(Не) Желанная герцогиня Любимка Настя

Я же вытащила сына из корзины. Пока всего не осмотрю и не буду убеждена, что все с ним отлично, не успокоюсь. Кушать он точно еще не хочет. Буквально минут тридцать назад плотно поел. Не успел крепко заснуть, а его потревожили, потому возмущается?

Собственно, пока я укачивала Илиаса, завернутого обратно в пеленки и одеяло, Тирхан творил свою магию. Итогом которой стал вправленный нос и погруженная в сон Интена.

Я выдохнула. Стресс еще тот, но лучше пусть поспит…

— Тирхан, спасибо Вам, — прошептала я и обратилась уже к Люси: — Останься здесь, присмотри за Его светлостью и Интеной.

Мне хотела самой посмотреть на причину нашей бурной остановки.

— Пустяки, Ваша светлость, я должен осмотреть остальных.

Не должен, в перечне его обязанностей услуг лекаря не было, но… Он настоящий мужчина, а не сноб, и это радует. Как и тот факт, что лекарь у нас все-таки есть!

Тирхан помог мне выйти из кареты и около меня тут же оказался Аррияш.

— Ваша светлость, разрешите доложить! — зычно обратился он ко мне, оглядев с ног до головы, а учитель поспешил к другим экипажам.

— Докладывай.

— Серьезно пострадавших нет, только ушибы, ссадины и испуг.

Ну и слава Священной Паре…

— Что произошло?

— Лошади устали, Ваша светлость, две запнулись и перевернули карету, а дальше…

Он мог не продолжать. Эффект домино.

— Ваша светлость, Вы не пострадали? — Арлис Фолк возник перед нами как черт из табакерки.

— Нет, — хмуро ответила ему, отходя от своего экипажа.

Я едва сдерживалась от того, чтобы не начать творить благое дело. Или как там Интена говорила об удавке на шее моего мужа?

Ведь я предупреждала! Порода, видите ли, и не такую нагрузку вынести может. Идиот!

Направилась к началу процессии. Не знаю, чего хотела. Увидеть, насколько пострадали животные? Или увериться, что ни одно из них не погибло? Или получить подтверждение тому, что сама оплошала? Развесила уши, молодец!

На самом деле я каждый день осматривала и своих лошадок, и тех, кто был впряжен в кареты, везущих сирот. И поражалась тому, что чахлыми или загнанными они не выглядели. Еще думала, что дело в магии. А с магическими животными я раньше не сталкивалась. Да и Стейзи, кроме как Валтерской породой, никем не грезила, и мнение о них было у нее однозначное — чудо-кони, настоящие монстры… Но даже этим монстрам нужен нормальный отдых! К тому же остальные лошадки иной породы. Попроще.

К тому моменту, как я оказалась у перевернутой кареты, лошадей уже выпрягли и пытались успокоить и напоить. Дышали они тяжко…

Я точно знала, что дальнейшей дороги они не переживут. Домчать докуда-нибудь домчат (судя по всему, метра на полтора вперед) и падут. Если сейчас не дать им продолжительного отдыха и как следует за ними не поухаживать.

— Обещаю, заминка не будет длительной, и мы продолжим путь.

— Продолжим путь? — эхом повторила я, опешив от такого обещания.

— Да, правда, придется чуть изменить маршрут. В ближайшем городе сменим лошадей.

Тебя, олуха, сменить надо!

Но я промолчала, понимая, что споры сейчас ни к чему не приведут, сделала вдох-выдох и громко приказала:

— Распрячь лошадей! Разбить шатры!

— Ваша светлость! — взвился капитан, и я все-таки спустила собак.

— Из-за Вашей торопливости лошади практически пали. Из-за Вас случилась эта ситуация, и только благодаря чуду, огромному чуду, нет погибших! Пострадала няня Его светлости, ушиблись мои люди, а Вы смеете настаивать на продолжении пути? Лошадям нужен отдых! Иначе Вам придется тащить нас всех на своем горбу!

— У меня есть приказ доставить как можно скорее Вас и Ваш скарб. Невзирая ни на что! Мне даны указания менять лошадей и выданы на это средства.

Смотри, какой умный! Что же ты за эти две недели никого не сменил? Экономил?

— Замолчите! — потребовала я. — Мы разбиваем шатры и остаемся здесь на три вехи. Отправьте своих солдат на разведку, пусть выяснят, есть ли поблизости водоем. Лошадей необходимо помыть и напоить. Да и нам вода не помешает.

— Ваша светлость, Вы обещали подчиняться!

— Я обещала подчиняться разумным указаниям! Но не имею права рисковать ни своей жизнью, ни жизнями тех, кто мне доверился. А если я послушаюсь Вас, то нет никаких гарантий, что мы доберемся даже до того города, в котором Вы собрались менять моих лошадей! Разговор окончен, выполняйте!

— Но…

— Выполняйте!

От моего крика мужчина скривился и круто развернулся.

Последовавшие за тем его приказы отчасти пронеслись мимо. Потому что меня неведомой силой потянуло к одной из лошадей.

Гнедая кобылка, явно молоденькая, может, двух-трех лет… Мне так сильно захотелось к ней, что я уже не обращала внимания ни на слова Аррияша, ни на то, что мне пытались сказать солдаты.

А уж когда подошла к кобылке, та рухнула как подкошенная…

Твою ж мать… Кажется, потери будут…

Я опомниться не успела, как обнаружила себя сидящей на пыльной дороге прямо перед измученной лошадиной мордой. Она хрипло дышала, глаза были полуоткрыты…

Не могу сказать, что делала что-то осознанно, меня такому еще не учили. Но я потянулась к этой лошадке, потянулась не только физически, но и магией… Дар жизни, верно? Так пусть возвращает это прекрасное существо к жизни! Тем более что их две в одной!

Уж не знаю, как я это рассмотрела, но кобылка была жеребая.

Магия закружилась в воздухе и рекой полилась в лошадь. Я же обвила шею лошадки и прильнула к ее лбу своим лбом. Но оказалось, что это было еще не все. Я ощутила, как моя зеленая нить оплетает не только эту лошадку, от меня тянулись нити и к остальным находящимся поблизости коням.

— Живи, девочка, — прошптала я прежде, чем отключиться.

В себя пришла рывком, будто что-то внутри толкнуло.

— Слава Священной Паре, Вы очнулись!

— Не кричи, Люси… — выдохнула я.

Во рту было гадко и вязко, а головой словно в футбол играли.

— Ваша светлость…

Сначала я услышала и только потом увидела Тирхана.

— Позвольте Вас осмотреть.

Можно подумать у меня был выбор.

Я и сама знала, что со мной. Магическое истощение. Но… мне искренне было жалко лошадей. Я не могла потерять даже одну кобылу!

К слову, я оказалась в шатре, в одном из тех, которые разбивали для привала. Значит, в отключке явно не полчаса провела.

Не мешала осмотру, прекрасно сознавая, что мне скажут, но оказалась не готова к словам учителя.

— Вы сделали все правильно.

— Что, простите?

— Я уже горжусь такой ученицей, — глядя мне прямо в глаза, ответил он. — Конечно, сил Вы отдали гораздо больше, чем стоило, отчего сейчас и испытываете дискомфорт. Но Ваше состояние быстро стабилизируется. Веха хватит. Ваши успехи в магии восхищают. У Вас получилось не просто дать импульс для исцеления кобылы, Вы полностью восстановили ее силы, да и остальным лошадям помогли.

— Кто жеребую кобылу поставил в начало процессии? — выдохнула я, проглотив ругательство.

— Вы тоже это заметили? — живо заинтересовался учитель. — Я уже жажду наших занятий!

Я с подозрением покосилась на мужчину. Не фанатик ли?

— Срок очень маленький, а конюха никто не предупредил об осеменении, — ответил он в итоге. Конюх, надо полагать, был хозяйский. Герцогский. Тьфу! — Но сейчас с ней уже все хорошо, и с Вами тоже. Нужно поесть, выпить отвар и еще поспать. Завтра Вы снова будете чувствовать себя хорошо. Магическое истощение для Вас не новость, насколько я успел понять…

Я промолчала. Что ответить? За последний месяц это третий раз? Или четвертый?

— Позже я начну заниматься с Вами обучением контролю и правильному распределению магических потоков. Чтобы Вы перестали тратить все силы там, где хватит импульса.

Слова о том, что я не лекарь, и вообще не до конца соображаю, как смогла помочь, остались при мне, потому что в шатер ветром ворвалась служанка.

— Я все принесла! — отчиталась Люси. — Можно подавать?

— Погоди, Люси, сначала оботри меня. Потом все остальное. И где Илиас?

— Здесь, недавно проснулся. Но Его светлость не капризничает.

Так, если сынок проснулся недавно, значит, в отключке я провела не больше трех часов. А я делаю успехи! Раньше валялась полдня!

И тут-то мое чадушко решило, что с него хватит не капризничать.

Взревел сиреной.

— Люси, помоги.

Учитель, он же лекарь, тактично ушел из шатра.

Суета над Илюшей меня чуть взбодрила. Я бы не сказала, что имелась сильная слабость. Удивительно, но тело было послушным и податливым, не свинцово-тяжелым. А вот голова раскалывалась, увы. Но по сравнению со всем остальным это были мелочи. Я сохранила кобылу и жеребенка, помогла, по словам Тирхана, и остальным лошадям, ведущим процессию. А это немаловажно. Каждая лошадь на вес золота!

И я буду не я, если позволю капитану продолжать двигаться в том же темпе. Все, мое терпение кончилось. Надо бы у него отнять средства на смену лошадей. Он практически прикончил этих, и не его заслуга, что они в итоге выжили.

— Как себя чувствует Интена? И где она?

Обычно в моем шатре располагалось четверо: я, Илиас, и служанки. Но сейчас няни не было.

— Еще спит, Ваша светлость. За ней присматривают старшие девочки-сироты и служанки. Господин Аррияш приказал отнести ее в их шатер, — и тихонечко хихикнула. — Сам же и отнес.

Я тоже улыбнулась. Симпатию между этими двумя я заметила еще в замке, а уж за эти две недели только уверилась в этом. Да и Люси подметила.

— Солдаты из разведки вернулись?

— Вернулись, Ваша светлость. И коней увели, озеро недалеко оказалось. Власен и еще трое мальчишек вызвались помогать. Господин Аррияш отправил с ними и своих солдат.

Вот и славно.

Конечно, беспокоил тот факт, что мы в лесу (мало ли какая живность бродит), но это все же было лучше, чем окажись мы в поле. Тут хоть озеро нашлось.

Дите наелось и сыто отвалилось. Я вытерла ему личико и передала Люси, чтобы уложила в корзинку.

Спустя двадцать минут я повторила маневры сына: то есть, объевшись, откинулась на подушку и провалилась в сон. Люси осталась за нами присматривать.

Следующие несколько моих пробуждений были механическими. Для кормления сына и приема отвара. Я не противилась сонливости, понимая, что дар забрал все силы и требовал восстановления, которое лучше проходило в спящем режиме.

— Идемте, — улыбнулась я сиротам.

Мы направлялись на озеро купаться.

Конечно же, в сопровождении солдат.

Сегодня был второй день нашего вынужденного, но такого желанного отдыха. От дороги устали не только животные, но и люди. И я в который раз уверилась, что с Арлисом мы не сработаемся. Он до сих пор гундел на тему своего графика и того, что мы обязаны мчаться.

Что я могла сказать? Отлично вышколенный слуга!

Уже не было ни единого сомнения в том, что ему или приказали сделать все, чтобы я лишилась не только части своего скарба (а особенно, лошадей), но и людей. Ведь они могли просто послать герцогиню с таким сумасшедшим темпом путешествия, а кто-то и вовсе мог покалечиться… Или он выслуживался перед аргерцогом и короной, желая в кратчайшие сроки вернуться обратно.

Но в первое верилось охотнее, особенно, если учесть, что я никому о наличии своих людей не сообщала.

Злило ли это меня? Мягко говоря. И тут я вновь радовалась своевременному совету Интены. Аррияш был просто подарком небес. Да, по положению он стоял ниже капитана, однако всегда ссылался на свою госпожу, то есть на меня, и выполнял мои приказы. А я была выше по положению, чем Фолк.

Еще одним человеком, который безмерно меня радовал, оказался учитель. Когда мы собирались в путешествие, я задавалась вопросом, почему герцогине не дали в сопровождение травницу, если не нашлось даже захудалого лекаря. А оно вона как оказалось… У Тирхана был дар исцелять, о котором, кстати, он мог молчать до последнего, и тем более не лечить чернь. Взять того же лекаря при герцоге, тот не лечил слуг в замке, те пользовались травками-муравками от местных травниц. А все почему? А потому, что лекарь, видите ли, только для господ.

А Тирхан, на минуточку, аристократ. Да, сложивший полномочия и отошедший от дел своего баронства. Но при этом по крови — аристократ! И он не разделял нуждающихся в медицинской помощи людей на тех, кто ниже по положению, а кто выше. Для него они все были больными, которым следовало помочь.

И теперь, конечно, мне стало понятно, почему все-таки услуги учителя были настолько дороги. Он — два в одном.

Хотя чутье подсказывало, что мне досталась удивительная шкатулка, в которой неимоверно много тайн и полезных умений.

— Как здесь красиво! — восторженно выдохнули девочки-воспитанницы, и я улыбнулась, соглашаясь с ними.

Мальчики оказались куда сдержанней.

Природа, конечно, радовала глаз. Спокойная гладь озера, прозрачная зеленоватая вода без тины и грязи. Высокий камыш… Хороший такой. Целые заросли камыша. А ведь из него можно делать бумагу, плести корзины и…

— Ой, смотрите! Ворона купается! — мои мысли прервал детский восторженный крик. — Она так плещется!

— Она тонет, — хмуро поправила я, глядя на отчаянную борьбу птицы.

— Ей надо помочь, — выдохнула Радия, а старшая из девочек прямо в платье сиганула в озеро.

Власен не успел ее опередить, а потом в озеро никому войти не позволили.

Я не успела ничего сказать, потому что Аррияш сработал без всяких приказов.

Девчонку, уже плывущую к вороне, развернул к берегу один из солдат, а второй поплыл к несчастной птице, у которой, похоже, не осталось сил.

— Кариша, принеси сменное платье для Марики, — приказала я, глядя на насупленную девочку, — Люси…

— Идем, — служанка потянула Марику в соседние кусты, где уже успели развесить простыни.

Там мы должны были переодеваться для купания и после оного. Для мальчишек простыни развесили на противоположных кустах.

Конечно, герцогине, вроде как, положено отдельно и купаться, и на озеро ходить. Но, простите, когда же мне с детьми общаться и наблюдать за ними? Отгородившись своим статусом, сближения не достичь.

— Цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла, — пробормотала я, глядя на добычу солдата, положенную у моих ног.

— Это же ворона, Ваша светлость, — робко поправила меня малышня.

Надо же, какой слух.

— Вижу, Рудик, — и, вздохнув, опустилась на корточки.

Надо же проверить, жива она или нет. Еще и дети смотрят настороженно, вот-вот готовые заплакать. Но это хорошо, что им ведомы сострадание и жалость.

Ворона лежала на земле, распластав крылья и подмяв под себя лапки. Если она сдохла, тельце наверняка должно было обмякнуть. Ладно, попробуем нащупать стук сердца.

В момент, когда я коснулась вороны и провела рукой по ее перьям, произошли две вещи.

Первая — ворона открыла глаза и лапой вцепилась в мою вторую руку.

Вторая — из меня потянуло магию.

Конечно, я опешила… Конечно, подскочила и попыталась отцепить эту пакость! Куда там! Она намертво в меня вцепилась! А я…

Я выдохнула и замерла, потому что вспомнила слова Тирхана, когда мы обсуждали тот случай с лошадьми.

«Всякое живое существо, находящееся на грани, будет призывать Вас, притягивать силой своего желания жить, и Вы не сможете противиться, таков дар жизни. Но чтобы не падать в обмороки постоянно, Вам нужно дозировать отдачу магии и вкладывать в импульс не все свои силы».

Иными словами, ворона действительно почти сдохла и сейчас за мой счет пыталась выжить. Прекрасно!

Я медленно опустилась на землю и прижала птицу к себе. Плевать на то, как это все выглядело, но тянула эта пакость магию так, словно не птичка, а лошадь.

Так, Настя, соберись, вдох-выдох, и оборви нить, как говорил Тирхан. Того, что получила птица, уже достаточно, чтобы восстановиться самостоятельно. Не умрет.

Отрезать нить оказалось болезненно. И стало больно вдвойне, потому что неблагодарная птица еще и клюнула меня в руку!

— Ах ты ж дрянь! — прошипела я.

А эта коза, даром что ворона, оттолкнулась от меня и взлетела.

— Ваша светлость, Вы ее спасли! — восторженно заголосили дети, наблюдая за тем, как ворона спикировала на ветку дерева.

Я их восторга не разделяла, у меня рука болела и от когтей птицы, и от клюва, из ранок текла кровь. Вот ведь ворона! И показалось мне или нет, что у нее на шее что-то было?

Пока я сидела, задумчиво соображая, что там за финтифлюшка на шее была, и была ли она вообще, кровь капать перестала.

Нет, ранка прямо сразу не затянулась, но уже не доставляла такой дискомфорт.

— Смотрите, она летит! — радостно возвестила малышня.

Ворона действительно летела. Прочь.

Ну и ладно, глупо ждать благодарностей от птицы.

— Как Вы, Ваша светлость? — тихо спросила Интена, помогая мне подняться.

Сама няня чувствовала себя превосходно, и от травмы у нее осталась только память. Спасибо Тирхану!

— Прекрасно, и даже готова поплавать, — я улыбнулась.

Ни капли не солгала. Спасибо учителю, потому что сама бы я вряд ли сообразила, что нить можно рвать в процессе передачи энергии, и это никоим образом на мне не аукнется. Не аукнулось.

Дети наконец успокоились, а я переоделась вслед за Марикой и теперь вместе с ней дожидалась остальных у кромки озера. В моих планах было не только поплавать, но и порезвиться с ребятней. Почему нет? У всех должны быть радости и хорошие воспоминания.

— Все умеют плавать? — строго спросила, когда подпрыгивающая детвора столпилась около меня.

К слову, здесь были не только воспитанники, но и дети моих людей. В том числе болезненный и очень худющий мальчишка Кариши.

— Да!

— Нет!

Хором ответили.

— Те, кто умеют плавать — присматривают за теми, кто не умеет. На глубину не уходим! В воду как на горшок — не ходим!

— Да, Ваша светлость!

Я первой вошла в озеро.

Вообще, солдаты — молодцы, основательно проредили камыши у берега. Получился и своеобразный лягушатник, и место для набора воды.

Водичка была тепленькой, не тридцать градусов, но двадцать — точно. Что вполне нормально для купания. Жаль только, что купальников тут не было. Точнее, для этих целей использовались платья… Более тонкие, чем для ежедневной носки, но тоже длинные.

— А можно к Вам? — вдруг спросил Рудик, когда я зашла уже по пояс.

— Можно, — улыбнулась я, оборачиваясь, чтобы буквально через несколько секунд поймать на руки визжащего от восторга мальчишку. — Плавать не умеешь?

Получив утвердительный кивок, а заодно и обезьянку (дите вцепилось всеми конечностями), рассмеялась:

— Научим!

В целом купание прошло весело. Примеру смелого Рудика, которого я пыталась научить плавать и на спине, и на животе, удерживая его то за пояс, то на вытянутых руках, решили последовать и остальные.

А потому к концу нашего купания на моих руках побывали буквально все младшие дети. Те, кто был постарше, по-честному присматривали за остальными и, несмотря на то, что им тоже хотелось со мной пообжиматься, не лезли.

Но я это компенсировала, когда приказала младшим бежать сушиться и переодеваться, а старших обрызгала и втянула в игру-догонялку. Мы и насмеялись, и повеселились от души.

А уж какими глазами на это все смотрела Кариша… Ведь ее ребенок тоже участвовал в наших забавах. Кажется, женщина была удивлена тому, что ее сын умеет смеяться.

М-да…

Но всему хорошему всегда приходит конец, особенно если ты кормящая мама, а твое дите еще не способно играть с остальными детьми. Да и самостоятельно питаться тоже.

Впрочем, я все же успела переодеться в сухое.

К тому моменту, как мы вернулись к шатрам, опустились сумерки. А когда я вышла к кострам, наступил вечер. Илюша в этот раз капризничал и долго не хотел засыпать.

Арлису не понравилось мое появление. Как будто мне тоже не хотелось погреться у большого костра, пожарить хлеб на палочке и послушать интересную историю, которую поведает Лагода — та самая бесприданница, нанятая мной преподавать детям грамоту. О том, что такие истории рассказывают у кострищ, я узнала еще вчера от восторженной Люси. Поэтому сегодня пропускать сказки не имела никакого желания. Интересно же!

Дети встретили меня улыбками, а взрослые начали поспешно подниматься с бревен. Ну да, Ее светлость, понимаешь ли, приперлась. Ничего, потеснятся.

— Ваша светлость, никак Вы сказки послушать пришли? — весело спросил Тирхан. — А я Вам местечко устроил, как знал, что придете.

Я хмыкнула и поблагодарила за заботу. Прошла к учителю, который действительно соорудил для меня прекрасное место. На плотную ткань было постелено несколько одеял, положена подушка и как вишенка на торте — теплый плед.

Мне даже как-то неловко стало, остальные-то на бревнах сидели… Но герцогиня тут одна. И начни я раздавать всем одеяла, выглядеть это будет странно.

После того, как я села, мои плечи тут же накрыли пледом, а в руку сунули тарелку с уже поджаренным хлебом и мясом.

— Спасибо, — я улыбнулась Тирхану и уже громче сказала: — Я тоже готова слушать сказку.

Глава шестнадцатая

— Случилось это в стародавние времена, — хорошо поставленным голосом начала Лагода, но волнения скрыть все равно не сумела.

Чувствовалось, что она пока еще боится моего внимания. А посему я перевела взгляд на огонь, чтобы не смущать вещунью.

Вообще, девочка мне понравилась. Я была уверена, что она сумеет не только поладить с моими воспитанниками, но и заслужить их уважение.

Лагода была невысокой, темноволосой, немного скуповатой в движениях и эмоциях (но это явно от стеснения и сильного волнения). Ее личную историю я выслушала спокойно, хотя прекрасно понимала, что девушка многое недоговорила, однако кто сказал, что она обязана распахивать душу первой встречной?

На все нужно время. Оно наверняка расставит все по своим местам.

Главное, что Лагода не позволит сесть себе на шею. И воспитанникам, обманутым ее возрастом и мягким спокойным голосом, придется очень постараться, чтобы заслужить расположение девушки и похвалу.

— Жила в лесной сторожке пожилая леди. Да не простая, а благословленная Священной Парой, — продолжила Лагода, а я с удовольствием откусила поджаренного хлеба. — Умела она договориться со всякой тварью: и с птицей, и с хищным или травоядным животным. Понимала их леди, прилетали, приходили и приползали они к ней со своей бедой и знали, что поможет. Была она Хранительницей Леса или, как еще ее называли — Хозяйкой Леса.

— Да сказка это, — шикнула вдруг Марика на сидящего рядом с ней мальчишку, — не существует сейчас Хозяек!

— Да как же, а наша герцогиня?! — возмутился тот…

Лагода оборвала повествование и посмотрела на смутьянов. И так она посмотрела, что я улыбку не сдержала. Отличное же приобретение в команду! Взгляд не злой, но укоризненный, строгий, без всяких слов понятно, что сказку не продолжат, пока тишины не станет.

— Простите, — пискнул мальчишка.

— Продолжайте, пожалуйста, — уже Марика.

— Следила Хозяйка за тем, чтобы не болел лесной народ, чтобы деревья и растения не чахли, чтобы не терялись путники, выводила их на нужные тропки… Хранила она большой секрет — охраняла источник целебной силы, питаемый Священной Парой. Испить из того источника мог только тот, у кого было доброе и чистое сердце, светлая душа. Дарил этот источник молодость и долгую жизнь…

Я даже жевать перестала. Надо же, не о живой ли воде речь?

— Была Хозяйка добра и мила, но если находился тот, кто посмел нарушить границы с дурным намерением — охотой ли, вырубкой леса или осквернением источника — превращалась она в лютого зверя. И тогда нарушитель навсегда оставался в чертогах леса.

Я хмыкнула, а детишки поежились, потому что слова рассказчицы сопровождались интонациями, от которых мороз по коже шел.

Лагода умничка!

— Как-то случилось Хозяйке роды принимать у девицы, что в беду попала, да бегством спасалась, желая найти укрытие в лесу. Да только родив сына, ушла та к Священной Паре, оставив ребенка Хозяйке.

— Ну да, почти герцогинюшка… — буркнул мальчишка. — У нее-то дитятя свой.

Я подавилась хлебом, да и народ вокруг смех уже не сдерживал. Лагода одергивать ребенка не стала. Тоже поулыбалась и продолжила.

— Рос мальчишка не по дням, а по часам. Всем был ладен и пригож, первый помощник Хозяйки, а в будущем — ее замена. Растила Хозяйка его как будущего Хозяина.

Все притихли, понимая, что сейчас что-то будет…

Так оно и вышло.

— Повадилась в лес то по грибы, то по ягоды раскрасавица девица. С тонкой талией, высокой грудью, крутыми ягодицами, да волосами цвета зари. То на тропке девица заплутает — выведет ее пригожий молодец, помощник Хозяйки. То зимой по хворост соберется, да заблудится на снежных дорожках — а он снова тут как тут. Познакомились они, да приглянулись друг другу…

— А что же дальше? — не выдержали девчонки-сироты. — Свадьба?