Устремленная в небо Сандерсон Брендон
В ответ раздалось ворчание. Забавно. Я представляла себе полноправных пилотов более… степенными, что ли. Может, это Йорген на меня так повлиял?
Мы полетели в указанном направлении, и там, впереди, началось массовое падение обломков. Металлические глыбы рушились вниз: одни оставляли за собой полосы огня и дыма, другие, с антигравами или еще не разрядившимися подъемными камнями, опускались медленнее.
– Ну что ж, – сказал Нос, – мы вроде как должны показать кадетам кое-какие маневры. Пока креллы не появились, давайте погоняем сквозь обломки. Если заметите хороший антиграв, помечайте его радиомаячком для трофейной команды. Стрелок и Руна – вы первые. Берете с собой двух кадетов. Суши и Норд – ваш курс семнадцать. Берете с собой Заразу. Может, он прочтет вам лекцию, как все делать правильно. Видят звезды, вам, остолопам, это не помешает.
Мы с ФМ последовали за взрослыми пилотами. Те весьма осторожно и как-то уж очень неэстетично, что ли, пробирались среди обломков. Мы даже не использовали энергокопья. Стрелок – тот пилот, который потешался над Йоргеном, – ставил радиомаячки на некоторые обломки покрупнее.
– Ваш командир всегда такой? – спросил он у нас. – Разговаривает так, словно ему рычаг управления в задницу засунули?
– Йорген – отличный командир! – огрызнулась я. – И нечего обижаться на кого-то только за то, что от вас ожидают выполнения ваших обязанностей!
– Вот именно, – поддержала меня ФМ. – Если уж вы поклялись служить чему-то, пусть даже оно ущербно по сути своей, вам следует исполнять свой долг.
– Тьма, – сказал Стрелок. – Руна, ты это слышишь?
– Я слышу какое-то щенячье тявканье в канале, – отозвалась Руна; в ее резком голосе звучало явное презрение. – К несчастью, оно исходит от кадетов.
– Осторожнее! – не выдержала я, чувствуя, как закипает гнев. – Через неделю мы станем полноправными пилотами, и я буду состязаться с тобой в количестве сбитых врагов! Тогда и посмотрим, кто из нас настоящий ас.
– Несколько дней до выпуска? – хохотнул Стрелок. – Ух какие мы взрослые!
Он включил ускоритель и метнулся в поток падающих обломков, Руна за ним по пятам. Мы с ФМ полетели следом и увидели, как Стрелок приблизился к падающей глыбе, после чего развернулся вокруг нее при помощи энергокопья. Потом то же самое проделала Руна, только ее разворот оказался слишком резким и она промахнулась мимо второго обломка.
Мы с ФМ следили за ними, держась чуть в стороне. Потом ФМ сказала:
– Юла, они что, пытаются покрасоваться перед нами?
– Чего? – удивилась я. – С такими-то примитивными разворотами? Да быть не может, чтобы они думали произвести впечатление так… – Я не договорила – включился канал Стрелка.
– Это называется работа с энергокопьем, малышня. Может, вас и собрались выпустить из школы, но вам еще учиться и учиться.
Не веря собственным ушам, я посмотрела на ФМ. Теоретически я знала, что большинство кадетов сосредоточены на ближнем воздушном бое и стрельбе из деструкторов. Кобб говорил, что это часть проблем Сил самообороны и что пилотов натаскивают не на совершенствование летного мастерства, а на максимальное количество сбитых противников. Знать-то я это знала, но все равно была шокирована.
Они что, вправду ожидали, что мы испытаем благоговейный трепет при виде маневров, которым Кобб обучал нас еще в первую неделю занятий?
– Два-четырнадцать? – спросила я ФМ. – С двойным равнением в конце и расхождением по косой?
– Охотно, – согласилась она и включила форсаж.
Мы разделились и рванули встречным курсом вокруг большого обломка. Я обогнула второй горящий кусок металла промчалась под ним и резко ушла в небо – так, что антиграв отклонился назад. Потом проскочила между двумя обломками побольше, пометила их маячками и, развернувшись вокруг того, что был повыше, спикировала вниз.
ФМ шла прямо на меня. Я подцепила ее энергокопьем, после чего развернулась в обратном направлении и включила форсаж. Мы привычно описали круг вокруг друг дружки, используя инерцию. Мои гравикомы вспыхнули ровно в тот момент, как я завершила маневр.
После разворота ФМ полетела на восток, а я на запад. Каждая из нас отметила по обломку, а потом, синхронно сделав круг, мы вернулись к Стрелку и Руне.
Которые не сказали ничего. Я молча летела за ними и ухмылялась, пока на приборной панели не вспыхнул огонек передатчика.
– Вы ищете, куда пойти после выпуска? – поинтересовался Нос. – А то в нашем звене есть пара местечек.
– Там видно будет, – отозвалась ФМ. – Я, может, в разведчики пойду. В этом звене, похоже, скучновато.
– Выделываетесь? – зазвучал в личном канале голос Йоргена, когда он подлетел к нам со своим напарником.
– С чего бы вдруг нам выделываться? – ответила я.
– Юла, – сказал Йорген, – тебе можно переломать все ребра и привязать тебя к столу, но ты и тогда найдешь способ выставить всех остальных дураками.
Услышав этот комплимент, я усмехнулась:
– Эй, люди в основном сами себя выставляют дураками. Я просто стою в сторонке и не мешаю им.
Йорген рассмеялся:
– Во время последнего прохода я видел, как наверху что-то вспыхнуло. Возможно, там креллы. Давай я попробую уговорить Носа разрешить нам слетать туда и проверить.
– И это говорит тот самый Зараза, который всегда напоминает нам о приказах? – заметила ФМ.
– Какой ужасный пример, – сказала я.
Йорген связался с Носом и начал набирать высоту.
– Юла и ФМ, вы со мной. Нам разрешено подняться на семьсот тысяч и осмотреться. Но будьте осторожны. Мы почти не тренировались действовать в разреженной атмосфере.
Истребители, конечно же, прекрасно могли летать и вообще без атмосферы, но это был совсем другой полет. В то же самое время я поймала себя на том, что занервничала, когда мы стали подниматься все выше и выше. Даже с М-Ботом мы так высоко не забирались, и я невольно задумалась о том, что же случилось, когда мой отец подобрался к самому поясу обломков. Я так и не знала, что же там произошло такого, что заставило его выступить против своих.
Тьма. Возможно, мне следовало держаться чуть ниже. Но теперь думать об этом было поздно. Расплывчатые силуэты, образующие пояс обломков, постепенно обретали все более четкие очертания. Подлетев ближе, я увидела в его нижнем слое небесные светильники, и у меня даже голова пошла кругом, когда я поняла, насколько они огромные. И это притом, что мы все еще находились в сотне километров от них. Какого же они размера?
Я робко попробовала проверить, смогу ли я услышать звезды – теперь, когда они так близко? Сосредоточилась и… кажется, услышала идущие откуда-то сверху звуки. Но они доносились сквозь помехи, как будто что-то преграждало им путь.
«Пояс обломков, – подумала я. – Это он мешает». Отец стал предателем после того, как обломки переместились так, что образовалась дыра и он смог заглянуть в космос. И возможно, пролететь пояс насквозь, чтобы посмотреть, что за ним.
– Смотри. – Голос ФМ заставил меня вспомнить о задании. – На семь от меня. Что-то большое.
Свет сместился, и я увидела среди обломков какой-то исполинский силуэт. Огромный, квадратный и чем-то смутно знакомый.
– Очень похоже на ту старую верфь, куда я сиганула за Недом, – сказала я.
– Ага, – согласился Йорген. – И на слабой орбите. Может упасть уже через несколько дней. Наверное, у всех этих старых верфей начало отключаться энергообеспечение.
– А это означает… – произнесла ФМ.
– Сотни антигравов, – договорил Йорген. – Если эта штуковина упадет и мы сможем снять с нее трофеи, ССН совершенно преобразится. Короче, я докладываю.
С одной стороны огромной верфи вспыхнул далекий свет.
– Деструкторы, – сказала я. – Там что-то стреляет. Не приближайтесь.
Я вышла из общего канала и схватила свою рацию.
– М-Бот, ты это видишь? Есть идеи, во что эта верфь стреляет?
Молчание.
Ну да. М-Бот же отключился.
– Пожалуйста… – прошептала я в рацию. – Ты мне нужен…
Молчание. Я покраснела, чувствуя себя дурой, и сунула рацию за кресло, чтобы она не болталась по кабине.
– Это и правда любопытно, Йорген, – услышала я голос Кобба, когда вернулась в канал. – Вспышки деструкторов вполне могут идти с оружейных башен самой верфи – у той, что упала раньше, они были, только к тому моменту уже обесточенные. Доложите об этом Носу, а я свяжусь с командным центром. Если она упадет, надо успеть собрать с нее все до того, как креллы ее уничтожат.
– Кобб, – сказала я. – Она все еще стреляет.
– Ну да, – согласился Кобб. – Йорген так и сказал.
– Во что она стреляет? – спросила я.
В вышине черные точки превратились в корабли креллов. Похоже, они обследовали периметр старой верфи.
А теперь они заметили нас.
47
С верхней атмосферы мы сразу ринулись вниз.
– Звено креллов на хвосте! – крикнул в рацию Йорген. – Повторяю: за нами идет полное звено креллов или даже два – двадцать кораблей.
– Вы, недоумки, что вы там натворили? – спросил Нос.
Йорген не стал нас защищать, как это сделала бы я.
– Виноват, сэр, – сказал он. – Какие будут приказы?
– Каждый из вас становится к паре опытных пилотов. Ты пойдешь с…
– Сэр, – перебил его Йорген. – Я бы предпочел действовать вместе со своим звеном, если позволите.
– Ладно-ладно, – отмахнулся Нос и выругался, когда в верхних слоях атмосферы показались креллы. – Просто не дайте себя убить. Звено «Кошмар», все корабли – маневрируем и уклоняемся. Отвлеките их и посмотрите, нет ли биобомбы. Звено «Прилив» всего в нескольких километрах от нас. Подкрепление скоро подойдет.
– Юла, тебя касается. – Йорген переключился на канал нашего звена. – Ты слышала приказ. Не выделываешься, не рвешься никого сбивать. Пока не подойдет подкрепление – уворачиваемся.
– Принято, – ответила я, и ФМ повторила за мной. Мы построились треугольником, и тут же в нашу сторону ринулось пятеро креллов.
Я повела нас ниже, а потом резко рванула вверх, описав спираль вокруг большого, почти неподвижного обломка. После этого мы развернулись и полетели назад, прямо в гущу преследующих нас креллов. Те бросились врассыпную.
– Юла, это у тебя называется обороной? – спросил Йорген.
– Я что, кого-то сбила?
– Собираешься.
Я убрала большой палец с гашетки. Ну надо же так портить удовольствие людям, а?
Небесный светильник над нами потускнел, замерцал и погас. Наступила ночь. Мой фонарь кабины был снабжен достаточно мощным ночным видением, чтобы разглядеть поле боя, но в целом все же стало темнее, и в темноте лучи деструкторов и вспышки ускорителей теперь были видны отчетливее.
Мы так и держались вместе все втроем, пикируя и уворачиваясь от выстрелов, пока не подоспело звено «Прилив».
– Еще два звена подкрепления вот-вот подойдут, – сообщил нам Йорген. – Они ждали на тот случай, если в каком-нибудь из падающих обломков окажутся враги. Скоро наших тут уже будет прилично. А пока продолжаем держать оборону.
Мы подтвердили приказ, и ФМ полетела первой. К несчастью, стоило ей начать движение, как креллы снова открыли по нам стрельбу. Защитный маневр увел нас с Йоргеном в одну сторону, а ФМ в другую.
Стиснув зубы, я спикировала следом за Йоргеном – мы врубили форсаж, обогнули большой обломок и вышли в хвост двум креллам, преследовавшим ФМ. Она уворачивалась от лучей деструктора, но как минимум два попали в ее щит.
– ФМ, по моему сигналу – уходишь вправо! – скомандовал Йорген. – Юла, будь наготове!
Мы выполнили приказ, действуя как хорошо отлаженный механизм. ФМ нырнула за очередной обломок, а мы с Йоргеном включили вращение и рванули в сторону – так, чтобы пересечь ее траекторию. Я притормозила, давая Йоргену пустить в ход ИМИ, потом выстрелила сама и попала в крелла. Он ушел в штопор, второй тут же драпанул.
Я загарпунила Йоргена энергокопьем, и мы вместе использовали нашу инерцию, чтобы встать рядом с ФМ, когда она замедлила скорость и поравнялась с нами. Потом мы с ней расположили свои корабли так, чтобы закрыть Йоргена, пока он быстренько перезапустил щит.
Только после этого у меня появилась минутка, чтобы подумать о том, что мы только что сделали. После долгих часов тренировок это стало нашей второй натурой. «Воины-победители сначала побеждают и только потом вступают в бой», – сказал Сунь Цзы. Я лишь теперь начала понимать, что это означает.
Насколько я могла судить, теперь силы у нас с креллами были примерно равными, потому что за это время к ним тоже присоединились еще корабли сверху. Мне ужасно хотелось пойти в атаку, но я осталась в строю, вместе со всеми уклоняясь от их выстрелов и заставляя их попотеть, пока они гонялись за нами взад и вперед.
Я сосредоточилась на бое, пока вдруг не заметила кое-что боковым зрением. Это был большой корабль, скрытый медленно опускавшимся обломком. Мне даже не нужно было присматриваться к нему – мой уже достаточно натренированный мозг и без того уловил нужную информацию.
– Это что, биобомба? – спросила я у остальных.
– Тьма! – выругался Йорген. – Командир, мы видим биобомбу! Координаты 53.1-689-12000, спускается вместе с продолговатым обломком, который я только что пометил радиомаячком.
– Вас поняла, – раздался в наушниках холодный голос. Сама Броня. Она редко разговаривала с нами напрямую, хотя и часто слушала разговоры. – Отступайте оттуда, делайте вид, будто ничего не заметили.
– Адмирал! – не выдержала я. – Я могу сбить его, а отсюда Альте ничего не грозит! Разрешите его сбить!
– Запрещаю, кадет, – сказала Броня. – Отступайте.
Перед моими глазами встал тот день, когда погиб Бим. Моя рука все еще лежала на сфере, но я заставила себя убрать ее и вслед за Йоргеном и ФМ полетела прочь от бомбардировщика.
Это оказалось на удивление трудно. Как будто сам мой корабль не хотел выполнять приказ.
– Молодец, Юла, – сказал Кобб по выделенному каналу. – Пыл у тебя есть. Теперь ты демонстрируешь и самообладание. Мы еще сделаем из тебя настоящего пилота.
– Спасибо, сэр, – ответила я. – Но биобомба…
– Броня знает, что делает.
Мы спустились ниже, а другим звеньям было приказано идти выше, в небо. Поле боя изменило границы, и бомбардировщик, который как бы игнорировали, подобрался к самой поверхности и направился в сторону Альты. Я с волнением следила за кораблем, пока четыре аса из «Прилива» не отделились от остальных и не полетели вслед за ним. Они должны были настичь его достаточно далеко от места остальной схватки, чтобы нам ничего не грозило, если бомба вдруг сдетонирует. В случае неудачи перехватить бомбардировщик предстояло нашему новому подкреплению, которое было уже на подходе.
Наша тройка заполучила несколько хвостов, и мне пришлось повертеться, уходя от массированного обстрела. За мной погналась целая куча креллов, но уже через секунду Йорген и ФМ спикировали и отогнали их. ФМ даже сбила одного, проломив ему щит без ИМИ.
– Отлично! – Я почувствовала, как спадает напряжение после этого внезапного сумасшедшего броска. – И спасибо.
В отдалении асы атаковали бомбардировщик. Как и в тот полет с Бимом, группа кораблей поменьше отделилась от него и заняла оборону.
– Кобб, – сказала я, нажав кнопку связи. – Вы что-нибудь узнали про корабли, что сопровождают бомбардировщик?
– Не очень много, – ответил Кобб. – Это сравнительно новая тактика, но в последнее время они идут со всеми бомбардировщиками. С ними разберутся асы, Юла. Следи за своим звеном.
– Слушаюсь, сэр.
Но я никак не могла отвести глаз от боя, кипящего вокруг бомбардировщика. Если его собьют, мы должны будем вовремя врубить форсаж, чтобы нас не накрыло взрывными волнами. Так что я вздохнула с облегчением, когда через некоторое время бомбардировщик и его сопровождение отступили и ушли ввысь. Асы некоторое время преследовали креллов, но потом позволили им уйти. Я улыбнулась.
– Внимание! Тревога! – раздалось в общем канале. – Это Стрелок! Щиты отключены. Напарник сбит. Кто-нибудь! Пожалуйста!
– 55.5-699-4000! – крикнула ФМ.
Я посмотрела в том направлении и увидела одинокий «Поко», за которым тянулся шлейф дыма. Четыре крелла гнали его в сторону от основного места схватки. Позволить отрезать себя от остальных – наилучший способ погибнуть, но у Стрелка явно не было выбора.
– Говорит звено «Небо», – сказал Йорген, оценив обстановку. – Видим тебя. Держись и попытайся уйти влево.
Мы кинулись к нему и по сигналу Йоргена дали залп. Шквал огня деструкторов не сбил никого из врагов, но заставил большую их часть рассеяться. Трое ушли влево и тем самым отсекли Стрелка от нас. Йорген свернул, и ФМ вместе с ним.
– Там еще один на хвосте! – крикнула я. – Я займусь им.
– Давай, – после секундной паузы отозвался Йорген; он явно не хотел, чтобы звено разделялось.
Я погналась за тем кораблем. Впереди Стрелок выписывал все более отчаянные и невероятные маневры, чтобы не попасть под удар.
– Стреляй! – закричал он. – Стреляй в него! Просто стреляй!
Я никак не ожидала от полноправного пилота такого отчаяния и такой лихорадочной суетливости. Конечно, он выглядел юным. Мне следовало бы подумать об этом раньше, но до меня только сейчас дошло, что Стрелок наверняка окончил школу всего на один курс раньше нас. Шесть месяцев или от силы год он служил пилотом, но ведь ему все равно было только восемнадцать.
Я перехватила двух преследователей, и они сосредоточили огонь на мне. Тьма! Стрелка загнали слишком далеко, здесь нам трудно будет получить помощь. Я не осмеливалась использовать ИМИ, когда вокруг так и сверкали лучи деструкторов, но щит летящего впереди крелла все еще действовал.
Сжав зубы, я врубила форсаж. Ускорение вдавило меня в кресло, когда я подобралась вплотную к креллу, практически повиснув у него на хвосте, так, что у него почти не осталось свободы маневра. Я перешла на три Мага, а на этой скорости маневрировать было очень трудно.
«Ну еще хотя бы секунду…»
Я нагнала крелла и загарпунила энергокопьем. А потом развернулась и поволокла его на траекторию Стрелка.
Моя кабина затряслась – пойманный на крючок корабль рвался в противоположную сторону. Он сопротивлялся, и мы вдвоем сорвались в неконтролируемый штопор.
Мои преследователи свернули и сосредоточили огонь на мне. Им было безразлично, что они могут попасть в своего. Креллов это никогда не волновало.
Меня поглотил столб огня, ударив в мой щит и пробив его. Крелльский корабль, который я волокла на буксире, взорвался, подстреленный своими же товарищами, и в попытке уйти от выстрелов мне пришлось рвануть вверх на предельном форсаже.
Это был рискованный шаг. Мои гравикомы отключились, и перегрузка врезала мне, как влетевший в лицо кулак. Она поволокла меня вниз, погнала кровь в ноги. Летный костюм раздулся, вдавившись в кожу, и я стала выполнять дыхательные упражнения, как нас учили.
Но в глазах все равно начало темнеть.
На панели управления замигали огоньки.
Мой щит отключился.
Я вырубила антиграв, развернулась вокруг собственной оси и на форсаже пошла вертикально вниз. Гравикомы отчасти смягчили хлестнувшую по мне перегрузку, но человеческое тело просто не предназначено для таких испытаний. Меня замутило, и я пронеслась через группу креллов, почти теряя сознание.
Мои руки, лежащие на рычагах управления, дрожали, перед глазами встала красная пелена. Большинство креллов не успели отреагировать вовремя, но один из них – всего один – сумел развернуться вокруг своей оси, как и я.
Он прицелился – и выстрелил.
Вспышка на моем крыле. Взрыв.
Меня подбили.
На панели управления заверещал зуммер. Заплясали огоньки. Я попыталась маневрировать, но кнопки, похоже, перестали меня слушаться.
Кабину встряхнуло, и мир вокруг превратился в карусель, когда я сорвалась в штопор.
– Юла! – прорвался голос Йоргена откуда-то из-за истошного писка зуммера. – Юла, катапультируйся! Ты падаешь!
«Катапультируйся».
В такие моменты человеку вроде как не полагается думать. Все же как бы должно происходить в мгновение ока. Но для меня тогда секунды показались вечностью.
Моя рука дотянулась до рычага катапульты – и застыла.
Мир превратился в размытое пятно. Крыло оторвано. Корабль горит. Антиграв не отзывается.
В это мгновение, застывшее между жизнью и смертью, я вдруг вспомнила Биту. Быть храбрыми до конца. Не трусить. Наш договор.
Я не стану катапультироваться. Я сумею посадить корабль! Я НЕ ТРУС!!! Я не боюсь умереть.
«А что будет с ними, если ты умрешь? – спросил чей-то голос в моей голове. – Что будет с моим звеном? Что будет с Коббом? С моей матерью?»
Закричав, я схватилась за рычаг катапульты и дернула изо всех сил. Фонарь кабины отстрелился, и кресло вылетело в небо.
Очнулась я в тишине.
И почувствовала… как щеки коснулся ветер. Мое кресло лежало на пыльной земле, а я смотрела в небо. Позади раздувался парашют. Я слышала, как его треплет ветер.
Значит, я теряла сознание.
Я лежала на спине, глядя вверх. На красные полосы вдалеке. От взрывов распускались ярко-оранжевые вспышки. С такого расстояния хлопки казались тихими.
Я повернулась на бок. Неподалеку догорали обломки – все, что осталось от моего «Поко».
Вместе с ними сгорало мое будущее, моя жизнь. Я лежала там, пока бой не закончился и креллы не отступили. Йорген пролетел надо мной, проверить, как я там, и я помахала ему, чтобы он не беспокоился.
К тому времени, когда за мной прилетел спасательный корабль и бесшумно спустился на антиграве, я уже успела отстегнуться. Рация и фляжка, которые всегда были у меня под рукой, катапультировались вместе с креслом. Врач помогла мне подняться на борт и начала осматривать, а женщина из службы эвакуации пошла проверить, что осталось от моего «Поко».
Через некоторое время она вернулась с блокнотом в руке.
– Ну что? – тихо спросила я.
– Встроенные в кресло гравикомы не дали тебе сломать спину, – сказала врач. – У тебя, по-видимому, лишь минимальная травма шеи от резкого рывка, если, конечно, ты не скрываешь, где еще болит.
– Я не про себя.
Я взглянула на женщину из службы эвакуации, потом на свой «Поко».
– Антиграв уничтожен, – сказала та. – Забирать там особо нечего.
Этого я и боялась. Не говоря больше ни слова, я пристегнулась к креслу и стала смотреть в окно. Корабль оторвался от земли. Я видела, как угасает пламя моего догорающего «Поко», а потом оно и вовсе скрылось из виду.
Наконец мы сели на Альту, и я выбралась наружу. Одеревеневшее тело пронзила острая боль. Прихрамывая, я зашагала по взлетной полосе. В темноте у края стартовой площадки стояло несколько фигур, и я почему-то сразу поняла, что одна из них – это сама адмирал Броня, хотя еще не видела ее лица.
Конечно, она должна была прийти. У нее наконец-то появился настоящий повод вышвырнуть меня отсюда. И теперь, когда я знала то, что знала, могла ли я винить ее за это?
Я остановилась напротив нее и отдала честь. Как ни странно, она отсалютовала в ответ. А потом отстегнула с моей формы кадетский значок.
Я не заплакала. Честно говоря, я слишком устала и у меня слишком болела голова.
Броня повертела мой значок в пальцах.
– Сэр? – сказала я.
Она протянула мне значок обратно.
– Кадет Спенса Найтшейд, ты отчислена из летной школы. По традиции, как кадет, сбитый до выпуска, ты будешь добавлена в список возможных пилотов, которых призовут, если у нас появится достаточно кораблей.
Этих «возможных пилотов» вызывали только по личному приказу адмирала. То есть в моем случае – никогда.
– Можешь сохранить свой значок, – добавила Броня. – Носи его с гордостью, но форму завтра к двенадцати сдай на склад. – Не сказав больше ни слова, она развернулась и ушла.
Зажав значок в одной руке, я держала другую у виска, пока адмирал не скрылась из виду. Все было кончено. Я больше не пилот.
Теперь из звена «Небо» школу окончат только двое.
Часть пятая
Интерлюдия
«Одной проблемой меньше», – подумала Джуди «Броня» Айвенс, шагая прочь от стартовой площадки. Рикольфр, ее адъютант, спешил за ней следом, сжимая в руках привычный блокнот-планшет, полный списков бесконечных дел Джуди.
Возле входа в здание штаба адмирал оглянулась. Дочь Ловца – дефект – так и стояла с поднятой к голове рукой, а другой прижимала к груди кадетский значок.
Джуди почувствовала укол вины и вошла в штаб. «Я была в том бою, – подумала она, – и до сих пор ношу в душе шрамы от него». Когда она в прошлый раз проигнорировала дефект, ей пришлось смотреть, как ее друг спятил и стал убивать товарищей по звену.
Все разрешилось как нельзя лучше. Девчонка получит некоторые почести, причитающиеся ей за ее энтузиазм. А у Джуди теперь есть данные о работе мозга человека с дефектом. Она, пожалуй, задолжала Коббу за его махинации: если бы он тогда не вынудил ее принять девчонку в кадеты, ей никогда бы не представилась такая возможность.
Теперь же, к счастью, у нее появилась веская, закрепленная традициями причина никогда больше не подпускать дочь Ловца к истребителю. И она сможет проверять каждого нового кадета на признаки дефекта. Идеальный во всех отношениях исход.
Если бы и все прочие проблемы можно было решить так легко! Джуди подошла к небольшому залу для совещаний и остановилась, посмотрев на Рикольфра.
– Они здесь?
– ЛНА Уэйт на месте, – доложил Рикольфр. – Так же, как ЛНА Мендес и Укрит.
Три лидера национальной ассамблеи. Обычно на такие совещания, проходящие после боев, они присылали своих подчиненных, но Джуди полагала, что на некоторое время конфронтация усилится. Ей требовалось что-нибудь, что можно было бы предложить им. Какой-нибудь план.
– Радиотехники подтвердили существование той верфи, которую засекли сегодня вечером разведчики?
Рикольфр вручил адмиралу лист бумаги:
– Она находится слишком далеко для обычных радаров, но мы послали туда исследовательский корабль, чтобы осмотреть ее с безопасного расстояния. Верфь действительно наличествует, и ученые полны оптимизма. Она похожа на ту, первую, и если мы сможем защитить ее от креллов, то получим сотни антигравов.
Адмирал кивнула, читая доклад.
– Ее орбита стремительно замедляется, сэр, – заметил Рикольфр. – Кажется, у этой старой верфи сильный недостаток энергии. Ученые предполагают, что ее пушки перестанут стрелять через пару дней, как раз к тому моменту, когда верфь войдет в атмосферу. Креллы, несомненно, попытаются перехватить ее и уничтожить.
– Значит, мы должны им помешать, – сказала Джуди. – Есть что-нибудь еще, что мне следовало бы знать?
– Когда так много лидеров ассамблеи? Дело пахнет засадой, сэр. Будьте начеку.
Адмирал кивнула, нацепила на лицо маску политика и размашистым шагом вошла в конференц-зал, Рикольфр последовал за ней. Ее ждало собрание самых могущественных людей нижних пещер. Все они были в военной форме, и значки указывали на их заслуги.
– Леди и джентльмены, – поздоровалась адмирал. – Мне отрадно видеть, что вы проявили такой интерес в…
– Обойдемся без общих фраз, Броня, – сказал Элджернон Уэйт, отец молодого Йоргена, – чопорный, седоватый мужчина, сидящий во главе стола, напротив Джуди. – Сегодня ты потеряла еще несколько кораблей.
– Мы успешно отогнали бомбардировщик с биобомбой, одержали победу над…
– Ты вгоняешь ССН в пике, – оборвал ее Уэйт.
– При твоем руководстве, – добавил Укрит, – наш резерв кораблей уменьшился до исторического минимума. Я слышал, что подбитые истребители просто стоят в ангарах из-за нехватки запчастей.
– Твои потери пилотов чудовищны, – сказала Вальда Мендес, миниатюрная смуглая женщина, с которой когда-то Броня вместе летала. – Мы хотим знать, как ты собираешься выводить ССН из этой череды неудач.
«Например, очень помогло бы, если бы вы перестали забирать наших лучших пилотов», – подумала Джуди. Вальда, похоже, ни капли не стыдилась того, что забрала сына из ССН, чтобы уберечь его от боев.
Но Джуди не могла так сказать. Она не могла объяснить, в каком отчаянном положении находились их Силы самообороны теперь, когда лучшие адмиралы и офицеры мертвы. Она не могла объяснить, что предвидела это еще четырнадцать лет назад и никакое трепыхание не могло предотвратить этого пике. Она не могла объяснить, что ее люди перегружены и что их моральный дух падает от такого количества потерь.
Она не могла ничего этого сказать, хоть это и было правдой, но не служило оправданием. Ее работа заключалась в том, чтобы предложить выход. Совершить чудо.
Адмирал взяла один из листков, которые ей передал Рикольфр.
– Закон Ланчестера, – сказала она. – Знаете такой?
– Равные армии солдат с равным уровнем подготовки нанесут друг другу равный урон, – сказал Уэйт. – Но чем сильнее расхождение сил, тем более непропорциональны потери. Если вкратце: чем больше ты превосходишь врага числом, тем меньший вред причинит тебе каждый из их солдат.
Читать бесплатно другие книги:
