Бумага и огонь Кейн Рейчел

У Глен тоже был фонарик, поэтому они разделились с Джессом на разные команды и начали исследовать помещение. Комната оказалась широкой и пустой, а выход, который Риверранцы, должно быть, некогда использовали, был завален камнями. Наглухо. Значит, лондонская полиция нашла это место. «Если она отправила нас сюда лишь для того, чтобы мы умерли здесь в западне…»

– Сюда, – позвала Глен. Она опиралась на Томаса, однако выражение ее лица было воодушевленным. – Думаю, это паровые тоннели.

Джесс забеспокоился.

– Ты нашла выход? – спросил он.

– Тут есть лестница наверх. Но она закрыта решеткой, – сказал Томас. – Приварена намертво, с символом английского льва посредине. Лондонская полиция?

– Поищите, чем ее можно сорвать, – сказал Джесс и сам начал озираться. – У нас, может, не так уж много времени.

– Почему? Что не так? – подал голос Дарио, наконец отойдя от стены, где стоял. Джесс поднял кусок прогнившего дерева и швырнул в сторону, ничего не ответив. – Джесс, погоди. Я могу все объяснить…

– Я не собираюсь тебя слушать, – оборвал его Джесс. – Ищите что-нибудь, чем можно сорвать петли. Быстро.

– Почему мы торопимся? – спросил Санти.

– Потому что, если Глен права, через эти тоннели выпускают горячий пар из городских котельных. Нам нужно выбираться отсюда. Быстро.

– Как часто его выпускают? – уточнил Вульф.

– Откуда мне знать, черт возьми! Каждый день? Каждый час? Главное, что нам надо уходить. Сейчас же!

Больше никто ничего не спрашивал.

Решение проблемы придумала Халила, когда их поиски не увенчались успехом. Она нетерпеливо фыркнула, схватила автомат Джесса и сказала:

– Поставь на безопасный режим. Быстро.

Джесс сделал, как она просила, сдвинув предохранитель и вынув патроны, она несколько раз выстрелила по решетке.

– А теперь ты, Томас. Полагаю, ты можешь толкнуть ее сильнее всех.

– Я попытаюсь. – Его голос звучал сомневающимся. После нескольких усилий Томасу все же удалось отогнуть несколько сварных швов, а потом он отошел, тяжело дыша и разминая руки. – Простите. Я все еще слишком слаб.

Тогда подошел Санти и тоже навалился на решетку. Ему почти удалось ее сорвать. Последнюю попытку они предприняли вместе, и последние сварные швы поддались, решетка распахнулась с противным скрипом ржавого металла.

– Лестница, – сказала Глен мрачно. – Лучше мне пойти последней. А то я только вас задержу.

Халила покачала головой.

– Ты пойдешь со мной, – сказала она и приобняла Глен, поддерживая ее за плечо. – Мы тебя не бросим, так что даже не начинай.

Все отправились наверх. Когда Дарио двинулся к лестнице, Джесс оттолкнул его. Сильно.

– Погоди, – сказал Джесс. – Зачем ты это сделал?

Дарио закашлялся, сплюнул пепел и вытер рот.

– Что сделал? – спросил он. – Я отправился в посольство. Думал, мой отец нам поможет. Вместо этого в посольстве позвонили руководителю Артифекса.

– И ты нас сдал. Вот так просто. Трус.

– Нет. – Дарио рассерженно потер глаза. – Я бы жизнь отдал. Но у него были родные Халилы, Джесс. Я не мог позволить ему… Я сказал ему, куда вы могли отправиться, в Лондон, но вы там не появились. Тогда он спросил, куда еще вы могли пойти. Я сказал, что вы попытаетесь найти Черные архивы. Джесс, я не знал, что они находятся в Железной башне!

Джесс молчал. Он с такой легкостью поверил, что Дарио их предал. И почему? Что такого на самом деле сделал Дарио, чтобы заслужить такое недоверие с его стороны? Поступил бы сам Джесс иначе, если бы под угрозой оказались родные Халилы?

Дарио нервно вздохнул.

– Я привел их к вам, это ты хочешь услышать? Это правда! Я не собирался так поступать и не хотел так поступать, но поступил. – Он рыдал, всхлипывая, словно его били. – Давай же. Ударь меня. Ударь меня!

Может, Джесс и ударил бы, просто чтобы Дарио прекратил себя винить и жалеть, однако краем глаза он заметил какое-то движение и поднял фонарик, чтобы посмотреть.

Из отверстия в потолке появилась тонкая струйка белого тумана, похожая на ленивый шепот. Откуда-то издалека послышался свист.

Что-то застучало. И свист стал громче.

– Ударю тебя потом! – сказал Джесс и толкнул Дарио к лестнице перед собой. Он почувствовал, как его окатило волной горячего воздуха, влажного, как липкая кожа. Джесс поспешил наверх и чуть было не поскользнулся на скользкой лестнице. Бурлящий пар быстро приближался, и горячее белое облако обожгло Джессу легкие, когда он сделал вдох.

Дарио схватил Джесса и дернул за собой, помогая перемахнуть последние несколько ступенек, чтобы подняться на свежий воздух. Джесс упал коленями на землю, и в то же самое мгновение гейзер густого белого пара метнулся в воздух за его спиной, спеша в небо, точно взрыв.

А потом пар закончился, и остались лишь горячие капельки, развеянные по воздуху, которые обратились мокрыми следами на дороге, куда упали.

Джесс поднял глаза на Дарио и наконец-таки осознал, что больше на него не злится. Может, потом еще разозлится, конечно. Но теперь это не имеет значения.

Джесс кивнул в знак благодарности. Дарио кивнул в ответ и пошел прочь.

Перед Джессом склонился Санти.

– Можешь дышать? – спросил он.

– Да, – ответил Джесс. Было немножко больно, однако Джесс сомневался, что обжег легкие настолько, что случилось что-то непоправимое. Его кожа теперь казалась нежной от пара, хотя александрийское солнце, пожалуй, обжигало даже больше. – Я в порядке, сэр.

– Вот и отлично. – Санти сел на корточки и огляделся по сторонам. – Где мы? – День стоял пасмурный, что было вполне типичной погодой для Лондона, и в серых тонах все вокруг казалось темным и старым. Джессу не составило труда узнать здания вокруг и мосты, однако даже в такую погоду все показалось ему мрачнее, чем обычно. Словно в дыму.

– Лондон, – сказал Джесс. – Недалеко от берега реки Темзы. Рядом с мостом Блэкфрайер.

– Как далеко отсюда серапеум?

– Если идти пешком? Не очень-то близко. – Джесс огляделся. Мост был достаточно далеко, однако Джесс все равно разглядел спешащих через него людей. Странно. Обычно посреди дня не было столько желающих пересекать реку. Джесс услышал вдалеке гудок паровой кареты.

Морган достала кодекс, который прятала в кармане своего платья. Перо уцелело, и Морган открыла бутылочку с серебряными чернилами, быстро обмакнула его и написала что-то на открытой странице книги.

– Я скажу твоему отцу, где мы, – сказала она. – Чтобы он отозвал своих людей из серапеума. Нет смысла им теперь рисковать, если мы туда не придем.

Откуда-то издалека Джесс услышал мелодичный звон часов Биг-Бена.

– Что он ответил? – спросил Джесс у Морган.

– Ничего. – Морган нервно прикусила губу, и Джесс уловил момент, когда ответ начал появляться на странице, потому что выражение лица Морган тут же расслабилось. – О, вот… Он говорит отправляться на склад. Ты знаешь, где это?

– Да. – Однако Джессу не стало от этого спокойнее. Отец предпочитал хранить месторасположение склада в тайне, а их компания из восьми человек привлекала внимание, словно мишень. С чего отцу отправлять самых разыскиваемых беглецов Библиотеки в свое самое секретное место?

Нет, отец не стал бы так поступать. Уж точно не просто так.

– Спроси у него, где Лиам, – сказал Джесс.

– Что? Кто такой Лиам?

– Просто спроси.

После короткой паузы Морган прочитала ответ:

– Он говорит, что тот на складе, – сказала она. – А что?

– Лиам мой старший брат, – ответил Джесс. – И он мертв. Значит, ты уже переписываешься не с моим отцом. И значит, мы не пойдем на склад.

Джесс сидел в тени у загородного дома своей семьи, доедая кусок пирога и поглядывая на входную дверь. Он находился здесь уже целых два часа, сгорбившись и укутавшись в старый плед, с почти что пустой бутылкой джина, стоящей у его ног. Погода стояла холодная и туманная, и теперь Джесс понимал, с чем было связано такое столпотворение на мосту Блэкфрайер, потому что на каждом углу мальчишки, торгующие газетами, выкрикивали новости. Тонкая газетенка, которую Джесс приобрел, постоянно менялась, и новые новости появлялись на страницах – новости о войне, записанные беглым почерком какого-то писца в лондонском офисе. Также в газете была подробная иллюстрация солдат, стоящих, кажется, где-то в лондонском районе Кэмден-Таун, судя по уличным знакам и витринам магазинчиков. Солдаты несли уэльский флаг с изображением дракона и поджигали здания, пока жители Лондона в страхе разбегались от них. На краю иллюстрации виднелись несколько захваченных лондонских полицейских. Картинка была стилизованная, однако все равно впечатляющая. Хаос, похоже, вышел за пределы Оксфорда и теперь быстро распространялся повсюду. Лондон являлся огромным городом, однако в каком-то смысле его можно было назвать и удивительно маленьким, и Джессу становилось не по себе при виде знакомых улиц и магазинчиков, объятых пламенем.

Если уэльсцам удалось продвинуться так далеко, вряд ли их теперь кто-то сумеет остановить. Улица за улицей они продолжали приближаться к Букингемскому дворцу, хотя король и вся его благородная свита наверняка уже давно ушли в более безопасные земли на север. Значит, парламент тоже опустеет. Это будет пустая победа, хотя и важная в символическом смысле для уэльсцев.

Библиотека будет следовать своим стандартным правилам и эвакуирует лишь самых важных сотрудников из собора Святого Павла. Однако в серапеуме находился большой склад конфискованных подлинников книг, а также много книг, предназначенных для чтения. Их тоже нужно будет эвакуировать. Библиотека получит возможность изъять книги в свое распоряжение.

В некоторых важных отношениях хаос войны был Библиотеке только на руку.

Итак, Джесс сидел, сгорбившись, на холодной дороге, замаскировавшись под бездомного пьянчугу, и наблюдал за домом в надежде увидеть хоть что-то, что намекнет ему, что отец здесь. Пока ни единого намека, не видно было и матери с братом, и даже ни одного слуги. Дом Брайтвеллов выглядел тихим и холодным, хотя свет и горел внутри, а время от времени мимо окон проходили тени человеческих фигур.

Спустя еще час, когда время уже начинало клониться к вечеру, входная дверь наконец-таки распахнулась, и на пороге показался Брендан. Он выглядел таким же, каким запомнил его Джесс, встретив его в последний раз в Александрии, хотя он и был одет в английскую одежду, сшитую не менее роскошно, чем наряды отца, которыми тот любил хвастаться, даже про шелковый жилет не забыл. Брендан поднял голову, разглядывая горизонт, а может, пытаясь понять, в какую сторону движется пожар, а потом развернулся и потянулся. Выглядел он очень уставшим.

Джесс скинул кепку и вышел на свет. Брендан осмотрелся по сторонам, в обе стороны улицы, а потом резко пересек дорогу, направившись к Джессу. Оказавшись рядом, Брендан схватил Джесса за руку и поволок внутрь с такой силой, что, казалось, она граничила с отчаянием. Войдя, Брендан закрыл дверь дома и повернул ключ в замке.

Внутри все выглядело точно так же, как Джесс и помнил, даже салфетки на изогнутых перилах лестницы и ваза со свежими цветами, которые мать ежедневно меняла на столе в зале, были на месте. Букет, однако, казался до странности маленьким в сравнении со всеми предметами роскоши вокруг. Джесс повернулся к Брендану, собираясь накинуться на него с расспросами, однако еще до того, как успел вымолвить хоть слово, оказался заключен в крепкие объятия.

– Идиот, – сказал Брендан. – Ты чертов идиот! – Он оттолкнул Джесса почти что моментально. – С какого трупа ты стащил этот плед? Воняет отвратительно.

– Так и предполагалось, – ответил Джесс. Он глянул за плечо Брендана. – А где отец?

– Не знаю. Он исчез, и мы больше о нем ничего не слышали. У кого бы ни был сейчас его кодекс…

– Он выдает себя за него. Знаю. Полиция?

– У полиции сейчас проблемы похуже, чем Брайтвеллы. Должно быть, какой-то библиотечный шпион. Уэльские войска сжигают город от одного конца до другого, знаешь ли, и половина горожан либо бежит прочь, либо торопится присоединиться к полиции и сражаться. Отец уже немало дней занимался тем, чтобы спасти самые ценные книги.

– Мы должны его найти.

– Этим я и занимался, – сказал Брендан. – Но я даже не знал, жив ли ты, Джесс.

– Смотрю, ты прям в трауре.

– Ну, не то чтобы я прям верю в худшее, – пожал плечами Брендан. – Ты как паршивая овца, Джесс. От тебя так просто не избавиться. Что стряслось?

Джесс рассказал все так кратко, как только мог. Ему не хотелось рассказывать Брендану о той катастрофе, что произошла в Черных архивах, по крайней мере пока что. Джесс просто не мог заставить себя вспоминать все это снова. Когда он закрывал глаза, то до сих пор видел картинку погибающих книг.

Видел, как наблюдает за их смертями.

– Твои друзья? Где они? – тут же поинтересовался Брендан. – Полагаю, ты не смог поступить здраво и бросить их.

– Они неподалеку, – сказал Джесс. Как забавно. Он доверяет своему брату-близнецу, однако не во всем. – Куда мне их увести?

– Пока что можно пойти на склад, – сказал брат. – Мать увезла все семейные драгоценности своему кузену Фредерику. На складе сейчас собираются только наши люди. План был таков, чтобы нам присоединиться к ним, как только у нас все будет погружено и отправлено в безопасное место. Однако теперь отца нет, и нам, вероятно, следует как можно скорее отсюда убираться – на случай, если полиция придет с обыском.

– Брендан. Насчет Нексы…

– С ней все в порядке? – Брат уставился на Джесса с искренним испугом. Похоже, слова Джесса задели Брендана куда сильнее, чем рассчитывал Джесс.

– С ней все в порядке. Когда я видел ее в последний раз, у нее было разбито сердце, но она сама цела и невредима. Ты правильно поступил, малявка. Может, у тебя не такое уж и гнилое сердце.

– Заткнись, пока я тебе не врезал, – сказал Брендан. – И пошли. – Он замер на секунду, затем окинул Джесса презрительным взглядом с головы до ног. – Только сначала переоденься и избавься от вшей.

– Этот город, – произнесла Халила, – выглядит, как мечта сумасшедшего. Ваши архитекторы что, никогда не слышали о прямых линиях?

Будучи человеком, который теперь уже побывал во многих городах и странах, Джесс не мог не согласиться, что девушка отчасти права. Узенькие, петляющие улочки и глухие, тупиковые переулки и здания, сгрудившиеся вместе на кусочках земли, какая была доступна для строительства на тот момент… Никто не планировал архитектуру города. Да и Биг-Бен казался теперь не таким большим, как в воспоминаниях Джесса, некоторые новые постройки тянулись куда выше него, хотя все равно умудрялись выглядеть печально и устало. Только золотой поблескивающий купол собора Святого Павла, как решил Джесс, мог бы неплохо вписаться в архитектуру Александрии. Все же остальное выглядело исключительно… по-английски.

– По крайней мере, это означает, что уэльсцы будут продвигаться медленно, – заметил Джесс. – Лондон, должно быть, может оказаться самым сложным для завоевания городом в мире.

– И тем не менее пока у уэльсцев дела идут совсем неплохо, – вставил Дарио. Его голос не прозвучал насмешливо, скорее просто задумчиво. Дарио глядел куда-то на юго-запад, где в ночной тьме полыхали здания, озаряя темное небо. Джесс тоже слышал отдаленные, приглушенные звуки схватки. Халила сердито покосилась на Дарио. Она до сих пор с ним не разговаривала, не обменялась ни словом. – Надеюсь, что это тайное убежище недалеко.

– Уже близко, – сказал Джесс. Их компания старалась держаться в тени. Другие жители Лондона спешили в противоположном направлении, многие тащили с собой дорожные сумки и чемоданы, набитые вещами, а сами были многослойно одеты, чтобы облегчить свою ношу. – Постарайтесь не попадаться на глаза полицейским, если заметите их.

Джесс с Бренданом встретили остальных несколько кварталов назад, однако теперь Морган протиснулась мимо Дарио, чтобы шагать рядом с Джессом. Она взяла Джесса за руку, оглядела его с ног до головы, а потом глянула ему через плечо, на брата.

– Поразительно, – произнесла она. – Вас почти что невозможно различить.

– Правда? – спросил Джесс.

– Ну, мне, разумеется, труда различить вас не составит.

– Тогда хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты спутала нас в самый неподходящий момент.

Джесс поправил за плечами тяжеленный рюкзак с книгами. Они казались все тяжелее и тяжелее с каждым шагом, а может, просто сам Джесс все больше и больше уставал.

– Сражение, кажется, приближается, – раздался голос Санти позади них. – Нам лучше поторопиться. Я бы предпочел не обмениваться снова любезностями с друзьями из Уэльса. Они отпустили нас однажды, однако сомневаюсь, что будут столь же благосклонны во второй раз.

– И мы теперь даже не сотрудники Великой библиотеки, – сказала Халила. – Теперь у нас не больше защиты, чем у любого другого на улицах.

– Добро пожаловать в обычный мир, – сказал Брендан. – Здесь мы можем рассчитывать только на свои силы. Да и вообще рассчитывали только на свои силы с тех самых пор, когда Библиотека заявила нам, что книги куда более ценнее, чем наши жизни.

– Но это ведь так и есть, – сказала Халила. – Книгам суждено нас пережить.

– Это называется наследие, – уточнил Брендан. – Я же для начала предпочту жизнь, если ты не возражаешь.

– Пофилософствуем позже, – оборвал их Вульф. – Сейчас же шевелите ногами, надо бежать.

Они скорее шли, чем бежали, и, хотя Джесс переживал, что их набитые рюкзаки могут привлечь внимание, разрастающийся хаос уэльского завоевания оказался им на руку. Почти каждый человек, попадающийся им на улице, что-то волок за собой: сумку, или рюкзак, или даже нагруженную тележку. Богатые, разумеется, ехали в паровых каретах, нагруженных всевозможными ценными вещами. Джесс задумался на миг, не будет ли выгоднее украсть одну из карет, вынудив владельцев выйти под прицелом автомата, однако тогда это может повлечь за собой еще больше хаоса и восстаний. Вдалеке было видно, как мародеры разбивают окна и таскают накраденное. Все это, конечно, печально, но оставлять вещи для огня разрастающегося пожара тоже не лучше, верно? Наверное, да.

Единственная проблема, с которой друзья столкнулись, поджидала их на углу улицы всего в четырех кварталах от склада, когда они увидели отряд из целых ста человек лондонских военных. Солдаты в красных плащах выглядели измученными и грязными и сидели кучкой, делясь между собой едой и водой. Похоже, они только что закончили сражение, потому что многие раненые лежали вдоль дороги, а врачи суетились между ними. Джесс опустил глаза, когда они проходили мимо солдат, надеясь, что никто не додумался раздать солдатам описание библиотечных беглецов, ведь когда Джесс и его друзья шагают все вместе, их сложно не заметить.

Брендан же, однако, подошел прямиком к солдату, сидевшему у кирпичной стены, который доедал сушеное мясо.

– Брайтвелл, – произнес солдат, увидев Брендана, но потом заметил и Джесса. – А, прошу меня простить. Брайтвеллы. А я уж думал, что нынешний день не может стать еще хуже.

– Капитан Харт, – поздоровался Брендан. Он сунул руку в карман и достал оттуда серебряную фляжку, в которой вряд ли была просто вода, и передал капитану. – Как успехи на войне?

– Мы пытаемся удержать их за мостами, но, сказать по правде, не думаю, что у нас есть хоть какая-то надежда на победу. Чертовы гражданские разбегаются, как перепуганные кролики, а армия оказалась отрезана от нас на другом сражении. Удивлен, что вы все еще здесь. – Он открутил крышку фляги, сделал несколько больших глотков, довольно вздохнул и отдал фляжку обратно Брендану. – Позаботьтесь о своих друзьях. Уводите их отсюда. Сомневаюсь, что у нас осталось больше часа или двух до того, как этот район у нас отнимут.

– Есть новости о моем отце?

– Ага. Папашу твоего чуть не поймали, однако он успел спастись. Хотя я вовсе и не удивлен. Старик Каллум всегда умел проскользнуть прямо мимо ловушки. Думаю, вы с ним снова вскоре встретитесь.

– Хорошо. Удачи вам.

– И вам.

Брендан успел лишь отойти на несколько шагов, когда Харт его снова окликнул.

– Брендан, – сказал он, – библиотечные стражники разыскивают твоих друзей. Предлагают награду.

– И что, вас она соблазняет?

Харт пожал плечами:

– Уверен, ты сделаешь так, что моя плохая память будет стоить того.

– Сделаю. – Брендан приложил руку ко лбу, насмешливо отдавая честь, а потом повел всех дальше.

Склад располагался в совершенно непримечательном здании на краю тупиковой улицы, которое сложно было заметить издалека, а найти еще сложнее. Обычно склад охранялся, верные люди сновали в переулках, а у дверей стояли здоровенные громилы. Сегодня же дверь была нараспашку, и Брендан сразу зашел внутрь.

Вокруг было пусто.

Джесс никогда прежде не видел склад отца пустующим, здесь всегда стояли тюки с импортным шелком, предметы роскошной мебели и коробки с дорогими вещицами. У отца был утонченный вкус, однако его истинные сокровища всегда были сокрыты за двойной стеной, наверху под потолком: коробки и стопки с редкими подлинниками книг. Прекрасными фолиантами, которые отличались своей древностью, которые передавались из рук самих авторов или же являлись самыми точными копиями. Отец всегда продавал лишь качественный товар, и неважно, был ли этот товар законным или противозаконным.

Теперь же на складе не было ничего, кроме небольшого отряда крепких мужчин. У большинства из них были при себе ножи и пистолеты, украденные либо у полицейских, либо у военных. Найти оружие не составляло труда для человека, который хорошо был знаком с теневым рынком.

– Выходи, пап, – сказал Брендан. – Я знаю, что ты здесь. Все бы уже разбежались, если бы тебя не было.

Из тени послышался смех, и на свет вышел Каллум Брайтвелл, мрачный, исхудавший и с порезом на щеке, который только-только начал затягиваться.

– Мальчики мои, – произнес Каллум, – идите-ка сюда.

Брендан подошел, получив в награду сдержанное объятие. Джесс же не сдвинулся с места.

– Думаю, я лучше останусь, где стою, – сказал Джесс. – И так вижу, как ты светишься от счастья, узнав, что я до сих пор жив.

– Я и правда рад, – сказал Каллум, хотя по выражению его лица невозможно было сказать ничего наверняка.

– Как ты сбежал от полиции?

– С тяжким боем, сынок. У них остался мой кодекс и двенадцать моих людей. Однако меня они потеряли. Как и вас, погляжу. Молодец. – Отец уже не улыбался. – Хватит сомневаться. Твое место с нами. Я отправил тебя в Библиотеку не для того, чтобы ты стал повстанцем. В этом нет никакой выгоды.

– Может, и есть, – ответил Джесс. – Если ты готов меня выслушать.

– Разумеется, – сказал Каллум. – Но сначала у меня для тебя есть задание. Прикажи своим друзьям-солдатам сложить оружие, иначе я прикажу своим людям пристрелить их всех, а если кто выживет, найду им работенку.

Это была хладнокровная, явственная угроза, и Джесс повернулся к Санти. Санти не опустил автомат, а лишь указал дулом в лоб Каллуму Брайтвеллу.

– Я так не думаю, – сказал Санти. – Стреляйте, но я все равно успею нажать на курок. И вы это знаете.

– У меня есть два отличных сына, которые могут продолжить мое дело. Считаете, я беспокоюсь, капитан Санти? Да, я знаю, кто вы такой. Предпочитаю знать, кто имеет влияние на моего сына. Как знаю и вас, профессор Вульф.

– Хватит, – сказал Джесс и сделал шаг навстречу отцу, однако так, чтобы не оказаться на пути дула автомата Санти. – Я не какой-то там инструмент для тебя. Я принимаю решения за себя сам.

– И все же ты прибежал ко мне за помощью.

– Я пришел предложить тебе возможность, какую ты больше никогда в жизни не получишь. Это бизнес.

– А мы-то уж думали, что в тебе нет брайтвелловского чутья, – сказал Брендан. Он улыбался, и глаза у него блестели, и в этот самый момент Джесс понял, что инстинкты его не подводят. Он не может доверять своим родным. Никогда. – Для начала у нас для тебя есть задание. Докажи, что тебе можно доверять, и тогда мы выслушаем твое деловое предложение. Или же не доказывай, и тогда убьем парочку твоих друзей, если не всех. Выбор за тобой.

– Джесс? – сказал Санти. – Мне очень хочется пристрелить этого человека, но он тебе родственник. Так что решай сам.

– Не надо. – Сердце у Джесса билось как бешеное, а в желудке все свело. Воздух на складе по-прежнему пах приправами и старинными книгами, которые всегда были частью его детства, однако теперь их затмевал запах дыма. Лондон горел. Как и прошлое Джесса. – Чего ты хочешь от нас, Каллум?

– Теперь я Каллум? – Пару лет назад такой сердитый взгляд отца напугал бы Джесса. Но не сегодня. Сегодня он не менее сердито уставился на отца в ответ.

– Да, – сказал Джесс. – Я не стану больше называть тебя отцом. Скажи спасибо, что я не называю тебя как-то похуже. – Он повернулся к Санти с Вульфом. – Вы можете их убить, может, даже положите несколько его человек. Но кто-то из нас тоже пострадает. Оно того не стоит.

Потребовался длинный, напряженный момент, однако Санти с Вульфом опустили оружие. Их примеру нехотя последовала и Глен.

– Вот и отлично, – сказал Каллум Брайтвелл. – Рад, что мы во всем разобрались. Пойдемте. Нам нужна помощь профессора.

Пришлось долго и утомительно ехать в грузовой телеге до самого собора Святого Павла, и, пока колеса подскакивали на брусчатке и скрипели, Брайтвелл объяснил, что ему нужно. Задача казалась жуткой и опасной, но Джесс не мог не согласиться, что шанс выпадал и правда такой, что обзавидовался бы любой контрабандист.

Серапеум Святого Павла давно являлся недоступной мечтой, в которой хранились редчайшие, дорогие книги. Однако во время разрастающегося в городе хаоса, пока вся полиция была на улицах города и искала Джесса и его друзей, серапеум был беззащитным, как никогда.

– Нам нужна профессорская мантия, которая может нас провести мимо полицейской заставы, – объяснил Брайтвелл. – А еще блестящий библиотечный браслетик. Как только окажитесь внутри, увидите, что все торопятся собрать книги, чтобы отправить на хранение в Архивы. И во время суматохи несколько освобожденных книжек может случайно исчезнуть в руках воришки.

– Вы что, думаете, мы будем помогать вам обкрадывать Библиотеку? – спросил Санти. Он уставился на отца Джесса так, словно увидел чрезвычайно гадкую букашку у себя в тарелке с рагу. – Вы совсем из ума выжили?

– Вы больше не члены Библиотеки, насколько я знаю. Более того, вы от Библиотеки скрываетесь, как все мы, несчастные преступники, так что не притворяйтесь благочестивым капитаном передо мной. Сдать вас мне будет проще, чем вынуть из кармана платок. Вам повезло, что я очень щедр, и вы можете мне действительно помочь.

– Ник, – сказал Вульф. Он смотрел на Брайтвелла в упор беспристрастным, мрачным взглядом, словно хотел того разорвать на части, однако голос его звучал вполне спокойно. – Я все сделаю.

– Нет, не сделаешь! – огрызнулся Санти. – Тебя могут легко узнать. Один взгляд в твою сторону, и ты окажешься в лапах руководителя Артифекса.

– Это должен сделать я. У нас нет другого профессора с золотым браслетом, чтобы… – Вульф осознал свою ошибку, но уже было слишком поздно. Халила вскинула руку, и ее задравшийся рукав обнажил золотой браслет. – Нет.

– Меня вряд ли кто-то узнает, да и многие библиотекарши ходят в хиджабах. У меня получится. – Халила выдавила из себя улыбку. – Среди нас всех кто меньше всего похож на воришку?

– Нет! – На этот раз возмущенный голос принадлежал вовсе не Вульфу, а точнее, не только Вульфу, а всем, потому что все начали спорить и переговариваться. Халила покосилась на Джесса, который все еще молчал. Он лишь кивнул, и Халила кивнула в ответ.

– Замолчите вы все, – сказала Халила и открыла рюкзак, вытащив из него свою черную профессорскую мантию. Та помялась и выглядела не лучшим образом, однако, учитывая все происходящее сейчас в Лондоне, Джесс сомневался, что кто-то обратит на такие мелочи внимание. – Скажите, что вы хотите, чтобы я нашла?

– О-о, доверься своей интуиции, – сказал Брайтвелл с обманчиво добродушной улыбкой. – Что-нибудь дорогое и редкое. Хотя бы две книжки. Три, если получится унести.

– Ты одна не пойдешь, – сказал Дарио и вытащил собственную мантию из рюкзака. – Джесс, оружие?

Джесс его проигнорировал. Глен сердито посмотрела на него, однако протянула Дарио ножик. Дарио в знак благодарности кивнул и сунул нож в карман своих штанов, спрятав под мантией. – Как только все сделаем, встретимся здесь же, в этом грузовике.

– О нет, нет, – сказал отец Джесса. – Мы все пойдем вместе. Пока вы будете воровать книги, мы откроем выход.

– Выход? – повторил Джесс, а потом всего за пару секунд до того, как Каллум указал своим коренастым пальцем на Морган, все понял.

– Она, – сказал Каллум, – наш волшебный ключ к побегу. Она отправит всех нас в Ланкастер или хотя бы как можно ближе к нему. А уж потом мы обсудим наше дальнейшее сотрудничество, если желаете, когда окажемся в безопасности в кругу семьи.

– Я не могу, – сказала Морган. – Я всего лишь студентка, я не…

– Ты скрывательница, и, согласно всему, что я слышал, ты куда могущественнее, чем те, которые пытались тебя научить чему-нибудь полезному. Только представь, сколько всего мы сможем сделать с твоей помощью, Морган. Ты откроешь нам множество дверей – по всему миру.

У Джесса появился неприятный привкус во рту. «И Морган тоже», – подумал он. Она только-только сбежала из Железной башни, а родные Джесса уже жаждут надеть на ее шею новую цепь, сделать своей ручной скрывательницей. Может, и не зря она пыталась сбежать и скрыться до этого. Даже от самого Джесса.

– Ну хорошо, – сказала Морган спокойным голосом, который удивил Джесса. – Я отправлю вас в безопасное место, но только если вы позволите мне сначала отправить туда остальных.

– Я не такой наивный, каким кажусь, деточка. Ты отправишь их и откажешься отправлять нас. – Каллум о чем-то задумался, его взгляд метнулся от Морган к Джессу, а потом обратно. – Однако я готов на компромисс. И не говорите потом, что я не честный человек. Можешь отправить всех первыми, кроме Джесса. Затем отправишь меня, Брендана и моих людей. А вы с Джессом останетесь последними.

Это был хитрый ход, где они с Морган снова оказывались мишенями, однако подобный ход мог сработать. Точнее, он не мог провалиться. Морган тоже это понимала, поэтому кивнула.

– Вы, два профессора, должны попасть внутрь и раздобыть книги так, чтобы вас никто не заметил и не поймал. Об остальных не беспокойтесь. Потом проберитесь в зал серапеума… Как там вы его называете?

– Транспортировочный или телепортационный зал, – тихо отозвалась Морган. – Он спрятан за статуей королевы Елизаветы в профессорском читальном зале. – Она встретилась взглядом с Джессом. – Я все изучила заранее, на случай, если нам придется продумывать план побега.

За это Джесс и любил Морган. За многое, здесь и сейчас.

– И как ты собираешься пройти мимо львов? – спросил он у отца, ухмылка которого не сходила с губ.

– Мне помогут, – сказал он. – Тебе необязательно знать как.

Джесс быстро покосился на Томаса. Отец обладал пугающим количеством секретной информации, однако он явно не был в курсе того, что Джесс умеет отключать львов или же что этих самых львов можно перенастроить и использовать в своих целях.

Что ж, можно оставить этот козырь на будущее.

Снаружи грузовика постучали, и Каллум кивнул.

– Поднимайтесь, – сказал он и встал, схватившись за ручку, когда телега дернулась и остановилась. – Не пытайтесь нам помешать. И поверьте мне, это ваша лучшая сделка в жизни.

– Да уж, я в этом не сомневаюсь, – отозвался Вульф. – Вы создаете впечатление чрезвычайно порядочного человека.

«У Вульфа такие запасы сарказма, что в них можно утонуть», – подумал Джесс и, поглядев на двух мужчин, понял, что если придется делать выбор, то он всегда предпочтет Вульфа своему отцу. Каким бы сложным и колким характером ни обладал Вульф, он, по крайней мере, всегда был честным.

Грузовик дернулся еще раз и полностью остановился, отчего все внутри попадали друг на друга, и сам Джесс не удержался, когда на него навалился Томас. Однако в следующую секунду задняя дверца грузовика распахнулась, и люди отца Джесса с уверенными криками выскочили наружу.

Они теперь оказались рядом с полицейской заставой, и задиры Брайтвелла быстро сделали свое дело, подскочив к двум стражникам на посту. На пропускном пункте почти никого больше не было, кроме стражи, а те, кто еще был, разбежались. Когда второй стражник упал без сознания на землю, территория оказалась чистой.

Джесс услышал крики где-то неподалеку и, забеспокоившись, обернулся, увидев зеленоватый свет во тьме, который разрастался. Это был снаряд с баллисты с греческим огнем, который приземлился всего в нескольких кварталах от них, взорвавшись и облив крыши вокруг люминесцентной жидкостью, которая моментально загорелась.

– Уэльская армия приближается, – сказал Вульф. Брайтвелл кивнул. – И?

– Мы ждем, – ответил тот.

– Ждем чего?

– Их. – Группа из мужчин и женщин прибежала к ним из соседнего переулка, их было десять, насколько мог бегло сосчитать Джесс. Все выглядели ужасно серьезными, когда каждый кивнул Каллуму. – Вы опоздали, – сказал им тот. – Ну что ж, вперед. Вам неплохо за все заплатили.

Женщина с черными волосами, заплетенными в тугую толстую косу, с чертами и оттенком кожи, которые отдаленно напомнили Джессу Иоахима Портеро, лидер этого отряда, улыбнулась, однако, мрачно.

– Мы делаем это не за деньги, преступник, – сказала она. – У нас есть принципы.

– Мне плевать, что у вас там есть, – хладнокровно ответил Брайтвелл. – Пока вы делаете все успешно.

Женщина повела свой небольшой отряд по улице, по которой Джесс однажды бежал, пытаясь изо всех сил спастись от несущихся за ним львов – тех самых, которые, как он осознал, до сих пор здесь и сидят. Это были мускулистые английские львы: с гривами поменьше, чем у итальянских, и без острых кончиков на хвостах. Построены для того, чтобы давить и ломать. Один из львов поднялся на свои четыре лапы и направил свой красный взгляд на нарушителей, а в груди у него зарокотало.

Женщина воинственно закричала, будто бросая льву вызов, отчего становилось не по себе, засунула руку в сумку, висящую у нее на поясе, и достала стеклянный сосуд.

«Поджигатели. Мой отец сотрудничает с поджигателями!»

Джесс почувствовал, как рука Морган вцепилась в его руку, и подошел к ней поближе.

– Мы ничего не можем тут поделать, – сказал Джесс.

Женщина метко попала прямо в голову льву, и опасные химикаты потекли по металлической морде, заливая красные глаза. Сосуд разбился с хлопком, ослепляя, когда огонь вспыхнул и начал яростно гореть. Лев тряхнул головой, пытаясь избавиться от огня, однако жидкость липла и плавила металл быстро, превращая лицо механического стража в жуткую, изуродованную маску, под скелетом которой виднелись провода и шестеренки.

Остальные поджигатели тоже теперь швыряли свои снаряды, целясь в других львов. Один механический стражник сумел увернуться от летящих в него бутылок и напрыгнул на одного из своих врагов. Был ли его жертвой мужчина или женщина, Джесс не мог точно сказать, а в следующую секунду уже было и неважно, потому что крики резко стихли. Некоторые из поджигателей выглядели не старше самого Джесса. Он закрыл глаза, когда львы начали рвать и метать, и новые бутылки с греческим огнем полетели в их сторону, разбиваясь, и новые крики боли и страха последовали за происходящим.

Затем Морган тихим, неуверенным голосом произнесла:

– Все закончилось.

Джесс открыл глаза снова и увидел, что последний лев упал на бок. Он плавился, превратившись в месиво из расплавленного металла, проводов и механизмов, покореженных от огня. Металлический рев обратился в странный, разбитый стон, а потом… и вовсе стих.

Четверо львов были мертвы, если механизмы вообще умирают, объятые греческим пламенем, а два окровавленных тела убитых поджигателей лежали рядом. Зрелище было жуткое, а брусчатка и ступеньки серапеума почернели от копоти.