Когда море стало серебряным Лин Грейс

Глава 30

– Сюда! – Янна затащила их за какую-то каменную статую. Лагерь ожил и пришёл в движение, отовсюду сбегались солдаты, толпа вспухала на глазах, словно нарыв.

– Сейчас я их отвлеку, – сказала Янна, – уведу к главному дворцу. Выждите немножко и бегите в другую сторону. Разбудите ту госпожу, вашу спутницу, и бегите прочь. Вам нужно как можно быстрее выбраться из Города Яркого Лунного Света, пока император не узнал, что вы тут, – а узнает он быстро.

– Ты хочешь увести их за собой? – ужаснулась Пиньмэй. – Янна! Тебе нельзя!

– Обо мне не беспокойтесь, – сказала Янна. – Едва они выяснят, что тут были чужие, с меня сразу снимутся все подозрения. Мне только нужно найти место, чтобы переодеться.

– Н-но… – Пиньмэй запнулась, ища слова. Она посмотрела на Ишаня, который почему-то молчал. – Но ведь…

– Главное – не переходить на западную сторону, – продолжала Янна. – Что бы ни случилось, оставайтесь по эту сторону галереи!

Выкрики в лагере уже сливались в гул. Все трое переглянулись.

– Ну, берегите себя, – сказала Янна с прежней лукавой усмешкой. Она посмотрела в глаза Пиньмэй, и та вдруг поняла, что это взгляд друга. – Смотри не забудь вставить меня в какую-нибудь свою историю!

И Янна побежала.

Пиньмэй слышала её пронзительный крик и видела, как солдаты, точно волки за зайцем, погнались за одинокой бегущей фигуркой.

– Она не пропадёт, – сказал Ишань. – Она права, это мы в опасности, а не она. Надо убираться отсюда.

Он снял шапку и затолкал в сумку. Пиньмэй глубоко вдохнула – и они побежали.

Снег на нерасчищенной земле приглушал их шаги, но ничто не могло приглушить стук сердца Пиньмэй. Они миновали палатку. За ней другую. Пиньмэй уже видела Длинную Галерею и навес над ней.

– Вон они! – пронзительный крик рассёк ночной воздух и вонзился в грудь Пиньмэй. – Сюда!

Крики и топот приближались. До Длинной Галереи – считанные шаги, но что потом? Как вернуться во дворец? Пиньмэй бежала что было сил, скользя и спотыкаясь. Быстрей, твердила она себе, быстрей.

Но грозный гул позади нарастал неотвратимо, словно ураган. Ишань обернулся посмотреть, как там Пиньмэй, но увидел у неё за спиной такое, что глаза его округлились. Солдаты совсем близко!

Они были словно стая бешеных псов: факелы их сверкали, будто злобные глаза, мечи блестели, как клыки.

– А ну сюда, щенки! – с отвращением прошипел один и прыгнул на них, но рука его ухватила лишь холодный ветер. С досады он зарычал, и отряд у него за спиной подватил его рычание, точно стая голодных хищников. Он бросился снова и на этот раз успел сцапать Пиньмэй за рукав. Она рванулась изо всех сил, но он только злорадно расхохотался.

– Нет, не уйдёшь! – сказал он голосом, который можно было бы назвать насмешливым, не будь он таким зловещим, и потянул Пиньмэй к себе.

Она закричала…

…и почувствовала, что Ишань тоже тянет её к себе! Он рванул её из рук солдата с такой силой, что Пиньмэй упала. Подняв взгляд, она увидела, что Ишань стоит над ней, словно скала, ограждая её от толпы солдат.

– Ишань! – прохрипела она, поднимаясь на ноги, и дёрнула его за руку. – Идём!

Он уступил и сделал несколько шагов, но с такой неохотой, что она наконец подняла голову и проследила за его взглядом. И тоже застыла на месте.

Солдаты больше не преследовали их! Они стояли, вытянувшись в шеренгу, вдоль Длинной Галереи, пламя факелов дрожало. Чего они ждут? Почему замерли?

И тут Пиньмэй осознала, что смотрит на солдат через колонны Длинной Галереи. Значит, они с Ишанем пересекли линию! Они на западной стороне!

Глава 31

– Мы не на той стороне, – прошептала она Ишаню.

Они глянули на солдат. Те резко стихли, и в молчании их было что-то жутковатое. За первой шеренгой солдат уже выросла вторая, но никто не осмеливался пересечь проход. Они просто стояли не шевелясь и молча смотрели на детей.

– Нам нельзя здесь быть! – горячо зашептала Пиньмэй. – Янна же говорила…

– Поздно, – хмуро сказал Ишань. По его взгляду было видно, что и он напуган. – Что будем делать?

Мрачные лица солдат, неотрывно на них глядящих, казались Пиньмэй даже страшнее, чем погоня. Эти солдаты смотрели так, словно они с Ишанем – призраки.

– Пойдём куда-нибудь, – сказала она, – я не могу видеть, как они на нас смотрят.

Ишань кивнул. Они повернулись и по узкой извилистой дорожке, укрытой кронами деревьев, поспешили в глубь сада, чтобы уйти от взглядов солдат. Петляющую дорожку освещали круглые фонари, похожие на полную луну, светившую сквозь ветви. В чёрном небе сверкали созвездия. Одна звезда упала, пролетев по небу серебряной ниточкой.

– Сигнальный Огонь, – прошептал Ишань, очень пристально следя за падающей звездой.

– Что? – не поняла Пиньмэй. – Какой огонь?

– А, ничего, просто созвездие такое. Вдруг вспомнилось, – сказал Ишань. Он опять выглядел уверенным в себе. Даже слишком уверенным, как ни странно. – Ого, какой большой сад, – добавил он, озираясь.

Пиньмэй кивнула. Её всё ещё трясло от страха. Ветви у них над головой сплетались в полог, в просветах виднелись чёрные лоскуты неба с вышитыми на них звёздами и летящими снежинками. Куда идти, что делать? Сумеют ли они вообще отсюда выбраться? И как им теперь спасать Аму?

Впереди белело замёрзшее озеро, а на другом его берегу виднелась ярко освещённая беседка. Пиньмэй всмотрелась. Даже издалека легко было различить два силуэта. Она схватила Ишаня за руку:

– Император и князь!

Ишань прищурился.

– Беседуют, похоже. Вот бы узнать, о чём.

Пиньмэй не сводила глаз с двух крошечных фигурок. Они были словно два стежка на гигантском гобелене. О чём они там говорят – об Аме? О Светоносном Камне? Князь… они ведь так и не спросили его о драконовой жемчужине. А вдруг?

– Попробуем узнать? – спросила она и сама испугалась своих слов. Она что, с ума сошла? Но, с другой стороны, а вдруг это их единственный шанс? Она положила руку себе на грудь, сквозь браслет Амы ощущая удары сердца.

– Хорошая идея. – Ишань одобрительно кивнул. – Если нас всё равно убьют за то, что мы перешли на западную сторону, так хоть погибнем не зря.

Пиньмэй ойкнула. Но шагнула вперёд и повела за собой Ишаня, беззвучно и умело, как настоящая мышка, выбирая дорогу.

Глава 32

Она устала.

Она хлестала хвостом, цеплялась и хваталась, била и ревела, но ничего не получалось, она только зря колотила воздух, который скользил и шелестел вокруг, словно гладкий шёлк. Даже её крики и вопли, казалось, тонули в этой сверкающей пустоте.

Горло саднило от крика, лапы обмякли и лежали неподвижно…

Она была Чёрной Черепахой Зимы, непобедимой и несокрушимой.

Но что толку.

Её сила была бессильна. Ей не с кем было бороться, некого побеждать.

Она ничего не могла. Разве что…

Она могла сделать то, чего никогда ещё не делала. И даже не могла представить, что ей когда-нибудь понадобится делать такое.

Золотое сверкало перед ней, дразня и глумясь. Она закрыла глаза.

Наверное, настала пора попросить о помощи.

Глава 33

– Как думаешь, мы сможем за ней спрятаться? – прошептала Пиньмэй прямо в ухо Ишаню, показывая на большую каменную статую рядом с беседкой.

Стоявшая в тени статуя послужила бы хорошим укрытием, из которого к тому же будет слышно каждое слово, произнесённое в беседке. Но ведь сперва надо пересечь дорожку, на которой они будут видны как на ладони! Ишань пожал плечами и неуверенно повертел рукой. Не знаю, говорил его взгляд. Решай сама.

Они уже ясно видели профили императора и князя: эти две фигуры стояли в ярко освещённой беседке, словно на подмостках. Князь указал на резной ларец и нагнулся, чтобы открыть его. Император тоже склонился над ларцом.

– Давай! – шепнула Пиньмэй и слегка подтолкнула Ишаня.

Они метнулись через дорожку, шмыгнули за каменную статую и присели на корточки в её тени. Неужели получилось?

Раздался хохот, больше похожий на рычание. Пиньмэй задрожала всем телом и еле удержалась, чтобы не вскрикнуть.

– Ты решил, что попытка не пытка, верно, князь Каэ Цзяэ? – произнёс голос императора.

– Значит, драконова жемчужина – это не тот Светоносный Камень, который вы ищете? – спросил князь, и, хотя голос его был холодно-учтивым, Пиньмэй послышалось в нём страдание.

– Светоносный Камень может оказаться драконовой жемчужиной, – император опять хохотнул, – но эта драконова жемчужина – не Светоносный Камень.

Пиньмэй и Ишань в смятении переглянулись. Драконова жемчужина – не Светоносный Камень? Но что же тогда Светоносный Камень?

– Я не понимаю, – сказал князь.

– Ха! – фыркнул император. – Если бы ты нырнул в Хрустальный Дворец на Морском Дне, то, может, понял бы. А может, и нет. Не такой уж ты и умник, как тебе кажется.

– Я – глупец в сравнении с вашим высочайшим величеством, – проговорил князь бесцветным, словно заученным тоном.

– Ложь! – отрезал император. – Признайся, ты считаешь себя самым умным, потому что можешь прочесть Листок с Ответами!

Листок с Ответами! Пиньмэй вытянула шею и чуть было не вскрикнула. У князя есть Листок с Ответами? Откуда он у него? И что это такое говорил император про Хрустальный Дворец?

– Не только я умею его читать, – сказал князь.

– Да, да, знаю, – нетерпеливо сказал император, и Пиньмэй по голосу поняла, что он с досадой взмахнул рукой, словно собираясь прихлопнуть осу. – Ещё его могут прочесть бессмертные, и обладатели несметных сокровищ, и те, у кого мир в душе и что-то там ещё такое. Так ты говоришь. Но я-то не могу его прочитать, а раз так, то ты наверняка считаешь, что ты умнее меня…

– Я бы никогда, ни за что… – попробовал было возразить князь.

– …а ты не умнее! – припечатал император, не давая князю договорить. – Ты ведь не понял ни одного из моих вопросов к Листку! Так или не так, отвечай!

– Все эти черепахи, горы, говорящие с луной, иголки на Морском Дне? Конечно, я и притворяться не стал бы, будто понимаю ваши вопросы, – ответил князь. – Кроме разве что самого последнего.

– Последний вопрос был напрасным! Я только время зря потратил! – с досадой проговорил император. – Твой дурацкий Листок явно не знал ответа!

– Листок всегда знает ответы, – твёрдо сказал князь.

– Истории! – фыркнул император, не слушая князя. – Истории, видите ли! Одно-единственное слово сто раз подряд! Как, спрашивается, эти сказочки помогут мне разгадать тайну бессмертия? Я даже Сказительницу привёз, а толку? Пустая трата времени!

Истории?! Мысли Пиньмэй понеслись вскачь, словно уцепившись за хвост воздушного змея. Листок сказал императору, что секрет бессмертия кроется в историях! Вот почему он похитил Аму. Но Аме неизвестен секрет бессмертия. Или всё же известен?

– Ладно, что было, то прошло, – сказал император. – То в прошлый раз, а то сегодня. Сегодня у Листка есть возможность искупить свою вину.

– Да, ваше высочайшее величество, – сказал князь.

Они услышали шорох бумаги, потом стук – князь оступился.

– Осторожнее, болван! – рявкнул император. – Держи от меня подальше эту проклятую бумажку!

– Да, ваше высочайшее величество, – повторил князь. – О чём вы хотите спросить на этот раз?

– Спроси, – велел император, – обрету ли я бессмертие?

Пиньмэй с Ишанем вытянули шеи, чтобы лучше видеть. Князь высунулся из беседки, крепко держа Листок обеими руками над замёрзшим озером.

– Обретёт ли император бессмертие? – громко произнёс он. Полная луна окружала его голову сияющим нимбом, а лицо оставалось бы совсем в тени, если бы не отражение лунного света от белого льда.

– Ну, что там? – торопил император. – Что он говорит?

Князь изумлённо открыл рот. В морозный воздух вырвалось серебристо-серое облачко пара, глаза расширились, а руки, крепко сжимавшие листок, ещё сильнее побелели.

– Он говорит… – сдавленным голосом произнёс князь. – Он говорит «да».

Глава 34

Пиньмэй и Ишань переглянулись, их полные ужаса лица отражались одно в другом. Император станет бессмертным? Пиньмэй чувствовала себя так, будто к ней в живот заползла змея и отложила там яйцо.

– Как? – спросил император, захлёбываясь ликованием. – И когда? Спроси когда!

– Ваше высочайшее величество, вы ведь знаете, что Листок отвечает только на один вопрос, – сказал князь.

– Да, да, – нетерпеливо перебил император. – Только на один вопрос и только при свете полной луны. Дьявольская бумажонка!

Притихший было ветер издал слабый стон, будто слишком устал, чтобы возражать.

– Ну что ж, прекрасно. Я подожду, – сказал император, а потом, повеселев, добавил: – Что мне какой-то месяц, если у меня впереди вечность?

Князь ничего не ответил. Пиньмэй снова вытянула шею, чтобы получше разглядеть, как он уныло смотрит на тени заледенелого озера, словно видя в них отражение собственной жизни – вечное и бесконечное служение императору. А снежинки тихо падали – крошечные звёздочки, которые устали держаться за небо.

– Пора строить планы… – пробормотал себе под нос император. Потом он гордо выпрямился. – Я ухожу. А ты можешь и дальше копаться в своих мыслях или чем ты тут обычно занимаешься…

После этих слов раздались тяжёлые шаги – император покинул беседку. Пиньмэй и Ишань ещё теснее прижались к каменной статуе и друг к другу. Император прошагал мимо без остановки, что-то бормоча себе под нос, однако детей на миг обдало холодом. Пиньмэй осмелилась бросить на него взгляд, но увидела только роскошную одежду из золотого шёлка с вышитым драконом, отороченную чёрным мехом.

Дети молча выжидали. Фигура императора всё уменьшалась и таяла за снеговой завесой, пока окончательно не скрылась из виду. Дети думали, что теперь уйдёт и князь, но тот по-прежнему неподвижно стоял в беседке – должно быть, тоже глядел вслед императору.

Наконец, когда Ишань уже чуть не уснул от холода и неподвижности, князь стряхнул с себя оцепенение. Его шаги были не такими тяжёлыми и властными, как у императора, однако тоже весомыми. Совсем приблизившись, эти шаги вдруг стихли, и настала долгая тишина. Ишань и Пиньмэй растерянно смотрели друг на друга.

– Я знаю, что вы там, – сказал князь. – Можете выходить.

Глава 35

– Как вы узнали? – спросил Ишань, выползая из-за статуи.

Князь грустно улыбнулся. Тёмная тень от руки, в которой он держал фонарь, падала на его лицо.

– Раньше это был мой рисовальный павильон, – сказал он, указывая на беседку. – Я тут знаю каждую веточку и каждый камешек. Когда я увидел тень от этой скульптуры, то сразу заметил, что в ней что-то не так, хотя уже давно не рисовал.

– Да на таком холоде у вас бы небось и тушь замёрзла, – проворчал Ишань.

– Я перестал рисовать задолго до прихода зимы, – ответил князь. – С тех пор как я простился с сыном, живопись мне не в радость.

– Мы знаем о вашем сыне, – сказал Ишань. – Янна нам рассказала.

Князь нахмурился.

– Янна хорошая девочка, – сказал он, – но немного сдержанности ей бы не помешало.

– Вы уж простите её, – сказал Ишань. – Она вообще-то ради вас бегала по военному лагерю, и всё напрасно.

– Напрасно, – эхом повторил князь, но в голосе его всё же слышался вопрос.

– Там не было пленных, – объяснил Ишань. – Янна сказала, их всех уже отправили строить Великую Стену.

Князь опустил голову и прикрыл глаза рукой.

– Тогда всё пропало, – сказал он. – Чего ещё он от меня хочет? Можно ли отнять больше, чем он уже отнял у меня?

– Кто? – спросил Ишань.

– Император, конечно, – ответил князь. Он с отвращением мотнул головой и вздохнул. Вздох был тихий, но полный ярости. – Это чудовище, а не человек. Он уже пролил целое море крови и никак не уймётся. Великая Стена – это просто гигантский надгробный памятник!

– Как это? – спросил Ишань.

– Мне сказали, – ответил князь, и плечи его поникли, как ветви под тяжестью снега, – что со строителями обращаются хуже, чем с рабами, а тех, кто надорвался и умер от непосильного труда, император велит закапывать прямо под стеной.

Пиньмэй посмотрела на него в ужасе.

– Но ведь там муж госпожи Мэн… – прошептала она.

Князь горестно кивнул.

– А теперь, – сказал он надтреснутым голосом, – ещё и мой сын.

Ветер заунывно взвыл, словно завёл жалобную песнь.

– Я понимал, что все надежды найти его тщетны, – проговорил князь, подняв наконец голову. – Но когда Янна предложила свою помощь, я не смог устоять. И теперь беспокоюсь. Надеюсь, с ней не случилось ничего плохого.

– Я тоже надеюсь, – выпалила Пиньмэй, и князь первый раз посмотрел ей прямо в глаза.

– Боюсь, – произнёс он и распрямил плечи, словно просыпаясь, – как бы не пришлось беспокоиться и о вас тоже. Зачем вы пришли сюда, дети?

Глава 36

– Понимаете ли вы, как это опасно? – продолжил князь. – Узнай император, что вы здесь… Что вы успели услышать?

– Мы слышали, как вы читали Листок с Ответами, – ответил ему Ишань.

Князь резко втянул в себя воздух.

– Тогда бегите, бегите отсюда скорее! Император убил бы вас уже за одно то, что вы знаете о существовании Листка.

– Но как получилось, что Листок у вас? – спросила Пиньмэй, чьё любопытство оказалось сильнее робости. – Я думала, его выменяли.

– Это смутная история, – ответил князь. – Я не очень-то её понимаю, а верю в неё ещё меньше.

– Как это? – опять спросил Ишань.

Князь поколебался. Потом спросил:

– Может быть, вы слышали историю о том, как отец первого князя Города Яркого Лунного Света превратился в тигра?

– Историю о Зелёном Тигре? – мгновенно вспомнила Пиньмэй. – Конечно, я её знаю.

– А я нет, – сказал Ишань. – Расскажете?

– Мне было бы интересно послушать твою версию, – обратился князь к Пиньмэй.

И Пиньмэй начала рассказ.

Давным-давно, когда моей бабушки ещё не было на свете, император созвал всех князей своей земли на Праздник Весны. Когда князья явились к нему во дворец, он каждому из них вручил по крохотному семечку.

– Пусть каждый из вас посадит семечко в землю и заботится о нём, словно о собственном княжестве, – сказал император. – А на Праздник Луны пусть каждый принесёт мне цветок, который у него вырастет. Те, чьи цветы будут красивее всех, получат награды. Но если кто-то явится без цветка…

Императору не было нужды договаривать. Князья простёрлись перед ним ниц и поклялись явиться на Праздник Луны с прекрасными цветами. Один за другим покидали они покои императора, и каждый уносил в кулаке бесценное семечко.

Когда молодой князь Города Яркого Лунного Света вернулся домой, там его поджидал отец. Отец этот некогда был могущественным магистратом, но впал в немилость и с тех пор жил во дворце, снедаемый досадой и горечью. Когда сын рассказал ему об императорском приказе, отец пришёл в необычайное волнение.

– Ты обязан вырастить самый красивый, самый великолепный цветок! – заявил он сыну. – Это единственный шанс вернуть мне прежнее могущество.

Молодой князь, послушный отцовской воле, не стал возражать. Он бережно посадил своё семечко в горшок с землёй, усердно поливал его и ждал первого ростка. Но ростка всё не было.

Дни шли за днями, недели за неделями, месяц за месяцем, а в горшке так ничего и не зазеленело. Князь пересадил семечко в другой горшок и созвал на совет всех садовников. Однако семечко по-прежнему не желало прорастать.

Всё это время отец князя так тревожно хмурился, что у него не сходили морщины со лба. Он засылал лазутчиков в соседние княжества, и они приносили ему вести об орхидеях, пионах и лилиях. А у его собственного сына по-прежнему был только горшок с землёй. Если до Праздника Луны так ничего и не вырастет, в отчаянии думал отец молодого князя, последний шанс будет упущен – а то и хуже, потому что император непременно придёт в ярость.

И вот, когда до Праздника Луны оставался всего месяц, а семечко в горшке так и не проросло, отец подстерёг сына, когда тот, по своему обыкновению, прогуливался вечером по саду.

– Тебе скоро пора отправляться к императору, – сказал отец, – а горшок-то пуст.

Князь кивнул. В руках у него был листок бумаги, и отец узнал его: это был тот самый листок, который он подарил сыну на свадьбу.

– Но я приготовил для тебя другой горшок, – продолжал отец. – Я приказал садовнику тайно вырастить редчайшее растение – лунный цветок. Такого прекрасного цветка ты ещё никогда не видел. Вот его-то ты и повезёшь в императорский дворец.

Князь долго молча глядел на озеро. Потом он сказал:

– Отец, спасибо за твою заботу. Но я повезу пустой горшок.

– Ты не понимаешь! – вспылил отец. – Князь Города Извилистой Реки вырастил пион, такой алый, что кажется, будто он объят пламенем. У Князя Города Далёких Облаков выросла орхидея, которая благоухает, как сладкое яблоко. У всех, у всех князей выросли цветы! Что ты скажешь императору, когда явишься к нему с пустым горшком?

– Я скажу, что делал всё, что только мог, но семечко так и не проросло, – сказал князь. – Говорить нужно правду.

– Ты с ума сошёл! – воскликнул отец. – Знаешь, что сделает с тобой император? Он отберёт твоё княжество. А может, и велит казнить за то, что ты нанёс ему такое оскорбление!

– Возможно, – ответил князь. – Но лгать я не умею. Рано или поздно правда всё равно всплывёт. Так что я поеду к императору с пустым горшком.

– Я могу сделать так, что никто не узнает! – продолжал уговаривать отец. – Садовника и всю его семью я велю казнить, а остальных, кто мог случайно прознать про цветок, посажу в темницу.

При этих словах молодой князь побледнел и посмотрел на листок, который сжимал в руках.

– Отец, – сказал он, не поднимая головы, – я поеду к императору с пустым горшком.

– Не будь болваном! – рявкнул его отец. – Если ты не привезёшь ему цветок, я никогда не верну себе былую власть!

Услышав последнюю фразу, князь хитро усмехнулся, отчего отец, не понимающий, что тут смешного, разозлился ещё больше. Листок в руке князя трепыхался, словно бабочка, отчаянно бьющая крыльями.

– Да что ты всё пялишься на эту бумажку? – заорал отец. – Что там такое написано?

Князь неохотно оторвал взгляд от листка. Он глянул на луну, на её отражение в озере, в мутно-зелёной воде, подёрнутой неспокойной рябью.

– Тут написано: есть три вещи, которые невозможно долго скрывать: это солнце, луна, – князь поднёс листок к глазам отца, чтобы тому было лучше видно, – и истина.

Отец так и ахнул.

– Так вот кто даёт тебе дурацкие советы! Этот проклятый клочок бумаги тебе дороже родного отца!

Он в ярости взревел и с силой вырвал листок из рук сына, но, не устояв на ногах, упал навзничь прямо в озеро, разбив отражение луны. Листок выскользнул у него из пальцев и, вертясь на воде, словно рыбка, накрыл ему лицо. Отец отчаянно размахивал руками, пытаясь отбросить его прочь… и тут обнаружил, что рук-то у него больше нет!

Руки его превратились в лапы, а кожа покрылась шерстью того же цвета, что и мутная озёрная вода. Одежда стала собираться в складки и сползать, пока не слезла с него полностью. И, когда листок наконец отцепился от его лица, он почувствовал, что лицо тоже изменилось. Юный князь в ужасе вскрикнул. В озеро вернулось отражение луны, и только тогда отец понял, чего так испугался его сын. Он, отец князя, превратился в тигра!

– Погоди! – прервал Ишань. – Я думал, первый князь Города Яркого Лунного Света отправил своего отца в изгнание.

– Это верно, – ответила Пиньмэй. – У него не было другого выхода. Когда его отец превратился в тигра, князь не позволил ему оставаться в городе. Слишком он был опасен, этот тигр. Так что он и правда был изгнан.

– То есть он был тигром, когда его прогнали? – уточнил Ишань, почёсывая голову и вглядываясь в ночное небо, словно пытаясь прочесть там то, что силился вспомнить. – Тогда понятно…

– Если, конечно, верить этой истории, – вставил князь. – Многое в ней кажется мне выдуманным.

– Но при чём тут Листок с Ответами? – спросила Пиньмэй. – Этот Листок превратил отца первого князя в тигра, но это произошло задолго до того, как Листок был отдан. Как же получилось, что он теперь у вас?

– Тот, кто шестьдесят с лишним лет назад отдал Листок с Ответами, – не кто иной, как мой отец, бывший князь Города Яркого Лунного Света, – ответил князь. – Когда он состарился и отрёкся от власти, он вернулся в свой дворец с Листком – и странной историей.