Спящие красавицы Кинг Стивен
Вестибюль заполнялся дымом от горящего дизеля взорванного бульдозера. К этому добавлялась тошнотворная вонь, исходящая от пролитой крови Кронски — на первый взгляд, ее было галлоны. Под Фрэнком лежала одна из ножек регистрационной стойки, ее острый конец упирался ему в спину прямо промеж лопаток. С4 лежал вне досягаемости Фрэнка 1:29 превратился в 1:28, а затем в 1:27.
— Вокруг тюрьмы куча народу! — Крикнул Фрэнк. — Сдавайтесь и вам не сделают больно!
— Соси хуй! Это наша тюрьма! Ты нарушаешь правила, и у тебя нет полномочий! — Тиг выстрелил еще раз.
— Там взрывчатка! С4! Она разнесет тебя на части!
— Правда? А я Люк, блядь, Скайуокер!
— Выгляни! Посмотри вниз! И ты её увидишь!
— Ты можешь попытаться просунуть её через лоток. Думаю, я передам её по назначению.
Отчаявшись, Фрэнк оглянулся в сторону двери, через которую он пришел, частично заблокированной остатками кемпера.
— Парни, эй вы там! — Крикнул он. — Меня нужно прикрыть огнем!
Никакого прикрытия огнем не последовало. Никакого подкрепления. Двое мужчин — Стив Пикеринг и Уиттсток — отступали, неся раненого Рупа Уиттстока.
На покрытом мусором полу вестибюля, почти у самого основания поста охраны, контролируемого Тигом Мерфи, мобильный телефон продолжал отсчитывать секунду за секундой.
Увидев Билли Веттермора, бесспорно мертвого, Дон Петерс почувствовал себя немного лучше. Дон однажды ходил с ним в боулинг. Маленькая принцесса выбила 252 очка и сняла с Дона двадцать баксов. Было довольно очевидно, что он использовал какой-то левый шар для боулинга, но Дон это схавал, как хавал множество подобных вещей, потому что был своим в доску парнем. Ну, иногда мир склонялся правильно, и это факт. Одним пидорасом в мире меньше, подумал он, а мы все говорим ура.
Он поспешил в сторону спортзала. Может быть, именно я ее достану, подумал он. Положу пулю прямо в рот Эви Блэк и покончу с этим навсегда. Они забудут об этой ошибке с Джуниором, и мне не придется покупать для них выпивку в Скрипе всю оставшуюся жизнь.
Он подступил к двери, уже представляя Эви Блэк в его прицеле, но Элмор Перл оттолкнул его.
— Уступи дорогу, Быстрый Стрелок.
— Эй! — Проблеял Дон. — Ты не знаешь, куда идти!
Он снова дернулся вперед, но Дрю Т. Бэрри схватил его и покачал головой. Сам Бэрри не имел намерения идти первым, не тогда, когда он не знал, что их ожидает впереди. Возможно, тот, кого он застрелил, был их единственным противником, но что, если нет, Перл имел больше шансов его завалить, чем Петерс, чьим единственным убийством сегодня утром было убийство своего.
Перл посмотрел через плечо на Дона и улыбнулся, когда заходил в спортзал.
— Расслабься, и позволь настоящему мужчине провести вас к жен…
Это было последнее, что он сказал до того, как холодные руки Моры Данбартон схватили его, одна за шею, а другая за затылок. Элмор Перл заглянул в её пустые глаза и начал визжать. Визжал он не долго; воскресшая Мора засунула руку прямо ему в рот и, игнорируя пытающиеся укусить зубы, протолкнула еще глубже. Звук расставания его верхних и нижних челюстей был похож на звук отрываемой от индейки ножки на День благодарения.
— Черт, если мы не пара везучих сукиных сыновей! — Ликовал Мэйнард Гринер. — Целься повыше и гранаты будут взрываться прямо на стоянке. Ты видел последний результат, Лоу?
— Да, видел, — согласился Лоу. — Прыгала, как камешек по водной глади и попала в бульдозер. Неплохо, но я могу и лучше. Перезаряди-ка.
Ниже, из дыры в западной стене тюрьмы, клубился дым. Это было славное зрелище, напоминающее воздушную смесь, которая вылетала из шахты при проведении взрывных работ, только все было гораздо лучше, очевидно потому, что не было никаких летящих как шрапнель камней. Они взорвали чертово государственное учреждение. Это стоило бы сделать, даже если бы им не нужно было закрывать рот Китти Макдэвид.
Мэй направлялся к подсумку с гранатами, когда услышал хруст сломанной ветки. Он резко развернулся, протягивая руку за спину — за пистолетом, засунутым за его пояс.
Ван выстрелила из пистолета Фрица Машаума, из которого тот пытался ее убить. Дистанция была невелика, но она была вымотана, и вместо того, чтобы попасть Мэйнарду в грудь, пуля только пробороздила плечо и отбросила его к полупустому подсумку с гранатами для базуки. Его необстрелянный пистолет упал в кусты и зацепился пусковой скобой за ветку.
— Брат! — Закричал он. — Стреляй! Она подстрелила меня!
Лоу опустил базуку и схватил винтовку, лежащую рядом с ним. На одном из них Ван могла позволить себе сосредоточиться. Она четко зафиксировала рукоять пистолета прямо перед своими немалыми грудями, и спустила курок. Рот Маленького Лоу взорвался, его мозги вышли из задней части черепа, и он проглотил свои зубы с последним вздохом.
— Лоу! — Закричал Мэйнард. — Брат!
Он схватил пистолет, висящий в кустах, но прежде чем смог пустить его в ход, его запястье было схвачено чем-то больше похожим на железные кандалы, чем человеческую руку.
— Сейчас ты узнаешь, почему тебе не стоит направлять оружие на неоднократного победителя чемпионатов по армрестлингу, даже если та и не спала неделю, — сказала Ван, как ни странно, нежным голосом, и крутанула. Изнутри запястья Мэя раздался звук, похожий на хруст сломанных веток. Он закричал. Пистолет выпал из его руки, и она его откинула.
— Ты стреляла в Лоу, — пробормотал Мэйнард. — Убила его!
— Да, так я и сделала. — Голова Ван звенела, бедро пульсировало, казалось, что она стоит на палубе в бурной воде. Её выносливость, вместе с адреналином подошли к концу, и она это знала. Но, вне всякого сомнения, она сделала кое-что более полезное, чем просто взять и убить себя. Только вот что дальше?
Мэй, как оказалось, задавался тем же вопросом.
— Что ты собираешься со мной делать?
Я не могу его связать, подумала Ван. У меня нет ничего, чем бы я могла его связать. Я засну, а он сбежит? Наверняка! Сразу же после того, как засунет в меня несколько пуль, пока я буду наращивать кокон. Она посмотрела вниз на тюрьму, где раздавленный кемпер и пылающий бульдозер перекрывали входные двери. Она подумала над дырой, которую первый снаряд базуки прорубил в Крыле С, где спали десятки женщин, беззащитных в своих коконах. Сколько из них были убиты этими двумя мерзкими засранцами?
— Кто ты? Лоуэлл или Мэйнард?
— Мэйнард, мэм. — Он попытался улыбнуться.
— Ты глупый или умный, Мэйнард?
Его улыбка стала шире.
— Я глупый, без сомнения. Ушел со школы в восьмом классе. Я делаю все, что скажет Лоуэлл.
Ван вернула улыбку.
— Ну, думаю, я тебя отпущу, Мэйнард. Никакого вреда от тебя нет. У тебя там пикап. Я заглянула, и увидела ключи в зажигании. Я думаю, к полудню ты сможешь добраться до Педро-Саут, на границе штата, если не будешь жалеть лошадиных сил под капотом. Так почему бы тебе не сдрыснуть, пока я не передумала?
— Благодарю вас, мэм.
Мэй начал бежать к пикапу, петляя среди надгробий маленького деревенского кладбища. Ван коротко обдумала свое обещание, уж очень велики были шансы, что он вернется и, обнаружит ее спящей рядом со своим мертвым братом. Даже если все организовал и не он, они вместе радовались своему грязно обтяпанному дельцу, как мальчишки, бросающие баскетбольные мячи в деревянные бутылки во время окружной ярмарки. Она не могла позволить ему уйти далеко, потому что больше не доверяла крепости своих рук.
По крайней мере, он даже не узнает, что его убило, подумала она.
Ван подняла пистолет Машаума и — не без сожаления — всадила пулю в спину Мэя.
— Оооо, — было его последнее слово на земле, когда он рухнул вперед в кучу сухих листьев. Ван села, опершись спиной на покосившееся надгробие — выбитое на нем имя стерлось до не читаемости — и закрыла глаза. Она чувствовала себя мерзко из-за того, что ей пришлось выстрелить человеку в спину, но это чувство быстро захлебнулось под восходящей волной глубокого сна.
О, этому так приятно было сдаться.
Волокна начали выходить из ее кожи. Они красиво колебались взад и вперед в утреннем бризе. В горной стране наступал еще один прекрасный день.
Стекло должно было быть пуленепробиваемым, но два выстрела в упор из M4 Уилли выбило окно офиса Клинта из его рамы. Клинт забрался внутрь и приземлился на стол. (Ему показалось, что он сидел за ним, писал рапорта и рекомендации в другой жизни.) Он слышал крики, которые доносились откуда-то из спортзала, но теперь ничего не мог с этим поделать.
Он повернулся, чтобы помочь Уилли и увидел старика, опирающегося на здание тюрьмы с опущенной головой. Дыхание его было тяжелым и быстрым. Уилли поднял руки.
— Надеюсь, ты достаточно сильный, чтобы втащить меня, Док, потому что я не смогу чем-нибудь тебе помощь.
— Сначала дай мне свое оружие.
Уилли передал М4. Клинт положил его на стол рядом с собственным оружием, на стопку чистых бланков для отчета. Затем он схватил Уилли за руки и потянул. Старик все-таки смог кое-чем помочь, цепляясь своими рабочими ботинками о здание под окном, он практически залетел внутрь. Клинт подставил спину. Уилли на неё приземлился.
— Это то, что я бы назвал чертовски интимным, — сказал Уилли. Его голос был напряженным, и он выглядел хуже, чем когда-либо, но он улыбался.
— В таком случае, называй меня просто Клинт. — Он поднял Уилли на ноги, передал ему М4 и схватил свой пистолет.
— Давай отнесем наши задницы к камере Эви.
— Что мы будем делать, когда туда доберемся?
— Я не знаю, — сказал Клинт.
Дрю Т. Бэрри не мог поверить тому, что видел: две женщины, которые выглядели, как трупы, и Элмор Перл со ртом, превратившимся в зияющую пещеру. Его нижняя челюсть, казалось, лежала на груди.
Перл отошел от существа, которое его схватило. Он сделал почти десяток шагов, прежде чем Мора поймала его за потный воротник. Она притянула его к себе и воткнула большой палец в правый глаз. Раздался хлопок, словно пробка вылетела из бутылки. Вязкая жидкость разлилась по щеке Перла, и он обмяк.
Кейли судорожно развернулась к Дону Петерсу, как ветряная игрушка со сломанным пружинным механизмом. Он знал, что ему следует бежать, но, как оказалось, невероятная усталость налила свинцом его ноги. Я заснул, рассуждал он, и это самый страшный сон в мире. Должно быть, все это потому, что я столкнулся с Кейли Роулингз. Я написал на эту сучку плохой рапорт только в прошлом месяце. Я попрошу у неё прощения, и тогда проснусь.
Дрю Т. Бэрри, чья работа заключалась в воображении наихудших вещей, которые могли случиться с людьми, никогда не рассматривал старый добрый должно-быть-я-сплю сценарий. Все что сейчас происходило прямо перед ним, напоминало дешевенький фильм ужасов, в котором гниющие мертвецы возвращались к жизни, и он имел твердое намерение выжить в этом апокалипсисе.
— Пригнись! — Закричал он.
Дон мог бы этого не сделать, если бы в тот момент на другой стороне тюрьмы не взорвалась пластиковая взрывчатка. Это было скорее падение, чем пригибание, но сослужило свою службу; вместо того, чтобы выхватить мягкое мясцо с его лица, бледные пальцы ударились о жесткий пластиковый корпус футбольного шлема. Раздался громкий выстрел, усиленный до чудовищного уровня в пустом спортзале, и пуля, выпущенная в упор из Уэзерби — винтовки, которая могла в буквальном смысле остановить слона — сделала свою работу с Кейли. Ее горло просто взорвалась, и ее голова откинулась на спину, ударившись затылком о лопатки. Ее тело обмякло.
Мора отбросила Элмора в сторону и двинулась к Дону, бугиледи, чьи руки раскидывались ни ширину плеч и с хлопком смыкались, раскидывались и смыкались.
— Пристрели ее! — Закричал Дон. Его мочевой пузырь расслабился, и теплая моча лилась по ногам, впитываясь в носки.
Дрю Т. Бэрри проанализировал ситуацию. Петерс был идиотом, непредсказуемым, и он вполне мог бы без него обойтись. Ну да ладно, — подумал он, — хер с тобой. Но после этого, Мистер Тюремный Охранник, мы каждый сам за себя.
Он выстрелил Море Данбартон в грудь. Она отлетела к судейскому столику, приземляясь рядом с покойным Элмором Перлом. Она полежала там мгновение, затем поднялась и снова пошла к Дону, хотя ее верхняя и нижняя половины, казалось, больше не функционировали как одно целое.
— Стреляй в голову! — Закричал Дон. (Он, казалось, забыл, что у него самого был пистолет.) — Стреляй ей в голову, как ты поступил с другой!
— Пожалуйста, заткнись, — сказал Дрю Т. Бэрри. Он прицелился и пробил дыру в голове Моры Данбартон, при этом верхний левый квадрант ее черепа практически испарился.
— О Боже, — вздохнул Дон. — О боже, о боже, о боже. Пойдем отсюда. Возвращаемся в город.
Любому, но только не такому человеку, как Дрю Т. Бэрри пришлась бы по душе задумка экс-охранника, он понимал импульс Петерса к побегу; даже сочувствовал ему в какой-то степени. Но он не стал бы самым успешным страховым агентом в Трехокружье, не доводя свою работу до логичного завершения. Он схватил Дона за руку.
— Дрю, они были мертвые! Что, если есть еще?
— Я их больше не вижу, а ты?
— Нет, но…
— Показывай дорогу. Мы найдем женщину, за которой пришли. — И вдруг из ниоткуда ему в голову пришло выражение из уроков французского, которые Дрю Т. Бэрри посещал в старшей школе. — Шерше ля фам.[380]
— Церковный что?
— Неважно. — Дрю Т. Бэрри махнул своей мощной винтовкой. В непосредственно близости от головы Дона. — Ты идешь первым. В тридцати футах впереди меня.
— Почему?
— Потому что, — сказал Дрю Т. Бэрри — я верю в страховку.
В то время как Ванесса Лэмпли выставляла счет Мэйнарду Гринеру, а Элмор Перл проходил импровизированную операцию на полости рта от ожившего трупа Моры Данбартон, Фрэнк Джиари находился за полуразрушенной регистрационной стойкой, наблюдая, как 0:46 превращается в 0:45, а затем в 0:44. Не будет никакой помощи, он четко знал, что не будет. Оставшиеся люди либо сидели за бульдозерами, либо удирали. Если он собирается пройти через чертов пост охраны и попасть в тюрьму, ему придется делать это самостоятельно. Единственной альтернативой было выползти наружу на карачках и надеяться, что парень за пуленепробиваемым стеклом не выстрелит ему в задницу.
Он хотел бы, чтобы ничего этого не было. Он хотел снова трястись по одной из приятных дорог округа Дулинг в своем маленьком фургончике, в поисках чьего-то питомца, скажем, енота. Если одомашненный енот был голоден, то вы могли уговорить его подойти достаточно близко для того чтобы накинуть сеть куском сыра или гамбургера на конце длинного шеста, который Фрэнк называл Лечебной Палкой. Это заставило его вспомнить о сломанной ножке стола, которая уперлась ему в спину. Он повернулся на бок, схватил её и толкнул по полу. Ножка была достаточно длинной, чтобы добраться до смертельного футбольного мячика. Хоть что-то приятное.
— Что ты делаешь? — Спросил Тиг из-за стекла.
Фрэнк не удосужился ответить. Если это не сработает, он труп. Он вонзил в футбольный мячик зазубренный конец ножки. Джонни Ли заверял его, что даже наезд на машине на эту штуку не заставит её взорваться, а уж ножка-то, тем более. Он поднял ножку стола с прикрепленной к ней взрывчаткой и прислонил её чуть ниже окна с лотком для показа удостоверений личности. 0:17 превратилось в 0:16, а затем в 0:15. Тут Тиг выстрелил, и Фрэнк почувствовал, что пуля прошла чуть выше его кулака.
— Кто бы ты ни был, тебе лучше уйти, — сказал он. — Сделай это, пока у тебя есть шанс.
Принимая совет, Фрэнк продвинулся к входным дверям, ожидая, что получит пулю. Но Тиг больше не стрелял.
Тиг смотрел сквозь стекло на белый футбольный мячик, прикрепленный к концу ножки стола, как большой кусок жвачки. Он внимательно посмотрел на телефон, где 0:04 превратилось в 0:03. И понял, что это такое и что сейчас произойдет. Он кинулся к двери, ведущей в главный коридор тюрьмы. Его рука была на ручке, когда мир стал белым.
За входной дверью, где тень от солнца отражалась на колесах останков Флитвуда, который уже никогда не будет возить Бэрри Холдена и его семью, Фрэнк почувствовал, как массивное здание содрогнулось от последнего взрыва. Стекла, которые пережили прежние взрывы благодаря армирующей проволоке, выстрелили сверкающими осколками.
— Вперед! — Закричал Фрэнк. — Все, кто остался, вперед! Мы заберем ее прямо сейчас!
Мгновение ничего не происходило. Затем четверо мужчин — Карсон Струтерс, помощник Трит, помощник Ордуэй и помощник Бэрроуз — выбежали из укрытия и побежали к входной двери тюрьмы. Они присоединились к Фрэнку и исчезли в дыму.
— Святое… бля… дерьмо, — выдохнул Джаред Норкросс.
Микаэла была в то время неспособна говорить, но от всего сердца желала иметь при себе свою съемочную группу. Если команда не поможет, что тогда? Если бы вы транслировали то, что сейчас видела она, публика отклонила бы это как фейк. Ты должен был быть прямо здесь, чтобы в это поверить. Ты должен был в режиме реального времени видеть голую женщину, плавающую над ее нарой с сотовым телефоном в руках, ты должен был видеть зеленые волокна, вплетающиеся в ее черные волосы.
— Здравствуйте! — Сказала весело, но не оглядываясь, Эви. Основная часть ее внимания была сосредоточена на сотовом телефоне в руках. — Я буду с вами через минуту, но сейчас у меня есть важное дело, которое нужно закончить.
Ее пальцы на телефоне были размытыми.
— Джаред? — Это был Клинт. Одновременно удивленный и испуганный. — Что ты здесь делаешь?
Теперь впередсмотрящий (что ему очень не нравилось), Дон Петерс прошел полпути по коридору, ведущему к Бродвею, когда Норкросс и старый бородатый парень с красными подтяжками появились из дрейфующего дыма. Норкросс поддерживал своего спутника. Красные Подтяжки медленно шел по наитию. Дон подумал, что его подстрелили, хотя крови не видел. Вы оба будете убиты ровно через минуту, подумал Дон, и поднял оружие.
В тридцати футах позади него, Дрю Т. Бэрри поднял собственную винтовку, хотя понятия не имел, что видел Петерс; дрейфующий дым был слишком густым, и Петерс был на линии огня. Затем — когда Клинт и Уилли направились мимо Будки по короткому коридору Крыла А, ведущему к мягкой камере — пара длинных белых рук протянулись из медчасти и схватили Дона за горло. Дрю Т. Бэрри, удивляясь, смотрел, словно наблюдая за каким-то волшебным трюком, как Дон исчезает. Дверь медчасти захлопнулась. Когда Бэрри поспешил к тому месту, где стоял Петерс, и попробовал ручку, он обнаружил дверь запертой. Он посмотрел сквозь армированное проволокой стекло и увидел женщину, которая выглядела, как будто она была под кайфом, держащую зубило у горла Петерса. Она содрала с его головы смешной футбольный шлем; тот теперь лежал на полу рядом с пистолетом. Тонкие черные волосы Петерса прилипли к черепу потными нитями.
Женщина — заключенная в коричневой тюремной робе — видела, как Бэрри заглядывает внутрь. Она подняла зубило и сделала шаг вперед. Жест был вполне ясен: убирайся отсюда.
Дрю Т. Бэрри подумал было выстрелить через стекло, но это вспугнуло бы оставшихся защитников тюрьмы. Он также вспомнил обещание, которое дал себе перед уничтожением второй бугиледи в спортзале: После этого, Мистер Тюремный Охранник, мы каждый сам за себя.
Он отсалютовал сумасшедшей заключенной, подняв большой палец вверх. Затем двинулся дальше по коридору. Очень осторожно. Перед тем, как его схватили, Петерс что-то увидел.
— О-о, посмотрите, кого я нашла, — сказала Энджела. — Это тот, кто любит хватать девок за сиськи, крутить им соски и гонять шкурку, пока не спустит в трусы.
Когда она подняла руку, чтобы отмахнуться от страхового агента, Дон выскользнул, выиграв немного пространства между ними.
— Положи зубило, заключенная. Опусти эту хрень и мне не придется писать на тебя рапорт.
— Похоже, чувак, ты испачкал штанишки, — выдала свое наблюдение Энджела. — Это слишком, даже для такого спермоглота, как ты. Ты обмочился, не так ли? Мамочка, я этого не хотел, да?
При упоминании о своей святой матери, Дон бросил осторожность на ветер и кинулся вперед. Энджела сразу прикончила бы его, если бы он не споткнулся о футбольный шлем; вместо того, чтобы перерезать ему горло, зубило прочертило на его лбу глубокую рану. Кровь залила его лицо, и он упал на колени.
— Ой! Ой! Ой! Прекрати, это больно!
— Да? Видишь, как это происходит, — сказала Энджела и ударила его в живот.
Все еще пытаясь сморгнуть кровь с глаз, Дон схватил одну из ног Энджелы и дернул ее. Ее локоть ударился об пол, и зубило вылетело из ее руки. Дон набросился на неё и потянулся к ее горлу.
— Я не собираюсь трахать тебя после смерти, — сказал он ей, — это противно. Я просто придушу тебя немного. Я не убью тебя, пока не трах…
Энджела схватила футбольный шлем, замахнулась им по широкой дуге, и влепила его со всего размаха в окровавленный лоб Дона. Он скатился с нее, сжимая лицо.
— Ой, нет, прекрати, заключенная!
За такой удар на меня могли бы наложить большой штраф в НФЛ, подумала Энджела, но так как никто не показывает этого по телевизору, я думаю, я не потеряю ни одного пенни.
Она ударила Дона шлемом во второй раз, возможно, сломав ему нос этим вторым ударом. Он, определенно, загнулся под неестественным углом. Ему удалось перевернуться и встать на колени с торчащей вверх задницей. Он кричал что-то, что звучало, как Прекрати, заключенная, но точно сказать было трудно, потому что эта свинья задыхалась. Кроме того, его губы были разбиты, а рот полон крови. Брызги которой разлетались в разные стороны с каждым его криком, и Энджела вспомнила, что они говорили, когда они были детьми: Вы сушите полотенца в вашем душе?[381]
— Хватит, — сказал Дон. — Пожалуйста, больше не надо. Ты разбила мне лицо.
Она отбросила шлем в сторону, и взялась за стамеску.
— Вот тебе сиськодав, офицер Петерс!
Она погрузила стамеску между лопатками, прямо до деревянной ручки.
— Мамочка! — Прохныкал он.
— Хорошо, офицер Петерс: вот еще один для твоей мамочки! — Она вырвала стамеску и погрузила её ему в шею. Он рухнул.
Энджела пнула его несколько раз, затем снова начала колоть его стамеской. Она продолжала, пока больше не могла поднять руку.
Глава 16
Дрю Т. Бэрри добрался до Будки и увидел, что остановило Петерса до того, как женщина его схватила: двое мужчин, возможно, один из них Норкросс, высокомерный ублюдок, который устроил этот беспорядок. Он обнимал другого. Это было хорошо. Они понятия не имели, что он здесь, и, вероятно, направлялись к женщине. Защищать ее. Это было безумие, учитывая размер силы, которую собрал Джиари, но посмотрите, сколько ущерба они сумели нанести. Много добрых горожан убиты или ранены! Они заслуживали смерти только за это.
А потом еще двое вышли из дымки: женщина и молодой мужчина. Все находились спиной к Дрю Т. Бэрри.
Лучше и лучше.
— Иисус Христос, — сказал Клинт своему сыну. — Ты должен был прятаться. — Он с упреком посмотрел на Микаэлу. — А ты должна была позаботиться об этом.
Джаред ответил раньше, чем Микаэла раскрыла рот.
— Она сделала то, что ты ей приказал, но я не мог прятаться. Я просто не мог. Нет, если есть шанс вернуть маму. И Мэри. И Молли тоже. — Он указал на женщину в камере в конце коридора. — Папа, посмотри на нее! Она плавает! Кто она? Она вообще человек?
Прежде чем Клинт смог ответить, музыкальные фанфары донеслись из телефона Хикса, а затем электронный голос провозгласил:
— Поздравляю, игрок Эви! Вы выжили! Вы организовали Транспортный переполох!
Эви опустилась на нару, спустила ноги на пол, и приблизилась к решетке. Клинт думал, что его ничего не могло удивить в этот момент, но он все же был шокирован тем, что ее лобковые волосы были в основном зелеными. И не волосами вообще, на самом деле — это была какая-то растительность.
— Я победила! — Она чуть не плакала от радости, — не прошло и минуты! Осталось всего лишь два процента заряда аккумулятора. Теперь я могу умереть счастливой!
— Ты не умрешь, — сказал Клинт. Но он больше не верил в это. Она собиралась умереть, и когда то, что осталось от сил Джиари, попадет сюда, — что произойдет в скором времени, — скорее всего, они умрут вместе с ней. Они убили слишком многих. Парней Фрэнка было уже не остановить.
Дрю Т. Бэрри проскользнул за Будку, то, что он видел, нравилось ему все больше и больше. Если только некоторые из защитников не прятались в камерах, все, что осталось от маленького отряда Норкросса, было в конце этого коридора, скомпонованы как кегли в боулинге. Им негде было спрятаться, и все они были на линии огня. Отлично.
Он поднял Уэзерби… и тут стамеска вонзилась в его горло, чуть ниже угла челюсти.
— Нет-нет-нет, — сказала Энджела, — в её голосе звучали жизнерадостные нотки учителя начальных классов. Ее лицо, топ и мешковатые штаны были перепачканы кровью. — Еще одно движение и я перережу твою яремную вену. Я только что его опробовала. Единственная причина, по которой ты еще не умер, это то, что ты позволил мне закончить мое дело с офицером Петерсом. Положи слонобой на пол. Не сгибайся, просто брось.
— Это очень ценное оружие, мэм, — сказал Дрю Т. Бэрри.
— Спроси меня, не по хер ли мне.
— Он может выстрелить.
— Давай проверим.
Дрю Т. Бэрри бросил винтовку.
— А теперь отдай мне ту, которую ты взвалил на плечо. И не пытайся что-нибудь выкинуть.
Позади неё:
— Леди, что бы вы ни держали на его горле, опустите это.
Энджела кинула быстрый взгляд через плечо и увидела четыре или пять мужчин с винтовками, направленными на неё. Она улыбнулась им.
— Ты можешь пристрелить меня, но этот умрет вместе со мной. Это железное обещание.
Фрэнк стоял, в нерешимости. Дрю Т. Бэрри, надеясь прожить еще немного, сдал М4 Дона.
— Спасибо, — сказал Энджела, и нацепила ее на плечо. Она отступила, опустила стамеску и подняла руки по обе стороны ее лица, показывая Фрэнку и другим, что они были пусты. Затем она медленно прошла по короткому коридору, где Клинт все еще обнимал за талию Уилли, поддерживая его. Она всю дорогу держала руки вверх.
Дрю Т. Бэрри, удивленный, что остался живым (но благодарный), поднял Уэзерби. Он чувствовал легкое головокружение. Он предполагал, что любой почувствует легкое головокружение после того, как сумасшедшая женщина-заключенная подержит стамеску у его горла. Она приказала ему бросить оружие… а потом позволила ему подобрать его снова. Зачем? Чтобы она смогла быть на месте убийства вместе со своими друзьями? Казалось, это единственный ответ. Сумасшествие, но она и была сумасшедшей. Они все были.
Дрю Т. Бэрри решил, что Фрэнк Джиари самостоятельно должен сделать следующий шаг. Он начал это колоссальное дерьмо-шоу, так пусть сам и заканчивает. Это будет лучше всего, потому что для внешнего мира то, что они сделали за последние полчаса, было бы очень похоже на линчевание. И было еще кое-что — ходячие мертвецы в спортзале, например, или обнаженная зеленая женщина, которую он увидел, стоящая у железных прутьев в нескольких шагоах позади Норкросса — во что внешний мир просто не поверит, Аврора там или не Аврора. Дрю Т. Бэрри чувствовал себя счастливым, что остался жив, но был бы рад спрятаться за спинами. Если повезет, мир никогда не узнает, что он здесь был.
— Какого хрена? — Спросил Карсон Струтерс, который видел зеленую женщину из коридора. — Это какая-то неправильная чертовщина. Что ты хочешь с ней сделать, Джиари?
— Забрать ее и забрать ее живой, — сказал Фрэнк. Он никогда в своей жизни, не чувствовал себя таким уставшим, но он намерен довести дело до конца. — Если она действительно является ключом к Авроре, пусть врачи ее обследуют. Мы отвезем ее в Атланту и передадим им.
Уилли начал поднимать винтовку, но медленно, словно она весила тысячу фунтов. В Крыле А было не жарко, но его круглое лицо было мокрым от пота. Борода тоже была им пропитана. Клинт выхватил винтовку из его рук. В конце коридора, Карсон Струтерс, Тритер, Ордуэй, и Бэрроуз подняли свое оружие.
— Вот оно! — Прохныкала Эви. — Поехали! Перестрелка в духе старых вестернов! Бонни и Клайд! Крепкий орешек в женской тюрьме!
Но прежде чем короткий коридор Крыла А стал зоной свободного огня,[382] Клинт отбросил винтовку Уилли и снял M4 с плеча Энджелы. Он держал его над головой для группы Фрэнка, чтобы те могли видеть карабин. Медленно, и с некоторым нежеланием, люди, которые подняли оружие, теперь его опустили.
— Нет, нет, — сказала Эви. — Люди не будут платить, чтобы посмотреть на такое жалкое подобие оргазма. Нам нужно это переписать.
Клинт не обращал внимания, он был сосредоточен на Фрэнке.
— Я не могу позволить вам взять ее, мистер Джиари.
С до жути хорошей имитацией голоса Джона Уэйна, Эви протянула:
— Если ты причинишь вред этой маленькой леди, тебе придется иметь дело со мной, ты, дикарь.
Фрэнк также ее проигнорировал.
— Я ценю вашу стойкость, Норкросс, хотя будь я проклят, если понимаю причины.
— Может быть, вы просто не хотите понимать, — сказал Клинт.
— О-о, думаю, у меня уже сложилась картина, — сказал Фрэнк. — Это вам не понятно.
— Слишком много психохерни в твоей голове, — сказал Струтерс, и это вызвало напряженный смех среди захватчиков.
Фрэнк говорил терпеливо, как будто читал лекцию тупому ученику.
— Насколько мы знаем, она единственная женщина на земле, которая может засыпать и просыпаться нормальной. Будьте разумным. Я только хочу отвезти ее к врачам, которые могут ее изучить, и, может быть, выяснить, как обратить вспять то, что произошло. Эти мужчины хотят вернуть своих жен и дочерей.
Со стороны захватчиков последовал гул согласия.
— Отойди, салага, — сказала Эви, все еще подражая Герцогу.[383] — Ну думаю…
— О, да заткнись уже, — произнесла Микаэла. Глаза Эви широко расширились, как будто ее неожиданно ударили. Микаэла шагнула вперед, одарив Фрэнка испепеляющим взглядом. — Я выгляжу сонной, мистер Джиари?
— Меня не волнует, как ты выглядишь, — сказал Фрэнк. — Мы здесь не ради тебя.
Это вызвало очередной гул согласия.
— А должно бы. Я не сплю. Как и Энджела. Она разбудила нас. Вдохнула нам в рот воздух и разбудила.
— Это то, чего мы хотим для всех женщин, — сказал Фрэнк, и это принесло еще более громкий гул согласия. Недовольство, которое Микаэла прочитала на лицах стоящих перед ней мужчин, было близко к ненависти. — Если ты действительно проснулась, то должна понимать чего мы хотим. Не надо быть семи пядей во лбу.
— Вы не понимаете, мистер Джиари. Она смогла это сделать, потому что мы с Энджелой не были в коконах. Ваши жены и дочери находятся в них. Чтобы это понять, тоже не надо быть семи пядей во лбу.
Молчание. Она наконец-то привлекла их внимание, и Клинт позволил себе искру надежды. Карсон Струтерс выговорил одно плоское выражение:
— Дерьмо собачье.
Микаэла покачала головой.
— Ты глупый, упрямый человек. Все вы, глупые и упрямые. Эви Блэк — не женщина, она — сверхъестественное существо. Ты еще не понял? После всего этого? Как вы думаете, врачи смогут взять образец ДНК у сверхъестественного существа? Положите ее в МРТ-аппарат и выясните, как она работает? Все люди, которые здесь умерли, полегли напрасно!
Пит Ордуэй поднял винтовку Гаранда.[384]
— Я могу всадить в вас пулю, мэм, и закрыть ваш рот. У меня большой соблазн это сделать.
— Опусти её вниз, Пит. — Фрэнк чувствовал, что эта все балансирует на грани. Здесь кругом были мужчины с оружием, столкнувшиеся с, казалось бы, неразрешимой проблемой. Для них самым простым способом справиться с этим, было расстрелять её к чертям собачьим. Он это знал, потому что сам это чувствовал.
— Норкросс? Пусть ваши люди отойдут в сторону. Я хочу внимательнее взглянуть на нее.
Клинт отступил на шаг, обнимая одной рукой Уилли Берка, чтобы поддержать его, второй рукой он зацепил пальцы Джареда. Микаэла обняла Джареда с другой стороны. Энджела мгновение демонстративно стояла перед мягкой клеткой, защищая Эви всем своим телом, но когда Микаэла взяла ее за руку и осторожно потянула, Энджела сдалась и встала рядом с ней.
— Вам лучше не причинять ей вреда, — сказала Энджела. Ее голос дрожал, слезы стояли в глазах. — Лучше не надо, ублюдки. Она гребаная богиня.
Фрэнк сделал три шага вперед, не зная и не заботясь, следуют ли за ним его люди. Он смотрел на Эви так долго и пристально, что Клинт повернулся, чтобы посмотреть и самому.
Зелень, которая заплелась в ее волосах, исчезла. Ее обнаженное тело было прекрасным, но не экстраординарным. Ее лобковые волосы были темным треугольником над соединением бедер.
— Какого черта, — сказал Карсон Струтерс. — Они же были зелеными?
— Как приятно, наконец, познакомиться с вами лично, мэм, — сказал Фрэнк.
— Спасибо, — сказала Эви. Смелая нагота не выдержала взгляда, её голос звучал так же застенчиво, как у школьницы. Ее глаза были опущены. — Тебе нравится Фрэнк сажать животных в клетки?
— Я сажаю в клетку только тех, кто нуждается в клетке, — сказал Фрэнк, и впервые за несколько дней он улыбнулся от всей души. Что он знал точно, так это то, что дикость может исходить с обеих сторон — опасность, которую дикое животное, представляло для других, и опасность, которую другие представляли для дикого животного. Если на то пошло, он больше заботился о том, чтобы уберечь животных от людей. — И я пришел выпустить вас из тюрьмы. Я хочу отвезти вас к врачам, которые могут провести обследование. Вы позволите мне это сделать?
— Думаю, нет, — сказала Эви. — Они ничего не найдут и ничего не изменят. Помнишь историю про золотого гуся? Когда люди вскрыли его, внутри не было ничего, кроме кишок.
Фрэнк вздохнул и покачал головой.
Он не верит ей, потому что не хочет ей верить, подумал Клинт. Потому что он не может ей поверить. Не после того, что он сделал.
— Мэм…
— Почему бы тебе не называть меня Эви, — сказала она. — Мне не нравятся эти формальности. Я думала, у нас было прекрасное взаимопонимание, когда мы разговаривали по телефону, Фрэнк. — Но ее глаза были по-прежнему потупленными. Клинт задавался вопросом, что в них было такого, что она должна была прятать. Сомнение в ее миссии? Вероятно, это был просто самообман, но возможно и нет — разве сам Иисус Христос не молился, чтобы чаша была взята от его уст? Как он и предполагал, Фрэнк желал, чтобы ученые из ЦКЗ забрали эту чашу. Что они посмотрели на анализы крови и ДНК Эви, и сказали «ага».
— Эви, — сказал Фрэнк. — Эта заключенная… — Он кивнул головой на Энджелу, которая с гневом пялилась на него. — Она говорит, что ты богиня. Это правда?
— Нет, — сказала Эви.
На стороне Клинта, Уилли начал кашлять и тереть левую сторону груди.
— Эта другая женщина… — На этот раз наклон пошел к Микаэле. — Она говорит, что ты сверхъестественное существо. И… — Фрэнк не хотел произносить этого вслух, чтобы не вызвать к ярость, к которой это могло привести, но должен был — …ты знала обо мне то, чего не могла знать.
Читать бесплатно другие книги:
