Сандор / Ида Кадефорс Сара

Опять хохот.

– Ш-ш-ш-ш-ш!

На ватных ногах Ида поковыляла в прихожую. Как же долго идти, и углы по дороге на каждом шагу попадаются… Она облокотилась о стену.

Снова звонок.

Ида разозлилась. Какой же Лукас придурок, почему он хоть один вечер не может без нее обойтись?

Она распахнула дверь.

* * *

Открывшая дверь девушка безудержно хихикала. Как будто он застал ее за каким-то ужасно смешным занятием. Она привалилась к стене, брюки слегка сползли вниз, между топом и поясом виднелся пупок, а в нем – сережка. Волосы длинные и растрепанные, на некоторых прядях бусины.

И глаза. О чём они говорят ему?

Сандор протянул руку. Глупо, он и сам это понял.

– Привет.

Ответа не последовало. Это и правда Ида?

– Сандор, – представился он. Глаза у нее распахнулись, но она словно окаменела. Рот медленно приоткрылся, но потом снова закрылся. Сандор запаниковал.

– Я… просто… нет, то есть родители поехали в Стокгольм и спросили, не хочу ли я с ними… Я сначала отказался, но потом передумал и решил, что если я здесь, то… У меня же есть твой адрес…

Она молчала, даже «привет» не сказала. Они словно чужие друг другу. Сандор молил Бога, чтобы девушка перед ним оказалась Идиной старшей сестрой или еще кем-нибудь, да кем угодно. В конце концов, она всё равно для него чересчур красивая.

* * *

Как же она себя ненавидела – ни думать не может, ни говорить. А пока тело не получит приказ от головы, само оно ничего делать не станет. Дерьмище. Ведь сейчас перед ней стоит Сандор, ее Сандор. Ростом он чуть ниже, чем она думала, но в остальном такой же, как на фотографии.

Ей столько хочется сказать ему, столько вопросов задать. Что он тут делает? И почему? Она видела, как его рот открывается, а губы двигаются.

Надо проверить, настоящий ли он. И побыстрее. Ида медленно протянула руку и взяла его за руку. Да, настоящий. Она втянула его за собой в квартиру и прикрыла дверь. Они стояли в прихожей и держались за руки. Ида готова была расплакаться. Почему – она не понимала. И в голове у нее была карусель. Ида силилась улыбнуться ему, чтобы он понял, как она рада, но вместо этого из глаз полились слезы.

– Прости, – она шмыгнула носом, – не знаю, что со мной такое происходит. Прости, что я такая ненормальная.

Вот херня-то. Что он теперь о ней подумает?

* * *

Это действительно Ида. Она стояла перед ним и всхлипывала, вытирая тыльной стороной ладони нос. Что всё это значило? Он положил руку ей на плечо, и Ида сквозь слезы улыбнулась. Ну и пускай она красотка с проколотым пупком. Он засмеялся.

– Это всё какой-то бред.

– Да, есть такое…

Сандор вдруг почувствовал запах и отшатнулся. Он понял, почему она на взводе. Она просто обкурилась. Вот днище. Она сидела у себя в комнате и курила траву. И если учесть, как ей снесло крышу, выкурила она нехило. Ида испуганно смотрела на него.

Из комнаты раздался какой-то звук, и в прихожей показались еще две фигуры.

– Ида, ну что за хрень, ты чего там?

Ида быстро повернулась.

– Я же сказала – сидите в комнате! – прикрикнула она.

– А это кто вообще? Откуда он взялся?

* * *

Катастрофа неминуемо приближалась. Иде так хотелось всё объяснить ему, рассказать обо всём, что случилось этим вечером, сказать, что она не всегда… И предложить встретиться завтра. Но времени не было, и возможности тоже. Подружки стояли рядом и дышали ей в спину.

– Но это же… Или как? – Тереза заулыбалась. – Это ж твой друг-извращенец. Из чата.

Сюзанна расхохоталась.

– Не может быть! Невероятно! Это же он! А чего он тут делает?

– Идите отсюда!

Ида попыталась прогнать Терезу с Сюзанной, но те заупрямились. И всё время смеялись.

– Но на придурка не похож, он вообще-то милый, – вырвалось у Сюзанны.

– Давай зови его сюда – устроим групповуху! – завопила Тереза.

– Да заткнитесь же!

Она в последний раз попробовала их унять, но махнула на эту затею рукой – у нее просто не осталось сил. Сандор, похоже, растерялся. Тереза схватила его за руку и потянула в комнату.

– Пошли! Нам как раз требуется парень! – Но тут же добавила: – О нет, этот-то ведь никогда прежде не трахался.

Ида осела на пол и закрыла лицо руками.

– Но ты не бойся, – продолжала Тереза, – мы тебя не обидим. Верно, Сюзанна?

– Это да!

Ей хотелось умереть, только бы не смотреть больше Сандору в глаза.

– Прекрати! – услышала она его голос.

– Прекрати! – передразнила Тереза, а потом и Сюзанна. – Прекрати!

– Отпусти!

– Эй, успокойся, мы же пошутили. Ты что – шуток не понимаешь?

Тереза вновь затряслась от смеха. А следом Сюзанна. Никаких других звуков – только хохот. И тут случилось нечто странное – Иду тоже потянуло засмеяться. Смех подступал к горлу, словно пузырьки газа в открытой бутылке, и через секунду Ида уже сотрясалась от хихиканья.

* * *

– ПРЕКРАТИТЕ!

Сперва он только услышал голос, но кому он принадлежит, не понял.

Девушки тут же затихли. Немного дальше по коридору Сандор разглядел женщину в ночной рубашке. Похожая на сумасшедшую, она, казалось, вот-вот лопнет от ярости. Закрыв лицо руками, Ида лежала на полу. Приступ хохота превратился в слабое хихиканье. На Сандора она не смотрела.

* * *

Мне хочется орать. Какое же всё это дерьмо! Но, наверное, хорошо, что я теперь знаю, какая ты. Ты – лживая и мерзкая, ты обливаешь других дерьмом за их спиной и предаешь. Ты – такая же, как и все остальные. Мне очень больно. Понимаешь? Так погано мне еще никогда не было. Ты доказала, что для тебя всё это ничего не стоит, ты такая, какая есть. Я пишу попрощаться. Ненавижу я тебя или нет, не знаю. Зато знаю, что такой друг мне не нужен.

Ты меня недостойна.

И я больше не хочу тебя видеть.

* * *

Мама присела напротив. Этот взгляд – такой серьезный и многозначительный. Интересно, она решила поговорить с ней как женщина с женщиной? Или как мать с дочерью? По дружбе или назидательно?

Чтобы избавиться от таких вот взглядов, Ида ночевала у Лукаса. И чтобы не читать сообщений про то, какая она «лживая и мерзкая». После школы она уезжала к Лукасу, откуда звонила домой и коротко сообщала, где находится.

Ида допила чай и встала.

– Может, поговорим? – предложила мама.

– У меня завтра контрольная.

– Мне надо сказать тебе кое-что. Это быстро.

Ида скривилась и снова опустилась на стул.

С чего начать, мама не знала – она сидела, потирала руки и шевелила губами.

– Я знаю, что вы курили траву. Я еще не совсем спятила, – она посмотрела Иде прямо в глаза, – и мне это не нравится, – мама словно насквозь ее видела, и отвести глаз Ида не могла, – и тебе самой это тоже не нравится. – Мама помолчала, но затем снова перешла в наступление: – Ты и твои подружки поступили отвратительно, ты это знаешь. И не только потому, что накурились. Верно?

Просто чудесно. Как будто она и сама не поняла, какое она редкое дерьмо. Как будто не думает об этом каждую секунду и как будто воспоминания о том вечере не убивают ее. Словно это не она каждое утро сдвигает гору, чтобы заставить себя подняться с кровати.

– Как вы обращаетесь с другими? Это же ужасно! И одно мне непонятно… Ты же на самом деле хорошая – почему ты с ними общаешься?

– Отвечать я тебе не буду.

– Но ведь ты не такая! Вот это-то меня и тревожит. Что ты будешь как они… превратишься в… идиотку…

Сперва, лишь на секунду, ее поразило, что мама так с ней разговаривает. И с какой стати она называет Терезу с Сюзанной идиотками? Так отзываться о них разрешается только ей самой.

Ида снова встала.

– Не смей так говорить о моих подругах! Я тебя предупредила!

Но мама не испугалась. Наоборот – повысила голос и заговорила быстро, с горячностью:

– Нельзя делать то, чего не хочешь. Я знаю, что с друзьями надо считаться, но, если хотя бы немного не хочешь, откажись.

– Это у нас что, сеанс у психолога?

Мама уставилась в столешницу и пробормотала:

– По крайней мере, сейчас ты знаешь, как я к этому отношусь.

Ну конечно. Вот только как жить с человеком, который считает тебя дерьмом? Ида холодно посмотрела на маму.

– Я тоже хочу тебе кое-что сказать. К папе я переезжать не собираюсь.

Мама, кажется, обрадовалась.

– Вместо этого я перееду к Лукасу. С тобой оставаться я не хочу, – и Ида быстро выбежала из кухни.

* * *

В раздевалке он встретил Хеннинга – тот светился от счастья, у него даже пальцы как будто радовались.

– Привет, Сандор!

Наверняка у Хеннинга нарисовался повод радоваться, хотя что бы это могло быть, Сандор не знал.

– Привет.

Хеннинг смотрел на него так, словно извинялся за что-то.

– Надеюсь, ты не расстроился…

– В смысле?

– …но роль отдали мне!

Сандор видел, что Хеннинг и правда скорее просто радуется, а не злорадствует. Ему бы тоже хотелось так же радоваться.

– Поздравляю! – Он постарался, чтобы голос его звучал искренне. Впрочем, Сандор действительно был рад за Хеннинга. Он даже подошел к нему и хлопнул его по плечу – может, и зря.

– Я правда рад!

– Спасибо.

Вместе они вошли в зал, где их дожидалась Паулина.

– Хеннинг получил роль! – весело объявил Сандор. Паулина бросила на него удивленный взгляд, повернулась к Хеннингу и поздравила, а потом посерьезнела и повернулась к остальным.

– У меня очень грустные новости.

Кристина – Сандор сразу это понял.

– Кристина заболела. Ее положили в больницу.

В зале зашептались, а Паулина предложила всем скинуться на букет и спросила, не хочет ли кто-нибудь отнести цветы Кристине в больницу. Быстрее всех оказались Хеннинг и Сандор.

Паулина замялась.

– К ней могут пустить только кого-то одного.

– Тогда пускай Сандор идет, – щедро согласился счастливый обладатель главной роли.

Всё занятие Хеннинг танцевал как бог. Сандору достаточно было посмотреть на него, и у него прибавлялось сил. Он уже давно не получал от танцев такого удовольствия. Так продолжалось несколько минут. А затем он вновь вспомнил про Иду.

Сандор уже направлялся к выходу, когда его остановила Паулина.

– Сандор, вообще-то эту роль должен был получить ты, – она склонила голову, – да, Хеннинг молодец, но ты – настоящий талант, – она вздохнула, – нет, обсуждать вас таким образом мне не хотелось. Но ты не оставил мне выхода, Сандор!

Она отвела глаза.

– Какая разница. Просто не получилось, и всё.

– И почему же у тебя не получилось?

Он пожал плечами. Паулина схватила его за локоть, словно боялась, что он сбежит.

– Ты перестал относиться к танцам серьезно.

Сандор разозлился. Какое она вообще имеет право вмешиваться в его жизнь? Он платит за обучение и вполне сносно танцует – и чего она лезет тут с советами?

– Не нужна мне была эта роль!

– Речь не об этом, – она пристально смотрела на него, – уж поверь мне, я прекрасно понимаю, что у тебя в голове. Но хорошенько всё взвесь, Сандор, – через несколько лет вернуться может быть трудно.

Он вырвал руку и исчез за дверью.

* * *

Они уже тысячу раз извинились за Сандора. Да, они раскаиваются, с друзьями так не поступают. Прощать их Иде не хотелось, но сейчас она слишком слабая. Кроме них, у нее никого нет. И еще Лукаса. Она переехала к нему пять дней назад и с тех пор еще ни разу не звонила маме, хотя знала, что так нельзя.

Ида посмотрела в чашку на плавающую чаинку.

– Но… то есть… ты и правда там живешь? По-настоящему? – Сюзанна не отрываясь смотрела на нее.

– Не знаю. Я уже ничего не знаю.

В разговор вступила Тереза:

– Я тебя прекрасно понимаю. Ты уж прости, но твоя мамаша выглядела не особо здоровой.

– А твоя что, шибко здоровая? – тотчас же накинулась на нее Ида. – Да моя в сто раз здоровее!

– Ох, ну прости, вот ты зануда.

Внутри Ида улыбалась. Тереза покраснела от досады, но она ведь первая начала.

– Я бы тоже переехала куда-нибудь, – попыталась разрядить обстановку Сюзанна, – у меня родители совсем невыносимые сделались. Всё время достают меня, что я, типа, непонятно где шатаюсь.

Тереза встала и пошла за чаем, а Сюзанна пододвинула свой стул ближе к Иде и прошептала:

– И у вас с ним всё время секс?

Ида закатила глаза.

– Нет, конечно.

– Но каждую ночь, да?

– Нет.

Сюзанна разочарованно скривилась.

– А его родители не против, что ты там живешь?

– Верхний этаж полностью его.

Ида понимала, что звучит это волшебно. Но это не так. Ей там не нравилось. Дома у Лукаса всё какое-то ненастоящее.

Сюзанна восхищенно ахнула:

– Не может быть! Значит, они богатые, да?

– Ну так, не супербогатые, конечно.

Тереза вернулась с чаем. Румянец у нее на щеках поблек.

– Ты уже всех пригласила?

Сюзанна занервничала. У нее в пятницу вечеринка, к которой она готовилась уже сто лет. Родители уезжали, забирая младшего брата. Про вечеринку они были не в курсе.

– По-моему, да. Ты Исаку передала?

Ида кивнула.

– Но Лукас пойти не сможет. Он собирается на какой-то там… – Ида поджала губы, – ужин.

– Ой, жалко как, – протянула Сюзанна.

Даже Тереза расстроилась:

– Я думала, он приведет каких-нибудь клевых приятелей.

– Нет, уж простите.

– Надо приглашать и тех, кого не знаешь, – заявила Тереза.

Сюзанна с опаской посмотрела на нее.

– Ну не знаю. Как бы слишком много народа не получилось.

Дверь открылась, и в кафе вошел Эрик, парень Ваньи, а с ним приятель. Ох, спасибо, спасибо, спасибо, что хоть Ваньи с ними нет. Он кивнул Иде, и та кивнула в ответ.

– Он! – обрадовалась Тереза. – Пригласим его! Давай, Ида!

– Сама пригласи!

– Я же его не знаю.

– Тогда забудем.

Над столиком повисла тишина. Они помешивали чай. Наконец Тереза решительно отложила в сторону ложку и встала.

– Иногда надо набраться смелости и сделать что-нибудь, чего раньше не делала!

Ида с Сюзанной удивленно смотрели ей вслед. Растянув губы в улыбке, Тереза подошла к столику, за которым сидели парни, и что-то сказала. Разговор продолжался минуты две, после чего Тереза вернулась на свое прежнее место. Она светилась от счастья.

– Они придут.

– Ты чокнутая, – пробормотала Сюзанна.

– И еще я сказала, чтобы он вместе с Ваньей приходил.

Ида вскочила, и Тереза отшатнулась.

– Эй, расслабься. Это ради тебя!

– Ради меня? Значит, у тебя обо мне какое-то странное представление.

– У тебя же будет шикарная возможность отомстить!

* * *

У него никак не получалось выкинуть Иду из головы. Она теперь всё время с ним. Ида, его подруга, вот она берет его за руку и улыбается сквозь слезы. Ида, предательница, выставившая его на посмешище. Одно с другим не увязывалось. В одном человеке – столько добра и зла одновременно. Исчезни, пошла отсюда! Но Ида не исчезала, даже сейчас, когда он шел к Кристине. Кристине с голубыми глазами и тонким, но сильным телом.

Она лежала на больничной койке, с обеих сторон сидели родители. Мама, которая прежде казалась такой собранной, сейчас была совершенно потерянной: лицо опухло, движения резкие, в глазах страх. Отец сидел, неестественно выпрямившись, погруженный в собственные мысли. Саму Кристину Сандор едва узнал. Она была похожа на покойника, даже глаза смотрели в одну точку. Длинные волосы разметались по подушке, лицо было покрыто какой-то кукольной бледностью, под глазами залегли темные тени. Из одной руки торчала игла, от которой тонкая трубочка тянулась к пузырю с прозрачной жидкостью на штативе.

Сандор замер, сжимая в одной руке букет цветов, а в другой – сумку с одеждой для балета. Ему захотелось развернуться и сбежать отсюда, пока они его не заметили. Никто и не поймет, что он тут был. Но тут Кристинина мама подняла голову.

– Ой, Сандор, – она с надеждой посмотрела на Кристину, – к тебе Сандор пришел, с танцев!

Кристина стремительно повернула голову в его сторону, Сандор направился к ней, на ходу разворачивая бумагу. Она улыбнулась ему своей привычной застенчивой улыбкой, и Сандор заулыбался в ответ.

– Прости, что так поздно, я сразу после тренировки, – он наконец развернул букет и протянул его Кристине, – вот, держи. Это от всех нас.

Она даже не попыталась поднять руку.

– Спасибо.

Ее мама взяла букет и отправилась за вазой. Сандор казался себе бесконечно глупым. Кристинин отец встал и пожал Сандору руку. Весь его вид внушал Сандору страх, а рука была сухой и сильной.

– Может, мне выйти? – спросил он.

Сандор открыл было рот сказать, что он может остаться и что он сам уже уходит, но Кристина его опередила:

– Да, пожалуйста.

Они остались вдвоем. Сандор присел на стул возле кровати. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга – никто не знал, что сказать. Затем в палату вошла Кристинина мама с вазой. Быстро поставив цветы на прикроватную тумбочку, она заспешила в коридор, и Сандор с Кристиной снова остались наедине. Ему столько вопросов хотелось задать ей, но подготовиться он не успел. Кристина пришла ему на помощь.

– Расскажи обо всём.

Он растерялся.

– О чём именно?

– О том, что вы делаете, – она выжидающе смотрела на него.

Сандор медлил, не в силах придумать, с чего начать.

– Роль досталась Хеннингу.

От изумления Кристина открыла рот и опустила глаза. Щеки ее порозовели.

– Я думала, роли будут у нас с тобой.

Значит, она думала о нем? Сандору не верилось.

– Я отвратительно выступил на пробах, – Сандор посмотрел на ее тонкие белые руки, неподвижно лежащие поверх одеяла. Из кожи торчала прилепленная пластырем иголка. Взгляд Сандора остановился на длинных красных полосках с внутренней стороны рук. Полоски были ровные и будто нарисованные.

– А как ты себя чувствуешь, – быстро спросил он, – что с тобой случилось?

Он снова посмотрел на ее руки. Да, это раны. Но кто это с ней сделал?

– Я просто спросил…

В ее глазах заблестели слезы.

– Прости.

Кристина склонила голову.

– Нет, ты неправильно всё понял…

Неужели это отец так ее изувечил, что Кристина даже в больницу попала? Может, он давно над ней издевается, а обнаружилось всё лишь сейчас? Вот только почему его тогда пустили в больницу?

– Это я сама… – Кристина словно подслушала его мысли. Ее голос превратился в шепот, но словно жил у Сандора в голове. Бомбически глупо.

Он уставился на нее. О чём это она? Кристина взяла с тумбочки носовой платок и высморкалась.

– Потом меня переведут отсюда в специальную больницу для таких, как я. Сперва мне только надо немножко окрепнуть.

Сандор взял ее за руку. Нет, этого он заранее не продумывал. На глазах у Кристины опять выступили слезы, они текли по щекам, а Кристина не отрываясь смотрела на Сандора.

– И еще не факт, что я по-прежнему смогу танцевать. Представляешь, Сандор?

В ее голосе звучало такое отчаяние, что он онемел. Тут никакие слова не помогут. Сандор сжал ей руку.