Коробка с секретом Хичкок Флёр

На самом деле миссис Гейтон не человек

Как выяснилось, миссис Гейтон не умеет плавать. Мы знаем это, потому что видели, как она погрузилась на дно бассейна. Всё остальное – домыслы. В автобусе по дороге обратно в школу все только и делали, что делились историями, услышанными от родителей.

По всей видимости:

На следующий день после свадьбы муж миссис Гейтон эмигрировал в Австралию.

По выходным миссис Гейтон – одна из борцов на пирсе.

Миссис Гейтон на самом деле не человек, она из компьютерной игры.

Мать миссис Гейтон была Годзиллой.

Миссис Гейтон на самом деле мужчина.

Какова бы ни была правда, больше мы не видели миссис Гейтон.

Вместо неё наш класс взяла миссис Мейсон. Я же, судя по всему, умерла и попала в рай, потому что до конца дня миссис Мейсон разрешила нам рисовать в наших тетрадях и писать стихи о море.

Чувствуя себя как во сне, мы с Элли сели в школьный автобус до её дома. Мы заняли места прямо в середине автобуса, и никто не смеялся над Элли. Более того, Эмбер даже подвинулась, чтобы освободить место.

Все остальные образовали вокруг нас своего рода кольцо, но не обычное кольцо типа «вы полный отстой», а кольцо восхищения. Они смотрели на нас и улыбались, и одновременно немного побаивались.

Как будто без миссис Гейтон никаких Ведьм просто нет.

Что, согласитесь, очень приятно.

Это была солнечная сторона; но имелась и оборотная сторона – длинный чёрный автомобиль с флажком на капоте, который преследовал нас до самого дома. Он то и дело сворачивал за угол, но отъезжал не слишком далеко, чтобы не упустить нас из виду.

– Элли! – громко объявил водитель автобуса. – Твоя остановка.

Пришлось выйти – водитель всё равно не позволил бы нам остаться, но прежде чем автобус успел отъехать, мы нырнули в переулок и со всех ног бросились через поле для гольфа, пока не добежали до другого конца улицы с аккуратными домиками, на которой живёт Элли.

– Уфф, – с облегчением выдохнула Элли, открывая входную дверь.

– Кажется, оторвались. Ну и денёк!

Увы, в следующий миг позади нас послышалось негромкое шипение медленно катившей по улице машины. Мы ворвались в дом и захлопнули за собой дверь. Я выглянула в квадратик окна на парадной двери.

Во рту тотчас же пересохло.

Толкнув носом торчавшие около тротуара кусты, у дома остановился большой чёрный автомобиль. Дверца распахнулась, и из него вылезли… мама и Сид!

– Только не это! – воскликнула я.

– Ой! – ахнула Элли и присела, скрываясь с глаз долой.

Между тем мама наклонилась и сунула голову в окно машины.

– НЕТ! – ужаснулась я.

– Что такое? – спросила Элли.

– Она приглашает их войти.

– Только не это! – испуганно воскликнула Элли.

Мэр кое-как вылезла с заднего сиденья и поднялась по ступенькам к входной двери.

– НЕТ! Ни за что! – крикнула Элли и бросилась к лестнице.

Вслед за мэром из машины вылез её шофёр. Мама тем временем рылась в сумочке в поисках ключей.

Мои ноги как будто приросли к полу.

Щёлкнул замок, и дверь открылась.

– О, привет, дорогуша, – сказала мэр. – Как мило! Надеюсь, ты тоже составишь нам компанию за чаем?

Мама уже хлопотала на кухне, и оттуда доносился стук чашек о блюдца. Мэр между тем уселась в механическое раскладное кресло дяди Дерека и принялась нажимать кнопки; подставка для ног то поднималась, то опускалась.

А вместе с подставкой поднимались и опускались толстые ноги мэра. Скажу честно, малоприятное зрелище. Я ещё больше разнервничалась.

Шофёр играл с Сидни. Тот водил машинкой по куртке шофёра, как будто знал его так же хорошо, как и дядю Дерека. Шофёр неловко обнял его. Мой брат схватил его куртку и спрятал в ней голову.

Похоже, Сид был по-настоящему счастлив.

В отличие от меня. Я бы всё на свете отдала, лишь бы они ушли, и я не знала, что мне делать с собой. Я попыталась спрятаться на кухне, но мама выставила меня вон.

– Иди, развлекай гостей, – велела она, вручая мне тарелку с песочным печеньем.

Покачиваясь в кресле, мэр внимательно разглядывала комнату. Её глаза скользнули от пианино к стереосистеме, затем к абажурам. Она даже провела пальцами по ткани подушек, как будто хотела выяснить, сколько они стоят.

Мама всё ещё возилась в кухне, я же уставилась в пол, хотя ничего примечательного в нём не было – дядя Дерек не любитель примечательных штучек. Это обыкновенный бежевый пол. Между тем шофёр определённо пытался перехватить мой взгляд, я же прикладывала все усилия к тому, чтобы этого не допустить. Более того, я с такой силой впилась глазами в пол, что почти ничего не слышала.

– Скарлет, – едва слышно процедил он сквозь зубы. – Время истекает.

Я подняла глаза – оно само так получилось – и увидела, как Сид запечатлел на подбородке водителя слюнявый поцелуй.

Сидни явно его уже обожал.

Я ничего не могла с этим поделать, моя кровь уже превратилась в лёд. Я практически слышала, как останавливается моё сердце.

– Сидни, – пробормотала я.

– Итак, Скарлет, дорогая? – спросила мэр.

– Сидни, иди сюда. – Я протянула руку, но Сид прижался к шофёру.

Мэр подалась вперёд.

– Итак, мои милые? Вы оказали бы нам великую любезность, если бы согласились помочь нам и избавить от лишних хлопот.

И тут я вспомнила про печенье.

– Сидни, – сказала я. – Хочешь? – И протянула тарелку.

– Спасибо, киска, – сказала мэр, хватая пальцами с накрашенными ногтями печенье и засовывая его себе в рот.

Сидни посмотрел на лицо шофёра, затем жадно – на тарелку с печеньем. Оторвавшись от шофёра, он бросился ко мне через всю комнату, схватил печенье и юркнул за телевизор, чтобы там его съесть.

Уфф.

– Дело в том, Скарлет, дорогая, – вновь заговорила мэр, – мы видели, что ты получила подарок, коробку, но когда мы «узнали» о её содержимом, оно нас… слегка разочаровало.

Между тем шофёр поднялся на ноги и принялся переворачивать книги, лежащие на табурете для пианино, листать журналы на кофейном столике и вообще всё осматривать.

Подойдя к моему школьному рюкзаку, он поднял его за лямку и посмотрел мне в глаза. Там был альбом.

Я сделала вид, будто всё нормально, и заставила себя дышать. Я пыталась дышать спокойно, но стук сердца молотом отдавался в ушах, как будто оно задалось целью сокрушить мои барабанные перепонки.

Я пожала плечами.

– Хорошо зная нашего друга-взломщика, – произнес шофёр, пропуская лямку через пальцы, – мы знаем, и ты знаешь, что есть кое-что ещё, нечто такое, что принадлежит нам. У тебя есть выбор – или ты сообщишь нам всё, что тебе известно, прямо сейчас – и мы навсегда исчезнем из твоей жизни, или же мы и дальше будем ходить за тобой следом, пока ты не приведёшь нас в нужное нам место. Это может занять годы, но, с другой стороны, мы уже ждали пять лет.

Не сводя с меня глаз, он покрутил мой рюкзак.

– Боишься, что я что-то найду? – буркнул он и потянулся к молнии.

– Давай, дорогуша, не усложняй нам и себе жизнь, – проворковала мэр.

– Да, – поддакнул шофёр. – Не будь врединой, Скарлет, мне не хотелось бы портить летний отпуск твоей мамы.

Подойдя поближе, он встал, возвышаясь надо мной, словно башня, и продолжал помахивать рюкзаком.

Я отступила на шаг назад. Вернуть рюкзак было бы неплохо, но я не хотела стоять рядом с шофёром. Я попыталась вспомнить, что ещё там лежит. Чтобы найти альбом, ему придётся перерыть кучу всякого мусора. Просто вытащить альбом у него не получится.

С другой стороны…

– Мама! – пискнула я.

– Мам! – заорал Сидни. – Арлет тебя зовёт!

Мама вошла в гостиную с чайным подносом.

– Готовы выпить чашечку?

Комната тотчас наполнилась движением и шорохом блестящей ткани. Не выпуская из рук рюкзак, водитель прыгнул вперёд и потянул мэра за собой.

– Нам пора, – заявил он. – Нас ждут другие люди в других местах.

– Но, мама! – воскликнула я. – У него мой школьный рюкзак.

Мама поставила чайный поднос на кофейный столик и посмотрела на меня и шофёра.

– Я не понимаю, – проговорила она.

– Это было чудесно, дорогуша, – проворковала мэр, и с её живота на ковёр полетела куча крошек.

– Вы уйдёте, не выпив чаю? – удивилась мама.

– О, спасибо, милая, но мы уже подкрепились печеньем, – ответила мэр. – Ой, чуть было не забыла, – пошуршав в сумочке, она достала пакетик с карамельками. – Вот, мой котик. – С этими словами она сунула в руку Сидни ярко-красную карамельку. – Это тебе, мой сладенький.

Сид просиял. С этими двумя он был готов пойти хоть на край света.

– Э-э-э, извините, но у вас в руках рюкзак Скарлет, – сказала мама, останавливаясь в дверях, но шофёр сделал вид, что её не услышал.

Выйдя за дверь, мэр поспешила к машине, но её каблуки застревали в трещинах подъездной дорожки дяди Дерека. Шедший за ней шофёр подмигнул мне и уже собрался закинуть мой рюкзак в машину, когда я бросилась за ним следом и вырвала рюкзак у него из рук.

Он злобно уставился на меня.

Я – на него.

– Как хорошо, Скарлет – сказала мама, – что ты забрала свой рюкзак. – Она говорила медленно, как будто пыталась понять, что происходит.

– Это точно, – ухмыльнулся шофёр. – Буду рад снова тебя увидеть, Скарлет.

Я промолчала. Перебросив рюкзак через плечо, я вцепилась в мамину рубашку, просто чтобы удержать её рядом со собой. Увы, я забыла про Сида. Тот пулей проскочил между ног мамы, чтобы ещё раз погладить машину.

– А, это ты, малыш, – сказал шофёр и, подхватив Сидни, подкинул его в воздух над головой.

Подкинул слишком высоко. Слишком высоко. Мама ахнула, но осталась стоять, как будто приросла к месту.

Сид завопил от восторга, и водитель подбросил его в воздух ещё несколько раз, снова и снова.

Затем он остановился, пристально посмотрел на меня и вновь подбросил Сида вверх, высоко-высоко. Сид завизжал, как поросёнок. Я была почти готова порыться в рюкзаке и вытащить альбом, более того, я уже взялась за молнию, когда услышала, как ноги Сидни вновь бегут по бетонной дорожке.

Не в силах это больше выносить, я обернулась к машине и, когда Сид пробегал мимо, схватила его за лямки комбинезона.

– Как-нибудь возьму вашего парня покататься. Он может ехать в своём кресле, – сказал шофёр.

– Да, – с сомнением в голосе ответила мама.

Водитель постучал себя по носу и снова подмигнул мне.

Я стояла, вцепившись в мамину рубашку, пока автомобиль мэра не выкатил с подъездной дорожки на улицу. В свою очередь, мама крепко сжимала мою руку и держала Сида за лямки комбинезона.

– Пойдёмте, вы, двое, давайте вместе с Элли посмотрим фильм, пока не вернётся дядя Дерек.

Ты хороший человек, Дерек Грин

Утром дядя Дерек отвёз нас в школу. В полицейской машине. Автомобиль мэра был припаркован на стоянке напротив.

– После школы не садитесь в автобус. Если я опоздаю, ждите меня на игровой площадке, но я постараюсь быть вовремя, – сказал он нам.

Припарковав машину перед автомобилем мэра, он вышел и окинул его подозрительным взглядом. Вместе мы вошли в школьные ворота, после чего он направился в кабинет миссис Мейсон.

– Хочу поговорить с ней.

Из окна классной комнаты мне было видно, как его машина покатила по улице. Мы сидели, в ожидании учительницы стреляя друг в друга бумажными шариками. Наконец, вошла миссис Мейсон, и в кои-то веки мы узнали нечто для себя новое, например, знаете ли вы, что из солёной воды можно вырастить кристаллы? Или, что первым животным, полетевшим в космос, была собака?

Миссис Гейтон, похоже, ушла из школы. О ней никто даже не вспоминал. В середине спора о музыканте Луи Армстронге и космонавте Ниле Армстронге Сэм Льюис поднял руку.

– Мисс? Простите, мисс? Что случилось с миссис Гейтон? Это правда, что она на самом деле мужчина?

Но миссис Мейсон лишь поджала губы и показала нам изображение лунных кратеров.

Незадолго до перемены миссис Мейсон сказала:

– Элли, Скарлет, будьте добры, пройдите в мой кабинет. Сейчас же.

Элли вопросительно посмотрела на меня, но я лишь пожала плечами; я не помню, чтобы в последнее время мы совершили какой-то проступок. Внезапно меня охватило беспокойство по поводу дяди Дерека. Этим утром он определённо вёл себя очень странно – неужели он узнал о взломе кондитерской? Он рассказал миссис Мейсон?

Я представила себе дядю Дерека, как он застрял на крошечном необитаемом острове посреди океана.

Без часов, телефона или секундомера.

Миссис Мейсон тоже.

Мы поплелись вслед за миссис Мейсон через игровую площадку. Я на ходу схватила из корзины с фруктами в коридоре яблоко. Мне не хотелось есть; просто нужно было что-то держать в руках.

Я посмотрела на дорогу. Машина мэра всё ещё стояла там. Я откусила яблоко, как будто могла спрятаться за этим кусочком.

Миссис Мейсон открыла дверь в кабинет.

Я чуть не подавилась. Там на стуле сидела миссис Гейтон, – в спортивном костюме, который закрывал ей ноги, – сжимая в руках коробку конфет.

– Итак, девочки, миссис Гейтон хочет что-то вам сказать, – произнесла миссис Мейсон, садясь за директорский стол. Она протянула руку, как будто давала миссис Гейтон слово.

Миссис Гейтон сморщилась. Её зубы были слегка оскалены, а накрашенные красные губы растянуты, как будто она умирала в невыносимых муках.

Эта улыбка…

– Девочки, – произнесла она. – Спа… Спасибо. – Она протянула нам коробку конфет. Та дрожала в её костлявой руке. – Я очень… вам благодарна.

Элли протянула руку и взяла коробку, стараясь при этом не касаться крючковатых пальцев миссис Гейтон.

– Спасибо, миссис Гейтон, я рада, что мы смогли вам помочь.

Я застыла, разинув рот.

Что?

Миссис Гейтон сказала «спасибо»?

Кому? Нам????!!! Неужели?!

– И? – произнесла миссис Мейсон.

– Скарлет, – пролепетала миссис Гейтон. – Я должна извиниться за то, что была несправедлива к тебе. – Она посмотрела на миссис Мейсон.

Было видно, что эти слова дались ей с большим трудом.

Миссис Мейсон заговорила снова:

– Итак, девочки, если вы захотите увидеть миссис Гейтон, то теперь она будет часто бывать на пирсе. Участвовать в боях без правил – разве это не чудесно?

– Да, – ответила я, пытаясь понять, что она имеет в виду.

– О да, – пискнула Элли. – Это так круто. Миссис Гейтон – и бои без правил. Кто бы мог подумать?

Впервые после ограбления мы спали в нашем доме. Мама навела порядок в моей спальне и зажгла ароматизированную свечу. Пусть уж лучше пахнет поддельными лимонами, чем полицейскими на месте преступления. Они разбили мой ночник, поэтому мама купила новый, синий и клёвый, он не такой детский на вид, как старый, но я пока к нему не привыкла.

Элли делала уроки. Она взялась за них минут пять минут назад и хотела поскорее с ними разделаться, «чтобы ни о чём не думать на выходных». Я сделаю домашку в воскресенье вечером, перед сном. Элли как всегда получит десять из десяти. Я обычно получала «Следовало приложить больше усилий» каракулями миссис Гейтон, но на этот раз я действительно приложу больше усилий, чтобы порадовать миссис Мейсон.

И это будет правильно.

Я смотрела в потолок, стараясь думать о приятных вещах, чтобы эта мерзкая парочка – мэр и её шофёр – не портила мне настроение. В данный момент мы были в доме все вместе, включая дядю Дерека, а значит, можно было ничего не бояться.

Приятные вещи.

Самые лучшие приятные вещи – это то, что вы сделали для других людей. Например, миссис Гейтон жила во лжи, но когда мы её спасли, мы поступили правильно, хотя она годами поступала нехорошо. Ей повезло, что мы оказались рядом, ей повезло, что отец Элли отправил нас пройти курс спасения на воде, ей повезло, что спасатель знал, как снять с её шеи свистки, иначе бы они её задушили. Ей повезло найти работу на пирсе, пусть и в боях без правил. Я даже не знаю, что такое бои без правил, но для миссис Гейтон это звучит в самый раз.

Ей также повезло, что я смогла простить её.

– Элли?

– Да… Ты думаешь о миссис Гейтон?

– Думаю, – ответила я. – Мы поступили правильно.

– Это да, – согласилась Элли. – Скарлет?

– Да?

– Кого бы ты предпочла увидеть на дне бассейна, миссис Гейтон или Мелиссу и Джессику?

Я на минуту задумалась.

– А можно всех сразу?

– Я не против, – рассмеялась Элли.

Снизу доносились приглушённые голоса мамы и дяди Дерека. Я по-прежнему пыталась думать о миссис Гейтон, но мои мысли то и дело возвращались к мэру.

Элли делала математику. Я достала рюкзак и пролистала домашнее задание. Бесполезно. Строчки плыли перед моими глазами. Я ничего не смогу сделать.

Мама и дядя Дерек болтали на кухне. Им казалось, что они говорят тихо. Я выскользнула из спальни и, сев на верхней площадке лестницы, прислушалась.

Разговор был неинтересный, про ясли Сидни и работу мамы, но потом дядя Дерек сказал:

– Я понимаю, мне до Ричарда далеко, в твоих глазах я ему не чета.

– Ты хороший человек, Дерек Грин, – ответила мама.

– Но Ричард заработал все эти деньги и раздал их. Вот это поступок! – Должно быть, после этих слов дядя Дерек отвернулся, потому что его голос зазвучал глуше. – Тебе не кажется, что он намеренно сорвался со скалы – чтобы защитить других людей?

– Я думала об этом, но кого?

– Тебя и Скарлет.

Долгое молчание. Гудини поднялся ко мне по лестнице и устроился у меня на коленях. Чтобы лучше слышать, я тихонько соскользнула ступенькой ниже.

– От кого он нас защищал? – спросила мама.

Дядя Дерек ответил не сразу.

– Куини и её банды. Тех, кого не поймали.

– Куини? – голос мамы прозвучал грустно. – Я боялась, что ты это скажешь. Мне хотелось думать, что она лишь плод чьего-то воображения, но, увы. Я могла её где-то видеть, Дерек? Относительно недавно?

Кто-то начал что-то нарезать на доске. Звуки ножа эхом взлетали вверх по лестнице.

– Да, думаю, что могла. И она не плод чьего-либо воображения, – сказал дядя Дерек. – И она не уехала в Южную Америку. Все её двести фунтов живы и здоровы, и смотрят телевизор, на экране которого сплошь наши лица.

– Откуда ты знаешь? Мне казалось, её никто никогда не видел? – спросила мама.

– Последние пару дней я наводил справки, задавал вопросы, поговорил со столичной полицией. И я уверен, что это она.

– Разве нет никого, кто дал бы против неё показания?

– Дал против неё показания? – рассмеялся дядя Дерек. – Даже не мечтай. Человек, который рассказал мне, как она выглядит, попросил обеспечить ему защиту. Мне никого не заставить выступить против них в суде. Я должен взять их с поличным.

– То есть это она ограбила нас? – уточнила мама.

– Её брат, – ответил дядя Дерек. – Её брат, шофёр.

Ты почти у цели

Дядя Дерек велел нам оставаться дома. Что было ужасно обидно, так как сегодня был самый жаркий день лета. С другой стороны, у меня не было желания столкнуться нос к носу с Куини и её братом, если это действительно они.

Я не сказала Элли о подслушанном мною разговоре. Не хотела пугать её. Хватит того, что напугана я. Пусть хотя бы она будет нормальной.

– Но почему, папа? – спросила Элли.

Дядя Дерек потрогал усы.

– В городе замечены сомнительные личности. Будет лучше, если вы пока останетесь дома. – С этими словами он опустил жалюзи, не давая солнцу превращать спальню в пекло, хотя та уже как будто кипела и провоняла тёплым стиральным порошком.

Элли лежала на полу, уставившись в потолок. Я зацепилась ногами за край верхней койки и повисла вниз головой. Мои волосы почти касались пола.

– А где мама? – спросила я.

– Внизу, с Сидом, – ответил он. – Я буду в саду.