Счастливые Земли Погуляй Юрий

А над обреченным городом несется песня. Слова, известные любому дундэйлцу. Гимн погибающей страны. Его подхватывает каждый защитник, будь то могучий рыцарь или недавно научившийся стрелять лучник

Ужасный грохот — в ворота ломятся каменные люди, и над крепостью повисает сокрушительный вопль:

— За Дундэ-э-эйл!

И, словно поверженные криком, Горящие гаснут. Обнаженные тела Проклятых медленно оседают на землю. Хрустит прогоревшим доспехом потухший рыцарь, падает на колени, пытается встать, опирается на меч, но неуклюже заваливается набок и замирает.

У ворот лежат тела тех, кто только что крушил окованное дерево.

Молчат ошеломленные защитники крепости. Молчат опешившие захватчики. Молчит весь мир. Проклятых больше нет...

Гезеш вздрогнул, вырываясь из тумана видения.

«Слишком легко давалась победа, — хмыкнул голос. — Да, они — единственные, кто заслужил покой. Отмучились! Я их освободил!»

Искатели сидели рядом и терпеливо ждали. Друз жевал какую-то травинку, Паблар, закинув руки за голову, наблюдал за игрой солнечных лучей на изумрудных листьях.

А Джаззи вытащил из мешка свой барабанчик и чуть слышно отбивал неторопливый ритм.

— Гнева больше нет, — сообщил Гезеш. В голове вспыхнуло: «Карна!»

Друзья переглянулись.

— Что значит «нет»? — спросил шут.

— Они освободились. Проклятие ушло.

— Отмучился старый, — хмуро проговорил Паблар. — Добился своего...

— А может, и Безумие... Того... — с надеждой поинтересовался Джаззи.

— Не рассчитывай...

— Грустно, — кивнул Друз. — Хоть и шли к этому, а все равно — жаль.

Карна... Может, теперь ты счастлива? Мне будет не хватать тебя...

— Ясно. Надеюсь, нас не зарубят свои же? — Паблар сел, почесал подмышку. — Когда явятся к Крепости.

— Надеюсь, они до нее все же дойдут! Бастион! — напомнил ему Друз и легко поднялся на ноги. — Пошли! Надо найти место, где можно спокойно подождать наших.

— Мне бы вспомнить, что я должен сделать, — поделился с приятелями Гезеш.

«Не волнуйся, вспомнишь», — хихикнул Лик.

Лесоруб плотно сжал зубы, старательно игнорируя собеседника.

Место нашли быстро. Зудящая комарами низинка с бьющим из-под земли ключом. К насекомым путники давно привыкли, поэтому искали стоянку, где можно спрятаться в случае опасности.

И потянулись наполненные бездельем и скукой дни ожидания. Джаззи просто не расставался со своим барабанчиком, и это действовало на нервы не меньше. Друз проводил долгие часы в постоянных тренировках. Для поддержания хорошей формы, как он выразился. Гезеш не знал — куда уж лучше. Наемник был силен и без ежедневных упражнений. Паблар просто валял дурака, иногда присоединяясь к музицированию шута. А Лесоруб думал. Взвешивал прошедшие после Колонны месяцы, вспоминал людей, с кем довелось пересечься по пути. Обещал сам себе выполнить долг перед ними.

Жертва Родинки перевернула все с ног на голову. Только теперь Гезеш действительно хотел закончить путь. Ради таких, как ушедший в Колонну друг. Гибель Родергрима, смерть Антага, добровольное безумие Бартела — все меркло по сравнению с поступком старого приятеля.

А еще Лесоруб думал о Карне. Постоянно. Он каждый вечер втайне ждал, что девушка-призрак зависнет над костром Искателей, и ее губы тронет улыбка.

Но, разумеется, никто не появлялся.

А дни шли...

По прошествии второй недели Искатели занервничали. Друз частенько пропадал в придорожной рощице, оглядывая дорогу в надежде обнаружить следы армии Прорыва.

Увы. Тракт словно вымер. С него исчезли даже гонцы, обычно скачущие с вестями от форпоста к форпосту.

Мертвая тишина. Замерший в ожидании мир. Каждое утро, с восходом, Друз уходил к дороге и возвращался лишь поздно вечером. Всегда злой, постоянно голодный.

Армии не было...

Первым не выдержал Паблар и предложил решать, как быть дальше. Прогнозы его, да и Друза, Искателей не радовали. Видимо, Ларс повел войска на Бастион и потерпел поражение. Может быть, по лесам Дундэйла еще прячутся остатки Диких отрядов или армии церковников, но от них толку нет.

Единственное, что дарило надежду — отсутствие на дороге гонцов и постоянная суета в Крепости. Наемник даже туда добрался. Гарнизон чего-то ждал. А Фарш не объявлялся.

— Можно было б вызвать мадралов, но вот как? — Гезеш был сторонником того, что стоит пытаться идти на Колонну одним. В любом случае, если Прорыв захлебнулся, третьего шанса не будет. Никто и никогда больше не попытается повторить две огромные, кровавые ошибки предков.

— Нереально совершенно, — мотал головой Друз. — Даже если мы проникнем за Крепость, пересечем реку, то все равно нарвемся на первую попавшуюся Колонну, а те миловать не будут.

— Четверым легче спрятаться, — возражал Джаззи. — Избегать их, и все!

— А дальше? Я так понял — нам надо в Фурмагар. А это крепость! И при этом — обороноспособная, если верить рассказам Гезеша, — наемник разводил руками. — Только на север возвращаться. Найти останки армии, всех перебить не могли, собраться и ударить по Крепости. А там, как получится.

— Отличный план, — фыркал шут. — Особенно «как получится».

— Есть варианты получше? — вставал на защиту Друза Паблар. — Я лично не вижу.

— Вспомнить бы, что я сделать должен, — бесился Лесоруб. Голова болела от различных экспериментов и постоянных мук раздумий. Гезеш пытался вызвать в памяти хоть клочок той беседы с Ликом, до проклятия. Тщетно! Где в родном доме лежал любимый молоток, и как часто рвалась зеленая рубаха — да, вспомнил. Но разговор никак не давался. Голос внутри молчал и ни разу не отозвался на мольбы фурмагарца.

Проспорили полночи, но так ни к чему и не пришли. Гезеш и Джаззи стояли на том, что надо идти на юг, а Друз и Паблар — на север.

Утром шут сдался и присоединился к друзьям. Но собраться они не успели. Шум в лесу возвестил, что они здесь не одни. А когда среди деревьев заблестели доспехи — друзья бросились к заранее заготовленным тайникам.

Дундэйлцы... Их бело-черные туники Искатели узнали бы из тысяч. Сколько таких повидали они за время пути по рыцарскому королевству? Множество!

А сейчас люди в точно таких же одеяниях брели цепью по лесу. Цель их была столь же явной, сколь и неприятной для Искателей.

Тот подозрительный трактирщик, похоже, все-таки сообщил о странных посетителях. Хотя не слишком ли поздно рыцари снарядили поиски?

Кто их поймет?

Когда в брошенном лагере появились двое воинов и бросились к спешно засыпанному землей, но (проклятие!) еще дымящемуся костру, лежащий в тайнике Лесоруб беззвучно взвыл.

Один черно-белый остался на месте, обнажил меч и принялся внимательно следить за окрестностями, а второй ринулся назад.

Тайники сработали на славу. Помог опыт Друза и Паблара. Не раз и не два друзья использовали такие схроны в прошлом. До Колонны. В двух, да что там говорить, в одном шаге от укрытия, если специально не приглядываться, невозможно обнаружить спрятавшегося человека. Но Гезеш все равно нервничал, стоило представить, как его выволакивают из тайника и с победным хохотом, как зверя, волокут к командиру.

Дундэйлец крутился вокруг костра, иногда резко оборачивался, будто ожидая увидеть шевеление кустов или другую ошибку беглецов. Зря... Лесоруб даже дышал осторожно. Ему казалось, что воин найдет его по сиплым вдохам.

Спутник бойца появился совсем не с той стороны, куда уходил. И шел не один. Вот только его товарищ был облачен в темно-зеленый охотничий костюм. Следопыт... Как пить дать — следопыт!

Гезеш беззвучно выругался, глядя, как зеленый кружится по поляне и рассматривает обильные следы Искателей.

Охотник коротко произнес неслышную Лесорубу фразу, и оба черно-белых повернулись к схрону Гезеша. Только сейчас фурмагарец пожалел, что у него нет хотя бы простенького кинжала. Или, на худой конец, дубины.

Следопыт побрел к тайнику.

А ведь лагерь виден всем Искателям. Джаззи, Паблар и Друз наверняка с ужасом смотрят, как к их командиру неотвратимо приближаются враги.

Когда раздался вопль и из-под вороха листьев выпрыгнул Друз — Лесоруб лишь закрыл глаза.

По коротким сдавленным оханьям он определил, что с черно-белыми наемник справился.

— Стой! — крикнул охотник, но Друз, вооружившийся мечом одного из дундэйлцев, уже летел к врагу.

— Свои! — взвизгнул следопыт и ловко отпрыгнул от несущегося к нему Искателя. — Дикие мы! Отряд Тени!

Наемник с рыком развернулся, прищурился и медленно пошел к обмершему рейнджеру.

— Говорю — свои! — попятился тот. — Уже несколько дней по лесам шатаемся, вас ищем! Ларс сказал — где-то тут вы!

Друз остановился. На шум со всех сторон спешили черно-белые. Двое вырубленных наемником солдат зашевелились, медленно приходя в сознание.

— Почему так долго? — буркнул Искатель.

— Не знаю! — Охотник слегка успокоился, но на клинок в руках Друза косился по-прежнему испуганно. — Безумец жив?

— Жив, — кивнул друг.

Лесоруб вылезать не торопился. Мало ли что...

Лагерь окружили солдаты, но на их лицах почему-то царила радость. Словно Безумие одним махом одарило воинов счастьем.

— Слава Творцам, — прошептал Тень. — Значит, не зря шли! А он... Он точно — Безумец?

— Да вроде бы.

— Ларс говорил, что убили подставного. Я до сих пор не знаю — врал ли...

— Не врал. — Гезеш все-таки вылез из схрона. — Его звали Антаг. Капитан отряда Мечей.

— Нет их больше. — Следопыт жадно уставился на Лесоруба. — При штурме последней крепости погибли.

— Бастион взят?

— Нет, после него уже. Бастион без боя взяли, там церковники тварь умральскую им запустили. Рыцари друг друга сами перебили.

— А, видел ту крепость, — кивнул Друз. — Проходили...

Гезеш ее не помнил. Скорее всего, миновал, пока был порабощен Колонной.

— Пошли, — вдруг встрепенулся охотник. — Ларс рвет и мечет. Грозится с командиров поисковых отрядов кожу снять.

— Вы чего в дундэйлских нарядах?! — наконец спросил Лесоруб. — И откуда их столько?!

— Мера предосторожности, если с патрулем столкнемся, — отмахнулся Дикий и зашагал в лес, на север. — А откуда... Так известное дело — откуда!

В чаще загудели рога, все дальше и дальше уносился трубный звук, и его подхватывали, передавали по цепочке другие поисковые группы. Сколько воинов сейчас скрывалось под кронами деревьев? Тысяча? Две?

До стана армии идти пришлось два дня. Ларс перестраховался, опасаясь атаки со стороны Крепости. Всюду сновали патрули Прорыва, и каждый с ликованием приветствовал возвращающихся поисковиков.

Благая весть неслась впереди отряда. Безумец жив!

Ларс выскочил из командного шатра практически голый и в таком виде встречал входящих в лагерь солдат.

Увидев Гезеша, церковник завопил от радости и, расталкивая солдат, бросился к нему.

Сердечно поприветствовав старого друга, Ларс завертел головой в поисках остальных. Кивнул Друзу, Джаззи, Паблару, а потом вопросительно посмотрел на фурмагарца:

— Где Родинка?

— Ушел в Колонну... — Ликование схлынуло. Стало невыносимо больно и стыдно. — Не спрашивай!

— Выходит, нас двое осталось, — серьезно покачал головой Ларс. — Вышло шестеро...

— Он жив... Пока. Рыбак тоже жив.

— Знаю. И про Мудрого знаю, и про Медведя... — Церковник повел плечами. — Ну что, значит, идем на Прорыв? Осталось всего ничего!

— Сколько у тебя бойцов?

— Гораздо меньше, чем было. Как погибли Проклятые — начались потери. Большие. Отряды не сработавшиеся, дисциплина хромает. Против вышколенных рыцарей — мясо... Уж не знаю, что было бы, если б мы Бастион штурмом брали...

— А как удалось-то?

— В Умрале отловили пару умерших. Впереди армии отправили небольшой отряд добровольцев, замаскированных под рыцарей. Они ехали с повозкой, в которой лежали спеленутые твари. А в Крепости выпустили... — Ларс усмехнулся. — Погано, знаю, но тут все средства хороши. Главное — цель.

— Нет, — мотнул головой Гезеш. — Неправда... Цель не оправдывает средства!

— Благородство не довело бы нас до последней из северных Башен, — поморщился церковник. — Не будем об этом. Всю грязь я беру на себя.

Лесоруб попытался представить себе чувства рыцарей, оказавшихся в Крепости, заполненной стремительными тварями, касание которых смертельно. Мысли бойцов, вынужденных убивать заразившихся товарищей. Фурмагарца передернуло от ужаса...

— В строй поставить могу тысяч семь-восемь...

— Всего? — удивился Гезеш.

— Мы почти разбиты. — Лицо Ларса скривилось. — Из двадцати тысяч добралось лишь столько. Рыцари — настоящие звери в бою. И профессионалы. А я как-то привык с Легионом сражаться... Там по-другому. Без партизанских вылазок, наскоков и отходов. Те прут и прут, пока не перебьешь. А здесь все иначе.

— Крепость возьмем?

— Думаю, да. — Церковник зашагал к шатру. — Без потерь не обойдется, но должны. Тут хорошо — строительного леса в избытке. Настроим лестниц, пару десятков требушетов.

Гезеш последовал за разглагольствующим приятелем.

— Выждем время, когда к ним опять припрется Колонна — и пойдем на штурм. Да, — Ларс остановился, — не говори мне про честную войну, ладно?

Лесоруб промолчал. Темная Крепость. Последняя твердыня Дундэйла.

— Короля бы ихнего отловить, — вздохнул он.

— Погиб он, в Бастионе еще, — бросил Ларс.

Фурмагарец неуверенно улыбнулся:

— Так может, сдадутся? Откроют ворота без боя?

— После всего того, что мы учудили? Сильно сомневаюсь. — Ларс пригнулся и проскочил в шатер. Гезеш вошел следом и не удержал улыбки. На шкурах томно развалилась обнаженная девушка. Увидев гостя церковника, она с писком завернулась в одну из них и юркнула к скомканному платью.

— Хорошо воюешь.

— Солдат должен получать удовольствие. — Ларс принялся одеваться. — Хочешь, можешь ее трахнуть.

Красавица возмущенно воззрилась на любовника.

— Нет, спасибо, — отказался Гезеш.

— Вот и ладненько. — Церковник натянул рубаху и цыкнул в сторону опешившей девушки: — Брысь!

— Почему ты пришел на зов? — задал давно интересующий его вопрос Лесоруб.

— Это война против Безумия, — ответил Ларс. — А сама идея Церкви — борьба с ним.

— Понятно...

— В Темной Крепости не больше тысячи солдат. Если штурмовать, расклад такой: их убитый к двум-трем нашим. Если не больше. В земли Колонны пройдут крохи, — поделился с ним церковник. — А Проклятых там пруд пруди. Честно скажу — плохой расклад.

— А где Эвар? — вдруг вспомнил Гезеш.

— Погиб, — коротко сообщил Ларс. — Веселые Гады защищали Антага вашего. Полегли все...

Вести о гибели товарищей и знакомых становились привычными. По-прежнему болезненными, но совсем не удивительными. Ожидаемыми.

Хеллгаги, Бык, Эвар... Да сколько же можно?!

— От Синего Легиона почти ничего не осталось. Но они хорошо держались. Приняли на себя удар тяжелой рыцарской кавалерии. Видел бы ты это кровавое месиво... Короче — смертей очень много. Надеюсь, не зря, — добавил Ларс.

— Я тоже... Надо попытаться договориться с Темной Крепостью.

— Попробуй. Теперь ты главный, — осклабился церковник, ногой расшвыривая шкуры в поисках ножен.

— Армией управлять я не буду!

— Тебе ее никто и не доверит, — хохотнул Ларс. — Можно выслать парламентера. Вдруг и согласятся. Они сейчас обезглавлены. Король их убит, от армий остались ошметки.

— Выдвигаемся завтра?

— А чего ждать? И так уже застоялись. Встанем под стенами и начнем подготовку к штурму. Хотя, может быть, достаточно осады? Жаль, с водой у них проблем не будет. Как думаешь?

— Думаю, что смертей достаточно. Еще до Фурмагара дойти надо.

— Да, но в полевых условиях проще будет. У меня еще целых три тысячи церковников-истребителей. Вояки, привыкшие сражаться против подобных безумцев. Это с организованными рыцарями нам тягаться не стоит. Да и кавалерии у Колонны, насколько мне известно, нет. Перестреляем как уток. Надеюсь...

Они общались очень долго, и Гезеш не переставал удивляться такому простому отношению к войне, как у Ларса. Создавалось впечатление, что он и живет только для схватки, не считаясь с потерями и готовый идти до конца. Биться до последнего солдата. А ведь в строю идут такие же люди...

Армия снялась с места только днем. Растянулась по дороге, отсчитывая последние мили до Темной Крепости.

Друз, неожиданно для Лесоруба, возглавил небольшой отряд, состоящий из остатков Синего Легиона. С назначением никто из его подчиненных спорить не стал. Командиров не хватало, а у наемника оказались все задатки.

Джаззи и Паблар держались поближе к Гезешу, затесавшись среди Кадавров, вызвавшихся охранять Безумца. Четыре десятка матерых бойцов в рыжих доспехах и с трупом собаки на щитах.

В Темной Крепости ревели рога, давая знак защитникам последнего оплота, что появился враг. Армия Прорыва неспешно разбивала лагерь, в то время как Гезеш готовил парламентеров. Ехать самому Ларс запретил сразу. Поэтому Лесоруб тщательно инструктировал отобранных посланников. Не хамить, не угрожать. С уважением и почтением относиться к противнику. Убеждать, что смысла воевать нет. Что Король-Отец ошибался. Что хватит смертей... '

Наутро гонцы направились в Темную Крепость, размахивая над головой белой тряпкой.

Внутрь их впустили, поэтому оставалось только ждать.

В лесу стучали десятки топоров, трещали загубленные деревья. Переговоры переговорами, а если вдруг штурм — то надо быть готовыми...

Посланники вернулись только на следующий день.

Живые...

Дундэйл согласился!