Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1 Ротфусс Патрик
– «Полный двор слухов» – это хорошо сказано!
На его лице появилась слабая тень улыбки.
– Но большая часть этих слухов касается таинственного гостя с запада, – я отвесил небольшой поклон, не вставая со стула. – О браке ничего не говорят. Все считают вас первым холостяком в мире.
– Ага! – воскликнул он, и на лице у него отразилось облегчение. – Прежде так оно и было. Отец пытался меня женить, когда я был помоложе. Но в те времена я упорно не желал жениться. Вот еще один недостаток власти. Если ты слишком могуществен, люди не смеют указывать тебе на твои ошибки. Власть может быть ужасной вещью!
– Видимо, да, ваша светлость.
– Она лишает тебя выбора, – сказал он. – Она дает множество возможностей, но одновременно с этим лишает тебя других возможностей. Положение у меня сложное, мягко говоря.
Мне в своей жизни слишком часто доводилось голодать, чтобы я мог испытывать искреннее сострадание к аристократу. Но маэр выглядел таким бледным и слабым в своей постели, что я ощутил проблеск сочувствия.
– О чем идет речь, ваша светлость?
Алверон завозился, стараясь сесть поровнее.
– Если я собираюсь жениться, мне надо найти подходящую партию. Женщину из семьи не менее высокопоставленной, чем моя собственная. И мало того: это не должен быть формальный союз. Девушка должна быть достаточно молода, чтобы…
Он откашлялся сухим, шелестящим кашлем.
– Чтобы произвести на свет наследника. А если получится, то и нескольких.
Он поднял взгляд на меня.
– Теперь вы начинаете понимать, в чем состоит проблема?
Я медленно кивнул:
– Только в общих чертах, ваша светлость. И много ли таких незамужних дочерей?
– По пальцам пересчитать, – сказал Алверон, и в голосе его снова послышался намек на прежний гнев. – Однако нельзя, чтобы это была женщина из одной из тех семей, что подчиняются королю. Козыри и связующие обеты. Моя семья со времен основания Винтаса боролась за то, чтобы сохранить свои неограниченные полномочия. И я не стану спорить с этим ублюдком Родериком из-за жены. Я не уступлю ему ни грана своей власти!
– Сколько же женщин в семьях, что неподвластны королю, ваша светлость?
– Одна.
Это слово упало тяжко, как свинцовая гиря.
– И это еще не самое худшее. Эта женщина идеальна во всех отношениях. Ее семья респектабельна. Она образованна. Молода. Красива, – похоже, последнее слово далось ему нелегко. – Вокруг нее вьется стая влюбленных кавалеров, сильных и крепких молодых людей с медовыми устами. У них есть все причины жаждать ее руки: ради ее имени, ради ее земель, ради ее ума.
Он надолго умолк.
– И что она ответит на предложение больного старика, который ходит с палочкой, когда вообще может ходить?
Губы его скривились, как будто эти слова были горьки на вкус.
– Но, однако, ваше положение… – начал я.
Он поднял руку и посмотрел мне в глаза.
– Вот вы бы женились на женщине, которую вы купили?
Я потупился.
– Нет, ваша светлость.
– Вот и я не стану. Мысль использовать свое положение, чтобы убедить эту девушку выйти за меня замуж, попросту… отвратительна.
Мы помолчали. Я смотрел, как за окном две белки гоняются друг за другом по высокому стволу ясеня.
– Ваша светлость, если мне предстоит помочь вам ухаживать за этой дамой…
Я ощутил жар маэрова гнева прежде, чем обернулся и увидел, что он разгневан.
– Прошу прощения, ваша светлость. Я забылся.
– Это еще одна догадка?
– Да, ваша светлость.
Он, казалось, какое-то время боролся с собой. Потом вздохнул, и царившее в комнате напряжение исчезло.
– Да нет, это мне следует просить прощения у вас. Эта неотступная боль истерла мое терпение до дыр, а я не имею привычки обсуждать свои личные дела с посторонними, и уж тем более я не привык, чтобы они заранее отгадывали мои намерения. Что ж, расскажите, о чем вы еще догадываетесь. Можете позволить себе дерзость, если это необходимо.
Я вздохнул немного свободнее.
– Я догадываюсь, что вы хотите жениться на этой женщине. В первую очередь затем, чтобы исполнить свой долг, но еще и потому, что вы ее любите.
Повисла новая пауза – не столь тяжелая, как предыдущая, но все же довольно напряженная.
– Любовь, – медленно произнес маэр, – это слово, которое глупцы употребляют чересчур часто. Да, она достойна любви, это несомненно. И я действительно испытываю к ней привязанность.
Ему, похоже, было неловко.
– Это все, что я готов сказать.
Он поднял голову и посмотрел на меня:
– Я могу рассчитывать на вашу осмотрительность?
– Разумеется, ваша светлость! Но отчего вы столь скрытны в таком деле?
– Потому что я предпочитаю действовать тогда, когда сам сочту нужным. А слухи зачастую вынуждают нас действовать прежде, чем мы к этому готовы, или портят все дело до того, как ситуация созреет.
– Понимаю. И как же имя этой дамы?
– Мелуан Лэклесс, – бережно произнес он. – Так вот, я уже убедился, что вы обаятельны и умеете себя вести. Более того, граф Трепе заверил меня, что вы – великий создатель и исполнитель песен. Это именно то, что мне требуется. Готовы ли вы служить мне в этом деле?
Я колебался.
– На какие именно услуги рассчитывает ваша светлость?
Он взглянул на меня скептически.
– Мне казалось, это должно быть довольно очевидно для такого догадливого человека, как вы.
– Ваша светлость, я понимаю, что вы надеетесь завоевать сердце этой дамы. Но я еще не знаю как. Вы хотите, чтобы я сочинил несколько писем? Сложил о ней песню? Или, может быть, мне придется взобраться на озаренный луной балкон и оставить цветы у нее на подоконнике? Потанцевать с ней на балу, в маске, назвавшись вашим именем?
Я невесело улыбнулся.
– По правде говоря, ваша светлость, танцор из меня неважный…
Алверон от души расхохотался, но я видел, что ему даже смеяться больно.
– Да нет, я, собственно, думал о первых двух пунктах, – признался он, вновь откидываясь на подушки. Его глаза потухли.
Я кивнул.
– Тогда мне нужно побольше узнать о ней, ваша светлость. Пытаться ухаживать за женщиной, не зная ничего, более чем глупо.
Алверон устало кивнул.
– Основное вам расскажет Кавдикус. Он весьма сведущ в истории знатных семей. А ведь семья – это основание, на котором стоит человек. Если вам предстоит ухаживать за ней, вам следует знать о ее происхождении.
Он жестом подозвал меня и протянул мне железное кольцо. Рука у него задрожала от этого небольшого усилия.
– Покажите это Кавдикусу, и он поймет, что вы присланы мною.
Я проворно взял кольцо.
– А он знает, что вы собираетесь жениться?
– Нет! – глаза Алверона тревожно вспыхнули. – И не говорите об этом никому! Выдумайте какой-нибудь повод для своих расспросов. Да, принесите мне лекарство!
Он откинулся на подушки и закрыл глаза. Уходя, я слышал, как он слабо бормочет:
– Иногда люди делятся ею, не ведая того, иногда они делятся ею помимо своей воли. И все равно… все это сила…
– Да, ваша светлость, – сказал я, но он уже забылся беспокойным сном, еще до того, как я вышел из комнаты.
Глава 59
Цель
Выйдя из комнат маэра, я подумал было отправить к Кавдикусу посыльного со своей карточкой и кольцом. Но тут же отказался от этой мысли. Маэр дал мне поручение. Несомненно, это оправдывает небольшое нарушение этикета.
Благодаря придворным болтунам я знал, что арканист Алверона живет при дворе маэра уже более десятка лет. Но кроме того факта, что обитает он в одной из южных башен дворца, я о нем больше ничего не знал и не представлял, чего от него ждать.
Я постучался в массивную деревянную дверь.
– Погодите-ка! – донесся приглушенный голос. Послышался скрип отодвигаемого засова, дверь распахнулась, и я увидел перед собой тощего человека с длинным ястребиным носом и курчавыми черными волосами. На нем было длинное темное одеяние, отдаленно напоминающее мантию магистра. – Да?
– Простите, сударь, я хотел спросить, могу ли я отнять у вас немного вашего драгоценного времени? – сказал я. Смущение мое лишь отчасти было притворным.
Он смерил меня взглядом, оценил мой элегантный костюм.
– Я не варю приворотных зелий. За этим добром отправляйтесь в Северен-Нижний.
Тяжелая дверь начала затворяться.
– Хотя, если хотите знать мое мнение, лучше пригласите ее на танец и подарите букет роз.
– Нет, сударь, я по другому делу! – поспешно сказал я. – У меня к вам даже два дела. Одно по поручению маэра и второе мое личное.
Я поднял руку и показал ему железное кольцо с именем Алверона, выложенным золотом.
Дверь тут же приоткрылась.
– Ну так заходите! – сказал Кавдикус.
Комната выглядела как университет в миниатюре, втиснутый в одно помещение. Кругом, озаренные привычным красным светом симпатических ламп, высились шкафы с книгами, стояли столы, заставленные стеклянной посудой самых причудливых форм, а в глубине, полускрытое изгибом стены башни, виднелось нечто вроде небольшого горна или плавильной печи.
– Великий боже! – вскричал я, прикрыв рот ладонью. – Это что, дракон?!
Я указал на огромное чучело крокодила, подвешенное к одной из потолочных балок.
Поймите меня правильно: некоторые арканисты охраняют свою территорию ревнивее акул. Особенно те, кому удалось заполучить такую завидную должность при дворе. Я понятия не имел, что скажет Кавдикус по поводу юного будущего арканиста, явившегося в его владения, и счел, что безопаснее будет разыграть из себя славного, но глуповатого аристократика, совершенно безобидного.
Кавдикус затворил за мной дверь и хихикнул.
– Нет-нет. Это аллигатор. Он вполне безопасен, уверяю вас.
– Как он меня напугал! – сказал я. – На что вам эта штуковина?
– Честно? – Кавдикус задрал голову. – Я и сам не знаю. Она принадлежала арканисту, который жил тут до меня. Мне стало жаль ее выкидывать. Впечатляющий экземпляр, вы не находите?
Я нервно посмотрел наверх.
– Весьма.
– Так что же это за дело, о котором вы упомянули?
Он указал мне на просторное мягкое кресло и сам сел напротив, в другое такое же.
– Боюсь, я смогу уделить вам всего несколько минут, потом меня ждут другие дела. Но до тех пор я в вашем распоряжении, господин…
И он многозначительно умолк.
Я видел, что он прекрасно понимает, кто я такой: тот самый таинственный молодой человек, с которым в последнее время так часто встречался маэр. И я подозревал, что он не меньше прочих жаждет выяснить, зачем я явился в Северен.
– Квоут, – сказал я. – На самом деле я отчасти по поводу лекарства для маэра.
Я увидел, как он чуть заметно нахмурил брови, и поспешно уточнил, а то мало ли что он подумал:
– Я нынче уже виделся с маэром.
Я выдержал короткую паузу, как если бы чрезвычайно этим гордился.
– И он просил меня принести ему лекарство после того, как я поговорю с вами.
Его лоб разгладился.
– Ну да, разумеется! – кивнул Кавдикус. – Мне тогда не придется лишний раз к нему ходить. Но о чем же вы хотели со мной поговорить?
– Видите ли, – я возбужденно подался вперед, – я исследую историю знатных семейств Винтаса. Понимаете, я подумываю написать книгу…
– Генеалогии? – я заметил, что он сразу же заскучал.
– Да нет! Генеалогий кругом пруд пруди. Я хотел бы опубликовать собрание историй и анекдотов, имеющих отношение к знатным семействам.
Я изрядно гордился этой выдумкой. Она объясняла не только мой интерес к семье Мелуан, но и то, отчего я так много времени провожу с маэром.
– История сама по себе – штука довольно сухая, а вот истории любят все!
Кавдикус задумчиво кивнул.
– Недурная идея. Книга и впрямь может выйти интересная.
– Я напишу краткую историческую справку о каждой из семей, в качестве введения к нижеследующим анекдотам. Маэр упоминал, что вы большой авторитет в том, что касается истории старых семейств, и он сказал, что был бы рад, если бы я заглянул к вам.
Комплимент произвел желаемый эффект: Кавдикус слегка напыжился.
– Ну, не могу сказать, что я прямо уж настолько авторитет, – сказал он с напускной скромностью, – но я отчасти историк…
Он поднял бровь, глядя на меня.
– Однако вам следует понимать, что наилучшим источником сведений о знатных семействах могут быть только сами эти семейства…
– Так-то оно так, – сказал я, искоса взглянув на него. – Но эти семейства не очень-то стремятся делиться самыми интересными анекдотами…
Кавдикус ухмыльнулся.
– Ну еще бы!
Его улыбка исчезла так же стремительно, как появилась.
– Однако насчет семьи маэра я никаких особенно занимательных историй не знаю, – с серьезным видом сообщил он.
– О нет, нет-нет! – я замахал на него руками. – Маэр – это случай особый. Мне бы и в голову не пришло… – я замялся и заметно сглотнул. – Я, собственно, надеялся, что вы сможете просветить меня касательно семьи Лэклессов. Мне о них так мало известно…
– В самом деле? – изумился Кавдикус. – Они, конечно, лишились былого влияния, но и по сей день являются подлинным кладезем историй и анекдотов!
Кавдикус задумался, он рассеянно побарабанил пальцами по губам.
– Давайте сделаем так: я вам сейчас кратко изложу историю их семьи, а завтра вы зайдете ко мне и мы побеседуем об этом поподробнее. А то маэру уже вот-вот пора принимать лекарство, и запаздывать с этим нельзя.
Он встал и принялся закатывать рукава.
– Вот, например, история, которую я могу припомнить навскидку, если вы, конечно, не против, что я буду болтать и одновременно готовить лекарство для маэра.
– Ой, я еще никогда не видел, как варят зелья! – с энтузиазмом воскликнул я. – Если вас это не будет отвлекать…
– Нет, нисколько! Я мог бы приготовить его с закрытыми глазами.
Он подошел к рабочему столу и зажег пару свечей с голубым пламенем. Я старательно изобразил изумление, хотя и знал, что это чистая показуха.
Кавдикус отсыпал немного сушеной травы на чашку маленьких ручных весов и взвесил ее.
– Вы не против, если я стану потчевать вас слухами, или им не место в вашем исследовании?
– Вовсе не против, если они занятны!
Он помолчал, старательно отмеряя небольшую порцию прозрачной жидкости из бутылки со стеклянной пробкой.
– Насколько я понимаю, семейство Лэклесс владеет фамильным сокровищем. Ну, не то чтобы сокровищем – просто старинной вещью, которая восходит к самому началу их рода.
– Ну, тут нет ничего особенно странного. У всех древних семейств уйма фамильных сокровищ.
– Цыц! – сердито буркнул он. – Тут все не так просто.
Он вылил жидкость в свинцовую плошку, на которой снаружи были грубо нацарапаны руны. Жидкость вспенилась и зашипела, распространяя слабый едкий запах.
Кавдикус опорожнил плошку в сковородку, пристроенную над свечами. Затем высыпал в нее траву, щепотку еще какого-то вещества и мерку белого порошка. Плеснул какой-то жидкости – судя по всему, обычной воды, – перемешал, слил получившееся через фильтр в прозрачный стеклянный пузырек и заткнул пузырек пробкой.
Потом продемонстрировал пузырек мне: прозрачную янтарную жидкость с легким зеленоватым отливом.
– Ну вот, готово! Напомните ему, что выпить нужно все до дна.
Я взял теплый пузырек.
– Так что же это за сокровище?
Кавдикус ополоснул руки в фарфоровой миске и отряхнул их.
– Я слышал, что в самой старой части владений Лэклессов, в самой старинной части их наследственного поместья, есть где-то потайная дверь. Дверь без ручки и без петель.
Он взглянул на меня, проверяя, внимательно ли я его слушаю.
– И дверь эта не открывается. Она заперта, но замка на ней нет. И что там, за этой дверью, – не знает никто.
Он кивнул на пузырек у меня в руке.
– Ну все, отнесите это маэру. Пусть лучше выпьет его, пока теплое.
Он проводил меня к двери.
– Приходите завтра, – он чуть заметно ухмыльнулся. – Я знаю историю о Менебрасах, от которой ваши рыжие волосы поседеют!
– Ой, вы знаете, я всегда занимаюсь только одной семьей зараз, – сказал я, не желая, чтобы меня завалили бесконечными придворными сплетнями. – Максимум – двумя. В данный момент меня интересуют только Алвероны и Лэклессы. За третью я взяться никак не смогу.
Я вяло улыбнулся.
– А не то я совсем запутаюсь!
– Жаль, жаль, – сказал Кавдикус. – Видите ли, я много путешествую. Многие знатные семьи рады приютить у себя маэрова арканиста.
Он лукаво взглянул на меня.
– Благодаря этому мне известны некоторые весьма занятные факты!
Он отворил дверь.
– Вы подумайте над этим. И заходите завтра. О Лэклессах мне в любом случае есть что порассказать.
Я очутился у дверей комнат маэра прежде, чем пузырек успел остыть. Стейпс отворил мне на стук и проводил меня в спальню маэра.
Маэр Алверон спал в той же позе, как я его оставил. Когда Стейпс затворил за мной дверь, маэр приоткрыл один глаз и слабо поманил меня пальцем.
– Вы, однако, заставили себя ждать!
– Ваша светлость, я…
Он еще раз поманил меня к себе, несколько энергичнее.
– Давайте сюда лекарство, – хрипло произнес он. – И ступайте. Я устал.
– Боюсь, это довольно важно, ваша светлость!
Он открыл оба глаза, в них снова вспыхнул подспудный гнев.
– Ну, что такое? – бросил он.
Я подошел к его постели и наклонился поближе. Прежде чем он успел возмутиться подобной дерзостью, я шепнул:
– Ваша светлость, Кавдикус вас травит!
Глава 60
Орудие мудрости
Когда маэр это услышал, глаза у него расширились от изумления, но он тут же взял себя в руки. Невзирая на немощь, разум Алверона был по-прежнему остер и ясен.
– Вы правильно поступили, что не стали говорить такого вслух, – сказал он. – Вы вступаете на опасную почву! Но говорите, я вас слушаю.
– Ваша светлость, я так понимаю, Трепе не упомянул в своем письме, что я не только музыкант, но еще и студент университета.
Я не заметил в глазах маэра проблеска понимания.
– Университета? Какого? – переспросил он.
– Того самого университета, ваша светлость, – ответил я. – Я – член арканума.
Алверон нахмурился.
– Вы чересчур молоды, чтобы это могло быть правдой! И отчего, собственно, Трепе об этом не упомянул?
– Вам же не был нужен арканист, ваша светлость. А тут, на востоке, люди питают определенное предубеждение к подобным занятиям.
Это был вежливый намек на то, что я думал на самом деле: что винтийцы суеверны до идиотизма.
Маэр медленно прикрыл глаза, лицо его сделалось жестким.
– Хорошо, – сказал он. – Сделайте же что-нибудь магическое, если вы тот, за кого себя выдаете.
– Я еще не арканист, я только учусь, ваша светлость. Но, если вам хочется увидеть пример использования магии…
Я окинул взглядом три лампы, висящие на стенах, смочил пальцы слюной, сосредоточился и затушил фитилек свечи, стоящей на столике у кровати.
В комнате сделалось темно, я услышал, как ахнул от неожиданности маэр. Я достал свое серебряное кольцо, и через некоторое время оно засветилось серебристо-голубым светом. Мои руки похолодели – у меня ведь не было других источников тепла, кроме моего собственного тела.
– Хорошо, меня это устраивает, – сказал маэр. Если он и был напуган, по голосу это не чувствовалось.
Я пересек комнату и отворил ставни на окнах. В комнату хлынул солнечный свет. До нас долетел аромат цветов селаса, донеслись птичьи трели.
– Я лично всегда находил, что свежий воздух целителен для любых невзгод, что терзают тело, хотя многие со мной не согласны, – улыбнулся я.
Он не улыбнулся в ответ.
– Да-да. Вы очень умны. Ступайте сюда, сядьте.
Я вернулся к кровати и сел на стул рядом с ней.
– А теперь объяснитесь.
– Я сказал Кавдикусу, что составляю собрание историй о знатных семействах, – начал я. – Это удобный предлог: это заодно объясняет, отчего я столько времени провожу в вашем обществе.
Лицо маэра осталось угрюмым. Я заметил, как боль затмила его взгляд, подобно облаку, набежавшему на солнце.
Читать бесплатно другие книги:
