Луна Верховного. Том 2 Эльденберт Марина

– Это бред, – фыркает альфа, но осекается под пристальным взглядом брата.

– Это правда, Мик? Я больше устраиваю тебя мертвым?

По лицу Микаэля прошла судорога.

– Тебя не было с ней все эти годы, а я был! Проводил с ней рядом каждую ночь, когда ей снились кошмары. Когда она не хотела жить после того, что случилось с ней по твоей вине. Когда не подпускала меня к себе. Не пускала в свое сердце. Я помню все это время. И да, в глубине души, я надеялся, что с твоей смертью все закончится, Рамон.

Это сильно. Жестоко. Болезненно. Не каждому хватит духу в таком признаться, и я бы даже могла испытать к Мику уважение, если бы все это не касалось меня. А вот Рамона, кажется, слова брата совсем не трогают.

– Ты поэтому решил выдать мою луну за первого встречного? Чтобы она повторила путь Сиенны?

– Рауль – не первый встречный. Ты же его знаешь.

– Мне плевать. Моя женщина не ляжет под другого!

Я поперхиваюсь воздухом, а когда обретаю голос, то говорю:

– Я даже под тебя не лягу! И не только потому, что я на последнем месяце.

– Он к тебе не приблизится, – рычит этот собственник.

Да ладно, и что ты сделаешь?

– Это я могу обещать, – встревает Микаэль. – А вот свадьбу отменить не получится. Она должна состояться, если ты хочешь узнать, кто твой враг. Я, в свою очередь, могу пообещать, что церемония останется фиктивной.

Вот мерзавец! Сделает все, что угодно, только бы Рамон оставался «мертвым».

– Или ты можешь просто вернуться ко мне, – напоминаю я.

Рамон смотрит на меня и качает головой. Едва уловимо, но мне и так все понятно.

Нет так нет.

– Тогда у меня, как у очень заинтересованного лица, тоже есть встречное условие, – я поднимаюсь с диванчика. Больше тут слушать нечего.

– Какое, nena?

– Я хочу ускорить твою вендетту, и да, мне плевать на трудности твоего брака, Мик. Вы взрослые волк и волчица, разберетесь. А на мою свадьбу пригласим на Волчий Союз. Да хотя бы ту милую женщину, что сообщила нам о твоей смерти.

Родство мужчин сейчас особенно очевидно, потому что у них сейчас практически одинаковый прищур.

– Зачем, Венера? – успевает спросить первым Микаэль, но я смотрю на Рамона. Глаза в глаза. У нас будто другой, молчаливый разговор. Будто и нет Мика в этой комнате.

– Чтобы приехал твой невидимый враг. Хотя, наверное, стоит начинать называть его «наш».

– Они не все живут в Вилемие…

– Уверена, он обитает под боком. Так и сузим список подозреваемых.

– Нет, – решает Рамон. – Это слишком рискованно. Я не стану делать вас с дочерью наживкой.

– Рискованно? – Я вздергиваю бровь. – По твоим словам, все моя жизнь сплошной риск, пока ты его не поймаешь. Так поймай его, как можно скорее. Потом – поговорим.

Понимала ли я, что иду ва-банк? Что ставлю все на одну карту? В конце концов, у этого неизвестного нам игрока мог быть собственный план, и моя свадьба с Раулем в него не вписывалась. А еще я могла ошибиться, что он здесь, рядом, и нас может разделять океан и тысячи километров. Понимала ли я все это? Учитывала ли риски? Наверное, нет. В данный момент мной двигали чувства: ярость, обида, азарт. Особенно последний, потому что из зверя, на которого открыли охоту, я в один миг стала охотником, расставившим капкан, и без разницы, что этим капканом тоже буду я. Который раскроет свои острые жвала и поймает этого психопата.

И тогда у Рамона больше не останется отмазок про смертельных врагов. Он либо признает, что мы пара, и мы будем счастливы. Либо я смогу сама выбирать, где мне жить и с кем. Быть с ними, моей маленькой семьей, или попрощаться с ним навсегда и, естественно, увезти с собой дочь.

Понимала ли я, что рискую ей? Может, да, а может – нет. Может, в тот момент у меня окончательно выключились основные инстинкты: и самосохранения, и материнский.

Я смотрела в глаза Рамону, готовому возразить, придумать тысячу отговорок, и брала его на слабо. Откажется – признает, что ему нравится эта игра в волки-зайцы, и что ему не хочется, чтобы она заканчивалась. Согласится… Я и сама не знала, какой вариант лучше. В глубине души мне отчаянно хотелось, чтобы он просто сказал, что важнее всего для него мы с дочерью. Убедил меня в этом. В том, что мы теперь вместе, и вместе все преодолеем.

Но, очевидно, его борьба для него оказывается важнее нас. Потому что после долгой паузы Рамон все же кивает, соглашаясь с безумным планом. Причем не знаю, что именно мне кажется более безумным: собрать верховных старейшин на своей свадьбе или действительно выйти замуж за вервольфа, которого я видела два раза в жизни. Впрочем, это не безумнее секса с незнакомцем.

– Отлично, – киваю я в ответ. – А теперь извините, мне надо готовиться к свадьбе.

Лицо Рамона искажается, он скалится, как злой волк, и преграждает мне путь, когда я пытаюсь уйти.

– Тебе не нужно к ней готовиться, Венера. Эта свадьба – фальшивка.

– Для тебя и меня, для остальных она настоящая. Ты же не хочешь, чтобы старейшины что-то заподозрили?

Он морщится – моя ядовитая стрела попала в цель, но мне не стыдно. Его боль отдается в моей груди, как напоминание, ради чего все это. Фальшивая свадьба, капкан, отложенные разговоры.

– Останься со мной, – просит Рамон. В глухих нотах его голоса столько искренности, что мне хочется сразу согласиться. Не знай я всей этой аферы, не предложи я ее сама, у него не получилось бы меня прогнать, даже если бы он захотел. Я бы обвила его руками и ногами, и ни за что не отпустила бы. Но я знаю обо всем. Знаю о стене, что по-прежнему здесь.

– Сначала разрушим стену, что между нами, Рамон. Поэтому сейчас я иду готовиться к свадьбе, а на вас с Микаэлем самая ответственная часть – придумать, как выяснить, кто наш злодей. Чтобы все это, – я обвожу руками комнату, но подразумеваю себя и свой риск, – было не напрасно.

Рамон внезапно притягивает меня к себе: как он умудряется сделать это быстро, но при том осторожно – даже представить не могу. А шепот на ухо вовсе едва не заставляет меня поколебаться:

– Благодарю тебя за смелость, nena. Он к тебе не приблизится.

– Кто? Мой фиктивный муж?

– Никто из числа тех, кто желает тебе зла.

Он здесь. Он рядом. Мой истинный. А я в своей гордости и обидах снова отталкиваю его от себя. Не я ли сама придумала эту стену? Не я. И дело вовсе не в обидах. Если мы даже о глобальных, важных вещах договориться не можем, то вся наша дальнейшая семейная жизнь может развалиться после одной маленькой ссоры.

– Я тебе верю, – шепчу в ответ. – Верю, что ты защитишь нашу дочь.

– Ты придумала ей имя?

– Это было бы по-человечески – самой придумывать имя своему ребенку. Правильнее, чтобы ее назвал отец.

Кажется, что Рамон меня не отпустит, но он отпускает. И я иду готовиться к свадьбе.

Правда, теперь у меня есть стимул к ней готовиться. Большой такой стимул в виде приглашенных злодеев. Конечно, существует вариант, что никто из них не примет приглашение, тем более что до вечера не так много времени осталось. Тогда все это будет зря. Но я все равно не отказываюсь от помощи приглашенного Анджелиной стилиста. Он делает мне изящную прическу и нежный макияж, как и положено невесте. Это суета позволяет немного отвлечься от собственных мыслей, и от того факта, что мой истинный жив! И что он в этом доме.

А спустя несколько часов приготовлений я получаю неожиданное сообщение от Микаэля.

Волчий Союз принял приглашение на мою свадьбу и приедет в полном составе.

Я, наверное, минут пять пялюсь на экран смартфона, пытаясь осознать, что это не шутка. То есть все четверо верховных старейшин приедут на мою свадьбу, как будто это свадьба года! А с ними их спутницы, потому что приглашения подразумевают плюс один. Конечно, это не весь Волчий Союз, но это его самая верхушка.

Кажется, наша с Раулем скромная свадьба только что перестала быть таковой.

Мои пальцы подрагивают так, что смартфон едва не вылетает из рук. Ведь был шанс, что приедет один из них, и тогда мы, я и Рамон, легко вычислим его врага-невидимку. Или двое, и тогда число подозреваемых просто уменьшилось. Но приглашения приняли все, как один.

Я бы могла понять, если бы выходила замуж за Рамона, за одного из них, но я выходила замуж за Рауля, за обычного вервольфа, и в этот момент, я по-настоящему осознала себя под прицелом. Внимания или просто под прицелом. Но сильно сомневаюсь, что верховные приняли приглашение из вежливости или же приедут сюда в память о «погибшем» Рамоне.

Они едут посмотреть на меня. Ту, что совсем скоро подарит миру ребенка божественного.

Их интересует моя дочь.

В это мгновение мне действительно хочется все отменить. Если не свадьбу, то хотя бы аннулировать приглашения Волчьего Совета. Потому что одно дело рисковать собой, другое – подвергать опасности дочь. Здесь мой материнский инстинкт просто рычит. Но потом я вспоминаю, что я уже за чертой. Опасность уже постучала в мою дверь. Она уже здесь, в доме. Она раскрыла свою пасть и ждет удобного момента, чтобы расправиться с нами. И это не бесплотная тень, не мои фантазии, навеянные страхами. Это предатель, что притаился совсем рядом, а я даже не знаю, кто это.

Мой липовый жених? Альваро? Сиенна? Горничная, что убирает мою комнату?

Это может быть кто угодно. Любой из стаи Микаэля. Любой, кто хорошо относится к альфе, и даже хорошо относится к моему ребенку, что ничуть не нарушает клятвы. Он очень хорошо относится к ребенку. Настолько хорошо, что мечтает его забрать, присвоить себе, а до меня ему дела нет.

От всех этих мыслей мороз по коже и хочется бесконечно обнимать себя и дочь. И руки начинают трястись так, что уже не спишешь на легкое предсвадебное волнение невесты. Но я не могу выдать себя. Не сейчас.

Как ни странно, одна мысль меня все-таки успокаивает. Успокаивает, и убирает дрожь рук. Мой истинный здесь. Рядом. И хоть у нас не всегда было все гладко, да и в принципе сейчас тоже все далеко не идеально, на моей памяти всякий раз, когда я оказывалась в беде, когда подходила к краю, у Рамона получалось меня спасать. Начиная с момента со змеей и заканчивая моей «ссылкой» в стаю Пересов. Последней истинный здорово рисковал, но даже здесь не ошибся. Не ошибся в Сиенне, что спасла нас с дочкой.

Здесь я могла вновь задуматься, что по-прежнему связывает Рамона и его бывшую, но нас со стилистом, наносящим последний штрих, то есть, лак на мою прическу, прервали стуком в дверь.

Пришедший вервольф невысокого роста, чуть выше меня, но я привыкла – все вилемийцы такие, отчего Рамон кажется рядом с ними гигантом, а, например, Хантер так вовсе будет выделяться как фонарный столб. Невысокий, но при этом красивый экзотической местной красотой: загорелой кожей, белозубой улыбкой, темными глазами и мужественными чертами. У него спокойный взгляд, спокойный и глубокий, даже по этому взгляду понятно, что природа не остановилась на внешнем оболочке, а одарила мужчину еще и интеллектом. Правда, учитывая, что мы виделись пару раз и общались от силы минут пять, оценить его интеллект я не успела, но не сомневалась, что Микаэль на роль моего мужа выбирал лучшего из лучших. Сваха года просто!

Меня не трогала внешность Рауля, а шанса меня очаровать своим обаянием я ему не давала. По правде говоря, всякий раз, когда я издалека замечала «жениха», я начинала вспоминать подробности этой помолвки и ненавидеть Микаэля. Сложно общаться с кем-либо, когда в мыслях представляешь особо жестокое и изощренное убийство альфы! Поэтому я их избегала: и Рауля, и убийства Микаэля. И рассчитывала придерживаться подобной стратегии до церемонии, да и после тоже.

Но сегодня все изменилось. Теперь мне нужно играть невесту. Хорошо играть, чтобы верховные поверили. Поэтому, когда Рауль спрашивает:

– Мы можем поговорить, Венера?

Я соглашаюсь.

Стилист поливает меня последней порцией лака для волос «Без запаха. Специально для вервольфов». Маркетологи и создатели этого средства точно не волки, потому что запах у него есть, разве что чуть менее отвратительный, чем у обычного. Заканчивает и уходит.

– О чем ты хочешь поговорить? – интересуюсь, когда мы с Раулем остаемся одни. Я сижу за туалетным столиком, а он опускается в кресло напротив. Нервно дергает красивый, темно-синий с вензелями галстук.

– О том, что хочу отменить эту свадьбу.

Я едва сдерживаюсь о того, чтобы не начать смеяться. И это не веселый смех, полный радости и облегчения, а настоящая истерика. Потому что мой «жених» хочет отменить торжество.

– П-почему?

Вот прилипло ко мне это «почему» и не отваливается! Кажется, я придумала девиз дня, не иначе. В другой раз я бы и спрашивать не стала, меня вообще Рауль не интересовал, ни как будущий муж, ни как мужчина в принципе. Но сейчас, когда вся эта свадьба превратилась в спецоперацию, когда я пригласила на эту бесову церемонию весь Волчий Союз, когда переживаю и страх, и ярость, и еще много-много разных оттенков чувств и эмоций, этот волк хочет дать заднюю и все отменить?!

Он обводит взглядом комнату:

– Потому что всё это ненастоящее.

– Всё?

Вот теперь Рауль может смело указать причиной отказа: «Моя невеста не отличается умом, так что выдайте мне кого-нибудь другого», но я все еще не понимаю, о чем он. Это тот случай, когда зацикливаешься на себе и поэтому с трудом разбираешься в мотивах других.

Вервольф тяжело вздыхает и подается ко мне:

– Для меня большая честь стать твоим мужем, Венера. Твоим мужем и отцом для твоей дочери. Дар альфы – для меня как счастливый билет.

Его взгляд действительно теплеет, из него на мгновение уходит торжественная серьезность, с которой он «отменил» свадьбу в самом начале.

– Но это не то, о чем ты мечтал, – предполагаю я. В нашей расе волчиц значительно меньше, чем волков, поэтому далеко не все обретают пару и заводят детей. С людьми это невозможно по понятной причине, с ними дети не получатся. Да и у вервольфов с деторождаемостью сложно, взять хотя бы меня и моего бывшего. Поэтому насчет чести Рауль не кривит душой, уверена в этом. Но Микаэль просто взял и поставил его перед фактом: женишься на этой волчице, приказ. А у Рауля могли быть свои планы, свои привязанности. Может, он влюблен в кого-то!

– Ты мечта любого мужчины, Венера, – возражает он. – Красивая, яркая, умная, с ребенком.

Да, что у людей минус, среди вервольфов – жирный плюс. Волчат мы любим. А девочка – это еще и огромные перспективы, если удачно выдать ее замуж.

Слушать комплименты приятно, особенно для волчицы, которая долгое время оставалась незаметной и нежеланной, но вряд ли Рауль хочет отменить свадьбу только потому, что я слишком для него красива.

– Ты любишь другую?

Рауль изумленно моргает, а потом смеется. Долго, и у него глубокий, красивый смех.

– Нет, – он качает головой. – Альфа не настолько жесток, чтобы разлучать нас с моей гипотетической возлюбленной. Мое сердце свободно. Но вот твое пока занято.

Я вскидываюсь, смотрю ему в глаза. Удивительно, что меня просчитал мужчина, с которым я виделась пару раз, но он это сделал. Что же, Мик постарался выбрать мне чуткого мужа, только что толку от этой чуткости? Теперь она как кость поперек горла.

– Я не знаю, сколько это продлится, – продолжает Рауль. – Через сколько времени ты сможешь отпустить верховного, но я не хочу становиться между вами. Я против насилия. Эта ситуация… Просто какие-то времена предков! Я против того, чтобы ты шла за меня не по своей воле. Если бы мы могли узнать друг друга получше…

– Это одна из причин спешки, – напоминаю я, показывая на свой живот.

– Это не причина совершать большую ошибку. Ты не готова к этой церемонии, поэтому я отменю ее. Альфа вспыльчив, но не идиот. Он поймет и не станет злоупотреблять своей властью.

Даже не знаю, что на это ответить. Что в корне не согласна? С тем, что он не идиот. А по чьей вине мы буквально стали заложниками этого фарса?

Если бы не лжесвадьба, Рамон бы не связался со мной, напоминаю себе. Но отменять теперь ничего нельзя. Второго такого шанса не будет! Когда еще весь Волчий Союз соберется вместе, да еще и считая Рамона мертвым.

– Ты прав, – говорю, когда Рауль поднимается из кресла. Для него вроде как все решено, а я в шоке, в панике. Я даже подумать не могла, что он захочет отменить свадьбу. Рауль оказался хорошим парнем. Просто хорошим и заслуживающим счастья. Обманывать его – пожалуй, самое мерзкое, что я делала в своей жизни. Но я уже вступила в эту игру и согласилась с ее правилами.

– Ты прав, я люблю другого, – говорю чистую правду. – И спешка Микаэля выводит меня из себя, – тоже правда. – Поэтому я даже не пыталась тебя узнать.

Ну да, единственное свидание, на которое меня пригласил Рауль, чтобы мы могли хоть немного узнать друг друга, я проигнорировала.

– Когда бы ты успела? – улыбается Рауль.

– Несмотря на все стереотипы о счастье подготовке к материнству, у меня сейчас не самый спокойный период в жизни.

– Я могу понять… Нет, наверное, не могу. Разве что десятую часть. Сотую?

Он шутит, пытается меня подбодрить, а я чувствую себя еще более ужасно.

– Но этим разговором ты напомнил мне, – продолжаю, – что надо думать не только о своих чувствах. Иногда нужно подумать и о чувствах других, а я зациклилась на собственных.

– Это нормально.

Грустно улыбаюсь.

– Не для той, что всегда гордилась своей чуткостью и внимательностью.

Рауль молчит, только во взгляде море поддержки. Наверное, сейчас я по-настоящему впервые его увидела, рассмотрела. Не вернись Рамон, я вполне могла рассмотреть его если не как пару, то хотя бы как друга. Но при этом только благодаря возвращению Рамона и рассмотрела. И это тоже грустно.

– Мы можем попробовать, – предлагаю я.

– Попробовать?

– Узнать друг друга.

– До свадьбы три часа, – напоминает Рауль, а я нервно сглатываю, «скармливая» ему откровенную ложь:

– Значит, будем узнавать друг друга после.

Он успевает скрыть свое изумление и снова становится серьезным:

– Ты хочешь, чтобы свадьба состоялась?

– На нее приглашено слишком много гостей. Я умру со стыда, если придется все отменить.

– Нет, ты слишком смелая, чтобы умереть от такой ерунды.

Я вообще не собираюсь умирать, в ближайшие лет семьдесят точно.

– Значит, ты согласен?

Рауль наклоняется и старомодно целует мне руку.

– Я могу отказать альфе, но не тебе.

ГЛАВА 15

Когда я выходила замуж первый раз, за Августа, я так нервничала, что мало на что обращала внимание. Так я попросту пропустила и красоту места, где проходила церемония, и наряды гостей, и роскошный фуршет, и даже дорогой фейерверк, достойный празднования любимого праздника всех легорийцев – Дня мира. Тогда все было на высшем уровне, никак женится альфа одной из самых известных и состоятельных стай Крайтона и всей страны. Но вся свадьба прошла мимо меня, ее словно стерли из моей памяти, остались будто какие-то отрывки-огрызки, кусочки пазла, которые невозможно сложить в единую картину. Деталей было столько, что охватить, объять все это не получалось.

Та свадьба была для того, чтобы показать благополучие Августа, его победу и удачу, не для того, чтобы сделать счастливой меня. Поэтому еще до встречи с Рамоном в своих самых смелых грезах я мечтала о новой свадьбе с любимым мужчиной, о такой, какая была у Доминика с Чарли. Пышной церемонии, совмещающей в себе традиции вервольфов и людей. Я хотела всем руководить, сделать такую свадьбу, которая понравилась бы мне. Но предки снова распорядились по-своему и хорошенько посмеялись.

Потому что я даже в кошмарах не могла представить, что я буду выходить понарошку за мужчину, которого совсем не знаю, а сама моя свадьба превратится в капкан для того, кто мечтает отнять у меня дочь.

Тут бы очень пригодилась нервозность с первой свадьбы, я бы могла забыть, ничего потом не вспомнить, но, как назло, у меня наоборот до пределов обострилось мировосприятие. Я замечала и подмечала каждую деталь. Каждое украшение особняка – лестницы и дверные проходы украсили желтыми и белыми вьюнками. Острый вкус сандвичей с тунцом, что мне принесли для перекуса. Далекие, то и дело прерывающиеся звуки виолончели – музыканты настраивали свои инструменты. Каждого гостя – дом был наполнен приглашенными вервольфами и людьми. На скромную церемонию это было похоже меньше всего, но, кажется, Микаэль подсуетился и позвал всех, кто смог прийти. Очевидно для того, чтобы в этой толпе затерялся самый главный гость, которого я так больше и не увидела.

Злилась ли я на Рамона по-прежнему? Да. Но и скучала тоже. Мне хотелось многое ему сказать… И скажу, когда этот спектакль наконец-то закончится!

Но все это, как и рациональные, разумные убеждения, что до церемонии видеться нам не стоит, это может поставить под угрозу весь план, не мешало мне высматривать истинного и надеяться, что его присутствие вернет мне на щеки румянец. Потому что в спальне, глядя на себя в зеркало, я поблагодарила предков и визажистов, что придумали румяна. Иначе была бы я бледной напуганной невестой, а так всего лишь слегка нервная.

По традиция вервольфов свадьба должна была состояться на закате, между днем и ночью. Невероятно романтичная идея со времен предков, особенно, если это союз истинной пары. Но сам праздник начинался заранее: жених и невеста наслаждались последним часом жизни волков-одиночек – сильно сокращенная версия мальчишника и девичника. В стае Мика традиций не нарушали, поэтому после ухода Рауля ко мне почти сразу заглянула Сиенна, как раз с сандвичем.

Казалось, мне кусок в горло не должен лезть, но волчий аппетит победил. Я перекусила и спустилась вниз. Что насчет Сиенны, с ней я старалась общаться общими фразами. Она проницательна, в чем я успела убедиться тогда в бутике: вмиг раскусит и меня, и Микаэля. Но ее общие фразы не устроили.

– Ты не отказалась от свадьбы, – сказала любящая все контролировать Сиенна.

– А могла?

– Рауль хотел.

– Мы оба передумали.

– Почему?

– Говорит, я слишком красива.

Волчица врезалась в меня своим сканирующим взглядом.

– Почему передумала ты?

– Решила дать себе второй шанс.

– Ты? Что за бред?

– А ты ждала от меня откровенности?

Завуалированный пинок сработал, Сиенна вспыхнула и убежала от меня подальше. Меня же перехватила Анджелина и ее гости – такие же волчицы в возрасте.

Все поздравляли меня, говорили мне комплименты, а мне было все равно. Помимо Рамона я высматривала еще и членов Волчьего союза. Если бы я еще знала, как они выглядят. Кроме Альмы. Но Альмы пока не было.

В конце концов, мне надоело находиться в гостиной с остальными женщинами, и я отправилась прогуляться. Я, кажется, в доме все коридоры, повороты и ниши выучила, но оказалось, что не все: на полпути меня бесцеремонно втащили в какую-то комнату, дверь в которую была задрапирована шторами. Ни пикнуть, ни рыкнуть я не успела, а в следующий миг меня прижали к стене и запечатали рот властным поцелуем. От этого поцелуя моя бедная голова сразу же пошла кругом, а скачок адреналина утонул во всплеске радостных гормонов.

Рамон.

Я подаюсь вперед, отвечая, углубляя поцелуй, но мой истинный уже отстраняется:

– Почему ты ходишь одна? – его грозный шепот обжигает мои губы.

– Это запрещено?

– Да, пока в доме предатель. Тебя могли схватить прямо сейчас. Как это сделал я.

– Только тебе придет это в голову, – все-таки рычу я. – Без упреков никак? Ты сам почему здесь? Должен же прятаться.

– Пришел тебя увидеть.

Я тону в его глазах. Не должна, я должна быть стойкой, но тону. Я слабая, безвольная волчица, когда рядом оказывается Рамон Перес.

– Увидел?

– Да, – обнимает меня и ворчит: – Могла бы надеть мешок на свадьбу с этим мальчишкой.

– На голову? Или на тело?

– Это преступление быть такой красивой, nena.

– Все ради достоверности. Теперь отпусти меня.

Конечно, я бы задержалась с ним в этой нише, но дело есть дело. Я легко отталкиваю его и устремляюсь на выход, но в спину ударяет:

– Сара.

Какая еще Сара?!

– Венера, – обиженно поправляю я.

– Я помню, что ты Венера, – хмыкает Рамон и кладет ладонь на мой живот, – а вот наша дочь – Сара. Маленькая принцесса.

Я улыбаюсь и выскальзываю из ниши.

Сара, значит. Вот и познакомились.

Я думаю о Рамоне. Думаю о Саре. Возможно, поэтому меня отпускает. Словно внутри, в груди, разматывается клубок нервов, волнений, переживаний. Я мысленно произношу имя дочери, и мне становится тепло. Будто всходит огромное солнце, касается меня своими лучами. Все страхи растворяются. Они не важны. В них нет ничего ужасного. Что вообще может произойти ужасного, если Рамон меня защищает?

Нас.

Поэтому улыбка не сходит с моих губ, когда я возвращаюсь к гостям. Когда общаюсь с ними, но мыслями я далеко. Мыслями я рядом с Рамоном и Сарой. В своих мечтах о крепкой любящей семье.

Да только появление Волчьего Союза разрушает эту радость.

Сначала я слышу, как замолкают гости, как один за другим вервольфы поворачивают головы, будь она в иной ипостаси навострили бы уши. Нормальная звериная реакция на суперхищников, как в волчьем мире, так и среди людей, а верховные и есть суперхищники. Обладающие большой силой и большой властью.

Их семеро: четыре мужчины и три женщины. Причем одна – человек. Или имани, кто ее разберет. Молодая красавица с длинными золотыми волосами. Остальные молодостью похвастаться не могут: все они буквально старые волки и отличаются друг от друга количеством седины. Теперь я понимаю, почему Рамона называли самым молодым верховным старейшиной.

Впереди выступают волк и волчица, последнюю я как раз узнаю. Альма. Та, что сообщила о смерти моего истинного. При виде ее во мне как от единственной искры вспыхивает ярость. По ее вине я пережила столько ужасных ночей. Из-за нее весь этот фарс со свадьбой! Искра рискует разгореться, но я гашу ее немедленно. Вервольфы, особенно волчицы, способны чувствовать чужие эмоции, а я не хочу раскрывать перед ней свои.

Пара держится по-королевски: мужчина высокий, статный, но его лицо будто ничего не выражает. Не знаю, чего я жду, взглядов свысока или распахнутой с ноги двери, но ничего такого нет. Верховные просто входят один за другим, улыбаются с прохладой – и все. Они не чувствуют неловкости, они везде в своей стае.

Их встречают Микаэль с Сиенной, с которыми они обмениваются стандартными фразами вежливости вроде: «Спасибо, что пригласили», «Вам спасибо, что приняли приглашение». Конечно, говорят они более витиевато, но смысл остается тем же. Пока они здороваются, я успеваю их рассмотреть. И пару Альмы, который напоминает мне моего двоюродного дядюшку, бывшего старейшину Легории, место которого сейчас занимает Доминик. Он держался так же, будто он альфа всех альф, и даже Волчий Союз будет есть у него с рук. Его давящая аура накрывает всю гостиную. Его, а может – их. Все четверо мужчин давят своей силой, своим присутствием, будто желают раздавить. Не знаю, умышленно или нет, но это факт. Даже я чувствую, как начинает першить от сухости в горле.

И вся эта сила движется ко мне. Логично, потому что я невеста, но все равно я не жду, что они сделают это все вместе. Практически окружат меня.

Не знаю откуда, но между ними и мной встает Рауль, заслоняя меня словно стеной. С другой стороны появляется Альваро, единственный с кем я общалась на протяжении этих дней, не считая доктора Суразы, и кого не посвятила в свой план. Это неожиданно и немного сбивает с толку. Я тут уже готова сражаться в одиночку, а оказывается, не одинока.

– Добрый день, Венера, – произносит верховный альфа на легорийском. Они тут все «самцы», но волк Альмы прямо-таки выделяется. Еще он напрочь игнорирует мою команду поддержки. – Я Артур Миар, с моей спутницей ты уже успела познакомиться.

Я встречаюсь взглядом с волчицей и понимаю, что Сиенна рядом с ней лапочка и душка. Альма не просто белая, она будто глыба ходячая.

– Не при лучших обстоятельствах.

– К сожалению, – качает головой Артур. – Рамон был мне как сын. Эта утрата общая.

Поэтому вы решили выкрасть его дочь? – хочется мне спросить и посмотреть ему в глаза, но я не могу. Я же вроде как не в курсе, что Волчий Союз под подозрением Рамона. И вообще я глупая волчица, осмелившаяся полюбить верховного старейшину.

К тому же, не знаю, насколько утрата общая – другие старейшины выглядят больше скучающими, чем теми, кто проникся грустью момента.

– Сегодня не должно быть места для грусти, Артур, – вмешивается Альма. – Я рада, что ты нашла свою пару. Рауль, так?

Она знает его имя. Словно следит за мной.

Конечно, она знает его имя, наверняка оно было в приглашении, но меня царапает. А может, я готова заподозрить любого из них.

Каждого.

Стеллара Гриа и Кристину Нортон. Мэнса Линна и Ташу Рисон. У Альмы тоже другая фамилия – Курасон. Она родом из Вилемии. Отсюда. Последним представляется Ранеш Доринава, выходец из Табатора, куда я собиралась сбежать от Рамона.

Хорошо, что не сбежала.

Все меня поздравляют, но скорее из вежливости. Из вежливости и интереса. Я для них забавная игрушка. Мышь в мышином лабиринте. И Рауль тоже мышь. Его изучают с не меньшим интересом, будто размышляя, почему я его выбрала. Очевидно, Мик забыл предупредить, что я в общем-то не выбирала. Но сейчас это можно использовать как преимущество.

Пока они мне все кажутся злодеями, и это неправильно. Мне нужно найти самого-самого. Кто угрожает мне и моей дочери. А значит, нужно разговорить их. Пусть Рамон считает, что он может все сделать сам, я тоже много всего могу.

– Не думала, что вы примете приглашение на мою свадьбу, – заявляю я Ранешу, который стоит ко мне ближе всего.

– Таша была очень убедительна, когда сказала, что я должен быть. В память о наших ушедших друзьях.

– Вы заняли место Рамона?

– Я? Нет. У меня сектор Илайи. О территории Переса теперь печется Мэнс.

Который пришел с Ташей. Я украдкой рассматриваю блондинку и вдруг ее узнаю – это спутница Рамона, которую я видела с ним в СМИ. Разве что она сменила цвет волос: раньше ее волосы были медного оттенка, отчего она отдаленно напоминала родственницу Мишель. Она спутница для выездных мероприятий или переходит к верховному вместе с сектором?

Очевидно, что-то такое отразилось на моем лице, потому что Ранеш усмехнулся и, склонившись к моему уху, ядовито напомнил известную пословицу:

– Где лес, там и волки. Где волки, там грызня за лес.

Интересно, это он сейчас про что? Про статус верховного или про Ташу рядом с верховным? Одно ясно: верховные как те волки, что готовы перегрызть друг другу глотки. Они не заодно, и это хорошо. Замечательно даже.

Только я успела обрадоваться, как Рауль ухватил меня за руку и собственнически притянул к себе. Первым порывом было вырваться, но я его подавила и вопросительно посмотрела ему в глаза.

– Пер Доринава, в нашей стране не принято подходить так близко к чужой женщине.

Верховный взглянул на моего жениха так, что я удивилась, как его по полу не раскатало силой. Но Рауль выстоял.

– А она вроде еще не ваша женщина.

– Станет ей примерно через час.