Двенадцать рождественских свиданий Бейлисс Дженни

Ресторан находился в переулке недалеко от Лестер-сквер. Он был тихим, теплым, внутри сильно пахло чесноком и свежим хлебом. Стены были облицованы панелями из темного дуба Буазери, потолок оштукатурен в соответствии с деревянной отделкой. На каждом столе стояла свеча для подогрева чая в узорчатом бордовом с золотым подсвечнике и настольная лампа с длинным горлышком и плафоном из дымчатого стекла в форме колокольчика. Последняя заливала стол теплым светом, мягко освещая сидящих за ним людей.

Здание было узким, но тянулось далеко вглубь. Треть столиков располагалось на основном уровне, а остальные были приподняты на четыре ступеньки вверх, с типичным французским баром справа и дверью на кухню в дальнем конце. По ресторану раздавались звуки джазовой гитары Джанг Ренхардта, напоминая Кейт о летних вечерах, проведенных на левом берегу Сены в Париже.

Кейт узнала девушку-организатора со своего злополучного свидания с Оливером и направилась к ней.

– Привет, Кейт! Восьмое свидание… Ну как продвигается?

Она провела пальцем по списку имен на планшете, нашла Кейт и поставила галочку.

– Все идет хорошо, – ответила та. – Рени, верно?

Организатор кивнула.

– Я была на свидании с очень хорошими людьми.

– О, замечательно! – ответила Рени со вздохом облегчения. – У нас были некоторые трудности с организацией этого мероприятия, но в таком масштабе мы устраиваем его впервые, в следующий раз все пройдет лучше.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, – Рени закусила губу, – не все оказались полностью честны относительно того, кто они такие и каков их настоящий статус в отношениях.

– О боже, – засмеялась Кейт, – держу пари, были неловкие разговоры.

– Представить себе не можешь! – Рени вытаращила глаза, словно выдавая информацию, которую нельзя было разглашать. – В будущем придется улучшить процесс проверки.

– Кое-кто называет это «Двенадцать рождественских пистонов».

– Да, – Рени поджала губы, – с этим тоже не идеально. Освещение в соцсетях стало и благословением, и проклятием.

– Но ведь плохая реклама – все равно реклама?

– Скажи это нашему гендиру, – поморщилась Рени. Затем указала на столик у окна, где Джим, глядя в окно, крутил в руке бокал вина.

Кейт подняла брови и подмигнула Рени.

– Увидимся на той стороне. – А после направилась к столику.

– Джим, – сказала она, с улыбкой протягивая руку.

– Кейт! – Он улыбнулся, встал и пожал ей руку, а затем, поколебавшись, наклонился и расцеловал в обе щеки.

– Приветствие en France! О боже, это было ужасно! – тут же рассмеялся он. – В моей голове это звучало гораздо лучше. Никогда не знаешь наперед, как мы должны приветствовать друг друга.

Кейт рассмеялась.

– Я тоже. Неловко, правда? Рукопожатие слишком церемонно. А поцелуй в щеку – слишком интимно…

– А если целовать в щеку, то в одну или в обе? Если один выберет одну щеку, а другой обе, то в итоге кто-то зависнет в воздухе.

– Им следует разработать стандартную процедуру этикета и разместить в приложении. Многим не пришлось бы краснеть.

– С сегодняшнего дня буду просто давать пять. Самый безопасный способ.

– А что, если никто не даст пять в ответ?

– О нет, – Джим в ужасе закрыл лицо руками, – беда, как ни крути!

Еда была замечательной, а Джим оказался очень хорошей компанией. Он был умен, уверен в себе и при этом достаточно скромен, чтобы казаться милым.

Они начали с французского лукового супа с говяжьим бульоном и поджаренных гренок с сыром Грюйер. На второе Джим выбрал бургиньон из говядины, а Кейт – курицу в вине. Телефон в ее сумке постоянно вибрировал, когда другие участники свидания размещали фото своей еды в инстаграме с хештегом “Lightning Strikes”.

Беседа протекала легко – даже слишком. Кейт начала задаваться вопросом, не слишком ли хорошо организаторы справляются со своей работой. Такими темпами она завершит «Двенадцать свиданий» с большим количеством потенциальных партнеров, чем ожидала вначале. Поскольку Фил выбыл из гонки, Ричард вырвался вперед, но Джим наступал ему на пятки, а впереди ее ждало еще четыре свидания. Ее уверенность в многообещающих отношениях с Ричардом отчасти улетучилась после двух часов в компании Джима.

Он был в разводе три года и с тех пор не имел серьезных отношений.

– Пора снова влиться в них, – рассказывал он. – Мне нравится быть частью команды из двух человек, мне этого не хватает. Глупо звучит, правда?

– Вовсе нет. Думаю, мы все хотим одного и того же, иначе не подписались бы на все это.

– Наверное. Не знаю, когда все изменилось. Жил обычной жизнью, выпивал, бегал за женщинами, а потом однажды утром проснулся и понял, что этого уже недостаточно.

– Кажется, это называется взрослением.

– Ну а как насчет тебя?

– Боюсь, у меня не было такого прозрения. Я ходячее клише «просто не встретила нужного человека». Скучно звучит?

– Не думаю, что ты скучная, Кейт. – Джим заговорщицки наклонился через стол и прошептал: – Кажется, ты темная лошадка. – Он улыбнулся, и в его глазах что-то вспыхнуло, отчего в животе Кейт разлилось тепло.

Они разговаривали о Лондоне, любимых ресторанах, любимых местах для прогулок. Он разделял ее любовь к Южному берегу Темзы, и, как ни странно, они оба часто посещали один и тот же караоке-бар в Ислингтоне.

– Лучше всего я пою, когда пьян вдрызг, – заявил Джим.

– Я тоже. Поразительно: чем больше коктейлей я выпью, тем лучше я как певица.

– Те, кто там работают, должны подписывать договор о конфиденциальности, не то в интернете появятся ролики с такими, как мы.

Кейт закрыла лицо руками.

– О господи, можешь себе такое представить?

– Мне тоже кажется, будто я что-то среднее между Фредом Астером и Ашером на танцполе после нескольких пинт. Но, к сожалению, на самом деле я, скорее, мистер Блобби[6] на кислоте.

– Как я понимаю, на свидание с сальсой ты не записывался.

– Я пытаюсь привлечь женщин, а не оттолкнуть.

Кейт засмеялась. Они покончили с основными блюдами, и официант принес им еще вина.

– Тебе утром на работу? – спросила Кейт. Джим выпил вдвое больше, чем она, и это уже начинало сказываться.

– Нет, я взял выходной. А ты?

Кейт покачала головой.

– В таком случае у нас есть целая ночь, чтобы узнать друг друга, – сказал Джим с улыбкой.

Он налил ей очередной бокал вина, который она решила не пить.

– О боже! – воскликнула Кейт.

Она отошла на минутку и закрылась в туалетной кабинке, разговаривая с Лаурой по телефону.

– Не понимаю, в чем проблема. Ты записалась сюда, чтобы знакомиться с мужчинами, этим и занимаешься.

– Да, но я не думала, что мне кто-то еще понравится. А как же Ричард?

– А что Ричард? Пара свиданий и несколько откровенных разговоров по телефону еще не делают эти отношения исключительными. Ричард поймал твою волну возбуждения, вот и все.

– Ты права, – вздохнула Кейт. – Конечно, права. Просто я всегда была однолюбкой.

– Ты смотрела «Секс в большом городе»? Свидания – это не отношения. Свидания – прелюдия к отношениям. Ты ходишь на свидания, чтобы выяснить, стоит ли начинать отношения.

– Ты абсолютно права. Я не изменяю Ричарду, потому что у меня с ним еще нет отношений.

– Именно. Он тоже записался на двенадцать свиданий, не забывай! И не думай, что он сейчас не флиртует со своей девушкой Бонда.

У Кейт засосало под ложечкой. Ей не понравилась мысль, что Ричард сейчас флиртует с другими женщинами, но Лаура была права: такова суть «Двенадцати свиданий».

– Так что возвращайся поскорее за столик и наслаждайся вечером с сексуальным Джимом, а то тебя так долго нет, что он, наверное, думает, у тебя расстройство желудка.

Кейт побрела обратно. Несколько пар уже уехали. Может, они не поладили? Или наоборот – поладили очень хорошо.

Джим улыбнулся ей, когда она села на свое место, положив салфетку на колени.

– Продолжим, – сказала она.

– Продолжим.

– Ты выбрал десерт? – Кейт взяла меню и открыла последнюю страницу.

Джим улыбнулся.

– Думаю, мы оба знаем, что на десерт, Кейт.

– Что? – Кейт оторвалась от меню и обнаружила, что Джим пристально смотрит на нее.

– У меня забронирован номер на Кингс-Кросс.

– Что? – удивилась она.

– Не скромничай, Кейт. Мы оба знаем, зачем мы здесь.

– Но… но…

Она несколько раз открывала рот, пока, наконец, не сформулировала свою мысль. Ей не раз приходилось иметь дело с самоуверенными козлами, но они ни разу не скрывали свою сущность под такой джентльменской ширмой. Она пыталась сдержать себя, но это было нелегко.

– Прошу прощения, если у тебя сложилось обо мне неправильное впечатление, но это всего лишь свидание. Не более.

– Да ладно. Ты у меня восьмая, я в ударе. Не порти мне счет.

– Ты поменялся местами со злым братом-близнецом, пока я была в туалете?

– Я думал, мы на одной волне. Мы хорошо провели вечер, заводим друг друга, так почему нет?

– Почему нет? – фыркнула Кейт. – А как насчет твоих рассказов о желании остепениться и команде из двух человек?

– Это чтобы ты вся намокла.

– Ты отвратителен! – Кейт так вспылила, что почувствовала, как ужин подступает к горлу.

– О, прекрасно! Мне просто везет. Еще одна цыпочка, насмотревшаяся ванильных комедий. Открою тебе небольшой секрет: это «Двенадцать рождественских пистонов», милочка! Как, ты думала, это закончится?

Кейт от возмущения задышала часто, как оскорбленная викторианская гувернантка.

– Прощальным поцелуем и вторым свиданием, женоненавистник!

– Сейчас Рождество, дорогуша, – хмыкнул Джим. – Ослабь немного корсет, побалуй себя.

– Я тебе не дорогуша! – прошипела Кейт через стол. Ей не хотелось устраивать сцен. – И спать с тобой я не собираюсь!

Наглость Джима была настолько недопустима, что, казалось, обнажила в ней героиню Джейн Остин.

– Ты высокого мнения о себе, милая, – усмехнулся Джим.

– А у тебя явно раздвоение личности! Где-то я свернула не туда, в сторону мистера Хайда.

– Я согласен на сердитый секс, – сказал он. – Я не гордый.

– Ничто не заставит меня заняться с тобой сексом!

– Ладно! – Он поднялся и бросил салфетку на стол. – Что ж, это пустая трата времени. Пойду в бар, поищу номер восемь, чтобы спасти свой счет. Я на это поставил.

Пройдя сквозь опустевший ресторан, он поднялся по ступенькам и устроился в баре рядом с женщиной в прозрачном облегающем розовом платье. На ней не было трусиков – впрочем, зонтик в бокале тоже отсутствовал. Кейт хотела предупредить ее, но тут к ней подошла Рени и прошептала на ухо:

– Можно тебя на минутку?

Кейт посмотрела на Джима: в этот момент он проводил рукой по спине женщины в розовом. Рени посмотрела туда же.

– Не беспокойся о нем. У нас есть его номер.

Кейт встала и последовала за ней через неприметную дверь, скрытую среди дубовый панелей, по узкому коридору в небольшой ярко освещенный кабинет. Рени жестом пригласила Кейт сесть, и та плюхнулась на один из стоящих перед заваленными бумагами стол.

– Это по поводу того, о чем мы говорили, – объяснила Рени. – Нам нужна твоя помощь.

– Моя? Что именно?

– Видишь ли, большинство участников наших свиданий – нормальные, честные люди, как ты. Но есть определенные… личности, которые превратили это в игру со ставками.

– Джим?

– В том числе. Мы исключаем виновников по мере обнаружения, но Джима сложно поймать за руку. Мы не можем действовать, пока у нас не будет доказательств, и пока что все партнерши Джима уходили с ним добровольно.

У Кейт завибрировал телефон. Включив экран, она увидела, что некто с ником Джимбо написал в Твиттере в группе “Lightning Strikes”: «Фригидным женщинам здесь не место». Кейт вскипела. Почему считается, что, если женщина решила не заниматься с мужчиной сексом, то с ней что-то не так? Почему мужчины никогда не думают, что проблема может быть в них?

– Где подписать? – стиснув зубы, спросила она. – Он сам мне сказал, что на это поставил.

Рени улыбнулась и открыла ноутбук.

– Если ты заполнишь форму жалобы, мы сможем исключить его из программы свиданий и заблокировать на всех других форумах нашего сайта.

– А как насчет той женщины? Кажется, она слишком пьяна, чтобы принимать взвешенные решения.

– Я уже вызвала ей такси, а бармен позаботится о том, чтобы она села в машину одна. Как только ты отправишь форму, мы сможем выпроводить Джима из ресторана.

Кейт уже заполняла форму жалобы.

– Он страшно разозлится, – широко улыбнулась она. – Интересно, сколько он поставил?

– Последнее, что я слышала, банк достиг пяти тысяч. Каждый участник должен внести двести фунтов, чтобы присоединиться, а потом может еще добавлять, в зависимости от того, насколько он уверен в шансах.

– Джим показался мне довольно уверенным в себе. Полагаю, он поставил на себя крупную ставку.

– Нам остается только надеяться, – улыбнулась Рени.

Она заглянула в свой телефон, подняла брови и искоса взглянула на Кейт. Та поняла, что та только что прочитала сообщение Джимбо.

– Значит, когда его заблокируют на форумах… – начала Кейт.

Рени улыбнулась, понимающе махнув ей телефоном.

– Его также заблокируют в наших группах в «Твиттере», «Инстаграме» и «Фейсбуке». Я лично удалю его последний пост.

– Ты супер, – сказала Кейт.

Подождав, пока Джима со скандалом выпроводят из ресторана, и увидев, как он один сел в такси, Кейт выскользнула из-за обшитой деревянными панелями двери и покинула ресторан.

Она взяла себе кофе в ночной кофейне и села на улице под навесом с обогревателем, наблюдая, как театральные зрители спешат домой после вечерних спектаклей, а туристы с восторгом и фотоаппаратами блуждают вокруг.

Кейт набрала Эвелин.

– Что случилось? – сразу спросила проницательная подруга. – Все в порядке?

– Не совсем. – Кейт кратко поведала ей о событиях вечера.

– Приезжай к нам. Ты знаешь, где мы находимся?

– Новый рынок Ковент-Гарден.

– Точно. Готовлюсь торговаться с продавцом елок. Позвони мне, как приедешь, я подскажу, куда идти.

Кейт не хотелось спускаться в шумное метро, поэтому она остановила такси и, потратив кругленькую сумму, добралась до гигантского рынка, закрытого до полуночи (тем не менее Эвелин настояла, чтобы Патрик доставил ее на место за час до открытия, чтобы найти удобное место для парковки и в итоге, когда двери рынка откроются, она первой вошла внутрь).

Такси высадило Кейт у входа в 23:45, как раз напротив лотков с овощами и фруктами. Оптовые покупатели уже выстроились в очередь. Ночь обещала быть напряженной. Кейт догадывалась, что молодые елочки будут очень популярным товаром.

Она позвонила Эвелин.

– Где ты? – спросила она.

– У входа.

– Которого? Я тебя не вижу.

Из-за шума трудно было что-то расслышать. Кейт различила низкий приглушенный голос возле Эвелин. «Патрик», – подумала она.

– Я выясняю, – ответила Эвелин своему спутнику. – Хватит суетиться!

– Я у входа на фруктово-овощной рынок, – сказала Кейт.

– Ах, черт! Милая, мы у цветочного рынка. Он прямо напротив, ты не ошибешься.

В трубке снова раздалось бормотание – довольно сварливое, насколько Кейт могла разобрать.

– Нет, мы не пойдем ей навстречу, – сердито произнесла Эвелин. – Не хочу потерять место в очереди… Она вполне способна добраться сама… Ой, да ради бога, ладно. Кейт, стой на месте, дожидайся кавалерии.

Эвелин повесила трубку, а Кейт встала в стороне от бесформенной очереди в ожидании Патрика. Через пять минут прибыла кавалерия.

Кейт окинула взглядом встречающих. Мэтт, увидев ее, взъерошил и без того растрепанные волосы. Он выглядел серьезным, воротник и низ клетчатой рубашки торчали из-под темно-синего рыбацкого свитера, а джинсы были заправлены в старые рабочие ботинки.

У Мэтта имелась способность придать стильность своей неряшливости. Кейт называла его стиль садовым шиком. На самом деле, он не прикладывал к этому никаких усилий. Одежда просто хорошо сидела, словно на него шилась. Это очень раздражало.

Тем не менее ее сердце подпрыгнуло при виде Мэтта. Кейт попыталась убедить себя, что ей просто приятно видеть его дружелюбную физиономию после провального свидания, но тоску в груди становилось все труднее игнорировать.

– Привет, – сказала она. – Что ты тут делаешь?

– Ты в порядке? – спросил он с ходу. – Что произошло?

– Я в порядке. Где Патрик?

– Ты не ответила на мой вопрос.

– А ты на мой.

– Ей-богу, Кейт, ты меня с ума сведешь! – воскликнул Мэтт.

– И поделом. Где Патрик?

– Потянул колено из-за гололеда, не может вести машину. С тобой могло случиться что угодно, Кейт. Что угодно!

– Не могло. Я была в ресторане.

– Да, но после ресторана…

– После никогда бы не произошло, – заверила его Кейт. – Я не собиралась никуда, кроме ужина. И жаль, что вообще туда пошла. Единственное утешение в том, что в их списках теперь на одного придурка меньше.

– Ты же не знаешь этих мужчин. Мало ли кем они могут оказаться.

– Так можно сказать о любом незнакомом человеке. Каждый может кем угодно оказаться, пока ты его не узнаешь и не убедишься, что бояться нечего.

Мэтт снова провел рукой по волосам. Они встали дыбом, словно наэлектризованные.

– Я считаю, ты подвергаешь себя ненужной опасности, – заявил он.

– А я думаю, что это, безусловно, самый безопасный способ свиданий. Они организовываются постоянными представителями компании, так что вероятность подцепить черт знает кого в грязном баре невелика.

– Мне это не нравится.

– Так не участвуй.

– А если ты нарвешься на другого придурка?

– Думаешь, меня впервые пытается снять парень? Я женщина, Мэтт. Спроси любую женщину, которая тебе симпатична; у любой есть опыт справляться с сексуальными домогательствами или неправильными ожиданиями.

Мэтт обнял ее и поцеловал в макушку.

– Да, это удручает, – вздохнул он.

– Еще бы. Ладно, верзила, отведи меня в царство рождественских елок.

Они шли по цветочному рынку, и Мэтт обнимал ее за плечо, прижимая к себе. Ей это нравилось. На мгновение она позволила себе представить, каково это – быть любимой Мэттом. Но голос в ее голове прошептал: «Остановись, Кейт, этот путь не для тебя».

– Так ты считаешь, даже моя прабабушка Пегги испытывала сексуальные домогательства?

– Несомненно. Бабушка Пег была горячей штучкой.

– У нее наверняка был передник в цветочек.

– Спасибо, что беспокоишься обо мне.

– Пожалуйста, – ответил Мэтт.

Цветочный рынок атаковал одновременно все органы чувств. Ароматы множества цветов опьяняли; Кейт подумала, что если бы она могла разлить этот аромат по бутылкам, то заработала бы целое состояние.

Пальцы Кейт привычно подергивались, она была рада, что захватила свой фотоаппарат. Кейт смиренно вздохнула; сегодня вечером она собиралась потратить здесь много денег.

И сделала это.

– Оставь место для рождественских елок, – сказал Мэтт, когда она проходила мимо него с нагруженной тележкой.

Кейт хмыкнула и направилась дальше, не удостоив его ответом, в задумчивости приближаясь к большому серебряному оленю среди гирлянд из кипариса, падуба и еловых веток, свернутых в венки как спящие питоны в окружении гроздей мерзлых рубиновых ягод.

Загрузив двадцать пять рождественских елок и зарядившись праздничным настроением, все трое забрались на передние сиденья его фургона, направляясь домой.

– Мне нужно место у окна, – потребовала Эвелин.

– Это передние сиденья, тут все места у окна, – возразил Мэтт.

– Но мне нравится смотреть в боковое. И я не хочу, чтобы вы пререкались через меня по дороге домой.

– Я не пререкаюсь, – сказала Кейт. – Мэтт часто ошибается, и мой долг вовремя сказать ему об этом.

– Кейт – фантазерша. Она считает, что всегда права.

– Садись в фургон, – сказала Мэтту Эвелин.

Эвелин заснула, прижавшись лицом к боковому стеклу, как только они покинули парковку, и тихонько посапывала во сне. Кейт накинула куртку ей на плечи и заправила край под подбородок. Эвелин пошевелилась, но не проснулась.

– Она милая, когда спит, – сказал Мэтт. Кейт подавила смешок. – Ну, вперед. Я слышал сокращенную версию, а теперь расскажи мне, что на самом деле произошло с похотливым Джимом.

Деваться было некуда, поэтому Кейт сдалась и рассказала Мэтту, что произошло. Время от времени она поглядывала на него, замечая, как он стискивает зубы.

– Меня это беспокоит, Кейт, – сказал Мэтт, когда она закончила свой рассказ.

– И зря. Раздели мое возмущение и только, беспокоиться тут не о чем.

– Ты мой друг. И ты гуляешь каждую ночь с разными парнями – конечно же я волнуюсь.

– Ты описываешь меня как проститутку.

Мэтт ухмыльнулся.

– Я ни на что не намекаю, – ответил он.

Кейт больно щелкнула его по уху.

– Эй! Я веду машину!

– Тогда перестань придуриваться.