Сандор / Ида Кадефорс Сара

– Ради меня? Нет, это ради тебя. Тебе что, совсем со мной невыносимо?

Внезапно мама показалась ей бесконечно уставшей.

– Нет, я просто подумала, что тебе полезно будет… побыть рядом со здоровыми людьми. Теми, кто даст тебе больше, то, что тебе надо сейчас…

– Ничего мне не надо!

– Возможно, ты вовсе не такая сильная, как тебе кажется…

– Чего-о? Я что, не справляюсь с чем-то? А если ты думаешь, что я дурью балуюсь, то ты ошибаешься!

– Нет, так я не думаю.

– Тогда в чём дело?

Мама молча сидела на полу, поджав ноги и положив руки на колени, как дети в детском садике.

– Ты правда не понимаешь?

– Нет.

Они посмотрели друг на друга. В глазах у мамы снова заблестели слезы. И еще Ида увидела у нее в глазах любовь.

– Чего ты боишься? – не отступала Ида.

Ответ мама прошептала совсем тихо, едва слышно:

– Что ты будешь как я.

* * *

Если бы Кристина его сейчас видела. И Ида. Он словно всю жизнь только и ходил по вечеринкам. И выпил-то немного: бутылку пива, потом еще половину, а чуть погодя – еще стопку текилы. Насыпая на руку соли и отправляя в рот следующую порцию этого мерзкого напитка, Сандор уже чувствовал себя профессионалом.

Голова кружилась, но не сильно. Зато внутри разлились тепло и спокойствие. И чего он так боялся выпивки? Это же просто волшебно. Все вокруг смеются и болтают с ним, будто рады, что он оказался таким же, как они. Значит, вот в чём дело? Они думали, он другой, и поэтому избегали его? Считали его снобом?

Он танцевал с Амандой – просто двигался под музыку, легко и свободно. Это совсем не трудно. Время от времени он проделывал что-нибудь необычное, но старался себя сдерживать – выделяться ему не хотелось. Аманда улыбалась ему, а он улыбался в ответ, словно перед ним была Кристина, хотя прежде он еще ни с кем так не флиртовал. Наверное, всё дело в выпивке.

Сандор огляделся. Некоторые уже разбились на парочки. Кто-то целовался. Пристальнее вглядываться Сандор не решался, хоть и хотелось. Взгляд то и дело возвращался к парочке на диване. Билли засунул руку Вере под футболку. Рядом с ними сидел Тоббе. Сердце у Сандора сжалось. Бедняга Тоббе. Он весь вечер хвостом ходил за Сандором, пока тот ему прямо не сказал: «Слушай, ты можешь секунду один посидеть?» – и пошел танцевать с Амандой. И тогда в глазах Тоббе он впервые увидел обиду.

Тоббе встал и подошел к нему. Сандор сделал вид, будто не видит, но Тоббе приблизился и крикнул ему прямо в ухо:

– Я домой пошел! Ты идешь?

Сандор отскочил и ухватился за ухо.

– Ай! Ты чего орешь?!

– Прости… – пристыженно пробормотал Тоббе.

Сандора охватила злость. Что за придурок – не отвяжешься от него. Выпивки не принес, и одеться толком тоже мозгов не хватило.

– Хочешь домой – так иди. Давай, проваливай. Чего ты ко мне-то прицепился? – огрызнулся Сандор.

Тоббе молча смотрел на него. Стыдно, стыдно, стыдно! Но Сандор отвел глаза и, повернувшись к Аманде, продолжил танцевать. Тоббе медленно вышел из комнаты. Наблюдая за ним краем глаза, Сандор почувствовал укол совести.

Чуть погодя они прошли на кухню – он с Амандой и Ширин. И еще Валле – веселый и болтливый, он всё время поглядывал на Сандора и пытался сказать что-нибудь прикольное. Зачем, интересно? Против Бабака бунтует?

– А Бабак где? – с деланой непринужденностью спросил Сандор.

Валле пожал плечами, как будто ему было всё равно.

– Не смог прийти. Типа дома траблы.

Дома траблы? Значит, ему повезло? Аманда и Ширин ушли, и Валле с Сандором остались на кухне вдвоем. Привалившись к столу, они, как взрослые, держали в руках по бутылке пива и болтали – о школе и городе, в котором живут.

– Не хочу быть как они, – сказал Валле о родителях, – они такие… типичные Свенссоны. Бесят меня.

Сандор рассмеялся.

– Я бы счастлив был, если б меня звали Сандор Свенссон. А еще лучше – Андерс Свенссон.

Валле расхохотался.

– Типа шутка, да? Представь – всю жизнь просидеть в какой-нибудь вонючей мэрии. Перед компом. Отстой.

Они поморщились и умолкли. Чтобы разорвать тишину, Сандор шумно отхлебнул пива.

Какие у них с Валле отношения, непонятно, хоть они вроде и болтают по-дружески. Так что надо быть начеку.

– На футбол пойдешь?

Чтобы выиграть время, Сандор сделал еще глоток.

– М-м-м…

– Ну так как?

– Да я чего-то не знаю.

– Если не хочешь, можешь не ходить.

– Знаешь, я вот…

И тут Сандор заметил на пороге знакомую одинокую фигуру. Там, привалившись к дверному косяку и глядя на Сандора и Валле, стоял Бабак. Он быстро махнул Валле рукой и двинулся к Аманде и Ширин. Валле засеменил следом. Сандор нервно усмехнулся и поднял бутылку.

* * *

Они лежали на диванах и смотрели друг на дружку. Трындел телевизор, но никто из них на экран не глядел. После того разговора на кухне они ни слова не сказали – словно из обеих воздух выпустили. Мама казалась напрочь вымотанной.

Ида посмотрела на горящие на видеоплееры часы.

– О черт! Стирка!

Мама удивленно уставилась на нее.

– Ты стирку поставила?

– Я уже постирала, сейчас сушу.

Спускаться в общую прачечную в одиночку не хотелось. Там ей каждый раз становилось не по себе, особенно вечером. В прачечной темновато и пустынно, а соседка говорила, что однажды видела там крысу. Сделав над собой усилие, мама поднялась – волосы взлохмачены, глаза припухли, превратившись в узенькие щелочки.

– Я с тобой схожу.

Взяв пакеты, они вышли на лестницу и вызвали лифт. И тут случилось то, чего Ида не ожидала. Двери лифта открылись, и Ида увидела Ванью. Нарядную – явно с праздника. Ванья посмотрела на маму. Без враждебности, но разглядывала она ее несколько секунд. Ида прекрасно понимала, что Ванья думает. Она бы подумала то же самое. На голове воронье гнездо, одежда как для болезни. Кровь бросилась Иде в лицо. Ванья вышла из лифта, и мама поздоровалась с ней. Здороваться – это как-то глупо, разве нет? Или Ида ошибается? Ванья быстро поздоровалась в ответ и скрылась за дверью, но Ида знала, что она подглядывает за ними.

* * *

Почти все разлеглись на диванах. Лежат и треплются.

– Слушай, ну ты и болтливый, – сказал Хавьер, вернувшись из туалета, куда выбежал поблевать. Он рухнул на диван и громко вздохнул. – Я и не знал, что ты столько болтаешь.

Сандор расхохотался. В голове у него гудело, его тянуло похихикать, он был вялым и обессилевшим. Боясь повалиться на пол, он не вставал.

– Ты много чего про меня не знаешь, – загадочно проговорил он и вытащил у Хавьера из пачки сигарету. Прикурив, он втянул дым, но затягиваться не стал в страхе, что закашляется и выдаст себя.

– Король текилы, – пробормотал Антон и потянул Ширин за собой на пол. Аманда осталась возле Сандора.

А потом на диван рядом с ним опустился еще кто-то. Сперва Сандор заметил только ноги и короткое платье, но, когда пригляделся, узнал ее: Лотта из параллельного класса. Прежде она в его сторону и не смотрела, а сейчас села рядом, и на ее выкрашенных золотистой помадой губах играет улыбка. Аманда, судя по всему, тоже не понимает, в чём дело.

– Привет, Сандор.

– Привет.

Лотта запрокинула голову и картинно вздохнула.

– Господи, как же я устала!

С ответом Сандор не нашелся и поэтому промолчал.

Лотта положила руку ему на колено. Прежде расслабленный, Сандор оцепенел. А Лотта словно опомнилась и отдернула руку.

– Ой, прости, – сказала она, – что я такое делаю?

– Не знаю.

– Да я и сама не знаю.

Они рассмеялись. Сандора прямо распирало от смеха, он готов был над чем угодно хихикать. Аманда вскочила и выбежала на кухню. Лотта удивленно посмотрела ей вслед.

– Твоя девушка что, обиделась?

– Она не моя девушка.

– Надо же. А я подумала, вы встречаетесь.

– Нет.

– Это хорошо.

Почему она так сказала? А впрочем, какая разница. Они остались на диване вдвоем. Хавьер, похоже, заснул в углу, а все остальные пошли танцевать или разбрелись кто куда. Его щеку обожгло дыхание Лотты, Сандор повернул голову и посмотрел ей в глаза. Лотта придвинулась ближе. Он удивленно следил за происходящим. Когда лицо Лотты было совсем близко, Сандор закрыл глаза. Пусть оно всё будет как будет.

Хотя они с Лоттой даже и не разговаривали никогда толком, поцелуй получился вполне естественным. Сандор не стал раздумывать, правильно ли он всё делает или как. Он обхватил рукой ее затылок, а Лотта принялась поглаживать ему ногу.

– Ну чё, может, хватит уже?

Голос Бабака. Лотта резко вскочила. Бабак заржал. Из-за его спины выглядывали Валле и еще двое, пьяные и какие-то смущенные. Сзади стояла Аманда, с отвращением глядя на Сандора.

– Так он не гей?

Бабак окинул Сандора придирчивым взглядом.

– Кажется, нет, – Лотта поправила прическу.

– Кажется? Да он тебя чуть не трахнул. Или это он притворялся?

Лотта пожала плечами:

– Ты мне проспорил два пива.

Два пива. Сандор медленно поднялся. И ненадолго замер, чтобы удержать равновесие. Все вокруг пялились на него. До двери было всего двенадцать шагов, но они показались ему километром.

* * *

Почему тебе хочется напиться? Бухло – дерьмо. Все, кто напивается, ведут себя как придурки. Вылитые свиньи. Только трусы пьют. Слабаки, которым иначе ни на что не хватает смелости. Разве ты слабая? Или боишься чего-то? Пьяные думают, что все остальные – дерьмо собачье. Ты что, не понимаешь этого? Мы напиваемся и думаем только о себе. Неужели ты тоже такая, когда напьешься?

* * *

– Родной, завтрак готов.

Он медленно выплыл из сна. Во рту пересохло, тело ныло от усталости, ему хотелось лишь спать и больше ничего.

Тук-тук.

Снова мамин голос, чересчур бодрый:

– Сандор!

Почему они не оставят его в покое? Вечно этот воскресный завтрак, который в их семье почему-то считается священным ритуалом.

– Да-да…

Мама замолчала. А потом заглянула в комнату и обеспокоенно посмотрела на него.

– Сандор, что случилось?

– Ничего.

Когда он приплелся наконец на кухню, ему показалось, что там сегодня многолюднее, чем обычно. И все с любопытством смотрели на него.

– Как самочувствие? – ухмыльнулся Арон.

– Нормально.

Сандор подошел к единственному свободному стулу и замер. А ведь их здесь сегодня и правда больше, чем обычно. Возле Арона сидел кое-кто, кого там обычно не было, – Стина. Его одноклассница Стина, которая еще задницей виляет. У них что, с Ароном всё так серьезно? И она у них ночевала? Твою мать! Теперь она узнает, как он живет, и растреплет всей школе. Он неприязненно посмотрел на нее и здороваться не стал. Стина уставилась в столешницу.

– Хочешь еще бутерброд? – Мама протянула Стине ломтик хлеба.

– Да, спасибо.

Следующий ломтик достался Сандору.

– Хорошо повеселились вчера? – Мама улыбалась одними губами и одновременно следила, чтобы никто не испытывал ни в чём недостатка.

– Ну да.

– Ну ладно тебе, – влез Арон, – давай, выкладывай! Всё-таки первая вечеринка. Как оно?

Какой же он бесцеремонный! Сандору захотелось сквозь землю провалиться. Раз-два – и Арон выложил голую правду, пожалуйста, пользуйтесь, кому надо. Стина небось уже предвкушает, как явится в понедельник в школу и скажет: «А Сандор раньше вообще на вечеринки не ходил! Это в первый раз с ним. Прикиньте?!»

– Так как оно было-то? – пристал к нему Арон.

– Ничего особенного…

Нора вздохнула – громко и раздраженно. Ну естественно, как же без нее-то.

– Какой же ты зануда! Ты что, и не разговаривал там ни с кем?

Сандор злобно посмотрел на нее.

– Разговаривал!

Мама встала, взяла чайник и налила папе чаю. Папа и бровью не повел – даже от газеты не оторвался. Он вообще никогда не встает.

– Чудесно, что вы ходите на такие праздники, – защебетала мама, – главное, чтобы это в привычку не вошло.

– Это вряд ли, – пробормотала Нора.

Папа поднял глаза.

– У меня в кабинете утром свет горел. Ты что, Сандор, сидел ночью за компьютером?

За компьютером? Сандор вдруг вспомнил. Ну да, он же написал Иде письмо.

– Да.

– Посреди ночи? С чего это вдруг?

– А какая, собственно, разница?

Что было в письме, Сандор почти забыл. Ему было так плохо, что он, кажется, вылил на Иду ведро дерьма. Бедная Ида.

– Ты той девушке пишешь?

– Что за девушка? – встрепенулась мама.

Сандор чувствовал, что Стина смотрит на него. Неужели у него не может быть ничего своего, неужели у него нет права хотя бы на крошечный кусочек личной жизни?

– Ты с кем-то переписываешься? Вот круть! – воскликнула Нора.

– Он пишет кому-то, с кем никогда не встречался. Так сейчас принято, да? – спросил папа у Норы, а та с видом знатока кивнула и снова повернулась к Сандору.

– И кто она? Ну уж мне-то расскажешь?

– Сандор, расскажи нам! – потребовала мама.

Сандор поднялся и шагнул к холодильнику, но остановился. Единственное, чего ему хотелось, – это выйти из кухни, сесть за компьютер и написать Иде.

– Нет, сначала про вечеринку, – не сдавался Арон, – ты там танцевал? Болтал с клевыми телочками?

И как ему ответить? Что его пригласили, чтобы приколоться над ним? Что он впервые в жизни поцеловал девушку, но этот поцелуй был подстроен?

– Как одежда – подошла?

– Но кто она?

– Давай, Сандор, колись!

Все они смотрели на него.

– Да прекрати же, – выпалила вдруг Стина, сердито глядя на Арона, – ты что, не видишь – он не хочет рассказывать. Оставь его в покое!

* * *

Я чего-то не пойму – если тебе не нравится пить, не пей, чего к другим-то лезть? А может, до тебя просто не доходит, что кому-то бывает по-настоящему тяжело? Ясен пень – сам-то ты устроился неплохо. Живешь в нормальной семье, а по вечерам еще и танцами занимаешься. Ты хоть понимаешь, что все твои проблемы – просто полная хрень? Ты несешь всякую херню про выпивку, а у меня мама с ума сходит. Тебе в голову не приходило, что кто-то из нас пьет, чтобы обо всём забыть? Да, я зря это делаю, но что еще остается, когда вся жизнь вдруг летит в задницу? Я, значит, урод? Знаешь, я со временем наверняка сопьюсь, но мне плевать. А может, спячу. Ты даже не представляешь, как хорошо тебе живется!

* * *

Прости меня – сто раз прости. Простишь? Ненавижу себя – я такой же, как и все те придурки, про которых написал. Вчера я послал единственного своего друга. Как это вообще получилось? Что, если он больше не захочет со мной общаться? По-твоему, я хорошо устроился? Не знаю. Ничего не знаю. И ты не сопьешься! Знаешь, это неправильно, что ты в одиночку ухаживаешь за мамой. Может, кто-то может тебе помочь? Сказать легко, я понимаю, но сдаваться нельзя – сперва надо попробовать все способы.

* * *

Когда в одиннадцать утра мама вышла на кухню, Ида уже переделала все дела.

– Доброе утро.

Мама удивленно посмотрела на нее.

– Ты чего такая довольная?

– Да просто так.

Мама налила себе кофе. Движения у нее медленные и неуверенные.

– Ты подумала о том, что мы вчера обсудили? – спросила мама, не оборачиваясь.

– О чём? Я же сказала, что останусь с тобой!

– Ладно, – мама повернулась. Она улыбалась.

– Я тут кое-что придумала, – сказала Ида.

Она развернула газету.

– Я обзвонила все интересные объявления.

Мама вгляделась в газетный разворот и отшатнулась.

– Объявления о знакомствах? Ида, да ты не в себе, что ли?

– Иногда приходится действовать самостоятельно.

Мама выглядела испуганной.

– Да, но я даже до магазина дойти не могу – а ты хочешь, чтобы я на свидания бегала.

– Ты хотя бы попытайся. Заставь себя.

Мама понурилась и теперь казалась совсем маленькой.

– Я ведь пыталась… – жалобно пробормотала она.

– Но этот способ мы еще не пробовали.

Мама вздохнула.

– Но, солнышко… Кому я такая нужна?

– Пока ты не приведешь себя в порядок – никому.

– Вот именно.

– А я тебе помогу. Ты у меня станешь настоящей красавицей.

– Ида, да ты посмотри на меня! – Мама схватила ее за руки. – Солнышко, я не хочу, не надо. Ничего не выйдет.

Ида поняла, что другого выхода у нее нет.

– Вчера написал папа. Говорит, я могу переехать к нему. Когда захочу.

В кухне повисла тишина.

– И если ты не согласишься, я уеду в Америку.

* * *

У ворот он замешкался. Положил руку на щеколду и замер. Но в окно его наверняка уже заметили, так что назад поворачивать поздно. Оно и к лучшему. Он медленно вошел во двор, дошагал до двери, поднял дрожащую руку и позвонил. Сандор и до пяти досчитать не успел, как Тоббе распахнул дверь.

Тоббе безразлично смотрел на него, а Сандор не знал, что сказать.

– Чем занимаешься?

– Читаю.

– Я тебя отвлекаю?

Тоббе пожал плечами. И всё. Сандор лихорадочно крутил язычок молнии. Тоббе сперва разглядывал коврик с надписью «Добро пожаловать», но потом ему это надоело.

– Ты чего хотел?

– Да я… Я просто… Блин, тупо это всё. То есть это я тупой. Вел себя как придурок. Вчера.

Тоббе выжидающе посмотрел ему прямо в глаза. Ну ладно.

– Не знаю, что на меня нашло. Я напился – может, поэтому.

Идиотское объяснение. Тоббе явно тоже так показалось. Судя по его кислой физиономии.

– Ты о чём?

Да когда ж это мучение закончится…

– В смысле?

– Ну, ты говоришь, что вел себя как придурок. Когда именно?

– Ну, когда я так на тебя разозлился.

– Прямо как полный урод, да?

Таким злым Сандор еще не видел Тоббе, да и разговаривал он так впервые.

– Да, как полный урод.

– И теперь ты раскаиваешься?

– Да, раскаиваюсь.

– В том, что даже говорить со мной не стал, хоть мы и пришли туда вместе? И в том, что отворачивался, когда я к тебе подходил?

Сандор кивнул.

– И что послал меня, тоже раскаиваешься?

Голос у Сандора сорвался и перешел в шепот:

– Да.