КроШа. Книга вторая Кистяева Марина
Почитывая женские журналы, рубрики с советами психологов, Лера часто встречала статьи про неуверенность женщин в постели. Про зажатость и боязнь быть отвергнутой. Тогда Лера посмеивалась — как можно испытывать дискомфорт в сексуальных отношениях с любимым мужчиной, и тем более, с мужем? О, теперь она отлично понимала, как.
И спрашивала себя — а как бы поступила она, если бы между ней и Тимуром была любовь?
Сердце отозвалось тоской. В последнее время что-то странное происходило с Лерой. Что-то, о чем она не желала думать. Что-то, заставляющее ее испытывать потребность в постоянном пребывании рядом с Тимуром. И в глубине души Лера была рада, что он с ней носился. Оберегал. Заботился. Она радовалась этому, несмотря на его эмоциональную холодность. Лера осознавала — она тоже не спешила раскрываться. Хотя они и договаривались, что она может и даже предпочтительнее, чтобы вела себя свободно.
Но отчего-то не получалось.
И кто-то должен был сломать, разрушить стену отчуждения между ними.
Лера заставила себя перебраться через всю кровать и осторожно прижалась к голому мужскому телу. И не без мстительного удовольствия отметила, как оно тотчас напряглось.
Девушка пошла дальше. Получив подтверждение, что Тимур не так холоден и сексуально сыт, как пытается казаться, Лера осторожно коснулась его плеча рукой.
Провела вниз.
Остановилась на локте.
Дыхание Тимура, полминуты назад бывшее практически ровным, стало прерывистым.
Лера не смогла сдержать счастливой улыбки.
То, что он реагировал, и реагировал именно так, как ей требовалось, вселило в нее уверенность и подтолкнуло к более активным действиям. Она, мысленно перекрестившись, губами прижалась к лопатке Тимура.
Чего греха таить, Лере нравилась спина Сардынова. Даже не так. Она периодически на нее «залипала». Это, как в тренажерном зале. Когда ты видишь мужчину, полностью сделанного из мышц, с развитой мускулатурой, и в тебе невольно просыпается эстет. Тебе нравится на него смотреть, нравится любоваться перекатом его мышц. Это красиво. Это завораживает.
Так и с Тимуром. Природа была к нему щедра. Прожив с ним бок о бок некоторое время, Валерия знала, что практически каждый вечер, что он проводил дома, он минимум тридцать минут уделял спорту. Благо, в коттедже на нулевом этаже находился нехилый спортзал с множеством тренажеров на любой вкус и любую физическую подготовку. Если бы Лера не находилась в интересном положении, она бы тоже не отказалась позаниматься на той же беговой дорожке или орбитреке.
Тимур никак более не отреагировал на ее робкий поцелуй. Как лежал на левом боку, так и продолжил.
Зато Лера стала еще смелее. Проложила легкими поцелуями целую дорожку, рукой же дотронулась до бедра Тимура и устремилась к жестким кучерявым волосам.
К чему она никогда не привыкнет — так это к броскам Тимура, к его резким сильным движениям.
Ррраз! И она лежит на спине, распластанная под его телом с вздернутыми кверху руками. Дыхание такое же сбившееся, как и у него. Глаза расширены.
— Тебе нельзя, — глухо отозвался он, вызывая своим грудным голосом табун мурашек по всему телу.
— С какой стати? — этот вопрос сорвался с губ Валерии прежде, чем она успела подумать о последствиях. Испугалась, и тут же шикнула на себя. Бекетова, да сколько можно! Ты хочешь Тимура! Он тоже хочет тебя! Подтверждением его желания был полностью эрегированный член, нагло упирающийся ей во внутреннее бедро. И если она сейчас чуть спустится, если ей позволит захват, то он упрется в жаждущее лоно.
— У тебя токсикоз.
Следующее выражение Тимура заставило отвлечься от порочных мыслей.
И кто-то еще смеет подтрунивать над женской логикой?
— Ну и что? Токсикоз — токсикозом, но матка у меня не в тонусе. Нет угрозы выкидыша, — Лера заерзала бедрами, показывая, что она готова. Что она жаждет. Что она хочет. Что сама предлагает себя.
Несмотря на полумрак комнаты, Лера видела, как застыло лицо Тимура. Мужчина решал, соглашаться с ее доводами или остаться при своих нелепых, непонятно откуда взявшихся убеждениях.
Лера мысленно застонала. Если она начала приставать к мужу, то и продолжит тоже она.
Извернувшись, она закинула ноги на спину мужчины и свела их в лодыжках.
— Лера.
Голос Тимура вибрировал от напряжения.
— Что?
Она потянулась и уткнулась ему в шею. Господи, кто бы только знал, как приятно вдыхать его запах! Дорогой парфюм, не смываемый окончательно даже душем, перемешанный с собственным запахом. Идеальный коктейль, способствующий еще большему разжиганию возбуждения со стороны Леры.
Тимур закрыл глаза и откинул голову назад.
Жест капитуляции?
Лера собиралась восторжествовать, когда услышала:
— Сейчас ты скинешь с меня свои очаровательные ножки, — Лера обмерла. Неужели Тимур отталкивает ее? — И поставишь их на матрас. Широко разведя.
О, да.
Кто-то там говорил о покорности в постели?
Так она с радостью!
С большой-большой радостью!
— И сорочки сними на хрен.
Как снять сорочку на хрен она не знала. А вот просто снять — запросто!
Он освободил ее руки и помог избавиться от единственной ткани, выступающей препятствием между их телами. Трусики Валерия в кровать не одевала. Уже давно. Ни к чему они тут.
Трепеща от волнения и окутанная предчувствием чего-то восхитительного, что непременно накроет ее вскоре, она поспешила выполнить указание Тимура.
И вскрикнула, когда почувствовала, как губы Тимура с жадностью накинулись на ее уже увлажненную плоть.
Как же она соскучилась…
По его языку.
Губам.
Пальцам.
По дыханию.
Ничего удивительного не было, что Лера кончила почти сразу же. Удерживая руки над головой, она вцепилась жесткой хваткой в подушку и, не стесняясь собственных сильных эмоций, громко застонала, когда огненная волна скрутилась внизу живота, чтобы взорваться яркими красками.
— Моя девочка кончила?
Непонятно, что выбило ее из колеи. Испытанный только что оргазм, столь долгожданный после устроенного ей воздержания. Или его обращение — столь нежное, трепетное, чувственное. Произнесенное с хриплой, вибрирующей интонацией, позволяющей на мгновение почувствовать себя «его девочкой».
Лера подалась вперед, вытянув руки, желая дотронуться до литых плеч, притянув его хозяина к себе, давая понять, что теперь пришла его очередь получать удовольствие и продлевать его.
Но натолкнулась на категорическое качание.
— Нет.
Теперь пришло ее время недоумевать.
— Почему? Я… — она оборвала себя, облизнув губы, и чувствуя себя безумно порочной и пошлой, продолжила: — Хорошо, давай я губами.
— У тебя токсикоз.
Черт!
Этот мужчина доведет ее до белого каления, если еще раз скажет про ее токсикоз.
— Тимур! — если бы Лера слышала себя со стороны, она бы удивилась рычащим ноткам, что вырвались у нее из горла. Возмущение, негодование — все было вложено в них.
Тимур оставался непреклонным. Перекатившись, он сел на свою сторону кровати и, положив голову на кожаное изголовье, закрыв глаза, не менее хрипло, приказал:
— Поласкай меня руками.
Лера была согласна и на это.
Потребность прикоснуться к нему, доставить ему удовольствие пульсировала в ее организме, как жизненно необходимый факел. Ей казалось, что, если она сейчас же, в эту минуту не сожмет в своих дрожащих ладонях его гладкую упругую плоть, она сойдет с ума. Нет, попросту умрет. Ее бешено колотящееся сердце не выдержит столь жестокого испытания.
Лера подползла к нему и обхватила рукой плоть.
Тимур громко застонал.
Движение вверх-вниз.
Стон.
Его ладонь поверх ее.
Ее зачарованный взгляд на розовую плоть с жемчужной капелькой.
Еще вверх-вниз.
И снова стон.
— Сильнее, Лера. Прошу…
Это «прошу» вышибло остатки воздуха из груди девушки.
Она не удержалась и лизнула головку, после чего быстро заработала рукой.
Как оказалось, и Тимур находился на грани. И когда густая белая жидкость пролилась на его упругий живот, Лера с силой сжала бедра, готовая поклясться, что в этот момент испытала микрооргазм.
Тимур не дал ей возможности прийти в себя. Ее сорочка оказалась как нельзя кстати. Вытерев с себя вязкую жидкость, он откинул ее прочь.
После чего порывисто притянул к себе Леру, что, замерев, наблюдала за его действиями.
Он поцеловал ее в губы, опрокинул на кровать и вторично поцеловав, на этот раз в затылок, сказал столь долгожданное:
— Спи.
Так, как он это делал ранее.
Глава 16
Лера готовилась к сопротивлению, к тому, что родные найдут тысячу причин, чтобы отказаться от подарка Тимура. К чему она совершенно не была готова, так это к согласию.
Маргарита Николаевна выслушала ее сбивчивые доводы, не перебивая.
Разговор происходил на квартире Валерии, куда они приехали пару часов назад. Девушка настояла на том, чтобы они оставались в городе. Геныча задержали в больнице. Как утверждал лечащий врач, не более чем на пару дней. Брат с задержкой был категорически не согласен, и метал гром и молнии. Но в конечном итоге смирился.
— Пара дней, и я отсюда сматываюсь.
Загвоздка заключалась в том, что он мог передвигаться только в инвалидной коляске. Чувствительность ног сохранилась, но из-за полученных травм врачи настоятельно рекомендовали повременить с самостоятельным передвижением.
Мама же передвигалась, опираясь на костыли.
Каково же было удивление Леры, когда она услышал, что та не против поселится по соседству с ними.
Сначала Лера даже не поверила. Не замечая, как на глазах навернулись слезы, она застыла посредине маленькой кухоньки с пустой чашкой в руках. Она, чтобы чем-то себя занять и избежать слишком пристального и все замечающего взгляда матери, развела деятельность.
— Мам, ты серьезно? Согласна?
— Да. Хочу быть поблизости с дочерью. Да и когда родятся внуки, надо же мне их баловать?
Геныч не выказал особого радушия от нового известия.
— Твой расщедрился. С чего бы это?
— Геныч, не начинай, пожалуйста.
— Ты хотя бы представляешь, сколько стоит дом в том поселке?
— Дом небольшой.
— Небольшой — это десять спален, три гостиные, пять ванных комнат, бассейн и три этажа антикварной мебели?
Лера подошла к брату и опустилась на корточки, положив руки на подлокотники инвалидного кресла. Она понимала причину сарказма брата. Несмотря на то, что врачи давали сто процентную гарантию, что он будет ходить, требуется лишь грамотная реабилитация, Геныч не мог смириться с самим фактом наличия коляски. И хотя не говорил вслух, но опасался, что она вошла в его жизнь навсегда. Все доводы выглядели в его глазах неубедительными.
— Гена, перестань поясничать. Мы сейчас нужны друг другу. Все. Я очень хочу, чтобы вы жили поблизости.
В конечном итоге и он сдался.
Переезд состоялся в скором времени.
Лера полностью втянулась в процесс, и с удвоенным рвением занималась подготовкой дома. Как Тимур и говорил, соседский дом оказался раза в три меньше Сардыновского, что вполне устраивало Леру с мамой. Они быстро организовали все необходимое.
Дом был двухэтажный, очень уютный, выполненный из оцилиндрованного бревна, и больше напоминал загородный, с большими панорамными окнами и деревенским уютом.
— Не ожидала, — прокомментировала Маргарита Николаевна при первом осмотре.
Они были вдвоем с Лерой, и сердце последней тревожно екнуло.
Она обеспокоенно посмотрела на мать:
— Не нравится, да?
Сама Лера фактически влюбилась в дом сразу, и ей очень хотелось, чтобы и мама так же его восприняла.
Маргарита Николаевна, стуча костылями, прошла по деревянному полу и, задрав голову, посмотрела на потолок, что в гостиной уходил ко второму этажу.
— Хм, тут определенно потребуется… сколько метровая люстра? Три? Нет, пожалуй, все четыре. И ковер. Обязательно ковер. А вот сюда мы поставим наш диван. Тот, что Гена отреставрировал. Как раритет.
— Мама.
Пряча слезы, Лера подошла к родному человеку со спины и обняла ее.
— Надо будет пандус сделать.
— Лера, ни в коем случае! Гена разозлится.
— Хотя да, тут ты права. Мам, то есть, дом тебе нравится?
Маргарита Николаевна хмыкнула.
— Кому же такая красота может не понравиться. Так что расслабься, милая. А то ходишь натянутая, точно тетива. Куда это годится.
— Тогда готовимся к переезду?
— А чего медлить.
Вторым сюрпризом в отношении нового дома для родных выступило желание Тимура принимать участие в его обустройстве.
— Дизайнер нужен? — спросил он за ужином.
Лера покачала головой.
— Я хотела сама…
Она при первичном осмотре загорелась мыслью плотно заняться обустройством дома. Лера не сомневалась, мама против не будет. В отношении интерьера та полностью полагалась на дочь. Осталось решить две проблемы — совместить переезд с учебой и получить добро от Тимура. Как-никак финансовая сторона ложилась на него.
Деньги, что собрали ребята для лечения Геныча, Лера решила ему и отдать. Пусть сам ими распоряжается. Для нее они были крайним вариантом, так и лежали неиспользованными. Как символ того, что в этой жизни не все потеряно, раз есть друзья, способные жертвовать и сопереживать.
Поэтому снова и вставал финансовый вопрос.
Лере немного было не по себе. Мало того, что Тимур купил дом, так теперь и спрашивать у него на мебель?
Мама, конечно, надумала перевести свою. Хотя обе женщины понимали, что многое будет смотреться неуместно. Лера решила воздержаться от рассказа матери о задуманном. Та точно не одобрит. Девушка подозревала, что мама принимает подарок зятя, скрепя сердцем, делает это только из-за нее.
— Сама? Здорово, — Тимур улыбнулся в ответ, и у Леры от неожиданности выпала вилка из пальцев. — Все, что тебе потребуется — сообщай или мне, или Диане. С Анатолием, я так понимаю, ты общаться особо не рвешься.
Слова мужа доходили до Леры через туман.
Она смотрела на сидящего напротив мужчину, а в висках стучала одна мысль — почему она такая дура?
— Лера?
Тимур, как всегда, мгновенно заметил ее изменившееся состояние.
Лера, пряча глаза, и не зная, куда себя деть, прошептала:
— Ты улыбнулся.
Естественно, ее нелепая фраза не могла не вызвать недоумение.
Мужчина нахмурился.
Лера же, понимая, что скатывается в неадекват, быстро поднялась и пролепетав «извини», как можно быстрее покинула гостиную, сделав вид, что не заметила оклика Тимура.
Быстрее! Еще быстрее!
Вверх по лестнице, в комнату, в ванную.
Чтобы закрыть дверь, прижаться к ней, и дать волю слезам.
Слезы катились по щекам, Лера зажимала рот рукой, чтобы не зарыдать в голос.
Чего она не ожидала, так это то, что Тимур последует за ней.
— Валерия, открой дверь.
Его напряженный, звенящий голос резанул по и без того натянутым нервам.
Первым желанием было отмолчаться. Как в детстве, притвориться, что тебя нет в комнате, ты ничего не слышишь и тот, кто стоит за дверью, обязательно уйдет.
Лера, продолжая зажимать рот рукой и чувствуя себя истеричкой, покачала головой. Нет, Тимур никуда не уйдет. Не для того он за ней поднимался.
И сердце заныло с новой силой.
— Тимур, со мной все… — она шумно сглотнула, — хорошо.
— Лера, открой дверь.
Она совсем не удивилась тому, что он ее не послушался. Да и с чего бы?
Валерия не узнавала себя. Куда подевалась здравомыслящая, молодая девушка, что всегда гордилась умением взвешивать собственные поступки? Неужели на нее столь кардинально влияет беременность?
Или тут нечто иное?
Лера сделала два шага вперед и открыла дверь.
Напряженная застывшая фигура Тимура сказала ей, что он приготовился к более кардинальным мерам. Неужели собирался выбивать дверь?
Тимур быстро прошел в ванную и приблизился вплотную к девушке. Та хотела сделать шаг назад, но крепкая рука, легшая на поясницу, не позволила.
— Что случилось? — стальные глаза резали сердце Валерии без ножа. Чертовы гормоны! Как же она их ненавидела! Как и себя в тот момент за несостоятельность, за невозможность взять себя в руки. За то, что слишком остро реагирует на слова Тимура.
Его поведение с того момента, как они подписали брачный договор, изменилось. Да, он оставался таким же чужим, таким же холодным и недоступным. Но его постоянная забота, постоянное стремление принимать активное участие во всем, что с ней происходит, не могло не отразиться на самой Лере. Ей-то еще никак не удавалось перестроиться! И даже то, что она на днях сама едва ли не залезла на мужа — тому подтверждение.
Тимур задал вопрос и теперь, не отрывая пристального взгляда от ее побледневшего лица с покрасневшими глазами, ждал ответа.
— Это все гормоны, Тимур, — залепетала Валерия первое, что пришло на ум. — Извини меня. Выписка родных, покупка им дома, намечающийся переезд, сама беременность… Наверное, слишком много эмоций. Понимаю, что веду себя глупо, но ничего не могу с собой поделать.
В завершении своей речи, Лера еще и шмыгнула носом.
Тимур, продолжая нависать над нею высоченной скалой, недоверчиво мотнул головой.
— У тебя с настроением минуту назад было все в порядке.
— Знаю. Поэтому и извиняюсь.
— Лера, посмотри на меня, — она уже собиралась огрызнуться. Честное слово. Всему есть предел. Но следующие его слова попросту ее убили: — Если я что-то делаю не так, скажи мне об этом сейчас.
Лера все же посмотрела на него. Потому что иначе никак не могла выразить свое изумление.
Перед ней точно стоит Тимур Сардынов? Ее «барин»? Точно?
Да ну вас, на фиг, ребята!
Этого не может быть!
Все пошло наперекосяк после росписи.
Или раньше?
А она не замечала?
Слезы снова покатились из глаз, и, более не желая идти наперекор своим чувствам и желаниям, Лера сама сделала шаг навстречу Тимуру и уткнулась ему в грудь. Мужчина обнял ее, аккуратно прижимая к себе, второй рукой поглаживая по голове, словно малое, нерадивое дитя.
— Ты все правильно делаешь, — всхлипнула Лера. — Но лучше бы ты оставался ТЕМ… Покупка дома, твоя забота, контракт… Сардынов, вот какого черта ты не продолжаешь воевать со мной? Почему идешь на уступки? Зачем они тебе? Не проще было бы все оставить, как есть?
Его большое тело ощутимо напряглось, а рука, гладившая голову, замерла на затылке.
— Я никогда не воевал с тобой, Валерия.
Ей показалось или в его голосе прозвучала досада?
Ааа, ей сейчас какая разница?
— Воевал, — еще один всхлип. — Когда дал понять, что, если я не соглашусь на новый контракт, ты отнимешь у меня и второго малыша.
— Я у тебя и первого не собирался отнимать.
Как красиво прозвучало!
Ну да, не собирался. Она сама должна его была отдать, все верно.
— Тимур, черт! — она хотела вырваться, но куда там. Ее держали крепко. — Вот, правда, зачем тебе?.. Откуда в тебе взялась эта доброта ко мне? К моей семье? Мы же незнакомые для тебя люди! Да, я провела с тобой три месяца! Забеременела! Но, блин… Это неправильно! Понимаешь? Ты же… ты же «барин», который…
— Кто я?
Лере, наконец, удалось его удивить.
Пришла очередь замирать Лере. И нет бы угомониться, нет бы устыдиться и умолкнуть, так нет же, она продолжила откровенничать.
— Я так про себя тебя называла. Извиняться за это не буду.
Мужчина хмыкнул ей в макушку.
— Интересно. Я-то ожидал, что ты в отношении меня использовала более крепкие словечки, среди которых «мудак» — самое безобидное.
— Я не ругаюсь матом.
— А, то есть, поэтому я и избежал сей участи быть обласканным?
До Леры доходило долго. Как в той присказки про жирафа. Когда она поняла, что Тимур мало того, что не разозлился, так еще и подтрунивает над ней, задрала заплаканное лицо, чтобы взглянуть на мужчину.
Он смотрел на нее спокойно. И… снова улыбался.
То есть, чтобы увидеть на его высокомерном лице улыбку, ей надо было его обозвать?
Что ж, учтем на будущее.
Лера покачала головой и снова уткнулась ему в грудь. Тут было уютно. Было сладко. Было комфортно. Тут ее окутывал аромат хвои, моря и мускуса, от которого слегка кружилась голова, щемило в груди, и тяжелели груди, а соски напрягались. Реакция собственного тела снова удивила Леру. Вот, стоило оказаться рядом с Тимуром, как у нее что-то заклинивало в голове или где-то там еще, разбираться она не хотела.
— Итак, я барин, который… что там делал или должен был делать?
Лера обхватила Тимура за торс и сильнее зарылась в грудь. Все, больше она не скажет ни слова.
Читать бесплатно другие книги:
