Безопасник Кистяева Марина

Глава 22

Вероника

Ника прикрыла глаза и откинулась на мужскую грудь.

Девушке было хорошо. Очень хорошо.

Егор отнес её в ванную. И всё на руках, точно она хрупкая фарфоровая статуэтка и в любой момент от неосторожного движения может рассыпаться. Ника, ощущая легкие угрызения совести, даже не пыталась протестовать. Егор сильный. Очень. И физически, и морально.

После того, что между ними произошло, на Нику напало некое умиротворение. Она уже готова была закрыть глаза и уснуть, хотя и понимала, что надо искупаться. Её бедра были в крови и в сперме. Забеременеть Ника не боялась. Ещё месяц назад она начала принимать гормональные, готовя себя к более серьезным отношениям с Андреем.

Получилось – готовила для Егора.

И, кстати, вот сейчас она абсолютно не была против этого факта.

Крови было немного. Да и боль не такая режущая и ужасающая, как рассказывали в своё время девчонки.

Надо отдать должное Егору – он был осторожен. И бережлив.

Никогда бы не подумала…

Прежде чем отнести её в ванную, он сходил и включил воду. Ника, лежа на кровати, невольно залюбовалась его широкой спиной и упругими ягодицами. Красивый он, этот Беркут.

В ванной он сразу же усадил её спиной к себе и начал мыть.

– Егор… не надо, – ей, наконец-то, стало стыдно.

Мужчина всю ночь работал, был на выезде, а она включила эгоистку.

– Тссс, – легкое горячее дыхание коснулось её шеи, а рука тем временем взяла мочалку и щедро плеснула на неё гель для душа. Гель был мужским, резким, дерзким. Ника улыбнулась, подумав, что от неё теперь будет пахнуть, как и от Егора. И внезапно поняла, что ей это нравится.

– Как скажешь, – выдохнула Ника в ответ и расслабилась.

Егор омывал её нежными движениями. В них, если и присутствовал эротизм, то легкий. Ника спиной ощущала эрегированный член Егора, и невольно вспыхивал вопрос – неужели снова её хочет? Вопрос был риторическим. Возбуждение Беркутова не могло не льстить Нике. Приятно знать, что ты желанна. Настолько, что мужчина, только что кончив, снова готов заняться с тобой сексом.

Она едва ли не задремала за время приема ванны. Из мира грез её вернул тихий смех Егора.

– Я смешная? – помимо воли, её губы растянулись в улыбке. Пусть она будет и смешной… Ничего ей не может испортить настроение.

– Нет. Ты – очаровательная. И очень милая. Просто я первый раз сталкиваюсь с ситуацией, что у меня член стоит колом, а девушка находится в моих руках и сладко зевает, посапывая.

– Я спать хочу, – её реплика прозвучала наивно.

– В принципе, я тоже.

– Тогда, может, пойдем?

– Останешься у меня?

Ника свела брови на переносице.

– Так я вроде бы у тебя и нахожусь.

– Я хочу уснуть с тобой.

Отчего-то сердцебиение усилилось.

Ника медленно кивнула.

– Боюсь, я до своей комнаты не дойду, ноги подкашиваются, поэтому – да… останусь у тебя.

Они оба знали, что она отмазалась неумело. Но кого из них двоих это волновало?

Выйдя из ванной, Вероника спросила по поводу запасного белья. Егор сначала нахмурился, а потом выдал:

– Да, точно. Кровь. Сейчас поищем.

В бельевом шкафу оказалось несколько сменных комплектов. Кутаясь в огромный халат, выданный Беркутом, Вероника сменила белье. Егор порывался помочь, но она отказалась. Помог он только с пододеяльником.

– Могу за угол подержать, – с какой-то мальчишечьей улыбкой сказал он. – Я так матери всегда делал.

– Правда?

– Да. И бабушке, кстати, тоже.

Ника представила его пацаном, помогающим родным, и на душе стало неожиданно тепло и приятно. Интересно, каким ребенком был Беркут. Шаловливым? Послушным? Каким?

– У тебя хорошие отношения с родителями, да, Егор?

– У меня только мама и бабушка. Отец погиб много лет назад. Пожарным был.

– О, извини.

– Ничего страшного. Слушай, а у нас ловко получается, – он кивнул на пододеяльник. – Давай встряхну и расправлю одеяло.

– Ловко. Согласна. Буду менять белье – тебя обязательно приглашу.

Она ляпнула, не подумав. Как только сказала, сразу замерла.

– А ты точно пригласишь? – мужские глаза чуть прищурились, вызвав неожиданную реакцию в теле Ники – предвкушающую дрожь.

Прежде чем ответить, девушка попыталась урезонить разбушевавшийся организм.

– Приглашу.

Тогда ещё Ника не понимала, что этот его вопрос станет невозвратной точкой отсчета чего-то большего.

Впервые Беркутов предоставлял ей выбор.

Они смотрели друг на друга, держась за противоположные углы одеяла. Мужчина и молодая женщина. Вечное противостояние несовместимых душ и натур.

Казалось, даже воздух в комнате потяжелел, стал более осязаемым.

А Ника продолжала стоять и улыбаться.

Егор же смотрел на неё более внимательно, более пристально, словно что-то решал.

– Тогда я буду ждать приглашения. Так, а теперь марш под одеяло. Нечего перед голодным мужиком щеголять своими прелестями.

Ника хотела возмутиться, сказав, что на ней халат. Она опустила взгляд вниз и ойкнула. Пока они меняли постельное белье, полы халата распахнулись и теперь её обнаженные груди едва ли не выпрыгивали наружу. Она поспешно запахнула халат, чем вызвала легкий смех Егора.

– Егор, дай мне, пожалуйста, тогда и твою футболку. В чем я буду спать?

– Голенькой.

И почему она не удивилась его реплике.

– Егор, футболку.

От мысли, что они оба улягутся в постель обнаженными, дрожь в теле усилилась. Нет, пока Ника к такому не готова. Абсолютно.

«Нечего стоять перед голодным мужиком»…

Он хотел продолжения?

Если честно, Ника, наверное, тоже не отказалась бы. Если бы не несколько «но». Во-первых, уже за окном дребезжал рассвет. Во-вторых, они оба не спали всю ночь. И, в-третьих, как это не неприятно признавать, но между ног немного саднило.

Поэтому только спать.

Егор, продолжая отчего-то довольно усмехаться, снова направился к бельевому шкафу.

– Значит, футболка.

– Ну, да.

Он, выходя из ванной, надел свободные домашние штаны, сидящие на его бедрах порочно низко. Ника тоже усмехнулась. Она портится на глазах. Или раскрепощается, кто знает. Но то, что она залипает на задницу Беркутова – факт.

С другой стороны, почему бы ей и не любоваться им?

Она только что стала его любовницей. Сердце защемило с новой силой.

Любовница. Какое многогранное слово. Сколько всего в себя вмещает.

Любовницей Ника никогда не хотела быть. Подругой. Любимой. Невестой.

А спрашивать, кем она приходится теперь Егору – глупо.

Несмотря на подобные мысли, настроение у неё не испортилось. Напротив. Как только она получила от Егора футболку, в которой, несомненно, могла утонуть, ей захотелось пошалить. Чуть-чуть, совсем немного.

Она повернулась к Беркутову спиной и развязала халат. Ника готова была поспорить, что в тот момент стоящий сзади Егор наблюдал за её действиями. Она чувствовала на себе его обжигающий, вызывающий хоровод будоражащих эмоций, взгляд. И она решилась. Скинула халат, мгновенно упавший к её ногам, и не спеша принялась надевать футболку.

Егор шумно выдохнул.

– Ника.

Услышав в его голосе уже знакомые хриплые нотки, на которые её тело отозвалось горячей волной, что устремилась к низу живота, и вызвали приятное томление, одновременно с увлажнением нижних складочек, Ника быстро шмыгнула под одеяло, испортив всё представление.

– Трусиха.

Егор потушил свет, плотнее задернул шторы и присоединился к ней. Ника перестала дышать.

– Иди ко мне.

Всего три слова. Простых слова, а почему-то всё перевернулось в душе?

Ника предполагала, что спать в объятиях мужчины – это здорово. Но она и не подозревала, до какой степени. Чувствовать рядом с собой теплое большое тело, на которое даже во сне хотелось закинуть ногу и залезть под руку, или на плечо. Оно притягивало сильнее магнита. Ники эта мысль запала в голову даже спящей. Тепло, хорошо, уютно.

И странное чувство защищенности. Надежности.

Во сне Нику перевернули на бок, причем уложив на руку, а другой рукой опоясали талию. Чувствуя спиной исходящее от мужской груди тепло, Ника даже не подумала протестовать.

Ей нравилось…

Ей всё нравилось.

Спать рядом с Егором. Слышать его ровное дыхание. И ощущать на себе его руки.

Восхитительно.

Просыпаться абсолютно не хотелось, но сон был безжалостно прерван телефонным звонком. Послышалось приглушенное ругательство Беркута. Егор выбрался из-под одеяла и, как был обнаженным, абсолютно не стесняясь своего тела, прошёл к штанам, где вибрировал телефон.

Вероника, всё ещё пребывая в полусонном состоянии, натянула одеяло повыше, и открыла глаза. Выбираться не хотелось.

Егор разговаривал лаконично и быстро завершил разговор. Положив телефон на прикроватную тумбу, он, взлохматив волосы, улыбнулся Нике:

– Доброе утро.

– Доброе. Но скорее уже не утро, а день.

– Это да… Пятнадцать минут первого.

– Ого. Вот это мы спать.

– А мы куда-то торопимся?

Ника улыбнулась в ответ.

– Нет. Если честно, я ещё не готова вставать.

– Тогда и не стоит этого делать. Вернусь к тебе через минуту.

Он скрылся в ванной, а Ника снова перевернулась на бок и засунула между ног край одеяла. Она так периодически спала. И лишь когда в комнату вернулся Егор и чуть насмешливо прокомментировал её положение, она поняла, как именно выглядела её поза:

– Могу заменить одеяло.

Ника мгновенно вспыхнула. Вот черт! Со стороны её поза казалась двусмысленной.

И, естественно, Беркутов не мог ей не воспользоваться.

С хищным выражением на лице и в глазах, он обошёл кровать и, схватив край одеяла, потянул его на себя. Ника, раздираемая желанием засмеяться и понимая, что затеял Егор, вцепилась в одеяло обеими руками и мотнула головой, показывая, что не уступит. По крайней мере, без боя.

Как оказалось позже, именно подобной реакции и ждал Егор.

Потянув сильнее, он без особого труда избавил её от одеяла, тем самым заставив наигранно взвизгнуть и перекатиться на другую сторону кровати, где ранее лежал он, и где простыня до сих пор хранила его тепло.

– Убежать решила, Ника?

Вибрирующие нотки в голосе Беркута отозвались такой же сумасшедшей вибрацией внизу живота Ники. Та, до конца не осознавая, что делает, что вообще сейчас между ними происходит, медленно растянула губы в улыбке и с такой же ленцой покачала головой, отчего её волосы, растрепавшиеся после вчерашнего и после сна, упали на лицо.

– Ника, тебе от меня не убежать. Ты же это понимаешь, девочка?

Что он творил… Этот голос. Он был, точно мед, растекался по её коже, вызывая новые невероятные эмоции. Делая её более покладистой. А ещё… горячей. Ника чувствовала, как в ней поднимается градус, как огненная лава начинает бег по позвоночнику. Как всё нутро девушки откликается на этот хриплый голос искусителя. Теперь она точно знала, как говорил Змей в райском саду.

– Я попробую, – негромко отозвалась она, принимая игру.

Девушка подобралась и встала на колени лицом к Егору.

Мужчина, продолжая хищно, предвкушающе улыбаться, сказал:

– Ты хотя бы представляешь, как сейчас выглядишь с выпяченной попкой, Вероника? В моей футболке. Ника… Ника… Ты же понимаешь, что я вижу через ткань очертания твоей груди. Я вижу даже твои соски. Кстати, набухшие. Я только не вижу твою голенькую киску и шикарные ягодицы. Скажи, складочки внизу у тебя тоже набухли?

Вот теперь Вероника покраснела вся, в том числе и щеки. Вроде бы она не была пуританкой, подростки и позже молодые люди похлеще ей словечки говорили, на которые она неизменно отвечала резкостью, ставя зарвавшихся на место.

Слова же Егора пробудили в ней желание. Она чувствовала его – как увлажнилась, да, именно там, внизу, как и говорил Беркутов.

Мужчина оставался обнаженным, позволяя видеть своё возбуждение. Его член гордо стоял, увитый венами, на розовой головке поблескивала жемчужная капелька.

Он был большой. Внушительный. И желанный.

В горле Ники пересохло. И девушка точно знала – не от жажды.

Пока она рассматривала мужчину и вспоминала, что было между ними прошлой ночью, он действовал – одним ловким и быстрым движением обогнул кровать и оказался сбоку Ники. Когда девушка поняла, что потеряла время – было поздно. Крепкие мужские руки поймали её за талию, заставив вновь приглушенно вскрикнуть, и властно потянули на себя.

– Попалась, – Ника не видела его лица, но готова была поклясться, что на нем застыло торжество. Торжество хищника, зверя, что, наконец-то, схватил свою добычу и теперь уже не позволит ей ускользнуть.

Ника закусила нижнюю губу, иначе бы рассмеялась в голос.

Господи, как же ей было хорошо и легко…

Но через секунду ей стало не до смеха, когда она почувствовала влажную головку, прижавшуюся к основанию лона.

Девушка ахнула и сразу же задохнулась, потому что Егор повалил её на себя, одновременно прижимая спиной к своей груди, скользя руками по телу, по груди и входя в истекающую соками промежность. Оказавшись распластанной на его теле, чувствуя, как он заполняет её изнутри, у Ники мир взорвался перед глазами. Это ещё не был оргазм.

Это было только начало…

Глава 23

Вероника

Вероника смотрела на себя в зеркало и не узнавала.

Это она? Серьезно?

О, Господи….

Ника и предположить не могла, что когда-то будет выглядеть настолько… роскошно. Да, именно роскошно. Другого слова она подобрать не могла, смотря на молодую девушку, что отражалась в зеркале.

Волосы мягкими волнами струились по плечам, искусно завитые на концах. Идеальный макияж подчеркивал глубину глаз, делая их более выразительными. Неброский тон скрывал небольшие неровности кожи. Розовые губы поблескивали бардовым.

Иногда Ника мечтала, что как-нибудь решится на транжирное безобразие и сходит к профессиональному стилисту и визажисту. Просто так, без причины, чтобы посмотреть на результат работы мастеров. Каждой девочке хочется быть чуть красивее, чем в обыденной жизни. Но каждый раз, рассчитывая бюджет, она понимала, что не может себе позволить подобного. Сделает она образ, а что дальше? Будет мучиться угрызениями совести, что потратила деньги зря, когда могла заплатить за кредит или купить новую технику в квартиру.

Всё изменилось.

Вчера вечером к ней снова пожаловал курьер с огромным букетом.

На этот раз Ника не сомневалась от кого, хотя адресат, как всегда, указан не был.

Егор.

Они вернулись с базы четыре дня назад и пока не виделись. Правда, созванивались каждый день. Егору пришлось улететь в Крым, но он обещал вернуться к сегодняшнему дню.

К букету прилагался запечатанный конверт.

Сердце уже привычно участило ритм. Вероника, улыбаясь и волнуясь, распрощалась с курьером и поспешила внутрь квартиры, где сразу же найдя вазу, которую далеко и не убирала, и, поставив в неё букет, дрожащими руками открыла конверт. И почему она разволновалась, глупая? Эмоции выбились из-под контроля, но после событий, что произошли на базе отдыха, Ника не возражала.

Пусть всё идет, как идет.

В конверте находилась записка.

«Поужинаем? В пятницу заеду в девять.

P.S. Знаю, ты у меня девушка самостоятельная, но я очень хочу видеть тебя в шикарном нижнем белье. Сделай это для меня».

Ника растерянно моргнула.

А потом до неё дошло…

Вернее, она увидела, что в конверте был ещё один конверт поменьше. Такие, в которых обычно выдают банковские карты с пин-кодами.

Его Ника распаковывать не спешила. Она смотрела на конверт некоторое время, задумчиво поджав губы.

По сути, Беркутов сейчас берет на себя её финансовые обязательства. Он уже сделал ей подарок. Молча, ничего не говоря. Она утром поехала в банк, чтобы внести платеж по автокредиту, на что менеджер ей выдала справку, что кредит полностью погашен. Наверное, Ника в тот момент выглядела очень глупо в глазах менеджера, растерянно моргая. Хорошо, что у неё хватило ума не вступать в спор, доказывая, что она ничего не платила.

И вот теперь карта.

Поняв, что её губы всё-таки расплываются в улыбке, Ника вскрыла конверт. Да, она оказалась совершенно права. Карта и к ней пин-код.

Отказаться?

Принять?

Ника сомневалась весь вечер. Ей хотелось позвонить или написать Беркутову и… А что, собственно, она ему скажет? Что гордая и не хочет принимать его денег?

Как-то глупо.

Подобное приятно читать в книгах. В жизни – всё иначе. Долги, старая мебель, счета.

И шанс, который появляется не у всех.

А ещё были чувства.

Как бы Вероника ни пыталась себе говорить, что она ничего не испытывает к Егору, это было бы ложью.

Когда всё началось? Когда её отчуждение и легкий страх к этому мужчине перерос в нечто большее? Когда она поняла, что её сердце при виде него замирает не от негодования, что он бесцеремонно ворвался в её жизнь, перевернув всё с ног на голову, а от восхищения, трепета, наполняя его теплотой?

Наверное, на отдыхе.

Когда Егор приблизил её к себе, и она в нем перестала видеть того властного мужчину, что стребовал с неё приват-танец, едва не изнасиловав?

– Почему именно я? – она всё же задала этот вопрос в один из вечеров, когда они лежали на пледе перед электрическом камином. На улице шел дождь, и Егор предложил его зажечь. Ника возражать не стала.

– Во всем виновата твоя грудь, – губы Егора растянулись в поистине лукавую улыбку.

– Грудь? Ты серьезно?

– Абсолютно. Я же говорил – с ума схожу по большой груди. У тебя она невероятно соблазнительная. Вот теперь представь. Захожу я в клуб… эмммм… скажем так, не в особо хорошем настроении, мне необходимо выпустить пар. А как может выпустить пар здоровый, молодой мужик? Только двумя способами. Или в драке, или в сексе. Вариант напиться в моем случае отпадает сразу. Я хотел подраться. Думаю, разомнусь с кем-нибудь из бойцов. По роже получу, успокоюсь, – тут Ника уже скривила губы. Она с трудом представляла, как он получает по лицу. Скорее, уж от него. – Так и собирался. И всё… Иду дальше и вижу тебя. В клетке. Ника, я ошалел. Серьезно. У меня на тебя встал сразу же. И не красней. Я говорю абсолютно серьезно, пусть и цинично. Да я думаю, там у половины парней на тебя встало.

Ника покраснела ещё сильнее и покачала головой.

– Ты – сумасшедший.

– Нет, златовласка, я-то как раз нормальный мужик. Увидел красивую девочку и захотел, чтобы она передо мной потрясла титьками.

– Егор… – она громко застонала, возражая против подобной формулировки.

Тому хоть бы хны. Лежит довольный и смотрит как раз на объект обсуждения.

– Я, как представил, что они будут передо мной… И ты, крутя попкой… В общем, не удержался и попросил приват с тобой. Откуда мне было знать, что ты меня так круто обломаешь?

Они беседовали. Разговаривали. Смеялись. Обменивались незначительными фразами. И Ника постоянно смотрела на него и не могла поверить в происходящее.

Это сон, Вероника, сон… Скоро ты проснешься.

Но прикосновения Беркутова были настоящими. Реальнее некуда. В этом она убеждалась постоянно.

– Я тебя, наверное, затрахал, – сказал Егор в последний день пребывания на базе, когда снова купал её.

– Есть немного, – Ника не стала лукавить. Сексом они занимались по три-четыре раза за сутки. И да, у неё между ног немного опухло. Возникал легкий дискомфорт, о котором она сразу же забывала, стоило Егору посмотреть на неё своими темными обжигающими глазами, в которых отчетливо она научилась читать возбуждение, прикоснуться к ней, приласкать, поцеловать, и она сама вспыхивала. Вот тебе и фригидная. Поэтому о дискомфорте между ног забывалось сразу.

– Прости…

Беркут поцеловал её за ухом.