пройдет и вообще, завтра я буду чувствовать себя отлично.

И это – чистая правда, я не приукрашиваю.

– Точно? – с сомнением переспросил Райт.

– Точно! – подтвердила с улыбкой.

Мы распрощались с доктором. Тот взял с меня обещание, что завтра я обязательно загляну к нему. И что он договориться с ректором, чтобы тот на завтра дал мне выходной. От этого отказываться не стала – отдых необходим мне по многим причинам.

На улице, подсвеченной несколькими фонарями, я с блаженством втянула свежий воздух. Хорошо. Морозно. И невероятно красиво. Кажется, даже красивее, чем при свете дня.

– Ты знаешь, несмотря на все слухи, что ходят по академии, ребята испугались за тебя, – признался Винс, когда мы шли по дорожке к преподавательскому корпусу.

– Правда? – я даже сбилась с шага.

– Правда, – подтвердил, кивнув, – некоторые из них приходили в лазарет и спрашивали, как ты себя чувствуешь.

Удивительно...

– Странно. Я не сделала для них ничего такого, чтобы они беспокоились обо мне.

Ну там... Я не вела фееричные лекции, и вообще, я как бы воровка для них.

– Возможно, они увидели в тебе больше, чем ты хотела бы показать? – поддел он меня коварным вопросом.

Я засмотрелась на его улыбку, не заметила камень на своем пути, споткнулась, и непременно упала бы, если бы Винс не придержал.

Его руки легли мне на талии, и тело оказалось слишком близко. Я неосознанно судорожно вздохнула, не смея отвести взгляда от его губ.

Странные чувства. И совершенно мне не знакомые. Я с молодыми людьми встречалась только дважды и оба свидания закончились на первом же вопросе:

«Аделия, дашь списать на экзамене?»

Да, я не считала себя привлекательной, да и окружающие думали точно так же, раз никто из парней так и не обратил на меня внимания. А тут... Красивый мужчина смотрит на меня так, будто... Будто он хочет меня поцеловать!

Немыслимо.

Он склонился ниже, смешивая наше дыхание. А я замерла, боясь сделать неосторожное движение.

Его взгляд, в мягком свете фонарей, казался полыхающим костром. Хотя, скорее всего, эти лишь игра моего воображения.

Я ждала этого поцелуя. Внутри нервы натянулись, напоминая струны. Но ничего не случилось. Винсент в последний момент передумал, отстранился и немного дергано предостерег:

– Осторожнее, Аделия.

Волна разочарования прокатился по телу, заставляя сердце сжаться от боли. Не захотел? Как же обидно... Хотя он прав. Ни к чему ему, да и мне тоже какие-то глупые отношения.

– Спасибо, – поблагодарила сухо и сделала пару шагов вперед, стараясь, чтобы он не заметил злые слезы, что выступили на глазах.

Остановил. Развернул к себе лицом и стремительно прижался к моим губам, подарив первый в моей жизни поцелуй.

Это было... Волшебно? Странно? Необычно? Да, пожалуй, все сразу. И ноги подкашивались, и в груди стало горячо. Обжигающе. А еще хотелось вцепиться в его плечи, ища поддержку, но на это не решилась. Я стояла и наслаждалась его смелыми прикосновениями. При этом лихорадочно пытаясь запечатлеть этот образ в своей памяти навсегда.

А когда поцелуй прервался, так и не решилась открыть глаза, которые даже не заметила, когда успела закрыть.

– Аделия? – голос Винса звучал осторожно, словно он боялся спугнуть меня, точно так же, как я боялась пошевелиться и испортить момент.

– Что? – выдохнула, так и не открыв глаз.

– Извини, я не должен был...

Как только слова сорвались с губ, разорвав тишину сонной улицы, сердце кольнуло болью. Извинения? Нет, пожалуй, я не этого ждала от своего первого поцелуя...

Не зная, что должна ответить и как вести себя, опустила голову, прикусила губу. Нужно собраться, ни к чему ему видеть мои истинные эмоции.

– Все хорошо, – преувеличенно бодро отмахнулась, и лишь бы сказать хоть что-то , произнесла: – Я думаю, ректор не решится на такой поступок.

Великолепно. Именно так и должно заканчиваться волшебство – он извиняется, а я спрашиваю о том, на что должен решиться ректор.

На Винсента так и не посмотрела, губы все еще горели от его прикосновений, и сердце отбивало бешеный ритм, не желая успокаиваться.

Он ответил не сразу. Тишина затянулась – напряженная и ужасно неловкая. Но когда Райт заговорил, его голос звучал совершенно спокойно, разве что интонация была чуть ниже привычной.

– Вряд ли, у него нет другого выхода, и он это знает.

Я с сомнением взглянула на него, но почему глаза остановились на его губах, так что меня бросило в жар. Хотя я постаралась говорить тихо и размеренно, впрочем, до умения Винсента держать себя в руках, мне далеко.

– Почему-то мне кажется, что он не захочет показать в столице выпускницу своей академии.

Боюсь, если Тиана пройдет тестирование, точнее не пройдет его, судя по знаниям, то северную академию в любом случае ждет проверка. Не верю я, что комиссия оставит такое без внимания.

– Посмотрим, – показалось, что он улыбается. Посмотрела на него из-под опущенных ресниц и слабо улыбнулась в ответ.

Он так уверен, что мне безумно хочется чувствовать то же самое.

Мысли о поцелуе постаралась спрятать в самом отдельном уголке сознания и спросила его о том, о чем даже сама еще толком не задумывалась.

– Хорошо, если он согласится, а я... не справлюсь?

Нет, я не сомневалась в знаниях, я сомневалась в том, смогу ли заинтересовать ребят, ведь с общими предметами у меня это не очень получилось. Мне безумно хотелось бы помочь студентам, поделиться тем, что на протяжении семи лет я учила сама, хотела бы устроить для них практику, разобрать самые экстремальные ситуации. Но...

Это пресловутое «но» преследует меня всю жизнь, и не дает покоя.

Винсент улыбнулся – открыто и тепло, так что я на миг забыла о том, что вечер выдался довольно прохладным.

– Справишься. Если не будешь в себе сомневаться, то обязательно справишься.

Не часто мне приходилось слышать похвалу в свой адрес, но даже когда случалось такое, я смущалась и мечтала, чтобы окружающие попросту забыли обо мне. А сейчас... Такая уверенность мужчины в моих силах, буквально подарила мне крылья.

– Спасибо, – прошептала тихо, смотря в его глаза.

Хотелось выразить благодарность за все разом – и за заступничество перед ректором, и за безграничную веру в меня. Даже обида за его извинения, что въелась в самую душу, растворилась, оставив после себя лишь легкое разочарование. Поступки человека куда важнее мимолетных желаний.

– Обращайся, – беспечно отозвался он, и я не сдержала ответной улыбки.

– Идем? – кивнула в сторону здания и, не дожидаясь его, пошла вперед.

Дальше мы шли в тишине, но эта тишина не тяготила. Она казалась правильной и даже необходимой. Словно весь остальной мир исчез, и остались только мы – я и он.

Неизвестно откуда взявшийся ветер, покачнул усталые ветви деревьев и обрушил на нас россыпь пушистых снежинок, которые, попав на лицо и за воротник, показались мне острыми иглами. Тонко взвизгнув, отскочила в сторону, тут же оказавшись в объятьях Винса.

Но вместо жалости ко мне, он расхохотался, почему-то крепче прижимая меня к себе.

– Холодно же, – проворчала, впрочем, чувствуя, что и меня одолевает смех.

Ситуация нелепая.

– Правда? – искусственно удивился. – А кто-то говорил, что хочет увидеть вьюги и метели.

– Хочу, – вскинула голову и легко кивнула, подтверждая свои слова. Хотела сказать что-то еще, но так и замерла, залюбовавшись его улыбкой. Кажется, даже сквозь пальто почувствовала жар от рук профессора.

Но прежде чем он понял, о чем я думаю, отстранилась первой, отступила на шаг и излишне бодро бросила:

– Пойдем, иначе снег еще раз совершит на меня нападение.

В глазах мужчины мелькнула грусть (или же это мне только показалось), но в ответ он промолчал. Лишь подставил руку, за которую я тут же ухватилась.

Мы расстались у моей комнаты, а войдя к себе, я прислонилась к двери, счастливо улыбаясь.

Глава 18

Проснулась уже ближе к обеду и еще долго нежилась в постели, не желая вставать. Стоило сну развеять свои чары, как на меня обрушилось смущение. Прямо-таки целая тонна смущения! Это надо же! Он меня поцеловал! А потом извинился...

М–да... Удивительные дела, честное слово.

Почувствовав, как лицо и шею обжигает волна жара, накрыла голову одеялом. Только я могу попасть в такую комичную ситуацию.

С трудом заставила себя встать и с удивлением обнаружила на столе контейнер с едой. Каша, булочки и чай. Все горячее, благодаря магической печати. И записка поверх стопки книг:

«Пришлось взять запасные ключи у сторожа. Прости за взлом твоей комнаты, но доктор Аттэ сказал, что тебе нужно хорошо питаться. Встретимся позже».

И подпись «В.Р.»

Глупую улыбку подавить не смогла, так же как и тихий смех – надо же, а забота, пусть и от посторонних людей, очень приятна.

Я еще постояла у стола, потом буквально вытолкала себя в душ. Сегодня в зеркале отражалась совсем другая девушка. Незнакомка. Несмотря на бледный цвет лица и наметившиеся темные круги под глазами, эти самые глаза блестели. В них горел какой-то странный огонь, отражался блеск счастливой улыбки. И что самое странное, эта девушка нравилась мне куда больше той, что я привыкла видеть на зеркальной глади.

Такого вкусного завтрака я не пробовала уже очень давно. Или тому виной мое настроение? Впрочем, не важно. Мне впервые за долгое время было по-настоящему хорошо. Тревоги и волнения остались где-то там, позади, даже обида за тихое мужское «извини, я не должен был» улеглась, и стала казаться глупой и ненужной. Ведь он действительно мог испугаться моей реакции, да и своей тоже.

Обеда я ждала, краснея и бледнея попеременно. Предвкушение настолько захватило меня, что когда раздался тихий стук в дверь, я чуть ли не подпрыгнула на стуле. Стараясь успокоить колотящееся сердце, несколько раз глубоко вздохнула и только после этого сделала пару шагов, повернула ручку и... Столкнулась лицом к лицо с одной из близняшек.

Вот кого я не думала увидеть, так это ее.

– Я Тиана, – глухим голосом пояснила девушка, так и не дождавшись от меня внятной реакции. – Можно войти?

Не зная, что сказать, просто кивнула и отстранилась, позволяя ей переступить порог.

Девушка остановилась у стола, мазнула равнодушным взглядом по комнате и посмотрела на меня:

– Ты уже знаешь? – бросила тихо, сложив губы в тонкую линию, словно пыталась сдержать кривую ухмылку.

– Что именно? – поинтересовалась спокойно.

Странное дело, но я больше не чувствовала себя неловко рядом с ней. Ни дрожи, ни страха я не испытывала, разве что жалость, да и это сложно назвать эмоцией – так, какое-то подобие.

– О решении ректора, – Тиана все же скривилась.

А я замерла. Неужели он согласился? Хотя... В противном случае, она бы не пришла сюда, и не смотрела бы так, будто ее жизнь вот-вот оборвется.

– Не знаю, – ответила осторожно, – но догадываюсь.

Девушка хмыкнула, подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Куда-то испарилась и гордость, и надменность, и презрение. Она выглядела так, будто постарела за эту ночь на пару лет, как минимум.

– Догадываешься, – тихо прошелестела профессор. – Значит, ты догадываешься и о том, что ждет меня в столичной академии.

И это тоже. Но вслух я об этом не сказала.

– Возможно, – вновь заговорила девушка, – я не лучший преподаватель для ребят. Но сколько себя помню, столько мать и пророчила мне место декана целительского факультета.

Это признание она выдавила из себя с трудом, даже голос осип, скатившись до невнятного шепота.

– А я не противилась. Да и кто в здравом уме будет отказываться от такого? Вот ты бы отказалась?

Тиана резко обернулась, впившись в меня внимательным взглядом. А я не нашлась, что ей ответить.

– Не знаю, никогда не была в такой ситуации.

И это правда – мне никто и никогда не сулил такое. Мои родители занимали весьма скромные должности. Мать преподавала родную речь в младших классах, а отец трудился в бригаде строителей. Какие уж тут обещания заоблачных высот. Да и никогда не хотелось мне идти в профессию, вот так, по чьей-то указке.

Бабушка всегда говорила, что у каждого из нас свой путь и выбирать его лучше без чужого вмешательства.

Не скажу, что мой выбор стать целителем встретили овациями. Мама схватилась за сердце и принялась отговаривать, отец веско стукнул кулаком по столу, выражая свой протест. Но именно бабушка тогда сказала, что «если девочке нравится этим заниматься, и это у нее получается, – что тоже немаловажно, – то пусть учится».

После смерти родителей я хотела бросить все, к чему стремилась. Потому что в одночасье поняла, что каким бы не был целитель умелым, всегда присутствует фактор риска и пациент может скончаться на операционном столе. Это горько, это больно, это ответственность, которую я испугалась. Но... Мудрая женщина, бабушка, и тогда нашла правильные слова, что стали для меня путеводной звездой:

«Мы не боги, Дели, но если ты можешь помочь хоть чем-то, то обязана использовать этот шанс».

– Не была, – пренебрежительно фыркнула Тиана. – А я всю жизнь была той, кого во мне видела мать. Ты хотя бы представляешь, каково это?!

В ее глазах полыхнула злость и застаревшая боль. Тяжело вздохнув, поджала губы. Я понимаю, о чем она говорит, но пожалеть ее не получается. Всегда можно найти слова, чтобы доказать всем, какое именно занятие для тебя. Всегда. Только если захотеть и сделать этот шаг.

Возможно, мои взгляды слишком идеализированы, но лучше я буду витать в розовых облаках, чем упаду на землю и поползу туда, куда мне скажут.

– Тиана, – заговорила тихо, пытаясь подобрать нужные слова, – не пойми меня неправильно. Просто... Мы говорим о целительстве. Об ответственности за чужие жизни. Если бы ты работала в пекарне, то я бы слова ни сказала – испорченный кекс никого не убьет. Да много таких профессий, где от тебя не будут зависеть человеческие жизни. В общем, чего ты от меня хочешь?

Наверное, это жестоко, вот так обрывать ее откровения, но если быть честной, девушка тоже не особо церемонилась с моими чувствами, когда разносила слухи по академии.

– Я хочу, – ее голос стал глуше, – чтобы ты исправила то, что я успела натворить.

Вот так просто. И ей даже в голову не приходит, о чем именно она просит. Исправить?

– Я не ослышалась? – все же переспросила, мало ли.

– Нет, – девушка вновь отвернулась, вцепившись руками в несчастный подоконник, от чего тот жалобно скрипнул. – Мне хочется верить, что еще не все потеряно.

– То есть? – не совсем поняла, что она имела в виду.

– Не важно, – отмахнулась девушка, вновь блеснув надменным взглядом. Будто и не она несколько мгновений назад изливала душу и ждала сочувствия. – Вообще, забудь, что я тебе сказала. Вот ключи, – она выудила из кармана поношенного платья позвякивающую связку ключей и протянула мне.

– Тут все – и от лаборатории, и от аудитории, и от шкафа с личными делами студентов. Что не найдешь – спросишь у Нианы, она подскажет.

Ключи я забрала, немного поколебалась, но все же спросила:

– Что будешь делать... там?

Девушка прошла мимо меня, одарив холодной улыбкой:

– Что-нибудь, – а заметив мое удивление, добавила, – ничего, справлюсь, – и мне, почему-то, почудился в ее словах совершенно другой смысл.

Тиана ушла, а я еще долго смотрела на закрытую дверь, не зная, что именно так гложет меня. То ли тот факт, что девушка сама пришла ко мне, то ли ее просьба, что не вяжется с надменным образом гордячки, то ли все это вместе.

Безрадостно усмехнувшись, отошла к окну, любуясь снежным покровом, который за ночь ощутимо подрос. Ветви деревьев сильнее склонились к земле, будто жалуясь ей на тяжелую ношу. А на дорожке, которая вела к учебному корпусу, отчетливо виднелись следы.

Единственное, что омрачало картину, это серые низкие тучи. Они спускались с гор и проползали так низко, что мне казалось, стоит протянуть руку – достанешь до сизой дымки.

Вдалеке показалась знакомая фигура, и сердце встрепенулось от радости. Винс шел к преподавательскому корпусу размашистым шагом, при этом умудрялся нести несколько коробок и пакет, что заслонял ему обзор. Улыбка коснулась губ, и она так и не пропала, когда я открыла дверь мужчине, пропуская его вперед.

– Светлого дня, – бросила тихо, смущаясь от своей собственной радости, что искрами вспыхивала в груди.

– Светлого, – Винс сгрузил коробки на стол и окинул меня внимательным взглядом, – ты выглядишь гораздо лучше, чем вчера.

Кивнула, с любопытством ожидая, что же еще он скажет.

– Я... – запнулся. – Не знал, что ты предпочитаешь на обед и набрал всего по чуть–чуть.

Хотелось сказать «какой обед, я же только позавтракала!», но от восклицания воздержалась – и так видно, что Райту неловко находится в такой ситуации. Поэтому ободряюще улыбнулась:

– Все хорошо, в еде я вовсе не привередлива.

И это чистая правда. В основном во время обучения я питалась в столовой, а столовая... Да, она приучает к разного рода неожиданностям. Так что я давно привыкла есть то, что дают. В противном случае, мне приходилось бы тратить стипендию на еду, в то время как я спускала ее лишь на книги и всякие лабораторные мелочи.

– Надо же, – хмыкнул он на мое заявление и вернулся к пакетам. – Есть суп, доктор Аттэ сказал, что тебе обязательно нужно поесть горячее. Еще овощное рагу, куриные отбивные, маринованные грибы, компот, пироги с ягодами.

Чем больше он говорил, тем шире становилась моя улыбка. Как бы Винс не сопротивлялся матушкиной опеке, сам же унаследовал от нее эту же черту, и желание кого-нибудь накормить.

Сдерживая смех, прокашлялась:

– Раз доктор Аттэ сказал про горячее, значит, начнем с супа.

Мужчина покосился на меня, и я заметила, что уголки его губ подрагивают. Выходит, он и сам считает эту ситуацию забавной, но, тем не менее, окружает меня заботой. Усадил на стул, поставил передо мной контейнер с супом, а сам встал рядом, словно надзиратель, внимательно наблюдая за тем, чтобы я съела все.

– В меня столько не поместится, – простонала умоляюще, – может быть, составишь компанию?

Винс подозрительно прищурился, но тут же сдался, правда это прозвучало, будто я очень долго его перед этим уговаривала:

– Ну-у-у... хорошо, не откажусь.

На некоторое время между нами повисло молчание, потом я призналась:

– Ко мне приходила Тиана.

Мужчина замер, кажется, даже затаил дыханием. Потом поднял на меня взгляд и серьезно поинтересовался:

– Что-то требовала?

Не удивилась его вопросу. Сама была уверена, что именно за этим девушка и придет ко мне, но вышло совсем по-другому.

– Нет, совсем нет, – вяло улыбнулась. – Наоборот, просила подтянуть ребят.

Винс закашлялся, потом сипло переспросил:

– Что?

– Я сама удивилась, но... Да, она попросила именно это.

– Надо же, – протянул он, задумавшись о чем-то. – Впрочем, это даже к лучшему. Ректор принял правильное решение, как я и думал.

Потом пододвинул ко мне суп и строго приказал:

– А теперь ешь, пока не остыло.

Обед мы разделили поровну. От второго блюда я отказала наотрез, аргументировав тем, что на плечи Райта ляжет вина, если я перестану вмещаться в собственную одежду. Он обвинением проникся и щедрым жестом избавил меня от избыточного веса. Хотя, подозреваю, не так уж и сложно ему это далось.

– Как профессор Диам? – сделав первый глоток компота, посмотрела на Винса из-под опущенных ресниц.

 Профессор смотрел в окно, хмуря темные брови. После моего вопроса он будто очнулся ото сна, посмотрел на меня и вымученно улыбнулся:

– Я узнавал, с ней все хорошо, чувствует себя гораздо лучше, только слабость осталась после отравления...

Страницы: «« « ... 89101112131415 » ... »»