Экспедитор Негатин Игорь

32

   Сантьяго-де-Лион… Город, куда я стремился с тех самых пор, когда впервые из письма Федерико Линареса узнал о его существовании. Где-то здесь, в окрестностях, есть еще один «компас миров». Портал, который может вернуть меня домой. Портал, которому подвластно само время.

   Мы вошли в город во время сиесты – отдыха, когда улицы пустели и жизнь замирала. Тяжело нагруженные, мы брели по пыльному переулку, пялились на дома, редких прохожих и старались выглядеть спокойными. Признаюсь, это было довольно сложно. Особенно когда ежеминутно ждешь тревожного окрика и выстрела в спину.

   Едва миновали городские ворота, как оказались на кривых и захламленных улочках рабочих кварталов. Здесь, в заплесневелых домах, среди смрада и воплей бездомных кошек, которых насиловали тощие и ободранные коты, жили портовые грузчики, сифилитичные шлюхи и разномастные авантюристы. Промотавшиеся аристократы, прогоревшие купцы и отсидевшие свой срок каторжане. Люди, разменявшие жизнь на тухловатую похлебку и прозябание в завшивевших ночлежках…

   Мартин Вильяр остановился на одном из перекрестков и покачал головой.

   – Нет, нам это не подходит. Бьюсь об заклад, что здесь слишком много стукачей, которые сразу сообщат властям о чужаках, появившихся в этом захолустье. Как ни крути, на моряков, списанных на берег за пьянство, мы с тобой не похожи.

   – Что ты предлагаешь? – спросил я и опустил свой баул на землю.

   – Нам нужна недорогая, но приличная гостиница.

   – Для этого нам нужна недорогая, но приличная одежда. Сейчас мы больше напоминаем бездомных бродяг, нежели благопристойных кабальеро. Если не приведем себя в порядок, то здешний альгвасил возьмет нас за горло. Уверен, весть о побеге каторжан уже добралась до этих мест.

   – Черт… И ведь не поспоришь, – вздохнул Вильяр. – Ладно, на сегодня нам сгодятся и эти трущобы, а завтра я разыщу Эрнесту, и мы найдем что-нибудь получше.

   Наутро Мартин ушел искать жену. По их договоренности, она должна была поселиться в одном из пансионов, о которых рассказывал Док.

   Найденные деньги и драгоценности мы на всякий случай разделили пополам. Мало ли как дело обернется? Обсудили и другой вариант – если что-то пойдет не так, бросаем вещи, оставленные в ночлежке, и больше сюда не возвращаемся. В этом случае встретимся в одной из портовых харчевен, куда заходит столько народу, что затеряться совсем не так сложно.

   Я отправился приглядеться к товарам. Лохмотья, в которые превратилась наша одежда, хоть и не вызывали удивления, но привлекали внимание солдат, которые никогда не любили бродяг.

   – Вы просто счастливчик, сеньор! – цирюльник взбивал пену для бритья и развлекал меня болтовней. Задавал массу вопросов и, даже не дожидаясь моих ответов, рассказывал о жизни горожан, вываливая массу информации, от которой начинала трещать голова и звенело в ушах. Наверное, я отвык от общения – на каторге предпочитал отмалчиваться, а не молоть языком попусту.

   Мастер намазал меня мыльной пеной, взял в руки опасную бритву и отпрянул назад. Он даже прищурился, словно не знал, с какой стороны ко мне подступиться. Наконец кивнул и приступил к делу, продолжая развлекать меня разговорами:

   – Люди, приходящие в наш город, всегда выглядят одинаково! Даже те, кто прибывает из Старого Света! Им нужно немного времени, чтобы слегка оглядеться и прийти в себя. Да, сеньор! Эти места не всегда милостивы к путешественникам! Я бы мог рассказать вам две дюжины историй, от которых кровь стынет в жилах!

   – Благодарю, не стоит, – сухо отозвался я.

   – Понимаю! Я себе сразу сказал: «Фабрисио, этот сеньор не из тех простачков, кто верит в старушечьи бредни!» Фабрисио – с вашего позволения, это я.

   – Рад за вас.

   – Так вот… Этот сеньор не любит сказок, а еще больше не любит сказочников, но сразу поймет, если дело стоящее, сулящее верную прибыль…

   – Фабрисио, к чему эти речи?

   – Может, вам интересны некие бумаги?

   – Что?

   – Дело в том, что… – Брадобрей вытер бритву о полотенце и сделал небольшую паузу. – У меня совершенно случайно оказалась некая карта…

   – О какой карте вы говорите? – Я насторожился, но всего лишь на секунду. Когда до меня дошло, усмехнулся и покачал головой. – Ах вот вы о чем… Нет, не интересует.

   Карта, о которой упомянул Фабрисио, была очередной подделкой, рассчитанной на доверчивых юнцов, прибывших в поисках приключений. Такими «раритетами» – с должной таинственностью и почтительным придыханием – торговали в каждом портовом кабаке. Любой прощелыга будет клясться и бить себя в грудь, утверждая, что это «та самая» карта, на которой обозначены несметные сокровища пиратов, некогда промышлявших в этих водах. Будет перечислять имена знаменитых разбойников, а потом, понизив голос до трагического шепота, расскажет совершенно удивительную историю, как этот замызганный клочок бумаги попал ему в руки. И он, черт побери, сам бы отправился на поиски богатств, но проклятая рана, полученная в битве при… – можете вписать по своему вкусу – не позволяет этого сделать. Нет, я не против подобных рассказов. В конце концов, каждый зарабатывает так, как может.

   – Вы зря так скептически относитесь к этим вещам! Поверьте…

   – Я же сказал – нет.

   – Как прикажете, сеньор! – Он немного помолчал, но, к сожалению, ненадолго. Изобразил доверительную улыбку и понизил голос почти до шепота: – Если соскучились без женского внимания, то здесь, неподалеку…

   – Ты собираешься меня брить или нет, бездельник? – перебил его я.

   – Да, конечно! – Фабрисио сделал вид, что смутился. – Простите, сеньор!

   – Если хочешь оказать мне услугу, то подскажи, где можно умыться.

   – Без проблем! – повеселел парень. – Могу приказать, и служанка нагреет воду, чтобы вы могли смыть эту дорожную пыль.

   – Вот и славно. Добавь к цене за бритье стоимость горячей ванны и куска мыла. Только перед этим хочу купить новую одежду. Эти лохмотья, черт побери, шевелятся сами по себе.

   – Здесь рядом есть магазин готового платья! Его хозяин мой давний приятель, и если вы…

   – Достаточно, – кивнул я. – Скажу, что это ты посоветовал.

   Закончив бритье, я вышел на улицу и огляделся. Рядом с таверной шаталось несколько нищих. Бегала вездесущая малышня, а тучные матроны с корзинками возвращались с рынка. В воздухе висела их сочная брань, крики ребятни и скрипящие голоса пьяниц, страдавших от вечного похмелья.

   Не стану перечислять всех деталей, но к полудню я стал похож на человека. На почтенного кабальеро не тянул, но все же… Я так выглядел, когда работал у Линареса десятником. Рубашка, длинный жилет, светло-серые штаны из парусины и рыжие сапоги. На широком поясе нашлось место для револьверной кобуры, подсумка и охотничьего ножа. Судя по вооруженным мужчинам на улицах Сантьяго-де-Лион, ношение оружия не было запрещено законом. Места, что и говорить, не располагают к излишнему миролюбию. Наряд довершила светлая широкополая шляпа, и я был готов к новым приключениям… Признаться, уже и так сыт ими по горло, но кто меня спрашивал?

   Я бы мог описать все эти лавки и магазинчики, но они почти не отличались от тех лавок, в которых доводилось бывать в Базалет-де-Энарьо. Разве что дела велись более медленно. Приказчики двигались так, словно делали покупателю огромное одолжение. Мусульман почти не было. В толпе встречалось множество метисов, мелькали лиловые негры и желтолицые китайцы в чесучовых балахонах, нагруженные плетеными корзинами.

   Мартин еще не вернулся, так что пришлось обедать в одиночку. Трактирщик с лицом и повадками старого пройдохи выставил для меня бутылку вина и подал бобы с мясом. Кусок свежей лепешки, которым я вычистил миску от подливки, завершил этот пир и настроил меня на вполне благодушный лад. Чашка крепкого кофе, поданного на террасу, хорошая сигара – и мир показался не таким уж и хмурым. Огляделся по сторонам и даже усмехнулся. Вот уж никогда бы не подумал, что занесет в подобное место! Даже разведчики нашей Сотки, изучавшие новые миры, в одиночку никогда не работали.

   Я не успел докурить, как в конце улицы показался Мартин. Он шел неторопливо, словно маялся от безделья и не знал, как убить время. Увидел меня и сразу отвел глаза в сторону. Поморщился, провел рукой по бороде, словно хотел сказать нечто неприятное, но не мог…

   Не надо быть великим конспиратором, чтобы понять его жест. Вильяр со скучающим видом прошел мимо меня и свернул в один из переулков. Следом за ним шмыгнул очень неприятный тип с бегающими глазками и внешностью помоечной крысы.

   Вот и еще один… Интересные дела разворачиваются. Я бросил на стол несколько мелких монет, благодарно кивнул хозяину и вышел под палящее солнце. Как говорил один знаменитый персонаж, вечер переставал быть томным. Судя по хмурому виду Мартина и его назойливому сопровождению, мы вляпались в очередную неприятность.

   Я лениво осмотрелся и двинулся следом за ними, но не прошел и полусотни шагов, как сбавил шаг и захлопал глазами. Вот дьявол…

   Мартин исчез! Как сквозь землю провалился! Переулок был прямым, без каких-либо проходных дворов, куда можно было бы свернуть и скрыться. Судя по растерянному виду шпиков, они не ожидали такой развязки и теперь растерянно пялились по сторонам, не понимая, куда исчез их подопечный. Мне ничего не оставалось, как изобразить на лице скуку и пройти мимо, чувствуя липкие взгляды, которые ощупывали мою фигуру. Зря вы, ребятки, к нам прицепились. Очень зря… Только попробуйте дернуться – на пазлы порежу! Место здесь тихое, на помощь никто не придет.

   Шпики, видимо, что-то почувствовали и не стали связываться. Покружили по переулку и повернули назад. Вот и славно. Рано вам еще умирать.

   Мартин, как и следовало ожидать, рядом с ночлежкой не появился. Я до позднего вечера шлялся по улицам и несколько раз проходил мимо, но света в окне нашей каморки не было. Увы, дальше ждать было нечего. Надо искать новое пристанище. Вещи? Черт с ними, с вещами! Все самое ценное было при мне.

   Вечерело…

   Набережная светилась редкими фонарями, под которыми собирались шлюхи и сутенеры. Праздные молодчики, которые с удовольствием обчистят ваши карманы, провожали меня голодными глазами, но натыкались на мой взгляд и отворачивались.

   Не успел добраться до цели, как из переулка, словно тараканы, застигнутые светом, сыпанули какие-то бродяги. Кто-то хромал, кривясь и постанывая, а кто-то размазывал по лицу кровь и пытался найти хоть какое-нибудь укрытие. Можно было подумать, что за ними гналась вся нечистая сила! Следом из темноты выскочил здоровенный мужчина с дрыном наперевес. Он страшно зарычал, сбил одного из бродяг на землю и тотчас потерял к нему интерес, переключившись на другую жертву. Однако… Здесь не принято оставлять за своей спиной недобитых! Если уж начал, то лучше убивать сразу.

   – Александр Николаевич! – за ним выбежал парень, держащий в руках невиданный в этих местах мундир. – Александр Николаевич! Ну что же вы, в самом деле! Ведь убьете! Не берите греха на душу! Разве так можно?!

   – Новиков, шельма, изволь не лезть под руку!

   – Сотник Даценко!

   – Дима, уйди! – отрезал здоровяк. – Зашибу ненароком!

   У меня, когда услышал их голоса, даже ноги подкосились. Так я впервые увидел русских людей в этом мире.

33

   Не успел и глазом моргнуть, как этот здоровяк снес еще двоих, попавших ему под руку, но тут раздался свист и послышался дробный топот. Патруль? Вот дьявол! Только красных мундиров здесь не хватало! Вечер и правда переставал быть томным. Этот усатый здоровяк не в том состоянии когда исполняют чужие приказы, так что свалки не избежать. Судя по всему, он не простой искатель приключений и ответственности за разбитые морды не боится. Только вот патрули здесь… Они ведь разбираться не будут – пальнут по силуэту, как в тире, и поминай как звали. Так и случилось!

   Мимо меня из полутьмы портовых закоулков выскочил сержант с тремя солдатами, которые без особых проволочек взяли ружья на изготовку. Один даже выстрелить успел. Почти. Потому что я оказался рядом, ударил по стволу ружья и сбил его к земле. Еще один удар – в кадык, чтобы парень не кричал и не возмущался.

   Эх, Шатров, куда ты опять лезешь?!

   Жаль, эта мысль пришла слишком поздно. Следующим ударом я вынес дух сержанта, который слишком долго лапал свою кобуру. Получив удар в пах, он согнулся и начал хватать ртом воздух, но попыток достать револьвер не оставил. Вот неугомонный кабальеро! Еще один удар – ногой в голову! Господи, хоть бы я его не убил! Ведь тогда точно повесят!

   Оставшиеся солдаты немного замешкались, но опомнились и ощетинились штыками. И тут… Если бы сам не видел, никогда бы не поверил, что одним дрыном, пусть и очень внушительным, можно сбить с ног сразу двоих! Да еще как! Даценко – так вроде называл его спутник – запустил дубиной. Как битой в городках. Только воздух свистнул!

   – Бегите, сеньор! – Ко мне подскочил какой-то парень и подтолкнул в сторону трущоб. Я не стал искушать судьбу и рванул в соседний переулок, где уже мелькали более шустрые или более трусливые свидетели этой заварушки…

   Полутемный зал портовой харчевни – прокуренный, пропитавшийся прогорклой вонью чадящих жаровен, кислого вина и человеческого пота. Разухабистые крики пьяных матросов, визг шлюх и гогот их кавалеров. Не думаю, что вам интересно знать, как выглядели здешние девки, а уж тем более слушать пересказ их бесед с клиентами. Дамочки, изрядно потрепанные жизнью и разнообразными физическими недугами – спутниками их нелегкого ремесла. Если честно, то прикасаться к этим девицам я бы не рискнул даже в перчатках.

   Не самое приятное место, но именно здесь меня должен был ждать Мартин Вильяр. Я нашел его за одним из дальних столиков. Чадящая свеча, вставленная в пустую бутылку, несколько глиняных мисок с закусками и кувшин вина.

   – Однако… – протянул Мартин и оттолкнул миску с похлебкой. – Ты, как я погляжу, тоже не скучал.

   Мне оставалось лишь усмехнуться и провести ладонью по скуле. Какой-то бездельник в темноте и сутолочной неразберихе зацепил меня локтем и оцарапал щеку.

   – Нечаянно получилось.

   – Садись, Серхио… – Он кивнул на лавку и потянулся за кувшином.

   – Как понимаю, у нас проблемы?

   – Вина выпьешь?

   – Есть повод для веселья?

   – Есть новости, которые трезвому лучше не рассказывать.

   – Тогда выпью.

   – Альварес Гарса покинул город две недели назад.

   – Всего лишь две недели?

   – Да.

   – Долго же он собирался!

   – Судя по всему, он искал людей, которые работали с Федерико Линаресом. Проводники, охотники. Они, как понимаешь, не сидят на одном месте, а если уходят, то далеко и надолго. Есть еще одна версия, но она требует проверки. Я не уверен в источнике этой информации.

   – Какая?

   – Альварес ждал некоего гостя, который должен был прибыть из Старого Света.

   – Логично, – кивнул я. – Но если отправился в дорогу, значит, этот таинственный гость уже прибыл…

   – …И он знает, где находится заброшенный город, – продолжил Вильяр.

   – Это все новости?

   – Нет.

   – Ты нашел Эрнесту?

   – Эрнеста пропала.

   – Что? Как так «пропала»?

   – Она поселилась в небольшом пансионате «Villa Marisol», но не прошло и недели, как не вернулась с прогулки. Вещи остались у хозяина. Он заявил властям о пропаже постоялицы, но кому интересна судьба одинокой женщины, когда здесь каждое утро находят тела убитых и ограбленных.

   – Хм… Если не интересна, то что это за парни, которые сидели у тебя на хвосте?

   – Вот тут и начинается самое любопытное… – Мартин отхлебнул из кружки и потянулся за сигарой. Неторопливо закурил, выпустил к потолку струйку сизого дыма и продолжил: – Эти мальчики наблюдали за пансионатом.

   – Ждали нашего появления?

   – Возможно.

   – Кто эти люди?

   – Понятия не имею. Это могли быть и люди Альвареса Гарса, и наши… наши внутренние враги.

   – Враги Инквизиции? Кто же это? Ведьмы и вурдалаки?

   – Не рассуждай о том, в чем ни черта не смыслишь! – отрезал Вильяр. – Мир слишком сложен, чтобы отрицать существование некоторых существ.

   – Ты меня пугаешь.

   – Даже грязные еретики могут быть полезны!

   – Иначе на ком бы церковь испытывала свои кары?

   – Перестань, Серхио! Тем более что сейчас меня больше волнуют некоторые служители церкви, которые ставят личную выгоду превыше долга.

   – Какой-нибудь церковный орден?

   – Орден… – Он презрительно фыркнул. – Я не знаю ни одного ордена, целью которого не было бы личное обогащение братьев. Неуемная тяга к власти, склоки и вечные интриги, которые разрушали веру испокон веков! – Мартин оскалился, сжал глиняную кружку и умолк.

   – Где нам искать Эрнесту?

   – Не знаю. Зря мы не взяли за горло этих шпиков.

   – Думаешь, они что-нибудь знали? Сомневаюсь. Их поставили наблюдать за пансионатом, только и всего.

   – Клянусь, здесь замешаны британцы! Без этих тварей не обходится ни одна заварушка!

   – Возможно.

   – Возможно? – Мартин усмехнулся и покачал головой. – Эти твари просто спят и видят, как оставить Испанию без колоний. Знаешь, сколько здесь пролилось крови и сколько еще прольется?

   – Догадываюсь.

   – Ко всему прочему, в гавани Сантьяго-де-Лион стоит русский паровой фрегат… – Монах сделал небольшую паузу и покосился на меня, ожидая реакции.

   – Неужели? – Я попробовал вина и удивленно покосился на кувшин. Вино было довольно неплохим.

   – Тебя, вижу, это не удивило, – продолжил Вильяр. – Или ты с ними уже познакомился?

   – Можно сказать и так. Что они здесь делают?

   – Судя по некоторым слухам, ждут экспедицию, которая должна прибыть через месяц.

   – Экспедицию?

   – Знаменитого географа… – Он поморщился и щелкнул пальцами. – Профессора Ивана Александрова Бергмана из Петербурга.

   – Ивана Александровича, – уточнил я.

   – Ты с ним знаком?

   – Откуда? Просто в русском языке есть… – начал я пояснять, но Мартин только отмахнулся.

   – Ладно, это не так важно! Они высадили его на западном побережье. Как понимаю, этот ученый решил пересечь весь материк.

   – И все это ты узнал за один день? Впечатляет! Умеешь добывать информацию.

   – Я не первый год скитаюсь, Серхио. Не захочешь – научишься. Тем более что здесь есть католический монастырь…

   – В котором нашлось несколько знакомых монахов, известных тебе по прежней жизни?

   – Серхио, ты задаешь слишком много вопросов.

   – Даже не собирался, но если я прав, то почему бы им не оказать нам некоторую помощь?

   – Они рисковали, даже беседуя со мной! Понял?! – оскалился Мартин.

   – Остынь! Я не собираюсь лезть в твои служебные дела. И вообще – к дьяволу большую политику! Есть дела и поважнее.

   Он долго молчал, потом зло прищурился и посмотрел на меня.

   – Если… Если мы не отыщем Эрнесту в течение двух недель, нам придется уходить из города без нее.

   – Как так? – Я чуть не поперхнулся вином.

   – Вот так, черт меня побери! Долг превыше наших душевных привязанностей! Если бы я оборачивался на каждый стон, то давно бы издох, не добравшись и до середины пути.

   – Ты меня удивляешь, сеньор Вильяр…

   – Иди ты к дьяволу, Серхио! – прошипел он. – Знаешь, скольких братьев мы потеряли с начала этой истории с Вратами, будь они прокляты?! Один из них был моим лучшим другом. По ложному доносу схвачен и повешен. Я присутствовал на казни. Стоял, смотрел и ничего не мог сделать! Даже подать знак, чтобы как-то поддержать в эту трудную минуту. – Мартин замолчал и потянулся за кувшином. Налил себе вина, жадно выпил и вытер губы ладонью. Помолчал, уставившись на свечу, а потом продолжил: – Палач был дерьмовым мастером, и петля не сразу сломала шею. Повешенный хрипел и дергался не меньше пяти минут, но ни одна тварь не облегчила его страданий. На третьей минуте по ногам потекла моча. На четвертой он обделался, да так жидко, что уделал весь помост! Думаешь мне было легко?! Я стоял рядом и мог выстрелить ему в голову. Мог, но не сделал этого.

   После этих откровений наша беседа резко оборвалась. Мы молчали, пили вино, курили и наблюдали за здешними обитателями… Говорить не хотелось. Все уже сказано.

34

   Небольшой дом рядом с портовой гаванью, в котором нам удалось снять комнату, находился на некотором отшибе от остальных, что позволяло не опасаться лишних глаз и ушей. Хозяйка, пожилая вдова, уверяла, что расположение ее жилища весьма благотворно влияет на «мятежные души». При этом она кивала в сторону соседнего костела и старого кладбища, которое начиналось сразу за обвалившейся каменной оградой. Кстати, ее покойный муж – капитан Эстебан – покоился на этой освященной земле, избежав участи многих морских бродяг, сгинувших в здешних водах.

   Выбеленные стены, потертая мебель и две кровати с балдахинами из тонкой сетки – для защиты от разной летающей гадости, которой здесь предостаточно. Несколько полузасохших растений на подоконниках – прекрасный повод для хозяйки заглянуть к постояльцам, чтобы «полить цветы» и узнать какие-нибудь новости, которые можно обсудить с бесчисленными товарками во время очередной проповеди. Нам с этим очень повезло. Хозяйка за цветами не ухаживала и монологами не докучала. Категорическое требование не забывать оружие на крючке возле уборной и не класть все то же оружие на обеденный стол можно было отнести к необременительным женским капризам. При этом она затыкала пальцами уши, словно мы устраивали пальбу прямо в доме. Ежедневно. Перед завтраком.

   – Мартин, тебе бы посидеть дома. Посидеть и никуда не высовываться, – сказал я, когда мы выпроводили хозяйку. Отогнув кисейную занавеску, я взглянул на утопающую в духоте улицу и обернулся. – Хотя бы неделю.

   – Что за вздор? – Вильяр фыркнул и набычился. – Мне что, сидеть и ждать, пока Эрнеста не объявится сама?

   – Нет, но не стоит в открытую шляться по Сантьяго. Или ты хочешь нарваться на парней, которые сидели у тебя на хвосте? В этот раз они наблюдать не будут. Дадут по голове, и вся недолга.

   – Это мы еще посмотрим.

   – Мартин, не собираюсь учить жизни, но будет лучше, если ты немного побережешься.

   – Ладно, – проворчал он. – Я буду настороже.

   – Вот и славно. Уходи пораньше и приходи попозже. Избегай людных мест, но…

   – Хватит меня учить, Серхио!

   – Как скажешь. Я, если ты не против, займусь подготовкой к дороге.