Хладные легионы Морган Ричард
Посреди воцарившегося хаоса третий двенда снова атаковал.
Он закричал противнику в лицо, вырвал клинок из его руки и швырнул оружие через весь зал, так что оно пролетело по воздуху, кувыркаясь блистающим колесом. Друг Воронов взлетел, ударил сбоку. Рингил разрубил руку, которой двенда от него закрывался, словно его клинок не встретил никакой преграды, и одним взмахом снял голову с плеч. Кровь хлынула из обрубка шеи, а Рингил вскинул голову над быстротечным алым фонтаном, поднял руки – и храм вокруг него разорвало на части.
Кровь пролилась дождем.
Кровь забрызгала его лицо. Кровь стекала по его оскаленным зубам. Он завыл на рушащийся потолок. Такого жуткого звука не издавал даже Ситлоу.
Опустив голову, он поискал взглядом Рисгиллен.
Двенда пыталась подняться на ноги, сжимая меч обеими ослабевшими руками. По белому как кость олдрейнскому лицу текла кровь из рваной раны на лбу – он не помнил, как оставил ее. Позади Рисгиллен Атальмайр выполз из-под обломков галереи, волоча за собой неестественно согнутую в колене ногу. Менкарак остался лежать, наполовину погребенный под руинами. Рингил поднял Друга Воронов. Закричал на них, перекрывая треск ломающегося камня.
Оба двенды уставились на него снизу вверх, как маленькие дети на отца, преисполнившегося пьяной яростью.
– Этот город, – яростно проговорил Рингил, едва осознавая смысл слов, – принадлежит мне. Я его охраняю. Я есть врата. Чтобы захватить этот город, вам придется пройти через меня.
– Ты не можешь так поступать! – заорала в ответ Рисгиллен. – Ты не имеешь права! Ты не прошел через Темные Врата!
– Разве нет? – Рингил наклонил голову и почувствовал, как что-то щелкнуло в шее. Наклонился и посмотрел на нее. Увидел, как она содрогнулась и отпрянула. – Разве я этого не сделал, Рисгиллен?
И внезапно он почувствовал, как что-то ускользает.
Нахлынула пустота.
Руки, которые он возложил на храмовые камни, ослабили хватку, уменьшились, начали растворяться. Хладный легион опять собрался вокруг Рингила, закружил рядом, словно ледяной ветер, издавая свист на высокой горестной ноте, а потом и это исчезло.
Обломок каменной кладки упал с потолка слева от него и разбился. Каменные осколки оцарапали щеку.
Он опустил Друга Воронов.
– Убирайтесь отсюда, – сказал устало. – Ну же, уебывайте оба. Пока тут все не рухнуло.
Где-то застонали каменные стены, и во тьме посыпалась пыль. Двенды глазели на него с открытыми ртами, не шевелясь. Рингил почувствовал, как его гнев вспыхивает и гаснет, будто отсыревший фитиль.
– Я сказал, уходите! – В его голосе не было триумфа, лишь мертвый скрежет ярости. – Убирайся в Серые Края и оплакивай там своего брата, Рисгиллен. Я не буду повторять. Вы не нужны в этом мире. Тут по вам никто не скучает. Расскажите это всем. В следующий раз, когда увижу двенду, я вырву его или ее гребаное сердце и сожру, пока оно будет биться.
Эхо его слов затихло. Он прошел мимо двенд туда, где лежал в ловушке Менкарак. Рисгиллен не попыталась его остановить. Атальмайр, кажется, был в шоке от перелома. Надзиратель вытаращил глаза, увидев над собой Рингила. Слабыми руками попытался столкнуть лежащую поперек груди каменную глыбу и закашлялся кровью.
– Посмотри на это с другой стороны, – сказал ему Рингил по-тетаннски. – Ты все равно умираешь. А так хоть пользу принесешь.
И отсек надзирателю голову. Угол был неудобный, пришлось рубить в два приема. Когда все было кончено и кровь иссякла, он присел и поднял голову за сальные патлы. Закинул Друга Воронов на плечо. Снова повернулся к двендам и туманно проговорил, демонстрируя добычу на прощание:
– Мне это пригодится.
А потом ушел, не оглядываясь, но чувствуя по пути из зала, как они смотрят ему вслед своими пустыми черными глазами.
Глава сорок шестая
Выход он нашел далеко не сразу. Храм был большим, плохо освещенным, и некоторые архитектурные детали сбивали с толку – особенно массивные куски, валявшиеся на полу. Судя по зыбкому свету, который просачивался сквозь дыры в крыше, приближалось утро. Но внизу, на уровне первого этажа, большей частью еще царила темнота. Вглядываться во мрак было трудно, думать – еще труднее. В голове у Рингила царил почти такой же хаос, как тот, сквозь который он шел.
«Неужели все это сделал я?..»
Он продолжал двигаться, повинуясь интуиции и отточенной за военные годы бдительности, но мыслями плутал среди ярких образов минувшего, на которые предпочел бы не смотреть.
Вокруг него зловеще трещало здание храма.
Смутные воспоминания о том, что рассказал Эгар, придавали окружающему пространству жутковато-знакомый облик, но это не помогало выбраться наружу. Он догадался, что находится в Афа’мараге, по глирштовым статуям и галерее в главном алтарном зале, но все же испытал небольшое потрясение, миновав огромную статую, удерживающую крышу – южную версию Хойрана с переброшенной через плечо лошадиной упряжью, – и понял, что именно здесь Драконья Погибель раньше столкнулся с двендами. Он остановился и посмотрел на огромное бородатое лицо под самым потолком и воздетую правую руку, которой теперь не хватало кисти. Совсем не тот жестокий Хойран с бивнями и клыками, к какому привыкли на севере, но все-таки сходство заметное.
Обломки расколовшейся кисти лежали неподалеку. Рингил вспомнил рассказ Эгара о том, как она упала и приостановила битву. Он пригляделся к груде камней и заметил на обломке указательного пальца что-то темное и блестящее.
Кириатская сигнальная вспышка.
Штуковина стояла вертикально, будто ее секунду назад кто-то туда поставил, изогнутая металлическая оболочка поблескивала в зыбком свете. На ней даже была кожаная петля, чтобы прикрепить к поясу. Это была либо та самая вспышка, которую у него отняла Рисгиллен в Цитадели, либо ее точная копия.
Рингил некоторое время глазел на находку, потом перевел взгляд на громадный бородатый лик в вышине. По телу пробежала дрожь. Он скривился и ненадолго положил голову Менкарака на пол. Поднял вспышку и привязал к поясу – на прежнее место.
– А мой драконий кинжал случайно у вас не завалялся? – спросил он у пустоты и мрака.
Ответа не было.
Рингил сомневался, что нуждается в нем.
Пройдя еще немного по темным лабиринтам храма, он наткнулся на пару перепуганных стражников с одним факелом на двоих. Они замерли на месте, уставившись на него с разинутым ртом.
– И как мне отсюда выбраться? – спросил Рингил.
Их взгляды скользнули к голове, которую он держал в левой руке, – разрубленную шею и рот покрывала корка пыли.
– Не смотрите на него, – рявкнул Рингил. – Просто скажите, как мне выйти из этого долбаного места.
– Но это же Паш… – Более разговорчивый из двух с усилием сглотнул. Ткнул факелом. – Назад, вон туда. Под арку, по лестнице налево, а потом – по коридору с барельефами на стенах. Там будет главный двор и выход. Но, э-э-э, у дверей стоит Благословенная Стража.
– Я с ними поговорю.
Второй стражник ошеломленно покачал головой.
– Мы услышали, э-э-э, какое-то… Что там случилось, а?
– Черная магия, – коротко ответил Рингил. – Демонические силы. Старые боги прорвались в мир, и потолок вот-вот рухнет. На вашем месте я бы тут не задерживался.
– А как же рабы? – выпалил стражник.
– Да, рабы… – Он вспомнил другие фрагменты истории Драконьей Погибели. Тихонько выругался. – Ну, вы же можете пойти и выпустить их, верно?
Стражник, заговоривший первым, сморщил нос.
– Да ну, на хрен. Они все равно все северяне. Пусть сраная крыша упадет им на головы, мне плевать.
Рингил снял Друга Воронов с плеча и направил на стражника. Потребовалось удивительно мало усилий – кириатский меч всегда был легким, но не до такой степени. Он стер с лица всякие эмоции, вложил в голос приказ:
– Вы оба пойдете и освободите рабов, прежде чем сделаете что-то еще. Прямо сейчас. Я буду стоять снаружи у ворот и если увижу одну из ваших морд прежде рабов, вы присоединитесь к моему другу Пашле в мешке для добычи. Понятно?
Судя по лицам, вполне.
Гил смотрел им вслед, пока они не скрылись во мраке, подождал, пока исчезнет свет факела, и двинулся дальше. Указания, которые ему дали, были точны. Он обнаружил, что главные двери кто-то осторожно приоткрыл на пару ярдов, и сквозь щель падают лучи рассвета. Благословенные Стражи сгрудились по обе стороны от нее с оружием наготове, нервно вглядываясь во мрак. Они заволновались, когда появился Рингил, и кто-то нерешительно бросил ему вызов, но в конце концов эта компания доставила ему не больше хлопот, чем их соратники внутри. Он рассказал им ту же историю, что и раньше, и посоветовал держаться от этого места подальше. Они пропустили его. Если кто-то и узнал лицо Менкарака, раскачивающееся у его колена, связываться с мечником в черном все равно не захотел.
Верный своему слову, Рингил стоял у дверей, вдыхая свежий утренний воздух, пока рабы не начали выходить по одному и парами. Молодые мужчины и женщины, закутанные в прихваченные в спешке одеяла или одетые во что-то тонкое, большей частью босые, с оцепеневшими лицами, по которым невозможно было прочитать никаких эмоций. Северяне, все до одного. Он смотрел, как они появляются, моргая и дрожа в утреннем свете, и пытался нащупать внутри чувство, которое можно было бы назвать товарищеским.
Не ощутил ничего.
«Ты не прошел через Темные Врата».
«Разве нет?»
Тем не менее он пресек пару попыток уволочь в сторонку кое-кого из миловидных рабынь, а также мальчиков поизящнее, и сказал стражникам, что теперь эти рабы под опекой дворца, и кто-то скоро придет, чтобы во всем разобраться, так что «оставьте их в покое, и чтоб никакой хрени». Стражники непонимающе уставились на Рингила. Выражение «под опекой дворца» явно ничего для них не значило, но они не собирались спорить с долговязым, окровавленным наемником с явными командирскими замашками и здоровенным кириатским клинком, который он держал обнаженным в руках. Да за такое платить надо самое меньшее вдвойне…
Он увидел, как вышли двое стражников, выполнившие его поручение, и кивнул им. Они ускользнули, избегая встречаться с ним взглядом.
Позади него, вдоль реки, тихонько пробирался рассвет и разливался над темной громадой шлюзовых ворот, окрашивая небо бледно-розовыми и серыми мазками. Воздух начал нагреваться. Он переждал короткий исход рабов, затем повернулся к храму спиной и спустился к воде, чтобы запустить кириатскую вспышку.
Каким-то чудом она сработала с первого раза.
Корпус дернулся в руке и выпустил ослепительное белое пламя, которое медленно перешло в более глубокие цвета и покрыло поле зрения пляшущими пятнами. Дым прочертил безупречную восходящую дугу от сработавшей вспышки, вверх, сквозь теплеющий воздух, потом застыл и завис, поплыл потихоньку на восток вместе с ветром. Над головой Рингила вспыхнул химический зеленый свет, от которого утро сделалось зловещим.
Ниже по течению реки что-то большое вынырнуло и с громким плеском снова ушло на глубину.
Арчет нашла Рингила сидящим на берегу, уставившимся на воду, словно размышляя, как бы через нее перебраться. Друг Воронов лежал поперек его колен, отрубленная голова Пашлы Менкарака – в грязи рядом с ним; мертвые глаза слепо таращились на тот же дальний берег.
На краю воды, где глубина достигала дюйма и плескались слабые волны, из песка рукоятью вверх торчал Рингиловский кинжал из драконьего клыка.
Она остановилась в паре ярдов позади, чувствуя, как в горле исчезает напряженный комок. Сглотнула. Уткнула руки в боки.
– Гил? Ты не мог бы мне объяснить, что за хрень с «подопечными дворца»?
Он поднял глаза.
– Вот и ты.
– Уж извини, спешила как могла. В это время суток по городу верхом не проехать быстрее, чем со скоростью пешехода. Прибыли так быстро, как сумели, – она посмотрела на голову Менкарака, ткнула ее мыском сапога, и та упала лицом в речную грязь. – Лучше убрать это с глаз долой, пока никто не увидел.
– Они уже видели, Арчиди, – он отложил Друга Воронов в сторону и поднялся на ноги. Усмехнулся ей – и она едва сдержала дрожь. – Но никто не доставил мне хлопот.
Она кивком указала на кинжал из драконьего клыка.
– А он что там делает?
– А-а, – Рингил пожал плечами. – Долгая история. Думаю, его прибило к берегу.
– Прибило к берегу? – Она посмотрела на кинжал, аккуратно воткнутый в песок так, что рукоять торчала над водой, потом снова перевела взгляд на его окровавленное лицо и измученные глаза. – Гил, с тобой все в порядке? Ты не ранен?
Он опять одарил ее жуткой ухмылкой.
– Пара царапин. Все заживет, стоит принять ванну и выспаться. Ты уже освободила Драконью Погибель?
– Ага. На самом деле это тоже долгая история.
Позади них что-то загрохотало. По всей реке из камышей вспорхнули птицы. Рингил и Арчет повернулись к храму как раз вовремя, чтобы увидеть, как часть фасада проваливается внутрь. Наружу вырвалось облако пыли. Раздались возбужденные крики. Солдаты в мундирах забегали повсюду, сдерживая людей.
– И вот так все утро, – сказал Рингил невпопад. Наклонился, вытащил кинжал, тщательно вытер его о свои окровавленные, покрытые грязью штаны. Поднес к свету, словно желая получше рассмотреть часть резного узора.
– Хороший кинжал, – проговорил он. – Не хотелось бы его потерять.
По берегу к ним торопливо спускался Нойал Ракан. Лицо молодого капитана сияло от радости, но она померкла, когда он увидел, как выглядит Гил.
– Господин Рингил, – он резко остановился. – Вы… в добром здравии?
Гил кивнул и убрал кинжал.
– Вполне.
– Ну тогда… – капитан Трона Вековечного посмотрел на Арчет. – Мы должны доставить его во дворец. Его, э-э-э, императорская светлость требует вашего немедленного присутствия.
– Правда?
– Правда, – сухо ответила Арчет.
Позади обрушилась еще часть храма. Рингил устремил на него долгий взгляд, потом опять посмотрел на своих спутников.
– Ну хорошо. Мне бы привести себя в порядок. Кто-то из вас знает, с чего такая спешка?
Арчет и Ракан переглянулись. Полукровка пожала плечами. Взмахнула открытой ладонью.
– Думаю, он хочет вручить тебе медаль, – сказала она.
Рингил смеялся всю дорогу до лошадей. Это был не совсем приятный звук.
Время от времени он издавал те же резкие и невеселые звуки себе под нос, пока они втроем ехали на запад вдоль реки; восходящее за спиной солнце погрузило их лица в тень. Спутники бросали на него тревожные взгляды, но не могли найти подходящих слов. Вместо этого они щелкали языком, подгоняя лошадей, и животные двигались довольно быстро. Их тени бежали впереди, наклонившись вперед, будто стремились оставить что-то позади.
Позже они расскажут лишь одно: Рингил ехал в седле, бессловесный и окостеневший, словно труп, и дорожки от слез прорезали запекшуюся кровь на его лице, словно следы когтей, которые он так и не стер.
Благодарности
В дополнение к ранее названным гигантам, на плечах которых я стоял, сочиняя «Стальные останки», с некоторым опозданием понимаю, что в плане источников вдохновения и по тому роману, и по этому также обязан следующим авторам:
Джону М. Харрисону – за «Вирикониум» и его обитателей во всей их неприглядной красе;
Стеф Свейнстон – за Комету Янт Шира (и его ледоруб!);
Глену Куку – за «Черный отряд» с его сражениями и странствиями.
Что касается Царства редакторов, выражаю искреннюю благодарность Саймону Спэнтону, который терпеливо и любезно ждал, пока «Хладные легионы» обретут нужную форму – редакторы обычно не ждут так долго, не хватаясь за топор, – и который ни разу за все это время не скрипнул зубами в моем присутствии (или, по крайней мере, делал это очень тихо).
Спасибо Крису Шлуэпу, Алену Неванту, Саше Мамзаку и всем другим иностранным редакторам, которые раскинули лагерь вместе с Саймоном под небом, полным дедлайнов, полыхающих в плотных слоях атмосферы, но все равно не дрогнули. И моему агенту Кэролин Уитакер – за спокойную уверенность, с которой она помогала мне ориентироваться в довольно неспокойных водах уже год или два.
За практическую картографическую помощь, оказанную совершенно бесплатно, я очень благодарен Рави Шанкару: он воплотил в жизнь географическое устройство мира, которое я всегда представлял себе лишь в неопределенном виде. Карта, которую он создал, оказалась важным источником вдохновения и позволила создать ряд мелких деталей в «Хладных легионах».
Также спасибо JW и MD за то, что помогли мне быть собой.
Спасибо Вирджинии за то, что сделала меня таким, какой я есть.
И наконец спасибо всем вам, кто терпеливо ждал возвращения Рингила, Эгара и Арчет. Надеюсь, для вас, как и для меня, оно того стоило.
Читать бесплатно другие книги:
