Двенадцать рождественских свиданий Бейлисс Дженни

19 декабря. Десятое рождественское свидание

Следующим утром Кейт первым делом сварила кофе и проверила электронную почту. Типография прислала фото тканей с зимним дизайном. Реальный образец она могла получить после праздников, но осталась довольна и фото. С весенними тканями дело шло дольше, поэтому Кейт не ждала их раньше второй недели января, когда планировала уже перебраться в Лондон.

Мысль об этом напомнила ей, что она еще не предпринимала к этому никаких шагов. Она разослала пару сообщений друзьям, у которых были свободные комнаты и которые бы не возражали получить от нее немного денег за аренду. Вскоре нужно было поделиться планами с отцом и Лаурой. Найти подходящее время для этого будет нелегко.

Во входящих оказалось письмо, отправленное компанией “Lightning Strikes” – ответ от Эдварда.

Привет, Кейт.

Спасибо за сообщение. Думаю, мы начали не с той ноты.

Наверное, я не справился с ситуацией, но раньше мне никогда не угрожали, и это застало меня врасплох. К тому же я не знал, причастна ли ты к этому (у меня был довольно странный опыт в процессе «Двенадцати свиданий»). Рад узнать, что это не так.

Когда будешь в Лондоне, позвони мне, можем встретиться и выпить где-нибудь.

Наверное, это не мое дело, но я посоветовал бы тебе быть с Ричардом поосторожнее. Думаю, он не такой, каким кажется.

Эдвард.

«Я буду в Лондоне раньше, чем ты думаешь», – подумала Кейт. Она еще раз перечитала сообщение Эдварда. У него были все основания вести себя осторожно после угроз Ричарда. Но нужно ли волноваться ей? Хочет ли она связать жизнь с мужчиной, который угрожал кому-то насилием, пусть даже и в шутку, как он утверждает? Она все еще злилась на него за собственничество. С этим обязательно нужно разобраться, если решит видеться с ним дальше. Но она не могла согласиться с мнением Эдварда, что Ричард не тот, за кого себя выдает. Они столкнулись ненадолго, неужели этого было достаточно, чтобы сформировать всестороннее мнение о человеке? Да, Ричард любил блеск и показуху, но у него была и другая сторона, которую он скрывал от посторонних: внимательность, заставлявшая ее чувствовать себя особенной. И сейчас она была для него особенной.

Прошлой ночью пошел снег и продолжал валить до сих пор. Кейт проверила входящие. Несколько сообщений от Ричарда. Два от Лауры, одно от отца. От Мэтта ничего. Она выглянула через французские двери во двор, где все еще стояла елка в ведре. Нельзя откладывать это надолго.

Через полчаса елка была в эркере в гостиной, прикрученная к подставке вместе с ведром. Кейт разрезала сетку, и гибкие ветви мягко разошлись в свое естественное положение. Это была красивая ель. Может, сейчас Мэтт на нее и злится, но, по крайней мере, он не стал наказывать ее плохой елкой. На ветвях росли мягкие оливково-зеленые иголки, комнату заполнил запах свежей хвои.

Ее коллекция игрушек была богатой и разношерстной. Она покупала их везде, где бывала – в Венеции, Греции, Нью-Йорке и всех остальных местах, где сталкивалась с рождественскими ярмарками. И, конечно же, «Либерти»: оттуда было больше всего покупок.

Пришла Лаура, оставив детей на Бена, и сидела, наблюдая, как Кейт украшает дерево. Она знала, что лучше не вмешиваться.

– Ты разговаривала с Мэттом?

– Нет.

– Все пройдет. Он никогда не злится долго.

– Мне все равно.

– Правда?

– А ты как думаешь?

Когда ель была наряжена, Кейт зажгла огоньки и приготовила им по ирландскому кофе.

– Не экономь виски, – сказала Лаура. – Я отказалась от грудного вскармливания. С Рождеством меня!

– Еще даже не обед! А ты не пила больше года, уверена, что хочешь столько пить?

– Тебе говорили, что сейчас Рождество? Обычные правила относительно алкоголя не применяются. С детьми Бен. И мне только что вернули сиськи – больше никаких покусанных сосков. А теперь налей мне, детка!

Елка была прекрасна. Огни мерцали на ветвях, отражаясь в елочных шарах. Был уже почти полдень, но небо оставалось таким темным, что зажженная елка выглядела вполне уместно.

Кейт рассказала Лауре о Ричарде.

– Не нравится мне эта история, – сказала Лаура.

– У него тяжелая работа, очень. И знаешь, все это регби и прочее, думаю, он считал это просто шуткой, которую Эдвард не воспримет всерьез.

– Я не куплюсь на эту лабуду.

Кейт обхватила лицо руками.

– О боже! – глухо произнесла она. – Прежняя я тоже бы на это не купилась. Но сейчас…

– В отчаянии? Размякла?

– Я хотела сказать, что мне нужна надежда. Я почувствовала, что между нами что-то есть, понимаешь? И не уверена, что готова отказаться от него только потому, что он немного переусердствовал.

Лаура осталась еще на час и на еще один ирландский кофе с двойной порцией виски «с горкой», затем зигзагами направилась домой.

– Увидимся завтра в поместье! – крикнула она возле калитки. – Я чертовски люблю тебя, Кейт!

Кейт кивнула и помахала ей рукой.

Завтра должен быть конкурс пряничных домиков. Это свидание устраивалось в поместье Блексфорд, в одной из столовых. После вчерашнего провала Кейт не особо горела энтузиазмом по поводу встреч с мужчинами. Когда-либо вообще. Но программа двенадцати свиданий почти подошла к концу, и ей хотелось довести дело до точки, просто чтобы убедиться, что она использовала шанс.

Следующего парня звали Адам. Ему было сорок пять, трое детей, разведен. Адам работал архитектором, состоял в гребном клубе. Звучит многообещающе, неплохо иметь под рукой архитектора, когда надо собрать имбирный домик.

Кейт посмотрела в телефоне его фотографию. Адам стоял рядом с байдаркой, гордо улыбаясь с призом в руках. Он был в гидрокостюме, а у ног лежали весла. Каштановые с проседью волосы до плеч и рыжеватая борода.

Кейт удивляло, почему столько ее партнеров загружали для анкеты спортивные фотографии. Может, они использовали шанс показать свое телосложение благодаря условным спортивным костюмам? Сама она отправила свое фото в зимнем пальто, с дикой улыбкой во время прошлогодней новогодней процессии, с бокалом глинтвейна, вытянутым в сторону камеры, и веточкой остролиста в волосах. Возможно, стоило послать фотографию, где она карабкается по отвесной скале в обтягивающих леггинсах и топе из лайкры.

Экран телефона засветился. Это был Ричард. Снова.

Кейт, я ошибся. Прости. Это было глупо. Я немного перебрал, потом увидел тебя, и ты выглядела так классно, что я не мог вынести мысли, что кто-то другой будет с тобой. Мне нет оправдания. Я был ревнивым идиотом. Прошу, ответь.

Кейт вздохнула. Она отчасти была согласна с Лаурой, и в обычной ситуации его поведение прошлой ночью означало бы конец отношений с любым мужчиной, но сейчас ей нужно было что угодно, чтобы забыть про Мэтта. Ричард не панецея, но, возможно, им можно заглушить боль. Человек-обезболивающее.

Кейт написала:

«Считай, что ты освобожден условно-досрочно».

Он ответил сразу же.

Поужинаем сегодня вечером? Я угощаю.

Кейт без дела прослонялась по дому до конца дня. Фильмы не цепляли, печь или рисовать не было настроения. Обычно в такой день она бы устроилась в «Грушевом дереве», потягивая кофе, возилась бы со стендами для работы иди бесила бы Мэтта. Мэтт, Мэтт, Мэтт. Все мысли все равно сводились к нему. Она стояла у окна и смотрела на падающие снежинки. Еще две недели. Две недели.

Стук в дверь отвлек ее от мрачных мыслей. Это была Петулия с бумажным пакетом в одной руке и горшком с пуансеттией в другой.

Кейт улыбнулась.

– Это то, что я думаю? – спросила она, кивнув в сторону пакета.

Петулия улыбнулась, и в ее глазах мелькнуло что-то вроде сочувствия.

– Поставь чайник и узнаешь, ладно?

– Ты знала о папе и Эвелин? – спросила Кейт, хотя представляла ответ.

– Мы с Беллой так долго держали за них пальцы крестиком на руках и ногах, что удивительно, как их не скрючило артритом. Более подходящей пары не найти. Мы это знали, нужно было просто подождать, пока они поладят.

– Чем больше я об этом думаю, тем больше радуюсь.

– Немногие мужчины могут добиться Эвелин и дожить до ее согласия. Но у твоего отца есть внутренняя сила, которую она уважает. И к тому же… – Петулия сжала ее руку, – она будет любить его так, как он всегда заслуживал. – И Петулия так понимающе кивнула ей, что Кейт почувствовала ком в горле.

Они выпили чай в гостиной. Петулия отдала ей сверток и, сев на край кресла, в ожидании сложила руки на коленях. Кейт осторожно разогнула скрепки, держащие края папиросной бумаги, и листы разошлись.

Кейт ахнула. Плотная вязка, черная шерсть с вкраплениями золота, мягкая, как вата, и такая гладкая, что отсвечивала в сиянии рождественской елки.

Кейт подняла свитер перед собой, мягкий, словно шелк. Спереди вязка сочеталась с аппликацией заснеженного деревенского пейзажа: вязаные ели перемежались яркими лоскутными зданиями, высокими таунхаусами, приземистыми коттеджами с заснеженными крышами и дымовыми трубами, из которых спиралью тянулся серебристый дым. На фоне фасадов виднелись падающие снежинки. Крошечные звезды из блесток усеивали небо вокруг одной, самой большой звезды, вышитой золотой нитью с пучками блесток, лучами тянувшимися до краев картинки.

– О, Петулия! Это прекрасно. Это лучший свитер на свете.

Петулия просияла.

– Большое спасибо. Мне очень нравится, лучшее событие сегодняшнего дня.

И тут Кейт заплакала. Петулия подошла к ней и обняла.

– Что ты, что ты, – Петулия ласково похлопала ее по спине, – он одумается.

– Нет. Не в этот раз.

– Пфф! Чепуха какая. Он хандрит в кафе, как мокрая кухонная тряпка, и с тебя льет. В чем дело? Это же все ерунда.

Кейт пришла в себя.

– Конечно, ты права, – сказала она, не став раскрывать планы. – Спасибо за свитер, он мне очень нравится!

– Может, наденешь его на одно из свиданий.

– Обязательно. Кстати, оно у меня как раз сегодня.

– Тогда тебе лучше высморкаться и начать готовиться.

Кейт и Ричард договорились встретиться в пабе на окраине Грейт-Блексли, почти у подножия Блексфорд-Хилл. Кейт пошла вниз пешком, потому что ей было некогда откапывать из-под снега машину, к тому же холм в такую погоду был опасным, несмотря на соляную посыпку, а она от души напилась с Лаурой ирландского кофе с утра.

Поверх шелковой кофточки она надела новый свитер; шерсть была теплой и нежной. Времени хватило только аккуратно заколоть локоны назад, чтобы они ниспадали на плечи, поэтому она не могла надеть шапку, не испортив укладки. Но между согретыми ушами и красивой прической Кейт выбрала последнее. Она намазалась парфюмерным лосьоном для тела, который прислала мама, и даже сквозь толстое пальто чувствовала его запах.

Кейт уже бывала в этом пабе, когда была моложе – намного моложе, и пыталась заказать спиртное, будучи несовершеннолетней. И у нее часто получалось. С тех пор паб претерпел множество изменений, и два года назад его купил шеф-повар из Лондона, переименовав в «Пьяного гуся». Вскоре он оказался заметной точкой на кулинарной карте. Забронировать там столик позже, чем за несколько недель, было почти невозможно, и Кейт удивилась, что Ричарду это удалось в такой короткий срок.

Ричард ждал ее в баре напротив входной двери и, увидев, благодарно улыбнулся. Кейт была довольна, но не показала виду, чтобы Ричард не зазнавался.

– Кейт, – он нежно поцеловал ее в замерзшую щеку, – прекрасно выглядишь. Рад, что ты согласилась на встречу.

– Отлично, – весело ответила она, – не хотелось отказываться от шикарного ужина. Обычно, чтобы получить тут столик, нужно записываться с рождения.

– У меня есть связи. – Его уверенность возбуждала, Кейт с трудом сдерживалась, чтобы не начать крутить прядь волос и хихикать. Придется постараться, чтобы казаться спокойной сегодня вечером.

Позже выяснилось, что Ричард знал менеджера ресторана – он вообще имел широкий круг знакомств – и менеджер также был ему обязан. Кейт удивлялась, как столько людей задолжали Ричарду услугу.

– Ты очень популярен. Такое чувство, что ты знаешь всех!

Ричард улыбнулся той дерзкой улыбкой, с которой Кейт уже успела познакомиться.

– Это иллюзия. В моем бизнесе нужно заставить всех думать, что ты их лучший друг. Нетворкинг, – он замолчал, и улыбка исчезла с его губ, – через некоторое время это становится естественным состоянием. Это очень помогает в делах, хотя, по правде говоря, по-настоящему меня знают немногие. Некоторые думают, что знают, но ошибаются. Они ничего обо мне не знают. Именно так я могу сохранить свою жизнь в тайне.

– Не знаю, восхищаться твоей деловой хваткой или печалиться, что ты настоящая ходячая загадка.

– Может, и то и другое. От этого бывает одиноко. С одной стороны, я могу прийти на вечеринку и быть тем парнем, с которым все хотят поболтать, а с другой, никто не встанет в очередь, если в три часа ночи мне вдруг потребуется помощь.

– А куда подпадаю я? В число людей, ставших жертвой твоего обаяния, или в горстку счастливчиков?

– Я хочу, чтобы ты знала меня настоящего. Ты прорываешься сквозь мои маски, Кейт. Заставляешь меня вспомнить, какой я на самом деле.

Кейт была польщена, но ей не требовался мужчина, которого пришлось бы спасать. Она по опыту знала, что переоценивала свои возможности в плане спасения тонущих людей.

Паб был старым, но тщательно отреставрированным. С дубовых потолочных балок свисал сушеный хмель, а полы и дверные косяки были такими же скрипучими, как в первый визит Кейт.

Они сели у бара, и Кейт заказала первый напиток. Беседа протекала довольно тепло; они сознательно не вспоминали оплошность Ричарда с Эдвардом, хотя Кейт решила поднять эту тему к концу вечера.

– Мои дети играют в рождественских пьесах. Кроме того, у них еще утренники и вечерние спектакли, и пропустить выступление никак нельзя, поэтому мы с их мамой всю следующую неделю в безумном графике носимся между школой и детским садом.

– Не соскучишься.

– Повезет, если удастся вырваться.

– Значит, ты хорошо ладишь со своей бывшей?

– О, да, замечательно. Я имею в виду, для детей мы делаем все. Это не их вина, что родители все испортили.

– Я встречала уже трех отцов на свиданиях, и все прекрасно ладят с бывшими. Это стало для меня откровением. Снова начала уважать отцов.

– Не сказать, что все отцы адекватные. Тут, я полагаю, дело в зрелости. Понимаешь, это социальная эволюция. Мужчинам больше не нужно быть суровыми патриархами в семье.

Кейт уже готова была выскочить из трусиков перед Ричардом – отцом нового поколения, но тут подошла официантка и проводила их к столику возле камина. Кейт заметила, как официантка смотрела на Ричарда: томные глаза и призывные алые губы, выпячивающиеся, когда он к ней обращался. Кейт с удовлетворением отметила, что это представление не заинтересовало Ричарда. Он пользовался любой возможностью, чтобы прикоснуться к Кейт, показывая, что они вместе: ладонь на талии, соприкосновение рук, ласковое прикосновение к щеке пальцами, которые поправляли ее непослушные локоны.

Устроившись, они открыли меню.

– Кейт. Насчет Эдварда.

– Не будем сейчас об этом говорить, – ответила Кейт, выбирая между грибами в сливочно-чесночном соусе и кальмарами с перцем и солью.

– Я не хочу, чтобы этот вопрос висел в воздухе.

Кейт неохотно отложила меню. Ладно, обсудим это сейчас.

– Обычно я себя так не веду.

– Ладно. Я была не в восторге. Боюсь, что игра в мачо никогда не производила на меня впечатление.

– Тогда я подумал, что это немного романтично.

– Не вижу ничего романтичного в том, чтобы угрожать кому-то физическим насилием. Попахивает сталкингом. Не буду врать, я серьезно подумывала порвать с тобой после этого случая.

– Понимаю. Ты имела на это полное право. Не знаю, о чем я думал. Но я хочу, чтобы ты знала: это больше не повторится, мне очень жаль.

Кейт посмотрела ему в глаза. Он выглядел сокрушенным, а умоляющий взгляд казался искренним.

– Извинения приняты.

– Моя судимость погашена?

– Давай остановимся на условном сроке, проведем еще пару свиданий и убедимся, что ты никому не угрожаешь.

– Справедливо.

Кейт остановила свой выбор на кальмарах и свиной грудинке, обжаренной на медленном огне. Ричард начал с кростини с паштетом и жареных утиных грудок с вишней.

Разговор стал свободнее, когда он развеял опасения Кейт – хотя она решила и дальше не терять бдительности. Мысленно Кейт уже представляла себе большой обеденный стол, за которым Ричард рассказывал гостям забавную историю о том, как они встретились, несмотря на то что он вынужден был пропустить первое свидание.

Кейт доедала последнюю ложечку липкого ирисного пудинга, когда Ричард вдруг сказал:

– Почему бы нам не вернуться к тебе и не выпить еще, на ночь?

Кейт замерла. Она пыталась сохранять спокойствие, жуя медленнее, чем нужно, мимикой и жестами давая понять, что ответит, как только проглотит. Она не знала, как поступить. У нее давно не было секса, и она не сомневалась, что Ричард окажется отличным любовником. И, господи, она хотела его. Но тем не менее.

– Может, не сегодня. Дома не убрано (это было не так), у меня еще много работы (ее не было), я собиралась делать ее допоздна (не собиралась).

«Что ты творишь, рот! – отчитывала она себя. – Зачем ты это произнес? Мы могли заняться сексом! Настоящим сексом!» Но губы продолжали двигаться вопреки ее желанию.

– Давай отложим немного? – продолжала она. – Просто сегодня не самая лучшая ночь.

Ричард улыбнулся. Наклонившись, он поцеловал ее липкие от сладкого губы.

– Значит, потом. Я могу подождать.

Кейт улыбнулась, непроизвольно облизнув губы. «Будь ты проклят, осторожный рот!» – подумала она. У нее было отчетливое ощущение, что она только что упустила шанс великолепно провести ночь.

Поднявшись на вершину холма, она позвонила Лауре, заверив Ричарда, что ее не нужно провожать. Помимо прочего, она не была уверена, что ей удастся выпроводить Ричарда и не поддаться соблазну пригласить его зайти.

– Что ж, хорошо, – сказала Лаура. – Думаю, это было правильное решение. Спешить ни к чему.

– Я взрослая женщина. У меня должна быть возможность с кем-нибудь заниматься сексом. Мне это нравится, и не важно, приведет это к чему-либо или нет. Так что со мной не так?

– Может, подсознательно ты ждешь, пока не закончатся все двенадцать свиданий, на случай если встретишь свой идеал на последнем? – предположила Лаура.

Кейт обдумывала это, вывернув на деревенскую площадь, и вдруг заметила Мэтта и Сару, заходящих в темное кафе.

– Черт! – прошипела она в трубку. – Там Мэтт и Сара.

– Где?

Кейт нырнула в заросли остролиста.

– Что ты делаешь? У тебя какой-то шорох.

– Прячусь! – прошептала Кейт.

– В бумажном пакете?

– В кустах!

– Мы снова вернулись к этому? Потребовались годы, прежде чем живые изгороди Блексфорда перестали быть похожими на Кейт.

– Не хочу его видеть.

– Рано или поздно все равно на него наткнешься. Это маленький городок, ты не сможешь избегать его вечно.

Кейт глубоко вздохнула, глядя сквозь просвет в кустарнике на Мэтта и Сару. Свет в кафе снова погас, и они вышли с сумками в каждой руке и двинулись в направлении дома Мэтта. Очевидно, пауза Сара закончилась.

– На самом деле, могу, – сказала Кейт, все еще корчась на снегу в кустарнике.

– В смысле?