Финансист Истон Биби
«Самолюбие? Растоптано».
Когда моя рука вместо человека дотронулась до матраса, я открыла глаза. Кена не было, а часы на ночном столике показывали, что было 11:11 утра.
«Черт!»
По воскресеньям Кен начинал работать с одиннадцати.
Вскочив, я споткнулась о мусорное ведро, которое кто-то поставил с моей стороны кровати, и скинула с прикроватного столика на ковер стакан с водой и две крошечные оранжевые пилюли.
«Черт, черт, черт!»
Я побежала по комнате, которая вращалась вокруг меня, стукнулась плечом о косяк двери, выругалась всеми известными мне бранными словами, спускаясь по лестнице, и намертво застыла, оказавшись на нижней ступеньке.
Кен был еще дома.
Он сидел за кухонным столом.
И разговаривал с очаровательной блондинкой.
В последний раз, когда я обнаружила в своем доме нежданную бабу, ничего хорошего не вышло. Но на сей раз это был не мой дом. И эта баба не была в постели с моим бойфрендом и не надевала его майку.
На сей раз чужая майка была на мне.
И кроме нее, ничего.
Дернув подол майки Кена вниз, я смущенно улыбнулась, когда они оба повернулись к помятой девице с бордовыми волосами, которая прервала их беседу.
Загадочная баба, стоявшая у кухонной стойки, улыбнулась. Я везде узнаю эту улыбку. Именно ее мне приходится вымогать у мужика, сидящего рядом с ней.
– А ты, должно быть, Брук.
«Брук».
Вытирая потные ладони о майку ее брата, я сделала несколько шагов вперед.
– Привет. Да, но меня можно называть просто Биби. – Я выразительно посмотрела на ее брата, как бы говоря: «Ты тоже можешь называть меня Биби», – и протянула ей руку. – А ты тогда Челси. Так приятно наконец познакомиться. Я уже начинала думать, что Кен тебя выдумал.
Челси с мягким смешком пожала мне руку.
– Да, я теперь тут редко бываю. Наверное, мне надо бы прекратить оплачивать аренду. – Она, ухмыльнувшись, взглянула через плечо на брата. Кен ответил гримасой. – Моего бойфренда недавно перевели на летную базу в Иглин, так что я теперь много времени провожу во Флориде. Он купил там дом на пляже, но, когда дошло до обстановки, он оказался совершенно беспомощным. – Ее голос был сухим и ровным, точно как у брата, но то, чего не хватало в интонации, восполнялось сиянием улыбки, которую она не могла скрыть.
– Это прекрасно! – воскликнула я. – Если вам нужна помощь, только скажите! Я уже сто лет не бывала на пляже.
Челси метнула на брата телепатический сестринский взгляд, от которого Кен кашлянул и сказал, не глядя на меня:
– Я, хм, ну, думал… Может, ты хотела бы съездить на весенних каникулах. – Глаза Кена наконец оказались на моем лице. – Челси сказала, мы могли бы остановиться у них.
– Правда? – Я завертела головой с одного Истона на другую. – Ты возьмешь меня на пляж?
Возможно, почувствовав, что я готова напасть на ее брата, Челси схватила со стойки свою сумочку.
– Ну, мне пора. Рада была познакомиться, Биби.
– И я, Челси! Спасибо! – просияла я, обращая свою улыбку к Кену, едва за Челси закрылась дверь в гараж. – Ты возьмешь меня на пляж? – снова спросила я. Внезапно мне стало страшно жарко в тонкой футболке Кена.
– Если захочешь, – ответил он, заинтересованно глядя, как я подкрадываюсь к нему.
– А почему ты не на работе? – спросила я, делая очередной хищный шаг.
– Я взял выходной, – ответил Кен, отодвигая свой стул от стола.
– Почему это ты вдруг взял выходной?
– Потому что моя подружка хочет сходить в музей, а она еще не протрезвела с прошлой ночи, чтобы ехать туда самой, – ухмыльнулся Кен, когда я положила руки ему на плечи. На нем была темно-синяя рубашка без галстука.
Мне не хватало галстука. Я бы могла схватить его и затащить Кена в спальню.
– Похоже, повезло этой твоей подружке, – рассмеялась я, обхватывая его штаны своими голыми ногами.
– Да, она такая. – Кен подхватил меня гладкими ладонями под задницу. Его руки легли на ее половинки и слегка сжали их. – Я слышал, она хочет, чтоб ей надрали задницу, так что решил закрутить с ней поближе.
Я размахнулась, делая вид, что сейчас дам ему в морду, как вдруг услышала тоненький голосок: «Ой, простите!» – и хлопанье гаражной двери.
Я застыла, глядя на Кена с раскрытым ртом.
– Это что… Робин?
Кен кивнул, подмигивая мне.
– Господи! – Я прижала руку ко рту, чтобы заглушить рвавшийся из меня неуместный смешок. – Кен, ты же ее начальник.
– И домовладелец.
– И домовладелец! – подавилась я. – Прости! Это не смешно!
Глядя, как я хохочу, Кен улыбался. Его обычно холодные глаза лучились теплом.
– Да нет, пожалуй, смешно.
– Это ужасно смешно! – вырвалось у меня. – Она думает, я тебе врезала!
– Может, и стоило врезать. – Улыбка Кена исчезла. – Ну, знаешь, чтобы не вводить ее в заблуждение.
Улыбнувшись, я покачала головой.
– Нет, я не буду тебя бить. Это насилие.
Плечи Кена разочарованно опустились.
– Господи, да ты правда хочешь, чтоб я тебя побила. – Вздохнув, я оглядела кухню. – Можно, я хотя бы тогда возьму деревянную ложку? Мне как-то неловко бить тебя руками по лицу.
Улыбка Кена вернулась с десятикратной мощью.
– Бери, что только захочешь.
– С тобой точно что-то не так, – хихикнула я, поворачиваясь, чтобы легко поцеловать его в изгиб губ.
Кен поцеловал меня в ответ, коснувшись языком кончика моего языка и слегка прикусив мою губу. Выпустив ее с тихим чпоканьем, он сказал:
– Это же ты хочешь побить меня деревянной ложкой.
– Эй, придержи язык, а то я побью тебя пластиковой лопаткой.
Ровные брови Кена приподнялись.
– Дразнишься.
– Ладно, поганец. Сам напросился. – Я соскочила с коленей Кена, делая вид, что не замечаю ни прекрасной выпуклости, ни блестящего влажного пятна на ней. Пройдя через всю кухню, я выдвинула ящик для приборов… И вытащила его из шкафа целиком. Держа перед собой ящик, полный ложек, лопаток, венчиков и резиновых мешалок, я повернулась и направилась к лестнице, даже не обернувшись на Кена. Мне и не надо было видеть, что он идет за мной как приклеенный.
Я чувствовала его дыхание у себя на затылке.
Снова оказавшись в его спальне, я резко опустила ящик в изножье кровати. Приборы издали металлический звон. Развернувшись, я подбоченилась и уставилась на человека перед собой яростным взглядом. Госпожа Би была готова к работе.
– Ты. Раздевайся, – велела я, прикусывая щеки, чтобы не выйти из роли.
Уголок рта Кена восхищенно приподнялся, но он послушался. Я наблюдала, как он лениво, пуговицу за пуговицей, расстегивал и снимал свою рубашку, брюки-хаки, трусы-боксеры, аккуратно раскладывая все предметы одежды на полу, чтобы они не помялись.
Внезапно почувствовав, что как-то глупо стоять среди всего этого в майке не по размеру, я сорвала свою единственную одежду через голову и тоже швырнула на пол. Мои проколотые соски отвердели, как бриллианты, при виде обнаженного тела Кена и его члена, покачивающегося передо мной.
Его поза была расслабленной. Он не стоял передо мной, расправив плечи и выпятив грудь, как какой-нибудь Адонис. Он стоял, как человек, оставивший свое эго за дверью. Открытый, уязвимый, готовый к боли.
Но лишь физически.
Эмоционально Кен был настороже. Его лицо было напряжено. Казалось, он наблюдает за мной откуда-то издалека, из глубины бункера своей неуязвимости.
«Нен-ни-нен-ни бу-бу. Не поймаешь», – как бы выстукивало его сердце из своей неприступной крепости, высовывая нос из-за прикрытия пуленепробиваемых окон.
«Вызов принят, засранец», – огрызнулось в ответ мое сердце, вздымая вверх средний палец.
– Вот что мы будем делать, – объявила я, изо всех сил изображая голос госпожи. – Ты выберешь инструмент, а я выберу место для удара.
Глаза Кена восхищенно заблестели.
Шагнув вбок, я сделала широкий приглашающий жест в сторону ящика.
Кен смотрел, как я приближаюсь к нему. Господи, как он хорошо пах. От его тела исходил сосновый запах «Ирландской весны». Протянув руку к ящику, Кен вытащил железный молоток для отбивания мяса, с шипами на одном конце.
– Пожалуйста, скажи, что ты пошутил.
По маске Кена пробежала усмешка.
– Положи это обратно, сегодня я никого не убиваю.
Пожав плечами, Кен вернул молоток обратно в ящик, вынув вместо него большую пластмассовую ложку.
– С прорезью? – переспросила я, неохотно принимая прибор. – Ты ненормальный.
Я указала ему на стену.
– Вставай в позу, негодяй. – Кен ухмыльнулся, склонил голову набок и приподнял бровь.
– Фу, – сделала я страшные глаза. – Пожалуйста. Пожалуйста, встань в позу.
Удовлетворенный моими манерами Кен охотно встал возле стены, довольный, как гусь.
– Руки, – рявкнула я, указывая на стену избранным Кеном орудием пытки. – Пожалуйста.
Кен положил пальцы на стену перед собой, явно не ожидая, что ему понадобится…
ШЛЕП! Размахнувшись ложкой изо всех сил, я шлепнула его по бедру, оставив на нем три белых полосы, окруженные зарумянившейся розовой кожей.
Он слегка фыркнул носом.
ШМЯК! На сей раз я попала ему по спине, прямо между широких, ровных плеч.
Сукин сын даже не дернулся.
ХЛОП! По левой половине задницы.
Кен повернул голову налево-направо, лениво потягивая шею.
ХРЯП! Вдарила я ему по ребрам, держа ложку, как чертову бейсбольную биту.
Кен согнулся пополам, как я сперва понадеялась, от боли, но вскоре выяснилось, что он хохотал, держась за бок.
«Какого хрена? Ему что, щекотно?»
Отшвырнув ложку, я кинулась на него, вытянув руки, и впилась пальцами Кену в ребра, безжалостно щекоча его.
– Ах-х-х, – закричал Кен, уворачиваясь от моих рук. – Стоп! Стоп!
– Ой, кому-то щекотно, – пропела я, вырываясь и снова нападая на него.
– Черт! – рявкнул он между приступами хохота. – Прекрати!
– А я думала, ты крепкий орешек. Ты что, не можешь вынести немного щекотки?
– Р-р-р-р-рах! – Прорычал Кен, изворачиваясь и прижимая мои руки к бокам. Его ярко-голубые глаза сияли огнем, которого я никогда в них не видела. Что-то напоминающее… восторг. – Черт. Остановись, – выдохнул он, улыбаясь от уха до уха.
– Ладно, – хихикнула я, ловя его взгляд.
– Ладно?
– Если ты скажешь, что я победила.
– Ты победила.
– Вот. Видишь? Это не так уж сложно, – ухмыльнулась я, поворачивая нас так, чтобы я прижалась к стене. Мои руки все еще были несвободны, так что я закинула ногу Кену на бедро, приглашая его наказать меня совершенно другим способом.
И, пока Кен трахал меня этим воскресным утром, прижав к стене своей спальни с распахнутой настежь дверью, у меня в голове пронеслись слова «Я тебя люблю».
«Слишком скоро», – сказала я им, откидывая голову назад, на стену.
«Слишком уж скоро, на хрен».
Часть II
15
Родители Эми были так рады ее возвращению, что устроили огромный праздник по случаю ее помолвки. Все происходило в старинном особняке с прелестным садом с множеством маленьких лужаек, тропинок и фонтанов вокруг пруда с водяными лилиями. Здание в основном стояло пустым, и его только иногда сдавали под празднование свадеб.
Ну или вот таких знаменательных помолвок.
– Это все так офигенно круто, – вздохнула Джульет, глядя через пруд на самую счастливую в мире пару.
Аллен и Эми, наряженные в сочетающиеся по цвету костюмы, сидели на краю фонтана, позируя фотографу.
– Потише ты, – взглянув на четырехлетку, сидящего у меня на коленях, я закрыла ему уши ладонями.
Джульет закатила глаза.
– Расслабься. Я уверена, что первое слово, которое он услышал, было слово «блин». Я визжала «блин», пытаясь его родить.
– Ну, знаешь, я тоже там была, и я уверена, что это я визжала это слово.
– Ага, перед тем, как отрубиться, – расхохоталась Джульет.
Я покачала головой.
– Ну еще бы, если бы ты увидела то, что видела я…
– Что ты увидела, тетя Би? – Ромео поднял голову и заморгал на меня прекрасными миндалевидными глазами, точно такими же, как у его мамочки.
– Я, хм… ну…
Джульет прыснула, глядя, как я пытаюсь превратить жуткие наблюдения за родами в пятнадцать лет в нечто радужное и светлое.
– Я увидела тебя, малыш. Я увидела тебя раньше, чем твоя мама.
– И как я выглядел?
«Как склизкая, покрытая кровью морская свинка».
– Ты выглядел как крошечный маленький ангел.
Довольный моим ответом, Ромео продолжил таскать вкусняшки из кучи крекеров, фруктов, крошечных бутербродиков и кусочков сыра, которые мы принесли из буфета, чтобы занять его.
– Ты меня на всю жизнь напугала, – прошептала я его матери.
– Да ладно, – закатила она глаза. – Ты еще родишь миллион младенцев.
– Пш-ш-ш. Только одного. И все. Ну, если только это не будут близнецы. – У меня сжалось в животе. – Ой, мамочки. А что, если у меня будут близнецы?
И Кен выбрал именно этот момент из всех неподходящих моментов, чтобы появиться рядом. Он сел на другом конце нашего стола и поставил на него два пластиковых стаканчика: один – с водой, другой – с пуншем, который, как я надеялась, был с водкой. Подвинув стакан с красным напитком в мою сторону, он взглянул на меня с выражением, которое говорило, что он услышал больше, чем хотел бы.
– Выдохни. Я не беременна, – закатила я глаза, делая глоток.
«Черт. Никакой водки».
– У нее в семье были близнецы, – пришла на помощь Джульет.
Брови Кена приподнялись.
– Тем хуже для тебя.
– Хуве, – промямлил Ромео с полным ртом сыра.
– Как, Кен, ты не хочешь близнецов? – спросила я сладчайшим, самым ехидным голосом.
– Если я чего хочу, так это вазэктомию, но врачи сказали, что не будут делать ее мне как минимум до тридцати лет.
Подавившись пуншем, я закашлялась.
– Как, ты уже пытался сделать вазэктомию?
– Да, блин, – ответил Кен.
– Да, блин, – повторил Ромео.
Зажав рукой его замурзанный крошками рот, я ахнула.
– Дай угадаю; ты и в семейную жизнь не веришь, – предположила Джульет.
– Нет, – сказал Кен как ни в чем не бывало, уставившись на нее безо всякого выражения. А потом обернулся ко мне. – Но она у меня есть.
– Ах вот как, есть? – И я сделала очередной глоток, чтобы скрыть обиду.
– Ну да. Люди стремятся к надежности. – И Кен взглянул через пруд на своего лучшего друга, сияющего от уха до уха и пытающегося сделать вид, что кидает свою невесту в фонтан ради снимка.
– То есть, когда ты смотришь на них, ты видишь пару, стремящуюся к надежности? – спросила я несколько резковато. – А я вот вижу двух людей, которые делают друг друга ужасно счастливыми и хотят быть всегда вместе.
– Что такое над-жность? – пробубнил Ромео мне в ладонь.
– Пойдем-ка в туалет, дружок. – Джульет подхватила своего сына, глядя на меня с выражением: «Уймись, психопатка».
Они ушли, и остались только я, мой парень и слон в саду.
«Кен не хочет жениться и заводить детей».
Мне надо было встать, пожелать ему всего доброго и уйти навсегда от этого противника любви. Мне надо было прислушаться к мудрым словам: «Когда кто-то показывает тебе, кто он такой, поверь ему с первого раза». Мне надо было найти себе нормального парня с рукавом тату и простой работой, который дал бы мне все свадьбы и всех детей, которых бы я захотела.
Но знаете, что я сделала вместо этого? Конечно, знаете.
Я взглянула на прекрасное безрадостное лицо Кена, распрямила спину и подумала: «Ну, это мы еще посмотрим, козел».
Когда вечеринка закончилась, я обняла на прощанье Аллена и Эми, еще раз восхитилась ее кольцом и, обернувшись, обнаружила Кена стоящим в двух метрах от меня с руками, засунутыми в карманы черных брюк.
Он давал понять счастливой паре, что он не обнимается.
Снова взглянув на Аллена, я увидела, что он огорчен, и решила, что Кену надо как-то себя превозмочь.
– Ой, милый, постой-ка, – сказала я, заходя ему за спину. – Кажется, я вижу пушинку на твоем… Аллен! Давай! – Я схватила Кена сзади за руки и держала его, пока Аллен обнимал его.
Кен без малейших усилий вырвал у меня руки, но Аллен успел получить добрую секунду обнимашек от своего лучшего друга.
Аллен, Эми и я истерически хохотали, а Кен ушел в другую часть фойе с кулаками в карманах и гримасой на лице.
– Это как скакать на быке, – выдохнула я, стараясь отдышаться. – В другой раз постараемся удержаться пару секунд.
Пока мы продолжали смеяться, Кен прошел мимо нас к выходу, но готова поклясться, что, когда он шел мимо меня, я видела на его лице тень улыбки.
Я поспешила за ним, смахивая слезы со щек и пробираясь на каблуках по плохо освещенной парковке, засыпанной гравием. Я надевала шпильки только на свадьбы и похороны, и это чувствовалось.
– Эй, погоди, – сказала я, наконец догнав Кена и хватаясь за его руку для устойчивости.
Бицепс Кена напрягся под моей рукой, но он не стал вырываться. Он замедлил шаг, чтобы мне не пришлось рвать задницу.
Я ожидала, что он будет злиться из-за насильственного объятия, но, к моему изумлению, он вообще об этом не думал.
– Слушай, я что-то не видел Джейсона, а ты?
По моим венам промчался холодный ужас.
– И я не видела.
Кен открыл пассажирскую дверцу.
– Может, ты позвонишь ему?
«Да. Позвонить. Конечно».
Я раскопала в сумке телефон, рисуя себе искалеченное тело Джейсона на тротуаре под его балконом.
«Сегодня воскресенье. Блин. Мы не были там в эти выходные. Мне и в голову не пришло».
Я нашла номер и нажала кнопку вызова.
«Пожалуйста, ответь. Пожалуйста, ответь. Пожалуй…»
– В чемдло, детка? – раздался заплетающийся голос Джейсона на фоне какого-то шума.
– Эй, Дж! – Я заткнула другое ухо, чтобы лучше слышать его, и повысила голос. – Нам не хватало тебя на помолвке Аллена и Эми. У тебя все в порядке?
– Я в «Перл Джам», – заорал Джейсон в телефон.
– В «Перл Джам»? – Я поглядела на Кена, который выруливал с парковки. – Да билет туда стоит типа двести баксов.
– Двести пятьдесят, – поправил Джейсон.
– И где мой билет, козел? – рассмеялась я.
Но Джейсон меня не слышал. Он начал со всей дури подпевать припеву из звучавшей на фоне песни.
Я уже почти отключилась, когда он вернулся в трубку и сказал:
– Эй, Би?
– Ну?
– А ты на той неделе придешь?
Чувство вины стерло улыбку с моего лица.
– Да, братан. Приду.
Музыка в трубке зазвучала громче, и голос Джейсона начал завывать в такт последним нотам куплета, как будто он включил громкую связь. Я моргнула и повесила трубку.
– Все с ним в порядке, – сказала я, кидая телефон в сумку. – Он в «Перл Джам».
– Поганец, – хохотнул Кен. – Мог бы нанять меня своим шофером.
– Но ты же мой шофер, – захлопала я ресницами.
– Кстати, – взглянул на меня с улыбкой Кен. – Ты можешь собраться и приехать ко мне к восьми утра? Хотелось бы не попасть в утренние пробки.
– Так точно, – кивнула я, ухмыляясь.
16
Читать бесплатно другие книги:
