Другая сторона прощания Коннелли Майкл
Теперь же, сидя за столом, он потягивал старбаксовский латте со льдом и просматривал сообщения, раскладывая их в две стопки. Во вторую отправлялись те, где звонивший говорил только по-испански. С ними будет разбираться Лурдес. Ожидалось, что она тоже проведет выходные, работая по делу Москита. Систо занимался другими делами, где требовалось присутствие детектива, а капитан Тревино должен был скоро подойти: в этот уик-энд была его очередь руководить полицейским управлением.
Среди сообщений на испанском нашлось одно любопытное. Женщина сообщила, что однажды на нее тоже напал насильник в маске мексиканского рестлера. Представиться она отказалась, объяснив, что находится в США нелегально. Диспетчер так и не сумел убедить ее, что, если она подробно расскажет о преступлении, против нее или ее иммиграционного статуса не будет принято никаких мер.
Босх всегда считал, что в деле есть и другие жертвы, о которых ему не известно. Однако у него стало тяжело на душе — особенно когда он дочитал до того места, где говорилось, что насильник напал на женщину почти три года назад. Босх представил, как она жила все эти годы с психологическими, а то и физическими последствиями такой жуткой травмы. И даже подумать не могла, что злодей когда-нибудь ответит за свое преступление. Из страха депортации жертва решила не обращаться в полицию, тем самым отказавшись от любой надежды на справедливость.
Босх знал, что некоторым ее совсем не жаль. Они скажут, что из-за нее насильник, не опасаясь возмездия, напал на новых жертв. И будут правы. Но все же Гарри сочувствовал этой женщине, решившей хранить молчание. Он не знал, как она попала в США, но мог сказать наверняка: путь ее был нелегким и она хотела остаться здесь, невзирая ни на что. Женщина молчала, даже когда ее изнасиловали. Босха это зацепило. Политиканы могут сколько угодно говорить о возведении стен и менять законы, чтобы затруднить латиносам въезд в США, но в итоге ничего не изменится. И стена, и новые законы бессильны против нелегалов, как бессилен против прилива волнорез в порту. Если человек хочет чего-то по-настоящему, его не остановить.
Босх вышел из своей секции и положил на стол Лурдес стопку сообщений на испанском. Он поймал себя на мысли, что впервые видит рабочее место Беллы под таким углом. На перегородках были вездесущие полицейские бюллетени и листовки с надписью «Внимание, розыск», а на самом видном месте — портрет пропавшей женщины. С ее делом управление возилось уже десять лет: женщину так и не нашли, и полицейские подозревали, что она убита. К перегородке между секциями Лурдес и Босха были приколоты несколько фотографий с маленьким мальчиком. На одном снимке он был на руках у какой-то женщины, на другом — у самой Лурдес, на остальных обнимались все трое. Босх на секунду задержался. Пригнулся к фотографиям, вгляделся в счастливые лица. В этот момент дверь сыскного отдела отворилась и в комнату вошла Лурдес.
— Что это ты делаешь? — спросила она, записывая маркером на доске время прибытия.
— Э-э-э… принес тебе записки с телефонными сообщениями, — сказал Босх и попятился, уступая ей место у стола. — На испанском. Поступили за ночь.
Обогнув его, Лурдес вошла в свою секцию:
— А, ну ладно. Спасибо.
— Слушай, это твой?
— Да. Родриго.
— Не знал, что у тебя есть ребенок.
— Бывает.
Повисла неловкая пауза. Лурдес ждала, что Босх задаст вопрос насчет второй женщины. А потом поинтересуется: кто из них выносил ребенка или же его усыновили? Но Гарри решил не развивать эту тему.
— Обрати внимание на верхний листок. Это еще одна жертва, — сказал он, направляясь к своему столу в обход остальных секций. — Нелегалка. Имя называть отказалась. Диспетчер говорит, звонок был из телефонной будки возле суда.
— Ну, мы предполагали, что есть и другие.
— У меня тоже стопка сообщений. И еще я забрал со склада нож.
— Нож? Зачем?
— Он крутой. Военный. Коллекционная штука. Может, получится его отследить.
И Босх скрылся от Беллы в своей секции.
Сел за стол и взглянул на сообщения. Он знал, что потратит на них весь день, а толку от этого будет немного. Или вовсе никакого не будет. После этого перевел взгляд на нож.
И решил начать с ножа. Натянул латексные перчатки, вынул оружие из пластикового пакета. Услышав шуршание, Лурдес встала и выглянула из-за перегородки.
— Вчера не довелось на него взглянуть, — сказала она.
Босх показал ей нож.
— Охренеть! Злобная вещица, — оценила Лурдес.
— Самое то, чтобы тихонько снять часового, — объяснил Босх.
Повернув нож горизонтально, лезвием наружу, он изобразил нападение сзади: правой рукой зажал воображаемому противнику рот, а левой вонзил лезвие ему в шею и дернул вперед.
— Бьешь сбоку, а потом режешь кровотоки и горло одним махом, — сказал он. — И ни звука. Цель исходит кровью секунд за двадцать. Дело сделано.
— Цель? — переспросила Лурдес. — Тебе что, и повоевать довелось?
— Довелось. Задолго до твоего рождения. Но таких вещиц у нас не было. Мы мазали клинки сапожной ваксой.
Вид у Беллы был озадаченный.
— Чтобы не блестели в темноте, — пояснил Босх.
— Ах да, точно, — кивнула она.
Босх положил нож на стол. От этой пантомимы ему стало слегка не по себе.
— Думаешь, он бывший военный? — спросила Лурдес.
— Нет, не думаю.
— Почему?
— Потому что сбежал вчера. Будь он человеком подготовленным, пришел бы в себя, оценил обстановку и бросился в атаку. На Беатрис. Может, убил бы ее.
Какое-то время Лурдес смотрела на Босха, а потом кивнула на стаканчик латте. Тот стоял на салфетке, и под ним расплывалось влажное пятно.
— Сегодня она была на месте? — спросила Лурдес.
— Нет. И это неудивительно. Хотя… Может, по субботам у нее выходной.
— Ну ладно. Буду обзванивать всех по порядку. Не помешаю?
— Нет, не помешаешь.
Она снова скрылась из виду, а Босх надел очки для чтения, чтобы получше рассмотреть нож. Однако, опустив взгляд на оружие, он увидел не черный клинок, а лицо человека, которого убил в подземном ходу больше сорока лет назад. В туннеле была расщелина, и Босх тогда вжался в нее, а человек прошел мимо. Было темно. Человек не увидел его. Даже не почуял. Босх набросился на него со спины, зажал ему рот ладонью, рассек горло ножом. Сделал все так быстро и ловко, что даже не забрызгался. На него не попало ни капли артериальной крови. Босх до сих пор помнил, как последний вздох убитого обжег ему ладонь. И еще он помнил, как аккуратно уложил мертвеца в лужу его собственной крови, а потом закрыл ему глаза.
— Гарри?
Босх вынырнул из глубин памяти. Над его секцией навис капитан Тревино.
— Простите, задумался, — пробормотал Босх. — Что такое, кэп?
— Запишись на доске, — сказал Тревино. — Сколько можно повторять?
Развернувшись на стуле, Босх проследил за указательным пальцем Тревино. Тот был направлен на доску у двери.
— Да-да, сейчас запишусь.
Он встал, и Тревино сделал шаг в сторону, чтобы выпустить Босха из секции. Гарри направился к доске.
— Тот самый нож? — вдогонку спросил Тревино.
— Тот самый, — не оборачиваясь, ответил Босх.
Взял с бортика доски маркер и записал время прибытия: 6:15. Входя в сыскной отдел, он не посмотрел на часы, но точно знал, что в «Старбаксе» был ровно в шесть утра.
Тревино ушел к себе в кабинет и закрыл дверь. Босх вернулся к ножу на столе, решив, что на сей раз не станет ворошить прошлое. Вместо этого он склонился над черным клинком, чтобы прочесть гравировку. Рядом с логотипом «Титаниум эдж» была дата изготовления — 09/08, а с другой стороны клинка — последовательность цифр. Должно быть, серийный номер. Записав дату и номер, Босх полез в Интернет — искать веб-сайт производителя.
За перегородкой Лурдес говорила с кем-то по-испански. Босх, разобрав некоторые слова, понял: собеседница Беллы утверждает, что лично знакома с насильником. Значит, разговор будет короткий. Следователи были почти уверены, что искать нужно белого человека. Любое сообщение о латиноамериканце следует расценивать как ошибку. И скорее всего, как попытку свести счеты на почве личной неприязни.
Босх нашел сайт «Титаниум эдж» и вскоре выяснил, что владелец ножа может зарегистрировать его при покупке или после нее. Делать это было не обязательно, и Босх решил, что покупатели по большей части не заморачивались. Фирма была пенсильванская и располагалась по соседству с металлургическим заводом, поставляющим сырье для производства. На сайте было представлено несколько моделей складных ножей. Босх не знал, работает ли «Титаниум эдж» по субботам, но все равно позвонил по указанному на сайте номеру. На звонок ответила секретарша. Босх попросил пригласить кого-нибудь из начальства.
— Сегодня здесь Джонни и Джордж. Они оба за главных.
— Можно с кем-нибудь из них поговорить? — спросил Босх. — Без разницы с кем.
После двухминутного ожидания в трубке раздался хриплый мужской голос, идеально подходящий к образу продавца ножей с черными клинками.
— Это Джонни.
— Джонни, говорит детектив Босх из УПСФ. Это в Калифорнии. Скажите, у вас найдется несколько минут? Хочу попросить вас о помощи следствию.
Повисла пауза. Звоня в другие города, Босх намеренно пользовался сокращением «УПСФ». Пусть думают, что он из Сан-Франциско, а не из крошечного Сан-Фернандо. Проще будет разговаривать.
— УПСФ? — повторил наконец Джонни. — Я и в Калифорнии-то ни разу не был.
— Дело не в вас, сэр. Дело в том, что мы нашли на месте преступления нож вашей фирмы. И я хотел бы навести справки, — объяснил Босх.
— Кого-то порезали?
— Насколько нам известно, нет. Злоумышленник проник в дом, но его сумели прогнать. Убегая, он выронил нож.
— Наверное, собирался кого-то порезать.
— Ну, как знать. В общем, нож остался на месте преступления, и я пытаюсь его отследить. У вас на сайте написано, что после покупки нож можно зарегистрировать. Мне бы хотелось узнать, есть ли у вас в базе конкретно этот экземпляр.
— Какой именно?
— «Коспо блэк». Четырехдюймовый клинок, черная порошковая окраска. На клинке указана дата изготовления: сентябрь две тысячи восьмого года.
— Мы таких уже не делаем.
— Говорят, коллекционеры высоко ценят эту модель.
— Что ж, сейчас покопаюсь в компьютере. Посмотрим, что найдется, — с готовностью отозвался Джонни.
Воспрянув духом, Босх продиктовал ему серийный номер ножа.
— Да, этот зарегистрирован, — сказал Джонни, пощелкав клавиатурой. — Но его, к несчастью, украли.
— Да вы что? — сказал Босх.
На самом деле он не удивился. Вряд ли серийный насильник станет пользоваться оружием, зарегистрированным на собственное имя, — даже если он конченый нарцисс и уверен, что никогда не попадется и не потеряет нож.
— Да. Через пару лет после покупки, — подтвердил Джонни. — По крайней мере, тогда покупатель сообщил нам о краже.
— Что ж, теперь он у нас, — сказал Босх. — Как только раскроем дело, вернем его владельцу. Имя не подскажете?
Он надеялся, что Джонни не спросит про ордер. Иначе дело застопорится. Тревожить судью по поводу второстепенной улики, да еще на выходных — перспектива не из приятных.
Но Джонни был настроен патриотически.
— Всегда рады помочь армии и полиции, — ответил он.
Босх записал имя и адрес покупателя, указанные в 2010 году: Джонатан Дэнбери, Санта-Кларита. Полчаса от Сан-Фернандо по шоссе 5, если этот Дэнбери никуда не переехал.
Поблагодарив ножевика Джонни за помощь, Босх повесил трубку и сразу же открыл базу транспортных средств. Оказалось, что Джонатан Дэнбери, сообщивший в 2010 году о краже ножа, жил на прежнем месте. Ему было тридцать шесть лет. Ни правонарушений, ни преступлений за ним не числилось.
Дождавшись, когда Лурдес договорит, Босх окликнул ее:
— Белла?
— Что?
— Хочешь прокатиться? Есть зацепка по ножу. Шесть лет назад один парень из Санта-Клариты сообщил, что его нож украли.
Лурдес высунулась из-за перегородки:
— Прокатиться? Застрелиться я хочу, вот что. Все, кому звоню, жалуются на бывших парней. Да на кого угодно, лишь бы устроить людям неприятности с полицией. И еще масса жалоб на принуждение к сексу. И во всем, оказывается, виноват наш Москит. Печально это.
— Звонки не закончатся, пока мы его не поймаем, — сказал Босх.
— Знаю. Думала провести воскресенье с сыном. А теперь придется торчать на работе и всех обзванивать.
— Завтра я тебя подменю. Записки на испанском оставлю до понедельника.
— Что, правда?
— Правда.
— Спасибо. Мы уже знаем, как украли нож?
— Пока нет. Ну что, едем?
— Может, это Москит? — предположила Лурдес. — Сообщил о краже, чтобы не попасть под подозрение?
Пожав плечами, Босх указал на монитор:
— Приводов у него не было. В отчете профайлера сказано, что нужно искать человека с историей. С какой-нибудь мелочью, из которой выросло нечто большее.
— Профайлеры, бывает, ошибаются, — покачала головой Лурдес. — Чур я поведу.
Это была их локальная шутка. Резервисту Босху не полагалось служебного автомобиля. Когда нужно было выехать по полицейским делам, за руль всегда садилась Белла.
На выходе из отдела Лурдес задержалась, чтобы отметить на доске время и пункт назначения — ДСК.
Босх, однако, не потрудился этого сделать.
Глава 21
Долина Санта-Кларита была обширным спальным районом в расселине между хребтами Сан-Гейбриел и Санта-Сусана к северу от Лос-Анджелеса. Казалось, горы ограждают долину от изъянов мегаполиса. Сюда с самого начала стекался городской люд, который искал жилье подешевле, школы поновее, парки позеленее — ну и чтобы преступников поменьше. Из-за этого же здесь обосновались сотни полицейских, традиционно предпочитавших селиться вдали от места службы. Санта-Кларита считалась самым безопасным районом в округе — здесь почти в каждом квартале жил собственный коп.
Однако, несмотря на этот сдерживающий фактор и горную стену, городские болезни оказались весьма заразны. Они просачивались через горные перевалы, укоренялись в парках и жилых районах. Свидетелем тому был Джонатан Дэнбери, рассказавший Босху и Лурдес, что не успел он оставить машину на подъездной дорожке у собственного дома на Фезерстар-авеню, как из бардачка стащили нож фирмы «Титаниум эдж» стоимостью триста долларов. Обидно. И вдвое обиднее, если учесть, что в доме через дорогу жил помощник шерифа.
Район был неплохой, для людей среднего класса, а то и побогаче. Сразу за домами начинался овраг с ручейком на дне: Хаскелл-Каньон-Уош, естественная дренажная низина. Дэнбери был в футболке, «бермудах» и шлепанцах на босу ногу. Оказалось, он турагент — ведет дела через Интернет и работает на дому, а жена его торгует недвижимостью в районе Согус. Дэнбери вспомнил об украденном ноже, только когда Босх показал ему пластиковый пакет для улик.
— Ого! — удивился Дэнбери. — Я уж и не думал, что он найдется.
— Шесть лет назад вы сообщили о его краже на сайте «Титаниум эдж». В департамент шерифа не заявляли? — спросил Босх.
В Санта-Кларите не было своего полицейского управления. С момента основания этот район находился под присмотром окружного шерифа.
— Я им позвонил, — ответил Дэнбери. — Ко мне зашел Тиллман, помощник шерифа. Он тогда жил по соседству. Принял заявление, и на этом все кончилось.
— Вам никто не перезвонил? — спросил Босх.
— Был звонок от детектива, но энтузиазма в его голосе я не услышал. Он сказал, что нож, скорее всего, стащили местные ребятишки. Я еще подумал, что это чересчур смелая версия. — Чтобы подтвердить свои слова, Дэнбери показал на дом напротив. — Там стояла машина шерифа. А вот здесь, в двадцати футах, — моя. Украсть нож из бардачка? Не слишком ли наглые ребятишки?
— Окно машины было разбито? Сигнализация сработала?
— Не-а. Детектив настаивал, что я не закрыл машину. Вроде как я сам во всем виноват. Но быть такого не могло. Я всегда ее закрываю. Пожалуй, у тех ребятишек было что-то вроде слим-джима — ну, знаете, такая длинная тонкая железка. Вот они и влезли, не разбив стекла.
— То есть вы не знаете, арестовали кого-то или нет?
— Если даже арестовали, передо мной не стали бы отчитываться, уж поверьте.
— Сэр, у вас осталась копия заявления? — спросила Лурдес.
— Где-то была, но это случилось давно, — ответил Дэнбери. — Если и найду, то не сразу. Трое детей, домашний офис, сами понимаете. Вечный бардак. Потому и не приглашаю войти. Не дом, а дурдом! — рассмеялся он.
Босх даже не улыбнулся. Лурдес лишь кивнула.
Дэнбери указал на пакет с ножом:
— Что ж, крови я не вижу. Только прошу, не говорите, что моим ножиком кого-то пырнули.
— Никого не пырнули, — сказал Босх.
— Дело, наверное, серьезное, раз вы приехали в такую даль.
— Да, серьезное. Но у нас нет права о нем распространяться.
Сунув руку во внутренний карман пиджака, Босх что-то поискал, но не нашел. Похлопал по другим карманам и спросил:
— Мистер Дэнбери, сигаретки не найдется?
— Не курю, — ответил Дэнбери. — Извините. — Он показал на нож. — Ну а вы его вернете? Сейчас он, наверное, стоит дороже, чем когда я покупал. Коллекционная вещица.
— Да, я в курсе, — сказал Босх. — Детектив Лурдес даст вам визитку. Свяжитесь с ней через пару-тройку недель. И еще… Можно спросить, зачем вам понадобился такой нож?
— Ну, честно говоря, мой шурин — бывший военный. Собирает всякие армейские штуки. Я вроде как взял нож для самозащиты, но на самом деле хотел произвести впечатление на шурина. Как купил, поначалу держал на тумбочке возле кровати. А потом сообразил, что это глупо. Не дай бог, кто-то из детей порежется. Сунул в бардачок и забыл. А однажды сел в машину и вижу, что бардачок открыт. Полез проверять, а ножа-то и нет.
— Что-нибудь еще пропало? — спросила Лурдес.
— Нет, только нож, — ответил Дэнбери. — Кроме него, в машине не было ничего ценного.
Кивнув, Босх взглянул на дом напротив:
— А помощник шерифа — куда он переехал?
— Не знаю, — сказал Дэнбери. — Мы не очень-то дружили. То ли в Сими-Вэлли, то ли куда еще.
Босх снова кивнул. Других вопросов у него не было. И Дэнбери, похоже, прошел проверку на курильщика. Босх решил, что называется, «хлопнуть дверью» — задать вопрос, провоцирующий гневную реакцию в конце непринужденной беседы.
— Вы не могли бы сказать, где были вчера около полудня? — осведомился он.
Дэнбери с тревогой посмотрел на него и неловко улыбнулся:
— Ребята, вы чего? Меня в чем-то подозревают?
— Это стандартный вопрос, — сказал Босх. — Злоумышленник потерял нож, когда проник в чужое жилище. Это случилось около полудня. Расскажите, где вы были. Сэкономите нам время. Если шеф увидит, что в рапорте нет этой информации, снова отправит к вам.
Отступив назад, Дэнбери положил ладонь на дверную ручку. Еще чуть-чуть, и разговор будет окончен. Дэнбери в сердцах хлопнет дверью.
— Я весь день был здесь, дома, — резко ответил он. — Разве что около одиннадцати возил двоих детей к врачу. Они приболели. Все это легко проверить. Что-нибудь еще?
— Нет, сэр, — сказал Босх. — Спасибо, что уделили нам время.
Лурдес протянула Дэнбери свою визитку и вслед за Босхом спустилась с крыльца. Оба услышали, как дверь громко захлопнулась.
Выехав на шоссе, они остановились у сетевой кафешки, чтобы Босх мог перекусить по пути на юг. Лурдес сказала, что уже позавтракала. Поначалу в салоне автомобиля было тихо. Босху хотелось сперва подумать, а потом уже разговаривать. Свернув на шоссе 5, Лурдес опустила стекла, чтобы выветрились запахи фастфуда. Босх решил, что пора обсудить результаты поездки.
— Ну, что думаешь насчет Дэнбери? — спросил он.
Подняв стекла, Лурдес ответила:
— Не знаю. Думала, он знает, кто стащил нож. Нужно будет поднять рапорт шерифа — убедиться, что они не спустили дело на тормозах.
— Значит, не думаешь, будто он сообщил о краже, чтобы себя обезопасить?
— И через два года стал насиловать женщин в Сан-Фернандо? Это вряд ли, — покачала головой Лурдес.
— Да, изнасилования начались через два года. Но лишь те, о которых нам известно. Судя по вчерашним звонкам, были и другие. Не исключено, что раньше.
— Верно. Но я не вижу Дэнбери в роли Москита. Приводов нет, не курит, не подходит под отчет профайлера. Жена, дети.
— Ты же сама говорила: профайлеры иногда ошибаются, — напомнил Босх. — Он работает из дома. График свободный, а дети на учебе.
— Но не вчера. Его алиби легко проверить в школе и у врача. Гарри, это не он.
Босх кивнул. Он был согласен с Беллой и спорил чисто для галочки, чтобы ничего не упустить.
— Но если задуматься, странно все это, — сказала Лурдес.
— Что именно? — спросил Босх.
— Странно, что нож украли в тихой Санта-Кларите, а потом он оказался в Сан-Фернандо. У белого парня, который насилует латиноамериканок, спрятав лицо под маской.
— Мы уже обсуждали расовый аспект. Может, стоит к нему вернуться? Копнуть поглубже?
— Как, например?
— Постучаться в УПЛА. Там наверняка есть данные по расистам в зонах Мишн-Хиллз и Футхилла — аресты и прочее. Может, всплывут какие-то имена.
— Хорошо, займусь, — согласилась Лурдес.
— В понедельник. Завтра у тебя выходной, — напомнил Босх.
— Хотелось бы, — вздохнула она.
Босх понимал: Лурдес планирует взять на себя общение с УПЛА, чтобы следствие не застопорилось из-за личной неприязни. В некоторых отделах управления к Босху относились весьма враждебно.
— Белла, где ты живешь? — спросил он.
— В Чатсворте, — ответила она. — У нас дом рядом с Уиннетка-авеню.
— Славно.
— Нам нравится. По большому счету все везде одинаково. Разница только в школах. В нашем районе хорошие школы.
Судя по фотографиям, Родриго было года три, а Лурдес уже думала о будущем.
— Моей девятнадцать, — сказал Босх. — Жизнь ее потрепала, но она справилась. Дети — это здорово. Главное, подтолкнуть их в нужном направлении.
Лурдес ничего не ответила. Лишь кивнула, и Босх почувствовал себя круглым дураком. Нет ничего глупее, чем раздавать непрошеные советы.
— Родриго болеет за «Доджерс»? — спросил он.
— Пока маловат. Пусть сперва подрастет, — ответила Лурдес.
— Выходит, это ты болельщица. Припоминаю твои слова: Беатрис замахнулась шваброй, как Адриан Гонсалес.
Гонсалес был любимцем фанатов «Доджерс». Особенно латиносов.
— Угу, Гонзо классный. Мы любим сходить на Чавес-Рэвин[5] посмотреть игру.
Кивнув, Босх вернул разговор в рабочее русло:
— Те утренние звонки… Совсем без толку?
— Совсем. Ты был прав. Вряд ли что-то проклюнется. Теперь Москиту известно, что мы за него взялись, и он не будет сидеть на месте.
— Со своей половиной я даже не начинал. Может, повезет.
Вернувшись в участок, Босх наконец взялся за телефон. Следующие шесть часов он прорабатывал свою стопку сообщений и тоже не узнал ничего интересного. Разве что еще раз убедился, как низко способен пасть человек, едва представится возможность. Полиция искала серийного насильника, который, по словам профайлера, готов был переродиться в убийцу, а горожане пользовались этой ситуацией, чтобы свести старые счеты или подгадить своим недругам.
Глава 22
Воскресное утро ничем не отличалось от субботнего. В участке Босха дожидалась новая пачка сообщений. Он просмотрел ее у себя в секции, собрал записки на испанском в отдельную стопку и положил ее на стол Лурдес: подождут до понедельника. После этого занялся сообщениями на английском — или перезванивал, или сразу отправлял листок в мусорную корзину. К полудню стопка закончилась. За все это время Босх сумел найти лишь одну потенциальную зацепку.
Звонила женщина. Похоже, с сотового: номер был помечен как скрытый. Женщина, пожелавшая остаться неизвестной, видела, как в пятницу вскоре после полудня мужчина в маске бежал по Седьмой улице в сторону Маклей-стрит. Она сказала диспетчеру, что в тот момент ехала на восток по другой полосе дороги, а мужчина бежал на запад. Остановился, подергал дверцы трех автомобилей, припаркованных на Седьмой. Все они оказались заперты, и мужчина побежал дальше к Маклей-стрит. Женщина добавила, что проехала мимо и потеряла человека в маске из виду.
Босх был заинтригован: Москит пытался напасть на Беатрис Саагун примерно в это же время и всего лишь в нескольких кварталах от места, где был замечен подозрительный мужчина в черной маске с красно-зеленым рисунком. Когда Саагун описывала человека, который собрался ее изнасиловать, она говорила о маске такого же цвета, и этой подробности не было в новостях.
Босх не мог понять, почему подозреваемый не снял маски, когда выскочил из дома. Бегущий человек в маске неминуемо привлечет больше внимания, чем просто бегущий человек. Может, он был не в себе после удара шваброй по физиономии? Или же в том районе его знают, и преступник не хотел показывать своего лица?
Женщина не сказала, был ли тот человек в перчатках. Босх предположил, что если уж он не снял маски, то и перчаток снимать не стал.
Встав из-за стола, Гарри принялся расхаживать по клетушке сыскного отдела, размышляя, что бы все это значило. Если верить рассказу безымянной женщины, Москит пытался найти незапертый автомобиль, чтобы угнать его и скрыться. Следовательно, его собственной машины рядом не было. Или же была, но преступник по некой причине не рискнул к ней подойти. Эта подробность показалась Босху наиболее интересной. Все свои прошлые нападения Москит планировал, и весьма тщательно. А бегство с места преступления — ключевой пункт любого плана. Что случилось с его машиной? Может, у Москита был сообщник? Увидел, что все пошло наперекосяк, ударился в панику и пустился наутек? Или же у преступника была иная причина для бегства на своих двоих?
Второй вопрос — маска. По словам женщины, преступник бежал в сторону Маклей-стрит, торговой улицы с магазинчиками и семейными ресторанами. В пятницу днем на Маклей полно автомобилистов и пешеходов. Человек в маске мексиканского рестлера неминуемо привлек бы всеобщее внимание. Однако других сообщений о бегущем мужчине в полицию не поступало. Босх решил, что Москит, оказавшись на перекрестке, сорвал маску с лица. А потом или свернул на Маклей-стрит, или побежал прямо.
Гарри понимал, что ходьба из угла в угол не лучший способ искать ответы на подобные вопросы. Вернувшись к себе в секцию, он взял со стола ключи и темные очки.
На выходе он едва не столкнулся с капитаном Тревино. Тот стоял в коридоре.
— Здрасте, кэп.
— Гарри, куда собрался?
— На обед, — не останавливаясь, бросил Босх.
Да, заодно он пообедает, но делиться своими мыслями с капитаном желания у него не было. Если анонимная наводка превратится в реальную зацепку для следствия — дело другое. Тогда Гарри расскажет начальству, что к чему. Он ускорил шаг, чтобы выскользнуть в боковую дверь, пока Тревино не проверил доску. Босх снова на ней не отметился — ни на входе, ни на выходе.
Через три минуты он приехал на перекресток Седьмой и Маклей. Припарковал арендованный «чероки», вышел на тротуар и посмотрел по сторонам. Здесь жилой район пересекался с коммерческим. На Маклей-стрит располагались мелкие компании, магазины и ресторанчики. На Седьмой улице стояли обнесенные заборами односемейки. Босх, однако, знал, что в таких домах зачастую живет несколько семей, — и это не считая гаражей, незаконно переоборудованных под жилплощадь.
На углу он увидел мусорный бак. Допустим, выбежав на Маклей-стрит, Москит снял маску и перчатки. Неужели он сунул их в карман или побежал дальше, держа их в руках? Может, выбросил? Известно было, что он не впервые пользовался маской. Было бы разумно избавиться от нее, оказавшись на оживленной улице.
Читать бесплатно другие книги:
