Другая сторона прощания Коннелли Майкл

Глава 31

Босх заглянул в гостиную, прошел по коридору и оказался возле спален. Сейчас было не время давать волю эмоциям. Поиск улик требовал предельной концентрации внимания. Исчезновение сотрудника полиции — событие из разряда чрезвычайных, и Босх мог обыскать дом Доквейлера, не опасаясь юридических претензий. Однако для поиска улик по делу Москита ему нужен был ордер. С точки зрения закона положение оказалось весьма затруднительным. Босх должен был обыскать дом на предмет следов Лурдес или указаний на ее местонахождение, но копать глубже — искать доказательства других преступлений — не имел права.

Нужно было реально смотреть на ситуацию. Увидев Доквейлера и убедившись, что он оставил себе ключ от стола и тайно проникал в участок, чтобы просматривать папку с материалами следствия, Босх был уверен, что вышел на Москита. Отсюда следовало, что Белла, скорее всего, уже мертва. Не исключено, что ее и вовсе не смогут найти. Следовательно, в первую очередь нужно искать улики по делу Москита, но действовать так, чтобы не нарушить никаких правил.

Надев латексные перчатки, Босх приступил к обыску. Он решил начать с коридора возле спален и постепенно продвигаться к кухне. Спален было три, но Доквейлер пользовался лишь одной. Ее Гарри обыскал в первую очередь. В комнате царил беспорядок. Вокруг кровати кучками лежала одежда с обувью — по всей видимости, на тех же местах, где Доквейлер ее сбрасывал. Постель была не заправлена, на белье виднелись грязные пятна. Стены были желтыми, но не от краски. Комната провоняла чем-то кислым, — должно быть, табачный дым смешался с запахом человеческого пота. Босху пришлось работать, прикрывая рот ладонью.

Санузел был такой же неопрятный. В ванне валялась одежда, а унитаз, похоже, ни разу не чистили. Подняв с пола вешалку, Босх поворошил одежду в ванне, чтобы убедиться, что под ней ничего — и никого — нет. Эти вещи тоже были грязными, но по-иному, чем одежда на полу спальни. Ткань была покрыта зернистой серой пылью, похожей на бетонную. Наверное, Доквейлер перепачкался во время инспекции или когда возился с бетоном по поручению начальства.

В душевой было пусто. На стенах, выложенных белым кафелем, были такие же грязные пятна, что и на простынях. В сливном отверстии обнаружилась все та же серая пыль и кусочки бетона. В ванной оказался маленький чулан, на удивление чистенький и аккуратный, — наверное, вся одежда, которая должна в нем висеть, валялась в ванне или разбросана по полу спальни.

В остальных двух спальнях Доквейлер устроил кладовые. В той, что поменьше, стояли оружейные сейфы со стеклянными дверьми, а в них — винтовки и помповые ружья. Почти на каждой спусковой скобе была бирка с указанием нужного типа патронов. Босх предположил, что все оружие заряжено. Гостевая спальня была побольше. В ней хранились запасы всего, что нужно для жизнеобеспечения: поддоны с бутилированной водой и энергетическими напитками, а также ящики с консервами и питательными порошками — скорее всего, с длительным сроком годности.

В чуланах обеих комнат также громоздились ящики со всевозможными припасами. Следов Беллы в этой части дома не обнаружилось. Работая в спальнях, Босх слышал, что из кухни доносятся приглушенные голоса. Слов он разобрать не мог, но ясно было, кто и каким тоном говорит. Как ни распинался Тревино, Доквейлер был ему не по зубам.

В коридоре возле спален Босх нашел люк, ведущий на чердак. На нем были отпечатки грязных пальцев, но понять, как давно Доквейлер туда забирался, было невозможно.

Оглядевшись, Босх заметил в углу четырехфутовую палку с крюком на конце. Взял ее, зацепил крюком за металлическое ушко люка и потянул на себя. Вход на чердак оказался таким же, как в доме Оливии Макдоналд. Раздвинув лестницу, Босх взобрался наверх.

Нашел шнурок выключателя и вскоре уже осматривал помещение. Тесное пространство было забито припасами до самых стропил. Заглянув во все углы, Босх убедился, что Беллы на чердаке нет, и спустился в коридор. Люк он оставил открытым и лестницу складывать не стал — на тот случай, если получит ордер и вернется для более тщательного обыска.

Переместившись в следующую комнату — нечто среднее между гостиной и столовой, — Босх начал различать, о чем говорят на кухне. Доквейлер напрочь отказывался что-либо признавать, и Тревино принялся сыпать угрозами. Босх знал, что обычно такая тактика не ведет ни к чему хорошему.

— Тебе конец, друг мой, — говорил Тревино. — Все упирается в анализ ДНК. Осталось подтвердить, что твоя ДНК совпадает с теми образцами, что взяли у жертв, — и все, пиши пропало. Никаких шансов. Получишь сразу несколько сроков и сядешь на всю оставшуюся жизнь. Но сейчас у тебя есть последний шанс. Скажи, где Белла, и мы замолвим за тебя словечко. Перед прокурором, перед судьей, да перед кем угодно.

Ответом на увещевания Тревино была тишина. Капитан говорил правду, но преподносил ее как угрозу, а подозреваемый с психологическим профилем Москита вряд ли расколется под давлением. Босх знал, что правильнее было бы строить допрос, исходя из склонности преступника к самолюбованию, и всячески подчеркивать его гениальность. Нужно было внушить Доквейлеру, что он сам направляет разговор в нужное русло, и вытягивать из него информацию по крохам.

Осмотрев гостиную, Босх вышел в прихожую. Вальдес стоял, прислонившись к кухонной арке, и смотрел, как Тревино терпит полный крах. Взглянув на Босха, шеф повел подбородком, словно спрашивал, удалось ли что-нибудь найти. Гарри лишь покачал головой.

Прямо перед кухонной аркой была дверь, ведущая в гараж. Босх прошел в нее, включил свет и закрыл дверь у себя за спиной. Гараж тоже был заставлен ящиками с провиантом: водой, консервами, питательными порошками. Доквейлер ухитрился раздобыть даже армейские сухие пайки. Здесь же хранились несъедобные запасы: коробки с батарейками, фонарики, аптечки первой помощи, газоочистители, фильтры и ферменты для очистки воды и биотуалетов, ящики с химическими светильниками — так называемыми световыми палками — и медицинские препараты вроде бетадина и йодида калия. О них Босх помнил еще с учебки, когда вероятность ядерного конфликта с Советским Союзом считалась весьма высокой. Оба препарата призваны были обеспечить защиту от радиоактивного йода, вызывающего рак щитовидной железы. Доквейлер, похоже, был готов к чему угодно: от теракта до ядерного взрыва.

Вернувшись к двери, Босх высунулся в коридор, привлек внимание Вальдеса и поманил его к себе.

Шеф вошел в гараж и уставился на штабеля ящиков.

— Это еще что? — спросил он.

— Он выживальщик, — ответил Босх. — Похоже, вложил все деньги в припасы на случай какой-нибудь катастрофы. Чердак и две спальни забиты оружием и провиантом. В одной из спален целый арсенал. Думаю, в случае чего он смог бы продержаться месяца три-четыре. При условии, что тушенка не перестанет лезть в горло.

— Главное, не забыть про консервный нож.

— В какой-то степени это объясняет мотивацию его поступков. Когда конец света не за горами, люди ведут себя импульсивно. Творят что хотят. Как там Тревино? Делает успехи?

— Нет, забуксовал. Доквейлер играет с ним как кошка с мышкой. То уходит в несознанку, то намекает, что ему кое-что известно.

Босх кивнул. Он решил, что попробует сменить капитана, как только закончит с обыском.

— Пойду взгляну на грузовик, а потом позвоню судье. Хочу перевернуть здесь все вверх дном, но для этого нужен ордер.

Вальдес, человек неглупый, понял, что у Босха на уме:

— Думаете, Белла мертва?

Помедлив, Босх мрачно кивнул:

— С какой стати он оставил бы ее в живых? В отчете профайлера сказано, что рано или поздно Москит решится на убийство. Белла могла его опознать. Нет, ну правда, с какой стати?

Вальдес понурил голову.

— Простите, шеф, — сказал Босх. — Просто я реалист.

— Знаю, — произнес Вальдес. — Но мы будем искать ее, пока не найдем. Живую или мертвую.

— Правильное решение.

Похлопав его по плечу, Вальдес вернулся в дом.

Пробравшись между ящиками, Босх вышел на подъездную дорожку и направился к грузовичку Доквейлера. Тот был не заперт. Босх открыл пассажирскую дверцу: если Белла Лурдес была в кабине, то сидела рядом с водителем. На сиденье стоял большой пакет с логотипом «Макдоналдс». Он был закрыт. Сняв перчатку, Босх коснулся его тыльной стороной пальцев. Еще теплый. Должно быть, Доквейлер купил еду незадолго до приезда домой.

Снова надев перчатку, Босх раскрыл пакет. Фонарик, что он поднял с лужайки, все еще был у него в заднем кармане. Босх достал его, посветил в пакет и увидел две картонные коробки с гамбургерами и две большие порции картошки фри.

Он знал, что здоровяк вроде Доквейлера запросто может умять такую гору еды за один присест. Но еще он знал, что этот ужин, скорее всего, рассчитан на двоих. Впервые с тех пор, как полицейские вошли в дом Доквейлера, в душе у Босха затеплилась надежда, что Белла все еще жива. Он задумался, зачем Доквейлер заехал домой, прежде чем отвезти еду своей жертве. Неужели Белла где-то здесь и Босх просто не сумел ее найти? Он вспомнил про овраг за домом Доквейлера. Быть может, Белла там?

Оставив пакет с едой на месте, Босх поводил лучом фонарика по черному коврику и боковинам пассажирского сиденья, но не увидел ничего примечательного. Никаких следов Беллы.

Не выключая фонарика, он перешел к кузову. Посветил в дальние углы, осмотрел металлический кожух и снова не увидел ничего подозрительного. Ни следов Беллы Лурдес, ни улик против Москита. Но все же Доквейлер стоял над кузовом, когда у Вальдеса чирикнул телефон. И еще он открыл гараж, хотя не собирался ставить в него свой грузовичок. Босх никак не мог понять, что все это значит.

В кузове была перевернутая тачка, двухколесная транспортировочная тележка, несколько инструментов с длинными черенками: три лопаты, мотыга, кирка и щетка для подметания, а еще пара чехлов для защиты рабочего места от пыли. Все лопаты были разные: одна штыковая и две совковые — первая поуже, вторая пошире. Похоже, они предназначались для уборки строительного мусора. Все лопаты были грязные. На штыковой осталась темно-красная глина, а на совковых — та же серая бетонная пыль, что и на одежде в ванне.

Посветив на резиновое колесо тачки, Босх увидел застрявшие в протекторе кусочки бетона. Очевидно, Доквейлер совсем недавно работал с бетоном, но вряд ли замуровал тело Беллы Лурдес. На тряпках в ванной была такая же пыль, а комплектов одежды там было несколько. Пожалуй, Доквейлер возился с бетоном уже не раз и явно начал раньше чем восемь часов назад — то есть когда Белла еще не пропала.

Однако, взглянув на глину на штыковой лопате, Босх призадумался. Яму Доквейлер мог выкопать когда угодно.

Босх подтянул ручную тележку поближе к откидному борту, чтобы рассмотреть ее как следует. На колесной оси была бирка с надписью:

«Инвентарь департамента общественных работ, г. Сан-Фернандо».

Доквейлер то ли стащил, то ли позаимствовал тележку в личных целях. Наверняка при ближайшем рассмотрении окажется, что многие инструменты в грузовике и гараже были украдены из мастерской во дворе департамента общественных работ. Но Босх по-прежнему не понимал, зачем Доквейлер склонился над кузовом и для чего ему в тот день понадобилась транспортировочная тележка.

Для дальнейшего обыска нужна была причина посерьезнее, чем срочные обстоятельства. Босх отошел от грузовичка и достал телефон. Пролистал список контактов до буквы «С»: под ней были записаны телефоны судей, с которыми у Босха были достаточно теплые отношения — настолько, что он сумел выпросить у них номера мобильников.

Для начала он позвонил судье Роберту О’Ниллу. Тот однажды вел четырехмесячное разбирательство по делу об убийстве, где Босх выступал в роли старшего детектива. Уже коснувшись иконки звонка, Гарри спохватился и взглянул на часы. Одиннадцати — того самого часа, когда судья превращается в тыкву, — еще не было. Если же позвонить судье после одиннадцати, добра не жди, будь ситуация хоть дважды чрезвычайной.

О’Нилл ответил почти сразу. Судя по голосу, он не спал и не был пьян. Что ж, это неплохо. Однажды у Гарри был случай, когда адвокат поставил под вопрос законность ордера, потому что судья дал разрешение на обыск в три часа ночи, когда Босх его разбудил.

— Судья О’Нилл? Это Гарри Босх. Надеюсь, не потревожил.

— Гарри, добрый вечер. Нет, не потревожили. В последнее время я ложусь поздно, а засыпаю и того позже.

Босх не понял, что он имеет в виду.

— Вы в отпуске, сэр? Вы не могли бы заверить аффидевит[8] по телефону? У нас тут пропала…

— Гарри, позвольте вас перебить. Вы, наверное, не слышали, что я уже три месяца как ушел в отставку?

Новость была неожиданной, и на мгновение Босх даже растерялся. Уволившись из УПЛА, он перестал следить за перипетиями в здании суда Клары Фольц.

— В отставку? — переспросил он.

— Вот именно, — сказал О’Нилл. — И вы, насколько мне известно, тоже. Это какой-то розыгрыш?

— О нет, сэр! Это не розыгрыш. Сейчас я представляю Управление полиции Сан-Фернандо. И мне пора. У нас тут ЧП. Простите, что побеспокоил.

И Босх, не дожидаясь новых вопросов, завершил звонок. У него не было времени на пустые разговоры. Вернувшись в раздел контактов, он стер номер О’Нилла, после чего позвонил Джону Хоутону: тот был следующим в списке дружелюбно настроенных судей. Среди местных копов и юристов он был известен как Пострел Хоутон. Он имел разрешение на скрытое ношение оружия, и однажды, когда во время процесса по делу о мексиканской мафии обе стороны затеяли нешуточную перебранку, Хоутон, призывая к порядку в зале суда, выстрелил в потолок. После этого судебный комитет округа и Калифорнийская ассоциация адвокатов вынесли ему порицание, а городской прокурор обвинил Хоутона в незаконном применении огнестрельного оружия и мелком правонарушении. Несмотря на это, Хоутон раз за разом баллотировался на пост судьи, и всегда успешно.

Он тоже не спал и не был пьян.

— Гарри Босх? Я думал, вы ушли в отставку.

— Ушел, а потом опять пришел. Сейчас работаю в полиции Сан-Фернандо — на общественных началах, разбираю нераскрытые дела. Но звоню по другому поводу. У нас тут чрезвычайная ситуация. Пропал сотрудник полиции. Я стою у дома подозреваемого, и мне нужно провести обыск. Мы надеемся, что она еще жива.

— Она? Это женщина?

— Да, сэр. Она детектив. Мы считаем, что подозреваемый — серийный насильник — похитил ее часов семь-восемь назад. Дом уже осмотрели, но по-быстрому, в рамках срочных обстоятельств. Теперь же нужно провести тщательный обыск. Найти детектива и улики по делу об изнасилованиях.

— Понял.

— Дело очень срочное, и мне некогда ехать в участок и распечатывать аффидевит. Скажите, можно изложить вероятную причину по телефону, а бумаги прислать завтра?

— Давайте, я вас слушаю.

Преодолев первый барьер, Босх следующие пять минут рассказывал, как полицейские, расследуя дело Москита, вышли на Доквейлера, — в красках и со множеством не относящихся к делу подробностей, чтобы судья проникся столь яркой картиной и выдал разрешение на обыск. Лопаты в кузове грузовичка, пакет с ужином на две персоны, ужасная грязь в доме, полицейское прошлое Доквейлера — все эти детали пришлись весьма кстати, и Хоутон дал добро на обыск дома и машины подозреваемого.

Не скупясь на благодарности, Босх пообещал завтра же прислать судье аффидевит в письменном виде.

— Ловлю на слове, — сказал Хоутон.

Глава 32

Окончив разговор, Босх вернулся в дом и опять поманил Вальдеса — тот стоял на прежнем месте, в кухонной арке.

Шеф тут же вышел в прихожую и остановился у входной двери, рядом с Босхом. Из кухни доносился голос, но на сей раз говорил не Тревино. Говорил Доквейлер.

Босх хотел сказать, что получил устное разрешение на обыск, но Вальдес его опередил.

— Тревино его расколол, — взволнованно зашептал он. — Доквейлер вот-вот расскажет, где она. Говорит, еще жива.

— Расколол? — оторопело повторил Босх.

Вальдес кивнул:

— Поначалу отнекивался, а потом такой «ну ладно, вы меня прищучили».

Босху нужно было это видеть. Он направился к кухонной арке, задаваясь вопросом, почему ему не верится в успех Тревино. Неужели это глас тщеславия и уязвленной гордости? Или же дело в чем-то другом?

Он вошел на кухню. Доквейлер по-прежнему сидел за столом, руки его были заведены за спину и пристегнуты к стулу. Он поднял взгляд, ожидая увидеть Вальдеса, но вместо этого увидел Босха, и лицо его на мгновение изменилось — на нем мелькнуло то ли разочарование, то ли что-то еще. До этого вечера Босх не был знаком с Доквейлером и не знал, как читать его мимику. Но вскоре он понял, в чем дело.

Кивнув в его сторону, Доквейлер произнес:

— Он здесь не нужен. Пока не уйдет, я ничего не скажу.

Тревино, обернувшись, увидел, что подозреваемого смутил не Вальдес, а Босх.

— Детектив Босх, — сказал он, — почему бы вам…

— Почему бы? — перебил его Босх. — Боитесь, как бы я не увидел, что у вас здесь не допрос, а профанация?

— Босх! — рявкнул Тревино. — Выйдите из комнаты, сейчас же! Этот человек готов сотрудничать с полицией. Если он хочет, чтобы вас здесь не было, вас здесь не будет.

Босх не двинулся с места. Ситуация была весьма нелепой.

— Воздуха ей осталось всего ничего, — сказал Доквейлер. — Надумал играть в игрушки, Босх? Если что случится, это будет на твоей совести.

Босх почувствовал, как Вальдес схватил его за плечо, собираясь вывести из кухни. Он взглянул на Систо. Тот стоял возле раковины за спиной у Тревино. Глупо улыбнувшись, он покачал головой, словно перед ним был не Босх, а жалкое недоразумение, от которого никак нельзя отделаться.

— Гарри, давайте выйдем, — сказал Вальдес.

Босх в последний раз посмотрел на Доквейлера, пытаясь понять, что у него на уме, но глаза его были пустыми и безжизненными. Это были глаза психопата. В этот момент Босх догадался: Доквейлер задумал что-то нехорошее. Еще бы понять, что именно.

Вальдес потянул Босха за руку, и тот наконец повернулся к арке. Вышел из кухни и направился к двери. Вальдес следовал за ним, чтобы Босх не надумал вернуться.

— Выйдем, — повторил он.

Они вышли на крыльцо. Вальдес закрыл дверь:

— Гарри, придется играть по его правилам. Он разговорился. Сказал, что отведет нас к Белле. У нас нет выбора.

— Это уловка, — сказал Босх. — Он ищет возможности сбежать.

— Ясное дело. Мы же не дураки, все понимаем. Никто не выпустит его на улицу среди ночи. Если он и правда готов рассказать, где Белла, пусть рисует карту. Но со стула он не встанет, это без вариантов.

— Знаете, шеф, что-то здесь не то. Все, что я видел в доме, в машине, в гараже… Сплошные нестыковки. Нужно…

— Нестыковки? О чем вы?

— Сам пока не знаю, — покачал головой Босх. — Меня на кухне не было, разговора я не слышал, вопросов не задавал. Иначе сообразил бы, что к чему. Но…

— Гарри, мне нужно вернуться. Просто подождите. Скоро он все расскажет, и вы подключитесь к делу. Возглавите операцию по спасению Беллы.

— Да не в этом дело, я не стремлюсь выставить себя героем. Просто думаю, что он врет. Вы же читали отчет профайлера. Там все написано. Такие люди никогда не сознаются. Им попросту нечего признавать, у них нет чувства вины за свои поступки. Они думают только о себе, а остальных ни в грош не ставят.

— Гарри, сейчас не время спорить. Мне нужно идти. А вы побудьте снаружи.

Развернувшись, Вальдес вошел в дом. На какое-то время Босх задумался, пытаясь понять, почему Доквейлер, увидев его, изменился в лице.

Через несколько секунд он решил обойти дом, встать у окна кухни и посмотреть, что там происходит. Да, Вальдес велел ему оставаться снаружи, но «снаружи» — понятие растяжимое.

Босх по-быстрому обошел дом и оказался на заднем дворе. Доквейлер и Тревино сидели друг напротив друга в застекленной пристройке. Жалюзи закрывали окна лишь на четверть высоты, в помещении горел яркий свет. Босх понимал, что останется незамеченным: случись кому-нибудь выглянуть в окно, этот человек увидит лишь собственное отражение.

Форточка над раковиной была открыта, и Босх отчетливо слышал каждое слово. По большей части говорил Доквейлер. Одна рука его была уже свободна. В ней был карандаш, а на столе лежал большой лист бумаги.

— Это место называют «Сороковка Джона Форда», — сказал Доквейлер. — По-моему, там Форд снимал один из шедевров с Джоном Уэйном. Ну, частично. Теперь же там в основном делают вестерны и ужастики типа «заброшенная хижина в лесу» — из тех, что не крутят в кинотеатрах, а сразу выкладывают в Интернет. Там штук шестнадцать разных домиков, и все годятся для съемок.

— В котором из них Белла? — перебил его Тревино.

— Вот в этом.

Доквейлер нарисовал что-то на листе бумаги, но спина его закрывала обзор, и Босх ничего не увидел. Положив карандаш на стол, Доквейлер провел по карте пальцем.

— Вот здесь вход, — сказал он. — Скажете сторожу, что вам нужно в домик Бонни. Он вас проводит. Там ее и найдете. В этих домиках полно тайников — в полу, в стенах. Ну, чтобы оператору было куда спрятаться. Ваша девчонка в тайнике под полом. Нужно лишь поднять доски.

— Ты, главное, не ври нам, Доквейлер, — предупредил Вальдес.

— А я и не вру, — ответил Доквейлер. — Если хотите, могу сам вас туда отвести.

И взмахнул рукой, словно хотел показать: почему бы и нет? Задел локтем карандаш, тот скатился со стола, отскочил от ноги Доквейлера и упал на пол.

— Ой, — сказал Доквейлер.

Наклонился и потянулся за карандашом. Маневр был непростой, ибо левая рука Доквейлера все еще была заведена за спину и прикована к спинке стула.

Окно было у Доквейлера за спиной, и Босх прекрасно видел, что случилось дальше. Все произошло словно в замедленной съемке. Доквейлер нагнулся за карандашом, но не смог дотянуться до него, поскольку был прикован к стулу. Рука его, однако, на мгновение скрылась под столешницей и тут же вновь появилась над столом.

Теперь в ней был полуавтоматический пистолет, направленный на Тревино.

— Стоять, суки!

Все трое, застыв, смотрели на Доквейлера.

Босх осторожно, не издав ни звука, достал пистолет из кобуры, взял его в двуручный хват и направил на спину подозреваемого. По закону он имел полное право пристрелить Доквейлера на месте, но загвоздка была в том, что напротив него сидел Тревино.

Доквейлер повел дулом пистолета, приказывая Вальдесу войти в кухню. Шеф подчинился, выставив ладони перед грудью.

Теперь все три копа собрались между кухонными шкафами, стоявшими буквой «П». Доквейлер велел капитану встать и подойти к остальным.

— Полегче, — пятясь, пробормотал Тревино. — Я-то думал, у нас тут серьезный разговор и мы вот-вот все решим.

— Это у тебя был разговор, — произнес Доквейлер. — А сейчас самое время захлопнуть пасть.

— Ладно-ладно, как скажешь.

Затем Доквейлер приказал каждому по очереди достать оружие из кобуры, положить на пол и подтолкнуть в его сторону. Он встал и выпрямил левую руку с прикованным к ней стулом. Оперся ею на стол и велел Систо подойти и снять наручники. Систо послушался, после чего вернулся в загончик между кухонными шкафами.

Теперь, стоя в полный рост, Доквейлер являл собой идеальную мишень для Босха, но стрелять по-прежнему было небезопасно. Гарри недостаточно хорошо разбирался в баллистике, чтобы предугадать, как поведет себя пуля, пробив стекло. Знал он лишь одно: если понадобится сделать несколько выстрелов, первый окажется проблемным.

К тому же была вероятность, что Доквейлер успеет нажать на спусковой крючок, если первая пуля Босха, пробив стекло, не попадет в цель.

Он глянул вниз, чтобы убедиться, что твердо стоит на бетонной отмостке, и решил отступить на шаг ближе к траве. Между Доквейлером и окном не было и восьми футов, но толщина стекла оставалась для Босха загадкой. Он решил, что будет стрелять лишь в случае крайней необходимости.

— Где Босх? — спросил Доквейлер.

— Перед домом, — ответил Вальдес. — Обыскивает твой грузовичок.

— Нужно, чтобы он пришел сюда.

— Могу привести.

Вальдес сделал шаг в сторону кухонной арки. Доквейлер тут же направил на него пистолет:

— Не тупи. Позвони ему, пусть сам придет. Не говори зачем. Просто скажи, чтобы шел сюда.

Вальдес медленно достал телефон из чехла на ремне. Босх понял, что звонок вот-вот выдаст его позицию. Он сунул руку в карман, чтобы перевести телефон в беззвучный режим, но тут до него дошло: обозначить свое местоположение будет, пожалуй, наилучшим вариантом.

Босх сдвинулся на шаг вправо — так, чтобы Доквейлер оказался между его пистолетом и Вальдесом. Тревино и Систо остались в стороне от линии огня. Оставалось надеяться, что подготовка, которую Вальдес прошел в УПЛА, стала его второй натурой и шеф сумеет понять, что вот-вот начнется стрельба.

Босх ждал, сжимая пистолет обеими руками. Сперва телефон предупредил о звонке вибрацией. Затем раздался пронзительный щебечущий звук — этот рингтон давным-давно выбрала Мэдди. Босх целил в крупную мишень — спину Доквейлера, — но внимание сосредоточил на его затылке.

Он видел, как Доквейлер вздрогнул. Значит, услышал звонок. Он на несколько сантиметров приподнял голову и повернул ее чуть влево, чтобы понять, откуда идет звук. Помедлив долю секунды, чтобы Вальдес успел среагировать, Босх открыл огонь.

Он выпустил шесть пуль меньше чем за три секунды. От грохота выстрелов, отраженного от стекол и потолка, зазвенело в ушах. Стекло разлетелось вдребезги, деревянные планки жалюзи раскололись в щепки. Босх старался стрелять параллельно потолку, чтобы пули не ушли вниз и не задели Вальдеса, который — хотелось бы надеяться — распластался на полу.

Доквейлер завалился на стол, откатился влево и шлепнулся на пол. Босх поднял пистолет. Тревино и Систо, которые не додумались даже пригнуться, бросились к телу.

— Не стрелять! — крикнул Тревино. — Он готов!

Стекла в оконной раме не осталось, обломки жалюзи болтались на тросиках. Пороховая вонь опаляла ноздри. Босх сорвал жалюзи и вошел в кухню сквозь окно высотой с дверь.

Сперва он взглянул на Вальдеса. Тот, вытянув ноги и прислонившись спиной к кухонному шкафу, сидел на полу. Телефон все еще был у него в руке, но звонок уже переключился на голосовую почту. Вальдес не отрываясь смотрел на Доквейлера. Тот лежал в пяти футах от шефа. Наконец Вальдес поднял глаза на Босха.

— Все целы? — спросил Гарри.

Вальдес кивнул. В дверце шкафа, в паре футов от его головы, Босх заметил пулевое отверстие.

Затем он взглянул на Доквейлера. Здоровяк лежал на животе, голова его была повернута влево. Он не двигался, но глаза его были открыты, и он еще дышал, издавая свистящий звук с каждым тяжелым вдохом. Три из шести пуль попали в цель. Одна чуть левее позвоночника, между лопатками и поясницей, вторая в левую ягодицу, третья в левый локоть.

Присев на корточки рядом с подозреваемым, Босх взглянул на Тревино — тот сидел по другую сторону от тела.

— Неплохо стреляешь, — сказал капитан.

Босх кивнул. Пригнулся и заглянул под стол. Под столешницей была закреплена кобура. Проследив за его взглядом, Тревино тоже посмотрел на кобуру.

— Сукин сын! — буркнул он.

— Настоящий выживальщик готов к чему угодно, — заметил Босх. — Думаю, здесь повсюду тайники с оружием.

Он вытащил из кармана пару латексных перчаток. Надевая их, всмотрелся в лицо Доквейлера.

— Слышишь меня, Доквейлер? — спросил он. — Говорить можешь?

Прежде чем ответить, Доквейлер с трудом сглотнул:

— Мне надо в бо… больницу.

— Угу, — кивнул Босх. — Как только, так сразу. Для начала скажи нам, где Белла. Скажешь, и мы вызовем «скорую».

— Гарри… — вмешался Вальдес.

Босх поднял голову:

— Парни, вам лучше не лезть. Я сам разберусь.

— Гарри, — повторил Вальдес, — так нельзя.

— Хотите найти Беллу живой? — спросил Босх.

— Совсем недавно вы сомневались, что она жива.

— А потом нашел в грузовичке горячую еду. Белла жива. И этот скажет нам, где ее искать.

Систо подошел к столу и схватил лист бумаги с рисунком Доквейлера:

— Смотри, что у нас есть.

— Угу. Пиратская карта сокровищ, — сказал Босх. — Если думаешь, что Белла там, давай, вперед. Флаг тебе в руки.

Систо посмотрел на Вальдеса и опустил глаза на Тревино. Он до сих пор не понимал, что Доквейлер все это время играл с ними, дожидаясь удобного момента, чтобы выхватить спрятанный пистолет.

Вальдес, подняв руку с телефоном, наконец-то нажал кнопку отбоя, а потом кнопку быстрого набора.

— Высылайте сюда «скорую помощь», — сказал он. — У подозреваемого несколько пулевых ранений. И еще известите департамент шерифа. Скажите, чтобы прислали группу внутренних расследований.

Завершив звонок, он посмотрел на Босха. Послание было ясным: все нужно делать по правилам.

Наклонившись к Доквейлеру, Босх сделал еще одну попытку.

— Где Белла, Доквейлер? — спросил он. — Говори давай, или живым до больницы не доедешь.

— Гарри, — сказал Вальдес, — встаньте и выйдите во двор.

Босх не обратил на него внимания. Наклонившись еще ниже, он сказал Доквейлеру в ухо:

— Говори, где она.

— Пошел… ты, — выдавил Доквейлер между глотками воздуха. — Если скажу, для меня ничего не изменится. Но ты знай… это ты ее подвел.

Он сумел сложить губы в подобие улыбки. Гарри потянулся к пулевому отверстию у него в спине.

— Босх! — крикнул Вальдес. — На выход! Это приказ!

С трудом поднявшись на ноги, шеф шагнул вперед, чтобы при необходимости оттащить Гарри от Доквейлера. Босх поднял глаза, потом выпрямился во весь рост. Какое-то время они с шефом смотрели друг на друга. Наконец Гарри нарушил молчание.

— Я знаю, Белла здесь, — сказал он.

Глава 33

Босх знал, что время поджимает: вскоре на место приедут люди из ОВР управления шерифа, после чего всех сан-фернандовских копов разведут по разным углам. Пока парамедики спасали Доквейлеру жизнь и укладывали его на каталку, Гарри, вооружившись мощным фонариком, который нашел в одном из ящиков, отправился за дом, к склону Хаскелл-Каньон-Уош.

Он прошагал уже ярдов сорок, когда его окликнули. Обернувшись, Босх увидел, что вдогонку за ним бежит Систо.

— Ты куда? — спросил он.

— Хочу обыскать овраг, — ответил Босх.

— Думаешь, Белла там? Я помогу.

— А как же Доквейлер? Кто поедет с ним больницу?

— Наверное, капитан. Но чисто для галочки. Доквейлер никуда не денется. Я слышал разговор санитаров. Похоже, пуля перебила позвоночник.

Босх задумался, но лишь на мгновение. Мысль о том, что Доквейлер, если выживет, проведет остаток жизни в инвалидном кресле, не пробудила в нем никакого сочувствия. После того, что он сделал со своими жертвами — включая Беллу, хоть Босх и не знал, что с ней стало, — о сострадании не могло быть и речи.

— Ладно. Но нужно спешить, — сказал он. — Как только приедут парни шерифа, я окажусь вне игры. Да и все остальные тоже.

— Тогда командуй. Что мне делать?

Босх полез в карман за фонариком — тем, что подобрал на лужайке. Включил его и бросил Систо:

— Иди в одну сторону, а я пойду в другую.